Текст книги ""Любить" подано! (СИ)"
Автор книги: Nadia Sim
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Я повторила за героиней фильма, где она говорила это с набитым ртом.
Щёлкнула кнопка чайника, я налила себе чай и поводила носом над чашкой, наслаждаясь ароматом бергамота. Мой телефон просигналил в сумке, принимая смс.
«Кому я понадобилась в одиннадцать вечера?»
Предположила, что, скорей всего, это мама, ведь я так и не позвонила, как приехала.
Прошла в прихожую и достала мобильник. Шесть пропущенных и весточка от Машки! Сообщение, которое я читала и чувствовала её импульсы даже по тексту.
«Антосик! Ты там ласты склеила? В общем, жди посылку с обаятельным посыльным! Я старалась, как могла. Спасибо потом скажешь! И выгони своего мужика, если тот рядом! Он мне не нравится.»
Что?!
Какую посылку?! Какой посыльный?!
В этот самый момент затрезвонил домофон.
Все мои предположения тут же смешались со смятением. Я спешно подошла к трубке и долго решалась, протягивая и убирая руку.
– Да? – закусив палец, ответила всё же, и мой голос слегка дрогнул.
– Тоня…
О, Боже! Этот голос затронул все мои внутренние струны, и дрожь волной покатилась до пяток.
– Это Виктор. Я должен тебе кое-что передать.
– Что? – задала я более чем идиотский вопрос с большим предостережением.
– Открывай, пугливая моя… – вздохнул он, слегка ухмыльнулся. – Я тебя не съем.
Я нажала кнопку домофона, и услышала последнюю фразу, которая частично смешалась в трубке со скрипом входной двери.
– Только покусаю чуть-чуть…
ГЛАВА 11
«Пункт 11. Взбиваем белки до густой пены, тонкой струйкой вливаем сливки, добавляем ваниль и клубнику. Полученный крем пробуем пальцем и закрываем глаза в экстазе…»
От топота копыт пыль по полю летит… Только не по полю, а по полу!
Я заметалась по квартире, как ошалелая. Сдёрнув полотенце с головы, швырнула его в ванную. Кинулась в комнату к зеркалу, растрепала влажные волосы и обдала себя первым попавшим под руку парфюмом.
«Трусы!!!» – ошпарила мои мысли паника.
Ведь под халатом я в чём мать родила…
Бросилась к комоду, открыв верхний ящик, схватила нижнее бельё. Но спешка была сильнее меня. Я попыталась одеться, не снимая тапок. Поняв, что у ничего не получается, раздражённо выругалась и попыталась скинуть тапки. И лишь окончательно запуталась.
Звонок в дверь заставил меня тряхнуть ногой, и кружевной элемент откровенной одежды проскользил по полу прямо под кровать.
Я сердито сжала рот…
«Ох уж эти пьяные купидоны!»
Признаваясь себе, что, скорей всего, это будет очередная нелепая ситуация, которая свяжет меня с Виктором, я суетливо заторопилась к двери.
Снова чуть не растянулась на скользком паркете и на ходу скинула тапки, от чего те разлетелись по сторонам.
Отворила замок и распахнула дверь.
Сафронов сразу же оценил меня с ног до головы нахальным взглядом и прошёл в квартиру. Он заметно напрягся, судя по тому, как сдвинул брови к переносице. Не смотря в мою сторону протянул пакет, а сам снял обувь и по-хозяйски двинулся на кухню.
Я посмотрела в пакет и вытащила оттуда то, что Ларина назвала посылкой.
Папин старенький шарф в клеточку?!!
Недоумению не было предела. Зачем?
Я открыла было рот, чтоб задать вопрос, но тут Виктор вышел с кухни и, проходя мимо меня, указал на пакет пальцем.
– Машка сказала, что тебе это срочно нужно, – мужчина бросил мимолётный ехидный взгляд.
Он направился в комнату, остановился посреди неё и в задумчивости оглядел помещение, словно что-то искал глазами.
Что происходит? Его поведение было не менее странным, чем посылка.
Сафронов устремил взгляд на меня и облегчённо вздохнул.
– Ты живёшь одна, – заявил он с улыбкой на лице. – «Серьёзного и занятого» ведь нет?
«Вот, тебе на! Неужели ты действительно ждал, что кого-то застанешь здесь?»
