Текст книги "Сказ о купце Като из Рыбацкой Бухты"

Автор книги: Начётчик Вальдемар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

–Попадись мне те люди, которые сделали это с ней, отделались бы не меньшим ущербом. Я встречал таких во время своих странствий и поверьте, у вас много союзников в борьбе с мерзавцами. Кем бы они ни были. – У Като перед глазами стояло лицо Кати, которое он запомнил в их первую встречу в трактире.

–С них уже мало что взыщешь. – Сказал Рим уставшим голосом и опустил глаза. – Баронство лежит в руинах и Дома Глицинии больше нет.

Като всмотрелся в лицо старика. Немного осунувшееся и изрезанное морщинами, оно сквозило мудростью и большими лишениями, но грустные серые глаза из-под густых бровей смотрели ясно – то было лицо опытного воина. «Представляю, что он сделал со своими врагами» – подумал Като.

–И всё же вы возвращаетесь в земли баронов. – Сказал он вслух.

–Мы идём туда с надеждой, что прошлое забылось, и мы в нём лишь тени. – Ответил Рим и выпрямился. – Что ж, Като, пришло время встречать гостей.

Вскоре Като услышал глухой перестук копыт по мёрзлой земле. Они с Римом встали чуть поодаль от костра, не прячась. Из-за нависавшего с севера отрога горы один за другим показались два всадника и, заметив их, поскакали навстречу. Като принял привычную для себя услужливую позу и скрестил руки на груди, чтобы иметь возможность тут же раскланяться по прибытии высоких гостей. Однако с приближением всадников он опускал руки всё ниже: это были обычные рыбаки из местных, которые неважно сидели в седле, а их кони, невысокого роста, воловой породы, скакали не ровным шагом, а словно подпрыгивали, боясь коснуться снега.

–Кто встал на пути? – С ходу спросил первый всадник.

–Като Моран, купец второй гильдии и мой деловой партнёр, господин Рим Тордев. – Ответил Като, отмечая неумелые потуги наездника заставить лошадь стоять на месте.

–В степи господ нет. – Ответил второй всадник, прибоченясь рядом с первым. – Откуда родом?

–Бухта Молчаливая или Рыбачья, как её просоленный наш люд зовёт. Доводилось слышать? – Ответил Като. – Теперь и сами назовитесь.

–Называться не велено. – Возразил первый всадник. – Кого знаешь из Молчаливой?

–Только тех, кто двадцать лет назад там жил, но меня там все знают. Я сын Булата Хромого.

–Того Булата, что акулу загарпунил? – С улыбкой спросил второй всадник.

–Его самого. – Като вытащил из внутреннего кармана подвеску с акульим зубом и бросил через костёр всаднику. Тот поймал и быстро осмотрел амулет. – Фамильная ценность в подтверждении слов.

–Степана Безродного знаешь? – Спросил всадник, бросая подвеску обратно.

–Знаю. Он нам лодку смолил, когда я ещё из вторых штанов не вырос. – Знакомый твой?

–Я его сын. Аксим. – Ответил всадник, спешиваясь. – Скачи и передай нашим, что всё в порядке. – Сказал он своему товарищу.

Второй всадник нервно и неумело дёрнул поводья, развернул коня, и унёсся прочь.

–Как отец поживает? – Из вежливости спросил Като, пытаясь вспомнить лицо смолильщика. Из туманной дымки воспоминаний к Като тянулись только потрескавшиеся, рано состарившиеся руки, лицо же тонуло в полутьме. – Правая рука не поджила?

–Десять зим назад схоронили. – Ответил Аксим. Пропустив поводья под локоть, он протянул руки к костерку. – Руку не долечил, хромать начал. А потом и вовсе ходить перестал. Так потихоньку и кончился.

–Жаль. Прекрасно он лодки смолил, не один сезон плавали. – Посочувствовал Като искренне.

–Что верно, то верно, его все хвалили, и до сих пор добрым словом вспоминают. – Подтвердил Аксим. Он с интересом смотрел на Рима, но, видно, стеснялся первым начать разговор, а потому обратился к Като. – А почему ваш друг такой молчаливый?

