Текст книги "Там, за горизонтом (СИ)"

Автор книги: Motoharu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– В следующий раз полетит твоя голова, – спокойно проговорил король и, сорвав пучок свежей сочной травы, вытер окровавленный клинок.

Быстро вскочив в седло, Маару бросил последний взгляд на мальчика, впавшего в лёгкий ступор, и, снисходительно улыбнувшись его растерянному и восхищённому взгляду, пустил коня галопом прочь от деревни. Праздник в честь удачной охоты отменялся.

Нико лежал на кровати на спине, раскинув руки и ноги в стороны. Ссадины всё ещё причиняли беспокойство, поэтому лишний раз двигаться не хотелось. Часы, стоящие на столе, мерно тикали, отсчитывая время короткой бессонной ночи. Нико медленно сгорал от стыда. Никогда прежде он не представлял, какой он на самом деле трус. Сказать тренеру в лицо, что он жалкий – это было так просто по сравнению с тем, чтобы заговорить с человеком, занимающим все его мысли последнюю неделю. Упустить такой шанс!

Нико тихо застонал и зажмурился так, что голова разболелась.

– Идиот, придурок, тупица, последний кретин, – шептал он и с силой сжимал кулаки. Если бы можно было отмотать плёнку и вернуться в тот самый миг, когда парень со шрамом вошёл в автобус! Он был бы уже готов к его появлению, к его просьбе подвинуться. Тогда Нико не стал бы тупить и долго смотреть на него, не понимая, спит он или нет. Он вспомнил слегка насмешливый дружелюбный взгляд и вздрогнул. Он всё понял. Нико вскочил с кровати, мысль о том, что парень догадался о его интересе, перехватила горло, и он стал задыхаться. Нельзя больше пересекаться с ним. В следующую пятницу нужно дождаться другого автобуса и ехать на нём. Безумие, безумие. А как же… как же Маару? Это волнение при мыслях о нём… эта жажда жизни, которая просыпается каждый раз после встречи, краски, смыслы… всё бросить? Нико сжал ладонями гудящую голову и попытался рассуждать трезво. Нужно исходить из того, что отказаться от своих фантазий он не сможет до тех пор, пока они сами не отпустят его, а значит, ездить нужно на том же автобусе, что и всегда. При встрече с парнем со шрамом ни в коем случае не смотреть на него, или только мельком, пока он точно этого не видит. Десятки десятков людей ездят в автобусе, всех не запомнишь. Тем более Нико никогда не считал себя приметным, самый обычный подросток, быть может, только слишком худой для своего возраста, так теперь это только на руку. Худые люди занимают мало места, и на них взгляд не задерживается долго. Но его задержался… синий внимательный взгляд скользил по его разбитым коленям, к выступившим на бинтах каплям крови. Нико опять застонал, но теперь уже не от боли, а от душного липкого возбуждения, наполняющего низ его живота и требующего внимания к себе.

Удовольствие было болезненным, тяжёлым и мучительным. Оно всегда накрывало неожиданно, на несколько минут приглушая все органы чувств. Рваные мутные мысли текли по кругу в хмельной от лёгкости голове. Это не были эротические мысли или образы, как принято у большинства, хотя кто занимался подсчётами того, что воображают подростки бессонными ночами, доставляя себе грубое удовольствие? Нико видел перед собой отрубленную руку насильника и растерянного мальчишку, в котором смешались благоговейный трепет и животный страх перед королём. Никогда прежде он не видел столько человеческой крови, никогда прежде он не видел столь быстрого и безжалостного наказания, даже его отец, который так не вовремя уехал на покос, не порол его с таким каменным и бесстрастным лицом. Отцу всегда было жалко тех, кого он наказывал, и это унижало ещё больше, чем сама порка. Король Маару мог убить, не моргнув глазом, не только не жалея свою жертву, но и забывая об убийстве через полчаса.

Нико на ватных ногах дошёл до ванной комнаты, вымыл руки, надел чистое бельё и, вернувшись обратно, как подкошенный упал на кровать и сразу же заснул.

Часть вторая.