Мне стало смешно до безумства.
И как теперь объяснить это недоразумение? Что когда похвасталась этим фактом перед своей Натальей Андреевной, то в мыслях был именно Виктор Сафронов.
Я подавила смешок и прошла к нему, по-прежнему держа пакет в руках.
– А если бы был? – подначила снова его на раздумья.
Виктор расстегнул куртку, снял её и бросил на кресло, которое стояло рядом с комодом. Он опустил голову, сунул руки в карманы брюк и сжал губы в безысходность.
– Ну, тогда… Я бы только мог предположить, что мне будет, – Сафронов потупил на меня косой взгляд.
– Будет за что? – спросила я осторожно, протянула руку и отложила пакет на комод.
Суть посылки выясню потом.
Виктор медленно сделал шаг ко мне, встал вплотную так, что мне пришлось закинуть немного голову, чтоб заглянуть ему в лицо.
Моё дыхание тут же участилось, так как понимала, что эта ситуация закончится поцелуем.
– За ночь с тобой… Тоня… – бархатный голос сделался низким, почти угрожающим.
Эта фраза вылетела с его уст настолько уверенно, что, осознав ее до конца, кровь хлынула по венам ко всем эрогенным местам. Запульсировало в нужных точках.
В голове появился лёгкий шум и разум точно помутился.
Я задышала ещё чаще… Ведь наши с ним желания настолько совпадают!
Ну, кто сказал, что девушка должна как-то по особому реагировать на такой властный, почти принудительный порыв? Поломаться чуть-чуть…
Да, к чёрту всё!
Я кинулась к нему, впилась губами в сильный поцелуй. Руки потянулись к пряжке ремня на его брюках. Я настойчиво начала раздевать Виктора, а он поддавался всем действиям и не отставал от меня. Развязал мой халат, и тот мягким движением упал к ногам.
Не прекращая страстный поцелуй, мы переместились к кровати. Он с силой сжал мои ягодицы и опустился на край постели. Оторвался от меня, снял футболку и приспустил свои трусы, резким движением потянул меня на себя, и я уселась к нему на колени, обхватив его бёдрами.
В близком интимном контакте, я ощутила, как он втиснулся в меня твёрдой плотью, но не спешил вторгаться полностью.
– Хочу тебя, Тоня… – прошептал мне в ухо и прошёлся жаркими влажными поцелуями по шее.
Опустил голову и захватил мой сосок губами, смяв руками полную грудь, которая целиком не поместилась в ладони. Его действия были настолько умелыми и приятными, что я тут же застонала чуть прогнув спину.
Обняла за плечи и примкнула снова в поцелуй, отыскав его губами.
– И я тебя хочу… – прошептала ему, глядя в глаза, когда оторвалась на мгновение и слегка прикусила нижнюю губу.
Я мягко двинула бёдрами, и он, просунув руку между нами, скользнул в заветное место и чуть подразнил пальцем.
Вошёл сильно, до конца, так, что я успела лишь схватить ртом воздух. Мы задержались на секунду, привыкая друг к другу. А затем в размеренном покачивании стали сливаться в единое целое. Виктор держал меня за бедра и направлял толчки. А я прижалась крепче и, уткнувшись лбом в висок, двигалась с ним в унисон.
Усиливая темп, почувствовала, что теряю рассудок. Я запустила пальцы ему в волосы и легонько оттянула их пятернёй.
Он поймал губами мою щеку и тихонько прикусил зубами, ведя дорожку языком втянул ртом мочку уха. Я тут же ощутила его горячее тяжёлое дыхание.
Виктор отпустил мои бёдра и заключил в кольцо своих рук. Сильно сжав в объятиях, совершал со мной мощные резкие движения.
Чувствовала себя настолько желанной в его руках, какой не была, наверное, никогда. От него исходила безудержная мощь, и мне казалось, что я хрупкая куколка.
Томление внутри нарастало с дикой скоростью, и я уже не могла полностью контролировать свои действия.
Я понимала, что во мне пробуждается «неведомый зверь» и вовсе не хочется его сдерживать.
Мы задвигались ещё интенсивнее, и та, сладкая нега, что разливалась по всему телу, сосредоточилась внизу живота.
Это был бешеный всплеск чувств, который смешался с громкими стонами. И этот процесс был неподвластен…
Волна наивысшего удовольствия накрыла меня, и я задрожала в такт нашим движениям, уронив голову ему на плечо.
