Текст книги "Невеста Подземного Принца (СИ)"

Автор книги: Nataly_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Ни слабости, ни страха…

– Ты будешь прекрасна. Как сейчас. Нет, еще лучше. Тебя не коснутся ни болезни, ни старость. Ни печаль, ни скорбь, ни разочарование. Там, наверху, пролетят века и тысячелетия – а ты не изменишься. Бессмертие… вечная молодость… сила и красота…

– Сила и красота…

Лицо его, озаренное безжизненным светом, дрожало и плыло; рот странно искривился, огромные неподвижные глаза, сверкающие и холодные, как два сапфира, смотрели ей в лицо так, словно ее не видели.

– Ты станешь одной из нас.

Эльза порывисто прижалась к его груди. Живая половина ее лица застыла в гримасе ужаса и страдания.

– Одной из вас…

– Скоро… совсем скоро… А пока мы будем встречаться каждую ночь. Выпей, любовь моя – и завтра ты снова ко мне вернешься. Только, помни, не больше одной капли…

И он поднес к ее губам серебристый бокал.

Легкий ветерок, пахнущий сладко и странно, колебал ветви золотых и серебряных деревьев, и листья их издавали мелодичный перезвон. Сухо шуршали под ногами драгоценные камни – на земле каждый из них стоил бы целого состояния.

Устав от музыки и танцев, влюбленные скрылись в парке; теперь они медленно шли по аллее, ведущей к Столу Душ и фонтану Двух Источников.

Посреди открывшейся перед ними лужайки стоял круглый стол; двенадцать мест за ним были заняты, тринадцатое пустовало. Люди за столом сидели неподвижно, словно погруженные в тяжкий сон; они застыли в странных позах, лица их были искажены уродливыми гримасами. Были здесь рыцари в богатых одеяниях или в воинских доспехах; был человек с крестом в руке и бесконечным изумлением на постной физиономии; был и длинноволосый юноша с багровым следом на шее – на тонком мечтательном лице его застыл мучительный, полубезумный восторг.

Все они выглядели блеклыми, словно размытыми, но – странно! – казались более реальными, чем сад, и дворец, и гости во дворце; быть может, оттого, что хотя бы когда-то в прошлом были живыми.

Влюбленные прошли мимо них, не глядя, и остановились у бьющего в отдалении фонтана. Необычайный этот фонтан делился надвое. С правой стороны из него била золотистая влага – тугой искристой струей взмывала она в воздух и растворялась там без следа, оставляя по себе лишь легкую радужную дымку. С левой стороны текла тяжелая густая струя, манящая в сумеречном свете призрачным серебристым блеском.

– Как странно, – проговорила принцесса, – что Вода Вечной Жизни и Вода Погибели текут из одного источника.

– Это величайшая из загадок нашего мира. – Осторожно обойдя золотисто-радужную половину фонтана, принц присел на бортик с серебряной стороны. Зачерпнул тягучей серебристой жидкости, с удовольствием смочил лицо. – Любимая, ты сегодня грустна. Что тебя тревожит?

– Не знаю… Я чувствую: что-то не так. Как будто кто-то следит за мной с самого заката. Даже и сейчас – неужели ты не чувствуешь?

– Кто может здесь следить за тобой, кроме этих бедных неудачников?

Принц обошел призрачный стол, встал позади одного из сидящих за столом – немолодого благообразного человека в пенсне, положил руки ему на плечи. Призрак в пенсне застонал, словно пробуждаясь от кошмарного сна к еще более мучительной яви.

– Эльза! – воскликнул он, увидев перед собой принцессу. – Эльза, дитя мое, теперь-то я понимаю, в чем твоя проблема! Послушай, еще не поздно тебе помочь! Если ты…

– Поздно. – Принцесса улыбнулась ему широкой улыбкой мертвеца. – Уже поздно.

Принц резким движением запрокинул пленнику голову и, склонившись над ним, впился ему в горло. Раздался душераздирающий вопль – и тут же смолк; дальше слышались лишь чавканье и хруст, и отдаленные звуки вальса, и мелодичный перезвон золотых и серебряных листьев.

