Текст книги "Солнце над руинами (СИ)"

Автор книги: Mildimori

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 1 ==========

Что плохого я сделала сну?

Отчего мое сердце сжалось?

У Элайны никогда не было ничего своего. Она богато жила в отчем доме, где мать держала её в качестве куклы, наряжая по последней моде. Она прозябала в убогой избушке, вынужденная ютиться с двумя сёстрами на узкой постели. Даже обретённое бессмертие судьба предложила ей разделить на двоих, связав парными узами с Ласэном. Дар ясновидящей медленно отбирал рассудок – он тоже больше не принадлежал девушке.

Но увидев в видениях, как с неба прямо к её ногам падает тёмно-синяя звезда, Элайна впервые поняла, что значит хотеть чего-то для себя. Мысли девушки разделились на правильные и неправильные, хорошие и плохие. Одни шептали ей, что стоит рассказать Ризанду и Фейре, другие – умоляли молчать. Девушка делала вид, будто сомневается и выбирает, но на самом деле приняла решение сразу же. Она, раздавшая жизнь по крупицам своим родным и друзьям, имела право, наконец, получить то, чем не станет делиться. Подло, эгоистично, глупо – она поступит именно так. Фейра оставила Тамлина у алтаря и сбежала, ничего не объяснив. Ризанд впустил в Веларис мерзких отродий из Двора Кошмаров. Ласэн ушёл с Вэссой и Юрианом. Неста и Кассиан спрятались ото всех в холодных Иллирианских горах. Мор до сих пор молчала о том, что Элайна так ясно видела в своих видениях. Каждый из них поступал опрометчиво, предавал и ранил других, действуя в своих интересах. Элайне тоже хотелось попробовать: сделать нечто ужасное в целях известных и понятных лишь ей одной.

Уединенная хижина, спрятанная среди скалистых выступов на границе Дворов Ночи и Дня, несколько сотен лет назад стала домом для ясновидящей. Сразу после обращения в фэйку, Элайна не могла даже представить, что сможет когда-нибудь покинуть Веларис. Неста, а затем и Фейра контролировали каждый шаг сестры. Но время шло. У верховной правительницы Двора Ночи родился сын – милый крылатый мальчишка с пронзительно-синими глазами – и ей стало не до заботы об Элайне. Неста, справившись с призраками прошлого, нашла своё счастье рядом с Кассианом, посвятив себя борьбе за права женщин в Иллириании. Ясновидящая осталась одна. Ей подарили дом с садом, опустевший после того, как Фейра с Ризом переехали в огромный особняк. Элайна часами сидела в своем жилище за небольшим круглым столиком, рассматривая цветочные узоры на чашке с остывающим чаем. Иногда приходил Ласэн. Но ему хватило половины века, чтобы прекратить попытки добиться девушки. Он тянулся к ней, горел тем тёплым и ласковым пламенем, какое дарит солнце кронам высоких деревьев и красной черепице домов, но Элайна не могла даже смотреть ему в глаза. Вэсса с Юрианом позвали мужчину на континент, и он ушёл, надеясь отыскать средство, способное разрушить парные узы.

Бесконечные дни сменяли друг друга, словно океанские волны. Они шлифовали память и чувства фэйцев, вымывая оттуда все мысли о ясновидящей. Спустя сотню лет Элайна просто исчезла. Ушла, обрезав длинные золотые волосы и сменив лёгкое платье на добротный плащ странницы. Тогда она могла забрать себе весь мир – лежать в колосьях на полях Двора Осени, купаться в тёплых летних водоёмах, заводить дружбу с робкими нимфами или суровыми белыми медведями. Но этот странный, огромный и всё ещё чужой мир пугал Элайну. Она хотела не жить, а умереть единственным возможным для фэйцев способом: исчезнуть из памяти родных и друзей, поселиться там, где её не найдёт ни одна живая душа.

Элайна наткнулась на заброшенную ветхую хижину, когда её ноги уже сбились в кровь, а глаза перестали различать проплывающие мимо пейзажи. Долгое странствие, больше похожее на паломничество, завершились в забытых Матерью и Котлом горах рядом с пресным озером и небольшой рощицей. Там Элайна и жила, перестав считать дни и ночи, позабыв человеческую и фэйскую речь. Она стёрла из памяти прошлое, но продолжила видеть картинки будущего, которое больше её не касалось.