Во вторник перед началом урока географии в класс вошла высокая молоденькая девушка в строгом черном платье до колен, соблазнительно обтягивающем её стройную точёную фигуру. Девушка окинула класс беглым взволнованным взглядом и прошла к учительскому столу. Все замерли, как были, с интересом разглядывая гостью. Никто не перешёптывался, не возился, все ждали её слов.

– Добрый день, дети, – голос девушки дрожал как потревоженный ветром ручеёк. Нико снисходительно улыбнулся слову «дети», кроме него так же улыбнулось ещё полкласса. – С сегодняшнего дня и до конца семестра я буду проводить у вас уроки географии. Моё имя Оне. Надеюсь, мы с вами подружимся.

Девушка мягко улыбнулась, обнажая белые маленькие зубы, и слегка покраснела. Её светлые волосы были в прелестном беспорядке, белая кожа с россыпью мелких веснушек на переносице добавляла шарма всему её невинному девичьему облику. Нико невольно залюбовался её плавными движениями, и ему захотелось, чтобы этот урок никогда не заканчивался. На новую учительницу было просто приятно смотреть, вот только слушать её оказалось невозможно. Говорила она тихо, неэмоционально, с запинками и ошибками. Но Нико делал скидку на её внешность, в конце концов, это обычная университетская выпускница, только что вышедшая в мир и свято верящая, что знаний, полученных ею в университете достаточно для тех «детей», которым она решила преподавать великую и столь важную для жизни науку – географию.

Нико сознательно прервал поток желчного пафоса в своём сознании и к середине урока уже просто наблюдал за девушкой, не препарируя её скромные преподавательские способности.

География была во вторник и в среду, поэтому эти дни стали для Нико любимыми в школе, тем более что предмет он знал на отлично, что не могло не льстить Оне. Она с наивностью принимала заслуги учеников на свой счёт.

Пятница же оставалась для Нико на первом месте.

Маару широкими шагами мерил свои покои. Сегодня ему должны были представить избранницу Совета, девушку, которая должна стать его женой. Король твёрдо решил, что если девушка ему не приглянётся, то он не будет заключать этот союз, даже если весь Совет встанет на дыбы. Он скажет, что проклянёт каждого, кто посмеет ему перечить и все сразу успокоятся. Маару, довольной собой, громко усмехнулся, иногда ему было приятно думать о том, что его боятся. Хотя… ему всегда было это приятно.

Девушка прибыла в замок поздним вечером в сопровождении своей матери и трёх десятков слуг. Что делали все эти люди рядом с его невестой, Маару ума не мог приложить, но возражать не стал. В конце концов, в замке хватит места для целого войска.

Давно уже король не испытывал такого волнения, что нигде не мог найти покоя. Да, он хотел обладать прелестной женщиной, он хотел чувствовать запах её волос, кожи, ласкать руками стройные ноги, руки, грудь, он жаждал слышать её страстные стоны и пылкие признания, он хотел дарить наслаждение, получать наслаждение. Женщина вся соткана из наслаждения. Маару хотел жениться, и когда он увидел избранницу Совета, его желание только окрепло. Девушка с первого взгляда показалась ему обворожительной и томной. Высокая, стройная, даже пышное платье не скрывало своими складками тонкость её фигуры, длинные белые волосы были заплетены в косы. Маару улыбнулся, приветствуя гостью, и посадил рядом с собой за праздничным, богато убранным столом, что значило одно – выбор одобрен.

Члены Совета были довольны. Союз Негори и соседней северной страны принесёт только процветание обоим королевствам.

Девушку звали Суноги. Она смотрела на короля с неприкрытым восторгом и лёгкой паникой. Она явно была удивлена, увидев столь молодого и привлекательного мужчину. Слухи о нём ходили весьма противоречивые и всё больше пугающие.

– А правда, что король умеет колдовать? – выпив третий кубок местного крепкого вина, спросила изрядно захмелевшая девушка.

Маару снисходительно улыбнулся ей и, взяв её руку в свою, прошептал низким, чувственным голосом:

– Конечно, умею. Каждый мужчина немного колдун.