Виктор, не выпуская меня из объятий, упал спиной на кровать. Я прислонилась ухом к его груди, улавливая учащённое сердцебиение и сбившееся дыхание. Нежным, бережным касанием он погладил меня по волосам, облегчённо вздохнул и удовлетворённо хохотнул.
– Тонь? – позвал меня Виктор тихим голосом с долей насмешки.
– М-м-м? – промычала я, не рискнув посмотреть на него.
– Расскажешь мне, почему ты по дому без нижнего белья ходишь?
Я заулыбалась, очень хотелось поделиться теорией про пьяных купидонов, но пусть это сумасшедшее предположение пока останется только со мной.
– Не успела… после душа одеться, – вымолвила я, не снимая улыбки с лица.
– Не заметила, что я, как-то, вовремя появляюсь в твоей жизни? Судьба, однако… – заявил Виктор слишком довольным тоном.
«У тебя тоже есть какие-то сумасшедшие теории на счет меня?»
Я приподняла голову и, вопросительно изогнув бровь, посмотрела наконец-то на Сафронова.
Тут на меня вновь нашла волна смущения, так как я до сих пор находилась сверху. Мне показалось жутко неудобным пользоваться таким преимуществом и я тихонько заёрзала, пытаясь высвободиться из объятий.
Но Виктор лишь крепче сжал меня в кольце рук, сильным движением перекатился вместе со мной по кровати. Теперь сверху оказался он.
Сафронов привстал надо мной, опёрся на одну руку, другой стянул с себя нижнее бельё окончательно.
Закинул мои лодыжки себе на бёдра, возвысился надо мной на вытянутых руках. Медленным взглядом прошёлся сверху вниз по моему телу.
Наши глаза встретились, и на таком близком расстоянии его миндальный взор казался мне еще более пленительным. Его взгляд был слегка помутнён от желания ко мне, и очень захотелось почувствовать на вкус этого вожделения.
Мысленно взбила крем на сливках, добавила миндальный Амаретто для цвета и аромата… Да. Именно такой на вкус его взгляд сейчас.
«Эх, Тоня… Твой гурман внутри не может успокоиться даже в такой момент!»
Я потянулась к его губам, крепко обвив руками за шею, притянула к себе.
Он двинул бёдрами, давая понять, что снова готов на подвиг горячей страсти.
– Тонь, ты умеешь вязать? – Виктор слегка отстранился и с хитрой улыбкой смотрел на меня.
Я удивлённо напряглась от более чем непонятного вопроса. Если у меня странности были хотя бы в мыслях, то он говорил о них.
– Вязать? – засмеялась я.
– Ну, да… Пинетки, там шапочки разные… детские? – его голос немного стал растерянным, а глаза тревожно стрельнули в сторону.
Я сжала скулы и растянула улыбку, показывая, что в недоумении от вопроса.
– Мы не предохраняемся. Придётся научиться.
Виктор склонил голову и слился в поцелуй со мной.
Уводя в пламенный мир удовольствия, картинка о пинетках промелькнула лишь на самом пике.
Когда Сафронов рухнул на меня и, переводя дыхание, прошептал: «Будь со мной. Навсегда, Тоня…»
– Я люблю тебя… – откликнулась, закрыв глаза.
«Голубенькие или розовенькие? Какие вязать первыми?»
ГЛАВА 12
«Пункт 12. Ставим кекс выпекаться при температуре 180 градусов».
«Будь со мной… Навсегда. Тоня. Верь мне. Только верь мне…»
В моём сладком сне все слова не имели смысла и просто смешивались с пинетками и шапочками. Его поцелуи казались нежнее, а взгляд затуманивался еще больше. Обнимая своего мужчину, только и вторила: «Я верю… Верю…»
Я открыла глаза, пробежала взглядом по комнате, и ощутила, что совершенно одна. Так. Мне всё приснилось или…
Привстала на постели, заглянула под одеяло. Осмотрела свое голое тело. Почувствовала небольшой дискомфорт в нижней части тела, но это можно было сравнить с приятной истомой, скорей всего.
Обратила внимание на смятую простынь рядом.
– Вить? – позвала я, прочистив горло.
Я вылезла с кровати, закрутилась в одеяло и прошоркала голыми ступнями по паркету до кухни.
