Текст книги ""Любить" подано! (СИ)"
Автор книги: Nadia Sim
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Доча, давай пить чай. Я тут сварганила блинчиков с творогом. И твоё любимое варенье достала из погреба.
– Земляничное?! – восторженно вскинула бровями я.
– Оно самое! Садись давай!
Я уселась за стол, потирая руками, испытывая непередаваемые чувства. Как же не хватало этого всего! Мне казалось, что душевный подъём заставил любить весь мир, каждую секунду, каждого…
И даже Сафронова.
– Тонь, может и к лучшему, что в ресторане так случилось? – мама наливала мне горячий чай, струйки ароматного бергамота забрались в ноздри.
«Как же я люблю тебя, моя родная!»
Уверена, что этот чай мать купила на случай моего приезда.
– Поживешь с нами, отдохнёшь немного. А там… Может и всё само собой сложится. В местной школе место рабочее найдётся, в столовой. Нина Ларина договорится, если понадобится.
Я смотрела на маму, и её плутоватый тон прямо выдавал, что над этим решением она долго не думала. Словно ситуация играла в нужное русло, задуманное ранее.
– Наталья Андреевна, – обратилась официально к матери, подозрительно прищурившись. – Развей, пожалуйста, мои сомнения. Вы с тёть Ниной не надумали заняться сватовством? Появившийся сын ведь женат?
Эта ехидная женщина с торжественным выражением лица сняла с себя фартук, села напротив меня за стол.
– Вроде как, холостяк, – мама смешливо склонила голову и нависла грудью над столом, как будто важный секрет выдавала.
– Ма-а-м! – поставила я чашку на стол и недовольно насупилась в ответ.
– То-о-ня! – протянула учительской строгостью Наталья Андреевна.
Мы «подрались» немного взглядами.
– Вон, Машка с Матвеем уже на пороге свадьбы, а ты всё чего-то ждёшь! Сходи, познакомься!
Я открыла рот от маминой бестактности. «Ага! Бегу и спотыкаюсь!»
– Мам, мы же новый год с Лариными будем встречать, и так познакомимся.
– Хорошо бы, чуть раньше, – поджала мама рот в улыбку.
Я шумно вздохнула, молча показывая, что против. Не нравилось мне это всё… Даже подумала, что вот назло не пошла бы никуда, но ведь пообещала, что помогу с новогодним столом…
Та-а-к! А нужна ли моя помощь вообще?!
– Пойду пораньше, так как обещала, помочь тёте Нине, а вовсе не затем, что вы там себе напридумывали, – я прокрутила пальцем у виска. – И вообще, мам, если ты чего-то не видишь, не значит, что этого нет, – заявила гордо, взяла кружку, отпила чай и сделала вид, что у меня в этом плане все в порядке, без их навязчивых договорённостей.
– У тебя кто-то есть?! – воскликнула, умиляясь мама. – Почему ты тогда его не позвала к нам? – вскинула она руками ко мне в виде претензии.
Мои мысли стали перебирать всех, кого бы могла представить своим «кто-то есть». Естественно, зацепилась за того, кто никак не хотел выходить из головы.
В воспоминаниях всплыл этот нахальный взгляд миндального цвета…
А почему бы нет? Ведь Сафронов ясно намекнул, что наше знакомство не окончено. Мы встретимся обязательно… Наверное…
А вдруг это моё «Любить, подано»?
«Даже свою судьбу ты, Тоня, представляла в профессиональном этикете…» – хмыкнула сама на себя мысленно.
– Он… очень серьёзный и занятой человек, – я немного запнулась в своих показаниях. – Но… потом… обязательно, – нервно закивала головой.
Моя Наталья Андреевна скривила рот в ухмылку, раскусив моё подлое лукавство. Затем тяжко вздохнула и точно сказала бы что-нибудь ещё, но тут входная дверь скрипнула и появился отец.
Я благодарно закатила глаза, потому что не хотела вести эту беседу дальше.
В смешной деревенской фуфайке и шапке-ушанке мужчина остановился в пороге и стал отряхивать с себя снег.
– Ох! Столько за ночь навалило, что до калитки еле откопался, – пробурчал папа и потёр руками раскрасневшиеся от холода щёки.