Девушка мило засмеялась и, лукаво прищурившись, ответила не менее чувственно:

– А каждая женщина немного ведьма.

Суноги отдалась королю в первую же ночь. Он пришёл в её покои сразу после окончания праздника и, застав за умыванием, подхватил на руки и уложил на кровать, сверху вниз глядя в широко распахнутые светлые глаза.

– Если ты хочешь отказаться выходить за меня замуж, сделай это сейчас, если нет – то соглашайся тоже сейчас.

Девушка провела ладонью по его щеке и ласково улыбнулась.

– Конечно, я хочу, мой король.

После первой ночи они больше не встречались. Мать Суноги настояла на том, чтобы они подождали до обручения. В их стране считалось плохой приметой, если муж с женой спят до свадьбы. Маару только презрительно поморщился на это нелепое заявление, но перечить не стал, в конце концов, он никогда не был озабочен только лишь плотскими утехами.

Свадьба была роскошной, многолюдной и шумной. Невеста выглядела сущим ангелом в своём белоснежном, расшитом драгоценными камнями платье, она невинно опускала ресницы, когда муж целовал её в щёку, так, словно они ещё никогда не были вместе. Сердце Маару ликовало, тогда он впервые подумал о том, что счастлив по-настоящему. И брачная ночь укрепила его в этом мнении.

Проблемы начались месяц спустя.

Королева была уже в положении, когда дворцовые слуги нашептали ей, что король не хочет этого ребёнка и каждую ночь молится своим богам, чтобы она его потеряла. Маару узнал о заговоре не сразу – все проникновенные взволнованные расспросы заканчивались гнетущим молчанием – только когда жена в приступе очередной истерики высказала ему эти обвинения в лицо. Были казнены два десятка слуг, половина из которых принадлежала королеве. Расшатанные нервы, постоянные ночные кошмары, внезапно вспыхнувшая боязнь мужа, а также постоянные увещевания матери быть смирной и послушной довели королеву до тяжелейшего нервного срыва, после которого она потеряла ребёнка.

День рождения Ромо отмечал в своей квартире. Родители заблаговременно уехали на дачу, оставив ему значительную сумму денег на праздничное гуляние. Гостей было немного, и практически все одноклассники, кроме Сеси, соседки по этажу, девушки ветреной, но обворожительной.

Нико тоже пришёл. Мама выпроводила его чуть ли не пинками, а сама ушла к подруге, вместе поплакать. Нико вход туда был заказан.

Сеси заприметила Нико ещё когда их не представили друг другу, в её чёрных миндалевидных глазах загорелся интерес к незнакомому серьёзному мальчику в джемпере с v-образным вырезом. Сеси была профессиональной моделью, поэтому в одежде разбиралась, Нико тоже разбирался в одежде, потому как считал, что выглядеть нужно презентабельно в любой ситуации.

– Дай угадаю, ты отличник, – сказала Сеси, подсаживаясь к Нико на мягкий, обитый велюром диван и демонстративно закинув одну стройную ногу на другую.

Нико посмотрел на красивую девушку и почувствовал, что сердце его забилось быстрее.

– Угадала, что ещё?

Сеси искренне обрадовалась и придвинулась ещё ближе. От неё пахло дорогими французскими духами и ароматическим маслом.

– Ты считаешь меня привлекательной, но очень глупой, – томно опустив ресницы, сказала она и слегка улыбнулась. Зубы её были ровными и сверкающими. Без помощи стоматолога здесь явно не обошлось. Но Нико и это тоже понравилось, ему нравились красивые, идеальные улыбки девушек на плакатах.

– Пятьдесят на пятьдесят, – мягко усмехнувшись, ответил Нико.

– Буду надеяться, что я угадала с первой половиной своего предположения, а не со второй.

– И правильно будешь делать.

– Хочешь, я покажу тебе свои профессиональные фотографии? – в глазах Сеси вспыхнуло неподдельное желание. В Нико же говорил исключительно азарт. Ему было очень интересно, как далеко эта девушка готова зайти. К тому же она ему нравилась, и почему бы не попробовать то, чего она желает? Тем более если это так просто.

