Текст книги "В твоём мире (СИ)"

Автор книги: misusya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Я брал на всякий случай, карту ведь не вставишь в дерево! Даже не рассчитывал, что пригодится!..

========== Глава 6 ==========

Возможность выяснить всю подноготную про отношения друзей представилась Мэтту довольно скоро, но ни он, ни Аня не были обрадованы услышанным. Сами ребята не скрывали свой разрыв и вполне спокойно подтвердили, что теперь их связывает только дружеская привязанность. В итоге Аня стала уделять больше времени сестре, а музыканты между тем пытались найти сигнал сотовой связи, перебираясь с одного места на другое.

Маша была несказанно обрадована умиротворённым покоем, пронизывающим отношения сестры и Беллами. Аня трепетно и нежно заботилась о муже, предвосхищая все его потребности и капризы (последних было куда как больше), разделяла его мнение по любому вопросу, начиная от планов на день и заканчивая нелюбовью к паукам. Мэтт, в свою очередь, старался избавить жену ото всех забот и опасений, усмирив свою резкость в кругу семьи и оставаясь по-прежнему изобретательным балагуром.

Частенько он уделял внимание и новой родственнице. Они с Машей часто сидели рядышком и непринуждённо болтали о всякой всячине. Та всякий раз отмечала: мужчина ни разу не коснулся в ходе разговора разрыва с Ховардом и ни разу не дал ей почувствовать себя лишней.

От этого в мятущейся душе на время воцарялось подзабытое тепло. Неизменно вежливые манеры Мэтта, не делающие различий между женщинами любого возраста и положения, подкупали девушку и в невыгодном свете выставляли бывшего: в её сердце, похоже, ещё теплились какие-то остатки чувства к нему.

Дом, воссоединившись с любимцем Беллзом, тоже несколько воспрял духом, весело шутил и много смеялся. Экс-невеста подозрительно посматривала на него. Ей уже были знакомы эти пламенные взгляды, раздражительность без повода, показная бравада… Для чего, или, точнее, для кого он вытворял всё это?!

Преодолев, в конце концов, лесополосу, они выбрались на поросшую низкой густой травой и кустарником равнину. У большой одинокой акации молодые люди устроили длительный привал и попутно развлекались как умели: сёстры занимались составлением фотоальбома, Мэтт учил Доминика стрелять. По вечерам пели песни.

***

Неожиданно холодное утро заставило Машу поёжиться в тёплом спальнике. Приподнявшись, она оглядела спящих. Мэтта среди них не было.

Спать совершенно не хотелось, и девушка накинула отделанный мехом трикотажный жилет. Начинало светать, нужно было сварить кофе.

У тлевшего костра выбритый и небрежно причёсанный Беллами восседал на свёрнутом одеяле, выставив вперёд острые колени, и задумчиво ел сэндвич. При виде Маши он широко улыбнулся и махнул рукой.

Девушка наскоро умылась, неслышно приблизилась, поджимая озябшие пальцы в остывших за ночь ботинках, и опустилась рядом на предложенный краешек одеяла. Протянутая кружка горячего напитка неприятно обожгла прохладные от воды ладони, но Маша созерцала своего соседа и не обратила на это внимания. Обменявшись шёпотом несколькими репликами, оба замолчали и, улыбаясь, продолжили завтракать. Лёгкий ветерок колебал золотистый мех жилетки и ласково щекотал затылок щурившегося от удовольствия Мэтта.

В тишине рядом со свояком девушка чувствовала себя неловко. Аромат его древесного одеколона смешивался с кофейным запахом и приятно будоражил.

Под косыми взглядами синих глаз Маша подавила в себе неожиданное желание: ей вдруг захотелось прикоснуться и ощутить под подушечками пальцев гладкую, матовую от загара кожу его обнажённой до локтя руки. Она растерянно опустила глаза на пустеющую чашку.

– Не хочешь прогуляться со мной? – внезапно раздался громкий шёпот прямо у неё над ухом. Кружка дрогнула в ухоженных пальцах с почти исчезнувшим французским маникюром.

– Куда?

– На охоту.