Заглянула в соседнюю комнату, в ванную и даже, с отчаяния, в туалет.
Никого…
Я безнадёжно бегала взглядом по пространству стоя в прихожей, пыталась найти хоть какой-то след. Может записка или номер телефона, хотя бы…
Паническая беспросветность обстановки накрывала с головой. Он не разбудил, не оповестил, не попрощался, просто ушёл…
Так уже было когда-то. Но только ситуации разные. Меня не просили научиться вязать.
Я почувствовала, что слёзный ком подкатывает и сглотнула.
«Так! Тоня, возьми себя в руки! Может он сейчас вернётся? Может, что-то произошло, что заставило его спешно уйти. Он вернётся, заявит о себе обязательно!»
Позвонит, на крайний случай. Если возьмёт номер у Лариной…
– Ведь, ты же не мог так просто взять и сбежать? Нет? Ты не такой? Правда? – безвыходно задавала вопросы своему отражению в зеркале.
И тут я задумалась. А что вообще могу знать о нём? Кто ты Виктор Сафронов? Если уж рассуждать, то и его семья толком не знает, как он жил все восемь лет.
Моё внезапное побуждение любить настолько закрыло глаза пеленой, что разглядеть подонка в нём не смогла бы.
Я скинула с себя одеяло, надела нижнее белье и халат, который так и лежал на полу. Как одно из доказательств, что всё, и правда, было. А то сумасшествие немного присутствовало в голове.
Отправилась снова на кухню, включила чайник, чтоб выпить любимого ароматного чая и немного успокоиться. Тревога скручивала всё внутри. Что происходит? Может это вообще нормально для него!
Как же жутко хотелось объяснений немедленно. Все чувства смешивались в едкий коктейль, который изрядно травил душу.
Я заварила чай и вернулась с кружкой в комнату. Снова осмотрев пространство, заметила пакет, что принёс Виктор вчера, и озарилась идеей позвонить маме. Авось, промелькнёт какая информация от неё.
После непродолжительных гудков она ответила.
– Тонечка? Ты вчера не позвонила, а я не стала тревожить тебя. Как дела с работой?
Я тут же вспомнила, что моя карьера поменяла курс направления, но этим точно не хотелось делиться по телефону.
– Мамуль, всё в порядке! Я всё расскажу, когда приеду, – на том конце послышался глубокий вздох. – Мам, скажи, зачем ты послала мне такую странную посылку?
Секундное молчание дало знать, что моя мать соображает что к чему.
– Тонечка, какая посылка?
Я закатила глаза и набрала в лёгкие воздуха. Всё понятно, мама даже не в курсе, что шарф отца послан мне.
– Машка вчера заходила? – спросила я на выдохе.
– Да. Примчалась, как фурия! В домашних тапках и пальто поверх халата. Протараторила что-то невнятное про соль, пока я ходила на кухню, то смылась так же быстро.
Я прикрыла глаза и представила эту картину. Как она хватает то, что попалось под руку и сбегает.
– Мам, не обращай внимание! Машка иногда сама не понимает, что делает, но обычно это ей пользу приносит, – похохотала я.
– Тоня, ты не знаешь, что там у Лариных произошло? – настороженно спросила меня мама.
Я немного напряглась.
– Эмм… Что могло случиться?
– Не знаю, Тонечка… Весь дом на ушах, все на друг друга прикрикивают. Кому-то пытаются дозвониться… Нина слегла с давлением. Сергей приходил утром и попросил поставить ей укол.
Мама говорила короткими фразами, а я пыталась сложить из них пазл.
– Мне кажется, что это как-то связано с Виктором. Потому как, я его дома не видела.
– Так что ж ты не спросила, ты же там была, – пробурчала я, и чувство тревоги обострилось до предела.
– Тонь, я как-то… Неудобно было спрашивать, да и не до этого. Нина плакала сильно. Я, как могла, успокоила и пошла домой. Позже схожу ещё, проведаю ее состояние. Давление у нее, и правда, скакнуло очень сильно.
– Мам, позвони потом мне обязательно, ладно?
– Ладно.
На этом я закончила разговор с мамой. Сидела с телефоном в руке и окончательно ничего не понимала. Что же могло произойти у Лариных? Может они потеряли Виктора? А он был у меня…
Странно, что Машка не закидала меня ещё звонками.
