Текст книги "Слишком хорош для тебя (СИ)"

Автор книги: ms_collins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Ему остаётся надеяться, что от физических нагрузок голова пройдёт. Обычно проходит.

Маленькое двухэтажное здание стоит на углу улицы, серое, как сегодняшняя погода. Отталкивающее. Ну и чёрт с ним, зато приходят только те, кто действительно хочет заниматься боксом, а не понтануться перед друзьями, как они охеренно могут махать кулаками.

Крис морщится от собственных мыслей и рывком открывает дверь. В одиннадцать утра в субботу, конечно же, народу почти не было. Нормальные люди спят в своих кроватях.

Войдя в раздевалку, Крис даже не удивлён: на одной из лавочек задумчиво сидит Лукас, парень из их школы, около шкафчиков крутятся трое парней постарше.

Вильяма не видно, но он, скорее всего, уже разминается. Так что Крис забрасывает спортивную сумку на скамейку, быстро переодевается в спортивную форму и выходит в зал.

Как Крис и думал, Магнуссон здесь. Он кивает другу, а тот ухмыляется в ответ, отталкивая от себя красную грушу.

– Опаздываешь, – констатирует Вильям. – Я думал, ты всё-таки решил не приходить.

– Да нет, сказал же, что приду. Я просто на своих двоих.

Крис мысленно закатывает глаза, а может, не только мысленно. Натыкается на удивленный взгляд Вильяма и говорит:

– Пришлось вчера возвращаться пешком.

– Откуда? – задаёт Магнуссон назревший вопрос.

Крис хмурится, подходя к соседней груше, не отвечает, пока Вильям наносит точный удар по своей.

Руки Шистада уже обмотаны эластичным бинтом, он надевает чёрные перчатки, становится перед грушей и делает сильный, точный удар.

Он пошёл на бокс, чтобы научиться самоконтролю. Нихуя не получилось.

Удар. Ещё удар. Звук голоса Вильяма.

– Так где машина-то, Крис?

Крис хватает руками грушу, чтобы та не ударила его.

Он хочет соврать, а потом понимает, что это бесполезно, потому что Магнуссон обязательно решит подвезти его, не поддаваясь отказам. Особенно, если погода всё же испортится окончательно.

– У Мун, – тихо произносит Шистад, разглядывая старые царапины на коже обивки.

Он прикрывает глаза, представляя вопросительное выражение на лице Вильяма.

Ну давай, пошути уже, и я продолжу тренировку.

Вильям говорит:

– Так ты у неё вчера был?

И ещё:

– Ты что, напился вчера?

– Не много вопросов? – Голос усталый, но ещё не севший.

Молот в голове продолжает дробить череп изнутри.

– А что Эва на это сказала?

– Сказала, что покрасит ее в розовый, а потом нацарапает что-то неприличное.

Вильям прыснул. Звонкий смех разнёсся по залу.

– А Мун молодец. Держит тебя в тонусе.

– Очень смешно, – бурчит Крис, отталкивая от себя грушу и проезжаясь по ней кулаком.

– Ну, ты ни свет, ни заря всё-таки встаёшь на утреннюю тренировку, на которой бываешь раз в полтора месяца, идёшь на неё пешком, а потом ещё и к Эве за машиной. Кажется, она вытрахала из тебя всю лень. – Вильям снова заливается смехом.

– Очень смешно, – почти что понуро повторяет Крис, решая не обращать внимания на шуточки Магнуссона.

Тот почему-то придумал себе, что Крис чуть ли не стал зависим от Мун. Чуть ли не влюблён в неё по уши.

Да, конечно, готов самоубиться от подступающей к горлу, невыносимой любви к этой рыжей дуре Мун.

Вильям говорит что-то ещё, но Шистад, погружённый в свои мысли, не реагирует. Он даже почти не слышит, пока тренер не зовёт их на спарринг.

Спарринг проходит довольно болезненно. Крис постоянно отвлекается, из-за этого получает по голове, а потом минуты две приходит в себя.

Головная боль не слабеет, только усиливается, нависая над теменем, словно бетонная плита. Надавливая на него. Кажется, ещё немного – и ему проломит голову.

