Текст книги "Уравнение с одной переменной (СИ)"

Автор книги: Motoharu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Её заносит на поворотах, иногда она бывает просто невыносимой, – он говорил тихо, спокойно, как с душевнобольным, убаюкивал. А я ничего не понимал из его слов. Какие ещё мне нужны доказательства? Какой ещё пинок нужно получить, чтобы понять?!

– Димка, ты ведь что-то опять придумаешь, я же вижу. Не надо, Дима, пожалуйста, – Костя наклонился, чтобы поцеловать, и тут в моей голове что-то замкнуло. Всё, что было после, я помню отдельными отрывками, казалось бы, вовсе не связанными между собой. Я ненавязчиво выскользнул из Костиных рук, что-то начал говорить о том, что нужно собираться, а не лясы точить, или какой-то другой бред, тоже панацея для душевнобольного исключительно. Кажется, мы потом ещё смеялись над чем-то… Наверное, над моей непроходимой глупостью и мечтами о несбыточном. Больше он не пытался поцеловать. Любая девушка будет лучше меня для Кости, а тем более девушка, искренне любящая. Дело времени… а я отнимаю это время.

Свет я не стал зажигать. Прошёл в комнату и, не раздеваясь, лёг на кровать, завернулся в покрывало. Надеялся уснуть. Ни о чём не думал. Ждал… быть может, есть какой-то вариант? Быть может, я просто накрутил себя, а на самом деле всё не так страшно? Ну чмокнула в щёку, подумаешь… Но я честно понимал, что дело вовсе не в Марине, не было бы её, была бы другая девушка, дело в том, что я сомневаюсь в Косте, что с этим-то делать? Унижаю его подозрениями, сомнениями, заставляю жалеть, вечно утешать. Где моя сила? Костя сильная личность, ему нужно постоянно двигаться вперёд, а не оборачиваться на меня. Я ему не пара, разве я не знал этого с самого начала?!

Я никому не пара… просто временно.

Уснуть не удалось, да и было ли старание. Хотелось плакать, но этого я тоже не мог себе позволить, и без того жалкий.

Стены давили на плечи, пустота сонной квартиры была суеверно пугающей. Вспомнился Серёжа, наши отношения, честные, холодные, безо всяких иллюзий. Жизнь за стеклом. И стало вдруг по-настоящему страшно. Не хочу так… больше не хочу, чтобы было так.

Я поднялся с кровати, взял ключи, деньги, по привычке сунул телефон в задний карман джинсов, но тут же вытащил. Никому звонить не нужно. Никаких зацепок не оставлять. Нужно быть тихим и незаметным… как раньше. Я должен вернуться туда, где моё место. Хотя бы на миг, быть может, тогда я пойму, что мне делать дальше.

В автобусе было душно. Одетые в шубы и ватные куртки люди тёрлись друг об друга в тесном пространстве, дышали в резкий воздух, согревали так, что становилось тошно, и голова шла кругом от смеси выхлопов, переработанного кислорода и женских духов. Всего две остановки… я с трудом удержал своё сознание на месте и, когда вышел из автобуса, несколько минут постоял, закрыв глаза и не двигаясь. Щёки щипало от мороза. Я хотел погреть их ладонями и почувствовал, что они влажные.

Я был в этом заведении два раза с Серёжей. Позиционируется он как стрип-клуб – женский и мужской стриптиз, танцы гоу-гоу, выступления транссексуалов, модных ди-джеев. Место обитания порока и разврата, как сказал бы Костя. Он такие места не любил и вообще больше уважал наш район, а не соседний: ещё со времён школы, когда они с местным главарём делили любовь прекрасной Елены. Как он был красив в тот день… как отчаянно и недоступно красив.

Стрип-клуб был излюбленным местом гомосексуалистов обоих полов. И все посвященные об этом знали. И я в том числе.

Я сел за столик в самом тёмном углу, заказал какую-то минералку и достал сигареты. Осмотревшись, моментально увидел три пары неформалов. Я выбрал одну для наблюдения, самую яркую – высокий широкоплечий брюнет и маленький худой парнишка, что-то увлечённо рассказывающий ему. Мальчик был в юбке, надетой поверх чёрных брюк, с макияжем и какими-то нелепыми бусами. Мне захотелось зверски напиться, глядя на него. Неужели я произвожу такое же безобразно отталкивающее впечатление? Броские наряды, вызывающие движения, в каждом взгляде похоть и… страх? Быть может, они вместе неделю, а может быть, и год, а мальчишка боится, что его бросят, как в первый день. Одноразовые люди. Быть может, так проще?

