Текст книги "Розовая осень (СИ)"
Автор книги: NastasiaStory
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
– Он бил тебя? – рыкнул папа и начал рассматривать мои руки. – Есть еще синяки? Немедленно напиши на него заявление в полицию.
– Папа, не стоит. Я не намерена опускаться до его уровня. – пробормотала я. – Пусть делает все, что его душе угодно. Лишь бы подальше от меня.
– Я не буду лезть в ваши отношения. Вы взрослые люди и, я надеюсь, сами разбираетесь. – попытался спокойно сказать папа.
– То есть, ты никак не будешь вмешиваться? – неожиданно для себя спросила я, уложив Тедди себе на коленки.
– Никак, моя девочка. В прошлый раз ты не общалась со мной три года, когда я пытался запретить тебе общаться со Шведовым. – пожал плечами папа.
– Ты был прав. Все было зря. – с грустью сказала я.
– Нет, я думаю, так нужно было. – папа взял меня за руку. – Если бы Шведов не забрал тебя, я бы никогда не смог понять свою ошибку.
– Д-да, точно. – замялась я и зевнула.
– Поспи, ты устала. – папа поднялся и пошел к двери. – Я зайду попозже.
Кирилл
Моя жизнь последние пару дней будто замерла. Я не мог смириться с изменой Леры. Если сутки назад, я был рад освободиться от обязательств перед моей почти уже бывшей женой, то теперь стало пусто и грустно. Неожиданно. Утром – работа, а вечером – пьянка. Я думал, мне не хватало свободы, живя с Лерой. К концу недели до меня дошло, что это совсем не так. Я вспоминал, как жил до нее. Чем я вообще был занят? В прошлом я слишком много времени уделял бизнесу, но сейчас я не могу работать. Перед глазами Лера. Она везде. Она преследует меня, будто наваждение. Я не могу отделаться от мысли, как она сейчас, но знаю, что без меня прекрасно. Какой женщине будет плохо в объятиях Олега? Я – тюфяк по сравнению с ним. Девушкам нравятся «плохиши».
Мысли не отпускали ни днем, ни ночью. Мне хотелось забываться. Забыть. Дома я оставался один на один с собой и буквально истязал себя догадками, за что Лера так со мной. Фото и слова Фили крутились в моей голове, как проклятье. В моей груди образовалась пустота. Это не объяснить словами. Я столько времени провел с Лерой. Она была моим смыслом. Моей самой главной причиной, по которой я хотел работать и зарабатывать деньги, рваться и приходить домой. Когда я увидел, как она обнимается с Олегом, вокруг меня будто мир замер. Земля из-под ног ушла. Пора ехать в бар. Я так не могу.
На дворе было воскресенье. Я был в каком-то баре, приложившись к стакану. Бармен то и дело подливал мне попеременно виски и текилу. Боль утихала, затем возвращалась. Так нельзя. Напившись в хлам от грусти и отчаяния, мне взбрело в голову выяснить отношения с Олегом. Дело было в баре. Я сидел в компании сексуальной рыжей красавицы, которая подсела ко мне где-то час назад, и поливал Леру грязью, будто знает её лично. Насколько я помню, голова моя болела слишком сильно, чтобы в понедельник выйти на работу. Рыжая слушала мои бредни и кивала. Она ничего не говорила, кивала, поглядывая на телефон. Правда, потом эта стерва раззадорила меня фразой:
– А почему бы тебе не выяснить отношения со своим «другом»? – заманчиво тонким голоском проговорила она.
Выгнав Леру из дома, я совершил первую глупость. Послушав эту тварь, я потерял лучшего друга. Глупость номер два. Не задумываясь, я поймал первое такси и поехал к Олегу. Эта рыжая девица согласилась отправиться со мной до эскорта. Этим я хотел показать, что у меня все прекрасно. Я не один. Во мне взыграла ревность. Неосознанно я спрашивал себя, что со мной не так. Почему Лера выбрала его? Почему она воткнула мне нож в спину. Правильно говорят, на двух стульях не усидеть. Она, как и все, не смогла.
Мысли роились в моей голове, подливая масло в огонь моей ярости. Он был не один. В компании Милены. Здорово, я сорвался. Олег встретил меня тепло, проигнорировав мое пьяное в хлам состояние. В дом он меня не пригласил, там ведь Лера. Так мне думалось на тот момент.
