Текст книги "Последний аргумент (СИ)"

Автор книги: ~Mirroring~

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Глава 1 ==========

– Я не стану общаться с прессой, сэр.

– Я не спрашиваю твоего мнения по этому поводу, Пирс. Это приказ.

Над головой сэра Лоуренса Хэджхока в луче заходящего солнца, падавшего на заваленный бумагами стол из узкого окна, кружилась пыль. Короткие седые волосы воинственно топорщились, создавая вокруг его сурового лица странную пародию на нимб. Отчитывая подчиненных, он имел обыкновение мерить шагами кабинет, но сейчас был настолько зол, что старался лишний раз даже не шевелиться, чтобы незаметно для самого себя, повинуясь старому военному инстинкту, не выхватить палочку и не убить Даррела Пирса на месте.

– Вы не понимаете масштабов бедствия, сэр… – крепкий молодой мужчина лет двадцати пяти поднял руки в примирительном жесте, все еще надеясь уладить конфликт. Даррел был одним из самых одаренных авроров под началом Лоуренса, но также и самой большой занозой, которая когда-либо впивалась в зад начальника оперативного отдела. Все в управлении знали, что этот парень – псих, то есть, выражаясь более корректно, прекрасно тренированный высококвалифицированный и невероятно изворотливый маньяк-самоубийца. – При виде самопишущего пера у меня отнимается язык, дергается правый глаз и подкашиваются колени. Если вы отправите меня на эту встречу, на следующий день все газеты напишут, что в аврорате работают клинические идиоты, не способные двух слов связать. Я никогда не посмел бы очернить это славное учреждение своей вопиющей некомпетентностью в области…

– Твою мать, Пирс! – сэр Хэджхок вскочил с места и свернул со стола кипу бумаг. Они ровным слоем покрыли выцветший ковер на полу. Случалось ему и раньше командовать безбашенными парнями, но тех достаточно было потерпеть первые полгода-год, а затем они либо умнели, либо погибали, но этот пришел в аврорат пять лет назад и пока не собирался делать ни того, ни другого. Лоуренс подошел вплотную к своему подчиненному и задрал голову, поскольку был несколько ниже его ростом. – Ты пойдешь на встречу с журналисткой и объяснишь ей лично, грёбаный ты герой, какого хрена ты положил шестерых подозреваемых в подготовке теракта на глазах у, мать его, всего Косого переулка! И только попробуй прикинуться идиотом или еще что-то выкинуть, и я вышвырну тебя из управления, как паршивого пса!

Проблема с аврором Пирсом в основном заключалась в том, что он обладал сверхъестественной способностью попадать в смертельно опасные ситуации. И все бы ничего, ведь все авроры рискуют жизнью время от времени, но Даррел выходил сухим из воды назло всем законам физики, причинно-следственным связям и статистике так ловко, будто занимался этим с пеленок!

– Но их вина была доказана, – в карих глазах Пирса не было ни тени раскаяния.

– Да.

– Значит, я действовал правильно.

– Если бы ты действовал неправильно, ты либо был бы мертв, либо уже здесь не работал, – сквозь зубы выдавил Лоуренс и указал на дверь. – Твоя задача пойти на встречу, дать этой рыжей стерве интервью, в котором ты подробнейшим образом объясняешь общественности, почему поступил именно так, а не иначе, а потом вернуться домой, плакать и молиться, чтобы общественное мнение после выхода этой статьи было на нашей стороне!

И только когда за Пирсом закрылась дверь, Лоуренс вспомнил, что не сказал, как обычно, что он рад его очередному возвращению. Старик махнул на дверь рукой и вернулся в свое кресло. Дэрри и так прекрасно все знал. Умный был парень.

Но какой же идиот!

***

«Как найти аврора в людном ресторане в середине дня? Ищи в самом тёмном углу за самой большой газетой. Будучи прекрасно обученными бойцами, они инстинктивно стремятся занять позицию, откуда им было бы видно все помещение, в то время как они сами оставались бы незамеченными. Несчастные параноики».