Кто-то загородил свет, я поднял голову и сначала увидел яркое пятно, потом понял, что это оранжевая рубашка, а потом уже разглядел скуластое, чуть вытянутое улыбающееся лицо.

– Привет, к тебе можно присесть? – в гламурной манере спросил незнакомец и, не дожидаясь разрешения, медленно опустился на свободный стул напротив. – Плохой день?

Я глубоко затянулся и пожал плечами.

– Бывает и хуже.

– Ну, всё наладится, просто нужно поднять себе настроение, и всё пройдёт, – парень с нескрываемым интересом осматривал меня из-под полуопущенных накрашенных ресниц.

Я затушил сигарету и улыбнулся.

– Меня Димой зовут, а тебя?

– Руслан, очень приятно познакомиться, Дима, – обрадованно произнёс парень и помахал рукой. Жать руки было не принято.

– Руслан, я похож на гомосексуалиста? – вдруг спросил я, чувствуя, что начинаю медленно, но верно наполняться каким-то беспричинным весельем и задором, словно был пьяный и очень смелый.

– Безусловно, – засмеялся Руслан, откидываясь на стуле и теперь уже с неприкрытым желанием рассматривая меня. – И ты очень красивый, Дима. Можно я угощу тебя коктейлем?

Я широко улыбнулся, жеманно прищурившись, должно быть, это выглядело впечатляюще. Руслан даже смутился слегка, но тут же протянул руку и мягко погладил мою ладонь.

– Валяй, – согласился я и не стал убирать руку. – Когда я пьяный, со мной можно делать, что угодно.

– Сверху или…?

– Или.

– Любишь экстремальный секс?

– Нет.

– За деньги?

– Бесплатно.

– Совершеннолетний?

– Учусь в школе.

– Дима, я в тебя влюбился… Ты сегодня свободен?

– Как видишь.

Мы выпили по коктейлю, потом ещё и ещё… Я взял с собой много денег и был намерен спустить их все. Я чертовски устал и хотел отдохнуть от себя самого в первую очередь. Руслан оказался весьма занудным парнем, в первый же час знакомства он рассказал мне про всех своих любовников, про то, какие они все сволочи и козлы. Только вчера его кинул какой-то женатый мужик, и выгнали со съёмной квартиры, а сегодня утром он нашёл себе нового женатого мужика и новую квартиру… Жизнь – дурацкая штука, говорил Руслан и гладил мои коленки. А я ничего уже не соображал и думал, что вот сейчас умру прямо здесь, сидя за столом, поэтому пусть гладит, если ему так хочется.

– Пойдём в туалет, Димочка, я хочу тебя трахнуть… – шептал Руслан, облизывая моё ухо. Мокро, и хочется оттолкнуть, но не получается, руки отказываются слушаться, и это так смешно, что я захохотал как ненормальный. Оттрахай меня, Руслан, чтобы вся категоричность выветрилась…

– Русик, он никуда с тобой не пойдёт, – раздалось откуда-то сверху, но посмотреть, кто говорил, я не смог – американские горки унесли меня куда-то к небесам. Может, сейчас я всё-таки умру?..

– Серж, это твой мальчик?

– Бывший, оставь нас вдвоём.

– Но он обещал мне…

– Ничего он тебе не обещал, найди кого-нибудь более подходящего.

– Но он такой милый… я впечатлён и хочу его.

– Он не трахается с наркоманами.

– А ты жестокий, Серж. Оставайтесь, приятного вечера.

– И что ты тут забыл?

Звук был где-то рядом. Я с трудом разлепил глаза и посмотрел на источник звука. Это было человеческое лицо. Знакомое лицо. Серёжа? А я про тебя сегодня думал.