– Тонь, там Мария тебя уже ждёт. Кричала на всю округу через забор: «Дядя-я-я Ми-и-иша, разбудите Тоню!» – с большим каламбуром изобразил он Ларину.
Мы с мамой расхохотались над отцом, а он раздевался и продолжал бурчать:
– Антонина, я чувствую, что тебя сегодня будут разрывать на это застолье, – погладил он свои усы. – Если собираешься к Машке мчать, то советую надеть штаны потеплее, либо вообще валенки, там сугробы по самые яй… – осёкся отец, осознав, что чуть не употребил свой «гаражный» жаргон.
Я подскочила со стула, уже у вешалки осмотрела свой домашний прикид. Чёрные лосины с потёртой коленкой и туника с треугольным вырезом, конечно, не наряд для знакомств, но не для этого ведь иду.
«По одёжке встречают, провожают по уму» – успокоила я себя.
Надела старенькое пальто, в котором щеголяла только в деревне, ну и свои фирменные угги. Они теперь у меня любимые, однозначно.
– Откуда дровишки? Из лесу вестимо… В лесу раздавался топор дровосека… – папа заговорил стихами, цитируя Некрасова.
Мы с мамой вновь заулыбались в ответ на прекрасное папино настроение.
– Ми-и-иш? Ты что выпил что ль? – похохотала мама.
Заматывая шарф поверх пальто, краем уха я слушала диалог родителей.
– Говорю, не успел блудный сын вернуться, как бедного парня, заставили дрова рубить, – насмехался отец ироничным тоном.
– Как его там зовут? Забыл опять… – посетовал отец.
Мама устало вздохнула и хитро улыбнулась, потому как, прекрасно знала отца. Вероятнее всего, он даже и не запоминал, как зовут сына соседей.
Я, схватив новогодний презент для семьи Лариных, выскочила в дверь, чтоб разговор про вернувшегося сына снова не прилип ко мне. Плюнув даже на то, что не застегнула пальто.
Но ответ мамы я уже не услышала…
ГЛАВА 6
«Пункт 6. Поработаем немного миксером». Переваливаясь с ноги на ногу, как пингвин, я топала по тропинке, пытаясь попасть в следы отца. Он хоть и раскидал сугроб по краям, но насыпало, так насыпало. Благо идти недалеко. Буквально через три дома виднелась красная черепица двускатной крыши дома Лариных.
Их двухэтажный «теремок» выделялся, показывая достаток. Пусть с не особым размахом, но семья Машки жила лучше чем все остальные. Нина Анатольевна работала в администрации сельского поселения, а её муж Сергей Петрович являлся начальником механизации в местном сельскохозяйственном кооперативе. Оба видные и статные, и я их знаю, как самых порядочных и добрых людей. Впрочем, и во всей деревне про них никто не говорил плохого. Ларины положительная семья и слегка интеллигентная.
Мои новомодные угги погрузились почти полностью в снежный покров, когда я вышла на просёлочную дорогу, которую, естественно, в канун нового года никто не собирался расчищать.
Стараясь не набрать в голенища холода и не смотря по сторонам, я маршировала как солдат. Добравшись до высокого забора Лариных, потопала ногами, чтоб стряхнуть налипший снег.
Толкнула кованную калитку и зашла во двор.
– Привет, злой пёсель! – кинула колкое приветствие собаке на цепи, которая дёрнулась в мою сторону.
Я с визгом отскочила с тропинки, так как этот здоровый мохнатый зверь всегда наводил на меня ужас. Прижав к себе новогодние подарки, попыталась сделать шаг вперёд, но мои угги утонули в сугробе накрепко. Пёс начал громко лаять, виляя при этом хвостом, словно специально издевался и ему нравилось так пугать меня. Нервно сглотнув, я ёрзала на месте, желая освободить свои ноги от снежного плена.
– Ковбой, фу!!! – приказал строгий голос со стороны.
Я повернулась к спасительному тону и остолбенела, так как паранойя снова накрыла волной.
Мужчина, который вышел с охапкой дров в руках из-за угла, смотрел на меня, нахмурив брови.
«Что за сумасшествие?!»
Я мотнула головой и на мгновение зажмурила глаза, чтоб убедиться, что действительно вижу его…
Нет ни парадного костюма, ни дорогой обуви, но этот взгляд… Миндального цвета.