Удары молота сопровождаются ударами Магнуссона. Пару раз Крис злится. Злится так, что загоняет Вильяма в угол. Бьёт беспорядочно, сильно.

Пока не получает точный удар в солнечное сплетение.

Бум.

Следующий удар приходится в бровь. Из раны течёт кровь. Не бьёт фонтаном, слабо, надоедливо струится.

Тренер говорит, что Крис сегодня отвратительно занимается и пусть больше не приходит в таком состоянии. Крис думает, что и не придёт, потому что получать по голове не слишком понравилось.

Вильям предлагает ему обработать рану, но Крис только умывается ледяной водой и наскоро принимает душ.

Магнуссон как всегда закатывает глаза.

– Сказал бы, что голова болит, я бы не бил по ней. Или отказались бы от спарринга.

– Да ну, – отмахивается Крис.

Он думает, что приходить, возможно, и не стоило, но отказываться от спарринга он в любом случае бы не стал. Кто в здравом уме и твёрдой памяти откажется врезать кому-то по лицу. Пусть даже это тренировка по боксу. Пусть даже этот кто-то – твой лучший друг.

Крис думает, что надо будет попросить у Мун таблетку от головы, потому что у него такого дерьма в аптечке не водится.

Вильям едет довольно медленно, и Крис этому рад. Любой резкий поворот отдаётся болью в темени. Любое резкое движение сопровождается ударом молота.

Вильям поворачивает на улицу, где живёт Эва.

Бум.

Резко тормозит. Бум.

Крис бросает пару слов ему на прощание и неторопливо выходит из машины. Хлопает дверью. Бум.

Звонок кажется слишком громким, а шаги Эвы слишком медленными. Крис зажмуривается и открывает глаза, только когда слышит, как в замке проворачивается ключ.

– Что? – спрашивает Мун, возникшая на пороге. На ней только длинная футболка и короткие шорты. Очень. Короткие шорты.

Крис говорит:

– Есть таблетка от головы? – И протискивается мимо нее в квартиру.

– Эй! – возмущённо шипит Эва.

Внезапно через стук крови в ушах и боль прорывается ясная мысль: Мун не собиралась его пускать. Вообще не ожидала, что он решит зайти. Думала, он молча сядет в машину и уебёт отсюда.

– Ты что, не одна? – спрашивает первое, что приходит на ум.

Эва молчит, и Крис проходит в коридор, к кухне, оглядываясь по сторонам.

Он не думал почему-то, что Мун может быть не одна. Может не сидеть и ждать его, а… заниматься хер знает чем. Не собираться впускать его вовнутрь, например.

– Мун, – зовёт он Эву, продолжая оглядываться, – ты одна или нет? – Он идёт, а она следует за ним по пятам.

– Да одна я. Одна. – Девушка хватает его за руку. – Что тебе нужно? – спрашивает.

– Я же сказал: таблетка. Мун, ты чем слушаешь?

Она возмущённо выдыхает через нос, кажется, сжимает кулаки. Крис старается как можно меньше двигать глазами, хоть и не получается.

Мун протискивается мимо него и говорит, входя на кухню:

– Садись.

Он опускается на один из стульев и молча следит за её действиями. Эва встаёт на носочки, тянется на верхнюю полку, пыхтит. Футболка поднимается, открывая ещё больший вид на загорелые ноги.

Крис ловит себя на мысли, что настолько сильно хочет провести по ним пальцами, что практически чувствует её кожу под руками.

Хмурится, пытаясь отогнать ненужные мысли.

Его вытаскивает из них сама Эва, которая, сдаваясь, говорит:

– Можешь помочь?

Крис вздыхает. Крис встаёт и трёт тремя пальцами переносицу. Движение отдаётся болью.

За несколько шагов преодолевает расстояние, встаёт прямо вплотную к Эве, одно её движение – и они соприкоснутся.

Мун говорит, сглотнув:

– Видишь коробку? – Крис кивает, хотя, зачем, если девушка стоит к нему спиной?

Ему хватает сил на улыбку, а она поворачивается к нему лицом. Эва поднимает голову, а Крис, упираясь одной рукой в стол прямо рядом с её поясницей, другой дотягивается до коробки и ставит её на стол не глядя.