– Мистер Пирс, я полагаю? – молодая женщина положила сумочку на диван у столика с самой невозмутимо раскрытой газетой и сняла с головы фетровую шляпку. По ее плечам рассыпались длинные рыжие волосы. Газета возмущенно зашуршала, но не сдала позиций. – Сэр Хэджхок был столь любезен, что устроил эту встречу, не будем терять времени.

– Я ждал Хелен Хант, – проворчала газета.

– Это я.

– Вы – Джиневра Уизли.

Рядом с прозрачной пепельницей на столе лежали спички в фирменной упаковке. Джинни взяла коробок и достала одну, размышляя, поджечь ли ни в чем не повинное издание снизу или лучше с краю, прямо под рукой, которая его держит. Но делать этого ей не пришлось. Мужчина закрыл газету и стал очень медленно и аккуратно ее складывать, так, что дрожь в руках была практически незаметна. Джинни позволила себе чуть улыбнуться: если бы ей пришлось в одиночку обезвредить шестерых террористов, руки, возможно, дрожали бы и у неё.

– Псевдоним, – кивнула она, разглядывая собеседника. – Это незаконно?

Аврор на секунду поднял на нее глаза, тёмные и глубокие, а затем снова посмотрел на газету, которую сложил уже вчетверо. Губы его были плотно сжаты, он явно не был рад вниманию прессы и говорить был не настроен. Если бы он так не хмурился и не был так откровенно враждебен, она назвала бы его симпатичным, но ничем не примечательным парнем: русые, коротко стриженные волосы, карие глаза, тонкий нос, красиво очерченный рот. Широкоплечий, худощавый, жилистые руки, длинные ловкие пальцы… Оценить его рост она пока не могла, но предполагала, что он выше среднего.

– Нет, – Пирс выдавил какое-то подобие улыбки. – Просто я думал, вы старше, в очках и при самопишущем пере.

– Мне не нужно перо, у меня отличная память.

– У вас отличный маггловский диктофон, – не поднимая на неё глаз, он кивнул на лацкан её пиджака, где красовался яркий цветок.

– Один-ноль, мистер Пирс. – Джинни усмехнулась. – А теперь, когда вы закончили демонстрировать мне свою потрясающую наблюдательность и невероятную осведомленность в области маггловских технологий, можете рассказать мне об инциденте в Косом переулке.

Даррел Пирс наконец посмотрел на нее в упор и замолчал на целую минуту, а затем глубоко вдохнул и начал рассказывать о своем задании настолько подробно, насколько это вообще было возможно для аврора с их вечной тягой к секретности. Это было похоже на сухой отчет, написанный для галочки, чтобы пылиться где-нибудь в архивах аврората. Статьи в «Ежедневный пророк» так не пишутся.

– Страшно было? – спросила она, чтобы хоть как-то разбавить однообразный стиль его повествования.

– Что, простите?

– Вам было страшно, мистер Пирс? Сражаться с шестью преступниками в одиночку? Вы боялись умереть?

– Нет, – после долгой паузы сказал он, а затем добавил: – Страх – это и есть то, чего стоит бояться. Он парализует ум и тело. Стоит поддаться ему, и ты погиб.

«Герои! – подумала Джинни, поймав себя на том, с кем именно у нее ассоциируется эта точка зрения. – Все вы одинаковы».

– Чего вы боитесь сейчас?

Снова молчание. Он смотрел на нее и сквозь нее, как смотрят с берега моря на заходящее солнце, любуясь закатом, но равнодушно при этом отмечая, что через минуту краски погаснут и нужно будет снова возвращаться к делам, куда более прозаичным.

– Вы замужем, Джиневра?

О, это было неожиданно! Обычно прежде, чем задать такой вопрос, мужчина оказывает какие-то знаки внимания, старается понравиться, показать себя с лучшей стороны, но этот интересовался ее семейным положением довольно буднично.

– Нет. Когда у девушки шестеро старших братьев, поиски подходящего партнера могут несколько затянуться.

– Шестеро, говорите? – улыбнулся Пирс, тонко намекая, что с шестерыми он как раз в состоянии справиться. – Что если я приглашу вас на ужин?