Сколько раз Маша давала себе зарок не удивляться неожиданным эскападам нового родственничка!.. То он лез на дерево искать знакомые созвездия (и потом все снимали его оттуда); то он пробовал какую-нибудь экзотическую дрянь и вещал, как это вкусно (а потом покорно уходил блевать за ближайшие кусты)… его фантазиям было несть числа, и Маша с Аней испуганно тряслись каждый раз, когда в его гениальную голову приходила очередная светлая идея. Один Доминик не стеснялся в выражениях и периодически спускал друга с небес на землю, пользуясь своим давним авторитетом.

– На охоту?! А разве тебе можно?..

– Угу. Мелкие птицы, олени.

– Тогда ладно… А как же Энни?

– Побудет тут с Ховом, – Мэтт наклонился и поставил чашку на землю. – Мне кажется, она в последнее время порядком утомилась от всей этой… фигни.

Маша послушно кивнула.

– Когда пойдём?

– Когда все встанут, думаю.

– Ага. Пойду пока, причешусь.

– Валяй.

Уже встав, Маша поправила жилет и обернулась. Мэтт невольно замер на мгновение от вида её счастливой улыбки.

– Спасибо, – тихо добавила она.

***

Какое-то время они шли молча. Травинки сминались под напором жёстких подошв и протестующе шелестели, редкие порывы ветра заставляли глубоко вдыхать уже вовсю нагретый воздух. Капельки пота быстро испарялись на загорелых лицах, кожа на ощупь была неприятно сухой и дышала только благодаря тонкому льну, свободно облекавшему стройные тела молодых людей. Безлюдная желтоватая равнина резко граничила с лазурным небом.

Через некоторое время стоянка скрылась из виду. Мэтт остановился, чтобы выудить из рюкзака маленькую бутылочку. Сделав глоток, он передал воду спутнице.

– Мэри, – серые глаза вопрошающе уставились на него. Беллами с неудовольствием ощутил, что враз растерял всю свою храбрость, заготовленную ещё утром, – я знаю, что Хов вытворяет… и я этому не рад – он мне как брат. Ты ведь понимаешь, о чём я?

Маша с наслаждением отхлебнула тёплую воду и вернула бутылку. Кивнула, не глядя на собеседника.

– Мешать я ему не буду, но переходить границы тоже не позволю, – закинул он рюкзак за спину.

– Почему ты говоришь это мне? – женский голос прозвучал устало и грустно.

– Не знаю, – усмехнулся музыкант, неопределённо поведя плечами. Его ноги неторопливо вышагивали по красноватой почве. – Наверное, потому, что ты – мой друг.

Машины щёки порозовели.

– А может, потому, что ты её сестра, тебе же не всё равно.

– А когда ты это понял?

– Да как только узнал… про вас. – Мэтт взглянул на девушку с любопытством. – Можно спросить, почему?..

– Он не говорил тебе? – Маша грустно улыбнулась мелким кустикам под ногами, – Дом, похоже, любит свободу больше, чем меня. Извини.

– Тебе не за что прощенья просить. Этот придурок… Я буду наблюдать за ним.

– Ты что же, не уверен в Энни? – спросила Маша немного дерзко и тут же виновато прикусила язык. Поймав её обеспокоенный взгляд, Мэтт улыбнулся и смахнул со лба солёные капли.

– Уверен! Уверен, и всё же… Я надеюсь, – добавил он вкрадчиво, – ты мне поможешь.

– Конечно, Мэтт. Всегда рассчитывай на меня, – немедленно согласилась Маша, которая была готова, впрочем, одобрить всё, что предлагалось таким голосом, и в подтверждение несмело коснулась его руки.

Вдалеке показалось несколько одиноких эвкалиптов. Новоиспечённые охотники внезапно замолчали: впереди паслась небольшая лань. Животное, было склонившее голову к земле, моментально насторожилось и уставилось в их сторону. В ту же секунду оно стремительно бросилось прочь, высоко вскидывая тонкие ноги.

Ни слова не говоря, Мэтт поспешно выхватил пистолет и кинулся за животным. Маше не оставалось ничего другого, как устремиться за ним.

Гибкое тело зверя быстро скрылось за внезапно надвинувшимися деревьями. Тишину, прерываемую лишь шумным дыханием, неожиданно нарушил гулкий хлопок выстрела.

Остановившиеся было преследователи быстрым шагом продолжили путь.