В стареньких трениках и футболке, несмотря на зиму, передо мной стоял Виктор Сафронов. Ещё секунды мы пилили друг друга глазами, снова проверяя момент на реальность. Затем его голова, как и в прошлый раз, наклонилась немного вбок, и нахальный взгляд дал понять, что ситуация ему нравится.
Приняв правду картины, что мы всё-таки встретились, я горделиво вскинула подбородком. Он, будто не веря своим глазам, покачал головой и растянул насмешливую улыбку. Кто есть кто, мы разберёмся позже, а сейчас бежать…
Я осознав, что окончательно вросла в сугроб, стала дёргать ногами, чтоб выбраться. С большой силой сделала шаг и потеряла равновесие, так как вторая нога застряла напрочь. Упав в снег, тут же ощутила весь прикрас морозной зимы своей задницей. Полы пальто распахнулись, показывая Сафронову ещё и прелесть моего тела. Барахтаясь в снегу, как вареник в сметане, я прилагала все усилия, чтоб подняться.
Даже этот собакен-садист перестал лаять и лишь довольно рычал.
Краем глаза уловила, как Сафронов кинул дрова и двинулся ко мне.
«Ну, уж нет! И без тебя справлюсь!»
Я в последний раз дёрнула ногой и выбралась с сугроба, оставив застрявшую обувь там. Собрала растерянные подарки и спешно встала на ноги. Вытянулась королевской выправкой, смахнув снег с лица. Мужчина обескураженно развёл руками, остановившись в метре от меня. Стараясь держаться, чтоб не пуститься в бег прочь, я захромала босой ногой до крыльца в дом Лариных. Захлопнув входную дверь, услышала смех в спину.
Оказавшись в холле летней веранды, стала переводить дыхание и попыталась осознать положение дел. Виктор Сафронов здесь, в Машкином доме!!! И я, встретив его, испугалась больше, чем собаки. От неожиданности навалялась в снегу вдоволь, потеряв свой красивый башмачок.
«Вот, ты клуша, Тоня!» – хохотнула над собой, посмотрев на голую ступню, которую уже защипало от переохлаждения.
И только сейчас поняла, что дрожу вовсе не от холода, а сердце, пустившееся вскачь не собирается снижать ритм. Оглянулась и представила, что Виктор мог пойти следом, тут же метнулась к входной двери и залетела в дом, как ошпаренная.
– Здрасте!!! – крикнула громко с прихожей, и мой голос выдавал всё волнение.
Из кухни показалась Нина Анатольевна.
– Тонечка! – поспешила обнимать меня добрая женщина, которая очень сильно обрадовалась моему появлению.
– С наступающим, тёть Нина, – я вручила ей подарки.
– Спасибо, моя дорогая, – поцеловала меня в обе щеки.
Нина Анатольевна оглядела меня быстрым взглядом и немного задержалась на голой ступне.
– Почему ты босая? – слегка затревожилась женщина, свела брови к переносице. – Опять Ковбой?
– Сергей! Я же просила закрыть собаку в кладовку! – она сердито повернулась в сторону гостиной.
– Там же Виктор на улице! Я ему передавал твою просьбу! – отозвался спокойным тоном мужчина откуда-то с дальнего угла комнаты.
– Вот! Ты можешь, хоть раз, выполнить мою просьбу сам, не перекладывая на других?! – женщина всплеснула руками в пустоту.
– Ах! – повернулась Нина Анатольевна обратно ко мне. – Ты не встретила Витюшу на улице? – с торжественной надеждой в глазах спросила она. – Он пошёл баню истопить…
Я растянула несуразную улыбку, такая как не знала, что ответить.
– Давай, проходи! Мне очень нужна твоя помощь, – засуетилась женщина вокруг меня. – Я столько всего задумала. Без тебя не справлюсь!
В этот момент скрипнула входная дверь, но я не решилась повернуться, совершенно точно зная кто зашёл.
– Витюша, познакомься, это Антонина! Чудесная девушка! Красавица, умница! – защебетала перед ним Нина Анатольевна. – А как готовит, если б ты только знал, м-м-м… – с особым удовольствием покачала она головой.
Я не сводила глаз с женщины и, открыв рот, слушала, как тётя Нина меня рекламирует.
– Тонечка, а это мой сын Виктор. Ну… я думаю, Мария тебе уже все уши прожужжала про него, – Нина Анатольевна озарилась счастливой улыбкой, смотрела то на меня, то на сына.
