Текст книги "Любовь во время чумы (СИ)"

Автор книги: Mrs. Lady Night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== В конце пути его начало ==========

… но спою вам гимн

Я в честь чумы, – я написал его

Прошедшей ночью, как расстались мы.

Мне странная нашла охота к рифмам

Впервые в жизни! Слушайте ж меня:

Охриплый голос мой приличен песне.*

Сейчас

POV автор

Магнус зашёл в комнату сына, чтобы убедиться, что Макс действительно лёг спать, а не обнялся со своей очередной книгой, которую (если не забрать) будет читать всю ночь, и утром предстанет перед родителями невыспавшимся и бледным.

Как и ожидалось, сын в пижаме полусидел в постели, облокотившись спиной на подушки, и что-то читал. Магнус мысленно улыбнулся: «Как же он похож на своего отца, который до сих пор ещё торчит на работе, в очередной раз пытаясь спасти весь мир…», а вслух строго сказал: – Макс, давай договоримся, ты почитаешь ещё пятнадцать минут, потом отложишь книгу. Погасишь ночник и будешь спать.

Мальчик поднял на отца глаза. В них плескались удивление, восхищение и испуг. Макс постучал пальчиком по иллюстрации в книге и шёпотом спросил: – Папочка, ты – волшебник?

Магнус от неожиданности вздрогнул, но, быстро взяв себя в руки, спросил: – С чего это ты решил, сынок? – а затем подошёл к кровати сына вплотную.

Макс развернул книгу иллюстрацией к Магнусу и опять тихо спросил: – Ведь это ты?

Магнус взял книгу в руки, всмотрелся в картинку и ошарашенно замер.

На картинке на фоне разрушенного и кое-где дымящегося города в средневековой одежде мага: длинном плаще с посохом и остроконечном колпаке, украшенном звёздами, стоял он. Ветер развевал его волосы, а с посоха слетали сине-золотые искры.

Магнус закрыл книгу и посмотрел на титульный лист. Книга называлась «Битва магов» автора Камиллы де Белькурт с иллюстрациями, выполненными самой автором.

– Сынок! Где ты взял эту книгу?

– Да, ты, что, папочка! Этой книгой сейчас зачитывается вся наша школа. Это же средневековая фэнтези! Тут и про страшную чёрную чуму, и про любовь, и про чудеса и волшебство, и про приключения! Так ты – именно тот маг, который наслал чуму на всю Европу?

– Что? Конечно же, нет!

– А автор пишет, что ты был злым и бездушным полусумасшедшим магом, ненавидящим всё человечество, поэтому и решил уничтожить его.

Магнус медленно опустился на покрывало, на кровать рядом с сыном, погладил мальчика по голове и спросил: – Сынок, ты мне веришь?

Макс кивнул головой и кинулся к отцу на шею, крепко прижавшись к мужчине, а потом по-взрослому твёрдо сказал: – Папочка! Расскажи мне всё, пожалуйста!

Маг вздохнул и произнёс: – Хорошо, я тебе расскажу всю правду, все происходившие тогда события по порядку, но только обещай мне, что об этом не узнает твой папа, иначе он очень расстроится, и мне попадёт.

Макс, который уже уютно устроился на коленях папочки, вздрогнул и посмотрел отцу в глаза: – Так папа тоже был там… Папа – маг?

– Нет, сынок. Твой папа – великий врач всех времён и народов, был, есть и будет. И я раскрою тебе тайну. Твой папа и был тем самым человеком, который смог, хотя и не без моей помощи, потеряв многое, остановить Великую Чуму…

Европа 1348

POV Магнус

Как считают историки и микробиологи, чёрная чума впервые поразила Европу в 1348 и бушевала до 1350. Привезённая из Крыма генуэзскими купцами, зараза мгновенно распространилась по всей Европе. Всюду устрашающе множилось число погибших. За несколько месяцев болезнь свела в могилу треть населения, ослабленного несколькими голодными годами подряд.

Дело усугублялось тем, что население перебаливало сразу двумя разновидностями чумы: чёрной, или бубонной, и лёгочной. И врачи сбивались с ног, не зная, что лечить в первую очередь, и чаще всего проигрывали в схватке с болезнью, тоже зачастую становясь её жертвами.