Гладкие стволы послушно расступились перед ними. На жёсткой траве лежала лань с окровавленной шеей. Увидев мёртвое животное, Маша едва не заплакала от жалости, но слёзы вмиг высохли: четверо мужчин в потёртой дешёвой одежде вылезали из тихонько урчащего запылённого джипа без крыши и стёкол. В руках у них были странного вида ружья (обрезы, вспомнила девушка) и обычные винтовки, но при виде посторонних они поспешно спрятали их за спину.

С минуту все внимательно изучали друг друга. С некоторым облегчением Маша отметила, что одним из незнакомцев был довольно тощий подросток лет шестнадцати, по знаку взрослых оставшийся в машине. Тем не менее, угрюмые и жесткие лица остальных заставило её замереть на месте и нервно сжать лямку сумочки.

– Вы кто? – шагнул один вперёд.

– Туристы, – спокойно ответил Беллами и покосился на оружие. – Ищем дичь к обеду. Вы подстрелили нашу добычу, – улыбнулся он привычной фальшивой улыбкой, заведя за спину руку с пистолетом. Мужские пальцы слегка дрожали.

– Не верь им! – сказал заговорившему товарищ. – Они сдадут нас!

– Тогда вы – с нами, – кивнул тот.

– Зачем? – выдавила Маша.

Ответ она узнала много позже: выбранная ими обоими одежда весьма смахивала на форму здешних властей, а их новые знакомые, определённо, были не в ладах с законом. В довершение ко всему, Мэтт был вооружён.

Незнакомцы медленно окружили горе – охотников. Музыкант покрепче сжал пистолет и заслонил собой девушку. Краем глаза он уловил какое-то движение и резко обернулся, но Маша, получив по голове неслабый удар кулаком, уже осела к его ногам. Сумка упала на траву. Глаза Мэтта потемнели от гнева, но, отвлёкшись на спутницу, он не сумел отразить взмах приклада и так же молча рухнул рядом с ней.

Равнодушно браконьеры погрузили тела вместе с добычей в узкий багажник и джип без номеров покатил по неровной земле перелеска.

========== Глава 7 ==========

Тупая боль знакомой волной прокатилась по многострадальному затылку прежде, чем открылись глаза. С трудом разлепив ресницы, Маша огляделась. Попыталась сесть и привалиться к бревёнчатой стене, досадливо поморщилась от рези в запястьях – руки были крепко связаны шпагатом. Хорошо, хоть не за спиной. Огляделась.

У противоположной стены на голом полу полусидел – полулежал Беллами. Ему связали ещё и ноги. Видимо, он ещё не пришёл в себя.

Обстановка единственной комнаты была более чем скромной: низкий потолок с подвешенной лампочкой, грубо сколоченный стол, три таких же кустарных стула, две мятые кушетки. На одной была она сама, вторая была пуста. Их сумки валялись на столе, пистолета нигде не было видно.

За столом сидел уже виденный ранее юноша, подперев локтями голову и отрешённо глядя в прорубленное окно без стёкол. К его ноге прислонилось ружьё. Остальных в комнате не было, и Маша незаметно выдохнула. От нечего делать проследила за его взглядом.

Вечерело. Кусочек тёмно-синего неба заслонялся высокими кронами деревьев, напоминавших эвкалипты. Значит, они пробыли здесь уже целый день!

– Эй, вы!

Лохматая голова лениво повернулась в её сторону, и девушка похолодела от жёсткого взгляда водянисто-голубых глаз.

– Где мы?

– Какая, нахуй, разница?

– Где ваши товарищи? – делая гневное лицо, Маша следила, чтобы охрипший из-за пересохшего горла голос не дрожал.

– Ушли… ненадолго. Ещё вопросы будут?!

– Здесь нет воды? – как можно жалобнее осведомилась она, и вправду желая смочить губы хоть немного.

Раздражение в глазах парня на мгновение уступило место сочувствию. Он ухмыльнулся.

– Есть вроде…

– Дайте! Пожалуйста.

– Ща.

Помедлив, парень неохотно поднялся, взял с полки стакан и подошёл к большой пластиковой бутыли у двери. Около Мэттью он неуклюже споткнулся о торчащую ногу музыканта и выронил стакан. С громким звоном тот разлетелся на кусочки, брызнув вокруг мутными каплями.