– Мхм, – тихонько кивнула я, по-прежнему не соображая, как снять внутреннее напряжение.
– Знакомы уже, – проворчал Сафронов, как бы отмахиваясь от слов матери.
Он поравнялся с нами и окинул меня быстрым взглядом, а я в ответ нервно закусила губу, когда увидела у него в руках потерянный красненький сапог.
– Держи, золушка! – низким голосом бросил мне укор, кинув сапог мне под ноги.
Я медленно подняла на него глаза, ожидая реакции на наше очередное знакомство.
Он поднял ладони кверху, словно сдавался передо мной.
– Руку пожимать не буду! А то ты ещё штаны потеряешь от этого жеста, – надменная насмешка поселилась на его лице.
– Так… я не поняла, когда вы успели познакомиться? – зацепилась женщина за фразу «знакомы уже».
Я стояла, как истукан, нервно сглотнув, уставилась на Сафронова. И что он скажет? Как сдала полиции в качестве террориста… или как «насолила» в ресторане?
Мужчина набрал в лёгкие воздуха и тяжко вздохнул, смотря с хитрецой на меня, будто бы я «чёрная кошка», которая перешла дорогу ему.
– Да, вот… только что. Когда спасал её от Ковбоя, если можно так сказать… – ответил он, взглянув на мать.
– Антонине даже пришлось принести свой сапожок в жертву, – и ехидный взгляд снова упал в мою сторону.
– Ой, спасибо, Витюша! А то Ковбой всегда Антонину пугает до чёртиков! – Нина Анатольевна легонько провела ладонью по плечу сыну. – Отлично, что вы уже познакомились! – снова заулыбалась она, посмотрев на обоих.
Женщина всем существом выдавала, что у неё, как и у моей мамы, большие планы на наше с Виктором знакомство.
– Витя, как там баня? Живая? – вышел к нам из комнаты Сергей Петрович.
Сафронов переключил свое внимание на него.
– Вроде всё получилось. Но ты проверь сам ещё, а то деревенская жизнь теперь точно не по мне, – он прошёл в гостиную, на ходу снимая футболку.
Мои глаза самопроизвольно впились в его голый торс.
Виктор словно потешался, повернулся и кинул мимолётный взгляд негодяя на меня.
«Он это специально?!» – мои мысли негодовали.
– Тося, отец проснулся уже? – вытянул меня из размышлений Сергей Петрович.
– Да, – заулыбалась ему в ответ. – Ходит стихи читает.
– Эх, стихи это хорошо! – мужчина почесал озадаченно шею. – Пойду навещу Михаила, может вместе стихи прочтём, – подмигнул мне и стал надевать на себя верхнюю одежду.
– Сергей, умоляю «незачитывайтесь»! А то к вечеру мы вас обоих потеряем! – одёрнула его строго Нина Анатольевна.
Я сняла пальто и второй сапог с ноги, вышла из прихожей к Нине Анатольевне, которая снова о чем-то беседовала с сыном.
– Виктор, прошу, позвони отцу! Он все мозги вынес с утра уже…
Я уловила обрывки фраз, но сути не поняла.
– Мам, все хорошо! Я позвоню ему чуть позже, – Сафронов обнадёживающе погладил мать по рукам.
– Все. Готова помогать! – я обозначила свое появление, но старалась смотреть сквозь Виктора.
– Идём тогда, Тонечка! – Нина Анатольевна заулыбалась мне, и спешно прошла мимо на кухню.
Сам момент вынудил смотреть пристально на мужчину, что не выходил из моей головы всё последнее время.
Словно в мелодраме мир вокруг утих… Красивым кадром вряд ли назовёшь эти секунды: я, в своих лосинах с большой потёртостью на коленке, и он, в одних стареньких трениках, только наоборот с вытянутыми коленями.
Но я сейчас окончательно осознала, что этот мужчина волнует, манит и выворачивает всё изнутри своим нахальным взглядом. Его глаза миндального цвета приковывают к месту, заставляя дышать чаще от трепета и жаждать чего-то большего…
Мы смотрели друг на друга не сводя глаз. Мне хотелось угадать о чём он думает… Считает меня смешной, неуклюжей и не очень симпатичной? Или ему наша встреча принесла иные чувства?
