Текст книги "Во власти кошмаров (СИ)"

Автор книги: Nash Evans Stingrey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Снейп появился через пять минут, собранный и одетый в привычную черную мантию. Он повел носом, будто принюхиваясь.

– Здесь делают кофе? – иронично спросил он. – В мою бытность шпиона здесь никогда его не готовили.

– Я стараюсь показать себя хорошим хозяином, – недовольно ответил я, – и если кто-то пьет кофе, я всегда его могу сделать.

Я мысленно поаплодировал себе – Снейп явно пришел на кухню влекомый ароматом арабики. Я поставил чашку с горьким напитком прямо перед носом Снейпа. Тот принюхался и, с наслаждением отпив глоток, сказал:

– Я знаю, что у вас есть вопросы ко мне, Поттер. Предупреждая их, я скажу, что говорил с доктором Сметвиком и в курсе вашего недомогания….

Я взвился на стуле.

– Я не болен! – воскликнул я. – Меня беспокоит только головная боль и бессонница, – о Снейпе-галлюцинации я умолчал.

– И мы договорились, что курировать ваше состояние буду я, – как ни в чем не бывало, продолжил Снейп. – Раз в неделю вас будет проверять доктор Сметвик, под моим же наблюдением вы будете постоянно.

– Сомнительное лечение под вашим присмотром, – недовольно заявил я.

– С сегодняшнего дня вы будете пить зелья, приготовленные по моему рецепту, ходить на прогулку, полноценно питаться и получать свою порцию массажа. Кроме того, я хочу, чтобы мы выяснили отношения раз и навсегда и разобрались с военным прошлым. Поттер, что с вами?

Я на Снейпа просто вытаращился, потому что тот говорил без гнева, злости и ехидства. Не было язвительности и грубости. Откуда взялся этот бархатистый голос, журчащие нотки, теплый свет в глазах? Он в эту минуту оказался настолько понятным и доступным, что я удивленно сморгнул, думая, что он – мой Северус из галлюцинаций.

Я прокашлялся.

– Массаж – это круто, – удивленно проговорил я, – но с чего-то вам помогать мне?

Снейп вздохнул, не отрывая взгляда от моего лица.

– У меня встречный вопрос. С кем невидимым вы общаетесь?

Я густо покраснел. Снейп меня все-таки разоблачил. Я помотал головой.

– Я не могу сказать, – ответил я.

– Но от сотрудничества со мной вы не отказываетесь?

Я помолчал, обдумывая ответ. Избавиться от галлюцинаций? От поствоенного синдрома? Заманчиво, но людям так свойственно жить в собственных мечтах, и Северус-глюк был намного предпочтительней Снейпа-настоящего. Я думал так и эдак, и не знал, что делать. Лишь спустя долгие полчаса, пока мы пили свои напитки, я решился ответить на этот вопрос. Во всяком случае, я надеялся на то, что наши отношения изменятся в лучшую сторону, и я перестану видеть кошмары.

– Живите здесь, так и быть, – проворчал я, – но держите себя в руках. Я не намерен терпеть ваш невыносимый характер.

Снейп кивнул головой, соглашаясь. Он встал и, пошуршав мантией, вытащил из ее карманов несколько склянок.

– Вот Успокаивающее, Укрепляющее и Зелье Сна-без-сновидений. Первые два примете сейчас, третье – перед сном. Через час я жду от вас обстоятельного рассказа о том, что вы видите и чувствуете в своих кошмарах и видениях.

Снейп сам сделал себе вторую чашку кофе, а я допил свой остывший чай. Мне стало тоскливо. Неужели я больше не увижу своего Северуса, того, с которым я общался и переживал наихудшие минуты своей жизни? Но его мне не пришлось долго ждать. Как только я закончил с чаем, а Снейп ушел, призрачный Северус появился за моей спиной.

– Он тебе нравится, – констатировал он.

– Не знаю, – буркнул я. – Снейп – примечательная личность. Я готов идти на большее, только если он поумерит свой склочный характер. Невыносимый засранец.

От мысли, что у меня будет шанс сказать все, что я о нем думаю, я пришел в хорошее настроение.

Северус-глюк усмехнулся.

– Поверь, ты ему не безразличен, иначе он бы не принялся лечить тебя.

