Текст книги "Калейдоскоп (СИ)"

Автор книги: miraSilence

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Мило тут у вас, – она осматривается, проходится по квартире и останавливается у комода, на котором стоят фото в рамочках. Берёт одно, то, где Стив Эмму обнимает, и оба улыбаются, и всматривается повнимательней, потому что редко видит подругу с такой искрящейся улыбкой. Улыбается сама, а Эмма старается не смотреть на эти фото, проходит мимо.

– Нет, не мило, Джесс, – говорит как-то разочарованно, отворачивается от вопрошающего взгляда подруги и идёт в спальню. Оттуда громко говорит: – Хватит разглядывать всё. Ты обещала помочь собрать вещи.

– Я помогаю, – подруга ворчит, а когда Эмма возвращается с чемоданом, добавляет, крутя в руках рамку: – Видишь? Собираю фотки.

– Оставь это, – спустя секунды раздумий отвечает Смит и отворачивается. Джессика, не веря, ещё минуту стоит, держа в руках эту фотографию.

Ей радостно совсем чуть-чуть, потому что Эмма на этот раз обошлась без депрессии, хоть и сидит целыми днями дома – в том доме, из которого несколько месяцев назад сбежала и возвращаться не собиралась. Но она беспокоит её до безумия. Чёртова Смит лишилась работы, которую любит, и ей, кажется, плевать на это, собралась съехать от Стива, который, Джессика считает, обязательно вернётся. И когда вернётся, Джесс собирается его побить.

Все вещи Эммы помещаются в её небольшой чемодан. Она собирает их за пятнадцать минут без помощи Джесс, которая задаётся вопросом, зачем она вообще отпрашивалась с работы, если подруга и без неё справляется.

– Зачем ты съезжаешь? – уточняет Джессика, когда Эмма выставляет чемодан у выхода и принимается что-то ещё складывать в сумку. – Когда он вернётся…

– Пускай возвращается, – Смит так зло говорит это, что Джесс пугается и поражается. Эмма застёгивает сумку и идёт к комоду, недолго смотрит на фото, а потом переворачивает рамки, чтобы видно не было. – Я не могу здесь находиться. Одна… Жду непонятно чего.

– Он так и не связался с тобой?

– Думаю, мы расстались, – Эмма выдыхает, разворачивается к подруге лицом и облокачивается на комод, сложив руки на груди. Смотрит грустно; это выражение не сходит у неё с лица весь месяц, и Джесс не знает, чем тут помочь. – Просто поверить не могу, что он даже и слова мне не сказал. Кто так делает, Джесс?!

– Почти все мои бывшие, – она пожимает плечами, вспоминает своих бывших парней и радуется, что ни с одним из них не зашла слишком далеко. Смотрит на подругу и видит, что та улыбается. Очень вымученно и натянуто, но хотя бы так.

– Пошли уже отсюда, – просит Эмма и сразу же направляется к выходу, Джесс идёт за ней, забирает чемодан и выходит из квартиры. Смотрит, как Смит закрывает двери и засовывает ключи в сумку, что вызывает улыбку.

– А ключи-то с собой забираешь.

– Отдам, когда вернётся.

Джессика кивает головой, шепча: «Ну разумеется» и смотрит заговорщически. Эмма хмурится и, схватив чемодан, начинает спускаться по лестнице. Подруга медленно идёт за ней, не помогает, только мешается, говоря о всякой ерунде. Смит понимает, что одновременно и скучала по этой болтовне и нет, но было бы лучше, если бы Джесс молчала.

– Я кстати работу нашла, – говорит подруга, когда они выходят на улицу, останавливаются у машины старшего брата Джесс, которую она всё время у него выпрашивает.

– Ты? Работаешь? Серьёзно?

Эмма не верит, и это первая вещь за месяц, которая её веселит, хотя виду не подаёт. Джесс и работа – это что-то абсолютно несовместимое.

– Вполне серьёзно. Откуда у меня, по-твоему, эти шикарные шмотки? – она встаёт в позу и показывает руками на саму себя. Эмма осматривает её и только в этот момент замечает, что подруга выглядит не как обычно.