– Я думал, – пролепетал я едва слышно. Попытался налить себе минералки, но не получилось, бутылка оказалась закрытой, и проклятая вода не текла в стакан. А в горле было сухо, как после километрового забега. Вот засада…

– И о чём же ты думал тут, облизывая Руслана? – Серёжа отнял у меня бутылку и, открыв, налил половину стакана. Подвинул мне.

Я смотрел на его пальцы, двигающиеся со скоростью света, и вдруг понял, что он только что сказал. Я целовался с Русланом? Меня словно холодной волной окатило.

– Неправда! Я с ним не целовался! – резко ответил я, почти уверенный в правоте своих слов. Руслан трогал мои коленки и только… И ещё ухо… а может, не только? Стало так стыдно и противно, что я чуть не заплакал от обиды.

– Ладно, Димочка, не пугайся, ни с кем ты не целовался, просто сказал, чтобы ты в себя пришёл. А ты такой забавный, когда пьяный.

Я посмотрел на Серёжу почти убийственным взглядом. Ненавижу такие его шутки!

– С натуралом своим расстался?

– Не твоё дело, – я всё-таки отхлебнул воды и, почти не пролив, поставил стакан на место.

– Значит, он тебе изменил с какой-нибудь девочкой, и ты не знаешь, что теперь делать, куда бежать. Думал, что будешь для него верной женой и матерью его детей, а он вот так плохо поступил. Какой нехороший, да, Димочка? Так ведь думал?

Я попытался встать на ноги и уйти, не было никаких сил слушать Серёжу и его правдивые слова в ужасной пошлой обработке. Господи, как же мне было плохо… как же сильно хотелось умереть. Ну зачем я сюда вообще пришёл? Посмотреть на себя со стороны? Грязь, одна сплошная грязь…

– Заткнись, – прошептал я, хватаясь за стол и с ужасом понимая, что встать самостоятельно у меня не получится. – Да! Думал! – проорал я в лицо подошедшему ко мне Серёже. Тот молча помог мне выбраться из-за стола и, поддерживая за пояс, повёл к выходу.

– Я так и знал, что ты самый безумный мальчик из всех, которых я когда-либо видел, – устало вздохнул Серёжа. – Я отвезу тебя домой, Димочка. Там подумаешь.

– Серёжа, что мне делать? – я уже плакал, не сдерживаясь. Слишком много всего, слишком тяжело. Всё закончилось, всё сломалось. А как дальше? Опять одному…

– Ну он тебя хоть любит?

Мы сидели в машине около моего подъезда, но я не хотел идти домой, я боялся идти домой. Там всё напоминает о нём, там столько его вещей, что я не смогу удержаться от того, чтобы не позвонить ему. Посмешище.

– Любит, очень любит, – я кивал головой, даже улыбнулся сквозь слёзы, и это было правдой, я знал, что Костя меня любит. Но от этого ещё больнее уходить.

– Ну так в чём проблема-то, Димочка? Пусть женится, сколько ему влезет. Он нормальный, ему нужна семья, дети – продолжение рода. Все натуралы повёрнуты на детях, но ты-то ему не можешь в этом помочь. Так пусть найдёт девчонку и сделает этих своих детей. А если тебя любит, то не оставит. Будете встречаться и так же трахаться, как раньше. Что тебя не устраивает? Многие так живут… у меня сейчас женатый любовник. Его сын на два года старше меня и, уверяю тебя, ничему это не мешает.

Я слушал Серёжу и чувствовал, что всё дальше и дальше проваливаюсь в разверзшуюся под ногами пропасть… Какие низкие слова – любовник, измена, будем трахаться… А чего мне ещё нужно? Мне, такому, какой я есть. Только это. И больше ничего.

– Спасибо, Серёжа, я подумаю. Помоги мне дойти до квартиры, я сам не смогу.

В квартире было угрожающе тихо и светло. В кухне горел свет. Внутри меня всё сжалось. Костя пришёл или мама? Я пошатнулся, запнувшись на пороге, но Серёжа поддержал.

– Осторожно, ноги выше поднимай.

– Кто-то дома, – зажмурившись, проговорил я и опустился на лавочку, стоящую напротив двери. – Сюрприз будет…

– Обязательно будет. И не один, – как гром среди ясного неба. Низко, чётко и очень-очень холодно.