«Да иди ты к чёрту!» – подумала Джинни и взялась за ремень своей сумки, но вслух вместо этого решила сказать другое:

– Я работаю допоздна, но, если вы придёте ко мне домой, так и быть, поужинаем, – с непередаваемым сарказмом проговорила она. Даже осел должен был понять, что в гости она его не ждет. – Познакомлю вас с моей семьей: родителями, братьями, племянниками, собакой, котом и канарейками…

– Договорились. Увидимся вечером.

Пирс встал так быстро, что она даже не успела вскрикнуть «Не сегодня же!». Одним движением накинув пальто, он направился к выходу.

***

– Дэрри! Ты меня слышишь, Пирс? Пирс!

– Я тебя не слышу, Малкин, – меланхолично разгребая пергаменты на столе перед тем, как уйти с работы, раздражённо ответил Даррел. – И денег я тебе не займу. И квартиру я тебе на ночь не одолжу.

Джонатан Малкин был потрясающим парнем! И не потому, что временами Дэрри от него трясло, хотя и это, конечно, тоже играло роль. Потрясающими были его познания в целительной магии, его интуиция, его преданность общему делу и его способность выводить из себя кого угодно за тридцать пять секунд. Именно Малкин сделал из Дэрри уравновешенного рассудительного человека, поскольку, если бы он реагировал на него каждый раз, это плохо кончилось бы для обоих.

– Я говорю, у тебя ТСД! Тебе лечиться надо!

– Да ладно? – проходившая мимо его стола Джиллиан МакГин, невысокая брюнетка с хищной улыбкой, бросила перед Дэрри ещё пачку неразобранной корреспонденции и направилась к своему столу. – Пирс нормальный парень, я его пять лет знаю! У него никогда не было таких проблем…

– Что такое ТСД? – нахмурился Дэрри. Игнорировать медицинские сентенции Малкина было чревато.

– Та Самая Девчонка.

– А. – Дэрри тут же пожалел, что повелся, но было поздно.

– Если парень на протяжении десяти лет встречается только с девчонками определенного типа внешности, телосложения и эээ… душевной организации, логично предположить, что где-то существует Та Самая Девчонка, с которой все началось. В данном клиническом случае, скорее всего, рыжая, стройная, довольно умная и независимая особа. Повторное появление исходного объекта в жизни больного сопровождается бессмысленным взглядом в пустоту, полным отсутствием интереса к повседневной жизни и… Ты меня слушаешь?

– Нет.

– …и настойчивым игнорированием самого факта заболевания! – торжественно закончил Джон.

Если бы Малкин своими собственными руками не вытаскивал Дэрри с того света трижды, он давно свернул бы поганцу шею, потому что очень вредно для здоровья быть таким проницательным. Как-то Джон позвал Пирса и других ребят в какой-то заштатный паб, и, когда один из них поинтересовался, нравится ли Дэрри девушка у стойки, Малкин расхохотался и сказал, что Пирсу любая подойдет, хоть колли, лишь бы рыжая была.

– Ужас-то какой! – фыркнула Джиллиан. – Лекарство есть?

– Конечно, ДД ежевечерне в огромных количествах!

– И ДД – это…

– Другие Девчонки!

С оглушительным хрустом смяв гору ненужных бумаг и отправив их в корзину, Дэрри встал из-за стола и оделся. Малкин все еще пристально смотрел на него и, когда Пирс был уже в дверях, бросил ему в спину:

– Делай, что доктор прописал, или влипнешь по самые уши!

Дверь кабинета резко хлопнула за его спиной. Пирс криво усмехнулся и поплотнее замотал длинный шарф. То, что доктор прописал, ему давно не помогало.

Да, он мог не быть Парнем-Который-Выжил, но не быть Парнем-Который-Влюблен-В-Джинни-Уизли оказалось несколько сложнее. Дэрри хотел оставить в прошлой жизни все, что принадлежало Гарри Поттеру: его имя, его имущество, его друзей, его девушку. Но то и дело он обнаруживал себя покупающим книги в подарок на день рождения Гермионе; за вечерней газетой размышляющим о том, что сказал бы Рон о последнем матче по квиддичу; идущим под руку с хорошенькой рыжей девушкой, которая, увы, была не Джинни. И если новые друзья у него все же появились, то попытки найти девушку он довольно скоро забросил. Дэрри быстро заметил, что вызвать в нем хоть какие-то чувства могут только девушки, похожие на его первую любовь. Используя их как замену Джинни, он чувствовал себя ужасно. Каждый человек на этом свете заслуживает любви, которая принадлежала бы именно ему, а не призрачной тени его предшественника.