– Ты их с собой принесла? – изображая удивление, спросил Нико.

– Да, они там, в соседней комнате. Ну что, пошли?

– Пошли.

В комнате было темно, там гости сложили свои вещи. Как только дверь закрылась, Сеси обвила шею Нико руками и прижалась к его губам, предлагая действовать самому. Нико почувствовал масляный вкус помады, и ему стало противно. Он отстранился и осторожно поцеловал девушку в шею, где-то он читал, что женщины любят, когда их туда целуют. Послышался вздох разочарования.

– Ну хватит меня лизать, – раздражённо прошептала Сеси и отстранилась. – Не хочешь целоваться, можем сделать всё по-быстрому и разбежаться.

Нико кивнул, но тут же спохватился, что Сеси его не видит, поэтому прошептал:

– Давай.

Девушка прижала его к стене и стала шарить руками по спине, потом спустилась и сжала ягодицы. Нико же к ней даже не прикоснулся.

– Так и будешь стоять столбом? Может, поможешь? Хоть штаны расстегни.

Нико дрожащими пальцами, он даже и не думал, что взволнован настолько сильно, расстегнул молнию на брюках, и они тут же свалились с бедер. Сеси коснулась тонкими быстрыми пальцами его живота и опустила руку ниже. Нико довольно громко выдохнул скопившийся в лёгких воздух. Ему начинало нравиться то, что происходило в этой тёмной комнате с наваленными на кровати сумками. Голову слегка кружило, но возбуждения пока не было. Но оно будет, непременно будет, ещё чуть-чуть… Внезапно дверь открылась, и столб света ударил в глаза. На пороге стояла Лило и смотрела прямо в лицо Нико. «Ну и хорошо, – мелькнуло в затуманенной голове, – тем лучше».

Потом Лило тихо пробубнила:

– Извините.

И медленно закрыла дверь.

– Чёрт, – с чувством выругалась Сеси. Нико поднял брюки, застегнул молнию. – Не хочешь уже?

– Нет, хватит с меня профессиональных фотографий, – с нервным смешком ответил Нико и уверенно вышел из комнаты.

После несчастья Маару больше жену не видел. До него дошли слухи, что она поселилась в каком-то захолустном монастыре и через месяц постриглась в монахини.

Этот мальчик появился в замке зимой. Он настойчиво требовал у начальника охраны, чтобы его приняли в личную свиту короля, каждый день приходил к окошку надзирателя, что-то кричал, бил кулаками в закрытые двери, ночевал у ворот. Несколько раз его выгоняли, один раз побили, но настойчивости мальчишки можно было только позавидовать, он всё равно каждое утро требовал своего.

– Покажи мне его, – ответил король на рассказ начальника охраны о придурочном ребёнке, докучающем ему.

– Этот парень сущий дьявол, всех на уши поставил, орёт как помешанный.

– Приведи его ко мне, я посмотрю, что это за помешанный.

Когда мальчишка, опасливо озираясь по сторонам, подошёл к трону короля, то не смел даже глаз на него поднять, так он был смущён и растерян. Казалось, что он до конца ещё не понял, что его всё же допустили в замок.

Маару смотрел на его обветренное лицо с мягкими, по-девчоночьи округлыми чертами, он вспомнил, что где-то его уже видел.

– Что ты хотел от меня? – спросил король, прямо глядя в светло-зелёные напуганные глаза.

– Я… я… – запинаясь, начал юный гость и тут же жутко покраснел. – Я бы хотел служить вам, повелитель. Я бы хотел отдать за вас жизнь…

– Какие громкие слова ты говоришь, а не боишься, что они могут сбыться? – Маару шутливо подмигнул мальчишке, но тот нисколько не смутился, наоборот, решительно выпрямился и громко отчеканил:

– Нет, я ничего не боюсь.

– Смелый… и кем же ты хочешь стать? Ты слишком мал для солдата, может, моим оруженосцем?

Мальчик опять растерялся. Он загнанно посмотрел королю в глаза, боясь, что тот просто шутит.