Уши оглушает кровь, стучащая в висках, а взгляд как будто приклеен к зелёным глазам напротив. Крис убеждает себя, что все проблемы от плохого самочувствия и что нужно помучить Эву.

– Как дела? – спрашивает первое, что приходит в голову.

Завтра Кристофер будет ругать себя за тупость, но сегодня ему насрать на всё, кроме душащей боли и глаз Мун, которые вперились почти что со страхом. Почти что обжигают его лицо. Почти что не дают дышать.

Крис проводит ладонью по её руке снизу вверх и обратно, спускаясь на бёдра. Ещё немного – и он снова почувствует её кожу под рукой.

Он не знает, кто кого именно гипнотизирует взглядом, но Мун, кажется, даже задерживает дыхание.

Он очерчивает пальцем край джинсовых шорт, подцепляет его, а потом проводит тремя пальцами по гладкой ноге Эвы. Потом проходится кончиками пальцев и, наконец, буквально впивается в нежную кожу. Мун вздрагивает. Её зрачки выглядят такими огромными, что заполняют собой радужку.

Крис чуть склоняется и проводит носом по её шее снизу вверх и шепчет в ухо:

– Дыши, Мун.

…бум.

========== Игры ==========

Kodaline – Take Control

Крис резко отстраняется и глядит на Мун. Она ещё не до конца понимает, что происходит, и смотрит в ответ почти неосознанно. Быстро моргает несколько раз. Губы мелко подрагивают, почти незаметно, но он видит. Кулаки Эвы сжаты. Крис не смотрит вниз, но видит. Знает. Если бы он участвовал в конкурсе «Доведи Мун за пять минут», то сделал бы это за две и получил золотую медаль.

Как и сейчас. Самое прекрасное – она никогда не знает, что от него ждать.

Мун прикрывает глаза, как будто приказывая себе держать лицо, смотрит прямо на его физиономию, проезжаясь по ней резким взглядом слишком зелёных глаз. Крису хочется смеяться.

Несмотря на головную боль, несмотря на то, что через час, а может, завтра или послезавтра он подумает: а нахуя?

Действительно, на какой хер он этим занимается? Крис забивает на ответ на этот вопрос, как и на всё остальное. Кому интересно, что будет завтра или потом, если сейчас Мун словно пытается сожрать его взглядом с потрохами? Прямо заживо. Пытается перемолоть кости, содрать кожу… и не может. Потому что Криса не трогает ничего. Абсолютно ничего. А злость вызывает только корявую усмешку и довольство собой.

Правда ведь?

Мун отскакивает от него, чуть отталкивая от себя. Говорит:

– Вода – там. – Показывает пальцем на рыжевато-коричневый керамический графин.

Крис молча подходит к нему, тянется за кружкой. Самая обычная, белая. Такая белая, что взгляд невольно цепляется.

Эва подносит ему аптечку, ставит рядом. Она всё ещё раздражена и недовольно сводит брови. Смешная, смешная Мун. Громко дышит через нос, но всё равно притворяется, что всё нормально. Крис знает, что она до последнего держит всё в себе. От этого наблюдать ещё забавнее.

Ему даже хочется, чтобы она возмутилась. Сказала бы что-то вроде того, как же он её заебал и как она не хочет его видеть. И соврала бы. Потому что знает, что ещё как хочет. И это её раздражает ещё больше.

Крис проглатывает таблетку, запивая её водой. Вытирает губы тыльной стороной ладони, не сводя глаз с Эвы. Та закатывает глаза и говорит:

– Если тебе больше ничего не нужно, то можешь проваливать. Мне нужно заниматься.

Крис проходит мимо неё в коридор, оборачивается и, ухмыляясь, произносит:

– Ты смешно злишься. – Мун пыхтит, и он добавляет: – Но очень горячо. – Выгибает бровь, наблюдая за тем, как Эва пытается не смотреть на него и слиться со стеной, в которую упирается спиной.

– Очень смешно, – бурчит она, глядя в пол и, наконец, выдохнув спокойно, когда дверь за Шистадом захлопывается.