– Новый парень купил, – предполагает Смит, потому что это уже привычный сценарий. Видит этот взгляд Джесс, который так и орёт: «Ты издеваешься?» и вздыхает. – Ладно. Ну и кем ты работаешь? Боюсь услышать ответ, потому что, судя по цене этих вещей… – пока Джесс идёт к другой стороне машины, Эмма осматривает её ещё раз и понимает, что вещи действительно дорогие, брендовые, скорее всего, а таких подруга никогда прежде не покупала.

– Твой папа взял меня на работу, – Джессика говорит слишком обыденно и открывает водительскую дверь, садится в машину. Смит стоит почти не шевелясь, в шоке от услышанного.

– Чего? – она наклоняется и смотрит через опускающееся стекло боковой двери на подругу.

– Я работаю в Старк Индастриз. Запихивай уже свой чемодан в багажник, Эмма, ехать надо.

Она не веря мотает головой, думает, что апокалипсис близко и складывает чемодан. Садится на переднее сидение и поворачивается на подругу, смотрит на неё удивлённо, пока та заводит мотор.

– Джесс?.. Господи, ты ведь пошутила?

– Он предложил помощь. Я не дура, чтобы отказываться.

– Тебя выперли из колледжа, а теперь ты работаешь в Старк Индастриз, – бубнит себе под нос Эмма, когда машина выезжает на дорогу. – Разве не чудо?

– Ты не рада за меня? – Джесс вопросительно смотрит на неё, а Эмма просит смотреть на дорогу и до сих пор думает, что это какой-то розыгрыш, которые подруга раньше устраивала очень часто.

– Я-то рада. А вот Пеппер, наверное, от тебя с ума сходит. Как она вообще согласилась тебя взять? Все идиотские идеи отца она сразу же пресекает.

– Да я с ней почти не пересекаюсь, – отмахивается Джесс в прямом смысле слова, и Эмме приходится возвращать её руки на руль и в очередной раз закатывать глаза на то, как подруга водит. – И… Эй! Что значит: идиотская идея? Я хороший работник. Шикарный, я бы сказала.

– Только ты так и скажешь, – ворчит Смит, вспоминая, как Джессику, как минимум, трижды увольняли с разных работ по самым различным причинам, которые не характеризовали её, как хорошего работника.

***

– Она всегда тяжело переживала расставания, – Оливия крутит маленькой ложечкой в керамической чашке с кофе, размешивая один кубик сахара, который растворился уже давно, и не смотрит на Тони Старка, интересующегося, почему их дочь перестала ему звонить, уволилась с работы и не выходит из дома, о чём ему сообщила она.

– О, так это не первый раз происходит? – он притворно удивляется и даже умудряется ухмыльнуться. – Поэтому ты так спокойна? Это в порядке вещей, – он разводит руки.

– Ей просто нужно время и поддержка, – у неё обвиняющий тон и непривычно серьёзное выражение на лице. Тони смотрит понимающе, но нахмурившись. С дочерью он не виделся месяц, который решил дать ей, чтобы успокоилась, но думает, что зря. – Знаешь, она первый раз напилась, когда её бросил парень. Ей было шестнадцать, она пришла домой пьяная с бутылкой вина. На следующий день ей было так плохо, и она клялась, что больше никогда не будет пить.

– Что ж, она почти идеально выполняет эту клятву.

– В двадцать Эмма начала курить, потому что парень ей изменил, – Оливия не обращает внимания на слова Тони, продолжает говорить, вспоминая неудачи дочки в личной жизни и невидяще глядит куда-то вдаль. – Не ходила на учёбу две недели и ничего не ела. Потом пришла в себя, но дымила ещё три месяца. Сказала тогда, что больше не будет с парнями встречаться, потому что все они козлы.

– А вот это не выполнила.

– Я удивилась, когда появился Капитан, – женщина напоминает о больном, и Старк ставит чашку с кофе на стол слишком резко – приложил бы чуть больше усилий, и наверняка удалось бы разбить. Оливия снова не обращает внимания и продолжает: – Узнала, что у неё снова появился парень только спустя четыре месяца и то, только потому что она перестала дома ночевать. Она хорошо скрывалась.