–Да я, сынок, на беседы не словоохотлив. – Ответил Рим. – Ты скажи лучше, как далеко от вас степняки?

–Эх, отец, четвёртого дня насилу оторвались на Меже. – вздохнул Аксим. – Для Орды Межа – место запретное, а среди нас проводник оказался. На болотах и имперских подобрали. Да вот снова степняки у нас за спиной, теперь и не знаю, что будет.

–А что за имперцы, Аксим. При печатях или так, от войны бегут? – Спросил Като.

–Вороновы печати – узника везут буйного. Тот с головой вообще не дружит – орал на всю Степь, пока кляп не вставили. И избавиться от него нельзя – птица важная. Да толку с имперских мало – только дым пустили, а ответа нет.

–Почему же, был ответ. – Ответил Рим. – Вон, посмотри на зарево, мы тоже костер зажгли.

–Вот это дело! – Обрадовался парень и запрыгнул на лошадь. – Поскачу, наших обрадую. Не оставили всё же своих в беде.

«Лишь бы успели» – подумал Като.

Обоз долго тянулся до балагана, и, пока подводы проходили одна за другой, Рим убедил главу каравана укрыть всё добро и лошадей в загоне, а телеги перевернуть перед оградой для отражения конной атаки. Собрали совет, и Рим держал слово: «Следующий день всё решит. Степняки в одном переходе от нас, а подмога из Засечной Черты пребудет не ранее чем через сутки. Всё, что у нас есть – это пятьдесят шесть мужских рук, не считая женщин и детей. До того, как Орда затопит поля, нам нужно укрепить вал и вооружиться. Времени мало и если есть предложения по организации обороны, обращайтесь смело.»

Первым выступил Хуса.

–От загона до подъёма на гору сорок шагов. – Начал Хуса. – Нужно занять высоту и укрепить подъём.

–Сколько человек могут разом пройти? – Спросил Рим.

–Выше есть узкое место, и трое не пройдут. – Ответил Хуса.

–Тогда загородим проход телегами. – Решил Рим. – Хуса, выбери четверых людей для охраны подъёма и займись обороной.

Следующим высказался Джани.

–Лошади степняков боятся большого огня, а потому предлагаю собрать всё масло, смолу, ткани… в общем, всё, что может гореть, и сделать метательные бомбы. Это, конечно, не очень эффективно, и больше пугает, чем разит, но в нашем случае на лучшее надеяться не приходится.

–Хорошая мысль. – Похвалил Рим. – Что ж, Джани, покажи, чем знамениты учёные мужи Академии!

–Сделаю всё, что в моих силах. – Джани зарделся. – Тогда мне нужно два… нет, три человека для всех приготовлений.

–И последнее. Отправим навстречу имперским войскам посыльного с предупреждением о нашем положении. – Закончил Рим и посмотрел на Аксима, но тот наотрез отказался покинуть обоз. Поэтому быстро собрали в дорогу и отправили с запасной лошадью второго всадника – Гоба.

Перестук копыт умолк вдали и балаган словно очнулся ото сна. Молодые юноши, всю жизнь занимавшиеся рыбной ловлей и возделыванием земли и выросшие на сказках о великих героях древности, с азартом и рвением принялись за работу: таскали воду и камни, кололи и обтёсывали доски для копий, укрепляли вал. «Багор не полетит острым концом вперёд, если не утяжелить конец», «такой сучок коня не сдержит, как не затачивай, подставь под него доску, а эту направь выше и закрепи в поперечине, чтобы целило во всадника» – наставлял Рим. Работали до самой полуночи в свете костров, и когда луна выглянула из-за туч, Като сморил сон.