Тем пасмурным утром, когда после тяжелейшей битвы он открыл глаза и увидел перед собой Лили и Джеймса Поттеров, живых и невредимых, он подумал сначала, что умер и теперь наконец сможет быть со своей собственной семьей целую вечность. Никуда больше не нужно торопиться. Но прежде, чем он успел открыть рот и впервые в жизни произнести слово «мама», обращаясь к живому человеку, а не к фотографии или фантому, Лили Поттер рассказала ему нечто удивительное. Во-первых, они все живы. Во-вторых, он не Гарри Поттер, а Лили и Джеймс, соответственно, не его родители. Его имя – Даррел Пирс, он сирота, которым заменили Гарри Поттера, дабы не подвергать опасности настоящего Мальчика-Который-Выжил. И наконец, в-третьих, его роль в этом спектакле сыграна, его ждет награда – небольшая квартира в Лондоне, немного денег и новая жизнь.

Несколько минут он сидел на кровати молча, а затем встал и принял из рук Джеймса Поттера портключ в свое будущее. Свое собственное будущее, которое принадлежит только ему одному, где он в праве распоряжаться собой, как пожелает. Абсолютная свобода лежала у него на ладони, и это было именно то, о чем он так долго мечтал. Дэрри Пирс улыбнулся, выгреб из прикроватной тумбочки свои нехитрые пожитки: волшебную палочку, безразмерную сумку и очки, которые с того дня ему ни разу не пригодились, сказал «Спасибо!» и исчез из Хогвартса навсегда.

Первые пару дней он ужасно боялся, что Поттеры передумают: они ведь обменяли свою жизнь в безвестности на жизнь Гарри Поттера, не зная, что она из себя на самом деле представляет. Но через два дня магическая личина, делавшая Дэрри похожим на Гарри, спала, и с этого момента невозможно было доказать, что он когда-то назывался Мальчиком-Который-Выжил.

Размышляя над тем, что произошло, Дэрри вскоре пришел к выводу, что подменить «Избранного» было чертовски умно. Ирония заключалась в том, что раз он не был настоящим Гарри Поттером, в нем не было и крестража, а значит, часть души Волдеморта не была уничтожена. Но так как Волдеморт безоговорочно верил, что крестраж уничтожен, он погиб, несмотря на то, что технически у него были все основания выжить. Великая сила самовнушения.

Следующие пару лет заголовки газет пестрели все новыми и новыми подробностями о том, как все было «на самом деле», но Дэрри их не читал – он был слишком занят. Подготовка к поступлению в Академию аврората и обучение в ней заняли его на долгое время, а затем у него появилась работа, которую он обожал, и, учитывая, что он все еще был жив, работа обожала его.

Но всегда есть маленькое «но». К сожалению, быть свободным означает также быть одиноким. И до сегодняшнего дня, когда в его жизни снова появилась Джинни Уизли, он считал, что вполне способен смириться с этим.

========== Глава 2 ==========

С тех пор, как он видел «Нору» в последний раз, она обзавелась несколькими новыми пристройками, что делало ее еще более причудливой, несуразной и… родной. Семейство Уизли разрасталось, почти все взрослые дети Молли и Артура уже обзавелись своими детьми, потому и «Нора» пустила корни, вытянулась вверх и раздалась вширь, как старое дерево, в которое весна вдохнула новые силы.

Несколько шагов по дорожке, ведущей к крыльцу, – и вот Дэрри уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, но та отворилась прежде, чем он успел прикоснуться к ней.

– Вы, должно быть, мистер Пирс? – Молли совершенно не изменилась, разве что морщины на ее круглом лице стали чуть глубже. – Джинни прислала мне сову и предупредила, что вы придете на ужин. Сама она задержится.

