Текст книги "Ирония судьбы Северуса Снейпа (СИ)"
Автор книги: Miss Doe
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Часть 1 ==========
Малфой-мэнор лихорадило. После того, как возродившийся Волдеморт избрал родовое гнездо Малфоев в качестве своей резиденции, у Нарциссы не было ни одного спокойного дня. Мало того, что она постоянно боялась за мужа и сына, так ещё их тихий, строгий замок лишился и покоя, и степенности, превратившись в нечто среднее между вокзалом и жилищем семейства Уизли. Теперь в Малфой-мэноре постоянно толклись посетители. Даже тогда, когда Повелитель не назначал общих собраний, он призывал то одного, то другого из числа своих последователей, что жутко бесило Нарциссу. Посетители сновали взад-вперёд, двери за ними практически не закрывались, превращая родовой замок Малфоев в филиал вокзала Кинг-кросс. Но хуже всего было, когда Пожиратели Смерти собирались в её жилище не по делу, а для того, чтобы расслабиться. Их пьянки выводили её из себя до такой степени, что обычно вежливая и по-аристократически сдержанная Нарцисса готова была браниться самыми грязными площадными ругательствами, какие только смогла узнать за свою жизнь. Но, вместо того, чтобы пинками выпихивать из своего дома нежеланных гостей, ей приходилось «держать лицо», вежливо улыбаться и делать вид, что она несказанно рада этим омерзительным «оккупантам».
Нынешнее Рождество стало для Нарциссы воистину стихийным бедствием. Вместо тихого семейного праздника с чинным семейным застольем, в Малфой-мэноре организовалась весёлая попойка с песнями, танцами на столах, наипошлейшими шутками и анекдотами, сопровождаемыми взрывами пьяного хохота и вылазками наружу с целью «постращать магглов». Магия в руках у этих драккловых алкашей творила такие чудеса, что Нарцисса опасалась за целость замка. То, до чего не додумается трезвый волшебник, пьяный маг обязательно попытается осуществить, чувствуя себя под действием алкоголя практически всемогущим. А уж ежели Повелителю взбредёт что-нибудь в голову в пьяном угаре, тут уж, как говорится – спасайся, кто может. Его шутки с использованием Круциатуса неизбежно вызывали нервно-истерический хохот его приспешников, которые старались накачаться алкоголем до беспамятства, прежде чем объектом шуток Волдеморта станет кто-то из них.
Нарцисса надеялась, что Рождество закончится, а вместе с ним закончится и пьянка. Но, не тут-то было. Эта сволочь Долохов притащил на праздник несколько бутылок с беловато-мутной, отвратительно воняющей жидкостью, которую он называл «первак». Понюхав её, Пожиратели кривились и плевались, но Долохов был настойчив и убедителен. Сделав резкий выдох, он проглотил стакан этого адского зелья, показывая всем, как его нужно пить и тупо развёл всех на «слабо», вынудив таким способом попробовать «божественный напиток его родины». Ну, а после первого стакана никто уже не мог остановиться. Смешавшись в желудках Пожирателей с огневиски, русский самогон окончательно отшиб им разум. К вечеру никто из них уже «лыка не вязал», наутро Долохов похмелил всех пивом, после чего предложил продолжить, вынимая неизвестно откуда новую бутыль первака. Сам Долохов при этом был слегка примят, но бодр, чего никак не скажешь об остальных. «Подлечившись» таким образом, он быстренько слинял куда-то, воспользовавшись тем, что Волдеморт стал по очереди выяснять у каждого из своих приспешников, уважают ли они его. Делал он это с помощью Круциатусов, поэтому Антонин не стал дожидаться своей очереди, быстро выскочив за дверь со словами: «Я скоренько. Принесу ещё пару пузырей, а то не хватит». Нарцисса молила Мерлина, чтобы этот ядовитый гад никогда больше не возвращался в её дом.
Хуже всего было то, что на этом «собрании» отсутствовал Северус Снейп. Повелитель уже не раз пытался призвать его пред свои красны очи, но у того, видимо, находились дела поважнее. Возможно, под действием алкоголя, призыв Волдеморта получался не столь явственным, а может этот носатый умник просто оборзел, но факт оставался фактом – на зов он не являлся целых шесть дней, оставив своих соратников без Антипохмельного зелья, что вынуждало их вновь и вновь похмеляться пивом. Как известно, неправильный опохмел ведёт к длительному запою, что и наблюдала Нарцисса, вынужденная молча терпеть это вопиющее безобразие, не в силах остановить процесс.