От резкого звука, сопровождаемого грубыми ругательствами, Маша даже зажмурилась. Беллами даже не моргнул, продолжая неподвижно лежать, но на него и не смотрели.

Парнишка наклонился, собрал крупные осколки, швырнул в оконный проём и сердито зыркнул на Машу:

– Из-за твоего ёбаря теперь терпи!..

Повинуясь лёгкому движению женского тела, кушетка сочувствующе скрипнула. Лужица на полу тускло блестела.

– Ладно. Спасибо.

Молодой браконьер не удостоил слабую улыбку пленницы даже кивком, вновь плюхнулся на подобие стула и отвернулся к окну: похоже, порученное дело было невероятно утомительным.

Убедившись, что за ней не наблюдают, Маша, напрягая зрение и морщась от сильной головной боли, всмотрелась в лицо Мэтта. Он по-прежнему валялся в небрежной позе. Вспыхнувшая в душе надежда скоро угасла. Маша обречённо опустила глаза.

Стоп. Что-то сверкнуло на полу, привлекая её внимание. Крупный осколок лежал прямо у её ног: видимо, парень проглядел его.

Торопливо нагнувшись, девушка схватила стекло и крепко зажала его в кулаке, несмотря на неприятные ощущения, затем так же резко выпрямилась. Стоило поблагодарить всех богов, что старая кушетка не издала ни звука!.. Стрельнув глазами на юношу, она напряглась в ожидании. Тот всё так же меланхолично глядя в окно и не изменил позы.

Снаружи послышались голоса. Паренёк моментально встрепенулся, поспешно встал, схватил ружьё и подошёл к двери. С громким скрипом та отворилась, пропуская внутрь уже знакомых мужчин. При виде пленников они заметно повеселели.

– Что будем делать с ними? – поинтересовался один, одёргивая задравшуюся сзади от долгого сидения в машине старую, выцветшую куртку. Маша постаралась подавить в себе дрожь отвращения и страха от его изучающего взгляда.

– Да ничего пока, – ответил другой, заметив, как напряглась девушка при словах товарища. – Оставим тут и пойдём.

– Такой лакомый кусочек? – вмешался третий, на вид старший. Он подошёл к неподвижно застывшей Маше вплотную и резким жестом приподнял её подбородок. Сжав губы, Маша заставила себя с вызовом посмотреть прямо в серые глаза, опутанные сеткой морщин. Фыркнув, мужчина отпустил её и вернулся к остальным.

– Да она же как дикая кошка! Никакого удовольствия! К тому же, не красотка…

Дружный хохот в какой-то мере успокоил залитую румянцем стыда девушку. С тоской она глянула на Мэтта, но тот не издал ни звука. Старший взмахнул рукой и вновь с силой ударил девушку по лицу. Сопровождаемая тихими усмешками, она впала в небытие.

***

Уже в третий раз за последний месяц очнувшись от обморока, Маша проклинала всех и вся. Неожиданно поток гневных мыслей, с трудом продирающихся сквозь огненные потоки боли в черепе, остановила приятная прохлада: в полумраке, рассеиваемом светом из окна, вырисовывался тонкий светлый силуэт наклонённой к ней фигуры Мэтта.

Мужчина сидел на краешке её кушетки и держал на её пылающем лбу свою узкую прохладную ладонь. Постепенно из тьмы начали выплывать очертания мебели и стен, но Маша смотрела только на лицо напротив: в больших тёмных глазах явственно мелькало озабоченное выражение.

– Спасибо, – прошептала она. Из её глаз, помимо воли, покатились по щекам горячие слёзы, но, не успела она вскинуть руку, как мужчина опустил ладонь с её лба и осторожно вытер их.

– Не за что, красотка. Тебе очень больно?

– Н-нет, уже нормально. А ты? Вижу, ты развязался.

– Ага. Ты молодец, Мэри!..

– Да ладно, – неуверенно прозвучало в ответ.

Девушка была рада темноте, которая выручала по привычке, скрывая её выступавший кстати и некстати румянец. Всё же она попробовала сесть и невольно схватилась за гудевшую голову.