– Я бы хотел, – прошептал он, опять смущённо краснея.

– Значит, так оно и будет. Иди с Герту, он тебе расскажет, что нужно делать и где ты будешь жить.

Мальчик весь засветился от радости, всё ещё не веря тому, что его услышали и приняли.

– Маару, а тебе не кажется, что он слишком юн и слаб для оруженосца? – говорил Герту после того, как вновь вернулся к королю.

– Ты видел его глаза? Он будет предан мне даже во сне, а вырасти он ещё успеет. Моё решение неизменно – мальчик остаётся.

Ромо смотрел куда-то мимо Нико вглубь зала и постепенно взгляд его темнел и наполнялся таким искренним презрением, что Нико невольно похолодел.

– Что ты там такое страшное увидел? – спросил он, обернувшись назад и пытаясь определить причину такого пугающего взгляда Ромо. Ничего особенного не было видно. Двое парней сидели в углу за столиком и тихо переговаривались между собой, музыка заглушала их голоса, но по движению губ и взглядам, устремлённым друг на друга, можно было понять, что тема, обсуждаемая ими, была весьма интересной.

– Педерасты, – с презрением выплюнул грубое слово Ромо, – уже средь бела дня милуются, уроды. Ненавижу уродов.

Нико почувствовал, как кровь прилила к голове, и в висках забарабанило так сильно, что он перестал слышать музыку. Он опасливо покосился на самых обычных на первый взгляд парней, ничто в их одежде, причёске или манере держаться не выдавало сексуальных наклонностей, но Ромо тоже не мог ошибиться. Его двоюродный дядя был геем.

– А так не похоже, – как-то придушенно проговорил Нико и мельком глянул на свирепое лицо Ромо, сильно же его задело их присутствие рядом.

– Похоже, не похоже, – вызывающе передразнил его Ромо и сделал большой глоток пива. – Я таких ублюдков за версту чую. Это всё в воздухе висит, как запах гнили. Глаза закроешь, нос заткнёшь, так он в уши тебе залезет и отравит всю душу.

– Но тебя же никто не заставляет говорить с ними, – нервно усмехнувшись, сказал Нико, поведение Ромо казалось ему более вызывающим, чем поведение двух гомосексуалистов, спокойно общающихся между собой. Они даже не трогали друг друга, так в чём была проблема-то?

– Ты не понимаешь? – Ромо просверлил Нико горящим взглядом и, подавшись вперёд, грубо схватил за ворот рубахи, послышался треск разрываемой ткани. – Вот когда они захотят тебя трахнуть, тогда поймёшь и почувствуешь то, о чём я говорю.

Сердце Нико пропустило удар, страх налил свинцом руки и ноги, он мог только смотреть в широко распахнутые глаза Ромо, на дне которых плескалась животная ярость и что-то ещё… как показалось Нико, это было унижение. Мысли с бешеной скоростью метались в голове, составляя разбросанные паззлы в единое целое. Дело было в дяде Ромо, он к нему приставал, или даже не только приставал.

– Ромо, отпусти, – прошептал Нико, перехватывая запястье приятеля и пытаясь отцепить его от себя. – Я тебя понял.

Ромо моргнул, потом ещё раз, потом резко отдёрнул руку и смущённо потупился. Никогда прежде он не позволял себе кому-то угрожать, тем более Нико.

– Извини, – глухо проговорил он, глядя куда-то в пол, – просто эта тема… такая философская, что у меня всегда башню сносит.

Нико тихо усмехнулся, а потом рассмеялся в голос, расшатавшиеся нервы брали своё. Ромо виновато посмотрел на него и тоже улыбнулся.

– Без обид? – мягко спросил он.

– Рубашку зашьёшь и будем в расчёте, – Нико демонстративно поднял надорванный воротник и потряс им.

Ромо согласно закивал.

Нико пришёл в это заведение вечером следующего дня, но уже один. Он заказал себе пиво и жареный арахис. Он не пил в одиночку никогда ранее, но сегодня его весь день тянуло в это место, словно здесь осталась часть его, неразгаданная тайна, принадлежащая только ему.