– Может это ты плохо знаешь её? – Тони интересуется, чуть приподнимает брови и опирается локтями на столик. – Я раскрыл их через месяц.

– Месяц? Что-то долго для тебя, – Оливия улыбается и делает вид, что удивлена. Старк закатывает глаза и откидывается на спинку стула. Ей вдруг вспоминается разговор с дочерью, когда она узнала о ней и Стиве. – Эмма сказала, что если этот парень тоже причинит ей боль, она попросит тебя убить его.

– Не попросила, – он грустно усмехается и говорит будто сожалея.

– И не попросит. Потому что любит его.

Между ними повисает тишина, но в помещении кафе всё также шумно. Тони смотрит по сторонам – лишь бы не на Смит, которая на стороне Эммы и Роджерса. Он уже не знает, на кого ему злиться сейчас, когда Кэп ушёл, но извинился, когда дочь почти что встала на сторону Стива, но сейчас страдает где-то одна, когда Оливия какого-то чёрта вздумала отсчитывать его. Старк сам знает, что снова бросил Эмму, но считает, что это было необходимо.

– Тони, просто приди и поговори с ней, – Смит почти что умоляет, чего никогда ещё не делала, и он удивляется этой женщине.

– Дел много. Продажа башни, переезд на другую базу. Ещё один школьник в трико нарисовался, которого, знаешь, так и тянет в проблемы вляпаться. Мне сейчас не…

– Не до этого? – она заканчивает за него, сжимает губы и смотрит зло. – Возвращаемся к тому, с чего начали восемь лет назад?

– Напомни, что там восемь лет назад?..

– Это твоя дочь, Тони! Тебе всегда не до неё, но сейчас, когда ей плохо, можешь оказать поддержку? Первый и единственный раз.

– Когда ты стала такой заботящейся мамочкой? – Старк долго смотрит на неё, ей кажется, что ищет, что бы ответить, а потом выпаливает эти обвинения-напоминания. Оливия злится, потому что в последние месяцы она всегда такая, когда дело касается Эммы. – Мне просто интересно.

– Мне не плевать на дочь.

– Послушай, Оливия, – Тони чуть наклоняется к ней через стол, вздыхает и молчит три секунды, прежде, чем всё высказать. – Мы оба знаем, что ты, точно так же, как и я, не получишь награду «Родитель года». Так что не обвиняй меня в том, что я не уделяю Эмме внимания.

– Будем винить друг друга? Очень подходящее время, Старк, – из неё сарказм льётся рекой, и он вспоминает, какой же язвой Оливия Смит всегда была. – Я-то знаю, что я была не лучшей матерью, но я стараюсь исправиться.

– Ей двадцать четыре. Поздно исправляться, она уже не ребёнок.

– Ты идиот, если считаешь, что сейчас она не нуждается в родителях.

Оливия встаёт из-за стола, так резко отодвинув стул, что тот чуть не падает; даже не удостаивает Старка взглядом, не прощается, просто уходит. Злится и обижается на него больше само́й Эммы, которая про отца уже и думать забыла. Наверное, впервые за все эти годы, с тех пор как узнала о нём.

***

Эмма сидит за барной стойкой в своей старой квартире и смотрит, как Майк ходит туда-сюда по кухне, что-то говорит. У них сегодня впервые совместный ужин, на который её пришлось уговаривать целый месяц, но Оливии это всё же удалось. Эмма думает, что пришло время отвлечься, а этот Майк вроде неплохой – за три недели, что знакома с ним, понимает, что он лучше всех предыдущих ухажёров мамы.

– Ты, судя по всему, умеешь готовить, – говорит она, наблюдая, с какой ловкостью Майк одновременно занимается мясом и салатом. Он поворачивается к ней и улыбается, но в ответ ему ничего. – Получаешь за это дополнительные баллы.

– Ставишь мне баллы? – интересуется Майк, когда начинает раскладывать еду по тарелкам. – И сколько у меня уже?

От его оптимизма и постоянно хорошего настроения Эмму слегка потряхивает, потому что Майк – никогда не унывающий весельчак, а у неё сейчас насколько всё плохо, что такие люди просто раздражают. Но она держится. Старается не показывать, что она в отчаянии и на грани чего-то плохого, старается не грубить другим людям, старается выглядеть так, будто просто расстроена, но переживёт. Удивляется, что люди – мама и Джесс – ведутся на это.