– Кирилл, я надеюсь, ты пришел поговорить? – сказал Олег и указал мне на беседку. – Пошли, присядем.
– Нам не о чем говорить. – пробубнил я, едва ли выговаривая слова заплетающимся языком.
– Тогда, зачем приехал и её сюда притащил? – Олег указал пальцем на мою спутницу.
– А вот за этим. – огрызнулся я и вмазал Олегу по челюсти кулаком. – Спасибо з все, дружище.
Олег отшатнулся назад, вытирая кровь с губы. Милена взвизгнула. Я был в пьяном угаре и не соображал, что делаю. Кулаки чесались, я бил. Дубасил Олега, что есть силы, а тот мог только защищаться. Я думал о Лере, как она обжималась с этим уродом, а может и не только. Я не мог остановиться. Все было в какой-то дымке. Милена пыталась оттащить от меня Олега и прекратить наши разборки. Она кричала, умоляла меня успокоиться, но я не мог и не хотел. Горячая кровь приливала к голове. Это было бесполезно до тех пор, пока мне не надоело. Олег перестал отвечать на мои удары. Он упал на плитку и с жалостью смотрел на меня. Я бы ударил его еще, но этот взгляд будто отталкивал меня. Не смей делать вид, будто я сам во всем виноват. Не жалей меня, себя жалей.
Издав нечленораздельный звук, я сел в такси и велел таксисту везти меня домой. Пора мне уже. Рыжая девица прильнула ко мне и смотрела на мои губы хищным взглядом. Гулять так гулять. В лифт с ней мы уже заходили в самых пошлых позах. Рыжая красавица распалялась. Своими руками она хваталась за мое самое чувствительное место, но я невольно представлял Леру, хотя она все равно так не умела. Слишком скромная была тихоня. Я подхватил рыжую красотку на руки и потащил прямиком в спальню. К слову о моих желаниях, передо мной все равно стояло лицо Леры. Я впервые осознал, насколько ей одержим.
Утром я проснулся крайне поздно. Что было вчера, я не помнил. Главная моя проблема – жуткое похмелье. По ощущением голова моя уже на две половинки раскололась. Вернее сказать, меня разбудил телефонный звонок. Я мог бы и не отвечать, но по звуку я определил, что это звонила мама. Специально, чтобы отличать звонки моей матери от прочих, я поставил на её контакт другой рингтон. Пришлось оторвать свою задницу от кровати выйти на поиски телефона. Вокруг валялись мои вещи и не только. Что вчера было? В моих руках оказались кружевные женские трусики. Лера? Нет, я не мог так облажаться. В этом миниатюрная задница моей жены утонет. Ладно, разберусь позже. Вытащив телефон из внутреннего кармана пиджака, я снова упал на кровать.
«Да, мам». – вымученно проговорил я.
«Ты опять напился? Кирилл, я тебя не узнаю». – строгим тоном начала мама.
«Мама, давай потом? Я сейчас не в состоянии тебя слушать». – выпалил очень раздраженно я.
«Нет, сейчас ты послушаешь свою старую мать, поедешь и поговоришь со своей женой!» – огрызнулась мама, что я потерял дар речи.
«Она наставляла мне рога с Олегом! Как ты можешь защищать эту шлюху?!» – вырвалось у меня.
«Прежде чем напиваться до поросячьего состояния и делать какие-то выводы, лучше бы позвонил и поговорил». – рычала в трубку мама.
«Я лучше помру, чем ей позвоню, поняла?» – грубо огрызнулся я.
«Ты как с матерью разговариваешь?! Я тебе добра желаю! Ты понимаешь, что натворил?! Избил до полусмерти Олега, ничего не выяснив! Если он напишет на тебя заявление, тебя посадят за причинение тяжкого вреда здоровью!» – кричала в трубку мама, кипя от злости.
«Это все, что ты хотела мне сказать?» – спросил я.
«Поговори с женой!» – не унималась мама.
«Да заткнись ты уже! Надоела ты мне со своими нравоучениями! Не о чем мне с ней разговаривать!» – рявкнул я.