Первые пару дней она ещё заходила в гостиную, где окопались «эти драккловы алкаши», чтобы проверить состояние мужа. Но после того, как пьяный Люциус смачно шлёпнул её по заднице со словами: «Миледи, вы позволите вас немножечко финтифлюкнуть?», она окатила его презрительным взглядом и больше не предпринимала попыток лично контролировать состояние любимого мужа. Вместо этого она регулярно посылала туда домового эльфа, который сообщал ей, что «мистер Малфой сидит у ног Повелителя, который заплетает ему косички», «мистер Малфой вызвал на дуэль мистера Розье, и теперь они оба лежат в отключке», «мистер Малфой с мистером Мальсибером и мистером Эйвери танцуют для Повелителя канкан» или же что «мистер Малфой спит».
Вечером тридцатого декабря, на шестой день пьянки, хвала Мерлину, явился Северус. Мрачный и бледный, с чёрными кругами под глазами и выражением вечного недовольства на землисто-сером лице. Нарцисса встретила его у порога гостиной, слёзно умоляя дать этим мерзавцам рвотного зелья, чтобы вызвать у них отвращение к алкоголю. Снейп мрачно буркнул что-то о том, что он и без того провинился, не явившись вовремя на зов Повелителя, а уж за то, что он попытается испортить ему праздник, его и вовсе заавадят.
– Хотя бы с утра дай им всем нормальное Антипохмельное зелье, – безнадёжно взмолилась она. – Иначе этот запой продлится до весны.
Пообещав измученной женщине исполнить её просьбу, Снейп рывком потянул на себя дверь и решительно скрылся за ней. Нарцисса не стала прислушиваться к тому, что там будет происходить. Она знала этот сценарий наизусть. Пьяный Лорд потребует объяснений, обвинит провинившегося Северуса в неуважении, попытает его особо изощрёнными Круциатусами, от которых Снейпа будет непривычно выворачивать и закручивать в узлы, соратники поаплодируют и посмеются, после чего Волдеморту это надоест, и он подзовёт Снейпа к себе, чтобы выпить с ним мировую. Нарциссу, обнадёженную приходом Северуса, сейчас волновало только одно – лишь бы не появился Долохов. «Лишь бы не появился Долохов. Лишь бы не появился Долохов…», – мысленно повторяла она, как заклинание и не могла остановиться. А, как известно, чего больше всего боишься, то и случается. Утром тридцать первого декабря на пороге Малфой-мэнора нарисовался Долохов. В руках он держал потёртый маггловский портфель, из которого торчали горлышки трёх бутылок, судя по всему, с этой адской жидкостью. «О, не-е-ет!» – мысленно простонала Нарцисса, а вслух устало произнесла:
– Антонин. Кажется, мне придётся превратить тебя в червяка.
– Успокойся, Цисси, без паники, – Долохов бесцеремонно схватил её за руку и галантно поцеловал, расшаркавшись, как какой-нибудь средневековый кавалер перед дамой своего сердца. – Я сегодня ненадолго. Быстренько поздравлю коллег с наступающим Новым годом – и адью. Отбываю в Москву. Тянет меня на родину со страшной силой.
– Это правда? – Нарцисса не смогла придать голосу необходимую в этом случае невозмутимость. Помимо её воли в нём прозвучала такая надежда, что Долохов расхохотался:
– Правда-правда. Мне сегодня нужно обязательно быть в форме. Буду Новый год отмечать со своей невестой, так что, сама понимаешь, напиваться – не в моих интересах.
– С невестой?! – брови Нарциссы удивлённо поползли вверх. – У тебя есть невеста?!
– А как же, – хохотнул Антонин. – Ты думаешь, Долохов – не человек, что ли? Любить не может?
– Именно так и думала, – холодно произнесла Нарцисса. – А ещё думала, что вряд ли найдётся идиотка, которая полюбит тебя. Кто же эта несчастная?
– Она ведьма. Настоящая русская ведьма. И, да, ты права – она совсем безбашенная. Моя Галя… – мечтательно произнёс Долохов. Его глаза при этом затуманились.