Вот и всё, тут я и умру. Костя. Давно ждал? Любопытно… И что же этот чёртов алкоголь никак не выветрится?! Всё кажется таким странным, совсем не страшным, а даже смешным. Картина Репина «Не ждали». Хотя… ждали же. Боже, какой он всё-таки замечательный. И злость ему идёт. Сейчас он кого-нибудь убьёт. Выбор невелик, но я с радостью приму любое его решение.

– Наш великий натурал, добрый вечер, – Серёжа жеманно протянул Косте руку и, не дождавшись приветствия, спрятал её в карман. – Что же ты своего ненаглядного на ночь глядя из дома одного выпускаешь? Умыкнут, да ещё и покалечат.

– А я сам ушёл, – вставил я свои пять копеек и, широко улыбнувшись, посмотрел на Костю. Улыбка умерла на моих губах. Он разочарован… Во мне, непроходимом идиоте. Тошнота резко подкатила к горлу, и я согнулся пополам, закрывая лицо руками. Опять потекли слёзы.

– Позвольте нам самим разобраться, – холодно отбрил Костя и грубо подтолкнул Серёжу к выходу. – Думаю, вас ждут другие дела совсем в другом месте, спокойной ночи.

– А ты весьма решительный, – невозмутимо хмыкнул Серёжа. – Я не ожидал.

– Проваливай, проваливай, ценитель, – Костя захлопнул дверь прямо перед Серёжиным носом и замер, сверху вниз глядя на меня. – Хоть бы позвонил, предупредил, что с ума сходить будешь.

– Не хотел беспокоить, – всхлипнул я, понимая, что больше не могу сдерживаться. Меня просто выворачивало наизнанку от омерзения. – Мне так плохо, Костя…

– А ты бы побольше выпил, может, полегчало бы, – Костя быстро стянул с меня куртку, кинул на пол, помог подняться на ноги и отвёл в ванную. В ванной сознание моё наконец-то отключилось.

Я проснулся от звонка будильника. Забыл выключить. Сегодня суббота, а значит, можно поспать ещё немного. Костя лежал сзади, обнимал одной рукой и тепло дышал в макушку. Так приятно…

Я резко дёрнулся, вспомнив, что произошло вчера. Моя отвратительная выходка, Руслан, Серёжа… Костя, который всё это время ждал меня дома. Всё смешалось в голове, перепуталось, нужно куда-то уйти, нужно изобразить полное безразличие, в конце концов, я тоже человек и имею право…

Костина рука крепко схватила меня за плечо, удерживая на месте.

– Лежи смирно, а то сделаю больно, – тихо проговорил он, переворачивая на спину и нависая сверху. Никогда прежде я не видел его таким сердитым. Сердце едва не выпрыгивало из груди, в голове звенело и всё ещё носило. Я слишком много выпил.

– Какого черта ты вчера изобразил? Всё это представление из-за Маринки, да? – Костины глаза были чёрными, узкими и безжалостными. Я ждал, что он ударит меня. Я был готов к этому.

– Я хотел немного развеяться, – промямлил я, запинаясь на каждом слове.

– Я же объяснил тебе, что мне она нафиг не нужна, так почему я должен приходить к тебе домой и думать о том, какая долбаная машина могла тебя сбить?!

– Костя… – горло сжалось от напряжения, и больше не хотело пропускать слова. Я чувствовал, что задыхаюсь от раскаяния, стыда и бессилия что-либо изменить. Дело сделано, что теперь скажешь.

– Что Костя?! Я уже двадцать лет Костя! И этот придурок откуда нарисовался? Опять за старое, Димочка?

– Нет, нет… – я мотал головой, закусывал губы и отчаянно вглядывался в тёмные глаза напротив. Нет, они нисколько не смягчились. – Мне нужно было сходить туда… посмотреть.

– Куда – туда? Что посмотреть? – Костя чуть успокоился, голос его обрёл прежнюю мягкость, но всё равно злость не ушла.

– В гей-клуб, – кончики ушей загорелись, и кровь по венам побежала в два раза быстрее. Я сгорал. Пожалуйста, Костя… не надо так. – Хотел посмотреть на таких, как я.

– Зачем? – едва слышно.

– Чтобы вспомнить о том, какой я есть на самом деле. Мне нужно было понять… понять своё место.