– Осколок так и не выпустила, – продолжил с улыбкой музыкант, и не думая отодвинуться или пересесть, – когда он тебя ударил, сраный ублюдок!.. Они ушли, я выпутался и развязал тебя. Рука сильно болит? – вдруг спросил он, беря её за запястье и пытаясь разглядеть состояние ладони, в которой был зажат осколок.

– Нет, – проворно солгала Маша. Мужские прикосновения были такими бережными, что ей снова захотелось плакать. – Всё в порядке. Вот голова… – она закатила глаза и вздохнула. – Но как ты так хорошо притворялся?

– Старался, – прозвучал тихий смешок.

Мужчина встал и потянул спутницу на себя.

– Пойдём, красотка?

Ухватившись покрепче за уже тёплые пальцы, Маша медленно поднялась.

– А куда мы пойдём? В смысле, как мы найдём Энни и Дома?

– По следам этих… конечно.

– Точно! Идём скорее, – заторопилась девушка, хватая со стола явно обысканную сумку. Мэтт скользнул по ней подозрительным взглядом.

– Может, ты хочешь отдохнуть?

– Нет уж, идём!

Снаружи было очень тихо. Со всех сторон домик обступали высокие толстые панданусы и эвкалипты, из-за которых кое-где раздавались приглушённые, неясные звуки ночного леса. Где-то далеко журчала вода. Ясное небо было похоже на купол чёрного бархата, расшитого золотыми пайетками, и манило своей близостью.

Молодые люди исследовали с фонариком землю вокруг домика, обнаружили, что умные преступники не оставили им никаких видимых следов, и заметно приуныли: теперь было непонятно, куда идти. Мобильники давно разряжены, да и вряд ли они пригодились бы там, где не было вышек сотовой связи. На незнакомой местности, как было ясно уже давно, ориентироваться они не умели.

– Ну что, переночуем тут? Или поищем дорогу?

– Давай попробуем выбраться отсюда. Есть охота пиздец как… Прости.

– Ничего. Идём.

Мужчина наугад брёл между деревьями, машинально переставляя ноги, и периодически оглядывался на маячившую сзади фигурку. Было темно и стоило бы взяться за руки… Почему-то такая мысль была и приятна, и неприятна.

– Идёшь, красотка?

– Ага.

Идти по темным, слабо освещенным лучиком неверного света зарослям с корнями, ямами и Бог знает чем ещё, было гораздо труднее, чем при дневном свете. Кроме того, в отличие от европейских лесов, здесь водилась всякая ползучая живность, которая могла сильно подпортить отдых. Да, в его сумке на дне вроде должны были валяться…

– Вкусняшки! – услышав явственное шуршание, Мэтт с интересом обернулся и притормозил. – Вот, держи!

– Шоколад? Кстати!.. Я тоже проголодался порядком. Спасибо!

– Не фа фто, – пробубнила девушка, облизывая испачканные пальцы.

========== Глава 8 ==========

Аня и Доминик прождали друзей до глубокой ночи. Окружённая заботой и вниманием друга, девушка, тем не менее, была немало взволнована судьбой родных. Беседуя об этом, они поглощали сытный ужин: голодать всё равно было бесполезно.

– Где они вообще могут быть сейчас?

–Шли к лесу, так что наверняка там. Увлеклись, видимо… – Доминик как-то странно скривил рот. – Не волнуйся, завтра появятся. Хочешь ещё сыра?

– Хочу. Спасибо, Домми!

– Не за что. – Лицо молодого человека пылало от язычков пламени. – Чего ещё ты хотела бы?

– Чтобы ребята вернулись, конечно.

– А ещё?

– Ещё… – Аня довольно погладила набитый живот. – Пока что хватит желаний.

– Да-а, – протянул Доминик, не в силах оторвать от неё взгляд и сжав кружку с кофе.

– А ты чего хотел бы?

– Я?! – Драммер вздрогнул и отвёл взгляд. – Меня и так всё устраивает… то, что сейчас.

– Это хорошо, – кивнула девушка, – здорово, что мы с тобой здесь, да?

– Угу, – хмыкнул парень из-за чашки, задумчиво смотря на огонь.

Ночью пошёл сильный дождь. Молодые люди тотчас проснулись от стука крупных капель по парусине и весело смеялись, перетаскивая неукрытые вещи в палатку.