Люди полагали чуму наказанием, посланным богами за их грехи, впадали в отчаяние и лишались рассудка. Во многих городах убивали нищих и евреев, подозревая их в отравлении колодцев. В иных же местах кающиеся блуждали по улицам, хлеща себя плетью в знак покаяния.

Мор сопровождался также разнузданными увеселениями и плясками вечером и ночью, а после полудня можно было увидеть на этом же месте нагромождение гробов, погребальные костры и снующих туда и сюда странных и пугающих своим видом людей в сапогах, длинных серых балахонах и масках в виде птичьих клювов, наполненных пахучими веществами (люди быстро поняли, что болезнь передаётся по воздуху, и таким образом врачи, гробовщики и их помощники пытались уберечься от заразы).

Однако намечалась странная тенденция: чума губила не всех – некоторые города или кварталы в них оказывались чудесным образом пощажены. Как предполагали врачи, болезнь распространялась по торговым путям, одинаково поражая и хижины бедняков, и дома богачей, и дворцы королей.**

_____

*А.С.Пушкин «Пир во время чумы»

**Здесь и далее: информация о чуме в Средние Века взята из книги «В тени крепостных стен», Москва, «Терра» – «Terra», 1997, с. 654 – 655. – Энциклопедия серии «Открытие мира юношеством». Директор издания Пьер Маршан, переводчик Олег Пичугин

========== Чума холмы и долы ваши посетила ==========

И селенье, как жилище

Погорелое, стоит, —

Тихо все. Oдно кладбище

Не пустеет, не молчит.

Поминутно мертвых носят,

И стенания живых

Боязливо бога просят

Упокоить души их!

Поминутно места надо,

И могилы меж собой,

Как испуганное стадо,

Жмутся тесной чередой! *

Флоренция 1349

POV автор

Магнус медленно брёл по практически вымершему городу. То там, то тут над домом или на его стене, или на балконе, или просто на заборе болтались чёрные выцветшие под жарким солнцем полотнища или были выведены дрожащими руками углём чёрные кресты (предупреждение для живых, что тут есть больные).

Кое-где слышались плач, мольбы, предсмертные хрипы, но в основном город окружали липкая удушливая жара, смешанная со сладковатым запахом погребальных костров, и страшно-звеняще-осязаемая тишина.

Магнус беззвучно плакал, взирая на этот ужас. За его спиной было много селений, городов, поместий, дворцов и бедных хижин, много смертей. А он – Верховный Маг, самый сильный чернокнижник из всех ныне живущих и практикующих магов, ничего не мог сделать, ничем не мог помочь этим простым людям, ибо один знал истинное происхождение этой болезни и был бессилен перед злобой, находчивостью и редкой изворотливостью той, которая наслала на мирян чуму.

Лондон 1347

– Магнус, ну, перестань дуться! – Камилла подошла к магу, который сидел на софе и нервно гладил своего кота. Женщина обняла его руками со спины и положила свою голову ему на макушку. – Во-первых, с меня не убудет от того, что я отдалась тому графу прямо у фонтана на том балу. Ну, очень захотелось. Он был чертовски молод и мил, шептал слова любви и клялся, что положит к моим ногам весь мир. А, во-вторых, ты – тоже грешен. Я видела, как твои руки внимательно изучали в зимнем саду все изгибы, впадины и выпуклости у греческой принцессы. И только приход её слуги уберёг девушку от потери невинности.

– Камилла! – мужчина устало разорвал кольцо её рук и резко поднялся, при этом кот упал на пол на лапы и, недовольно мявкнув, нырнул под софу, от греха. – Я хочу нормальную семью, я хочу усыновить парочку, а лучше троих детей. Я устал от этих балов с их оргиями, соблазнами, от сцен ревности, от душещипательных разговоров, от твоих мелодрам и измен. Давай уедем в тихий провинциальный уголок и на природе заживём спокойной семейной жизнью.

– Ты, что, спятил? Где я, и где провинция? Я хочу блистать, хочу, чтобы мне поклонялись, меня боялись, мне приносили дары. Хочу вдохновлять поэтов, музыкантов и художников. Хочу засыпать с одним, а просыпаться с другим. Хочу острых незабываемых ощущений, драгоценностей, славы!!!