Я набрала Ларину, но вызов скинули, и последовали короткие гудки.
«Да, что ж такое?» – выругалась я после третьей попытки дозвониться до Машки.
Я последовала на кухню и швырнула мобильник на стол. Подошла к окну и уставилась на улицу. Смотря сквозь тюль, пыталась сосредоточиться на происходящем там. Погода прекрасная, морозная, спокойная, даже солнце проглядывало немного. Вот, сосед гуляет с собакой, дети таскают ватрушки по снегу…
«Это невыносимо!»
Я оглянулась на мобильник. Еще никогда так не ждала звонка от Лариной!
Машка позвонила спустя полчаса моего волнительного хождения вокруг телефона.
– Антосик, извини! У нас такой дурдом! Вышла на улицу, чтоб поговорить с тобой…
Ее тоскливый, слегка виноватый тон сразу же не давал надежды на лучшее.
– Махыч, что случилось у вас?
– Антосик… Понимаю ведь, что напрасно спрашиваю, но всё-таки… Витюха у тебя?
Я скорбно вздохнула, так как поняла, что они его ищут и не знают где он.
– Нет, Махыч, он не у меня, – мой голос был не менее печальный, чем у нее. – Может расскажешь, что случилось?
– Расскажу. С утра позвонил Павел Сафронов, Витюхин отец, и наговорил кучу всего неприятного. Мама в истерике, за сердце хватается.
– Что он такого сказал? – заволновалась я.
– Антосик, эх… – вздохнула жалобно Машка. – Этот подлец оказывается женится! И смылся к нам прямо накануне свадьбы. Невеста рыдает, переживает вернётся ли её ненаглядный вовремя. Павел рвёт и мечет, ищет его, а Витюха на его звонки не отвечает. А вчера поехал, сказал, что дела у него в городе… И снова пропал!
Женится, невеста ищет, вернётся ли ненаглядный вовремя…
Машкины слова опускали тяжёлый камень на душу и хлестали, словно волны о скалы, также мощно и страшно.
Слёзы заструились по моим щекам, горло стянуло колкой обидой.
– Антосик, он ведь привёз тебе посылку? – это был какой-то обречённый вопрос со стороны Лариной.
– Привёз, – проглотила я ответ и смахнула слёзы со щеки.
– Тоня… чувствую по голосу, что ты расстроена. Я виновата…
– Ты здесь не при чём, Маш.
– Антосик…
Ларина явно была настроена поддержать меня и успокоить, но разговаривать я больше не могла.
– Махыч, позвонишь мне, как только всё устаканится у вас? – я бросила фразу, типичную, когда хотят, чтоб отстали.
А мне сейчас хотелось именно этого, спрятаться, укутаться с головой под одеяло, и чтоб не тревожили.
– Антосик, я обещаю, что найду своего брата и заставлю объясниться! Если только он обидел…
Я прервала звонок и отложила мобильник подальше.
Обидел? Нет, вовсе. Я сама дура!
Просто переоценила себя и отношение Виктора ко мне. Поверила!
Можно ли винить его в чём-то? Определённо нет. Всё было настолько красиво, тонко и желанно. Обоюдно и взаимно. Что даже стыдно сказать: «Ну и пошёл ты в ж*пу, козёл!»
Я слегка посмеялась над своими мыслями. Но то, что было тяжко, как никогда раньше… Этого не отнять.
Вернувшись в комнату, схватила пакет-посылку с комода и со злости швырнула в прихожую.
Конечно, шарф отца не виноват ни в чём. Просто хотелось, сделать плохо хотя бы этой дурацкой посылке.
Я забралась в постель, закуталась в одеяло, закрыв уши и оставив торчать один нос. Своим предательским обонянием уловила то, что на подушке сохранился его запах, и поняла, что обречена. Так больно мне точно никто не делал… А ещё больнее становилось от признания того, что я люблю Сафронова.
Бескорыстно, пламенно, безмерно и, к сожалению, несчастно.
И только сейчас я осознала всю сущность выражения «порядочный засранец».
ГЛАВА 13
«Пункт 13. Через полчаса достаём из духовки и накрываем плотно пекарской бумагой».
Звук домофона выдернул меня из крепкого сна. Какой сегодня день? Сколько времени? Где я? Кто я?