– Как мило с ее стороны, – вежливо улыбнулся Дэрри и шагнул за порог, где его тут же подхватила и вынесла на кухню волна рыжих и не очень детей и взрослых. Первые несколько минут он был совершенно дезориентирован, не понимал ничего: ни как снял пальто, ни где его шарф, ни как на ногах оказались стоптанные тапки, ни кто дал ему в руки вилку и нож и усадил за стол. Самым удивительным в этом рыжем водовороте были лица детей, в которых он с легкостью угадывал черты своих друзей. Дэрри все смотрел на них и не мог оторвать взгляд, хотя то и дело приходилось отвечать на вопросы о том, кто он, чем занимается и какова степень серьезности его намерений относительно Джиневры. Вот где пригодилось отточенное годами умение не отвечать прямо ни на один вопрос, которое он приобрел, работая аврором. Под таким перекрестным допросом обычный парень, которому не приходилось сдавать технику ведения дознания, спёкся бы через десять минут, а Пирс просто немного вспотел.

– О, это очень вкусно, миссис Уизли! – похвалил он первое блюдо, чтобы выиграть хоть немного времени и отдышаться. – Меня никто так не кормит!

– Пастилку, Даррел? – лукаво улыбнулся Джордж, протягивая гостю конфету, которую тот с благодарностью принял.

– Твоя мама не умеет готовить? – с детской непосредственностью спросила Роузи, огненно-рыжая девочка с умными глазами Гермионы. За столом раздалось несколько легких смешков, но все они стихли, когда Дэрри ответил, что у него нет родителей.

– Ма-ам! – громко сказала Роузи, чтобы на другом конце большого стола ее непременно услышали. – Давай его усыновим!

Головы всех присутствующих повернулись в ту сторону, куда смотрела девочка, и Дэрри наконец заметил Гермиону. Она покраснела и закашлялась от неожиданности.

– О, я бы с удовольствием! – поспешил Дэрри замять неловкий момент. – Но, боюсь, таких больших мальчиков, как я, не усыновляют. Может, просто подружимся? – И он протянул девочке правую руку с оттопыренным мизинцем.

– Идет! – кивнула она и тут же спросила: – А что у тебя с пальцем?

Дэрри объяснил, что те, кто скрестят мизинцы, по маггловским поверьям считаются друзьями, чем немедленно вызвал бурный восторг не только у самой Роузи, но и у её брата Хьюго, их кузенов Фреда и Рокси и особенно дедушки Артура. Как только мизинец Дэрри наконец оставили в покое, он поспешил обратиться к Гермионе, пока Молли не спросила его, не планируют ли они с Джинни пожениться, и если планируют, то не могли бы они назначить дату на осень, потому что летом её сад полон цветов, которые жаль выкорчёвывать.

– Я принес вам кое-что, миссис Уизли, – поднявшись со своего места и подойдя к Гермионе, проговорил он и достал из кармана миниатюрную книжицу. – Мне кажется, вам будет интересно.

Гермиона подняла на него глаза и осторожно взяла книгу, но, как только она прочитала название, лицо ее озарилось улыбкой.

– Серьезно? Кодекс домашних эльфов? – она громко рассмеялась. – О, Мерлин! Я убью Джинни, как только она вернется! Нельзя же рассказывать всем подряд об ошибках моей молодости!

Она встала и, наспех поблагодарив Дэрри, умчалась куда-то вглубь дома. Он подумал было, что она тут же возьмется её читать, но, как оказалось, ошибся.

– Кто опять подарил моей жене книги?! – раздался разгневанный голос Рона откуда-то с верхних этажей. – У меня в спальне под ними кровати не видно!

Гермиона просто хотела поделиться с мужем радостью, которой тот, кажется, не разделял. Через полчаса, когда ужин был съеден, дети расположились в гостиной играть в плюй-камни, а Молли и Артур последовали за ними, Рон появился в кухне собственной персоной, вытирая грязным полотенцем испачканные чем-то руки. Очевидно, это были следы экспериментов для новых «Волшебных вредилок Уизли», где он работал вместе с Джорджем.

