Текст книги "Константа (СИ)"

Автор книги: miss Destinу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Гарри мрачно покосился на, кажется, искренне встревоженного директора, сидевшего за своим столом, и перевел взгляд на родителей. Они стояли перед ним, такие родные, знакомые до последней черточки… Мама – невысокая, рыжеволосая, зеленоглазая, с едва заметными морщинками в уголках глаз. И отец – темные вечно растрепанные волосы, светящиеся теплом глаза и очки в тонкой оправе. Они были такими, сколько он себя помнил. Любили его, заботились, вот и сейчас примчались по первому зову директора.

Так почему же он ничего не чувствует, глядя на них? Совершенно ничего, будто перед ним пустота.

– Гарри, – теплая ладонь отца легла на его плечо, словно убеждая в реальности происходящего, – почему ты ничего нам не сказал? Когда это началось?

– Летом, – хрипло сказал Поттер, пытаясь запихать все свои сомнения как можно глубже. В конце концов, если не родителям, то кому вообще он может довериться?

– И ты столько времени молчал? – мама нахмурилась. – Гарри, это ведь очень серьезно!

– Сначала это были только крошечные отрывки, – он почувствовал, как снова начинают противно ныть виски, по спине пополз холодок. – Как дежавю, только очень яркие, а потом… я просто испугался. Не знал, как сказать о том, что я вижу.

– Милый, но мы же всегда доверяли друг другу, – мама ласково улыбнулась, проведя рукой по его волосам. – Ты ведь знаешь, что что бы ни случилось, мы с папой поймем и поможем!

– Знаю, – эхом повторил Поттер, вдыхая знакомый с детства запах ее цветочных духов. Он отчаянно пытался вспомнить моменты, когда приходил к родителям за помощью, но прошлое предательски размывалось, ускользало, будто мокрое мыло.

И от этого внутри нарастало глухое раздражение. Ему вдруг показалось, что все, что он знает и помнит о себе – фальшивка, а родители – живые, теплые, осязаемые – пустые, словно фарфоровые куклы.

– Расскажи нам, Гарри, – отец шагнул вперед, не сводя с него обеспокоенного взгляда. – Мы должны понять, что с тобой происходит, чтобы помочь…

– Не подходи! – Поттер внезапно шарахнулся в сторону, в ушах нарастал пугающий гул, фигуры родителей на мгновение будто подернулись рябью. – Не подходите ко мне!

– Милый, что с тобой? – испуганно спросила мама, протягивая к нему руку. – Это же мы…

– У мальчика сильный стресс, – внезапно произнес Дамблдор. – Очевидно, он пережил сильное нервное потрясение…

– Замолчите! – неожиданно для самого себя рявкнул Гарри. Голос директора, которого он всегда уважал, которым восхищался, сейчас вызывал внутри жгучую ненависть. – Я не сумасшедший, ясно?!

– Тише, Гарри, пожалуйста, успокойся, – напряженно сказала мама. – Конечно, ты не сумасшедший, никто этого и не говорил. Просто позволь нам помочь тебе… Вместе мы обязательно справимся, только доверься нам…

Ее голос звучал так ласково, что в горле появился горький комок. Захотелось броситься к родителям, обнять их, чтобы снова почувствовать себя надежно защищенным, как когда-то в детстве. Но в следующий миг лоб обожгло болью, и перед глазами вновь возникло страшное змеиное лицо.

– Вместе мы сможем творить удивительные вещи, – зазвучал откуда-то издалека тихий, шипящий голос, – только отдай мне камень…

Лица родителей подернулись дымкой, будто отражения в мутном зеркале. Багровой вспышкой полыхнули страшные глаза.

– Нет! – Гарри обхватил голову ладонями, зажмурившись до разноцветных кругов под веками. – Уйди! Оставь меня в покое!

– Сынок, с кем ты разговариваешь? – где-то на периферии сознания воскликнула мама, но Гарри не слушал.

Его трясло, по лбу градом катился пот, ему было так плохо, что, казалось, он вот-вот потеряет сознание.