Он проснулся под мерный перестук десятков молоточков. Размяв затёкшее от холода тело, он вышел из шатра, разбитого внутри их маленькой «крепости». Като с удовлетворением отметил, что за ночь стены загона стали ощутимо мощнее и выше и местами поднимались на два человеческих роста. С внутренней части стены врыли деревянные подпорки и положили дощатые помосты для передвижения обороняющихся, во многих местах вырезали бойницы и укрепили их мелких камнем. Две крупные телеги поставили на дыбы по краям ворот и протянули сплошной тент, оставив неприкрытым только вход в загон. Сшитый за одну ночь тент напоминал грязное лоскутное одеяло, так как материалом для него послужили матерчатые верха, снятые с повозок, однако, на глаз Като, тент отлично укрывал оборонявшихся от непогоды и постороннего глаза. Несколько человек, и в их числе Джани и Виктор, трудились над деревянным заслоном для защиты от стрел, и пока Като шёл к выходу из загона, он невольно отметил по-дружески непринуждённый лад трудовой беседы между его старым другом и юным волшебником, которые, казалось, раньше на дух не переносили друг друга.

Когда Като вышел из крепостцы, он увидел источник странного перестука. Вдали от линии загона мужчины и женщины долбили вымерзшую землю. В ход шли кирки и багры, палки и просто острые камни – и уже много ямок чернело на земле. Было что-то странное и непонятное в этом действе и Като, увидев Рима, отправился прямо к нему.

–Доброй работы. – Поприветствовал товарища Като.

–Доброе утро, Като. – Ответил Рим, прервавшись. – Желаете помочь на этом участке или Вам другую работу предложить?

–Честно скажу, работёнка мне не под стать. Не от лени так говорю и не из-за гордости, просто немного спину просквозил. – Сказал Като. – А чем, собственно говоря, все вы заняты?

–Трудимся на благо обороны. –Ответил Рим, размашисто вогнав клин в твёрдую землю. – Хорошего рва нашими ковырялками в мёрзлой земле не вырыть, а вот ямы-ловушки мы осилим. Для конского копыта такие ямы порой фатальны, и лошадь со всадником могут, если не опрокинуть, то хотя бы сбить коняге шаг.

–А почему тогда так далеко от стены копаете?

–Като, Вам доводилось видеть «хоровод» степняков?

–Что-то знакомое, но в памяти не осталось.

–Так вот хоровод – это когда десятка два всадников кружит вокруг костра и каждый по очереди стреляет из лука, а, как известно, луки степняков бьют на триста шагов. – Рим сделал паузу и осмотрелся. – На триста шагов нам, конечно, поле не вскопать, но уж лучше пусть они будут подальше. Согласны?

–Ещё бы! – Восхитился Като знаниям Рима. – А где ещё лишние руки нужны?

–Лишних рук сейчас нет – дела спешат. – Рим задумался. – Вот что, Като. Поднимитесь на вершину, к Хусе, передайте ему завтрак и разузнайте о передвижениях Орды и имперцев.

–А точно имперцы к нам спешат?

–На рассвете давали сигнал, и ещё один недавно, – думаю, они. – Рим резко вдохнул холодный воздух и громко выдохнул. – Спешат они или не торопятся, а кроме как на них, нам надеяться больше не на кого.

–Верно. – Согласился Като и поспешил к полевой кухне.

«К северу не копайте – разведчики должны пройти без помех» – донеслось до Като, когда он поднимался в гору.

С вершины Рыбьей Головы степь просматривалась на все четыре стороны. Хуса сидел на широком выступе южного склона и смотрел вдаль. Он заметил Като и вышел навстречу.

–Здравствуй. – Начал разговор Като, протягивая Хусе дымящийся узелок. – Как там наша конница? Успеет добраться раньше степняков?

–Орда придёт с ночными светляками. – Хуса принял узелок и посмотрел прямо на Като. Тёмные мешки под глазами на его смуглом лице блестели от слёз – с юга дул порывистый ветер. – Имперцы скачут быстро, но будут на рассвете.

–Что ж. – Като посмотрел на север. В небе кружили соколы, и по ровной степи ветер гнал от горы к холмам тонкие полоски пороши. – Значит, не зря стараемся. Верно, Хуса? Ты поешь хорошенько и не унывай раньше времени. На полдник и обед пойдёт всё мясо, так что голодными уж точно не умрём.