Он смотрел на пустой столик, за которым вчера сидели двое парней, и вспоминал их, как они выглядели, как двигались. Нико хотел понять, почему Ромо догадался, а он нет. Быть может, он уже настолько привык к таким отношениям в своих фантазиях, что считает это нормой? Или быть может, в его фантазиях эти отношения имеют другое проявление, а здесь, в реальном мире – они трансформируются в нечто абсолютно иное? Нико боялся узнать ответ на этот вопрос, потому что это означало, что либо его психика расстроена настолько, что уже не отличает реальных законов от вымышленных, либо он настолько толстокожий, что не умеет чувствовать людей и совсем не разбирается в окружающей его действительности, а значит, вся эта его хвалёная эмпатия – пустое место.

Пиво было свежим, поэтому голова затуманилась быстро, хотелось курить, но сигареты закончились ещё вчера. Нико собрал силы в кулак и поднялся из-за столика, твёрдой походкой дошёл до барной стойки и купил себе сигарет. Пока молодой человек копался на стеллажах в поисках нужной пачки, мелодично звякнул колокольчик, висевший над входной дверью. Нико лениво повернул голову в сторону входивших и едва не потерял остатки равновесия от неожиданности. Это был он, парень со шрамом, а с ним те двое, что довели Ромо до истерики. Почему они пришли вместе? Нико похолодел от ужаса, не в силах оторвать взгляд от высокой подтянутой фигуры парня. Сознание понимало, что не нужно привлекать к себе их внимания, но голос ненасытной жажды требовал, чтобы Нико смотрел, смотрел, смотрел…

– Сигареты, – бармен уже второй раз окликнул Нико, чтобы он забрал покупку. Тот схватил пачку, словно спасательный жилет и, промямлив «спасибо», вернулся за свой столик.

Отхлебнув пива, Нико зажёг сигарету и жадно затянулся, словно это могло чем-то ему помочь или отвлечь от созерцания смеющихся молодых людей. Видно было, что они мало знакомы, но настроены на позитив. Все трое курили пахнущие шоколадом сигариллы и пили водку. Никогда прежде Нико не думал, что геи могут пить водку, раньше ему казалось, что они очень привередливые и капризные. Но эти двое… Нико всё ещё не решался причислить парня со шрамом к этой субкультуре, хотя прекрасно знал, что он один из них, вели себя как самые обычные уличные молодые люди, как Ромо, как он, да как все его одноклассники.

Сигаретный дурман на несколько секунд отключил сознание, и Нико понял, что ни в коем случае не должен шевелиться, иначе упадёт. Он закрыл глаза и опустил голову на сложенные на столе руки. Перед глазами его стоял образ сурового синеглазого Маару, плавно перетекающий в лицо парня со шрамом, сидевшего за столиком в углу. Как он догадался? Как всё правильно совпало… это просто чудо какое-то. Нико тихонько засмеялся.

– Привет, можно присесть?

В ушах как будто была вата, поэтому звук с трудом проник через них в отсутствие мозга. Нико с трудом поднял голову и посмотрел на того, кто к нему обратился. Теперь ему стало очень смешно, даже в груди заклокотало от подступающего хохота. Это опять он. Как всегда он не вовремя.

– Да, садись, – Нико широко улыбнулся, глядя на знакомого незнакомца. Он прекрасно понимал, что выглядит до неприличия пьяным, но сейчас ему было всё равно. Хотелось делать глупости, тем более что всё так похоже на сон или одну из его фантазий. А значит, всё непременно закончится хорошо или так, как он захочет. – Что нужно?

– Я подумал, что тебе что-то от меня нужно, – побарабанив кончиками длинных пальцев по столу, сказал парень. – Ты уже давно смотришь на меня, вот я и решил не тянуть кота за хвост и сам подошёл.