Я захихикал от мысли, что от галлюцинации я жду любовной лирики, и мои ожидания до сих пор оправдывались. Появление Снейпа-настоящего вчера на пороге привело к осознанию того, что мне нужно лечение. Мне нужны настоящие прикосновения, которые присутствуют в лечебных процедурах, а не общение с галлюцинацией. Пусть будет массаж, зелья и бесконечные разговоры о войне. Невыносимо думать, что реальный Снейп будет морщиться от омерзения, прикасаясь ко мне или беседуя о прежних военных буднях.

– Ты боишься, – сказал Северус. – Меня или его?

– Уйди! И без тебя тошно.

Я боялся признаться себе в привязанности к Снейпу. Северус-глюк исчез, а я машинально глотнул из пузырька с зельем от головной боли. Целый котел стоял в лаборатории, чтобы я мог спокойно подойти и выпить глоток живительного зелья. Я пил его довольно часто, чтобы результат сказался быстрее. Возможно, я злоупотреблял, но проблемы в этом не видел. Я поднялся и, пошатываясь, побрел в сторону гостиной. Голова раскалывалась. Эта непрерывная головная боль меня рано или поздно убьет. Следовало подождать десять-пятнадцать минут, чтобы зелье подействовало.

Снейп выполнил свое обещание и с блокнотом в руках принялся расспрашивать о моей жизни после Победы. Некоторые вопросы ставили в тупик, но я старался честно и обстоятельно на все ответить. Я вспомнил, что у меня отнялись ноги, когда смотрел в капюшон дементора, и кололо в боку, когда я смотрел на мертвых друзей.

Внезапно раздался стук в дверь. Я широко улыбнулся и подхватился с места.

– В чем дело, Поттер? – спросил нахмурившийся Снейп. – Мы еще не закончили.

– Сегодня Рождество, профессор. Или вы забыли?

– Совершенно не в курсе, – ответил Снейп в своей ехидной манере. – И что же?

– Пришли Рон с Гермионой. И нас ждет праздничный завтрак!

========== Часть 5 ==========

Рон и Гермиона, веселые и энергичные, появились на пороге дома. Я очень был рад видеть их. Гермиона не удержалась и расцеловала меня, а Рон обнял и похлопал по плечу.

– Кричер, – позвал я домовика, – стол готов?

– Да, хозяин, – проскрипел Кричер, – прошу в столовую.

За плотным завтраком мы разговорились обо всем. Рон и Гермиона вспоминали все, что случилось у них за последние полгода – о поступлении Рона в Академию авроров, о экзаменах Гермионы в Магический Университет, о планируемой летом свадьбе. У друзей все было хорошо. Кажется, поствоенный синдром был только у меня, закралась грустная мысль. К счастью, я хорошо скрывал свои мысли и чувства, и Рон с Гермионой ничего не заподозрили. Я не хотел, чтобы они «лечили» меня своими методами. Нужно было, чтоб меня оставили в покое.

Мы проговорили до часу дня. «Как там Снейп?», подумал я и решил закругляться. Рон и Гермиона ещё долго прощались, расстроенные, что нам приходится реже видеться, и ушли, чтобы прогуляться по магловскому Лондону, а я позвал Снейпа за стол.

– Вы ничего не ели, – заметил я, но Снейп ничего не комментировал и взялся за ножку индейки,.

– Как вы себя чувствуете? – спросил профессор, когда с обедом было закончено.

– А вы как думаете? – огрызнулся я, и тут же исправился. – Так себе. К вечеру незаметно приходят страхи и тревога. Именно в это время я хожу гулять, чтобы уснуть ночью покрепче.

– Так идемте, – удивил меня Снейп. – Вы не против моей компании?

Я кивнул.

– Совершенно не против, – признался я и попытался улыбнуться.

Настоящий Снейп на прогулке молчал. Я пытался завязать беседу, но на мои попытки издать звук он пристально смотрел на меня, пытаясь проникнуть в душу, и я давился словами. Снейпа с натяжкой можно было назвать другом, я ему доверял, но взаимопонимание налаживалось с трудом. Рон с Гермионой были проще в общении, но далеки от моих переживаний. Задумчиво и напряженно прошла прогулка в зимнем парке.

Усталое тело требовало горячей ароматной ванны, массажа и разговора по душам. Я так и сообщил Снейпу о своих намерениях. Тот даже не поморщился. Наоборот, его лицо просветлело, и он приподнял уголки губ, изображая легкую улыбку.