–Только Рим может спасти. – Ответил Хуса. – Защити его там, внизу.

–Добро.

Когда Като приближался к загону, до него донёсся непривычный для кипящей работы шум, который быстро перерос в крик. «Анна, Анна! В чём смысл такого задания, я вам что, дикарь, чтобы меня на привязи держать?» – истошно вопил кто-то. Като подошёл к Риму.

–Что за шум среди работы? – Спросил Като, пропуская паренька, который бежал к загону с катушкой, полной земли.

–Имперский пленник разбушевался. – Ответил Рим, распрямившись. – Говорят, сумел перекусить кляп и теперь зовёт какую-то Анну и ругается. Но это мелочь. Что видно с горы?

–К ночи ждём Орду, а к утру и империя подтянется.

–Эх, ещё бы денёк потерпели. – Грустно протянул Рим, опираясь на лом.

–Деньков всегда мало отсчитывают. – Като наблюдал за возвращавшимся мальчишкой, который шёл, понурив голову.

–Что не весел, сорванец? – Спросил Като, когда тот проходил мимо.

–Дядька жутко кричит. Надрывается. – Ответил мальчик, теребя волосы на затылке.

–Просто не кормили его, вот и кричит. – Пояснил Рим. – Ты, Митроша, хорошо земли нанёс – вон у нас уже какая башня получилась. А давай ещё одну сделаем?

–Давай, дядя Рим. – Обрадовался мальчик, и принялся горстями засыпать катушку.

–Просьба к тебе есть. – Тихо сказал Рим, приблизившись к Като. – Ты утихомирь этого бедолагу, а при возможности выторгуй у имперцев камеру с телегой. Она нам сгодится для обороны.

–Сделаю. – Ответил Като и пошёл к загону.

Пленника держали в камере во внутреннем дворе, придвинув телегу вплотную к отвесной стене. Имперские стражники наотрез отказались вытащить телегу и прижать решётку сверху – по их уверениям, пленника сдерживал только кованный металл и полная изоляция, и при первой возможности он найдёт способ вырваться.

Когда Като подошёл к клетке, пленник кричал гораздо реже, и только раскачивался и звал неведомую Анну. Он представлял собой жалкое зрелище: полосы запёкшейся крови на обмороженных руках тянулись от оголённых локтей до пальцев, ногти слезли, и открывшаяся нежная кожа съёжилась складками. Длинные русые волосы спутанной копной закрывали лицо, обнажая порванное ухо. Ноги пленника, укутанные подобием штанов, были изрезаны ударами, и, чтобы согреться, пленник поджимал их под себя.

–Что ж ты раскричался, мил человек? – Бодро спросил Като. – Не видишь разве, что народ делом занят?

–Анна, Анна! – Закричал пленник, не прекращая раскачиваться. – Анна! Приди, милая, в этом секторе снова сбой. – Прохрипел он, глотая слёзы.

–Тихо, тихо. – Мягко сказал Като, опираясь на прутья. – Анны здесь нет, но мы её найдём.

–Ты главный здесь? – Спросил пленник, замерев и подняв голову. Под копной волос Като увидел безумный блеск серого глаза, окаймлённого красной сеткой лопнувших сосудов, и в испуге отпрянул.

–А ты разве не видишь? – Быстро пришёл в себя Като. – Анна пока не на месте, но мы за ней послали.

–По крайней мере, ты не выглядишь, как клоун. – Просипел пленник и закашлялся. – Что за убогий настраивал сектор? – Он сплюнул. – У меня есть вопросы, ответишь?

–Спрашивай.

–Первый – почему меня держат в этой клетке, и второй – какое задание?

Като задумался. Это был не первый умалишённый на его пути, но ранее он не видел, чтобы безумцев доводили до такого состояния.

–Клетка – часть задания. – Сказал Като первое, что пришло на ум.

–Уже догадался. – Пленник принялся расчёсывать порванное ухо. – Что дальше?

–Нужно покинуть клетку и отразить атаку степняков. – Ответил Като, не задумываясь.