В мозгу хаотично мелькали обрывки воспоминаний из этой реальности, темной и той, третьей, совсем незнакомой. Он отчаянно пытался понять, вспомнить, какие из них – правда, ухватиться за что-то настоящее, но картинки, ощущения смешивались в один безумный красочный водоворот…

Одиннадцатый день рождения, на столе красивый торт со свечками, папа дарит первую взрослую метлу… Но на самом деле, ведь все было не так… Серые стены приюта, Рон и Гермиона, притащившие откуда-то черствый шоколадный кекс и страшная новость о том, что магглам удалось пробить защитные чары Хогвартса… Или… Хижина на острове посреди моря, гроза, Хагрид с розовым зонтиком…

К горлу подкатила паника. В груди скручивалась огненная спираль. Невыносимо заболел шрам в виде молнии, которого у него никогда не было… И Гарри закричал.

***

Темнота. Где-то рядом уютно потрескивает камин. Исходящие от огня теплые волны ласкают кожу, согревают изнутри, вытесняя боль и гнев, заполняют гулкую пустоту… Чьи-то руки осторожно перебирают его волосы, слегка массируя кожу головы, прогоняя усталость и дурные мысли…

Открыть глаза кажется почти невозможным, но желание увидеть слишком сильно, и налитые свинцом веки с трудом приподнимаются.

Вокруг незнакомая комната с пушистым ковром и темно-зелеными стенами, в камине весело пляшут языки пламени, освещая пространство мягким, золотистым светом. Гарри слегка поворачивает голову и понимает, что свернулся калачиком на диване, голова покоится на коленях Снейпа, и именно его пальцы так легко и осторожно скользят сквозь пряди волос.

Он должен удивиться. Испугаться. Напрячься. Потому что это не нормально, когда мрачный и нелюдимый профессор, возненавидевший его, кажется, с первого взгляда, вот так сидит с полуприкрытыми глазами и массирует его слегка ноющую голову.

Но внутреннего протеста отчего-то нет. Есть только странное ощущение безопасности и покоя, которого он не испытывал уже очень давно. Сейчас, здесь, в этой комнате, где воздух едва уловимо пахнет мятой и корицей, весь преследующий его кошмар кажется далеким и нереальным. Настоящими кажутся только пальцы, волшебным образом прогоняющие напряжение, и тепло, идущее от камина.

Взгляд скользит по бледному, отчего-то измученному лицу профессора и внезапно встречается с черными глазами.

Хочется что-то сказать, задать миллион вопросов, но с пересохших губ срывается только тихий выдох.

– Молчите, Поттер, – в голосе Снейпа, всегда твердом и холодном, звучит бесконечная усталость, но темные глаза – впервые на его памяти – не выражают гнева или презрения, только какую-то непонятную жалость. – Молчите и слушайте. Вы не должны сдаваться. Они хотят сломать вас, но вы не должны им этого позволить. Сопротивляйтесь, не дайте им получить то, что они хотят.

– Кто? – хрипло выдыхает Гарри, вглядываясь в лицо профессора. – Кто они?

Внезапно Снейп наклоняется к нему, и его глаза оказываются совсем рядом. От его волос пахнет полынью.

– Все.

***

– Слава Мерлину, дорогой мой, вы очнулись! – откуда-то справа доносится встревоженный голос мадам Помфри, а затем в поле зрения Гарри оказывается ее лицо, обрамленное седыми кудряшками. – Я уж боялась, сама не справлюсь, придется вас в Мунго отправлять!

– Что случилось? – слова неприятно царапнули горло. – Где я?

– Как где? В больничном крыле, разумеется! – целительница вновь отошла куда-то и зазвенела склянками. – Где ж вам еще быть после такого-то? Это как нужно было довести ребенка, чтобы стихийным выбросом целый кабинет разнесло?

– Кабинет? – воспоминания путались. – Профессора Снейпа?

– При чем тут Северус? – удивилась мадам Помфри, подкатив к его кровати столик с целой батареей разноцветных флакончиков. – Вы были у директора, мистер Поттер, помните? Приехали ваши родители, у вас случился скандал…

– Скандал?

– Ну, подробностей мне, конечно, никто не сообщал, – сердито проворчала женщина, – но последствия на лицо! Директорский кабинет – в щепки, а у вас, дорогой мой, сильнейшее магическое истощение! Так что ближайшие несколько дней никакого колдовства, и даже не думайте подниматься с постели, иначе я вас погружу в лечебный сон!