– Отлично, – проговорил он, – я думал, что вы, Поттер, будете юлить и отмалчиваться, скрывая свои намерения.

Я вспыхнул от гнева.

– Это ничего не значит! – воскликнул я. – Вы мне обещали массаж!

– Конечно, – сказал Снейп, усмехнувшись. – Я обещал.

После продолжительной ванны я, разгоряченный и расслабленный, прикрытый только одним полотенцем на бедрах, плюхнулся на кровать. Снейп будто ждал за дверью спальни.

– Ложитесь, Поттер, ровно, – приказал он. – На живот.

Я ожидал ледяные прикосновения Ужаса Хогвартса, но руки неожиданно оказались теплыми и мягкими. Пальцы порхали над моей спиной, разминая, сжимая и поглаживая зажатые мышцы. Руки оказались весьма сильными, потому что через полчаса я растекся по постели, будто масло, едва сдерживаясь от облегченных стонов. Крем, втираемый в тело, оказался с расслабляющим эффектом, и я внезапно отключился, как только Снейп закончил массаж.

Проснулся я в кромешной темноте. В голову закрался страх, что все в мире вымерли, а я единственный волшебник, оставшийся на планете Земля.

– Кричер! – крикнул я, торопливо зажигая Люмос на волшебной палочке.

– Да, хозяин, – проворчал домовик, – вам зелье от головной боли дать?

– Да, конечно, – ответил я. – Подай пижаму, сделай чай с кусочком шоколадного торта и проверь, как профессор Снейп. Если ему что-нибудь нужно, слушайся его так же, как и меня.

– Конечно, хозяин, – сказал домовик и с легким хлопком исчез.

Я поспешно встал с кровати и надел пижамные штаны. В этот миг в спальню стремительно вошёл Снейп. Его темные глаза жадно глядели на мой торс, я покраснел под его жгучим взглядом и побыстрее надел рубашку и застегнул на все пуговицы.

– Поттер, не стоит наедаться на ночь, – мягко проговорил Снейп. – Будут сниться кошмары.

– Я хочу шоколадный торт, – заупрямился я.

– За последствия отвечайте сами, – с некоторой резкостью ответил Снейп. – Я не буду с вами нянчиться.

– Я не напрашивался, – по привычке пробубнил я вредному профессору, но спохватился и уже примирительно сказал. – Я хочу избавиться от кошмаров, Снейп, и вы обещали мне помочь.

На тумбочке неслышно появился мятный чай с крошечным кусочком суховатого бисквита.

– А где шоколадный торт? – спросил я. – Кричер?

Но Кричер не отозвался. Я вздохнул и взял бисквит.

– Около полуночи у меня бывают галлюцинации, – как бы невзначай сказал я.

– И кого вы видите? – сразу же спросил Снейп.

– Вас, – вздохнул я, – и Люпина, и Дамблдора, и Фреда Уизли. Джастина Финч-Флетчли. Эрни Макмиллана.

Глаза Снейпа расширились.

– Понимаю, – спустя минуту сказал он. – Я вижу практически то же самое.

Снейп помолчал немного, всматриваясь мне в лицо. Наверное, он догадался, что я не хочу оставаться один в комнате, и негромким голосом стал рассказывать, что происходит в волшебном мире после Победы. Наверное, на меня подействовал его успокаивающий тон, потому что снова я задремал и увидел поле битвы. В этот раз я наблюдал за Люпином, который яростно сражался с Фенриром Грейбеком. Сквозь стон я слышал чей-то успокаивающий голос и ощущал поглаживания по своей спине. Я всхлипывал, захлестнутый яростью и горем от осознания, что Люпин мертв, и не мог успокоиться. Возле моих губ оказалась склянка с сильно пахнущим зельем.

– Выпейте, Поттер, – услышал я голос Снейпа, – вам станет легче.

Я глотнул пряную жидкость со вкусом имбиря. Какое-то время я пребывал в теплых объятиях Снейпа, который шептал на ухо успокаивающие глупости, и я уснул снова. До раннего утра, когда солнце еле-еле показалось на горизонте и озарило небо розовыми оттенками, который обещал прекрасную погоду целый день.

Я встал и заварил чай, как только часы пробили семь часов. Внезапно в кухню ворвался Снейп с искаженным от ярости лицом.

– Это что? – заорал он, тыча мне в лицо пузырек с зельем.