– Полагаю, больше ста, – она говорит наобум, потому что не считает, но понимает, что Майк явно хорош. Подпирает голову правой рукой, а левой начинает крутить полупустой стакан с соком. Разговориться с Майком можно легко, но ей почему-то всегда сложно найти с ним тему для беседы. Майк старается быть с ней милым, а она иногда не сдерживается, потому что у мамы всё прекрасно, а у неё Стив непонятно где.

– Я польщён, – она слышит где-то на фоне голос Майка, который прерывает мысли о Стиве, и поднимает на него взгляд, видит улыбку. – Оливия говорила, тебе очень сложно угодить.

Эмма не удивляется, только задаётся вопросом, что ещё мама ему наговорила о ней. Понимает, что ей плевать и слезает с стула, когда Майк просит помочь накрыть на стол. Оливия приходит с работы в этот момент и застаёт их, вместе занятых одним делом. Радуется, как никогда ещё прежде, наверное, не радовалась, здоровается и торопится помочь, чем удивляет дочь. Эмма возвращается к своему стулу у стойки, чего эти двое не замечают и продолжают накрывать одни, а она снова думает о Стиве.

Ей уже самой надоело, что все мысли только о нём, но с этим справиться не получается. Она ругается на себя, потому что это уже надо прекратить, ведь всё ясно, понятно, что они больше не вместе; ругается на Стива, потому что не ясно ничего, а он ушёл, не сказав ни слова, не объяснив.

Смит весь ужин сидит хмурая, только пару раз еле вытягивает улыбку, говорит, что Майк очень вкусно готовит. Он не верит, ей кажется, потому что лицо у неё такое недовольное, но говорит она правду. Просто не может мило улыбаться, шутить и строить иллюзию хорошей семьи, когда внутри кавардак, пожар, будто кости сломанные и душа наизнанку.

Майк, стараясь не выглядеть невоспитанным, любезно интересуется, всё ли у неё в порядке. Эмме сначала хочется кричать, что нет, потом, что это не его дело, а следом, что у неё всё хорошо; молчит, смотрит на него вопросительно.

– Она просто… – на помощь, которой Смит не просила, приходит мама и пытается как-то закрыть эту тему. – Не беспокойся об этом, просто пропал парень. Скоро вернётся, – на последних словах Оливия смотрит на дочь, обращается только к ней, а у Эммы взгляд становится ещё грустнее. Она поджимает губы, почти незаметно кивает и чуть не плачет, потому что хочет верить, но не верит.

– Могу чем-то помочь? – интересуется Майк, и Эмма вспоминает, что он работает детективом в полиции. Вилка из её руки выпадает, звонко ударяется о тарелку, чем заставляет вздрогнуть и прийти в себя.

– Нет, – Смит говорит тихо, голос дрожит. Она откашливается и хватается за стакан, выпивает сок почти полностью, а потом, смотря на Майка, который Детектив Эндрюс, говорит: – Нет, спасибо, не нужно. Я сама разберусь. Это… личное.

Он понимающе кивает и говорит, что, если помощь всё-таки понадобится, Эмма всегда может обратиться. Она мысленно усмехается и думает, что не обратится; у неё отец – Тони Старк, который и без брони гений, так ещё и Железный Человек. В этом Майку его не перегнать, но он и не догадывается, с кем гоняться надо. Об этой части жизни Оливии и Эммы он не знает.

Она просится уйти, потому что достигла пика и строить из себя любезного человека без проблем больше не может. Мама ей кивает, и Эмма, чуть не снеся стол, быстро уходит к себе в комнату, наплевав, что ведёт себя странно.

Руки сами тянутся к телефону, когда дверь закрывается. В недавних звонках контакт Стива на первом месте, потому что каждый день набирает его в надежде, что абонент не будет недоступен. Эмма нажимает кнопку вызова, оседает на пол и обхватывает свободной рукой колени, когда первая и одинокая слеза скатывается по щеке.