–Вот как. – Пленник попытался выпрямиться, но упёрся головой в потолок камеры и немного притулился. Он отбросил волосы назад и посмотрел на Като. – Я согласен, и чёрт с ней, с наградой. Но в таком состоянии я мало на что сгожусь.

–Тебя накормят и оденут. – Пообещал ему Като.

–И ещё. Я не знаю, сбоят ли вон те, – показал пленник на стражников, – но на просьбу освободить меня они всегда отвечают отказом. Заданий от них не поступало.

–С ними я договорюсь. – Сказал Като и поспешно отвернулся. – Как мне тебя звать?

–А что, ты не видишь?! – Воскликнул пленник, вцепившись в прутья решётки.

Като медленно развернулся. Лицо пленника застыло перекошенной маской отчаяния и только крылья ноздрей лихорадочно трепетали.

–Нет, а ты видишь, как звать меня? – Тихо спросил Като.

–Верно, всё верно. Сбой. – Ответил пленник. – Это худший сектор во всём сегменте. Надея-два-три-ноль-ноль-тета-шестьдесят три, сегмент «Новотэл-Юг». Так меня звать.

–Приятно познакомиться. Я Като Моран. Можно просто Като.

–А я просто Надея.

Охранники расположились под складским навесом, и после обмена любезностями Като заговорил с имперским чиновником. Начальник конвоя, который, по его словам, был «уполномоченным лицом стратига приграничных земель империи», сопротивлялся яростно, но тем меньше, чем больше вокруг собиралось людей. С приходом Рима он окончательно остыл и Като спокойно разъяснил ему все преимущества освобождения Надеи.

–Но есть прямой приказ стратига. С бумагой. – Озвучил свой последний довод имперский служащий, открывая подсумок. – В этих землях приказы стратига приравнены к слову самого Императора. – Сказал он, опасливо оглядываясь на приближающегося Рима. – Это высшая власть…

–Послушай, Филет. – Сказал Рим, перехватив руку имперца. – Ведь Филет, я правильно услышал. – Улыбнулся он. – А, Филит, но да не важно. Ты вот что, Филит. Ты поднимись сейчас на вершину этого пригорка и посмотри на Север. Там ты увидишь высшую власть, что правит здесь. И мы для неё, к сожалению, что твой пленник для императора. Понимаешь? – Рим по-дружески хлопнул имперца по плечу. – Тут вот в чём дело, господин ты мой: солнце зайдёт, и придут степняки, а у нас мало того, что людей на три стула да залавок, так ещё и защищаться нечем. А пленник твой – то видно – малый не из слабых, и нам в деле очень поможет, равно как и клетушка твоя с телегой.

–Ты не беспокойся насчёт казённого добра, – подхватил Като, взяв имперца под локоть, – мы всё возместим в полной мере, а для отчётности я и печать приложу. – Он положил в ладонь оробевшего чиновника серебряную печать. Филит лишь слепо на неё уставился. – Печать купца Второй Гильдии имеет вес даже при дворе. – Многозначительно добавил Като.

–Да и в Охранном Свитке есть пару моментов по поводу использования труда пленников на благо Империи. Верно я говорю, Филит? – Спросил Рим.

–Но это только в случае войны. – Вяло возразил Филит. – А если…

–А если мы здесь погибнем, то и выполнить приказ стратига будет некому. – Подытожил Рим.

–Ты, чинуш, отдай мальца нам на поруки. – Попросила пожилая женщина. – Мы приглядим за ним, будь спокоен, и за тебя слово замолвим.

Под одобрительные слова собравшихся людей чиновник, наконец, сдался.

–Раз того требуют обстоятельства, я согласен. – Важно начал он, возвращая Като печать. – Но мы будем постоянно находиться при арестанте, и при попытке бегства все собравшиеся обязаны оказать нам любую посильную помощь для его поимки. В случае… – откашлялся чиновник, – когда угроза жизни минует, я требую возвратить арестанта под нашу опеку для его дальнейшего сопровождения в ближайший город приграничной фемы Брахия. В противном случае…

–Вот и договорились. – Перебил его Рим. – А теперь временно освобождённому нужно поесть, а после ему найдётся работа на стене. Равно как и вам, и вашим людям, господин начальник конвоя. Верю я, что с имперским усердием и смекалкой мы уж наверняка отразим все атаки.