Нико немного протрезвел и уже, по крайней мере, понимал, к чем всё идет. Вопрос был лишь в том, соглашаться ему или нет. Несомненно, его тянуло к этому незнакомцу из автобуса, но с другой стороны, его тянуло вовсе не к нему, а к Маару, к его собственному королю и богу, а этот… совсем чужой, незнакомый, опасный… Но почему бы не воспользоваться ситуацией и не испытать наяву всё то, что испытывают герои его фантазий? Это должно быть интересным. От волнения внутри стало тесно и жарко. Нико всё ещё был безбожно пьян, и что-то упускал из виду, что-то очень важное… быть может, самое важное, но тем не менее, он согласно кивнул.

– Я знаю неплохую гостиницу. За номер я заплачу, потому что ты мне нравишься, мальчик с разбитыми коленками.

Нико тихо засмеялся, поднимаясь из-за стола.

– Надо же, ты помнишь…

– А ты пьян в стельку, как я погляжу, – с сомнением в голосе проговорил парень. Нико почувствовал это и поспешил заверить его, что он всё понимает, просто пиво на него так убийственно действует, но скоро всё придёт в норму, так что переживать за него нет смысла.

Мальчика звали Эи. Позже, на одном из привалов, он рассказал Маару о себе, о том, как впервые увидел его, ещё тогда, после охоты, с обнажённым мечом в руках. А потом потерял покой и сон и ничего не хотел от своей жалкой жизни, только ещё раз увидеть короля.

– А как же твои мать и сестра, ты не боишься оставлять их?

– У меня есть отец и старшие братья, просто в тот день они уехали на покос. А я не смог справиться один… – Эи поднял камешек и с чувством запустил его в озеро.

– Они мудро поступили, оставив тебя, ты всё сделал правильно.

– Я слаб, – Эи опустился рядом и посмотрел на разбегающиеся по воде круги. – Но рядом с тобой я научусь быть сильным. Именно поэтому я хочу служить тебе, повелитель.

– Конечно, научишься, Эи. Всё впереди.

Это случилось на одной из стоянок во время похода. То ли вино слишком перебродило, то ли длительное воздержание сказалось на настроении короля, а быть может, всё дело было в решительном горящем взгляде напротив.

– Я хочу быть сильным, мой король, – шептал он, прижимаясь ближе. Резкий запах терпкого винограда и свежей буйной молодости ударил в нос, и все здравые мысли покинули голову короля, уступив место древнему животному началу. – Возьмите меня, мой повелитель.

Маару никогда прежде не знал любви мальчика. Ему это казалось противоестественным и грубым, но на деле всё вышло иначе. Эи отдавался ему самозабвенно и чувственно, до конца, до самой своей сути, даже Суноги не была ему близка настолько, она всегда требовала к себе внимания и ставила своё удовольствие на первое место, как и любая женщина. Эи же не думал о себе, он просто дарил себя, и одно это уже доставляло ему несказанное блаженство.

– Ты безумен, ты точно одержимый, – восхищённо шептал Маару, гладя влажные волосы на затылке спящего Эи. – А они ещё что-то говорят про моё колдовство.

Все остальные ночи они проводили вместе.

А потом началась война. Они приплыли на кораблях, высадились в маленьком заливе и двинулись на город. Маару знал, что силы неравны, но Совет обещал, что к вечеру прибудет войско союзника. Душа короля была неспокойна, он привык всегда рассчитывать только на свои силы. Но совет заверил, что опасаться нечего, эта война выгодна всем. И к тому же королю не следует слишком увлекаться чувствами, иногда нужно подумать и о политике.

– Обещай мне, что ты не выйдешь на поле, – говорил Маару, чувствуя дрожь прикасающихся к нему пальцев мальчика. Он слишком туго затягивал ремни доспехов, словно нарочно хотел сделать Маару больно.

– Ты меня унижаешь! – вскричал Эи. – Я воин, и я буду сражаться за своего короля!

Маару грубо схватил его за локоть, заставив посмотреть себе в лицо.

– Твой король приказывает тебе остаться! Если ты нарушишь мой приказ, я больше никогда не захочу тебя видеть! Выбирай, Эи. Сейчас же!

– Это чудовищно, Маару, – задыхаясь от обиды, прошептал Эи и на глазах его выступили слёзы. – Ты не оставляешь мне выбора…

– Да, это так, но тебе не нужно выбирать. Я выбрал за тебя, просто подчинись мне, Эи, – Маару наклонился к мальчику и пылко поцеловал его в висок. – Только один раз, прошу.