«Может, мне на тот свет сразу к твоему отцу, а?» – голос мамы дрогнул, но она была все так же строга и категорична.
«Помаши ему от меня ручкой». – ляпнул я.
«Ты мне больше не сын». – тихо проговорила мама и положила трубку.
Чувства были смешанные. С одной стороны, мама больше не будет мне навязчиво названивать. Я свободен от её нравоучений. Отныне никто не будет мне указывать. С другой стороны, я уже тогда ощущал, что все делаю неправильно. И сколько ошибок я еще натворю, я не знал.
Я лежал на кровати и отходил от разговора. На душе появилось чувство тотального опустошения. Ничего родного и святого у меня не осталось. Раньше было все, а сейчас ничего. Я открыл приложение «Сбербанк. Онлайн» и смотрел на огромную сумму у меня на карте. Теперь у меня есть только деньги. Больше ничего нет. А не купить ли мне свою счастливую жизнь? С чугунной головой, я поднялся и пошел искать красавицу, с которой спал вчера ночью.
На кухне стояла Тина в одной моей футболке. Какая ирония. Когда-то я давал её Лере. Я замер, моргая в недоумении. Так, получается, это я с ней вчера кувыркался до потери пульса? Она подошла ко мне и обвила мою шею двумя руками.
– Привет, Котик. – промурлыкала Тина. – Завтракать будешь?
– Да. – скупо ответил я.
Тина налила мне кофе и выложила на тарелку омлет. Я сел за стол, пытаясь понять, что теперь делать дальше. Я не вернусь назад. Не буду ни перед кем извинятся. Поразительно, как легко от меня отвернулась мама. В груди сжалось сердце. Теперь я сам по себе. Без этого человеческого мусора, который отнимал у меня столько времени и сил. Все те, кто ушел, – никчемный мусор, который только вытирал об меня ноги.
Тина села рядом со мной и наблюдала, как я ем, а потом тоненьким, жалостливым голоском сказала:
– Миша меня выгнал.
– И? – я поднял на нее глаза, желая услышать, чего эта женщина от меня хочет.
– Он сказал, что любит другую. – пустила слезу Тина.
– И? – буркнул я.
– Он сказал, что всю жизнь любит Леру и что всегда пытался отбить её у тебя, поэтому встречался со мной. – тихо заплакала Тина, и я поверил. – Мне больше некуда идти. Мама и папа не пустят меня домой из-за того, что они никогда не одобряли наши с Мишей отношения. Я осталась совсем одна.
Я внимательно посмотрел на Тину. В моих глазах тогда она виделась мне несчастной овечкой, пострадавшей из-за Леры, как и я. Если у меня так много денег, почему бы мне не купить себе новую жизнь? Я решил приобретать людей за деньги, как мебель. Я не останусь один с продажными людьми. Так будет лучше, чем жить с двуличными суками, которые будут вешать мне лапшу на уши, будто они со мной не из-за денег. Хватит.
– Будь моей женщиной, Тина, и ты получишь все, о чем мечтаешь. – уверенно сказал я, смотря в мокрые от слез глаза Тина.
– Да, как скажешь. – тяжело вздохнув, проговорила Тина, но в её глаз я увидел радость.
Лера
Прошла неделя. Понимаете, неделя, как я не больше не живу с Кириллом. Я отходила. Постепенно. Понемногу. Свыкалась с мыслью, что в моей жизни больше его никогда не будет. И все же это ночной кошмар наяву. В моей голове сложилось ложное представление, что все это происходит не со мной. Это не моя жизнь. Я должна счастливо жить с Кириллом. Наступило полное опустошение. Безнадега. В попытках скрыться от всего этого я купила билеты до Лондона. Осталось только подготовить ветеринарную книжку Тедди. Все в порядке. Да. Все прекрасно. Уже завтра я улечу из России. Я тешила себя этой мыслью. Я пыталась заставить себя поверить во все хорошее. Не знаю почему, но ночами мне становится настолько грустно, что так и тянет поплакать. Только Тедди меня и утешает. Лежит рядом со мной и лижет мне руки.