«Ничего себе, – подумала Нарцисса, – кажется, он действительно влюблён. Тем лучше. Значит, и правда надолго здесь не задержится».
– Ну, что же, я рада за тебя, – Нарцисса кивнула Долохову и направилась к себе, мысленно молясь всем святым, чтобы эта «алкогольная сессия» наконец-то закончилась. Антонин, умильно улыбаясь, словно сытый кот, направился в гостиную.
***
Появление Долохова в гостиной было встречено радостными возгласами:
– О-о, Долохов!
– Привет, Антонин!
– Где тебя носило столько времени?
Из чего Долохов заключил, что Снейп, которого он увидел мрачно сидящим в углу с наполовину пустым стаканом огневиски в руках, уже успел снабдить Антипохмельным зельем всех страждущих, и они готовы продолжать возлияния.
– Как это – «где носило»? – воскликнул улыбающийся Долохов. – Я же сказал – иду за выпивкой. И сходил. И принёс. Мужик сказал – мужик сделал, – с этими словами он вытащил из портфеля бутылку самогона и торжественно водрузил её на стол.
По толпе сидящих и полулежащих в живописных позах Пожирателей прокатился вздох. Правда, Антонин не смог бы поручиться, что это был вздох восхищения, скорее, наоборот. Но он не стал вникать в детали, одним быстрым профессиональным движением скручивая пробку со словами:
– Ну, подставляйте тару. Выпьем по-быстрому – и я пойду.
– Куда это ты пойдёшь? – голос Волдеморта, и без того напоминавший шипение змеи, сейчас был сиплым и оттого казался ещё более устрашающим. – Кто это тебя отпустит?
– Но, Повелитель, – взмолился Долохов. – Разве вы не помните? На Рождество вы сами, лично, пообещали мне отпуск, чтобы я мог на Новый год съездить в Россию к своей невесте, Гале…
– Не помню… – озадаченно просипел Волдеморт. – Кто-то помнит? – обратился он к присутствующим. Все испуганно молчали. Те, кто помнил об этом, не хотели высовываться, чтобы Тёмный Лорд не подумал, будто они считают себя умнее него. Кто не помнил – и подавно молчали, как рыбы.
– Я помню, мой Повелитель, – подала голос Беллатриса. Репутация совершенно сумасшедшей бабы и правой руки Волдеморта давала ей некоторые преимущества в общении с ним. Сумасшедшим ведь многое прощается, не так ли? – Вы действительно дали ему такое разрешение.
– М-м-м… Да? – Волдеморт болезненно поморщился, как от зубной боли и подозрительно взглянул на Беллатрису. – Ну, хрен с ним, пусть катится. Чтобы второго числа был здесь, как штык. И смотри мне, без опозданий. И без похмельного синдрома.
– Есть, шеф, – лихо козырнул Долохов. Он уже успел разлить по стаканам своё адское пойло. Снейп, сидевший в углу со стаканом огневиски, единственный из всех не подставил посуду под раздачу.
– А ты, Северус? Не хочешь моего зелья? – осклабился Долохов.
– Не хочу смешивать, – буркнул Снейп.
– Как хочешь, – проворчал Антонин, блаженно улыбаясь и обводя взглядом окружавших его соратников. – Друзья мои. Предлагаю выпить за здоровье моей невесты!
– Ура, – гаркнуло в ответ несколько хриплых голосов.
Все выпили до дна. Долохов поставил свой стакан на стол, закусил каким-то соленьем, так и не разобрав, что это на самом деле было, и засобирался уходить.
– Вот. Это я оставляю вам, – он выставил на стол ещё три бутылки самогона, – выпьете тут без меня. А остальное Галя просила привезти для гостей. Ну, я пошёл.
– Э-э-э, нет. Стой, – голос Малфоя, несмотря на длительный запой, звучал так же холодно и высокомерно, как обычно. – Куда это ты пошёл? А выпить за здоровье Повелителя?
«Драккл тебя раздери!» – мысленно выругался Долохов. Но отказываться от такого тоста было смерти подобно, а потому он просто поставил свой портфель на пол и молча открыл следующую бутылку. Все присутствующие, за исключением Снейпа, левитировали свои стаканы на его край стола.