Всё рухнуло безлунной душной ночью в начале лета. Элайна проснулась от кошмара. Во сне на её руках умирал истекающий кровью мужчина с переломанными крыльями и торчащими из разорванной плоти костями. Его лицо, чёрное из-за засохшей кровавой корки, опухло от многочисленных синяков и ссадин, но Элайна всё равно его узнала. Тёмной звездой, оставившей за собой кровавый след, рядом с её скрытой ото всех хижиной упал Азриель. Тени расползались, словно испуганные змеи – лентами вились по траве, влажной от ночной прохлады. Мужчину тошнило кровью. Вязкая бурая жижа заливала одежду Элайны, пачкала молочно-белые руки и золотые кудри. Девушка рыдала, пыталась остановить сочащуюся отовсюду кровь, но никак не могла. Жизнь покидала «певца теней».

Вырвавшись из когтей видения, Элайна попыталась наполнить воздухом лёгкие, разрывавшиеся в беззвучном крике. Неузнаваемое, похожее на жуткую кашу из крови и костей лицо Азриеля, стояло перед глазами.

Девушка поднялась со своей соломенной постели и вышла из дома. Обнажённая, она опустилась на колени, касаясь руками травы. Та была сухой, потому что даже ночи не приносили избавления от духоты. Значит, время ещё оставалось.

С этого дня жизнь Элайны вновь обрела смысл. Девушка отправилась в ближайшее поселение Двора Дня, чтобы продать сборы из горных трав, семена цветов и целебные мази, которые научилась делать за прошедшее века. Элайна двинулась дальше, потратив неделю на путешествие в земли Двора Зари. Там за полученные монеты она купила зачарованные магией Тесана повязки и каркасы для крыльев, чудесные капсулы, восстанавливающие кровь, и порошки, снимающие жар. Каждую ночь, проведённую в дороге, Элайна искала островки зелёной травы, чтобы коснуться стеблей и ощутить: они до сих пор сухие. Лето было в самом разгаре, люди на базарах говорили о долгой засухе. Но Элайна всё равно спешила.

Она убеждала себя, что делает всё возможное. Но тихий голос правильных и хороших мыслей шептал ясновидящей о том, что за эти недели она могла бы найти способ связаться с Ризандом. Элайна гнала это от себя. Молодому отцу не стоит волноваться. До Велариса очень далеко. Опасно менять будущее, позволяя вмешиваться в него большому числу фэйцев. Элайна уже давно отлично врачует раны. Оправданиям не было конца. Все они легко приходили на ум и звучали убедительно, поэтому девушка шла по ним к своей цели, как по тонкому слою льда, недавно схватившемуся над бездонным озером. Тьма, таящаяся в глубине, пела песни, хохотала и звала к себе, но ясновидящая высоко задирала голову, уверенная, что не провалится под лёд.

Спустя месяц в хижине появились стол со стульями, шкафы и кровать, сделанные нанятыми Элайной плотниками. Ясновидящая купила тёплые пледы, расшитые золотыми нитями, простенький сервиз и куски ароматного мыла. Девушка стала каждый день расчесывать волосы новым гребнем и орошать их розовой водой. Она умывалась, разводя настойку календулы с ромашковым отваром, и её кожа становилась сияющей и мягкой. Элайна расставляла заячьи силки и сушила яблоки. Купила пару платьев из льна с завязками на талии. Она ждала.

В начале осени засуха отступила перед натиском живительной прохлады. Элайна, дождавшись пока солнце закатится за горизонт, забирая с собой остатки жаркого дня, вышла на поляну перед домом. В плетёной корзине лежали зачарованные куски ткани, снадобья и порошки. Девушка опустилась на колени и приложила руку к земле. Тёмно-зелёный ковёр горных трав был холодим и влажным.

***

Той ночью страшный был ураган,

Искалеченной птицей упал ты к моим ногам.

Азриель восстанавливался очень медленно. Первую неделю он пролежал без сознания, балансируя между жизнью и смертью, словно цирковой ловкач на канате. Элайна сидела у его постели и следила за этой борьбой, не смыкая глаз. Она стала заводной куклой – изобретением инженеров Двора Зари – совершающей строго ограниченный перечень действий. Подавала мужчине питьё. Меняла простыни и повязки. Накладывала целебные компрессы. Молилась всем богам, о каких только слышала за несколько столетий жизни.