– Так это ты, значит, очередной претендент на руку и сердце моей сестры? – он грозно сощурил глаза. – Можешь ни на что не надеяться. Она тебя прокатит, как десятки остолопов до тебя.

Даррел немедленно изобразил ужас и отчаяние, так что Рон уселся за стол напротив него и с удовольствием продолжил:

– Она называет это «Дело трех аргументов». Сначала она заявляет парню, что у нее шесть старших братьев. Если это не помогает и кавалер продолжает настаивать на встрече, она приглашает его на ужин к нам домой, где он видит… – Рон обвел широким жестом кухню. – Все это. – Он выдержал трагическую паузу и, так как на этот раз Дэрри не потрудился испугаться, пояснил: – Во-первых, родителей, жаждущих немедленно выдать замуж свою великовозрастную девочку. Во-вторых, от трех до пяти вышеупомянутых старших братьев, а среди них Джорджа, которому вечно нужны новые жертвы для экспериментов. Я надеюсь, у тебя хватило ума ничего сегодня не брать из его рук и уж тем более не есть это. И, наконец, в-третьих, толпу малолетних племянников и животных разной степени вменяемости.

– А если и это не помогает? – серьезно спросил Дэрри и улыбнулся, когда в кухню вошла Гермиона.

– Она как бы невзначай упоминает, что ее бывший парень – Гарри Поттер, – вздохнула она и села рядом с мужем. – На этом этапе отсеиваются абсолютно все. Ни одно нормальное мужское эго не может выдержать такого сравнения.

– Дорогая, я же просил тебя не выражаться при детях! – укоризненно проворчал Рон, и Гермиона в притворном смущении прикрыла губы рукой и игриво опустила глаза, как будто и вправду сказала что-то неприличное.

***

Джинни ступила на порог родного дома только в девять часов вечера. Она искренне надеялась, что Пирс просто не нашел «Нору», а если нашел, то трех часов, на которые она «задержалась», с лихвой хватило, чтобы ее семейство успело довести его до белого каления и спровадить из дома. Сияя радостной улыбкой, её встретил Джордж. Он помог ей снять пальто, сообщил, к великому разочарованию Джинни, что гость ее все еще ждет, и проводил на кухню.

В дверях кухни она невольно остановилась, потому как то, что она увидела, совершенно не вязалось с образом сурового аврора, которого она сегодня встретила. Даррел Пирс сидел за столом вместе с Роном и Гермионой и смеялся. Нет, он не просто смеялся, он плакал от смеха.

Джинни криво усмехнулась, довольная своей семьёй: всё-таки они довели его до истерики.

– Вы опять накормили моего гостя хохочущими пастилками? – сложив руки на груди, без тени укора поинтересовалась она.

– Нет, – ответил Джордж, – он извернулся и скормил их Бастеру так, что я даже не заметил, пока бедный пес не начал смеяться над папиными шутками. Тут я заподозрил неладное…

– Тогда что с ним?

Гермиона, плечи которой тоже предательски подрагивали, обернулась к ней и проговорила:

– Видишь ли, ему у нас так понравилось, что мы решили сэкономить время и только что предъявили ему твой «Последний аргумент». – Она тоже не сдержалась и прыснула, когда Дэрри стал вытирать слезы бумажной салфеткой. – Как видишь, он был… очень тронут.

– Он еще до встречи со мной был тронут, – проворчала Джинни и хотела ещё что-то добавить, но Пирс вдруг поднялся и объявил, что и так уже сильно задержался и ему пора.

– Очень рад был с вами повидаться, Джиневра, – всё ещё широко улыбаясь, сказал он и, чинно поклонившись, исчез в коридоре. Джордж последовал за ним, чтобы проводить, а Джинни смогла наконец вздохнуть с облегчением. Последний аргумент её ещё ни разу не подводил.

– Славный парень, – сказал Джордж, вернувшись на кухню.

– Как жаль, что я его больше не увижу, – гремя кастрюлями в поисках остатков ужина, довольно протянула Джинни и обернулась к брату, краем глаза заметив ту особенную его улыбку, которая с детства не предвещала ничего хорошего.