Я взглянула на настенные часы. Почти девять. Утро или вечер? Кто бы сказал?
Постаралась восстановить все последние события в голове. Как уснула и проспала столько времени…
Домофон разрывался, я вылезла с постели и на ватных расслабленных ногах поспешила до дверей.
Сердце немного пустилось вскачь от предположения кто это может быть.
– Да?
– Антосик! Слава Богу! Ты сумасшедшая? Почему на телефон не отвечаешь? Мы уже не знали, что и делать! Участкового звать что ли?
На меня обрушился поток гневных претензий от Лариной.
– Махыч… ты откуда здесь? – сонным несвязным голосом ответила я.
Моё состояние можно было расценивать, как потерянное во времени.
– От верблюда, конечно же! – возмутилась Машка.
– Кислицина, открывай! Не морозь нас тут! – послышался голос Матвея на заднем плане.
Я нажала кнопку домофона и услышала в трубке звук характерный открывшейся двери.
Прислонилась спиной к стене, сунула руки в карманы халата и стала ждать, когда эти двое поднимутся.
«Сегодня второе января. Виктор переспал со мной и исчез даже не попрощавшись…»
Мои мысли привели меня к последнему моменту до моего крепкого сна на фоне душевного расстройства.
Такая тишина… Слышу стрелку часов тикающих в комнате.
Топот и голоса на лестничной площадке заставили выйти из раздумий и открыть дверь в квартиру.
Машка и Матвей словно ввалились и тут же застыли в пороге.
– Антосик, – вздохнула Ларина.
– Кислицина, ты нас не ждала, а мы припёрлись, – задорно склонил голову набок Матвей.
«Эти двое точно стóят друг друга!» – я расплылась в лёгкой усталой улыбке.
Положительные эмоции мне сейчас как никогда кстати. А кто, кроме Машки, может мне их дать.
– Маш… сейчас утро или вечер? – прищурилась я.
Ларина шумно выдохнула и сжала рот в недовольство.
– Так! Тут всё понятно! – пилила она меня жёстким взглядом. – Матвей, ну-ка, сгоняй быстренько в магазин.
Девушка повернулась к парню и подмигнула.
Тот посмотрел на неё свысока и интеллигентно вскинул бровью.
– Мартини, коньяк… или может водки? – Матвей проговорил профессорским тоном, будто являлся специалистом в этом вопросе.
Машка скривила гримасу и прищёлкнул языком.
– Вином обойдёмся! – кивнула она своему парню. – Ну и, яблочек возьми, гранатов, – Ларина посмотрела на меня. – Я знаю, она их обожает!
О, да! Люблю гранаты до безумия. Эти сочные зёрна с древесным сладким вкусом дают уйму наслаждения. Каждый «хрум» растекается во рту вяжущим счастьем для гурмана.
Я посмотрела на подругу с большой благодарностью, прямо почувствовала, что точно справлюсь с недугом грусти и опустошённости.
Как только за Матвеем закрылась дверь, Машка подошла ближе и обхватила меня руками за плечи.
– Антосик… всё было, да? – досадно разорвала она фразу и слегка погладила по плечам.
В её взгляде было столько сожаления ко мне, что я тут же ощутила малую беспомощность.
– Махыч, думала ты мне позитива принесёшь, а не будешь давить на больное, – фыркнула я с небольшой придиркой к подруге.
Я вынырнула с ее рук и прошла на кухню. Открыла шкафчик, достала два бокала под «лекарство», за которым был послан Матвей. Заглянула в холодильник и обнаружила приличный кусок пармезана и мёд на полке. Нет лучшей закуски под вино, чем сыр с мёдом и красным перцем!
Самое то! К яблокам, гранатам.
– Антосик, прости это мы… все виноваты! Сбили тебя со своим сватовством.
– Вы здесь абсолютно ни при чём! – я повернулась к Лариной и выдавила улыбку, сжав рот в тонкую линию.
– Ну, а как же! Я так точно была одурена идеей свести вас, – словно поругала себя Машка.
– Ага! Даже пошла на преступление века и спёрла шарф у моего отца, – выдавила смешок, который подхватила Машка и мы стали от души смеяться.
– Антосик… ну, скажи… – приглушила смех Ларина и заговорила коварным тоном. – Всё было хорошо же?