Сафронов медленно приблизился ко мне.
Да. Всё-таки нос это самый главный сексуальный орган. Потому как, я попала во власть запаха мужчины, понимая, что он сводит с ума.
– Вот уж точно… Меня не зовут, я сама прихожу… – заговорил он своим бархатным голосом.
Скользнул взглядом по моему лицу и чуть задержался на губах.
– Антонина… – с наслаждением протянул моё имя, словно надкусил конфету.
Я перестала дышать, в животе запульсировало, а в ушах появился звон.
Затем Виктор резко отвёл взгляд и устало вздохнул:
– Эх, ты ещё и подруга моей сестры…
– Это точно судьба, – мимолётно прищурился в мою сторону.
Сафронов развернулся и вышел из гостиной. А я наконец-то задышала…
Судьба… Звучит многообещающе. А я точно потеряла голову! Даже уже готова признаться себе, что влюбилась.
– Тонечка? Всё в порядке? – вернулась ко мне Нина Анатольевна.
– Да, – хрипло ответила ей. Затем прочистила горло и повторила уверенней. – Да. Все в порядке.
– Витюша тебя напугал? – хохотнула женщина.
«Витюша…» Наверное, для матери, которая так долго ждала возвращения сына, он навсегда останется им, сколько бы не было ему лет.
– Нет, – заулыбалась я, немного волнуясь, что внешне выдала свой интерес к Виктору.
Тётя Нина с приятным скептицизмом на лице, натянула ухмылку.
– Пойдём готовить, заодно… Я всё тебе расскажу про Виктора, – бодро заявила Нина Анатольевна, словно приготовилась открыть все тайны мира мне.
Даже на неё я сейчас взглянула уже совсем другим взглядом, как на женщину, которая родила мне любимого мужчину.
ГЛАВА 7
«Пункт 7. Добавим капельку мёда и продолжим замес».
Мясной рулет, оливье, сельдь под шубой, картофель «Дофин», классический «Рыбник» и даже старый Наполеон… Эта всего лишь часть того, что Нина Анатольевна задумала для празднования нового года.
Складывалось впечатление, что следом собирались отмечать и совершенно другое событие. Свадьбу, например.
Женщина так старалась угодить всем, но больше всего, конечно, сыну.
Поток рассказов о Викторе лился мне в уши вот уже третий час. От сломанной руки в детстве, до службы в армии в ракетных войсках и хулиганского характера, который часто приводил его в полицию.
«И всё-таки террорист…» – смеялись мои мысли.
Я не посмела бы остановить Нину Анатольевну в её воспоминаниях, так как прекрасно понимала, что женщина очень скучала по сыну. Ведь однажды Виктор просто собрал вещи и покинул дом, оставив записку, в которой сообщил, что поехал к отцу…
Для тёти Нины брак с Сергеем Петровичем был вторым. С первым мужем не сложилось из-за скверного характера и любвеобильной натуры. Муж оставил ее с маленьким ребёнком на руках и уехал в Красноярск, где в скором времени стал известным бизнесменом по части золотодобывающей промышленности. Спустя годы мужчина вспомнил, что у него есть сын и стал провоцировать его на общение, всё больше заманивая своим положением и возможностью хорошо зарабатывать.
Этим периодом жизни Нина Анатольевна делилась с большой грустью, часто вздыхала и кусала губу в глубокой задумчивости. Вероятно, вину за всё накладывала на себя.
– Да… Не смогла… Дать всё, что нужно… – голос женщины дрогнул.
Я отложила приготовление блюда и в порыве сочувствия крепко обняла Нину Анатольевну. Она в ответ уткнулась мне в предплечье и всхлипнула.
– Тётя Нина, вы и не смогли бы ничего изменить. Всё сложилось так, как должно. Я уверена, всё теперь наладится, ведь он вернулся, – старалась я быть убедительной. Женщина посмотрела на меня с большой теплотой.
– Тонь… Наполеон тебе готовить, – сделала она ехидные глаза. – Это любимое Витино лакомство с детства.
Я почти закатила глаза. Ведь торт не пересолишь …
А очень хотелось снова насыпать целую горсть за такой поступок в отношении матери.
– Тонечка, ответь честно. Есть шанс, что Виктор тебе понравится?