– Эй, Северус, – окликнул Долохов, – подставляй тару.
– Я же сказал, что не хочу смешивать, – мрачно ответил зельевар. По своему богатому опыту общения с соратниками он знал, что адские зелья Долохова лучше не употреблять, если предварительно не примешь побольше противоядия, а заодно и безоар – для верности. А ведь ему нужно постоянно контролировать себя, а для этого – сохранять ясность ума и трезвость мысли, что после распития долоховской отравы становилось совершенно невозможным. Флакон с противоядием у него имелся, но всё равно хотелось бы обойтись без экстремальной пьянки. Никогда не знаешь, как в очередной раз подействует это адское зелье. Снейп не раз пытался выведать у Долохова его рецепт, пока не понял, что всё делается на глаз, и приготовление этого жуткого пойла всякий раз – сплошная импровизация.
– Ты что же, С-с-северус-с-с, не выпьешь за моё здоровье? – красные глаза Волдеморта пытливо уставились на Снейпа. Он почувствовал, как тот пытается пробить его окклюментный щит, но делает это слишком вяло, очевидно из-за огромного количества алкоголя, выпитого за эти дни. Что ж, этим обстоятельством стоит воспользоваться. Сколько бы Снейп сейчас ни выпил, всё равно алкоголя у него в организме будет в разы меньше, чем у Волдеморта. Значит, можно надеяться, что в этой битве сознаний его окклюменция победит легилиментные поползновения Повелителя. Пить-то ему всё равно теперь придётся. В такой ситуации от предложения выпить не отказываются – себе дороже. Поэтому Снейп левитировал свой стакан Долохову со словами:
– Разумеется, выпью, мой Лорд. Просто я патриот и предпочитаю отечественные напитки.
– Может, ты и прав, – прошипел Волдеморт, не спуская с него глаз, – но сейчас тебе лучше не отрываться от коллектива.
Стакан, наполненный до краёв мутновато-белой жидкостью, вернулся в руку Северуса. Не было никакой возможности ни проглотить безоар, ни выпить противоядие из предусмотрительно спрятанного в кармане флакона. Этот красноглазый упырь непрерывно пялился на него до тех пор, пока Снейп со словами: «Здоровье повелителя» не осушил свой стакан до дна. Поморщившись, он тяжело опустился на свой стул. Волдеморт продолжал пялиться на него ещё в течении нескольких минут, поэтому выпить противоядие у него не было никакой возможности. Снейп почувствовал, что пьянеет.
В это время Мальсибер и Эйвери уже усадили Долохова за стол со словами:
– Ну-ка, рассказывай, какая она – твоя невеста.
– Она – настоящая красавица, – после выпитого, Долохов стал непривычно красноречив. – Грудь – м-м-м-м… талия… – он сделал движение руками, стараясь показать, насколько узка талия его невесты. – А попка…– Долохов закатил глаза. – И взгляд такой… настоящий, ведьминский. С чертовинкой.
– И ты что же, действительно жениться собрался? – допытывался Мальсибер.
– А как же! – восклицал Долохов. – Чтоб на такой бабе – да не жениться? Дураком надо быть.
– А она не боится, что ты – Пожиратель и вне закона? – поинтересовался Эйвери. – Может, ты в Азкабан загремишь, а ей придётся тебя ждать?
– Что? Да она совсем ничего не боится! – воскликнул Долохов. – Говорю же – полностью безбашенная ведьма. И никуда я не загремлю, ни в какой Азкабан. Скоро Повелитель победит и отправит в Азкабан всех наших врагов.
– Слава Повелителю! – тут же отозвался Люциус. «Умеет вовремя подластиться», – с неприязнью подумал Долохов, разливая по стаканам очередную порцию своей бурды. Северус, успевший до этого незаметно принять противоядие и проглотить безоар, смело подставил свой стакан для очередной порции этой отравы.
– Слава Повелителю! – раздались отовсюду нестройные возгласы. Каждый пытался вложить в свой голос побольше энтузиазма, но выходило у всех довольно вяло – если в течении долгого времени делаешь одно и то же дело, от него устаёшь. А пили они уже достаточно долго, чтобы устать от этого занятия.
Долохов вновь попытался встать, но Мальсибер удержал его.
– А как же ты познакомился со своей ведьмой? Кстати, как её зовут?