Я глубоко вздохнул, пытаясь справиться со страхом, который был готов накрыть меня с головой.

– Это зелье от головной боли, – попытался я спокойно ответить, но сердце предало меня и пустилось вскачь. К горлу подступила тошнота.

– Я не знаю, откуда вы взяли этот рецепт, – угрожающе сказал Снейп, – но у него куча побочных эффектов. В виде панических атак, упадка сил и галлюцинаций!

Снейп швырнул пузырек в стену, и тот разбился с оглушающим звоном.

– И вы его сварили целый котел! – заорал он. – Вы – идиот?!

Черные глаза Снейпа яростно сверкали, крылья носа хищно раздувались, а его напряженная фигура с зажатыми кулаками говорила о всепоглощающей ярости. Я закрыл глаза, не в силах противостоять противнику в битве, где победа присуждалась более ловкому в словесности, чем я.

Я уже не видел утреннего света, съежившись на стуле. В какой-то миг я скользнул на пол, и меня вырвало только что выпитым чаем.

Очнулся я где-то через час в своей постели. Мягкий белый свет проникал в щели от задернутой шторы. Болело все тело, будто его выворачивало наизнанку. Тошнило, а глаза болели, будто смотрели напрямую на солнце. Свет заслонила тень профессора Снейпа.

– Очнулись, Поттер? – послышался тихий бархатистый голос. – Примите зелье.

Я не спорил с профессором, потому что не было никаких сил. Глотнул, и горячая жидкость потекла по пищеводу, убирая тошноту и желание вырвать все обратно.

– Что случилось? – прохрипел я, не узнавая свой собственный голос.

– У вас передозировка вредным зельем, – все так же тихо сообщил голос Снейпа. – Отвратительный вы зельевар. Ставлю «Тролль».

– Тролль, – согласился я и попытался улыбнуться. – Будете сами варить мне зелья.

– Куда я денусь, – вздохнул Снейп. – А теперь постарайтесь поспать.

Я знал, что сейчас только утро, но не смог противиться снотворному и уснул. Сны были тяжелые, я был словно укутан в туман. Кошмар, страх и ужас были незримыми спутниками. Я видел человеческие силуэты, которые приближались ко мне на расстояние вытянутой руки. Несмотря на то, что я был отстраненным наблюдателем, они вызывали жуткий страх. Сквозь сон я ощущал поглаживания по своей спине, дыхание на своей щеке, и теплое тело лежавшего рядом Снейпа, которые якорем держали в реальности и внушали надежность и защиту.

В горячечных сновидениях, сменяющихся апатией, прошла неделя. Самая долгая неделя в моей жизни. В перемежающихся часах бодрствования Снейп сообщил, что сваренное мной зелье от головной боли вызвало зависимость, и ко всему прочему я болезненно переживал его нехватку. Присутствие Снейпа сдерживало порывы рыдать от потери близких, и я старался держать себя в руках. Я много спал, между периодами сна почти ничего не ел, и все походы по дому ограничивались ванной комнатой.

Когда я проснулся в очередной раз, я ощутил жуткий голод и желание пройтись по дому.

– Кричер, – позвал я домовика, – где профессор Снейп?

Домовик радостно взвизгнул, увидев, что я надеваю халат и собираюсь добраться до кухни.

– Профессор Снейп в лаборатории варит зелья, – оттарабанил он, – для хозяина Гарри готов куриный бульон с гренками и сладкий чай.

– Тащи бульон, – распорядился я, – и сделай сендвичи с ветчиной и сыром. Я жутко голодный.

Когда чувство голода было утолено и чай был выпит, я облегченно откинулся на спинку стула. Жизнь, кажется, налаживалась. Голова не кружилась, тревога отступила. Мысли текли неторопливо и спокойно, и я стал размышлять над планированием собственной жизни. Как раз в этот момент на кухню зашел Снейп.

– Доброе утро м-м-м… Северус, – неуверенно поздоровался я.

Образ строгого и неприступного профессора Зельеварения рассыпался в прах, пока я лежал и переживал ломку. Я помнил шепот и сильные объятия этого невыносимого человека, и посмотрел на него по-новому, разглядывая рабочую мантию со свежими пятнами от зелий, усталость в темных глазах и двухдневную щетину на подбородке.

– Кто вам позволял называть меня по имени? – прищурился суровый Снейп.

– После того, как ты спал в моей постели, успокаивал и шептал всякие глупости? Только так.