– Не надо, – только кошмаров ему сейчас не хватало. – Я буду лежать…

– Вот и замечательно! А сейчас…

– Постойте, – Гарри внезапно напрягся, – то есть, я попал сюда из кабинета Дамблдора?

– Конечно, директор лично доставил вас ко мне. Вы пролежали без сознания около часа.

– Но…

– Так, никаких разговоров! Вы сейчас же примите лекарства и будете отдыхать, мистер Поттер! Или…

– Да-да, я понял, – пробормотал он себе под нос, вспоминая личную комнату декана Слизерина.

Неужели ему это приснилось, пока он был в отключке? Но почему именно Снейп? Да еще при таких странных обстоятельствах… Нет, такими темпами он точно скоро спятит.

***

– Гарри, мы так испугались за тебя!

Гермиона и Рон примчались уже через десять минут, не на шутку перепуганные и взволнованные его внезапной истерикой.

Такие знакомые, близкие, в отличие от родителей не вызывающие чувства какой-то неправильности. Они вызывали чувство полного доверия и уверенности…

– Я сам испугался, – Гарри вздохнул, глядя на солнечных зайчиков, скользящих по светлым стенам. – Даже не помню, что меня так напугало, но ощущение было… как будто мир вокруг рушится.

– Ты рассказал родителям о своих видениях? – лицо Гермионы было очень серьезным. – Что они сказали?

– Сказали, что помогут, – тихо ответил Поттер и посмотрел на друзей. – Все же будет хорошо, правда? Ведь когда-нибудь этот кошмар закончится?

– Конечно, дружище, – Рон улыбнулся своей открытой, радостной улыбкой, от которой у него на щеках всегда появлялись ямочки.

– Ты правильно поступил, Гарри, – Гермиона накрыла его руку своей, – ты сделал первый шаг. Осталось совсем немного, и все станет как раньше.

Как раньше…

Поттер закрыл глаза и помассировал пальцами переносицу. Раньше все было замечательно. Учеба, мелкие хулиганства, ночные вылазки, квиддич, походы в Хогсмид, карта Мародеров…

Карта. В памяти сама собой возникла обшарпанная комната, Рон со сломанной ногой, Сириус, выглядевший так, словно полжизни провел в заключении, крыса, превращающаяся в приятеля отца, Питера Петтигрю, выбивший дверь профессор Снейп…

– Эй, тебе что, плохо?

Гарри резко открыл глаза.

– Мне нужно поговорить с профессором Снейпом.

– С кем? – Рон изумленно вытаращил глаза. – Гарри, ты это… может, мадам Помфри позвать?

– Пожалуйста, найдите его, мне очень нужно его увидеть, – Поттер сжал руку Гермионы. – Это важно!

– Хорошо, Гарри, конечно, ты только не нервничай, – растерянно пробормотала та, переглянувшись с Роном. – Мы скажем профессору, что ты хочешь его видеть …

– Представляю, куда он нас пошлет, – хмуро буркнул Рон, когда они с Гермионой направлялись к выходу.

Гарри откинулся на подушку. Всему этому должно быть какое-то объяснение. И профессор точно что-то знает, только почему он постоянно говорит какими-то загадками и намеками? Поттер все еще чувствовал бережные прикосновения его пальцев к своей голове, помнил горьковатый запах полыни, вызывающий ассоциации с летом и свободой. Это не мог быть просто сон. Не мог…

========== Глава 5 ==========

– Я вас внимательно слушаю, Поттер, – голос Снейпа был привычно холоден, руки скрещены на груди, а в глазах ни тени прежних, живых эмоций. Сейчас он больше напоминал бездушный манекен.

– Профессор, – севшим голосом произнес Гарри, чувствуя, что хватается за соломинку, – спасибо, что вы пришли…

– Ваши друзья оказались очень настойчивы, – профессор скривился. – Мне было проще согласиться, чем объяснить им, что у меня полно более важных дел, чем навещать в больничном крыле каждого истеричного гриффиндорца.

Гарри растерянно моргнул. Он мог ожидать таких слов от прежнего Снейпа – высокомерного, язвительного и неприятного типа, ненавидевшего всех вокруг, но тот человек, который помог ему в кабинете, который сидел с ним на диване у камина, он был совершенно другим.