– У неё чудесное имя… – мечтательно протянул Долохов. – Галя…
– И как же ты познакомился с этой Галей? – спросил Эйвери.
– Приехал в Россию к старым друзьям, – Долохова развозило на глазах. – Напился. Подрался. Она меня к себе привезла и от ментов спрятала. Ну, лечила меня тоже. После драки.
– А где она живёт? – поинтересовался Мальсибер.
– В Москве. Третья улица строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать. Вот, у меня тут записано… – Долохов вытащил из нагрудного кармана бумажку и выложил её на стол. На бумажке было записано лишь название улицы, номер дома и квартиры. Города указано не было.
– И как ты к ней доберёшься? По каминной сети? – не унимался Мальсибер.
– Ты идиот? Какая каминная сеть? – пьяно возмутился Долохов. – В Москве нет каминов. Вот. Видишь?
Он достал из того же кармана короткую серебряную цепочку.
– Как только я раскрою замок и скажу вслух адрес, меня перенесёт прямо к ней в квартиру.
– Это она придумала?
– Ну, а кто ж ещё? – Долохову всё труднее становилось говорить.
– Она у тебя – умная баба, – Мальсибер похлопал его по плечу и громко провозгласил:
– Предлагаю выпить за женщин!
– И за любовь! – подхватил Эйвери.
– До дна, – мрачно подытожил Розье.
– За тебя, Белла! – Люциус галантно отсалютовал родственнице полным стаканом. Остальные последовали его примеру, после чего Долохов вновь попытался встать из-за стола.
– Да погоди ты, – остановил его Эйвери. – Рано ещё. Успеешь.
– Я же должен быть в форме, – возразил Антонин. – И мне нельзя опаздывать.
– Не переживай, – успокоил его Мальсибер. – Давай сюда свой адрес и цепочку. Я прослежу, чтобы ты отправился туда вовремя. Я ведь не пьянею никогда.
Долохов послушно протянул Мальсиберу цепочку, завернув её в листок с адресом. Мальсибер спрятал всё в карман мантии и, похлопав Антонина по плечу, скомандовал:
– Наливай!
Тот без лишних разговоров снова полез в портфель, извлекая оттуда ещё одну бутылку.
– Ты их рожаешь, что ли? – простонал молчавший доселе Нотт. Ему уже несколько дней назад хотелось сбежать отсюда домой, но он был слишком труслив и боялся гнева Хозяина.
– А то! – самодовольно ухмылялся Долохов. – Заклинание резримого насширения. Это тебе не хухры-мухры…
Язык у него заплетался, но Антонин разливал пойло по стаканам мастерски. Годы тренировок довели его умение до автоматизма. Как говорится, талант не пропьёшь.
– Какие же вы всё-таки мерзавцы! – вздохнул Снейп, левитируя свой стакан к Долохову. – У меня было несколько ночных дежурств подряд. Таскался по коридорам этого проклятого замка и разгонял целующихся детёнышей. А потом, вместо того, чтобы спать, приходилось тащиться к Дамблдору и пить у него чай с этими жуткими лимонными дольками… Что ты ржёшь, Мальсибер? Это не смешно!
Снейп резко взмахнул волшебной палочкой, которую стремительно выхватил из кармана мантии заученным быстрым движением – и перед Мальсибером на столе появилась гора лимонных долек.
– Жри, сволочь. Узнаешь, каково это – постоянно давиться ими, когда директору вздумается почтить меня своим вниманием.
– Бедняжка, Северус…– Волдеморт пустил пьяную слезу. – Терпи, мой мальчик. Недолго осталось. Скоро я приду к власти, и тогда мы расквитаемся с Дамблдором за все твои мучения. Я отдам его тебе, чтоб ты лично мог кормить его лимонными дольками, пока он не сдохнет.
– За победу! – раздался нетвёрдый, но всё ещё исполненный пафоса голос Малфоя.
– За победу! – подхватили все, потянувшись стаканами к пошатывающемся на нетвёрдых ногах Волдеморту, который привстал, чтобы картинно раскланяться перед соратниками.
– Ну, а теперь расскажи, как ты с ней познакомился, – Эйвери доверительно задышал перегаром в лицо Долохова.
– С кем? – обалдело уставился на него Антонин.