– Надолго это? – вздохнула Аня, вытирая мокрые волосы и наблюдая за плотной водяной завесой в окошечко.

– К сожалению, да. – Мужчина укутался в одеяло и свернулся клубочком в уголке. – Как только дождь ненадолго прекратится, мы всё равно пойдём дальше.

Девушка отняла от лица полотенце и с тревогой взглянула на друга.

– Без них?! Они же придут сюда…

– Мы же знаем, в какую сторону они пошли.

– Надеюсь, мы не разминёмся, – вздохнув, заключила Аня, бросила влажное полотенце и взяла расчёску Мэтта с его аккуратно сложенного спальника.

– Не переживай. Ложись и отдыхай, – добавил парень.

– А ты?

– И я тоже.

Юркнув в спальник Беллза, Доминик устало прикрыл глаза. Под рой собственных мыслей он и задремал.

***

Под толстым эвкалиптом было сыро, серо и неуютно. Сквозь густую листву целые водопады воды обрушивались на плечи, окатывая холодной лавиной с головы до ног, пробираясь под одежду и выстужая тело насквозь. Маша и Мэтт сидели под особенно частым переплетением веток и ждали рассвета. Даже прижавшись плечом к плечу, они тщетно пытались удержать в теле хоть немного тепла.

В который уже раз Беллами заставил себя повернуть голову.

– А эта техника глубокого дыхания помогает, спасибо.

Маша слегка улыбнулась.

– Главное – не простудиться, – голос вдруг охрип, и Беллами прочистил горло, но тут же натянул улыбку на бледное лицо. Обеспокоенно покосившись, Маша кивнула и крепче обхватила себя мокрыми руками.

– Дня через три… дождь пройдёт… и мы поищем… где нам укрыться… пока он не пойдёт снова… – Мэтт бросал фразы короткими репликами и старался не напрягать связки, но где-то за языком уже ощутимо першило.

Содрогаясь от каждого дуновения ветерка, Маша потёрла оледеневшие пальцы. У них не было ни еды, ни воды, оружия, тёплых вещей, укрытия, на худой конец. То немногое, что завалялось у них в сумках, они уже съели, а то, что осталось – пока не могло им ничем помочь.

– Это прям наказание какое-то, – тоскливо простонала девушка. – И в чём я только виновата?..

Мэтт, забыв на мгновение о холоде, мягко толкнулся в её плечо.

– Эй! Ты, конечно, не при чём. Это всё грёбаные идеи мои, прости.

– Ну что ты! Ты же тоже не виноват! – запротестовала Маша.

Мужчина наклонил голову, всё ещё улыбаясь, но теперь в его глазах вспыхнули знакомые смешинки.

– А разве быть со мной… для тебя такое уж наказание, красотка?

Лицо девушки неожиданно покраснело так сильно, что музыкант от удивления смутился сам.

– Нет, – пролепетала она и развернулась к нему всем телом, отчего капли воды с её рук полетели в разные стороны. – Это не так. Мне… нравится…

– Мне тоже, – согласно кивнул мужчина, так и не дождавшись окончания фразы. Он старательно отводил взгляд от насквозь промокшей одежды девушки, сквозь которую явственно просвечивало нижнее бельё.

– Я рад, что мы с тобой… что с нами всё в порядке.

Тихонько вздохнув, Маша нахохлилась и продолжала сидеть смирно, стараясь не прижиматься к тёплому плечу достаточно сильно.

Наступивший неожиданно, как и всегда в тропиках, рассвет не принёс никому ничего нового. С трудом поднявшись, размяв затёкшие мышцы и сорвав росшие неподалёку листья крупного папоротника, они двинулись дальше в избранном накануне направлении.

На поиски выхода ушёл целый день. Оба проплутали под холодным проливным дождём до сумерек и вымотались настолько, что почти не разговаривали, находя силы только для того, чтобы подбодрить друг друга.

За большим поваленным эвкалиптом, напоминающим своей раскидистой кроной некое подобие шалаша, обнаружилось местечко посуше. Молодые люди накидали на землю под ней некоторое количество больших листьев, перекусили найденной черникой и, боязливо соприкасаясь спинами, растянулись с сумками под головой. Обоих мучили холод и сомнения, но они не решились ни прижаться друг к другу вплотную, ни даже предлагать это, и вскоре забылись беспокойным сном.