– Итак, я слушаю вас, – между тем, с легким раздражением повторил Снейп. – Вы ведь позвали меня не за тем, чтобы молчать?

– Нет, – Гарри прочистил горло. – Я хотел спросить вас…

– Все свои вопросы, Поттер, если они касаются учебного процесса, вы сможете задать мне на уроке зельеварения.

– Нет, я хотел…

– А если не касаются, – резко оборвал его профессор, – то поищите себе другого собеседника. У меня нет времени на пустую болтовню. Желаю скорейшего выздоровления, – он стремительно развернулся, взметнув полой мантии, и быстрым шагом покинул больничное крыло.

Гарри ощутил, как у него внутри что-то оборвалось. Снейп был его последним шансом разобраться во всем этом кошмаре. Единственной ниточкой, связывающей все его видения вместе.

Сознание помутилось.

Он стоит посреди темного зала, поддерживая измученного пытками Невилла, палочка в руке нагрелась от продолжительной схватки, а прямо перед ним стоит гнусно скалящийся Пожиратель, приставивший кинжал к горлу Рона.

– Ну же, Поттер! Ты ведь хочешь спасти своего дружка? – лезвие вжимается в кожу, и на шее Рона проступают алые капли. – Ты знаешь, что нужно делать…

– Нет, – горло сжимает спазм, грудь сдавливает ледяным обручем.

В глазах Рона мелькает страх. Хриплое, прерывистое дыхание Невилла рядом мешает думать. Он должен найти выход. Он не может позволить им убить Рона. Только не Рона.

– Сделай это, Поттер! – грубый голос полон бешенства. – Сделай это, и все закончится! Ты спасешь своих друзей! Спасешь всех, кто тебе дорог!

Взгляд отчаянно скользит по толпе людей в черных плащах, окружавшей их. Помощи ждать неоткуда. Гермиона со своим отрядом не пробьется сюда, а если и пробьется, то они все обречены. Он все-таки попался в ловушку…

– Гарри, – сиплый голос Рона предательски дрожит.

Это не просьба. Он никогда не станет просить о таком. Но в голубых глазах горит отчаянная жажда жизни, и Поттер понимает, что выбора у него нет.

И в этот момент он чувствует на себе чей-то пронзительный взгляд, прошивший тело будто электрическим разрядом. Он вскидывает голову и видит, что одна из фигур в плащах откинула капюшон. Бледное лицо, крупный нос с горбинкой, черные волосы до плеч, и глаза… Гарри готов поклясться, что никогда раньше не видел этого человека, но его взгляд отдается внутри смутным воспоминанием.

Поттер инстинктивно шагнул назад, не успев понять, что делает, а затем…

– Что ж, ты сделал свой выбор! – короткое движение, и лезвие кинжала окрасилось алым.

Будто оцепенев, Гарри наблюдал, как безжизненное тело Рона падает на пол. Глухо вскрикивает Невилл, и вместе с этим в зале раздаются множественные хлопки аппарации. Гермионе и ее отряду удалось пробить щиты логова Пожирателей, и они все-таки пришли на помощь.

Только слишком поздно…

Гарри застонал и уткнулся лбом в подушку. Он не хотел этого видеть. Он просто не мог больше этого выносить. Это какая-то извращенная пытка – чувствовать, как под напором непонятно откуда взявшихся воспоминаний разрушается его привычный, светлый и уютный мир. Ему казалось, что окружающая его реальность трещит по швам, готовая вот-вот лопнуть… но что окажется за ней?

Страшный, охваченный войной мир, находящийся на грани самоуничтожения? Или та странная реальность, в которой существует жуткий человек со змеиным лицом? А что, если все эти жизни лишь плод его больного воображения? Может, он вообще умер, и застрял где-то между мирами? Или это вовсе не его жизни?