Озабоченность подруги в этом вопросе меня всегда смущала. Она, почему-то, считает, что мне не хватает именно «этого» дела.
Переубеждать ее не было смысла.
– Великолепно, Маш! – прикрыла я глаза в доказательство своим словам.
– Тогда я спокойна! Хоть в этой ситуации не промахнулись, – заговорила она за нас обеих.
Ларина уселась за кухонный стол, а я, сложив руки на груди, облокотилась спиной о разделочную стол. Мы молча смотрели друг на друга. Она точно ощущала себя виноватой в том, что брат так поступил со мной. А я виновата в том, что не могу открыться ей до конца.
«Или могу?»
Ведь с Виктором нас свели не ее навязчивые намёки. А тонкие обстоятельства, ну и, пьяные купидоны.
Я посмотрела на Машку и поняла, что излить душу надо. Так, вероятно, будет легче.
Когда Матвей вернулся, то по-джентельменски поухаживал за нами, налив вино по бокалам. А затем, осознав, что лишний, отправился смотреть телевизор в комнату.
Приятная нега от красного вина потекла по венам, и я стала на долю веселей.
– Махыч… Я встретила Витю намного раньше, чем узнала, что он твой брат.
Ларина перестала жевать яблоко и уставилась на меня. Я вела свой рассказ, и моя улыбка становилась счастливее с каждым разом. Будто снова прожила этот момент встречи с ним, подчёркивая для себя, что так бывает только в любовных романах и в «мыльном» кино. Нелепая игра взглядов в метро, пересоленный ужин в ресторане, потерянный сапог в снегу и потрясающий поцелуй на холодной веранде. Разве можно о чём то жалеть? Безусловно, нет!
– Анто-о-сик… – растянула блаженно захмелевшая Машка. – То, что ты рассказала потрясающе! Это же самая настоящая ирония судьбы под новый год!
Картина могла заставить любого покрутить у виска.
Мы сидели на полу кухни, прислонившись к стене спиной. Почему-то, так оказалось удобнее делиться секретами. Мы звонко чокались бокалами и смеялись почти от каждой фразы.
– Жаль, что Витюха женится… Получилась бы такая история любви! Но может всё ещё обернуться! Может он где-то в городе, и сейчас выбирает букет цветов для тебя… – заговорила Машка с большой надеждой.
Она подскочила с пола и схватила свой мобильник, намереваясь в сотый раз позвонить Сафронову. Предполагая найти его, они с Матвеем и вернулись в город сегодня вечером. «Закинули удочки» на все вокзалы и даже в аэропорт, где у Матвея работал хороший знакомый. И тот обещал позвонить, если выяснится что-нибудь.
– Машуль, прекрати мучить телефон, – появился Матвей в проёме кухонной двери.
Он облокотился плечом о косяк.
– Витька, улетел утренним рейсом… Обратно в Сибирь, – парень досадно сжал рот и бросил кроткий взгляд на нас.
В руках он вертел сотовый телефон, очевидно, получил весть от знакомого.
Воздвиглась молчаливая пауза. Черта всему веселью и глупым надеждам была подведена моментально.
«Конечно же, он уже выбирает цветы… Но только не мне…»
Я печально опустила голову и слёзы вновь навернулись на глазах, но сдерживаясь изо всех сил, сглотнула горький ком.
Но эту волну подхватила Машка.
– Вот ведь действительно засранец! Даже мать не пригласил на свадьбу…
По щекам подруги потекли слёзы.
– Махыч… прекрати, – заразилась и я рыданиями.
– Девчонки! Чувствую, что выпитое вино сейчас налёт тазик слёз! А ну! Отставить!
Матвей прошёл на кухню и поставил руки в боки.
– Так! На тебе я и так женюсь! – указал пальцем на Машку, а затем на меня. – А тебе, Кислицина… Найду такого жениха… – восторженно заявил парень.
– Матвей, хочу предупредить тебя, – Ларина слегка посмеялась, говоря сквозь всхлипы. – Черпакова прежде, чем влюбиться сдаёт кандидатов в полицию!
«Спасибо, Маш! Хоть ты напомнила мне настоящую фамилию! А то я, и правда, стала Тосей Кислициной…»
В фильме «Девчата» героиню так же обидел любимый человек.
Совместный смех разразился на всю кухню, я стёрла слёзы и поднялась с пола.