Папа взял двухнедельный отпуск ради меня. Он сказал, что после моей попытки свести счеты с жизнью глаз с меня не спустит. Может, так будет лучше. Для себя я решила больше никогда не звонить Кириллу. Я добавила его номер в «черный список». Никогда. Слышите, никогда не хочу его слышать. Несмотря на мой, если так можно выразиться, оптимистичный план, мой маленький пессимист ревет в уголочке и рвет мне душу грустными мыслями. Знаете, это как спрыгнуть с крыши. Будто бы моя жизнь в один миг рухнула. В принципе все, что я так долго и усердно строила, разлетелось по кирпичикам. Сердце болит. Несправедливо. Что я сделала не так? Неужели я была плохой женой? Или я никогда не заслуживала доверия? Я всю жизнь жила на коротком поводке у Кирилла? Я испугалась этой мысли. Меня будто током ударила. Этого не может быть. Мы всегда были вместе. Время от времени путешествовали. Вместе. Даже если это и ложь, мне все равно захотелось освободиться. На тот момент я придумывала любые предлоги, чтобы уехать.
Ладно, я скоро уеду. Москва на меня давит. Этот город не мой. Москва – город Кирилла Шведова. Мне здесь неуютно. Поэтому я сменю фамилию. Неожиданно, но отныне меня будут звать Валери Донован. Мама всегда называла меня на английский манер. Что ж, в новую жизнь с новым именем, а папе я сказала, что это мой способ спрятаться от Кирилла. Да, конечно, скорее мой очередной бзик. Отец расстроился, ведь я отвергаю старое ради нового. Все ради моей новой жизни. Так уж вышло, что Лера Розова пала жертвой домашнего насилия, Лера Шведова покончила с собой из-за предательства мужа и вместо них родилась Валери Грейс Донован. Пусть это имя принесёт мне удачу.
Мое последнее утро в Москве было неожиданным. Мой рейс до Лондона сегодня. Папа был немного мрачным. Милена сидела за столом тихо. По её глазам я видела, что что-то стряслось, а по выражению лица догадалась, что это «что-то» зовут Кирилл Шведов. Я молча села за стол. Ничего не хочу ни слышать, ни знать, пусть Шведов живет сам по себе. Неожиданно мои чувства захватила волна холодного равнодушия, будто Кирилла нет и никогда не было в моей жизни. Удивительно, как быстро я начала забывать. Я больше не несу за него ответственность. Папа читал газету и косился на меня, проверяя мое моральное состояние. Всего одного моего тяжелого вздоха оказалось достаточно, чтобы он все понял и отрицательно мотнул головой Милене. Та охнула и опустила глаза, будто надеялась, что я её выслушаю. Я горазда, если бы Шведов не наделал дел. Я знаю, он может. Легко и непринуждённо.
Тетя Света вынесла нам завтрак. Мы молча начали есть. Я потянулась за солеными огурцами, которые тетя Света время от времени приносила к нашему столу из закромов своей консервации. Так захотелось, как только их увидела, аж зубы сводило. Папа и Милена вылупились на меня.
– Вы чего? – спросила я, откусив кусочек огурца.
– А ты чего? – ответила вопросом на вопрос Милена, указав на огурец. – Ты никогда их не ела.
– Лера, у тебя все хорошо? – деликатно поинтересовался папа.
Вдруг я поняла, на что они намекают. Беременность, которая не наступала.
– Не беременна я. Все тесты отрицательные. – отмахнулась я и продолжила наворачивать огурец.
– Когда ты делала тест в последний раз? – не отставала Милена.
– Неделю назад. – бросила я и решила больше не притрагиваться г огурцам, раз мой аппетит вызвал у них такую бурю эмоций, хотя хотелось умять еще парочку божественных солений.
– И? – попытался вытянуть их меня информацию папа.
– Слава Богу, мимо. – отмахнулась я, закатив глаза. – Нет, папа, внуков у тебя в ближайшее время не ожидается.
Не хочу детей. По крайней мере сейчас. Я накануне развода. От того, что я неожиданно залечу, нам решать наши семейные проблемы легче не станет. Какой скандал сумеет учинить Кирилл, если ему скажут, что я беременна? По меньшей мере он откажется от ребенка. В худшем случае заявит, что это нагулянный от Олега ребенок, а дальше все закрутиться по нарастающей. Как бы не повернуло, я все равно останусь проституткой в глазах людей. Мне нужно спокойствие и тишина. Моя нервная система должна отдыхать.