***

Проспав ровно три часа и восемь минут, Крис, быстро приняв душ, выходит из дома и едет на вечеринку. Точнее, не так. Едет на собрание Пенетраторов перед вечеринкой. Звучит это до боли серьёзно, а на самом деле, они просто бухают, обсуждают девушек, планы по поводу выпускного и Якудза. Но чаще просто бухают. И иногда делятся подвигами. Только Вильям не делится. Потому что обычно все его подвиги разгуливают в подаренных толстовках. А сейчас он вообще, кажется, по уши втрескался в подружку Эвы Нуру.

Крис закатывает глаза, думая о том, каким раком он запомнил имя той блондинки и как же всё-таки хорошо быть независимым. Тебе на всё и на всех насрать, делай что хочешь, живи как хочешь. Красота.

Он в очередной раз радуется своей охуенной жизни и удачным стечениям обстоятельств и паркуется возле дома.

Вильям как обычно встречает всех на пороге. Между его губ зажата сигарета, и Шистад протягивает руку в немой просьбе. Магнуссон закатывает глаза и говорит:

– Когда ты уже купишь себе сигареты?

– М-м, когда-нибудь. – Крис глубоко затягивается, а потом тянется за заботливо приготовленной для него бутылкой пива. – Ты такой внимательный, – говорит с ухмылкой.

Магнуссон кривляется в ответ на ехидное замечание и приветствует новоприбывшего. Вроде его зовут Томас, но Крис не уверен, поэтому кивает тому и переводит взгляд на зеленеющие деревья впереди.

Когда наконец все собираются, напиваются до определённой степени и заканчивают обсуждать важные вопросы, а начинают обсуждать ненужную херь, Крис утыкается в телефон, листая ленту Инстаграма.

К нему подсаживается Вильям.

– Как думаешь, через сколько поедем к Финну?

– Думаю, что уже пора, потому что я сейчас то ли усну, то ли умру со скуки.

Вильям протягивает ему свою бутылку, и Шистад делает большой глоток.

– Как Сатре? – Ну нихера себе, он запомнил ещё и её фамилию. – Придёт сегодня?

– Вроде да, сейчас уточню. – Магнуссон разблокирует телефон и пишет СМС. – Спросить насчёт Эвы?

– С чего бы? – морщится Крис. Вильям усмехается, бормочет что-то вроде «действительно» и отправляет ещё одну СМС. Крис бросает взгляд и вырывает телефон из его рук. – Что-о?! Я не просил ничего спрашивать. Мне вообще глубоко поебать.

– Правда? – Голос Пенетратора медово-сочувственный.

– Угу, – угрюмо подтверждает Крис.

– Тогда расскажи мне, с кем у тебя был последний секс? Ну же, не стесняйся.

Шистад задумывается, закусив губу, а потом чуть было не делает охеревшее лицо, потому что, о боже, он не спал ни с кем после того раза с Мун.

Блядь.

Зная, что сейчас посыпятся насмешки или нравоучения, он начинает сочинять на ходу:

– В смысле? Ну, такая блондинка. Со второго курса вроде. Я же тебе рассказывал.

– Не рассказывал, – Магнуссон качает головой.

– Ну значит забыл. Так что, мы идём? – Кристофер делает попытку встать, однако друг удерживает его, схватив за локоть.

– Прекрати свои игры, Крис, ты же знаешь, что нравишься ей.

– И что, пожалеть её? – спрашивает Шистад и уходит не оборачиваясь.

Комментарий к Игры

Настолько обалдела от 500 плюсов на фф, что аж главу дописала. М-мотивация. Как всегда жду ваших отзывов.

Не забывайте про группу: https://vk.com/holymash

И про новый фф: https://ficbook.net/readfic/5527778

========== Суждения ==========

Комментарий к Суждения

Эх, ребята. В общем, мазельтоф, я это сделала. Было сложно, потому что немного отошла от пейринга из-за того, как кончился пятый сезон. Просто какой-то грёбаный фансервис, а потом нате, получайте полную фигню и Эву с Юнасом. Серьёзно?

Было долго, было грустно, но я старалась. Концовка полу-открытая, но мне кажется, что каждый для себя всё поймёт.)

Спасибо всем, кто был тут, в комментариях, кто читал и поддерживал. Я не ожидала, что эта работа кому-то зайдёт вообще.