В трубке слышатся гудки, а в ней просыпается надежда. Она не успевает сильно удивиться внезапно включенному телефону, когда гудки уже прекращаются, а вместо них Эмма слышит тишину. Начинает часто-часто дышать и реветь, потому что не верит.

– Стив? – она сидит на полу у двери, крепко держит в руке телефон, словно боится отпустить и сквозь слёзы ничего не может разглядеть, но улыбается. – Стив! Господи, не молчи, пожалуйста. Не молчи! Где ты? Я столько пыталась дозвониться до тебя, я хотела искать тебя. Папа говорит, что не знает где ты… Стив… Пожалуйста.

Эмма ничего не слышит, только тишину в трубке и своё собственное сердце, которое, ей кажется, что разрывается. Она начинает ненавидеть Стива, которые делает это с ней. Ничего больше не говорит, утирает слёзы, а потом сильно зажмуривает глаза, старается больше не реветь и заглушить боль.

– Если ты когда-нибудь посмеешь вернуться… – тон её голоса меняется, потому что Смит старается говорить грозно, чтобы дать ему знать, как она зла, но не успевает договорить, что хотела. Стив сбрасывает, она точно знает, что это он, и в трубке слышатся гудки.

Она заставляет себя поверить, что это конец. Иначе бы всё было по-другому.

Эмма хочет повернуть время вспять, лишь бы не было этого звонка, потому что она чувствует себя ещё хуже. Больше не ревёт, слёз нет. Сжимает телефон в руке, собирает удалить номер Стива, чтобы больше не повторилось подобного, отчего становится больнее. Не удаляет, сидит на полу, смотрит в окно и думает, что надо было слушать отца. Снова думает об этом и пугается, что слишком часто осознаёт, что он был прав. Тони будет рад, когда она уже не первый раз скажет ему об этом. И что со Стивом Роджерсом покончено.

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Глава маленькая, предпоследняя.

– Он ответил на звонок, – Эмма сидит на мягком стуле, облокотившись на спинку и сложив руки на груди, смотрит на бокал с красным вином перед собой, к которому она не притрагивается. Отец напротив – сидит такой же хмурый, как и она, тоже не прикасается к своему стакану с виски. Они в ресторане за самым дальним столиком, где тихо, и их почти никто не видит. Ей не вовремя думается о том, что семейные встречи за ужином возобновляются, но теперь совсем не радуют её.

Когда Эмма поднимает взгляд на отца, через его недостаточно тёмные очки видит, что он смотрит на неё абсолютно безэмоционально, но замечает в его взгляде эту маленькую деталь, которая означает, что он заинтригован. Она выдыхает, чуть усмехаясь, а уголки губ еле заметно дёргаются.

– Мило поболтали? – Тони интересуется без интереса, как он это умеет, и наконец берёт свой стакан, делает глоток виски, смотря на неё, и ставит обратно. Эмма не реагирует – научилась не обращать внимания на слова, замечания, вопросы о Стиве Роджерсе после того, как он нагло сбросил трубку, когда она собиралась высказать ему всё, что думает о нём. – Извинился хоть?

– Разумеется, – она так фальшиво улыбается, что Тони присматривается к ней внимательней, прищуривает глаза, будто так сможет увидеть нечто большее. – Даже слова не сказал. Только молчал, пока я… – она запинается, вспоминает, как пыталась добиться от Стива ответа. Прикрывает глаза, когда в голове начинают долбиться мысли о том неудачном разговоре, а потом смотрит на отца с небольшой надеждой. – Ты точно не знаешь, где он?

Тони снова хватается за стакан, а после того, как делает глоток, не торопится смотреть на дочь. Отводит взгляд и чешет подбородок.

– Думаешь, я бы не сказал тебе, если бы знал?

– Именно так и думаю.

Папа её больше не проведёт; Эмма уверена, что она его выучила и всегда определит ложь Тони Старка. Ей кажется, что он что-то узнал, но не может понять, это просто паранойя или отец действительно от неё что-то скрывает. Он смотрит на неё ухмыляясь и кивая головой тем самым взглядом, который заслужить ей удаётся редко. Во взгляде читается: «Это моя дочь».