– Интересный монолог?! И каким же боком сюда вписываюсь я со своей любовью к тебе? – маг посмотрел на подругу, словно видел её впервые. Сердце неприятно сжалось от предчувствия чего-то ужасного и неминуемого.

– Ты, Магнус, моя тихая гавань, куда я возвращаюсь после светопреставлений, где меня пожалеют, успокоят, поласкают…

– Ага, отмоют после многочисленных любовников …– в тон ей продолжил маг.

– Фу, какой же ты грубый! Кстати, мы опаздываем на приём к королю. Одевайся!

– Камилла! Когда я сказал, что устал, я высказал свою позицию не про сегодня или завтра, а вообще. Я ухожу. Довольно! – и открыв фиолетово-синий портал, Магнус шагнул в него. Его кот прыгнул следом за хозяином.

Камилла ошарашено посмотрела вслед мужчине. Потом поднесла руку ко лбу, смахнула непокорную прядь и недобро улыбнулась. В её глазах зажглись огоньки полу-обиды, полубезумия, полугнева.

– Ты пожалеешь, Магнус, сильно пожалеешь! На коленях приползёшь просить прощения, а я ещё поиздеваюсь над тобой. Хочешь семью и детей, как у людей?! Так я помогу тебе!

Колдунья пошла в подвал. Там в клетке сидела большая чёрная крыса. Камилла вытащила её из клетки, поцеловала в морду и сказала: – Надеюсь, на тебе скопилось много блох. Пора и тебе, и им поработать на человечество.

POV Магнус

Именно в блохах гнездятся бациллы чумы. Перебравшись на человека, блоха и вызывает эпидемию. А крысы просто разносят этих самых блох во все концы мира. А так как санитария в средневековых городах оставляла желать лучшего, крысы беспрепятственно плодились и размножались, увеличивая как своё поголовье, так и переносчиков чумы.

POV автор

Камилла подняла крысу над головой, окутав её в кроваво-красный туман, и зашептала заклинание. Потом опустила крысу на пол и отпустила. Зверёк тут же юркнул в щель и был таков.

А колдунья, засмеявшись громко, страшно и безумно, произнесла:

– Специально для тебя, Магнус! Подарок для твоего дорогого человечества с его семьями и детьми.

___

* А. С. Пушкин “Пир во время чумы”

========== Метались искры ужаса в глазах ==========

Но грянула беда: чума ворвалась

Смертельной гостьей в горный городок.

С усердием чудовищным являлась

Из дома в дом, с порога на порог.

И день, и ночь колокола звенели:

Заполнил город похоронный звон.

И в храме свечи сутками горели —

Летели к Богу и мольба, и стон.

Но было бесполезно, всё напрасно:

Чума косила взрослых и детей…*

Флоренция 1349

POV автор

Магнус продолжал блуждать по городу и, сам того не осознавая, шептал слова Боккаччо: – Столько знатных сеньоров и прекрасных дам завтракали за одним столом с родственниками, а вечером усаживались уже в ином мире.

Вдруг его взгляд зацепился за странную картину. Перед двухэтажным домом, на широком крыльце, высокий черноволосый парень в серых брюках и тонкой когда-то белоснежной рубашке, расстёгнутой до середины груди, с воротником апаш и с засученными по локоть рукавами пытался напоить из глиняной кружки лежащую без движения изумительной красоты черноволосую девушку.

Рядом с ними Магнус увидел три трупа, завёрнутые в бело-серые холстины. Мага поразило то, что юноша совершенно не боялся прикасаться к больным, что он не был одет, как одевались все врачи во время этой эпидемии.

Маг поспешил к юноше и опустился на колени рядом с девушкой. Юноша поднял на него свои печальные огромные глаза, не испугавшись незнакомца, и сказал: – Здесь чума. Вы можете заразиться. Уходите!

Этот голос, эти глаза цвета весеннего чистого неба, эта забота, так не свойственная жителям обречённых городов, сразили сердце мага наповал.