– Хорошо, – сдался Эи. – Но если я увижу, что тебе нужна моя помощь, то никакое обещание меня не остановит.

– Я знаю, – печально улыбнулся Маару.

Ещё до того, как два войска столкнулись на залитом солнцем просторном ровном луге, Маару понял, что они проиграли. Неприятель стал теснить их уже после первого часа сражения – нужно отступать, иначе потери будут чудовищными. А потом Маару увидел тонкую маленькую фигурку Эи, который бежал ему навстречу, он что-то кричал, но в адской песне битвы его голос не был слышен.

– Стой! – отчаянный крик Маару взвился ввысь и растворился в раскалённом летнем воздухе.

– Маару, – по губам Эи читал король, – заговор…

Но молодой воин в чужих доспехах уже вложил в свою крепкую руку стремительную тонкую стрелу, и цель его была чётко видна на фоне ярко-голубого неба.

Когда они уже стояли в тесном холле гостиницы, Нико стал судорожно вспоминать всё, что он знал о сексе двух мужчин, а знал он весьма немного. Все журналы и фильмы, которые он мельком видел у своих знакомых, были с участием нормальных пар, а как это могло происходить иначе, оставалось только конструировать. Но секс он и в Африке секс, как сказал бы Ромо. Вот только воспоминание о Ромо сейчас оказались весьма неуместным. Нико вспомнил его яростный горящий взгляд, когда он говорил о гомосексуалистах, и ему стало очень не по себе. Хотелось уже быстрее сделать это, пока решимость не иссякла, но как назло, консьержка – пожилая полнотелая женщина, двигалась просто до безобразия медленно, словно испытывая терпение парней, собравшихся прелюбодействовать в её гостинице. Нико ловил на себе сочувственно-любопытные взгляды и невольно морщился, как от жуткой головной боли. Неужели этой женщине подумать больше не о чем, как только о нём и тех причинах, которые вынудили его прийти сюда? Думай, думай, всё равно не додумаешься, злорадно усмехнулся про себя Нико. И эта злость подстегнула его угасающую уверенность в правильности принятого решения. Заблуждение заблуждения. Нико и раньше встречался с такой ошибкой своего разума, но сейчас он старался не думать, просто действовать, плыть по течению, следовать за тем, кого он выбрал. О том, правильно это будет или неправильно, он подумает позже.

– Двадцать пятый номер, направо, вверх по лестнице на второй этаж, – пробубнила себе под нос консьержка и всучила парню со шрамом ключ с деревянным шариком вместо брелока. На шарике красным и синим, да притом ещё и разными шрифтами были написаны цифры два и пять. Безвкусица, подумал Нико и коротко вздохнул. Парень посмотрел на него и мягко, ободряюще улыбнулся. Нико ему ответил. Ему казалось, что, обменявшись этими многозначительными улыбками, они подписали тайный договор, означавший, что назад уже не отступить.

На узкой, поскрипывающей под ногами лестнице горела всего одна лампочка, и та тускло и как-то болезненно моргала.

Парень вошёл первым, потом впустил Нико и сам закрыл за ним дверь.

– Свет нужен? – спросил он. На улице был синий вечер, поэтому очертания предметов ещё можно было разглядеть. Две узкие кровати стояли друг от друга на расстоянии локтя. Около окна располагалось кресло и невысокий деревянный столик. В противоположном углу стоял высокий, слегка покосившийся шкаф. Убогая комнатёнка, но большего и не требовалось. Будь это номер-люкс, колени дрожали бы точно также как и сейчас.

– Нет, не нужно света, – тихо ответил Нико. И сделал два шага к кровати. Парень со шрамом ловко снял с плеч рюкзак, по-хозяйски кинул его на кровать. Взвизгнула молния, и на светлое покрывало стали падать сигареты, бутылка какой-то жидкости, пакетик с белыми круглыми таблетками, коробка презервативов, зажигалка и ещё какой-то тюбик.