– Я бы не был на твоем месте так категоричен. – мягко поправил меня папа.
– Папа прав. Вы же так хотели детей. – неожиданно проговорила Милена.
– Тогда хотели, а сейчас Кирилл даже вряд ли поверит, что это его ребёнок. Я его слишком хорошо знаю. – чуть рыкнула я и от злости стукнула по столу. – Упертый, импульсивный баран!
Бедная Милена от неожиданности подскочила на стуле. Извините, не рассчитала с яростью. При одной мысли о Шведове такое зло берет. Удушила бы заразу неблагодарную.
– Ой, простите. – опомнилась я. – Что-то настроение шалит.
– М-мы заметили. – удивленно заморгал папа.
Он хотел еще что-то сказать, но не успел. В столовую прибежала тетя Света и шокировано выдала:
– Лерочка, э-это к тебе.
– К-ко мне? – непонимающе изогнула бровь я. – А кто?
– Н-не знаю. Гостья не представилась и попросила позвать тебя. – тяжело задышала тетя Света.
– Что ж, проводите её сюда. – взял слово папа и бросил быстрый взгляд на меня. – Будем разговаривать.
– Поняла, Андрей Викторович. – кивнула тетя Света и умчалась к названной гостье.
Я не стала гадать, кто там пришел по мою душу. Какой смысл? Мысленно я уже провозгласила август «месяцем всякой фигни», поэтому кого там принесло на разборки со мной совершенно не имеет значения. Мой уход от Кирилла – это самое худшее, что случалось в моей жизни, так что ко всему остально я морально готова. Пожалуй, я не переживу только двух вещей: конца света и падения метеорита. В принципе эти вещи тождественны. Хотя, еще к этому обязательно надо приплюсовать лишение моего второго английского гражданства, а разрыв со Шведовым я уже пытаюсь пережить.
Тем временем папа принял свой дипломатический вид, вальяжно усевшись на стуле. Дипломат в деле. Самой себе я сказала внимательно наблюдать за ним и, эм, записывать все его действия себе на жесткий диск. Милена же, наоборот, притихла и с нотками прирожденного журналиста уставилась на дверь в ожидании гостя. А я? Я наколола на вилку новый огурчик и продолжила мирно его жевать. Моя команда поддержки уже собралась отстаивать мои права, не взирая на то, что я натворила.
Дверь открылась и в столовую вошла мама Кирилла. Боже правый, я думала она со мной даже разговаривать не станет, поэтому не стала оповещать её о нашем разводе. В конце концов Кирилл сам должен был как-то ей рассказать, что мы разводимся, а я уматываю от него подальше в Англию. Все же я люблю и уважаю Елену Александровну, поэтому не потерплю к ней предвзятого отношения. Ладно, по крайней мере если она сама первая не начнет огрызаться, дальше посмотрим.
Елена Александровна выглядела подавленной и разочарованной. Во мне? Я смею предположить, что так и есть. Как говорится, ожидаем худшего, но верим в лучшее. Она оглядела меня и помрачнела. Мой видок настолько плох? Видимо, да, раз уж она поспешила отвести глаза. Я предложила ей чаю. Войны не будет, по Елене Александровне мне стало очевидно, что она не за этим к нам.
– Здравствуйте, мама. – выдавила я из себя, обратившись после этого к тете Свете. – Принизите, пожалуйста, еще чаю.
– Слушаюсь. – с этими словами тетя Света медленно пошла на кухню.
Она присела за стол. Мы выдержали пятиминутную паузу прежде, чем Елена Александровна набралась смелости заговорить.
– Лерушка, ты прости Кирилла. Он с горяча. Ты же знаешь, у него есть такая плохая черта, как вспыльчивость. – сказала она, осторожно смотря на меня и проверяя мою реакцию.
– Я все понимаю, но Кирилл сам велел мне уезжать. – замотала головой я, едва сдерживая слезы.
– Я поговорю с ним. Вы помиритесь, не принимай необдуманных решений. – продолжила настаивать на своем Елена Александровна.
– То есть, Вы верите, что все то, в чем Кирилл обвинил меня, ложь? – решила прояснить я.