– Поттер…

– Я прекрасно помню, что ты меня называл Гарри, – отмахнулся я.

Я увидел, что Снейп не убьет за произнесение собственного имени в дружеском ключе и добавил: – Давай уже перейдем на новый уровень, Северус.

– Как ты был хорош спящим, – вздохнул Снейп. – Одно удовольствие было смотреть на тебя.

Было странно смотреть на настоящего Северуса Снейпа. Он практически ничем не отличался от Северуса-галлюцинации, но реальный был намного лучше. Мое тело помнило прикосновения, и я слышал его горячий шепот, удерживающий меня на грани реальности. Галлюцинация, как бы ни была хороша, проигрывала крепким рукам, бархатистому голосу и легкой улыбке настоящего Снейпа. Я не мог представить ни в одном крепком сновидении или горячечном бреду, что Северус будет по-дружески пререкаться со мной.

– Еще насмотришься, – пробурчал я, прихлебывая новую порцию чая. – Какая у нас на сегодня программа?

– Никакая, – сухо ответил Снейп. – Я сварил зелье памяти. Настоится – примешь.

– У меня с памятью порядок, – почесал я затылок, – зачем?

– У тебя практически отсутствуют хорошие воспоминания, – заметил Северус. – С таким грузом военного дерьма, что у тебя, вряд ли сможешь вызвать Патронуса.

Я взял со стола волшебную палочку и взмахнул ею. Ничего. В голову закрался страх, что я разучился колдовать, и поспешил зажечь огонек на кончике палочки.

– С ледяными конечностями и с колотящимся сердцем попробуем разобраться с помощью сердечных капель. Будешь принимать три раза в день. Будет обязательный массаж. Прогулку никто не отменял, поэтому прими душ и собирайся. Я запланировал развлекательное мероприятие ещё неделю назад и думал уже отказаться, но раз ты пришел в себя, полон сил и готов идти…

– Да, с удовольствием прогуляюсь, – ответил я. – Мы куда-то идем?

– В театр. Или ты не любишь магловские развлечения?

– Вот еще, – пробормотал я, – я никогда в жизни не ходил в театр и не вижу смысла отказываться. У нас свидание? – крикнул я, потому что Снейп развернулся и ушел в глубь дома.

Что-то громыхнуло, Снейп чертыхнулся и глухо пробормотал: «Свидание, свидание».

Я пришел в хорошее настроение и невольно улыбался целый день. Я только один раз пережил приступ паники, когда обедать пришлось одному, потому что Снейп удалился в Косой переулок за редкими ингредиентами. День прошел в неторопливых сборах, но все равно я умудрился порезаться бритвой в спешке. Долго думал, что надеть, и нарядился в темно-зеленый бархатный сюртук, голубые джинсы и завязал на шею бабочку из гардероба крестного. В качестве верхней одежды я собирался надеть магловское пальто.

Я неторопливо прохаживался по комнате, ожидая времени прогулки. Снейп пришел в Блэк-хаус около пяти вечера, привнеся морозец и свежий ветер в теплые комнаты. Он одобрительно хмыкнул, придирчиво оглядывая мой облик.

– Отлично, – сказал он. – Готов, Гарри?

Все еще не веря в хорошее отношение Снейпа, я вгляделся в черные глаза Снейпа, в которых сверкали золотые искорки наряженной елки.

– Идем, – кивнул я ему.

Мы вышли из дома, и Снейп протянул мне руку.

– Парная аппарация, – объяснил он.

Мы исчезли в вихре снега. Так начался новый этап в моей жизни. В жизни после войны вместе с Северусом Снейпом.

========== Часть 6 ==========

Был ли тайным умысел в том, чтобы устроиться в последних местах партера, но мне понравилось стратегическое местоположение. Я видел весь зал, сцену, ложи. Не прошло и пяти минут, как свет погас, и началось представление. Я не догадался купить программку, и с трудом воспринимал окружающую обстановку. Я сжал подлокотники. Свет, запах, обивка кресел – все было непривычным и даже чужим. Я медленно вздохнул. Кажется, нарастала паника, и она никак не была связана с принятием зелья от головной боли. Чтобы отвлечься, я повернул голову и посмотрел на Снейпа. Черные глаза, вспыхивающие в тусклом свете театральных огней и обращённые на меня, выражали глубокую задумчивость и потустороннюю заинтересованность. Когда Снейп так посмотрел, я стушевался и поглядел на сцену. Но взгляд все равно возвращался на его задумчивое лицо.