Наконец упырь оторвался от своей добычи. Глаза его провалились, превратившись в две черные ямы, под прозрачной кожей пульсировали темные клубки жил, сквозь щеку просвечивали длинные острые зубы – но голос по-прежнему звучал нежной и чарующей музыкой:

– Любовь моя! – проговорил он. – Какое это наслаждение! Если бы ты только знала… Впрочем, скоро ты узнаешь. Совсем скоро…

Принц и принцесса скрылись, а плененный дух уже готов был погрузиться в прежнюю мучительную полудрему – как вдруг над ухом его раздался голос:

– Простите, не вы ли будете доктор Параскельс?

Призрак подскочил бы на стуле, если бы не был к нему прикован. Тринадцатое, свободное место рядом с ним уже не пустовало. Там сидел какой-то незнакомец – и самое удивительное, что он…

– Вы… живой?!

– Вроде живой… пока, – без особой уверенности в голосе отозвался незнакомец. – Вот что, доктор: я здесь человек новый, а вы, я смотрю, уже освоились. Не объясните ли вы мне насчет этого фонтана? Про Воду Вечной Жизни я уже понял; а Вода Погибели – это что? Как она работает?

Солнце взошло в 7 часов 13 минут.

В 7 часов 10 минут из зеркала появилась принцесса и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Близящийся рассвет стер с ее лица следы тления; исчез мертвецкий оскал – она снова стала миловидной девушкой с темными кругами под глазами и скорбной складкой губ. Через несколько секунд она уже спала крепким сном.

А в 6 часов 57 минут из спальни принцессы нетвердым шагом вышел Декстер – белый, как стенка, но живой.

Добравшись до своей комнаты, он привалился к стене и зажмурился. Его мутило. В ушах, перекрывая утренние звуки пробуждающегося дворца, навязчиво звучал бесконечный, как мелодия шарманки, вальс из Подземной страны. Перед глазами плыли разноцветные наряды, сверкание драгоценностей, недвижные огни мертвых свечей, и искаженные смертной мукой лица незадачливых женихов, и другие лица – мужские и женские, но равно безупречные, четкие, холодные, как мрамор, с огромными неподвижными глазами, завораживающе и тошнотворно прекрасные. Лица, на которые можно смотреть вечно. И сладковатый запах тлена, и серебряный блеск мертвой воды в бокалах, и смех, чарующий, но лишенный радости. Праздник, которому нет конца…

Не открывая глаз, он нащупал в кармане стальную фляжку с завинчивающейся крышкой, не без труда открыл, поднес к лицу. Из горлышка вырвалась маленькая радуга. Декстер сделал большой глоток сияющей золотистой влаги – вздохнул и с наслаждением потянулся, словно просыпаясь от тяжкого сна.

Живая вода действует! Уже неплохо. А что там с остальной добычей?

Торопливо заперев дверь, он выгрузил из карманов пригоршни драгоценных камней, извлек из-за пазухи ветку, сломленную с золотого дерева…

И испытал, пожалуй, самое сильное впечатление за сегодняшнюю ночь.

Сокровища, с таким риском добытые им в Подземном мире, одно за другим почернели и рассыпались в прах.

– Ее высочество вместе с… э-э… с будущим мужем ее высочества изволили уединиться под сенью струй.

– Где?!

– В саду, ваше величество. В беседке у водопада.

– Там же солнце!

– Ее высочество изволили заметить, что разговор предстоит строго конфиденциальный, а у дворцовых стен, как известно, имеются уши.

– Так-так… – На лице короля отражалась надежда пополам с опасением.

– Но, если ваше величество прикажет, можно скрыть в ближайших кустах отряд гвардейцев…

– Не надо! Не спугните! Боже мой, она сама, сама вышла на свет! Невероятно! Вдруг у него получится?

– На месте вашего величества я бы вообще не стал оставлять ее высочество наедине с этим… – Тут церемониймейстер пожевал губами и умолк, понимая, что у короля просто нет иного выхода.

Кто бы знал, что главным препятствием в нелегком деле избавления принцессы окажется сама принцесса!

Удивительно, но первую часть плана она приняла практически на ура. Сначала, разумеется, поахала, поужасалась, сообщила, что не может поверить и не может себе представить. Потом забросала Декстера вопросами о Подземном принце и его родне. Поужасалась еще минуты две. И согласилась.

Но вторая идея – даже не идея, а так, соображение – повергла ее в ступор.