– Ты, вроде, порвала с ним? – он уточняет и ждёт ответа, Эмма молчит. У них разговор после долгой разлуки совсем не клеится, и она вспоминает, как неловко иногда было шесть, семь, восемь лет назад, когда они только пытались наладить общение. Смит чувствует себя снова шестнадцатилетней девочкой, не знающей, как ей вообще разговаривать с этим знаменитым Тони Старком, который оказывается её отец. Они в ресторане уже около часа, и всё, что Эмма сказала – это: «Пап, ты снова прав» и «Всё кончено», а потом тишина. Зачем нужна была эта встреча, она не понимает. – Снова на те же грабли? Будешь долбиться, пока голову не проломишь, Эм?

Он всегда зовёт её Эм и очень редко – почти никогда полным именем. Эмма думает, это оттого, что отец не в восторге от выбранного Оливией имени, или оттого, что выбирал не он, или просто решил, что должен хоть как-то выделиться. Первое время Тони не звал её никак, а потом это короткое Эм, которое ей никогда не нравилось, приелось. Отцу можно, другим – нельзя. Так она хотя бы немного чувствует себя особенной.

Он смотрит на неё просто так, ему не нужен ответ на этот вопрос, хотя ей хочется сказать нет. Она учится на своих ошибках, повторно их не совершает, но этот случай – единственный из всех – не тот. Эмма молчит, потому что врать отцу не умеет, а признавать правду не хочет.

– Как твоё протеже? – у неё голос слегка подрагивает, когда спрашивает о том подростке, которого выискал Тони. Он с ним сильно не нянчится, но Эмме, почему-то, завидно, ведь о ней отец, когда ей было шестнадцать, так не беспокоился.

– Что это, я слышу ревность в твоём голосе? – он чуть сдвигает очки с переносицы, чтобы посмотреть на неё без них. Эмма хмурится и снова сердится на весёлые проколы отца, потому что сейчас совсем не до этого.

– Просто интересуюсь твоими делами, – она пожимает плечами, и сама понимает, что фальшь в голосе звучит слишком отчетливо. – Мы давно не виделись.

Последнее произносит как-то обречённо и с грустью. Они оба одновременно прервали общение, словно мысленно договорились об этом, и не виделись два месяца. Эмма, только увидев папу, поняла, что скучала по нему и глупо было прерывать с ним связь, когда у них почти все наладилось.

– Оливия достала меня похуже Питера, который в Мстители рвётся.

Эмма понимает, о чём говорит Тони. Это мама, как ни странно, пыталась больше месяца устроить им встречу. Ей даже кажется, что только из-за надоедливой мамы, он согласился, но сейчас не думает об этом совсем. У неё в голове эхом звучит это имя.

– Питер? – переспрашивает она.

Отец чуть склоняет голову и приподнимает брови, взглядом говорит: «О нём я тебе говорил, помнишь?». Эмма часто моргает и отворачивается, смотрит на проходящую мимо официантку, пытается ухватиться за что-нибудь взглядом, лишь бы не смотреть на Тони этими обиженными глазами. Понимает, что ревнует и даже не считает это глупым. Просто хочет побыть маленькой капризной девочкой и сказать: «Это мой папа!», но, конечно, не сделает этого и постарается не показывать чувств.

– Как тебе новый отец? Семья теперь полная, – между ними снова долгая неловкая тишина, прежде, чем Тони говорит это. Эмма смотрит на него, потому что не понимает, о чем идёт речь. – Митч этот… или Майк. Новый жених Оливии.

– Он просто её парень. Он мне никто. Точно не отец. У меня уже есть… Он мне никто.

Эмма запинается, смотрит обиженно и хочет накричать на него, напомнить, что это он её папа, а не кто-то другой. Тони, похоже, плевать. Ей кажется, ему не важно, будет она называть папой его или кого-то другого.

– Как камень с души упал, – он чуть ухмыляется и снова закрывает глаза очками. – А то я уж подумал, что потерял свою дочь.

Она думает, что отец, как всегда, не оставляет попыток шутить и то ли развеселить, то ли разозлить её, но замечает, что он слишком серьёзен. Эмма грустно и вымученно улыбается, пока в глазах собираются слёзы. Впервые за долгие месяцы она чувствует что-то отдалённо похожее на радость, и это заставляет её плакать.