Раздался смех, и я очнулся. Внезапно заколотилось сердце. Нет, не от страха, наоборот, от чего-то нового, что зарождалось в моей душе. То ли сыграли блики света, то ли подвижная мимика лица Снейпа, но я вдруг увидел, что он жутко притягателен. Его глаза, крылья носа, тонкие губы показались по готически совершенными. Его рука вдруг сжала мои пальцы, и я зациклился на этом вполне невинном движении. Что оно означало, я не знаю, но чувствовал, что дыхание у меня замерло, и побоялся нарушить очарование момента.

Я не заметил, как начался антракт. Зажёгся свет, некоторые зрители встали и направились в фойе.

– Идём, – произнес Северус, и я послушно встал.

Мы вышли из театра на свежий воздух.

– Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Северус.

Его глаза шарили по моему лицу, замечая малейшие признаки возбуждения. Я схватил его за воротник пальто и жарко поцеловал. Когда его губы не ответили, я понял, что момент неудачен, и отпустил.

Снейп был ошеломлён, удивлен, шокирован. Какой-то миг он что-то вычислял и, схватив меня за руку, аппарировал. Я с трудом удержался на ногах. Мы оказались в Блэк-хаусе.

– Кричер! – крикнул Снейп. – Приготовь ванну с лавандой и грелку!

Не понимая, что происходит, я уставился на Снейпа. Тот же стал раздевать меня, отволок в ванную и, почти несопротивлявшегося, в воде чуть не утопил. Насильно влил успокоительное и сделал массаж мочалкой. Когда вода в ванной остыла, он закутал меня в банный халат и заставил прилечь на постель. Несмотря на мои заверения, что могу справиться и сам, он подсунул под одеяло грелку и только тогда устроился в кресле, наблюдая, как я устраиваюсь, чтобы лечь и устроиться спать.

– Теперь легче? – спросил Северус.

– Мне не было плохо, – возразил я с иронией, – но да, теперь мне легче.

Возбуждение схлынуло, и я не знал, плакать или смеяться. Против воли я улыбнулся. Снейп вздернул бровь. Я не выдержал и засмеялся во весь голос. Уголки его рта тоже приподнялись.

– Ты понимаешь, что произошло? – сквозь смех спросил я.

– Объясни, будь добр.

– Ты перепутал возбуждение со стрессом. Я хотел…

Я покачал головой. Возникла пауза. Снейп улыбнулся, и я понял, что влюбился в эту улыбку.

– Ясно, – хмыкнул он и поспешил закрыться старой газетой.

***

Дни тянулись медленно, но скучно мне не было. Потихоньку я приходил в себя. Все меньше длились панические атаки, все реже посещал вечером страх. Галлюцинации практически пропали. Были зелья, магловское капли для сердца, мази и компрессы. А ещё массаж.

Руки не врали. Они не просто тщательно прорабатывали мышцы, массировали плечи или восстанавливали подвижность ногам. В прикосновениях чувствовалась нежность и желание. Я испытывал восторг, когда гибкие и сильные пальцы касались спины, поясницы, ног или взьерошивали на затылке волосы. Я чувствовал себя нужным хоть кому-то. Но был ли правдив сам Северус?

После очередного массажа Снейп, как всегда, торопился вымыть руки. Он их мыл всегда ровно семь минут. За это время я начинал себя ненавидеть и всячески накручивать. Неужели ему противно касаться меня, что горячая вода с мылом обязательно должна смыть всяческое напоминание обо мне? После неудачного поцелуя я не знал, как к нему подступиться и сформулировать свое желание.

– Что? – спросил Снейп однажды моей спине. Я даже не повернулся.

– Ты напряжен, – констатировал он. – Неужели массаж не помог?

– Ты помыл руки, – глухо ответил я в подушку.

– Это обязательно. Гигиеной пренебрегать не стоит.

– Тебе противно меня касаться? Я урод? Слишком худой? Не мужественный? Ты любишь сильных и мускулистых? Высоких? Неужели поцелуй две недели назад не показал, что я…

– Что? Гарри?

Кровать прогнулась под его весом.

– Повернись и скажи, – потребовал Снейп.