Я шевелила губами, ступор снова ко мне пришёл. Не могу же признаться, что внутри всё колыхается только от его имени и дыхание останавливается при присутствии рядом этого мужчины.
– Антосик! Слава Богу, ты уже здесь!
На кухню ворвалась Машка с бигудями на голове. Я облегчённо вздохнула. Мне не пришлось отвечать на трудный для разума и сердца вопрос.
– Я Матвея с Витюхой за ёлкой отправила! – затараторила Ларина. – Представляешь, никто не собирался её дома наряжать, все посчитали, что украшенной сосны во дворе достаточно… – пшикнула недовольно в сторону матери. – Что за дела? Так не пойдёт!
– Мария, ты буря в этом доме, – хлопнула себе по бокам Нина Анатольевна. – Зачем тебе ёлка в комнате?
– Мамуля, а как же! Хочу, как в детстве… Вместе с Витьком игрушки вешать. Сейчас пойду достану тот чемодан. Со звёздочками, мишками и космонавтами.
– Оставь брата в покое! Человек отдохнуть приехал, а вы его то баню стопить заставили, то дрова колоть, то за ёлкой отправили… – возмущалась тетя Нина.
Женщина пригрозила пальцем дочери и поспешила выйти с кухни.
– Тонечка, я сейчас вернусь. Пойду в погреб спущусь за картошкой.
Я посмеялась над семейной стычкой и принялась дальше готовить салат.
– Антосик! Вы уже познакомились? – вдруг озарилась Машка в мою сторону.
Небольшое напряжение вновь натянулось струной в теле.
– Да… – немного растерялась я.
– Ну и? – залукавила подруга.
– Нормально… Познакомились… – пожала я плечами.
– Нормально??? – сильно удивилась Ларина.
Подошла ближе ко мне и заглянула сбоку.
– Это ты сейчас про моего брата говоришь? Сногсшибательного и сексуального красавчика? Который только взглядом может подцепить всех девчонок мира! – Машка иронично прищурилась.
– Махыч, что ты хочешь услышать? – я отложила нож и повернулась к назойливой подруге.
– Ну… ёкнуло что-нибудь? – Машка выпятила обидно нижнюю губу и округлила жалостливо глаза.
– Я вчера ему столько рассказывала про тебя! Что мне показалось, что он готов был идти ночью знакомиться, – восторженно вскинула руками Ларина.
Я открыла рот от изумления. Все вокруг, почему-то, считают, что мы обязательно должны друг другу понравиться. Будто роковой жизненный ультиматум, и нас атакуют одни купидоны. Только пьяные слегка. И стрелы летят в разные стороны.
– Маш, мне даже интересно, что ты рассказала ему, – сложила руки на груди.
– Что ты вкусно готовишь… Прекрасная хозяйка… Ну и, что у тебя приличная задница и грудь что надо!
– Вот… Не знаю, благодарить тебя или убивать, Махыч! – почти прокричала я.
– Антосик, надень сегодня то чёрное платье, в котором была на своём корпоративе, когда ты мажора подцепила, – не унималась подруга, уверенная, что говорит правильные вещи.
– Махыч… Не вспоминай… – прикрыла позорно я глаза.
Это был именно тот опыт, который хотелось забыть, как страшный сон.
– Девочки, ну-ка, помогите мне!
На Машкино счастье появилась тетя Нина, потому что мне уже хотелось душить харизму Лариной. Женщина тащила ведро с картошкой и растеряла овощи прямо на пороге.
Мы поспешили ей на помощь. К теме сватовства больше не возвращались. Принялись упорно трудиться на кухне. Спустя пару часов появился Матвей, он затащил огромную ель в дом, и всё внимание переключилось на хлопоты с ней.
Мы стояли в гостиной и смотрели на зелёную красавицу. Помещение наполнилось чудесным хвойным ароматом и казалось, что вместе с ней принесли частичку свежести зимнего леса. Это просто потрясающие ощущения.
– Ну вот! Другое дело! Новогоднее настроение сразу приумножилось, – радовалась Машка словно дитя. – Сейчас ещё мандаринки почистим и будет совсем, как в детстве. А, и ваты накидаем под ёлку, – она подняла указательный палец кверху.
– Машка, ты ещё костюм снежинки надень! – появился Сафронов в проёме дверей.
Ларина поспешила к нему и повисла на шее.
– Витюха, спасибо! – стала она целовать его в щёки. – Ёлка волшебная!