Их друзья провели этот день в тёплой палатке. Несмотря на трогательную заботу Доминика, тревога не отпускала сердце девушки.

***

Наутро Маша проснулась с необычным ощущением новизны. Дождь почти перестал, редкими капельками ударяясь о ветки над её головой и падая на лицо. Сквозь листву проглядывало серое небо, гнавшее ленивые облака, но здесь, внизу, под защитой раскидистых араукарий, ветер почти не чувствовался.

Девушка бесшумно села и отодвинула от себя тёплые ветки, которыми они по совету Беллами накрылись на ночь со всех сторон. Боясь его потревожить, она нарочито равнодушно оглядывала расслабленное во сне поджарое тело, полускрытое влажной, грязной и мятой тканью, забрызганные грязью ботинки, слегка загорелую кожу, тёмные тени под пушистыми ресницами… Рука сама потянулась и слегка потрепала спутанные волосы. Капельки воды лишились прибежища и брызнули во все стороны. Мужские веки дрогнули, открывая ясную синеву.

– Привет! О, это ты, красотка…

– Доброе утро! А кого ты ждал? – Маша извлекла из бокового кармана сумки щётку.

– Энни, конечно!

Непонятное чувство, похожее на разочарование, обожгло сердце. Щётка послушно замерла над пятном на колене. Естественно, компания жены была бы ему гораздо приятнее, да и какое ей, собственно говоря, до этого дело?! Но почему-то досада сразу сменилась грустью, и девушка, наскоро закончив туалет, поплелась к ближайшим зарослям.

Мэттью тоже занялся собой. По возвращении спутницы он встал, подошёл к ней вплотную и положил руки на плечи, заглядывая в лицо.

Многократно ускорившееся биение сердца заставило Машу поднять взгляд. Беллами усмехнулся одними губами, выразительно глядя в расширившиеся серые зрачки и ощущая ладонями испуганно напрягшиеся мышцы.

– Не волнуйся, красотка, – произнёс он очень мягко. – Крепись. Мы обязательно найдём своих.

На женском личике отразились доверие и благодарность, и мужчина, ободряюще улыбнувшись, на мгновение прижал её к груди и тут же оттолкнул от себя.

– Угу, – кивнула она и громко чихнула.

Довольное расслабленное выражение тут же исчезло с лица Мэтта. С озабоченным видом он дотронулся до её лба и нахмурился.

– Всё в порядке, – рассмеялась Маша, хлюпнув носом и обрывая крупный кустарник. Но её напускная весёлость не обманула музыканта.

С тревогой глядя на притихшую, неуклюже шлёпающую по грязи вслед за ним и сморкающуюся в листья спутницу, Беллами в самых цветистых выражениях проклинал про себя сезонную непогоду. Ему было легче свыкнуться с мыслью о собственном недомогании, чем быть свидетелем проверки на стойкость подруги, с достоинством и покорно переносившей все неприятности последнего времени.

Отшвырнув очередной ползучий стебель в сторону, Мэттью зорко оглядывал нескончаемый «дождевой» лес. Необходимо было найти хоть какое-то надёжное укрытие до следующей волны осадков, пока её простуда не превратилась в серьёзную болезнь. Подсказанные услужливым воображением надёжные способы быстро согреться обоим, как назло, никуда не годились.

========== Глава 9 ==========

Неглубокая балка, возникшая у них на пути, густо поросла кустарником и молодыми деревцами. На противоположном склоне виднелось большое, почти в человеческий рост, отверстие. Оно весьма напоминало нору гигантского крота и наполовину было завешано ползучими травами.

Приказав Маше оставаться наверху, Беллами спустился в овраг. Раздвинул растения, удовлетворённо хмыкнул и заглянул внутрь. Девушка, опасливо вперившись в чёрный проём, напрягла слух.

Наконец, он вынырнул наружу. Маша испуганно вскрикнула при виде зажатой в мужской руке змеи, но тут же с облегчением улыбнулась, когда музыкант резким движением отшвырнул её.

– Она не укусила тебя? – встревоженно осведомилась она, осторожно сползая по мокрой скользкой траве вниз и хватаясь за мощные стволы кустарников. Мэтт протянул ей руки и покачал головой.