– Мне эта болезнь не страшна. Я могу Вам помочь? И, кстати, почему Вы сами не уходите, пока ещё можете. – спросил Магнус, беря девушку за запястье и проверяя пульс. – А она может выжить. Всё не так уж и плохо. Её просто надо унести отсюда к морю. Ей необходим чистый воздух. Это Ваша жена?

– Нет, сестра. А это, – парень указал на три трупа, – Мои мама, папа и младший брат, Макс. И, отвечая на Ваш предыдущий вопрос, у меня, на удивление, есть иммунитет к обеим разновидностям чумы. – парень произнёс это очень печально, словно это был не дар, а проклятие.

– Как Вас зовут, юноша? Я – Магнус Бейн. Я – маг.

– Меня зовут Александр, Алек. А Вы, значит, маг? Я раньше встречался в силу своей профессии (я – врач) с так называемыми магами, колдунами и волшебниками. Но на деле, все они оказались самозванцами. Когда болезнь вслед за крысами пришла в город, они первыми кинулись в бега, бросив больных и умирающих. Вы из таких магов будете?

– Александр, уверяю Вас, я – настоящий маг. Что мне сделать, чтобы Вы мне поверили?

Алек поднял сестру на руки и, посмотрев сначала на свой дом, потом на умерших родных, сказал: – Я хотел бы сжечь дотла и этот дом, и эти трупы, чтобы обезопасить других людей от заражения.

– Хорошо. – тихо сказал Магнус. – Я сделаю это.

Он вытянул вперёд посох, с которого слетели сине-золотые искры. Поднялся ветер, развевая волосы Алека, Магнуса и девушки. Сначала вспыхнула внутренняя часть дома, потом – крыша и стены, затем занялась всполохами мешковина на трупах. Через минуту пылало всё.

Магнус увидел, как по щеке парня медленно ползёт одинокая слеза, и пообещал сам себе, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы на этом красивом лице заиграла улыбка.

Александр, крепче обняв сестру, уверенным шагом направился в сторону моря. Магнус, сам не понимая зачем и почему, пошёл за ними следом.

Париж 1350

– Магнус, Изабель, я дома. – сообщил, входя в комнату, Александр. Но ему навстречу выбежал только сонный маленький кот. Парень наклонился, взял кота на руки и поцеловал в розовый носик, сразу удостоившись серии продолжительных облизываний и мурчания.

Алек прошёл в гостиную и устало опустился в кресло. Через несколько секунд он спал, даже во сне переживая неприятный разговор, имевший место сегодня утром с одним из парижских врачей по поводу чумы.

POV Магнус

Чума бушевала и во Франции. Но её пик постепенно сходил на нет. И теперь только самые бедные кварталы ещё страдали от её натиска.

Приехавшие в это время в Париж, я, Алек и выздоровевшая и теперь имеющая иммунитет к болезни Изабель помогали людям, как могли.

После встречи во Флоренции как-то само собой получилось, что мы решили держаться вместе. У Алека и Иззи никого не осталось из родных, а я вообще был один одинёшенек в этом мире, но у нас троих появилась общая цель – найти причину страшного недуга и научиться лечить людей.

Мы сняли поместье недалеко от Парижа и поселились в нём. У каждого были своя спальня и кабинет. Мы встречались утром за едой в огромной столовой, потом уходили по своим делам. Я – в библиотеку, Иззи и Алек – в госпиталь. Вечером встречались за ужином. Беседовали, обсуждали события прошедшего дня и расходились по своим спальням или просто сидели на веранде, выходящей в красивейший сад и молчали. Каждому было, что и кого вспомнить, о чём погрустить. А Алек всё думал, как же преодолеть косность, невежество и чванство, господствующие среди врачей.

Врачи медицинского парижского факультета полагали, что чума происходила от большой кометы, распространявшей заразу в воздухе, для очищения которого они предлагали разжигать костры на перекрёстках, курили ладан и ромашку, опрыскивали помещения и самих заболевших уксусом, прикладывали к появляющимся во время бубонной чумы вздутиям в паху и под мышками припарки из толчёных насекомых или из драгоценных камней.

Алек был очень эрудирован по сравнению со своими многими коллегами. Он в оригинале прочитал труды Гиппократа**, Авиценны*** и многих знаменитых докторов древности, поэтому был знаком даже с анатомией человека. Он пытался лечить лекарственными травами и пряностями, делая из них настойки и мази. И после знакомства со мной и при моей помощи (и практической, и знаниями) у него стало многое получаться с каждым разом всё лучше и лучше.