Шлю вам лучи любви.

Крис думает, что девчонки – развлечение. Интересные, любопытные игрушки. Крис думает, что все игрушки рано или поздно надоедают и оказываются в мусорном баке.

Мерзкая холодная капля попадает за шиворот, действуя отрезвляюще – он заходит домой, зябко скукожившись и засунув руки в карманы куртки. Хорошо, конечно, думать на свежем воздухе, но не тогда, когда это грозит бронхитом.

Крис думает, что заигрался.

Крис думает, что игра вышла из-под контроля.

Он не может поверить, что серьёзно, действительно не спал ни с кем после того раза с Мун. Кладёт руку на лоб совершенно автоматическим движением, словно проверяя, нет ли температуры. А то вдруг все проблемы можно объяснить обычной простудой.

«Прекрати свои игры, Крис, ты же знаешь, что нравишься ей».

В этом и проблема. Так неинтересно.

Кажется, с Эвой было прикольнее, когда она его динамила недели напролёт, чем сейчас, когда наконец сдалась. Это частая проблема – когда долго чего-то хочешь, а потом вдруг получаешь это, понимаешь, что уже потерял интерес, а гнался чисто из принципа. То, на что упал глаз, должно быть твоим.

Словно понравившаяся в магазине вещь, которую хочет купить кто-то другой. А ты упираешься и говоришь, что первый её увидел и взял с полки. Да и вообще тебе этот цвет идёт гораздо больше.

С каждым днём они с Эвой пересекаются в школе и на вечеринках всё реже. И с каждым таким днём взгляд Вильяма становится всё более обличающим.

«Прекрати свои игры, Крис».

Кажется, игры зашли слишком далеко, да и вообще всё стало каким-то до жути серьёзным. Мун не разговаривает с ним, а он и не особо-таки хочет с ней разговаривать. Будь воля Криса, он бы общался с девушками (особенно с Эвой) по минимуму. Разговорами-то уж секс не заменишь.

Ну, или он согласился бы смотреть на Мун. Просто смотреть. Без тупых разговоров, без шуток, без её вечных поучений и закатывания глаз, без пьяных смешков и прочего беспредела.

Вильям считает это признаком симпатии, Крис думает, что просто подзаебался.

Ему нравится раздражать Мун, потому что… а почему бы, собственно, и нет. Иногда портить людям настроение чертовски весело.

Эва тогда часто сжимает руки в кулаки и сверлит его злым взглядом. Не обещающим ничего хорошего взглядом. Если бы таким способом можно было убивать людей, то Крис бы уже давно был в могиле, которую рыл себе самостоятельно.

Единственная по-настоящему важная проблема Криса в том, что он на удивление много думает. Копает и копает в поисках ответов внутри себя на вопросы, которые даже боится задать.

Окей, но, если ему нравится Мун, то разве не должны летать бабочки в животе или появиться какое-то чувство в груди. Крис думает, что он всё-таки простудился, потому что чувство в груди всё-таки есть – зарождающийся где-то в лёгких кашель.

Он прогуливал школу пару дней, а теперь, видимо, пропустит ещё и по болезни. Но это даже хорошо, потому что учиться-то он точно сейчас не готов.

В первый день болезни Шистад много спит, а перед сном думает всё о том же. Кашляет и пьёт чай с мёдом и имбирём.

Во второй день Крис спит меньше, а думает больше.

На третий день от нежелания снова страдать самокопанием он начинает переписывать то, что было на уроках. Приходят Вильям и почему-то Нура. Может, он сейчас везде её с собой таскает?

Нура говорит, что это психосоматика, мол, ты устал, не хочешь учиться, вот и заболел. Крис думает, что она слишком умная для девушки Магнуссона.

Взгляд Вильяма всё ещё обличающий.

«Ты же знаешь, что нравишься ей».

Они не упоминают Мун в своих разговорах, а Крис, конечно же, не спрашивает.

На четвёртый день кашель усиливается, но зато температура спадает. Крис чувствует слабость и еле заметное желание учиться. Даже решает почитать параграфы по истории и химии наперёд, до того, как они пройдут их на уроках.