– Так всегда! Дерево искал я, топором махал, тащил… А поцелуи другому! – шутливо запричитал Матвей.
Гостиная залилась коллективным хохотом над этой ситуацией, а Маша всё же решила одарить поцелуями и своего жениха.
В доме Лариных было по-семейному уютно, но, посмотрев на часы, поняла, что мне пора вернуться домой. Ведь отец также собирался топить баню, а мама готовить обед на троих, чтоб побыть в своём кругу до празднования нового года.
Так как основная помощь в приготовлении праздничных блюд была оказана, и Наполеон уже пропитывался в холодильнике, Нина Анатольевна заверила меня, что дальше справится сама.
Я надела пальто, судьбоносные угги и, попрощавшись со всеми до вечера, вышла из дома. Задержалась на веранде, так как решила застегнуть пальто. А то вдруг придётся снова в снег прыгать…
Входная дверь скрипнула и за мной вышел Виктор.
– Тоня…
Моё сердце вновь замерло. Я схватила резко воздух ртом, когда он подошёл очень близко. Мужчина смотрел на меня и, вероятно, подбирал какую-то важную речь, судя по его выражению лица.
Молча я ждала, что он скажет.
Сафронов потёр между бровями, слегка улыбнулся и не сводил с меня глаз.
– Извини… я, наверно, тебя сильно напугал тогда в метро… и в ресторане…
Виктор бормотал как-то несвязно, с трудом подбирая слова.
«Неужели он нервничает?!» – сильно изумилась про себя.
Я задышала чаще, осознавая, что начинаю тоже нервничать. Так как с трудом могла принять то, что вызываю волнение у этого мужчины.
Он снова замолчал, его взгляд опасно блуждал по моему лицу и медленно спустился вниз по фигуре.
«Этого не может быть…»
Сафронов смотрел на меня с некоторым вожделением.
– Да к чёрту все слова! Иди сюда, пугливая зараза! – низким тоном проговорил он.
Виктор молниеносно примкнул ко мне и крепко сжал в объятиях. Его рот накрыл мой…
Я не успела даже сообразить, как язык в сильном поцелуе скользнул внутрь. У меня не было шансов на сопротивление. Моё тело, которое сковало от неожиданности забвенного момента, потихоньку стало расслабляться. Меня накрыло с головой. Я стала отвечать на страстный порыв. Наши губы сливались, звуки страсти отдавались в холодной тишине. Мир исчез, вокруг ничего не существовало. И, скорей всего, это был тот поцелуй, который разбудил во мне всё неизведанное. В животе свело, появилось лёгкое головокружение, и моё тело обмякло в его руках, как тряпичное.
Это могло длиться бесконечно, и я была не против. Целоваться с ним готова, вот так, до конца жизни.
Во дворе залаял Ковбой, и мы резко отпрянули друг от друга.
С тяжёлым дыханием я взглянула на Виктора. Он смотрел на меня также переводя дыхание, и миндальные глаза метали до сих пор искры страсти.
Я повернулась к окошку. По тропинке пробирался Сергей Петрович, что-то бормоча себе под нос. По его походке было видно, что «прочтение стихов» с моим отцом прошло успешно.
Смущение пришло неожиданно, как и желание снова удрать.
Я метнулась ко входу, открыла спешно дверь и спустилась бегом по крыльцу, столкнувшись с подвыпившим мужчиной.
– Тося, ты не беги так, – развёл руками Сергей Петрович. – Ковбой опять тебя облает.
Но мне уже было всё равно. Я бежала не ногами, а душой.
Мои угги утопали в сугробе по просёлочной дороге, снег забрался в голенища.
Сердце стучало, отдаваясь во всей груди. Горло сжимал слёзный ком. И непонятно почему… Мне было очень горько и радостно одновременно. Абсолютно новые ощущения счастья, так что хотелось орать.
Я росла единственным ребёнком в семье, никогда не была обделена любовью, но при этом эгоисткой не стала. Комплексовала, конечно, из-за своей внешности, что сильно мешало в общении с противоположным полом. Чувство влюблённости испытывала много раз, и даже страдала от неразделённой любви. Все встречи, которые заводились с парнями, обычно, быстро заканчивались, так как выяснялось, что это была или насмешка, или мимолётное наваждение с их стороны. Самые нешуточные отношения завершились неудачным сексом, после которого молодой человек исчез с утра и больше не посмотрел в мою сторону.