Но перво-наперво Алек убеждал коллег навести чистоту в городе, вывести и сжечь мусор, прочистить колодцы, уничтожить крыс, ибо именно в этом видел первопричину болезни.

Конечно, мало кто прислушивался к словам молодого врача, но, когда его пациенты, пусть и не все, стали выздоравливать, мнение о парне стало меняться, к нему начали прислушиваться даже именитые врачи и профессора. Хотя были и такие, кто вместе с церковниками обвиняли юношу в том, что он продал душу дьяволу, и за это тот ему помогает.

Когда Алек рассказал как-то об этом за ужином, я и Иззи (мы отлично поладили между собой и стали добрыми друзьями) долго смеялись, не зная, что над нашими головами уже собираются тучи…

___

*Анна Лукс «Чума в Бергамо»

**Знаменитый древнегреческий целитель, врач и философ. Вошёл в историю как «отец медицины».

**Учёный, философ и врач, представитель восточного аристотелизма. Был придворным врачом саманидских эмиров и дайлемитских султанов.

========== Боялись, как огня ==========

Таких, как ты, сжигали на костре,

Сбривали волосы и обряжали в рясы…

Рожденную на «ведьминой» горе

Железом раскаленным жгли до мяса…

Держа тебя в стенах монастыря,

Спасали смертных, нарекая «ведьмой»,

И в жертву принося у алтаря,

Крестились за грехи твои в молебне.

Таких, как ты, держали на цепи,

До обмороков били мокрой плетью,

Таких трепали кони по степи,

И злого духа изгоняли смертью…

Таких, как ты, боялись как огня…*

Париж 1350

POV Магнус

Я не знал, что в это время Камилла тоже была в Париже, наблюдая, как затухает вызванная ею магическая болезнь. Но она не стала её реанимировать.

Камилла любила блистать на балах, любила драгоценности, преклонения, интриги, а из-за эпидемии вдруг лишилась всего этого. Поэтому она решила, что род людской немного должен передохнуть от болезни, а ей, ну, просто необходимы балы, веселье и любовные приключения.

Но тут вдруг она услышала, что какой-то молодой врач достиг определённых успехов в лечении болезни, что показалось ей очень странным, ибо зараза-то была магическая, а, значит, без помощника-мага тут не обошлось.

Камилла велела своим слугам проследить за молодым врачом от госпиталя до дома. Каковы же были её удивление, злость и ревность, когда ей доложили, что в деле замешан я, и более того, этот врач живёт с её бывшим любовником под одной крышей.

Теперь Камилла сама следила за Алеком, и увиденное повергло её в шок. Я и Алек не были любовниками так же, как и его сестра не была моей любовницей. Мы просто вели себя, как близкие друзья, как родственники.

Молодой врач был действительно умён и предлагал дельные вещи (если бы они были приняты и воплощены в реальность, болезнь бы закончилась ещё раньше). Камилле стало ясно, что, если я и помогал парню, то очень осторожно, ненавязчиво и культурно.

И тут она услышала сплетню о том, что Алек продал душу дьяволу за помощь в лечении людей. Этот шанс она упустить не могла, и не упустила. Она пошла якобы на исповедь к епископу Нотр-Дама** и в процессе её сообщила церковнику, что располагает доказательствами того, что Алек сотрудничает с дьяволом. Епископ попросил Камиллу написать письмо куратору Святой Инквизиции с подробным описанием всей ситуации, что женщина и сделала.

***

Поздно ночью в дверь нашего дома постучали. К несчастью, меня не было, так как я был приглашён к своему коллеге (как потом выяснилось – по научению Камиллы).

Воины-псы Святой Инквизиции ворвались в дом, схватили и скрутили Алека – в халате, а Изабель – прямо в ночной сорочке, и поволокли через весь город в подземелье Нотр-Дам. Алек требовал предъявить ордер на арест, но его просто вырубили ударом по голове.