Звонок раздаётся набатом в ушах, привыкших к тишине. Крис медленно подходит к двери и, не глядя в глазок, открывает. Поднимает бровь – это максимальное удивление, на которое он сейчас способен – и спрашивает:

– Сегодня ты будешь моей сиделкой? Не стоило.

Он слишком сильно сам себе вынес мозг за последнюю неделю, чтобы сейчас быть приветливым.

Забавно, но Мун совершенно не реагирует. Никаких тебе закатываний глаз, цоканий языком, возмущённых восклицаний и остальных, обычных для Эвы реакций. Ни-че-го. Лишь скептичный, на грани с вызывающим, взгляд.

Сначала Крис удивляется. Крис думает, что выглядит настолько больным, что Мун решила быть спокойной, как удав. Или за неделю успела отрастить себе дзен.

(Наконец-то.)

Он движется в сторону гостиной, а Мун заходит на кухню. Лёжа, Шистад слушает звон чашек, то, как Эва открывает и закрывает дверцы в поисках чая, шум воды, наливаемой из чайника.

Звучит успокаивающе.

Мун входит в комнату почти неслышно. В её руках поднос с двумя чашками чая и баночкой мёда на нём.

Взгляд Эвы изменился, это видно. Можно предположить всё что угодно. Но правда такова: с ней кто-то разговаривал.

Крис думает, что это даже слишком прозаично.

– Знаешь, я сначала подумал, что ты изменилась сама по себе, – он молчит, делая глоток обжигающего чая, – но всё ведь гораздо проще. Что он сказал тебе?

– Кто он?

Тебе не идёт быть дурой.

– Вильям. Но, конечно же, не сам, а через подружку.

Выражение на лице Мун становится затравленным, словно её поймали за руку на месте преступления.

– Он сказал, что ты выглядишь, как побитый щеночек, а мне стало любопытно.

Ладно, теперь он узнаёт старую добрую Эву Мун.

– Можешь думать так, если хочешь. – Крис усмехается. – Но я же знаю, что нравлюсь тебе.

Мун нервно отворачивается, чтобы не смотреть на него. И чтобы он не увидел, как она покраснела.

– Я по-другому это представляла, – говорит, глядя на свои руки.

– Ага. Что я скажу, что люблю тебя больше жизни. Мы будем вместе всегда-всегда, ты будешь готовить мне завтраки и заваривать чай, когда я буду болеть, а я – бить мудаков, которые тебя обидят или не так посмотрят.

– Нет, ты всего лишь будешь стравливать их с «Якузами», – бормочет Эва себе под нос.

Ответный камень в его огород по поводу того случая с её бровастым бывшим. Крис бы даже порадовался за Эву, нет, ну, молодец, что научилась отвечать на колкости, но сейчас его это слишком злит.

– Да насрать! Мы с тобой прямо-таки образец здоровых отношений!..

Крис внезапно понимает, что сказал это вслух. Понимает по удивлённо-испуганному лицу Мун, по тому, как он пытается что-то сказать и не может найти слов. По тому, какая тяжёлая, густая тишина висит в комнате – кажется, её можно резать ножом.

Сердце словно предательски проваливается куда-то в область желудка.

И он просто не верит, что сказал это вот так вот. Разозлённо, голосом, хриплым от кашля, во время словесной перепалки, даже не подразумевая того, что обычно вкладывают люди в это понятие.

Крис думает, что Эва разозлится. Думает, что она скажет что-то типа «да мы вообще-то пару раз потрахались» или «ты высморкал мозг, проверь свой платок», но Мун вместо этого молча переставляет их чашки обратно на поднос и уносит на кухню. Когда её нет примерно минуту, Крис встаёт с дивана, бросив на него серый плед, в который укутался.

Мун стоит лицом к окну. Мун кажется задумчивой, но не расстроенной.

– Я знаю, что ты не это имел в виду, – говорит она, когда Крис подходит сзади.

– Угу, полный бред. – Он подходит ближе и кладёт руки на её талию. – Наверное, опять температура поднялась. – Целует Эву в шею, а она откидывает голову на его плечо.

Крис ухмыляется. Крис думает, что им не нужны общепринятые суждения и идиотские слова, чтобы понять друг друга.