– С Галей. Или у тебя есть еще кто-нибудь?
– Нет, у меня никого нет, я холостой.
– О-о-о-о! – подхватили те, кто сидел к ним поближе. – Выпьем за холостяка!
– За холостую жизнь! Ура!
– Вам-то хорошо, – уныло проскрипел Нотт. – А я как представлю себе, какой будет скандал, если я, может быть, приду домой встречать Новый Год!
– Люди, у меня родился очень важный тост, – подал голос Долохов.
– Не-не-не, тебе больше нельзя, ты сегодня женишься. – попытался урезонить его Мальсибер.
– Это я не забыл.
– Если забудешь, я тебе напомню, – успокоил его Мальсибер. – Потому что я не пьянею никогда.
– Ребята, давайте выпьем за нашу дружбу! За нашу крепкую Пожирательскую дружбу!
– Умница!
– Красиво говоришь!
– Ты прирожденный оратор!
Долохов уже мало что соображал, но его рука автоматически полезла в портфель за очередной бутылкой адского зелья.
***
К вечеру гостиная в Малфой-мэноре напоминала поле битвы уже после того, как в ней определился победитель. Тела утомлённых возлияниями Пожирателей сидели и лежали повсюду в весьма живописных позах. Большинство из них пребывали в состоянии полной алкогольной прострации. Было абсолютно непонятно, по какому принципу эти тела перемещались в пространстве до тех пор, пока способность к перемещению не покинула их, поскольку сейчас они довольно причудливо смешались друг с другом, прежде чем их накрыло тяжёлым беспробудным сном. Вряд ли кто-нибудь из них, проснувшись, смог бы объяснить, каким образом он очутился там, где отключился. Взять хоть того же Снейпа. За каким дракклом он выполз из своего угла и потащился за стол, туда, где пребывали Долохов с Мальсибером, Эйвери и Розье? Почему бы ему не отправиться на диван к Малфою? Или же не прикорнуть у ног самого Повелителя? Но, нет, Северус оказался именно там, где оказался – они с Долоховым привалились плечом к плечу, не давая друг другу свалиться под стол. С другой стороны от Долохова за столом сидели двое, уцелевших в этой неравной битве с «зелёным змием» – Эйвери с «никогда не пьянеющим» Мальсибером. В отличие от прочих, они не спали, а вели друг с другом неспешную беседу.
– Тебе не кажется, Эйвери, что кому-то из нас пора отправляться к невесте? – по голосу Мальсибера было явственно слышно, насколько утомили его все предшествующие возлияния.
– Полностью с тобой согласен.
Они с пониманием пожали друг другу руки и продолжили беседу.
– А ты не помнишь, кто из нас должен отправиться к невесте? – поинтересовался Мальсибер.
– Нет. А ты?
– Тоже.
– И что нам делать? – Эйвери попытался сфокусировать взгляд на кончике носа Мальсибера. Судя по всему, это ему так и не удалось.
– Постой. Положись на меня, – Мальсибер пытался держаться уверенно. – Пойдём простым логическим путём.
– Пойдём вместе.
Эта договорённость вновь была скреплена рукопожатием.
– Тебе нужно ехать к невесте? – спросил Мальсибер.
– Нет.
– И мне не нужно. К счастью, у нас с тобой нет никаких невест.
Они с облегчением пожали друг другу руки.
– Идём дальше, – продолжил Мальсибер. – У Долохова может быть невеста?
– Может, – с трудом кивнул Эйвери.
– А у Снейпа?
– Может, – немного подумав, будто сомневаясь в подобном предположении, подтвердил Эйвери.
– Значит, они оба могут иметь невесту, – глубокомысленно заключил Мальсибер, пожимая протянутую руку Эйвери.
– Кинем жребий?
– Мы не будем полагаться на случай, – Мальсибер сделал протестующий жест рукой. – Что нам ответил Долохов, когда мы пили за невесту?
Эйвери молча вопросительно уставился на Мальсибера.
– Что у него нет никакой невесты и что он – холостяк.
– У тебя поразительная память, – восхитился Эйвери.
– Сейчас не об этом. Значит, к невесте собирается Снейп, – победно провозгласил Мальсибер. – И он сам бы об этом сказал, если бы его не развезло от усталости.
– Подожди! – воскликнул Эйвери. – Откуда у Снейпа может быть русская невеста?