Брата и сестру бросили в соседние камеры на гнилую солому и сообщили, что утром они будут сожжены на городской площади по подтвердившемуся обвинению в колдовстве. Алек лежал без сознания, из раны на голове тонкой струйкой стекала кровь, вокруг которой стали собираться вылезшие из всех щелей крысы. Изабель громко звала брата через стену и плакала.

***

Я вернулся домой под утро немного навеселе (меня упорно не хотели отпускать, даже попробовали применить силу. Это ко мне-то! Пришлось всех усыпить на два дня, так сказать, с запасом.). Меня встретили выломанная входная дверь и одинокий печальный плач нашего кота. Я поспешил войти в дом: мебель была перевёрнута и разбита, словно здесь кто-то что-то искал, на ковре в гостиной я заметил пятна крови, но самое страшное было то, что ни Алека, ни Изабель в доме не было.

Я поспешил к себе в кабинет и замер, увидев мёртвую разлагающуюся крысу на своём столе. Этим зверьком была придавлена записка, написанная до боли знакомым почерком:

«Любимый!

Я ревную тебя к этим детям.

Поэтому на рассвете они сгорят, как ведьмаки, навлекшие на этот волшебный город ужасную магическую болезнь. А ты переставай дурить и возвращайся ко мне.

Целую, твоя Камилла.»

Я давно так не злился! Набросив на себя заклятье невидимости, я ломанулся на площадь. Там уже все были в сборе: и палач от Инквизиции, и толпа, проклинающая колдунов, и какой-то представитель стороны обвинения и два столба, под которыми лежали сухие-пресухие дрова.

К столбам были привязаны двое моих самых дорогих людей: Изабель брыкалась и пыталась перегрызть верёвки, при этом ругаясь на всех отнюдь не по-девичьи. А вот Александр меня напугал: он обвис на верёвках и не шевелился. Его волосы, лицо и грудь были залиты кровью.

Ну, тут уж я разошёлся не на шутку!!! Я вызвал такой ливень, что можно было подумать, мы – в тропиках. Толпа быстро разбежалась по домам. Палач и обвинитель тоже решили переждать непогоду в каморке, рассуждая, что обвиняемые никуда не денутся со столбов, ведь они хорошо привязаны.

Я сначала освободил Иззи. Она совсем не удивилась. Ну, огонь – девушка. Жалко мне мужчину, которому она достанется. Ведь измучается, бедняга!

Потом мы вдвоём кинулись к Алеку. Я взял парня на руки и перенёс нас всех домой. Там мы переоделись во всё сухое, и я сказал Иззи собираться. Особенно не забыть все записи Алека! Париж нас не взлюбил. Мы собирались в Прагу.

___

*Марина Бойкова «Таких, как ты…»

*Собор Парижской Богоматери

========== С чистого листа. Часть первая ==========

Я напишу всё с чистого листа:

Твои слова, походку, жесты, голос.

И станет жизнь до глупости проста.

Уснёт в душе, что билось и боролось.

И новый мир я заново создам.

В котором стану очень добрым богом.

И всем друзьям по их делам воздам.

А боль утрат оставлю за порогом…

Но вскоре станет скучной простота.

Захочется и бурь, и слез, и страсти.

И я пойму, всё в мире неспроста,

Когда ничьей не подчинялось власти.

Я отрекусь от божьего венца.

И стану вновь обычным человеком.

А чудеса я спрячу в глубь ларца,

На все упрёки отвечая смехом.

Как скучно, одиноко богом быть.

Всё знать, всё сметь, но боли не забыть… *

Прага 1350 – 1356

POV Магнус

В Праге мы остановились в доме, который только что построили, у Карловой площади.

Сейчас про него рассказывают, что здесь жил доктор Фауст, и до сих пор по ночам его дух бродит здесь. Люди считают, что сюда Фауст пригласил дьявола, которому затем продал душу. Дьявол утащил ее прямо через крышу. Угадайте, кого называли Фаустом, а кого – дьяволом?

Потом, после нас, здесь жили алхимики. Говорят, в этом доме в XIX веке жил священник, коллекционировавший человеческие кости. Каждый день он спал в гробу. Он любил разрисовывать стены похоронными текстами. Дома у него стояла виселица.

В 1945 году в дом попала бомба, она проломила крышу, но так и не взорвалась.