Нет. Гарри сцепил зубы. Он точно знает, кто он – Гарри Джеймс Поттер. Сын Лили и Джеймса Поттеров, прославленных героев, победивших Волдеморта еще в далеком 81-м. Он ученик школы Хогвартс, которой управляет Альбус Дамблдор – величайший светлый маг современности. У него была спокойная, счастливая жизнь, пока не появились эти проклятые видения. Да, всего лишь видения, вызванные порчей, болезнью или чем-то еще. Ему просто нужно избавиться от них, и тогда он сразу почувствует, как все встает на свои места. Потому что эта жизнь – реальна. Только она. И больше он ничего не хочет помнить…

***

Комната с камином и темно-зелеными стенами была точно такой, какой Гарри ее запомнил. Так же уютно потрескивали поленья в камине.

Только в этот раз он сидел на ковре, скрестив ноги по-турецки, а Снейп в кресле, пристально глядя на него вновь ожившими глазами.

– Значит, мне это все-таки снится, – тихо сказал Гарри, не сводя взгляда с огня.

– Считайте так, как вам удобно, Поттер, – в голосе профессора вновь лишь глухая усталость, но лучше так, чем тот холод, что был в реальности.

– Конечно, глупо было думать, что это могло случиться на самом деле… Но я не понимаю, почему мне снитесь именно вы? Ведь это просто обычный сон, а не видение.

– Вы уверены в этом?

На губах Гарри появилась горькая усмешка.

– О, да. Я уже научился различать их. У них разная атмосфера. Тот мир, где идет война – холодный, мрачный и полон безысходности. Второй, где я видел змееподобного монстра – чуть лучше, хотя и от него веет страхом и опасностью. А это место, – он оглядел комнату, – оно теплое. Уютное. И кажется даже более безопасным, чем реальный мир.

– Здесь вы чувствуете себя спокойно?

– Да, – Гарри обернулся к нему и посмотрел в глаза. – Наверное, я окончательно рехнулся, раз говорю это, но здесь, с вами, мне хорошо. Так, что не хочется просыпаться.

Ему показалось, что Снейп едва уловимо вздрогнул. Впрочем, это могло быть лишь игрой теней, отбрасываемых пламенем.

– Вам нужно еще немного потерпеть, Поттер, – хрипло сказал он. – Вам осталось продержаться еще совсем недолго. Нам осталось продержаться…

– Что? – Гарри недоверчиво вскинул голову. – Что вы сказали? Вы знаете, что со мной происходит? Вы знаете, когда это закончится?

Лицо Снейпа заметно помрачнело. Казалось, он пожалел о своих опрометчивых словах.

– Поттер…

– Нет, не смейте этого делать! – Гарри яростно вскочил на ноги. – Мне надоело слушать ваши хитромудрые загадки и намеки! Да в конце-то концов, я имею право знать, какого черта вокруг творится!

– Успокойтесь, – профессор тоже поднялся из кресла. – Своими эмоциональными всплесками вы можете все испортить.

– Что испортить? – Поттер чувствовал, что у него снова начинает кружиться голова. Нервы были на пределе. – Что еще я могу испортить? Моя жизнь и так превращается в ад, у меня мозг кипит, когда я пытаюсь ухватиться хоть за что-то реальное, ощущения, как будто я попал в зыбучие пески, а вы!.. Вы что-то знаете, но не хотите мне помочь!

– Я помогаю вам, несносный вы мальчишка! – прошипел Снейп, шагнув к нему и схватив за плечи. – Я пытаюсь вам помочь, но вы же никогда никого не слушаете!

– Я не слушаю?! – Гарри сорвался на крик. – Да я только и делаю, что бегаю за вами и прошу сказать мне правду, а вы, похоже, решили свести меня с ума! – он кричал, не замечая, как в висках нарастает боль, а перед глазами появляются темные пятна. – То помогаете, то посылаете, намекаете бесконечно на что-то! И даже сейчас вы не можете поговорить со мной по-человечески, хотя вы всего лишь глюк, который…

В этот момент Снейп вдруг резко дернул его на себя, а в следующую секунду Поттер осознал, что профессор его целует. В этом поцелуе не было ни намека на нежность или тем более страсть и всю прочую романтическую чушь. В первый момент у Гарри сложилось впечатление, что Снейп просто хотел заткнуть его, чтобы он перестал орать, но затем по телу вдруг прокатилась горячая волна. Гарри невыносимо захотелось прижать профессора еще ближе к себе, ощутить биение его сердца под плотной тканью мантии, ответить на поцелуй…

Но все оборвалось так же внезапно, как и началось. Снейп отстранился, отпустив его плечи и даже отступив на шаг. Выражение его лица оставалось непроницаемым, и только глаза блестели чуть ярче, чем обычно.