–Хорошо… – На мгновение смутился чиновник. – Литург, Алидий, приказываю сопровождать арестанта и оказывать необходимую помощь для организации обороны.

–Прекрасно сказано. – Сказал Рим, пожав руку чиновнику. – А теперь наведём блеск на нашу крепость.

Ко второму ужину последние работы были завершены, и Като вышел в поле, чтобы осмотреть их крепостцу перед налётом. Вытирая рукавом блестящий от пота лоб, к нему подошёл Виктор.

–Ну как, хороша наша крепость? – Спросил он, чуть отдышавшись.

–На балаган уже не похожа, но «крепость»… – это ты смело сказал.

–А чем не крепость, сам посмотри. Вон и башни есть, и ворота, да что уж там, даже своя цитадель есть с решёткой.

–И то верно. – Подтвердил Като, усмехнувшись. Он сам помогал ставить снятую с камеры решётку на вход в ущелье. Это был последний рубеж обороны, который, в случае их неудачи, выиграет время старикам, женщинам и детям до прибытия имперской конницы. Като посмотрел наверх, на вершину Рыбьей Головы, и увидел неподвижного Хусу на фоне пылающего сигнального костра. Тот долго смотрел в сторону степи, а затем медленно пошёл к южному склону, пока не скрылся из вида.

–Я уж не говорю про такие вещи, как заборол88
  Заборол – бруствер (насыпь) в стене крепости


[Закрыть] и прочие военные хитрости. – Задумчиво сказал Виктор и замолчал.

–Като, что думаешь, переживём мы эту ночь? – Спросил он чуть громче обычного. – Ведь бывало и хуже, и ничего. Барахтаемся пока. Да и… – Закончил он на полуслове.

Като по-дружески приобнял старого друга и быстро оттолкнул.

–Хуже, говоришь. – Сказал он со смехом. – Да чуть не каждый торговый сезон случаются со мной истории похуже этой, и ничего пока, коплю морщины.

–Ай, да и то верно. Что об этом говорить. Стоим как стояли, а войны бьются об нас, что волны о скалы. – Громко засмеялся Виктор и полушутя подставил Като подножку.

–Да тот же колдун времени зря не теряет. – Продолжил он, отсмеявшись. – Пока Рим весь в работах, они с нашей Катей уединились в расщелине и шепчутся вовсю.

–А тебя и костерок развести не позвали? – сострил Като.

–А что я им, как кость в глотке сейчас буду? – Ответил Виктор. – Вот как свадебку будут планировать, тогда и я с тарантасом пригожусь. Сдаётся мне, хорошо раскошелиться Джани, как Катюша его в оборот возьмёт. А я и тут как тут.

–Кто о чём, а купец о барышах.

–А ты как бы и не при делах, получается?

Като задумался. Разные мысли в последнее время приходили ему в голову долгими одинокими вечерами, но он гнал их, то переключаясь на еженощные заботы, то строя будущие планы, а то и грезя о безбедной счастливой старости и конце своего пути.

–Свадьба – дело для дел доброе, но недолгое. А вот как молодые о своём скромном уголке задумаются, тут и я под руку подвернусь со своей земельной конторкой. Луга на юге Империи, скажу я тебе, просто сказка. Ни одна девушка не устоит.

–Теперь узнаю старого скрягу! – Улыбнулся Виктор, щуря один глаз. – И раз уж разговор зашёл, есть у меня к тебе предложение одно. Не совсем твоего прилавка, но пары торговых рядов уж точно стоит. Интересно?

–После вернёмся к разговору. – Ответил Като. – А сейчас пора назад – Хуса спускается.

–Эх, смерть всё подождёт. – Вздохнул Виктор. – «Дело для дел». – Ещё раз усмехнулся он, когда они подходили ко входу в загон.