Поэтому в серьёзность намерений перестала верить давно.
Мне двадцать четыре года. И я до сих пор не верю во взаимную любовь. Привыкла думать, что всё впереди…
А сейчас совершенно неожиданно влюбилась до беспамятства в человека, которого совсем не знаю. И мне вновь не хочется ошибиться…
ГЛАВА 8
«Пункт 8. Вишнёвого ликёра для аромата, цвета и терпкости.» Можно внутрь)))
Как же это было приятно! Его губы такие мягкие и нежные…
Поцелуй был искренним?
Это же был не вынужденный жест, который бы намекал на интимное продолжение.
Просто так. Потому что ему этого хотелось…
Да?
Мои противоречия чуть ли не дрались внутри меня. Но очень желалось, чтоб всё, что показалось поверхностным, имело свою почву. И надежда на то, что между нами возникла симпатия, конечно же, появилась.
«Виктор вышел за мной, чтоб поцеловать!» – убедила себя окончательно.
Я стояла перед зеркалом в новом платье.
«Зря сомневаетесь! Вашу фигуру нужно показывать всем, а не прятать!» – вспомнила слова продавца в бутике, где покупала наряд.
Одернула шёлковый подол книзу, хотя понимала, что длиннее он не станет. Сейчас мне казалось, что я немного погорячилась, купив такой наряд. Уж слишком он подчёркивает мои изящные прелести. Открытый лиф Push Up на объёмных бретельках приподнимал и акцентировал внимание на большой груди, а искусственные сборки по бёдрам открыто давали понять, что там далеко не «90-60-90». Значительно больше.
Живот то и дело сводило волнами тревоги и предвкушения чего-то. Мне надо, чтоб Сафронов оценил какой я могу быть. Без пуховика, рабочей униформы и домашнего прикида с потёртой коленкой. Мне жутко захотелось соответствовать ему.
«Такое чувство, что я для него платье купила…» – натянула ухмылку.
– Тоня, ты готова? – заглянула мама ко мне в комнату.
Моя мать округлила восхищённо глаза и, открыв рот, приблизилась ко мне.
– Какая красота! – сложила она ладони у лица. – А цвет какой яркий и свеженький!
– Ма-а-м, – промычала я устало. – Платье красного цвета, – это была претензия с моей стороны, так как Наталья Андреевна явно преувеличивает.
– Не красного, а кораллового, – мама отрицательно помахала указательным пальцем. – Тоня, ты умопро… умопрома… – никак не давалось ей слово. – Тьфу, ты! Умо-пом-ра-чительная! – выговорила по слогам.
Мама озарилась смехом над собой и я вместе с ней.
– Ты точно сегодня затмишь всех на новогоднем застолье у Лариных! – кидала поддержку мама.
– Сказала так, словно у них конкурс проходит какой-то, – пожурила я мать, за очередной намёк сводничества.
– Нет. Но будут Каблуковы со своей Катенькой… – вздохнула она.
Когда родители переехали жить сюда в деревню, то мама столкнулась с этой семьёй в одном конфликте и с тех пор была не очень открыта к общению с ними. У Каблуковых центром всего была дочь Катерина, которую Машка называла «профурсеткой».
Признаюсь честно, я расстроилась.
Потому что девушка была очень и очень красивой…
Хоть, я и посмеялась над словом «Конкурс», но появилось необъяснимое чувство конкуренции. Захотелось устранить соперницу, если Катерина такой посчитается, любыми способами: зарыть в снег, науськать Ковбоя и, на крайний случай, лицом в салат. Желательно с кисло-сладким соусом…
«Тоня, остановись!» – приказала я себе.
На мне шикарное платье, пусть я и не привыкла к таким, но оно очень хорошо сидело по моей фигуре. Может, и правда, зря скрываю, что настолько привлекательна.
До нового года оставалась пара часов.
Мама вместе с папой уже ожидали меня в дверях.
Я ухмыльнулась самой себе в зеркале, поправила волосы, которые мягкими волнами ложились на плечи, подкрасила губы и направилась следом за родителями.
В доме Лариных почти все было готово к приходу гостей. Матвей облачился в костюм деда Мороза и встречал всех в прихожей.