– Надеюсь, что нет, – она шепчет и утирает руками слёзы, что смазывают лёгкий макияж.

– Вот только без слёз, пожалуйста. Мне этого не вынести.

Эмма даже смеётся. Поджимает губы и почти незаметно кивает в знак согласия, потом сразу же переводит тему, потому что слишком непривычно и как-то странно говорить с отцом о подобном. Показывать свои чувства друг другу у них не в правилах.

– Я хотела поговорить о Джесс, – она вспоминает, что собиралась разузнать об этом ещё месяц назад, но с отцом тогда не общалась. Тони меняется в лице.

– Твоя подружка? – он спрашивает так, будто с трудом вспомнил это имя и отпивает виски.

– Да. Взял её на работу?

– Решил помочь твоей лучшей подруге, – папа пожимает плечами будто ничего не произошло, но Эмма до сих пор считает это странным. Он добавляет: – Единственной подруге.

– Как это вообще произошло?

– Что тебя так тревожит, Эм? Я думал, ты рада будешь, что я этой тусовщице и фанатке работу предложил, – Тони смотрит на неё, словно Эмма его в чём-то обвиняет, а она просто не понимает, как Джесс умудрилась попасть в компанию к отцу, который её до этого терпел-то с трудом. – Мы встретились и немного поболтали. Она сказала, что брат её выгоняет из-за того, что она не работает. Ну, я и помог бедной девушке.

– Джессике. Ты помог Джессике, которую ненормальной называл, – напоминает Эмма, вспоминая знакомство подруги с папой. – Я её люблю, но ты хочешь, чтоб у тебя проблемы начались? Она не очень хороший работник…

– Вообще-то, Джесс неплохо справляется, – Тони её перебивает. Его слова заставляют Эмму удивиться слишком сильно, потому что это даже страннее того, что она вообще попала на работу в Старк Индастриз. – Держится уже два месяца, хотя я думал, что вылетит через пару дней.

Она выдыхает и задаётся вопросом, с каких пор папа начал помогать ещё и её друзьям. Не продолжает эту тему, потому что почти всё понимает и больше не мучается в догадках о происходящем. Джесс ей толком ничего не говорит, и с тех пор, как она начала работать, они стали редко видеться. Разузнать о невероятном новом месте работы подруги получилось только у отца.

У неё в голове крутятся мысли, что жизнь налаживается: у мамы наконец-то нормальный возлюбленный, который и к Эмме относится довольно хорошо, у Джесс появилась хорошая работа, с которой её в ближайшее время, похоже, не выгонят, и у отца почти всё нормально. Смит думает не прерывать так больше отношения с ним, потому что без папы совсем уж непривычно. Да и Тони Старк, странным образом, показывает ей, как она ему дорога. Эмма просит саму себя не сомневаться в этом больше.

***

Через полгода у неё тёмные волосы, и когда она смотрится в зеркало, видит там отражение своего отца. Эмме кажется, что она всё больше начинает на него походить: неосознанно перехватывает многие его привычки и повадки, да и с перекрашенными волосами выглядит как Старк. Она каждый раз напоминает себе, что и есть Старк – так теперь в её паспорте написано.

Это предлагает папа. Уже второй раз за всё время, что знает о ней, но первый не считается – тогда он просто шутил о смене фамилии. Эмма неожиданно для них обоих соглашается и повергает маму в шок, когда сообщает ей эту новость.

Ей хочется поскорее избавиться от прошлой жизни. С уходом Стива Роджерса, Эмма избавляется от всего, напоминающего о том времени, когда они были вместе – она больше не Смит, остригает волосы и красит светлые локоны в тёмный, не возвращается к работе дизайнера и совсем перестаёт рисовать. Делает ремонт в своей квартире, из которой мама переезжает к Майку, и не забывает обзавестись мини-баром, который очень жалует Джесс.

Эмма забывает Стива, стойко переживает его уход, если не вспоминать тот первый месяц, в который загибалась, будто дышать не могла. Его не вспоминает никто: мама только смотрит иногда, жалея её, но ничего не говорит, Джесс увлечена работой и новым парнем, а у папы, кажется, свадьба намечается, да он и не стал бы упоминать его.