Иногда, в полудрёме услышав жуткие скулящие стоны Азриеля или по утру увидев, что его раны вновь открылись, Элайна уже надевала сапоги, чтобы бежать в поселение и передавать весть Ризанду. Но в последний момент она без сил падала на крыльцо, проклиная себя. Она не могла отпустить Азриеля; не могла вновь, как происходило из раза в раз, разделить его с кем-то.

Единственная блажь, которую фэйка позволила себе, разорвав все связи с прошлой жизнью при Дворе Ночи – иногда обращаться к воспоминаниями о «певце теней». У него, мрачного, спокойного, умного и циничного, получилось стать первым и единственным другом Элайны в Притиании. Возвращаясь в Веларис после очередной изнурительной миссии на континенте, он всегда заглядывал в опустевший дом с садом. Мужчина пил чай из тонкого хрусталя и всегда хвалил сладости, которые пекла Элайна. Даже если фэйка из-за нахлынувших видений путала сахар с солью. Азриель был добр к девушке. Но ничего более.

Элайна ненавидела себя за то, что продолжала надеяться на большее. Каждую минуту она ждала «певца теней», выглядывая в окно на втором этаже – вдруг он не переброситься, а прилетит на своих прекрасных крыльях. Она заметила, что «певец теней» чаще выбирает шоколадное печенье, и научилась готовить ещё десяток десертов из шоколада. Выучила язык цветов и составляла композиции, которые кричали «ты мне нравишься», «ты мне очень дорог». Но Аз всегда отводил глаза, делая вид, что не замечает букетов. Он уходил, стило на пороге появиться Ласэну. И всегда, каждый из нескольких тысяч раз за сотни лет, шёл в таверну «У Рэтты», если Мор говорила, что собирается танцевать там вечером. Элайна знала, что посреди веселья, музыки и вина он выглядел чужаком и изгоем, забившимся в угол. Знала, что Морриган никогда не подходит к нему, даже если они остаются там всю ночь. Знал и Азриель, но всё равно шёл.

Со временем сердце Элайны разбилось в такую мелкую пыль из алого стекла, что боль уже не могла удержаться в этих крупицах. Грудь фэйки опустела. Кровь текла по венам, просто потому что так надо: она привыкла делать круги, перетекая из головы в кончики пальцев и обратно. Так и Элайна привыкла изо дня в день просыпаться, ухаживать за садом, читать и снова ложиться спать. Мир стал серым.

Но сейчас, когда Азриель был так близко, краски возвращались. Элайна видела золотистый цвет загара даже на бледном от кровопотери лице, ловила каждый редкий миг, когда карие глаза приоткрывались, равнодушно окидывая взглядом комнатку. Вернула свой цвет и алая кровь, которая бесконечными реками вытекала из истерзанного тела. Элайна смывала её влажными полотенцами, проводя ими по рукам с выпирающими буграми вен, крепким бёдрам и сильному торсу. Сначала девушка стеснялась смотреть на обнаженного мужчину – её в равной степени смущала как его нагота, так и невыносимая притягательность – но со временем привыкла. Она гладила тонкими пальцами его щёки и крутую линию подбородка, обхватывала крупную, горячую ладонь. Иногда Элайна ложилась рядом, позволяя себе обнять раскалённое крылатое тело. Тени прятались по углам хижины – эти давние друзья Азриеля почему-то сейчас казались девушке хищниками и падальщиками, с остервенелым предвкушением ждущими скорого пиршества. Элайна кричала на них и топала ногам, пыталась разогнать метлой. Тени смеялись, но фэйка не могла слышать их голоса.

Ясновидящая за день лишившись всех сил, сидела у постели Азриеля, положив сложенные руки ему на живот и опустив на них голову. Блестящие золотые волосы она плотно связала в пучок. Вся одежда воняла кровью, которая плохо смывалась и оставляла разводы. Элайна практически спала, находясь на грани реальности и кошмара – такие сны теперь мучили её каждую ночь. Но чуткие заострённые уши продолжали ловить каждое движение мужчины, контролируя ритм его дыхания и сердцебиения. Поэтому, когда Азриель глубоко вдохнул и открыл глаза, фэйка тут же поднялась, повернув к нему голову со скоростью хищной птицы.

Мужчина выглядел растерянным. Он едва смог оторвать затылок от подушки. Опухшие глаза лишь немного приоткрылись, но зато осознанно смотрели на мир. И на Элайну. Она, понимая неуместность и глупость своих действий, пригладила испачканный кровью фартук. Азриель открыл рот, но сначала оттуда вырвался только жуткий булькающий хрип. Мужчина напрягся, ещё больше побледнев от усилий, и выплюнул сгусток крови.