– Нет, я так не смогу! – повторила она в четвертый раз, упорно глядя на носки собственных туфель, с железной решимостью в голосе. – Ни за что не смогу, потому что… ну, не смогу, и все!

– Да почему, черт возьми? Чего тут вообще «не смочь»?

– Потому что… ну, я просто не могу! Это же будет скандал!

Кажется, принцесса сама понимала, что этот аргумент не слишком убедителен. Лицо ее раскраснелось, губы дрожали – выглядела она сейчас глубоко потрясенной… и абсолютно живой.

– Напомни мне, пожалуйста, – с тяжелым вздохом начал Декстер, – кто здесь не далее как две недели назад поехал в чужую страну… Хотя нет, перед этим ты еще уломала отца – подозреваю, задача была не из легких. Так вот: приехала в чужую страну, сняла там, на минуточку, висельника с виселицы и объявила, что выходишь за него замуж. При большом стечении народа. Что это было?

– Глупость! – сердито отрезала Эльза.

– Да! То есть нет. Гм… Это был смелый, решительный поступок! И, само собой, большой скандал.

Некоторое время принцесса обдумывала эту новую для себя мысль, а затем решительно заявила, что это было совсем, СОВСЕМ другое дело.

Декстер понял, что такими темпами не уберется из дворца и до будущего года.

– Послушай, детка, – сказал он резко. – Это тебе нужно – не мне. Я-то в любом случае завтра буду уже за тригонской границей.

От взгляда, которым наградила его принцесса, у сентиментального человека могло бы разорваться сердце. Но Декстер сентиментален не был.

– Мне здесь по-любому не жить. Не доберутся до меня упыри – так доберется твой папаша. Я таких знаю, он скорее удавится, чем станет делиться королевством. Это твоя история, а не моя. Твое проклятие – тебе и решать, что с ним делать. Все очень просто. Нравится тебе этот упырь – отлично, выходи за него. В конце концов, почему нет? Не нравится – не выходи.

Снова томительная пауза.

– Если бы я только не была совсем одна… – жалобно проговорила наконец принцесса. – Если бы просто знать, что ты где-то рядом, что ты на меня смотришь – тогда я бы ничего не боялась…

– А с чего ты взяла, что где-то рядом меня не будет? – усмехнулся Декстер.

В отдалении, со стороны дворца, послышался шум и встревоженные голоса.

– Что это? – воскликнула принцесса.

– Это… – Декстер прислушался. Похоже, его прощальный визит в королевскую сокровищницу не прошел незамеченным. – Это значит, что мне пора. Так… Про грим все поняла? Справишься сама?

– Справлюсь.

– Про воду помнишь? Повтори.

– Мертвую воду не пить, только делать вид. Живую пить утром и вечером по паре капель, больше не надо, а то…

– Пропалишься.

– А то пропалюсь, – послушно повторила принцесса.

– Молодчина! Все у тебя получится, вот увидишь. Удачи тебе, детка. Пока.

– И тебе удачи, Декстер, – дрогнувшим голосом проговорила Эльза.

Голоса звучали все ближе. Мгновение поколебавшись, он наклонился к ней, легко поцеловал в губы – и бросился бежать.

Принцесса провожала его взглядом, пока он не перемахнул через ограду и не скрылся из виду. Потом опустилась на скамейку и глубоко задумалась.

Суета, поднявшаяся во дворце из-за сбежавшего жениха, ее почти не трогала. За сегодняшний день она узнала о себе много нового – и в самое ближайшее время ей предстояло узнать гораздо больше.

– Идет, идет! – послышались голоса в толпе.

Кафедральный собор Тригонии был полон народа. На скамьях у алтаря сидели почетные гости – властители соседних королевств и местная знать, все в роскошных траурных одеяниях; простонародье толпилось ближе к дверям.

Невесту, как полагалось, ввел под руку отец. Король едва передвигал ноги; казалось, за последний месяц он постарел на двадцать лет. Принцесса в черном подвенечном платье с тяжелым шлейфом скользила к алтарю бесшумно, как привидение; лицо ее скрывалось за плотной вуалью.

Дворцовый церемониймейстер, с торжественно-скорбным лицом, шагнул им навстречу; в руках он держал картину, скрытую покрывалом.