Позже здесь же жил бедный студент, который, только-только поселившись, вдруг сделался богатым, а затем и вовсе исчез. Говорят, через «фаустову дыру» в потолке.**

Но, я отвлёкся…

Алек болел ровно полгода: сотрясение, стресс, потеря родных и разочарование в людях, которых хотел защитить, дали о себе знать, и парень просто сломался. Иззи не отходила от него ни на минуту.

А я пытался искать следы Камиллы, так как безумно хотел её уничтожить. Я не сказал этого друзьям, но возвращался несколько раз в Париж, вытряхнул душу из всех, кто был причастен к пленению и попытке сожжения Иззи и Алека, но они ничего не могли мне рассказать, ибо эта стерва стёрла им всем память.

Пока искал её, обуреваемый местью, я осознал, что влюбился в Александра по-настоящему и бесповоротно; а ещё понял, что Изабель знала о моих чувствах, так как постоянно оставляла меня с ним наедине и смотрела ожидающе на нас обоих.

Но я боялся говорить с парнем на эту тему. Он ещё был слаб и болен. Хотя, когда я возвращался домой, он радовался, в глазах появлялся странный блеск, который я сначала принимал за признак повышенной температуры; он краснел, смущался и даже начинал немного заикаться.

В такие моменты Иззи тут же приносила нам чай с пирогами, которые покупала в ближайшей булочной через день.

Но, к слову сказать, мы с Алеком догадывались, зачем она туда бегает. Через день к булочнику приезжал за особым сортом пряников личный секретарь короля Карла IV, который тоже чудом выжил во время эпидемии, – Саймон Льюис.

Вот в этой-то булочной молодые люди и увидели друг друга впервые. Потом стали через день встречаться там, затем Иззи стала отлучаться на целый день на прогулки по Праге и окрестностям. Льюис рассказывал ей о своём родном городе и о его легендах.

В один из вечеров Иззи привела его к нам на ужин. Парень нам очень понравился. Он был тихим, вежливым, спокойным. Словом, полная противоположность нашей Изабель. Но было видно, что он влюблён по уши. Саймон вставал, если вставала она. Он слушал её, не отводя взгляда вообще. Он дышал и жил только ею. Словом, мы с Алеком поняли, что свадьба не за горами, это только вопрос времени.

После этого знакомства и от радости за сестру Алек резко пошёл на поправку, чему мы с Иззи были несказанно рады. Он уже вставал с кровати и недолго сидел в своём кабинете, просматривая рукописи и делая новые записи.

Моя любовь крепла. И всё труднее получалось скрывать её. Мне постоянно хотелось прикоснуться к нему, обнять и поцеловать. О грешном я пока даже и не думал. Парень был невинным, чистым и наивным.

Однажды, когда он трудился в своем кабинете, ко мне к комнату без разрешения пришла Изабель, закрыла дверь на ключ и села в кресло, напротив моего стола.

– Магнус, – начала она, – И ты, и мой брат уже поняли, что я скоро выйду замуж. – (я кивнул головой). – Может быть, мы уедем, поэтому я хочу быть уверена, что мой брат не останется один. – (я попытался вставить слово, но Иззи жестом велела мне замолчать.) – Я знаю, что ты любишь Алека. Так какого чёрта ты молчишь? Ты, что, слепой? Он же тоже любит тебя! И уже давно!

Вот тут я широко открыл рот от удивления и округлил глаза.

– Магнус! Может, ты и величайший маг, но в делах сердечных – наивный мальчик. Словом, так, завтра я целый день буду гостить в поместье Льюиса. Там он хочет познакомить меня с мамой и сестрой и, вероятно, сделает предложение. У тебя на объяснение с моим братом будет целый день. Соберись, ты же можешь!

И Изабель покинула мой кабинет, как всегда оставив последнее слово за собой.

А я сидел и обдумывал; нет, не завтрашние признания и объяснение с Алеком, а подарок Иззи и Саймону на свадьбу. Я сварю им напиток бессмертия, ведь в Алека я его уже влил (надо будет завтра и в этом покаяться), когда тот был в беспамятстве. Я не хочу существовать в этой длинной вечности без них.