– Успокоились? – слегка хрипло спросил он.

– Что? – Гарри ошалело моргнул.

– Хорошо, – помедлив, кивнул профессор, поняв, что криков больше не будет. – Вы были слишком взвинчены, Поттер, мне необходимо было вывести вас из этого состояния.

– Так это… это сейчас была шоковая терапия?

– Возьмите, – внезапно сказал Снейп, протягивая ему белоснежный платок, – у вас кровь.

Поттер недоверчиво поднес платок к носу из которого действительно шла кровь. Несколько соленых капель попали на губы, и Гарри запрокинул голову.

– Я не понимаю, почему…

– Я же говорил, вам нельзя доводить себя до нервного перенапряжения, – повторил Снейп, и на этот раз Гарри услышал в его голосе серьезное беспокойство. Настолько серьезное, что, казалось, профессор с трудом держит себя в руках.

– Разве во сне может стать плохо? – он в замешательстве посмотрел на окрасившийся алым платок.

– С вами, Поттер, возможно все, что угодно, – Снейп тяжело вздохнул. – Запомните все, что я вам сказал, – его лицо стало сосредоточенным. – Постарайтесь больше не доводить себя до нервных срывов и не громить чужие кабинеты. Если станет совсем плохо, вы знаете, где меня найти.

– Но я, – начал был Гарри, но уже спустя миг внезапно обнаружил, что снова находится в больничном крыле.

За окном отвратительно ярко светило солнце.

========== Глава 6 ==========

– Матч со Слизерином уже на следующей неделе, – объявил Рон, плюхнувшись за гриффиндорский стол напротив Гарри, – ты уверен, что сможешь играть?

– Какой матч? – мгновенно возмутилась Гермиона. – Его несколько дней, как выписали! Гарри, ты должен отказаться! Все поймут, ведь у тебя было серьезное истощение, ты две недели пролежал в больничном крыле, и…

– Нет, – коротко отозвался Поттер, вылавливая ложкой кусочки моркови из тарелки с супом. – Я буду играть.

– Я верил в тебя, дружище! – воодушевился Рон. – Мы должны их сделать! А то, честное слово, сил никаких нет видеть довольную рожу Малфоя!

– Да вы с ума сошли! Гарри не может играть, он еще слишком слаб! А что, если у него опять случится видение, и он упадет с метлы? То-то Малфой обрадуется!

– Да ладно тебе, Гермиона, он отлично выглядит! Да и кошмаров уже давно не было, правда, Гарри?

– Угу, – буркнул Поттер, уткнувшись в тарелку.

– Что-то слабо верится…

– Да говорю тебе, он прекрасно спит последнее время! Не вопит, народ не будит…

– А может, просто кто-то слишком крепко дрыхнет?

– Хочешь сказать, я бы не заметил, если бы он кричал на всю спальню, как раньше?

На некоторое время повисла пауза, а затем Гермиона взглянула на прикинувшегося глухим Поттера.

– Гарри, если ты опустишь нос еще ниже в тарелку, я принесу акваланг. Признавайся, чего ты не договариваешь?

Гарри со вздохом выпрямился.

– Со мной правда все в порядке, Гермиона. Не волнуйся.

Это, конечно, было чистой воды враньем. Кошмары и видения никуда не делись, они накрывали Гарри с головой, стоило ему закрыть глаза или уловить знакомую фразу, но в последнее время ему действительно стало немного легче, потому что он научился сбегать от этих снов.

Каждый раз, когда становилось особенно плохо, в памяти сами собой всплывали слова Снейпа, и стоило Гарри сосредоточиться на них, как он моментально оказывался в ставшей знакомой до последнего шнурка на занавеске комнате.

Комнате, в которой неизменно горел камин, а в воздухе разливалось спокойствие и умиротворение. А еще там всегда был Северус. Он мог сидеть в кресле или на диване, на корточках перед камином, задумчиво вороша кочергой поленья, или стоять у окна, глядя куда-то в глухую темень… но он всегда был там. Словно ждал его. Хотя почему словно? Ведь этот Северус был не более, чем плодом его собственного воображения.