Костя растерялся, отпустил мои руки и устало потёр нахмуренный лоб.

– А этот тип?

– Я встретил его в клубе, когда уже напился. Он просто отвёз меня домой и поговорил.

– И что он тебе насоветовал?

– Чтобы я стал твоим любовником, – честно ответил я.

– То есть ещё предполагается жена? – нервно усмехнувшись, Костя приблизился совсем близко к моему лицу и легонько скользнул языком по верхней губе. Стало как-то неуютно от этого незнакомого жеста, захотелось отвернуться. – И кого вы за меня посватали? За Мариночку на этот раз?

– Я просто… но если ты женишься, то я не буду твоим любовником.

– А куда ты денешься? – Костя медленно стал задирать край рубашки и скользить пальцами по животу.

– Я уеду… За границу. Чтобы не мешать тебе делать выбор.

– Значит, таков твой план на ближайшее время?

Костя оставил в покое мою рубашку и резко встал с кровати, достал сигареты и закурил.

– А как же то, что между нами было, а, Дима? Сделаем вид, что ничего не было?

Я тоже поднялся и сел на кровати, опустив голову.

– Тебе решать.

– Мне, значит? – Костя мерил шагами комнату и глубоко затягивался. – То есть ты согласен на то, чтобы я забыл о тебе, о нашей любви, чёрт возьми, о том, что я спал с парнем, просто ради того, чтобы быть как все, чтобы вернуться к тому, от чего я ушёл? Ты этого хочешь?! Димочка. Чтобы я стал предателем, вступил в союз отцов России и создал ещё одну социальную ячейку общества? Я могу, без проблем. Мне-то… всё равно, кого трахать. Так, Дима? Ты ведь так думал, когда напивался с этим долбаным неудачником?!

– Костя, – вытирая набежавшие слёзы, тихо проговорил я. Внутри всё дрожало, и так сильно хотелось курить, и ещё… чтобы он простил меня и не злился. Господи, он же прав, сто раз прав. Всегда прав. Мой самый лучший, мой… – Я просто хочу, чтобы ты был свободным и счастливым.

– А ты считаешь, что я несчастлив? – Костя затушил сигарету, выкинул окурок в открытое окно и подошёл ко мне, опустился на колени, заглядывая в лицо. – Дима, я не знаю, что мне ещё делать, чтобы ты мне поверил. Кроме моего слова у меня ничего больше нет. Но я говорю тебе, что я не знаю, сколько всё это продлится, это же неважно, совсем неважно, главное то, что здесь и сейчас я уверен на все сто процентов, что мне никто не нужен, кроме тебя. И я свободен и счастлив. Поверь, Дима…

– Костя, – я коснулся кончиками пальцев горячей щеки и сполз с кровати на пол. – Обещай мне, что если полюбишь кого-нибудь другого, то обязательно скажешь, сразу… Обещай.

– Димка, господи, как бы я хотел, чтобы ты перестал думать так много и за всех сразу, – Костя попытался обнять меня, но я отстранился.

– Обещай.

– Хорошо-хорошо, если тебе так будет спокойнее, то как только, так сразу. Если я влюблюсь, то ты узнаешь об этом первым.

– Спасибо, Костя.

Я сам обнял его и поцеловал. Сколько бы ни продлилось – всё моё!

– Димка…

– Что?

– Я влюбился.

– В кого это?

– В тебя. Поехали со мной на турбазу, изменять моему любовнику?

– И тебе его нисколько не жалко?

– Жалко, а что поделать?.. Любовь – она такая. Спросите у гея Серёжи, он расскажет. Ещё тот советчик.

– Костя… ну проехали уже...

– Нет, Димочка, я тебя теперь заколебу! Это же надо слушать советы какого-то неудачника! Да я бы его даже на порог не пустил, а ты… А если бы он тебе сказал, чтобы ты стал киллером, ты бы им стал? А с балкона прыгнуть?

– Костя… ну пожалуйста!

– Это же надо… а ты знаешь, что в Москве пять миллионов женщин, и один-то миллион уж точно годится мне в жёны? То есть если прикинуть, то тебе нужно выпить как минимум десять тысяч литров водки, чтобы пережить этот факт… Вот это ты попал, Димочка!

– Костя!!