– Упыри-то дневного света боятся, – полушепотом объяснял своей соседке кто-то из гостей, – так что сейчас, значится, ее с портретом обвенчают, а уж ночью он сам за ней явится и заберет к себе.

– Бедняжка!

В толпе послышались перешептывания и вздохи; многие утирали слезы. Церемониймейстер откинул завесу с портрета – и зрители дружно ахнули. Каждый из них видел Подземного принца по-своему – но на всех (или почти на всех) с холста смотрело отвратительное чудовище.

Принцесса подняла вуаль. На щеках ее играл нежный румянец, в лице читалось волнение и решимость. Теперь из задних рядов донеслись громкие женские всхлипывания: невыносимо было думать, что эта прекрасная юная девушка, такая цветущая и свежая, достанется живому мертвецу.

Послышались торжественные звуки органа; церемония началась.

– Кто отдает эту женщину? – вопросил старик епископ.

– Я отдаю ее, – еле слышно проговорил король.

– Принцесса Эльза, согласны ли вы стать женой Принца Подземной страны?

– Не согласна.

– Что?!

Мертвая тишина воцарилась под сводами собора – и в тишине звонко прозвучал голос девушки:

– Почтенные гости, будьте вы все нашими свидетелями! Мой отец поклялся отдать меня в жены Подземному принцу – и свою клятву только что сдержал. Но я ни в чем не клялась. Я не хочу быть его женой – да и не могу, ибо обручена с другим человеком.

Несмотря на остроту момента, отец-король не выдержал:

– Как?! Ты об этом бродяге, который обокрал нас и сбежал?

Наступило молчание; многим показалось, что принцесса ищет глазами кого-то в толпе.

– Как бы там ни было, – коротко вздохнув, ответила она наконец, – но Декстер Пойнт – мой жених, и я намерена ждать его и хранить ему верность. Так что венчание не состоится. Не тревожься, отец, – добавила она, – когда Принц придет за мной, я сама все ему объясню.

С наступлением вечера принцесса заперлась у себя в спальне. Вот уже несколько часов она сидела неподвижно, словно погруженная в сон наяву – спиной к зеркалу, держа на коленях портрет своего подземного жениха.

В отдалении послышался бой часов. Одиннадцать, двенадцать… Тринадцать. Эльза не оборачивалась.

Из-за спины повеял ветерок, прохладный и сладкий, с едва уловимым запахом тления. А вот и голос, звучащий сладостной музыкой:

– Любовь моя! Я пришел за тобой.

Принцесса обернулась. Он стоял перед ней в зеркале – еще прекраснее, чем прежде. Стройный золотоволосый юноша с сияющими глазами и улыбкой победителя, воплощение молодости, блеска, силы, самого Света; за один взгляд на него не жаль и умереть.

Улыбка его стала еще нежнее, когда он увидел ее изуродованное лицо.

– Ты ждала меня! – проговорил он. – Напрасно эта девчонка в последний миг попыталась взбунтоваться – нас двоих ей не одолеть. Неужто и вправду влюбилась в этого мошенника, что так жестоко ее обманул?

– Почему же обманул? – задумчиво ответила принцесса. – Он ведь не обещал любить меня, или оберегать и защищать от тебя. Сказал, что поможет мне освободиться от проклятия – это и сделал.

Сияющая улыбка Принца застыла – и исчезла, когда принцесса, протянув руку, взяла со стола влажную губку и провела по мертвой половине своего лица.

– А ты и не замечал, что весь последний месяц с тобой на балах танцевала живая Эльза, а не мертвая? – Губка, вместе с трупными пятнами, полетела на пол. – Что же, выходит, живая я оказалась ничуть не хуже? Или ты был так поглощен собой, что не заметил разницы?

– Но…

– Нет, Декстер меня не обманул, – улыбнулась девушка. – Незамеченным спустился он в Подземный мир, объяснил мне, что там происходит, оставил склянку живой воды. И посоветовал в следующий раз сойти вниз в ясном рассудке, защитившись от твоих чар. Открытыми глазами взглянуть на твое королевство – и самой решить, с кем я хочу остаться, с живыми или с мертвыми. Весь этот месяц я смотрела, думала, выбирала – и сделала выбор.

– Ты же обещала!..

– Обещал мой отец. Я тебе ни в чем не клялась.