Настоящий Снейп, с которым Гарри виделся на зельеварении и изредка в Большом зале, оставался прежним. Холодным, равнодушным и непробиваемым профессором, с которым не хотелось оставаться ни секунды дольше необходимого.

Северус, которого выдумал Гарри, был совершенно другим. Он был живым. Да, местами он был очень похож на оригинал, но постепенно Поттер стал замечать в нем те качества, которых нелюдимый учитель был начисто лишен. Его Северус беспокоился о нем, хоть и не демонстрировал этого открыто, он перестал язвить при любом удобном случае, успокаивал после очередного дикого видения, любил играть в шахматы и имел привычку цитировать Шекспира.

С профессором Снейпом Гарри старался лишний раз не встречаться взглядом, а вот смотреть в лицо Северусу он любил. Ему нравилось наблюдать, как меняется выражение его глаз во время разговора, как на тонких губах появляется кривая усмешка, как он привычным жестом откидывает со лба волосы.

На уроках зельеварения Поттеру не хотелось привлекать к себе внимания, чтобы не вступать в диалог с самодовольным Снейпом, а с Северусом ему было уютно молчать.

А главное, время в этом крошечном мирке, который Гарри – теперь он был в этом уверен – себе выдумал – текло совершенно иначе, чем в реальности. Он мог провести в комнате с камином несколько часов, но проснувшись, обнаружить, что прошло не более двадцати минут. И он пользовался этим без зазрения совести, сбегая в свое убежище при каждом удобном случае.

И это стало его спасением.

Научившись в критические моменты вызывать в памяти образ Северуса, Гарри со временем заметил, что кошмарам остается все меньше и меньше места в его сознании. Комната с камином вытесняла их, наполняя сознание таким теплом и спокойствием, что Поттеру с каждым разом было все труднее уходить оттуда.

– Гарри, – голос одного из школьных старост отвлек его от приятных воспоминаний, – директор Дамблдор просит тебя зайти к нему в кабинет после обеда.

– Зачем? – насторожился Поттер.

Дамблдора он после того инцидента с разгромленным кабинетом видел лишь однажды, когда тот пришел к нему в больничное крыло и с улыбкой сообщил, что совершенно не сердится и не винит его в случившемся. Ах да, еще он, кажется, просил обращаться к нему в случае чего, но Гарри, довольно быстро убедившийся, что «комната с камином» помогает от страшных видений куда лучше бесед с директором, от обращений решил воздержаться. По крайней мере, пока.

– Как ты понимаешь, мне он не докладывает, – фыркнул староста. – Попросили передать, я передал.

– Ладно, спасибо.

Гарри бросил ложку в тарелку с недоеденным супом. Настроение резко испортилось.

***

– Мальчик мой, я рад видеть, что тебе лучше, – Дамблдор солнечно улыбался, но Поттеру отчего-то мерещилась скрытая угроза в глубине его глаз. – Тебя больше не мучают дурные сны?

– Не так часто, как раньше, – уклончиво ответил Гарри. Врать было бесполезно, ложь директор чуял за версту, но ведь сообщать часть правды – это не то же самое, что лгать.

– Это воодушевляет, – задумчиво произнес Дамблдор. – Но мне не очень понятна причина, по которой наступило улучшение… Скажи мне, Гарри, ты что-то предпринял, чтобы избавиться от кошмаров? Может быть, заклинание или ритуал?

– Нет, сэр, – честно ответил Поттер, вновь ощущая ноющую головную боль. И почему в кабинете директора у него каждый раз начинается мигрень?

– Ты говоришь мне правду? Пойми, Гарри, я ни в коем случае не собираюсь ругать тебя, но если ты подвергал себя магическому воздействию, это может быть опасно! Даже если тебе кажется, что стало легче…

– Да нет же, профессор, – искренне повторил Поттер. – Я не проводил никаких ритуалов, не читал заклятий и не пил зелий. Просто видений стало меньше. Но ведь это хорошо, правда?