Я надел очки, но они мне не помогли. Перед глазами все расплывалось. Я видел только смутный силуэт, который сидел достаточно близко, чтобы достать до него рукой.

– Ты касаешься, будто хочешь меня, но в то же время игнорируешь. Неужели я не достоин или…

Я не мог дальше говорить. Слезы душили меня. И как я ни мечтал, хотел и ждал настоящего поцелуя, все-таки он произошел неожиданно. Мягкие, теплые губы прикоснулись ко мне, и язык легко мазнул по губам, испытывая, пробуя, прося. Я промычал и вцепился в сюртук Северуса, который он никогда не снимал.

Новые, ещё не испытанные ранее ощущения захватили меня. Я жаждал всего и сразу. Я пил соки со рта Северуса, тянулся к нему, прижимался всем телом. Его язык хозяйничал у меня во рту, но я перехватил инициативу и с наслаждением изучал в ответ.

Я был обнажен и не сразу сообразил, что мои руки расстёгивают сюртук и рубашку партнёра, желая прикоснуться к голой коже. Северус наклонился надо мной и сжал мой ничем не прикрытый член. Я со стоном выгнулся и закрыл глаза, наслаждаясь процессом. Пальцы Северуса размазали смегму на головке, пощекотали уздечку, приласкали яички. Несколько движений рукой – и я кончил, выплескиваясь на постель.

Снейп тихо засмеялся.

– Я так хотел этого, что… Хотел большего, а ты даже не давал знать, что хочешь меня в ответ, – сердито произнёс я.

– Я подумал, что неправильно тебя понял, и ждал подтверждения. Всего лишь.

До меня медленно доходило. Значит, Северус считал, что у меня стресс, и ничего не предпринимал, когда я его поцеловал. Значит, я правильно чувствовал, что он желал меня. Только…

– И как давно? – неожиданно хрипло спросил я. – Как давно ты меня… любишь?

– Давно, – коротко сказал Северус.

Я задохнулся.

– Но я не мог. Не смел. Только узнав, что у тебя проблемы со здоровьем, я пришел сам и предложил свои услуги. Я же привык вытаскивать тебя из задницы.

– Это правда, – согласился я и взял Северуса за руку. – Оставайся.

Пристальный взгляд – долгий вздох. Понимание. Принятие.

***

За окном вьется поземка. Ветер дует в окошко, и раздается лёгкий стук в раму. Мне не спится. Дом живёт какой-то своей ночной жизнью – скрипит, стонет, дышит. Северус тихо спит рядом. Во сне он морщится, похоже, снится что-то не очень приятное. Наконец и я засыпаю, думая, что хорошо быть неодиноким.

«Посмотри на меня»

Я вскакиваю весь в слезах и с глухим стоном. Северус просыпается и сонно спрашивает:

– Что случилось?

– Мне снилось, что ты умер. Умер!

Северус встает и отправляется в лабораторию. Приходит с успокоительным, и я, захлебываясь, пью зелье. Мне тревожно и трясет. Северус обнимает, его сердце спокойно бьётся. Я настраиваюсь на его ритм и стараюсь глубоко дышать. Глаза мои распахнуты, и я всматриваюсь в темное окно. Сон настолько реален, что картинка Северуса, лежащего в крови, до сих пор находится под веками.

– До сих пор снятся плохие сны? – спрашивает Северус.

– Мне кажется, что я неплохо справляюсь со всеми страхами, кроме страха за твою жизнь. Все же хорошо? Мы вместе проживем долгую и счастливую жизнь?

Мои вопросы чаще всего не имеют ответа. Мой страх непреодолим. Я боюсь потерять дорогого мне человека. Но я не один. Меня окружают друзья и близкие. Рон, Гермиона и их дети Рози и Хьюго. Крестник Тедди Люпин и его бабушка Андромеда. Меня ждут в Норе и два раза в год зовут в Малфой-мэнор. Невилл и Луна Лонгботтомы, Джинни и Дин Томасы вместе с детьми почти каждую неделю навещают нас с Северусом в Блэк-хаусе, и у нас шумно и весело. Кричер не один, у него есть помощница Винки, и в семействе эльфов ожидается прибавление.

Северус целует меня в лоб и шепчет, что все хорошо. Я верю ему. Наконец я расслабляюсь и закрываю глаза. В этот раз до утра больше ничего не снится, но на всякий случай на тумбочке всегда стоит свежесваренное зелье Сна-без-сновидений.