– Да, я видела эти фотографии и знаю, что это всего лишь какое-то недоразумение. Смею сказать, что это все было кем-то подстроено! – воскликнула Елена Александровна, рьяно взявшись за дело.
– Допустим. Почему бы Вам не начать разговор с Кириллом, а не с Лерой? – весьма сдержано высказался папа.
– При всем моем уважении к Вам, но после того, как он поступил с Лерой здесь должен сидеть Кирилл, а не Вы. – по-журналистски поддела Елену Александровну Милена.
– Кирилл, эм, немного не в себе, а я хочу сохранить вашу семью. – Елена Александровна осознала, что запрею в клетке с тиграми, которые за меня растерзают её без раздумий.
– Простите, но все уже решено. Я приняла решение уехать из России. В Англии меня ждут на работе. – отрезала я.
– Елена Александровна, я полагаю, наши дети сами разбираться в сложившейся ситуации. Сам же я не считаю правильным, чтобы моя дочь жила с человеком, посмевшим поднять на нее руку. – папа оказался весьма точен и суров в выражениях.
– Я не понимаю, о чем идет речь. Об этом мне Кирилл не рассказывал. – прищурилась Елена Александровна.
– Кирилл толкнул Леру. Мало того, что она сильно сильно ушиблась, так на нее упала подставка с вазой. – предъявила матери Кирилла Милена и с укором на нее посмотрела. – Досталось даже бедной собаке! Кирилл пнул Тедди и сломал ему лапу. Он не контролирует свой гнев, и Вы предлагаете Лере вернуться и попробовать наладить отношения?
– Как бы мне не хотелось это говорить, но в сложившейся ситуации Кириллу следует поработать над собой. – заключил папа. – У Леры на голов огромный синяк, и Тедди сломал лапку в двух местах после того, как Кирилл, не разобравшись в ситуации, позволил себе рукоприкладство. Вы прекрасно понимаете, что это недопустимо!
В этот момент на втором этаже заверещал Тедди. Малыш проснулся и теперь хочет, но не может спускаться к нам вниз с гипсом. Я вскочила и побежала за своим красавчиком. Он очень обрадовался моему появлению, тут же забрался ко мне на ручки и спустился по-королевски. Удивительно, но Тедди не попросился к маме Кирилла. Пес не ластился к ней. Он просто сидел и смотрел на нее с моих рук. Не рычал. Не скулил. Просто обиженно поглядывал. После этого Елена Александровна окончательно поняла, что эту историю мы не накрутили и не выдумали.
– От лица моего сына я приношу свои извинения. – Елена Александровна неожиданно побледнела и замолчала для женщины, у которой есть что ответить на все, чтобы ей не предъявляли. – Кирилл действовал импульсивно, оправдывать его я не буду.
В этот момент тетя Света вернулась с чаем и поставила перед Еленой Александровной кружку. Образовалась пауза, которая позволила нам всем подумать. Мне предоставился шанс вернуться к Кириллу. Возможно, помириться. Но насколько безболезненно? Мне придется унижаться и делать первый шаг к нашему семейному спокойствию, хотя я ни в чем не виновата. Настало время прислушаться к себе и твердо решить, чего хочет мое сердце на самом деле. В этот миг меня передернуло, как по щелчку. Я не вернусь. По крайней мере не сейчас. Я не готова. Сил бороться за счастье, которое я все эти три года так отчаянно пыталась сохранить, не осталось. Я не могу. Меня предали и предадут снова. Пора менять свою жизнь.
Я еще разок посмотрела на Елену Александровну. Она всегда была ко мне добра. Не хочу прощаться с ней со скандалом. Она не заслужила такого отношения к себе. Я хочу попросить её меня отпустить. За добро надо платить добром. Тем более, мне есть, что ей сказать.
– Папа, Милена, вы не могли бы оставить нас наедине? – вежливо обратилась я и посмотрела сначала на папу, затем на Милену.
Не прошло и пяти секунд, как папа поднялся и ответил:
– Мы будем в гостиной.
Как только они с Миленой прикрыли за собой дверь, я смогла начать новый разговор с Еленой Александровной.
– Простите, но извинениями уже ничего не исправить. Кирилл сам все решил за нас обоих. – закусила нижнюю губу я.