Эмма думает, что это был её самый глупый поступок – начать встречаться с другом-тире-коллегой отца, а также супергероем, а также человеком из прошлого. Такого комбо в её жизни ещё не было, и лучше бы и не было совсем.

Она возвращается домой, как всегда, ночью – на часах три после полуночи. В квартире только маленький щенок, которого ей притащила Джесс и назвала его Ронни. Эмма торопится к нему, потому что он единственный, кто ждёт её с работы.

Об этой нынешней работе не знает никто; мама бы ужаснулась, что она занимается ерундой со своим-то образованием, а папа, вероятно, спросил бы, не ищет ли дочь себе новых приключений и неужели ей не хватает денег. Эмме всего хватает, но она по ночам разносит алкоголь в баре, стараясь не вляпаться куда-нибудь. Выходит уже на протяжении четырёх месяцев.

Когда входит в квартиру, ей сразу кажется, что что-то не так. Она включает везде свет и зовёт Ронни, который мигом выбегает к ней. В квартире привычная тишина, но не пустота. Эмма считает, что от одиночества начинает сходить с ума, снова думает о слежке и преследовании. Надеется, что это снова Джесс пришла и открыла дверь своими ключами, которые ей дала Оливия.

Старк разувается и оставляет все вещи в прихожей, глубоко вдыхает-выдыхает и идёт в большую гостиную, надеясь, что Джесс там не весь мини-бар осушила. Ронни бежит за её ногами и пытается кусать пальцы, громко тявкает, когда Эмма резко останавливается.

Она вздрагивает будто от холода, хмурится и не веря смотрит на мужскую фигуру у окна, которой не должно здесь быть. В этой квартире уже давно не было гостей, кроме подруги, которая забегает раз в месяц, и Эмме просто непривычно, что она сейчас не одна. Она смотрит и смотрит, ничего не говорит, не моргает, не верит. Он стоит, повернувшись лицом не к ней, но Эмма узнаёт эту напряженную спину сразу.

– Стив?

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

Простите, что так сильно задержалась с новой главой. Надеюсь, вам понравится.

Сразу говорю, что я вижу конец этой истории именно так, но у вас могли быть другие ожидания.

J2 feat. I.AM.Willow – Everywhere

– Стив?

У неё голос дрожит и она сама вся трясётся. Пугается того, что видит, и от этого начинает задыхаться, пока он всё также не поворачивается к ней лицом. Эмме начинает казаться, что Стив нереален.

Спустя долгие секунды, когда он разворачивается к ней лицом, она не сдерживается и начинает реветь. Сквозь слёзы смотрит и видит перед собой только чужого человека, который ничего ей не говорит. Эмма не перестаёт неверяще смотреть на него, пока ноги подкашиваются, а организм готов вот-вот сдать и отключиться. Но она держится. Мотает головой, слышит слишком глухой, будто она под водой, лай Ронни. Стив тоже не обращает внимания на щенка, стоит у окна, не шевелится, молчит. Она узнаёт в нём только голубые глаза, которые смотрят с таким сожалением, что Эмма просто начинает ненавидеть его, потому что ей нужно было не это.

– Стив, – говорит слишком резко, слишком грубо, осознавая реальность происходящего, поджимает губы, а взгляд меняется на сердитый. Он не узнаёт её тоже и знает, что вернулся не к той Эмме, которую оставил. Никогда не сможет вернуться к ней, потому что её нет, он понимает это сразу же; перед ним совершенно незнакомая девушка, которой ему нечего сказать. Только спросить, зачем он вообще здесь находится, потому что сам ответа не знает.

Она заставляет себя перестать реветь и опускает голову, не фокусируя взгляд на чём-то одном. Просто не хочет смотреть на него, потому он другой, и ей не верится, что он вернулся. Она его не ждала, почти забыла о нём, все эти месяцы стараясь не позволять боли захватить её душу. Но вот Стив стоит перед ней, другой, и Эмме не нужно от него ничего. Его присутствие только разрывает её старые шрамы, которые он же и оставил.