– Тише-тише, я сейчас принесу попить, – залепетала Элайна, её голос звучал немногим лучше.

Она суетливо поднялась со стула, но Азриель схватил её за запястье, со странным выражением заглядывая в глаза.

– Г-где я? – слова фэйка разобрала по губам.

Элайна хотела ответить, но осеклась, увидев, как сильно перекошено лицо мужчины. Даже когда он камнем упал с неба, разбившись о землю у её ног, он не выглядел таким сломленным.

– Кто ты? – голос прорезался на последнем слове знакомым баритоном. – Кто… я?

***

Я собрала тебя из отдельных частей,

Я взяла всё, что нравится мне, у роботов и у людей.

Элайна пообещала Азриелю рассказать каждый день из его жизни. Мужчина ещё был слишком слаб, чтобы подниматься с постели, и чаще спал или просто лежал с закрытыми глазами. Он слушал фэйку, со всем упорством обращаясь к своему сознанию в надежде на то, что оно откликнется на слова Элайны. Но воспоминания не возвращались.

Ясновидящая в те моменты, когда Азриель погружался в глубокий и спокойной сон, готова была рвать на себе волосы. Лёд, на прочность которого она так надеялась, ступая на этот путь, всё-таки треснул с оглушительным звуком. Элайна захлёбывалась в тёмных водах. Её ноги не ощущали дна. Тело сводило судорогой от холода. Сначала фэйка пыталась сопротивляться: она написала Фейре письмо, где рассказала о случившемся, и даже пошла в поселение, чтобы отдать его стражникам или купцам из Велариса. Но на витрине одной из лавочек она увидела дорогие шоколадные конфеты в красивой тёмно-синей коробке. Воспоминание, которое фэйка заперла в самой глубине души, вырвалось наружу.

Тогда Элайна впервые смогла сделать аккуратные шоколадные трюфели. Она посыпала их горьким какао и мелкой миндальной мукой. Сходила в Дворец рукоделия и драгоценностей, где нашла чудесную коробочку, обитую тёмным бархатом, и сапфировую ленту, по цвету похожую на сифоны Азриеля. На красивой мелованной бумаге Элайна написала то, что уже пятьдесят лет боялась произнести вслух. Робкое признание, предложение попытаться быть вместе, наплевав на старые привязанности и так и не принятые парные узы. Конфеты Элайна отдала Азриелю на одном из их чаепитий, покраснев так, что корни волос едва не задымились от жара, источаемого кожей. «Певец теней» забрал подарок, поблагодарив подругу учтивой улыбкой. Девушка ждала ответ, считая секунды. Она мерила шагами сад, пересаживалась с кресла на диван и открывала по очереди все книги в домашней библиотеке. Под вечер, не выдержав, Элайна пошла в особняк Ризанда, где остановился Азриель. Иллирианцев не было – у них появились срочные дела в Гавани Ветров. Но фэйка больше не могла находиться в пустом доме, она вслед за Фейрой прошла к просторной кухне. За столом сидела невероятно прекрасная Морриган в легком атласном платье и, доставая по одному своими длинными пальцами, ела трюфели из чёрной бархатной коробки. Её крышка, к которой крепился неприметный кусочек мелованной бумаги, лежала рядом на столе.

– Элайна, проходи! Твои конфеты такие вкусные, я просто не могу оторваться, – ослепительно улыбнулась Мор; её не портили даже почерневшие от липкого шоколадного ганаша зубы.

– Но я ведь… отдала их Азриелю, – вспыхнув как спичка, но тут же погаснув, прошептала Элайна.

Фэйка задумчиво облизала покрытый какао палец.

– Я попросила Аза меня угостить, когда он пришёл. Он разрешил мне съесть столько, сколько я захочу, – будто прощупывая почву, произнесла Мор.

Ясновидящей показалось, что в голосе фэйки прозвучали триумфальные нотки. Глаза Элайны метнулись к записке – та осталась нетронутой. Но вся поза Мор, её кошачьи вальяжные движения, шоколад в уголках пухлых губ, всё в этой неописуемо сексуальной женщине говорило о том, что Элайна никогда не сможет тягаться с ней. Морриган крепко сжимала цепкими пальцами сердце Азриеля, так же как сейчас последнюю шоколадную конфету. Может, ей и не хотелось сладкого, но она ела просто потому что могла. Морриган взяла пустую коробку и, накрыв её крышкой с едва заметным кусочком бумаги, выкинула в мусорку.