– Лерушка, я понимаю, в свете последних событий ты зла и обижена на Кирилла. Я бы и сама не смогла бы его простить за такое, но я верю в твое великодушнее. – вновь заговорила Елена Александровна. – Я же вижу, ты любишь моего сына, и он любит тебя. Ему сейчас очень плохо без тебя.
– Я не знаю, что Вам на это ответить. Я… – заминалась я, ища нужные слова. – Я очень благодарна Вам за все, что Вы для меня сделали. Я никогда не думала, что у меня будет такая добрая, мудрая и справедливая свекровь.
– Ты не вернешься к Кириллу. – тяжело вздохнув, заключила Елена Александровна. – Прошу тебя, просто хотя бы подумай.
– Да, нам обоим нужно время, чтобы просто все осознать. Я не знаю, что мог подумать Кирилл, но Олег всегда был для меня просто другом. – замотала головой я и решила пояснить, как именно получилась та фотография. – Вы, наверное, и сами знаете, что Кирилл поссорился с Филиппом из-за меня. Я хотела их помирить и попросила Машу – его новую жену – как-то подтолкнуть Филиппа на примирение с Кириллом. За пару дней до нашей ссоры Маша сказала, что Филипп готов помириться и попросил, чтобы Кирилл пришел к нему один.
– Тебя Филиппушка не пригласил? Как грубо с его стороны. – мама Кирилла начала хмуриться все сильнее и сильнее, чуя в этой истории подвох. – Все замечают, что после женитьбы Филиппушка начал вести себя подозрительно агрессивно, но к чему такая волна неприязни к тебе?
– Я не знаю, Елена Александровна. Вы же понимаете, если бы я сказала Кириллу, что Филлип меня не пригласил, они бы так и не помирились. Я хотела, чтобы они поговорили и наладили отношения. Мне было больно видеть, как Кирилл переживает из-за этого. – призналась я, погладив Тедди по голове.
– Но как ты оказалась с Олегом? – недоверчиво прищурилась Елена Александровна. – Вы были одни?
– Наша вечерняя встреча с Олегом – это стечение обстоятельств. Видите ли, до этого я просила его помочь с выбором подарка для Кирилла на нашу годовщину свадьбы. – чуть улыбнулась я и с грустью опустила глаза. – Я хотела сделать ему самый невероятный подарок. Учитывая любовь Кирилла к «Мерседесам» я договорилась, чтобы специально для него в Германии сделали именную машину. В тот день я прервала свидание Олега и Милены и напросилась к ним на ужин, чтобы выбрать и быстро отправить комплектующие для машины. Я же ничего в этом не понимаю.
– То есть, в ресторане вы были не одни? – глаза Елены Александровны округлились, и она задумчиво проговорила. – Когда ты сказала Кириллу, что он сам бы узнал о ваших отношениях, ты имела в виду, что он узнал бы о машине. Я правильно понимаю?
– Да, именно так. Олег вызвался проводить меня до стоянки. Мне неожиданно стало плохо, я чуть не упала, и Олег поймал меня. Я опомнилась толко у него на руках. – продолжила историю я.
– И в этот самый момент вас и щелкнули… – закончила за меня Елена Александровна.
– Получается так. – томно вздохнула я и вскочила на ноги, бросив. – Подождите здесь. Я должна Вам кое-что отдать.
Не знаю зачем, но я решила отдать матери Кирилла документы на машину. Пусть он все-таки её получит. Даже если её подарю не я, а кто-то другой. В груди закололо иголочками. Я ведь представляла, как вручу Кириллу ключи от машины его мечты. Я так этого ждала. Что ж, видно, не судьба нам это сделать.
Я достала папку с документами и вернулась в столовую. Тедди продолжал сидеть у меня на ручках, будто маленький защитник.
– Вот, отдайте это Кириллу. Соврите ему что-нибудь. Все-таки я списала крупную сумму с его счета на эту машину. Он обязан её получить. – тяжело вздохнула я и села на свою место, сглатывая комок из обиды и слез.
– Отдай ему их сама. – настойчиво проговорила Елена Александровна. – Ты так старалась.
– Я… – запнулась я и опустила глаза. – Прошу, отпустите меня. Нам обоим стоит подумать обо всем.