– Я пригласил его поиграть с нами в квиддич в следующую субботу. Моей команде давно не хватает ловца.

========== Глава 3 ==========

Дух соперничества между братьями Уизли не ослабевал, сколько бы ни прошло лет, и потому субботняя игра в квиддич превращалась в поединок между семьями Джорджа и Рона при участии Артура и Джинни. Положение осложнялось тем, что капитаны команд были не только братьями, но также начальником и подчиненным в магазине Уизли, и потому желание поставить друг друга на место к концу недели достигало такого накала, что квиддич был просто необходим.

Команда Джорджа проигрывала практически всегда: Рокси была еще слишком мала, чтобы быть хорошим охотником, но главная катастрофа заключалась в том, что Анжелина в качестве ловца ни при каких обстоятельствах не могла сравниться с Джинни. Но Джордж был предприимчивым человеком и, познакомившись с Дэрри, решил, что совершенно ни к чему в деле подбора игроков ограничиваться рамками собственной семьи. Даже если выяснится, что Пирс играет из рук вон плохо, его участие так взбесит Джинни, что она может забыть про снитч на некоторое время, и команда Джорджа все равно получит преимущество.

Новый игрок появился на пороге дома ровно в одиннадцать часов утра. Ему немедленно выдали старые щитки и перчатки для игры, а также метлу Чарли, древнюю, как румынские горы. Пока большая часть игроков занималась тем, что обновляла разметку на импровизированном поле, Дэрри остался на крыльце воевать со своим обмундированием – крепления были потёрты, ремни растянулись, но он все равно был счастлив, как ребенок. За его спиной скрипнула дверь, и Пирс почувствовал, как его затылок буквально дымится от чьего-то доброжелательного взгляда.

– Какого чёрта ты прицепился к моей семье? – без долгих предисловий спросила Джинни.

– Поймаешь снитч – скажу. – Не оборачиваясь, он встал и взял метлу. Взвешивая ее в руке, он пытался прикинуть, каких сюрпризов стоит ждать от этой старушки.

С лёгкостью проигнорировав попытку перевести разговор на квиддич, она высказала собственное предположение:

– Если аврорат рассчитывает через нас подобраться ближе к Гарри Поттеру, то вы, ребята, просчитались. Мы не общаемся уже много лет.

Дэрри вздрогнул и выпрямился. Это имя ударило его, точно кнутом по спине.

– То есть ты настолько помешана на нем, что всерьёз полагаешь, что абсолютно все события твоей жизни как-то с ним связаны? – он обернулся и поднял голову, чтобы взглянуть в глаза девушки, стоявшей в дверях. – Знаешь, мой знакомый колдомедик говорит, что синдром Того Самого Парня лечится только Другим Парнем.

Глупо было обвинять Джинни в том, что она не может забыть Гарри, особенно принимая во внимание то, что он сам не смог забыть ее. Но он злился и ничего не мог с собой поделать.

– И ты собираешься меня вылечить?

– Если ты этого хочешь.

Джинни скрипнула зубами и, схватив свою метлу, спустилась с крыльца. Не сделав и десятка шагов по траве, она вскочила на метлу и взмыла в небо, чтобы никто не успел заметить, как перекосилось от гнева ее лицо.

Тогда, много лет назад, она так обрадовалась возвращению родителей Гарри, ведь семья – это именно то, о чем он всегда мечтал! И первое время она оправдывала его нежелание общаться с ней необходимостью провести побольше времени с Джеймсом и Лили, чтобы узнать их лучше спустя столько лет разлуки. Но время шло, ничего не менялось, и вот уже единственным источником информации о нем стали газеты, где никогда не было ни слова правды. К тому времени, как Джинни закончила Хогвартс, она все еще не понимала, что произошло, она отказывалась принимать тот факт, что Гарри её бросил и никогда к ней не вернётся. Возвратившись домой после выпускного, она встретилась с мрачным Роном и грустной Гермионой, которых постигла та же судьба. Но они были парой и смирились с потерей друга быстрее и легче. Хотя рана от этого предательства навсегда осталась в их сердцах, она затянулась.