– Да, безусловно, – кивнул Дамблдор, но улыбка на его лице заметно померкла. – Однако, будет еще лучше, если нам удастся полностью избавить тебя от них, не так ли?

– Конечно, сэр.

– Хорошо. Ты знаешь, я провел кое-какие исследования, пока ты лежал в больничном крыле. И мне кажется, я нашел способ раз и навсегда оградить тебя от подобных проблем.

– Правда? – где-то в глубине души загорелся огонек надежды.

Конечно, ему нравилось прятаться от всего мира в комнате с камином, но вот причины, раз за разом приводящие его туда, становились только хуже и причиняли слишком много боли. И если директору действительно удалось найти способ прогнать их…

– Ты сможешь снова жить спокойно, Гарри, – словно уловив его мысли, негромко сказал Дамблдор. – Все закончится, и твой мир снова станет прежним. Ты наладишь отношения с родителями, сможешь учиться и озорничать с друзьями в свое удовольствие, больше не будет никаких темных миров, преследующих тебя по ночам… Ты станешь самим собой. Ты ведь хочешь этого?

– Хочу, – словно завороженный прошептал Гарри. В памяти пронеслась ярким вихрем его прежняя счастливая жизнь. Полеты на метле с отцом, прогулки с мамой, небольшие школьные приключения с друзьями, совместные планы на будущее. – Что мне нужно для этого сделать? Пройти какой-то ритуал? Лечь на обследование в Мунго?

– О, все намного проще, мой мальчик, – Дамблдор улыбнулся и, вытащив из ящика стола толстый фолиант, положил его на стол. – Тебе нужно будет лишь произнести словесную формулу. Не понадобится даже палочка.

– Так просто? – неверяще хмыкнул Гарри. – Разве так бывает?

– Уж поверь мне, – глаза директора лукаво замерцали. – Иногда самые важные вещи имеют самую простую форму. Ты готов попрощаться со своими кошмарами?

Дамблдор открыл книгу, зашелестев страницами, и в этот момент взгляд Гарри зацепился за потрепанную обложку. Сердце пропустило удар. Это была та самая книга, которую еще несколько месяцев назад нашла в библиотеке Гермиона. Так просто… Неужели все было так просто? Если бы он тогда послушал ее и произнес заклинание… Стоп. А почему он не произнес его тогда?

Голова отчаянно заныла.

Он писал эссе, потом пришла Герм с книгой, сказала, что нужно произнести формулу…

В висок будто воткнулся раскаленный гвоздь.

Потом, что было потом? Он услышал голос Снейпа… что-то про осторожность. А потом Гермиона из темной реальности. Она тоже говорила что-то про формулу… Стало не хватать воздуха, он выбежал в коридор…

В глазах потемнело.

Почему постоянно всплывает какая-то формула? Почему все вокруг так отчаянно пытаются заставить его произнести ее?

Пожиратель, убивший Рона в другом мире, тоже хотел, чтобы он сказал эти слова. Какие? Кажется, что-то на латыни… А потом магглы, схватившие Гермиону и Луну…

– Ты можешь все исправить, Гарри! Ты можешь нас спасти! Если произнесешь эту формулу, все закончится! Пожалуйста, умоляю тебя! Сейчас наши жизни в твоих руках!

Дальше, что было дальше?

На губах появился металлический привкус. Гарри неосознанно стер вновь пошедшую носом кровь.

Он не мог сделать того, что они просили. Не помнил, почему, но точно знал, что не может. Как не мог смотреть на то, как друзья гибнут один за другим на его глазах, и тогда…

Кончик палочки упирается в висок, и он с заторможенным удивлением видит растерянность в глазах противников.

– Нет, не смей! – смутно знакомый холодный голос с шипящими нотками.

– Авада Кедавра! – мгновенная зеленая вспышка, и блаженная темнота, окутавшая его.

Неужели он покончил с собой? Бред какой-то… Он ведь жив.

Где-то на краю сознания раздался голос Дамблдора. Он говорил что-то или кричал… Гарри не понимал. Он чувствовал, что вновь теряется в водовороте видений, но теперь у него был спасательный круг. Его комната с камином. Его точка опоры.

– Северус, – хриплый шепот неосознанно срывается с губ, а в следующий миг он буквально падает под ноги Снейпу на пушистый ковер.