– Я не имею права держать тебя здесь. – глаза Елены Александровны увлажнились. – Только не разводись с ним вот так. Он же любит тебя. Они, Шведовы, все такие, что отец так себя вел при жизни, что сын. Кирилл поймет со временем…
– Кто знает… – мне больше нечего было сказать Елене Александровне. – Я не буду разводиться, если Кирилл сам не захочет.
– Он не захочет, Лерушка. – мама Кирилла осторожно утерла платочком слезы с глаз и тихо спросила. – Ты точно уезжаешь?
– Да, вопрос о моем переезде уже решен. Рейс сегодня. Пока буду в Лондоне, а дальше как пойдет. Возможно, еще где-нибудь. Работа дипломата – она такая суетная… – пооткровенничала я. – Вы, если что, звоните папе. Он обязательно Вам подскажет, как меня найти.
– Не теряйся, дорогая. – Елена Александровна встала и, подойдя ближе, крепко обняла меня. – Ты для меня за эти три года как родная доченька стала.
– А Вы для меня словно вторая мама. – призналась я.
Елена Александровна ушла. После разговора с ней мне стало легче. По крайней мере она не держит на меня зла. Мы прояснили ситуацию, даже если это был не Кирилл, а его мама. Недосказанности между нами больше нет. На сердце от этого стало легче. Я поблагодарила Елену Александровну за все, что она для меня сделала. Настояло время отпускать прошлое ради чего-то нового.
Мне пора собираться в дорогу, но под занавес я поняла, что осталось еще одно место, где нужно побывать. Не уверена, что я когда-нибудь вернусь. Будет очень жаль, если я не попаду туда до отъезда. Папа вошел в столовую и сел за свое место. Он вопросительно посмотрел на меня. Возможно, мои глаза были слегка увлажнились после разговора с Еленой Александровной, но я в порядке. Милена разговаривала по телефону. Она упомянула имя Олега пару раз. Значит, на другом конце провода говорил именно Олег. Я бы удивилась, будь это кто-то еще. Неожиданно Милена сорвалась с места и убежала, под одобрительный взгляд папы. Что ж, получается, волноваться не о чем.
– Пап, ты не занят сегодня? – решительно спросила я, как только мы остались вдвоем.
– Я свободен. Ты что-то хотела? – изогнул бровь папа.
– Да, давай навестим маму? – чуть улыбнулась я.
– Давно мы у нее не были. – кивнул папа и встал со своего места. – Через пятнадцать минут в прихожей?
– По рукам. – сказала я и побежала собираться.
Я помчалась в свою комнату и быстро нацепила на себе дежурные джинсы и худи. На улице в конце августа холодает. Папа стоял в своем необычном для меня виде. В чем же? В джинсах, кофте и куртке, на ногах носки с кроссовками. Я не помню, когда в последний раз видела его не в костюме. Кажется, это было очень давно. В детстве? Возможно, вместе мы сели в его «BMW» и поехали на Новодевичье кладбище. Одно время я одна навещала мамину могилу. Там можно было поплакать, и никто об этом не узнает. Только мама.
Мы ехали в тишине. Папа был сейчас слишком грустным для махрового оптимиста. С маминой смерти, если задуматься, он никогда не унывал. Всегда держался бодрячком, не то что я вечно сгущала краски. Наверное, все было не так плохо? А сейчас-то плохо, как мне кажется? Смотрите, я жива. Здорова. Меня ждут на новой работе в Лондоне. В конце концов отец меня не бросил. Наоборот, поддержали. Так что же в этом все плохого?
Я не успела додумать свои думы до конца. Машина остановилась. Пора идти. Мы с папой купили четыре лилии – мамины любые цветы – и вошли на территорию кладбища. Увидев белый мраморный памятник, мы ускорили шаг. Два плачущих белых ангелы держали огромную резную каменную плиту с маминой фотографией и золотыми буквами её имени. Мама была слишком молода и красива, чтобы умирать. Глядя на её фото, я подловила себя на мысли, что забыла. Забыла, как красиво она улыбалась. Как ярко горели её глаза, когда она смеялась. Каким нежным был её голос. И с какой теплотой и заботой она укладывала меня спать, напевая колыбельные. Несправедливо, что её так рано забрали у нас.