– Ты обязана исполнить договор! Иди ко мне!

– Приди и возьми, – усмехнулась принцесса ему в лицо. – Что, не можешь выйти из зеркала? Вся ваша власть призрачна: и сокровища ваши, и силы в нашем мире обращаются в прах. Все, что вы можете – заманивать к себе людей, соблазнять их, запугивать, морочить голову, заключать с ними сделки и обращать в свои орудия или в пищу. Но мое королевство сильнее твоего, и у тебя нет власти надо мной.

Изумленный, ошарашенный, разгневанный, Принц сейчас выглядел почти живым.

– Как же так?! Вспомни, что мы можем дать тебе: вечная жизнь, молодость, красота…

– Красота у меня и так есть. Быть может, не слишком много, но мне хватит. А жить я собираюсь долго и счастливо, но не вечно.

– Неужели же ты меня больше не любишь? – Нежному зову в его голосе было почти невозможно противостоять.

Принцесса шагнула к зеркалу. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу.

– Люблю, – тихо, словно бы удивленно ответила она. – Я знаю, что ты чудовище, маска, за которой нет лица – и все же какая-то часть меня по-прежнему рвется к тебе. И его я тоже люблю, – добавила она, бросив быстрый взгляд куда-то в сторону. – Но принадлежу отныне только себе самой.

Принц пошатнулся, словно от пощечины; прекрасное лицо его стремительно и страшно изменялось.

– Что ж, любовь моя, – прохрипел он, – мы еще встретимся! Кто побывал у нас хоть однажды, уже от нас не избавится! Остерегайся зеркал!

– Разумеется, встретимся, – спокойно ответила принцесса. – Хотя бы потому, что у тебя в плену остались двенадцать душ, погибших из-за меня. Но встретимся мы, когда я захочу, и на моих условиях.

И, выбросив вперед левую руку в перчатке, со всей силы ударила кулаком по зеркалу. Осколки со звоном посыпались на пол; Принц исчез.

А что же Декстер, спросите вы?

А для него все обернулось как нельзя лучше.

Вернувшись из Тригонии, он объявил себя магом и целителем, посмертным учеником прославленного доктора Параскельса. Реклама громогласно извещала, что доктору Пойнту удалось обмануть саму смерть и вернуться из мира мертвых невредимым – так что теперь он готов поделиться сокровищами Подземного мира со страждущим человечеством за умеренную плату.

Ясно было, что это какое-то очередное мошенничество; но разоблачить Декстера никак не удавалось. Ученые доктора всех десяти королевств изучили его диплом чуть ли не под микроскопом – и вынуждены были признать, что подпись доктора Параскельса на пергаменте настоящая. Мало того: от «Эликсира жизни» – сомнительной на вид жидкости светло-желтого цвета, распространяемой по заоблачной цене – даже безнадежные больные по-настоящему выздоравливали.

Так что теперь Декстер сделался важным господином и ни в чем не знает нужды.

Правда, после пятого или шестого похода в Страну мертвых упыри что-то заподозрили – и на следующий раз у Двух Источников его встретила засада. Еле он ноги оттуда унес! Но ничего страшного – накопленных запасов живой воды (тем более, сильно разбавленной) хватит еще лет на пять бесперебойной практики, а потом можно будет и уйти на покой.

Вот только…

Похоже, частые путешествия между мирами не проходят без последствий.

В последнее время Декстеру стало как-то очень не по себе. Развлечения наскучили, люди начали раздражать, яркий солнечный свет резал глаза, сама жизнь опротивела, словно подернулась мутной серой пленкой. По ночам его мучили дурные сны; он выныривал из сна, задыхаясь, словно из омута – и не мог вспомнить, что видел.

Пробовал принимать собственный «эликсир» – но скоро обнаружил, что все увеличивает и увеличивает дозу, а результатов нет.

А недавно утром, во время бритья, Декстер вдруг увидел себя в зеркале… двадцатилетним.

Точнее, так ему показалось в первый миг. В следующую секунду он сообразил, что никогда – тем более, в свои двадцать лет – не был и не мог быть таким безупречным лощеным красавчиком.

С таким бледным, жестким, холодным, как мрамор, лицом.

С такими голодными глазами.

С тех пор он остерегается зеркал.