– Я тебе отвечу, – безапелляционно провозгласил Мальсибер. – Это значит, что его с ней познакомил Долохов во время своего очередного загула в России. Взял с собой туда Снейпа, чтобы тот проветрился, а не сидел постоянно, как сыч в своём грёбаном Хогвартсе. Ну, а Снейп, скрытная зараза, завёл там невесту и ничего не сказал нам, своим лучшим друзьям.
– Железная логика, – согласился Эйвери.
– Железная логика, – подтвердил Мальсибер, вновь пожимая протянутую ему руку, после чего полез в карман своей мантии и извлёк оттуда мятую бумажку с завёрнутой в неё цепочкой. Отодвинув от Снейпа безмятежно спящего Долохова, Мальсибер стал трясти Северуса, пытаясь привести его в чувство:
– Северус! Эй, Северус!
– Какого драккла вам от меня надо? – Снейп приоткрыл глаза, явно не осознавая, где он и что с ним происходит.
– Тебе пора к невесте, дружок, – ласково ответил Эйвери, пока Мальсибер совал в руки Снейпа серебряную цепочку. Когда непослушные пальцы Северуса наконец ухватили-таки, цепочку, Мальсибер отдал Эйвери листок с адресом и скомандовал:
– Сейчас будешь диктовать ему, понял? Ты будешь диктовать, а он повторять за тобой.
– Понял, не дурак, – Эйвери явно захватила эта затея. Кажется, сонливость почти полностью слетела с него. – Северус! Ты меня слышишь? – обратился Мальсибер к Снейпу. – Повторяй за Эйвери. Давай, – кивнул он.
– Третья улица строителей, – начал Эйвери.
– Погоди, болван. Страну сначала назови, – остановил его Мальсибер.
– Да тут не написано! – Эйвери сунул ему под нос бумажку с адресом.
– Ничего. Он для себя писал, поэтому страну ему писать не обязательно, он её и так помнит. Северус, давай, говори: «Россия»…
– Россия… – вяло повторил Снейп. Мальсибер вновь кивнул Эйвери. Тот продолжил:
– Третья улица Строителей…
– Третья улица Строителей… – едва смог выговорить Снейп.
– Дом двадцать пять…
– Дом двадцать пять…
– Квартира двенадцать.
– Квартира двенадцать. А на хрена мне это всё говорить? – взгляд Снейпа на мгновение стал осмысленным.
– Надо, – ответил Мальсибер. – А теперь открывай замок на цепочке.
С этими словами он сунул Снейпу подмышку портфель со стратегическим запасом самогона.
Несмотря на то, что Северус был пьян, замок поддался быстро. Тонкие длинные пальцы действовали автоматически, словно отдельно от всего остального тела. Цепочка разомкнулась, и Снейп исчез вместе с портфелем, словно его и не было в роскошной, но загаженной гостиной родового гнезда Малфоев.
С чувством выполненного долга Мальсибер с Эйвери наполнили стаканы мутной жидкостью из бутылки, отсалютовали ими друг другу, выпили и одновременно отключились, повалившись на мягкий ковёр – гордость хозяев Малфой-мэнора, ныне совершенно затоптанную беспокойными соратниками Повелителя.
Северус ощутил, что какая-то сила будто схватила его за руки, понесла неведомо куда и грубо швырнула на пол, причём он абсолютно не представлял – где. Он попытался подняться на ноги, и это ему почти удалось. Однако, пошатнувшись, он рухнул на стоявший рядом диван и забылся беспробудным сном, радуясь возможности занять наконец, горизонтальное положение.
***
Надя спешила домой. Она знала – дома её ждёт накрытый мамой праздничный стол, ёлка, запах мандаринов и долгожданное тепло. А ещё – праздничное платье, специально купленное по такому важному поводу. Нужно успеть переодеться и привести себя в порядок до прихода Ипполита, а времени на это оставалось совсем немного.