– Не успела. По-моему, там никто не живёт.

Изяществу позы Беллами с вытянутой в сторону отверстия рукой позавидовал бы любой дворецкий.

– Прошу!..

Пол в норе был засыпан листьями и веточками, но чист. Кое-где с потолка свисали гирлянды разросшихся корней. Если не вставать в полный рост, места на двоих здесь вполне хватало.

Маша опустила сумку на пол и снова чихнула.

– Поищешь поесть? А я пока приберусь, – предложила она, озираясь. Мужчина бросил на свояченицу недовольный взгляд, но послушно вылез наружу.

Он отсутствовал довольно долго. Ещё издалека он заметил расчищенный вход и целую кучу больших пушистых веток, лежащих рядом. Внутри обнаружились две большие охапки мягких стеблей, служащих постелями, с сумками в изголовьях. У стены покоился большой камень размером с собаку, изображающий, по-видимому, стол. Из-под него торчала разлохмаченная толстая ветка.

Мэтт сразу заметил этот камень в углу, но и подумать не мог, что у измученной девушки достанет желания и силы передвинуть его сюда. Вообще, стало как-то просторнее, так как Маша своими резинками для волос связала свисающие корешки и подвесила их повыше.

Удивление при виде практически домашней обстановки сменилось восхищением. Он не смог не отметить, как аккуратно было устроено местечко для костра и как уютно смотрелись украшенные цветами стены. Осмотрев разложенные на неровном камне складные кружку, тарелку, нож и, самое ценное – коробок спичек, – он остался вполне доволен их временным пристанищем.

Но где же хозяйка? Мэтт невольно замер на месте. На его измученном лице появилась ласковая улыбка.

Зарывшись в сухие листья по пояс, сложив руки на животе и опираясь спиной на холодную стену, Маша дремала. Яркое солнце, ненадолго выглянувшее из-за обложных туч, позволяло рассмотреть скорченное в неудобной позе тело, спокойное и даже строгое лицо, растрёпанные, слегка вьющиеся от влажности волосы. Тихое дыхание равномерно натягивало ткань на груди.

Беллами осторожно опустил рюкзак на земляной пол и сел на соседнюю охапку, рассердившись походу на зашуршавшие листья. Мягким движением убрал упавшие на высокий лоб девушки длинные прядки, выбившиеся из косы. Кожа под пальцами была влажной и горячей. Только теперь он заметил, что девушка во сне дышала не носом, а ртом, руки покрылась «гусиной кожей».

Порывисто поднявшись и совершенно забыв о шумных листьях, Мэттью взял спички и развёл костерок. Почесал задумчиво кончик носа, схватил со стола кружку и вышел наружу. Через несколько минут подогретая на импровизированной треноге вода вскипела, и мужчина влил туда немного янтарной жидкости из маленькой фляги, спрятанной в потайном кармане рюкзака.

Выгрузив найденные ягоды, Мэтт насадил выброшенную непогодой из ручья

рыбу на палочки и сунул в огонь. Рыбины быстро поджарились и до пробуждения Маши отправились остывать на тарелку. На двоих порции были явно маловаты, зато несколько припасенных пакетиков кофе были как никогда кстати. Один из них он сразу вкинул в горячий напиток и подсел поближе к огню, грея иззябшие пальцы.

Едкий дым, наполнивший мало-помалу всё небольшое пространство пещерки, слегка прочистил носовые пазухи простуженной девушки: чихнув, она медленно открыла глаза. От вида хлопочущего у огня Мэтта она проснулась окончательно, радостно вскочила и… буквально упала в его подставленные вовремя руки. Ухватившись за широкие плечи, испуганная девушка перевела дух и посмотрела наверх. Сильное тепло, почти жар тут же охватил всё её тело. Конечно же, всему виной была высокая температура и еле уловимый запах дерева и дыма.

Понимая, что для наблюдений выбран не самый удачный момент, Маша, тем не менее, отстранённо рассматривала высокие заострившиеся скулы, орлиный профиль носа, узковатые губы, подбородок с ямочкой, спрятанной за густой тёмной щетиной колючих чёрных волосков… Всё это, однако, заняло лишь несколько мгновений, и девушка, ощутив твёрдость в ногах, отстранилась и только теперь решилась взглянуть в глаза своему другу.