Подошла ближе к своим друзьям и благодарно посмотрела на обоих.
– Спасибо! Но я, как-нибудь сама.
Мысленно я отложила свой изысканный рецепт «любить подано» обратно на пыльную полку.
«Эх! А ведь столько написала!»
И только истинный повар знает: каким должен быть следующий пункт в его рецепте, чтобы блюдо стало полноценным и божественным.
И никогда не добавляет лишнего…
ГЛАВА 14
«Пункт 14. Покрываем наше блюдо кремовой глазурью и оставляем пропитываться».
Не зря гражданам даются многодневные каникулы, так как с размахом отмечается не только новый год.
Вся страна начинает готовиться к не менее важному празднику – Рождеству Христову. А затем и Крещению.
Вечеринки сочельника это яркая традиция, которая тянется испокон веку.
Мало кто помнит, а новое поколение может и не знает, что эти гуляния называли колядой.
Пришла Коляда – отворяй ворота!
Я не могу поручиться, но, вероятно, многим знакома эта цитата.
В городском быте праздник Рождества – это тихий семейный ужин, стол украшенный свечами и традиционным пирогом.
Но здесь в деревне старожилы ещё помнят интересные обычаи – ходить друг к другу в гости, без приглашения, угощать различными деликатесами, выпечкой и раздавать детям конфеты. А девушкам гадать на суженого…
Нет разницы лишь в том, что проводить сочельник нужно с нашими близкими, с теми, кто нас любит.
И я, конечно же, справляла рождество рядом с родителями.
Проведя в городе несколько дней, было невыносимо оставаться одной. Впервые я чувствовала себя неуютно в своей квартире.
После общего деревенского празднества на улице, все собрались у нас в доме.
Я решила набрать своего делового партнёра по мобильнику, чтоб поздравить и заодно поделиться хорошей новостью.
Мне пришлось выйти с кухни, оставив шумное застолье.
– Сань, с Рождеством! – я стояла у тёплой печки, которая умиротворённо потрескивала пламенем в топке.
– Тоха, и тебя! Как дела?
– После каникул Матвей будет ждать нас со всеми документами. Обещал максимально помочь, – заулыбалась я в трубку.
– Отлично! Я тогда займусь договорами с поставщиками и через неделю можно будет запустить кухню в работу. Надеюсь, ты не возражаешь? – воскликнул Санёк полный оптимизма.
– Нет, Сань, я только двумя руками «за»! – вздохнула облегчённо, потому что очень хотелось работать.
Окунуться с головой в любимое дело, не давать себе продыху – это то, чего я сильно желаю.
– Я готова! – заверила твёрдо ещё раз. – Спасибо, что так доверяешь мне.
– Тоха… Для ресторана не обязательно приобретать посуду из серебра…
– Главное найти золотого повара… – синхронно смеясь закончили мы крылатую фразу.
– Ну, пока, Тоха! Счастливого Рождества тебе!
– И тебе, Сань! – попрощалась и закончила разговор.
Я вернулась к гостям и, судя по хохоту, поняла, что мой отец травит гаражные анекдоты, как обычно, потирая усы.
– Как говорят долгожители гор: после пятидесяти в жизни ничего не меняется. После ста начинаешь что-то ощущать. И только после ста пятидесяти надо закусить! – поднял он палец кверху, делая акцент, что тут надо смеяться.
Застолье зашумело хохотом, принимая добрый посыл от анекдотчика.
– Во! Вот это тост! А то всё Рождество, да Рождество… – поддержал его Сергей Петрович, поднимая рюмку.
Я засмеялась вместе со всеми, прислонилась спиной к косяку и с большой теплотой осмотрела присутствующих.
Ничего и никогда мне не заменит такие моменты. Когда моя мама суетливо накрывает стол домашними вкусностями, приглашает целый дом гостей, а мой отец, выпив стопку крепенького, становится душой компании.
Я уверена, что через некоторое время он запоёт в шутливой форме: «Е-е-хали на тройке, хер-р-р догонишь… А-а-а вдали виднелись, хер поймёшь…» А мама начнёт на него бурчать: «Ты другие-то песни знаешь?». Папа вместо того, чтоб возмущаться на претензию, обязательно протянет руку и ласково погладит маму по волосам.
От своего мысленного каламбура мне стало ещё больше смешно, но такие моменты врезаются в память навсегда.