Надя открыла дверь, быстро сбросила с себя в прихожей пальто и шапку и вошла в комнату. Она не стала зажигать свет, довольствуясь тем, который падал из открытой двери в коридор, зато включила гирлянду на ёлке, отчего комната сразу приобрела сказочный вид. Огоньки мигали, по углам прятались тени, но они были совсем не страшными, а какими-то мягкими и домашними. И лишь одна большая тёмная тень на диване вносила определённый диссонанс в эту сказочную идиллию. Надя подошла ближе и тихонько вскрикнула, зажав себе рот рукой. На её диване спал человек. Мужчина. Совершенно незнакомый мужчина, одетый в чёрную мантию, делавшую его похожим на огромную летучую мышь, скукожившуюся на боку и нелепо сложившую изломанные угловатые крылья.
«Волшебник», – поняла Надя, подходя ближе. Видимо, промахнулся во время аппарации. Но…как его угораздило попасть именно к ней в квартиру? И почему он уснул прямо у неё на диване? Подойдя ближе, Надя получила ответы на интересующие её вопросы. На расстоянии двух шагов от дивана перегар буквально валил с ног. Маг, лежащий перед ней, был в стельку пьян. В таком состоянии при аппарации можно не только промахнуться и оказаться чёрт знает где. Можно и вовсе себя по частям не собрать.
Брезгливо морщась, Надя с опаской подошла к спящему мужчине и потрясла его за плечо. Тот не шелохнулся, продолжая спать мертвецким сном. Лишь его дыхание на секунду сбилось, но вскоре выровнялось вновь.
– Эй… Проснитесь! Слышите? – Надя затрясла спящего изо всех сил. – Немедленно проснитесь!
Тот застонал и взмахнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.
– Просыпайтесь! Что вы здесь делаете?
Надя потянула мужчину за руку, побуждая его сесть, но тот отмахнулся, немного приоткрыл глаза, взглянул на неё ничего не смыслящим взглядом и хрипло то ли проговорил, то ли прокаркал по-английски:
– Люциус. Оставь меня в покое. Если меня не призывает Повелитель, лучше уйди, дай поспать.
«Англичанин?» – изумилась Надя. Она прекрасно поняла всё сказанное. Маггловский иняз и десять лет преподавания английского в маггловской школе давали ей возможность беспрепятственно общаться с носителями языка. Вот только выпадала такая возможность нечасто. А уж тем более, в такой форме.
Надя затрясла непрошенного гостя ещё сильнее, теперь уже обращаясь к нему по-английски:
– Просыпайтесь! Кто вы такой? Что вы здесь делаете?
– Не мешай мне спать! – с этими словами мужчина вытащил у себя из-под головы маленькую диванную подушку и запустил ею в Надю.
– Ах, так! – возмутилась она. – Ну, ладно. Берегитесь!
С этими словами Надя отправилась на кухню, набрала в чайник холодной воды из-под крана и вернувшись, строго произнесла:
– Я вас последний раз предупреждаю…
Мужчина не реагировал. Надя подошла к дивану и стала лить из чайника воду на его землистого цвета лицо. «Надо же до такого нажираться, – брезгливо подумала она. – У нас алкаши и то лучше выглядят. Магглы, не волшебники».
Мужчина застонал и стал хватать ртом воду. Глаза его по-прежнему были закрыты. Но Надя продолжала настойчиво поливать его до тех пор, пока он не выругался и не разлепил, наконец, веки, уставившись на неё мутным взглядом бездонных чёрных глаз.
– Какого драккла? Кто вы?
– Я – хозяйка этой квартиры. А вы кто?
Мужчина обвёл непонимающим взглядом окружавшую его обстановку, задержался на мигающей огоньками ёлке и встряхнул неряшливыми длинными волосами, словно пытаясь прогнать наваждение.
– Кажется, я… – мужчина мучительно наморщил лоб. – Это Россия?
– Именно. Сознание постепенно возвращается? – Надя смотрела на незнакомца с явным осуждением.
– А вы – невеста Долохова?
– Какого ещё Долохова? Что вы несёте? Придите уже, наконец, в себя и ответьте, кто вы и как здесь оказались.
Ну, кто он – Северус, к счастью, помнил. А вот ответ на вторую часть вопроса ему и самому хотелось бы получить. Голова раскалывалась, во рту будто кошки нагадили, ещё и эта… как её там? – Северус не помнил имени долоховской невесты – лезет с вопросами. Кажется, его вместо Долохова отправили в Россию? Ну, он обязательно узнает, кто это сделал, и уж тогда шутникам не поздоровится. Ему бы только добраться до них!