И только Джинни осталась растерянной девушкой, которая так и не ответила себе на вопрос «За что?». Время шло, растерянность превращалась в гнев, который не на кого было выплеснуть, и потому под раздачу попадали любые мужчины, посмевшие проявить к ней интерес. Джинни хорошо знала, кто ей нужен, и не согласна была заключать заведомо проигрышные сделки с судьбой, подпуская к себе кого-то, кого она не любила.

А Поттеры сражались с правительством за право быть признанными живыми и за право на собственного сына, они сражались с Гринготтсом за свои деньги, с прессой за своё доброе имя. И они выигрывали раз за разом, похоже, это было у них в крови. Но бесконечные битвы измотают даже самого лучшего бойца, и через шесть лет после своего возвращения Поттеры покинули магическую Британию вместе с сыном.

***

Так как в команде Джорджа появился новый ловец, Анжелина заняла место охотника на пару со своим старшим сыном Фредом. Бессменным вратарём был Артур, а Джордж привычно взвалил на плечо увесистую биту загонщика. Перестановка сил во вражеской команде не беспокоила Рона, по крайней мере, разминаясь с той же битой загонщика, он изо всех сил старался этого не показывать. Он знал, что его сестра вывернется наизнанку, чтобы расправиться с новым знакомым, а поскольку она долгое время была ловцом Гриффиндора, предположить, что Пирс, который никогда не учился в Хогвартсе, играет лучше, было сложно. Рон не сомневался в своем младшем сыне как вратаре: несмотря на возраст, Хьюго был ловким, внимательным и обожал квиддич. Слабым местом его команды были охотницы: Гермиона участвовала в игре только для того, чтобы поддержать мужа, и никогда не проявляла особенного азарта, а Роузи, напротив, действовала слишком импульсивно.

Дэрри не ожидал, что игра станет для него такой тяжёлой. В конце концов, это был всего лишь семейный матч, где добрая половина участников была детьми и ни один игрок не был профессионалом. Да, он не играл уже лет десять, но это же квиддич – один раз попробовав, уже не разучишься! Но от стартового свистка и до того момента, когда пальцы Джинни коснулись снитча, Дэрри не покидало ощущение, что он снова на войне и его хотят убить. Джинни дважды сбросила его с метлы, и он дважды поднимался с земли весь в грязи и колючках чертополоха, под дружный хохот семейства Уизли. Под конец ему казалось, что Джинни просто наперёд знает, что он собирается сделать, но это была, конечно же, чушь. Легилименцией она никогда не владела, а если бы владела, убила бы его ещё до начала игры.

Как только Рон понял, что Дэрри играет ничуть не хуже Джинни, он стал метить бланжером исключительно в него, в то время как Джордж уделял внимание охотникам вражеской команды и направил бладжер в Джинни всего пару раз за всю игру. Такая тактика в итоге привела к тому, что Фред и Анжелина забрасывали один квоффл за другим, в то время как Гермиона и Роузи не могли даже приблизиться к вражеским воротам.

В конце концов, когда грязный, злой и порядком помятый Дэрри сделал последнюю попытку схватить снитч и получил жёстким спортивным ботинком по рёбрам от своей избранницы, которая выхватила снитч у него из-под носа, оказалось, что Фред и Анжелина забросили уже шестнадцать мячей, и команда Рона все равно проиграла. Нейтрализовав ловца, на которого они так надеялись, Дэрри развязал руки Джорджу и его команде.

Сбросив грязную куртку прямо на землю у сарая, он принялся смывать грязь с рук и лица, пользуясь краном, из которого набирали воду для кур, когда они еще здесь водились. Краем глаза он заметил, как к нему идёт Джинни, но решил демонстративно не обращать на неё внимания, что бы она ни сказала. Играла она сегодня совсем не по-гриффиндорски, и он считал своим долгом выразить ей своё презрение. Поскольку на поле не было судьи, который мог бы назначить штраф, Джинни нарушила, кажется, все до единого правила этой игры, а Дэрри не мог ответить тем же, поскольку боялся ей навредить.