____

*Отрывок из моего стиха

**Информация о Доме Фауста взята с:

http://place-fact.com/theme/350/fact/1

========== С чистого листа. Часть вторая ==========

В камине пляской саламандры

Плетут причудливый узор,

И как из вязких звуков мантры

Течёт неспешный заговОр.

Огонь то вспыхнет, то осядет,

Дразня искристым язычком.

В пурпурно-золотом наряде

Струится пламя ручейком.

Они поют, что мир прекрасен,

Что за порогом счастье ждёт,

Всесилен ты, хоть путь опасен,

Мечты влекут тебя в полёт.

Заворожённый, свято веришь

Волшебным огненным словам.

И пусть потом шторма, потери!

Обмана сладостен бальзам.*

Прага 1350 – 1356

POV Магнус

Рано утром за Иззи приехал Саймон в карете, на дверцах которой был изображён фамильный герб короля Карла IV, и увёз её навстречу их совместной судьбе.

Я приготовил лёгкий завтрак и понёс его на подносе Алеку в спальню, но парня там не было. Тогда я прошёл в его кабинет. Мой любимый стоял у окна и смотрел вслед карете. В его глазах блестели слёзы.

Я поставил поднос на стол и, подойдя к нему, не раздумывая ни секунды, обнял со спины, скрестив свои руки у него на груди и легко прижал к себе. Алек не пытался вырваться. Наоборот, откинул голову мне на плечо и прошептал: – Магнус! Я буду так скучать по сестре, когда она выйдет замуж и уедет.

Я легко поцеловал его за ухом и тоже ответил ему шёпотом: – Ты не хочешь, чтобы она выходила замуж? Тебе не нравится Саймон?

Алек резко развернулся в моих руках. Теперь мы стояли так близко, что слышали сердцебиение друг друга. Он смотрел, не отрываясь, мне в глаза своими синими озёрами, словно ждал чего-то: – Нет. И Саймон мне нравится, и за Изабель я очень рад, но… все уходят от меня. Сначала родители, потом Макс, теперь Иззи. В конце концов, я и тебе наскучу, и ты тоже исчезнешь.

И тут я понял, что вот она, та самая минута. Я, мысленно плюнув на все условности, этикет и собственные страх отказа и нереальную надежду, произнёс: – Александр! Я тебя никогда не покину, потому что люблю больше жизни.

А потом нежно захватил его губы в плен своими. И он тут же мне ответил! Неловко, неопытно, но ответил. Мы целовались и целовались. И целовались.

Наконец, он легко оттолкнул меня и, задыхаясь, произнёс: – Если бы ты знал, как я мечтал услышать из твоих уст эти слова. Я тебя тоже очень люблю, и уже давно! – после этих слов он уже сам поцеловал меня.

Чтобы нам было удобно, я, разорвав поцелуй, подтолкнул Алека к дивану, стоящему у стены, справа от двери кабинета. Я сел первым, а его посадил к себе на колени. И опять утянул парня в поцелуй.

Боже, я впервые не хотел торопить события. Мне стало тепло, сладко, спокойно и надёжно. Это был мой человек.

Наконец, мы немного успокоились и решили всё же позавтракать. Алек веселился, кормил меня то с ложечки, то с рук, то с губ. Я не оставался в долгу. Время летело…

Вдруг Алек в мгновении ока посерьёзнел и спросил: – Магнус, а ты сделаешь Саймона и Иззи бессмертными, как сделал меня?

Я замолчал, внутри всё задрожало и заискрилось. – Откуда ты знаешь? – выдавил я из себя.

– Ты забываешь, что я – врач, и довольно неплохой. Я умею читать на латыни, на греческом и на фарси. И если ты помнишь, сам же давал мне прочитать многие твои книги. Я видел рецепт бессмертия и ощутил вкус некоторых трав, необходимых для его приготовления, в том напитке, который ты давал мне всю последнюю неделю. Сначала я решил, что ошибся. Но однажды, когда ты отсутствовал, я специально порезал ножом руку, и она очень быстро исцелилась.

– Почему же ты мне ничего не сказал?

– Во-первых, я был очень рад; во-вторых, ждал, когда ты сам раскроешь все свои карты.

– А я боялся. Я думал, что ты обидишься на меня за это и не захочешь больше общаться со мной.