После того дня Аркерон перестала появляться на «семейных» ужинах, не приглашала никого к себе и избегала встреч с Азриелем. Позже этот век затворничества позволил Элайне сбежать из Велариса незамеченной.

– Леди, простите, у вас что-то случилось?

Из лап воспоминаний Элайну вырвал тоненький голос незнакомого фейри, легонько коснувшегося её плеча. Элайна озадаченно посмотрела на него.

– Вы ведь плачете? – неуверенно спросил мужчина, отшатнувшись от взгляда пустых глаз девушки.

– Всё хорошо, не волнуйтесь, – Элайна провела рёбрами ладоней по щекам, действительно цепляя капли.

Она накинула на голову капюшон и поспешила прочь из города, предав письмо огню ближайшего факела.

Когда Элайна вернулась домой, Азриель спал. У него снова поднялась температура, тёмные пряди отросших волос прилипли ко лбу и вискам; судя по измятым простыням, мужчина метался во сне. Фэйка подбила покрывало с золотыми нитями под его бока. Она понимала, какими глазами сейчас смотрит на него, но ничего не могла сделать. Колючий свет звёзды, упавшей в её ладони, был единственным, что оставалось у неё в этом мире. Каждое прикосновение к пылающей коже мужчины ранило её, но не протягивать руки – невозможно. Она, сжимая подарок, украденный у небес, опускалась всё ниже в бездну. Треснувший недавно лёд вновь схватывался над её головой, лишая обратного пути.

«И что же ты решила?»

Тени, протягивая из углов свои змеевидные тела, впервые заговорили с Элайной. Её не удивило это, ведь тьма, поселившаяся в её душе, прекрасно знала язык спутников Азриеля.

– Вы помешаете мне?

Шелест похожий на тихий смех наполнил комнатку.

«Мы не будет вмешиваться. Мы уйдем, а когда вернёмся – он вновь обретет память».

После этих слов в хижине стало светло. Своих теней лишились даже предметы, освещённые лучами дневного солнца. Тьма исчезла полностью, предоставив фэйке свободу действий. То, как легко согласились тени, пугало ясновидящую. Сердце, которое Элайна десятилетиями собирала из осколков, билось так сильно, что швы расходились. Пульс заглушал все внешние звуки, мир подрагивал в такт гулким ударам.

– Элайна, – Азриель открыл глаза и тепло улыбнулся ей; она ни разу не видела такого выражения на его красивом лице раньше. – Что-то случилось?

«Певец теней» теперь мог привставать на локтях. Раны на его теле почти зажили, переломанными и раздробленными оставались лишь широкие перепончатые крылья, раскинутые по обе стороны кровати. Азриель не мог сложить их, потому что каркас, разработанный Двором Зари, плотно фиксировал скелет. Но мужчина обязательно вновь научится летать; Элайна уже видела то, как он взмывает в небо с ней на руках. Во всех её видениях они были счастливы.

– Я хотела рассказать тебе кое-что ещё, – Элайна опустила глаза, слова приходилось выталкивать изо рта.

– Что же? – Азриель сам протянул руку, сжимая ладонь Элайны в своей.

– До того, как это случилось с тобой… Мы были парой, – фэйка ужаснулась тому, что сказала, но дальше стало легче: – Мы очень любили друг друга и давно жили только вдвоём в этой хижине. Ты охотился, а я собирала травы. Я хотела рассказывать тебе всё постепенно, но больше не смогла терпеть. Я очень скучала по тебе, Азриель!

Элайна подняла на его глаза и разрыдалась. Она тряслась, всхлипывала, а внутреннее немела от страха. Эта ужасная ложь так легко сорвалась с языка, будто девушка всегда была лгуньей, всегда ждала этого дня. После слов внутри лопнула натянутая от напряжения струна – Элайна отпустила себя, дала волю чувствам. Она ощутила счастье, решившись на этот шаг.

Азриель сел на кровати, поморщившись от боли, и притянул к себе девушку, заключая в объятия. Она разревелась громче. Он положил подбородок на её макушку.

– Могла бы и не говорить, я и так чувствовал это, моя милая Элайна, мой нежный цветочек.

***

И мне не было всё равно,

Когда ты поджигал себя и устремлялся в окно.

Каждый день наполнился смыслом. Элайна заново учила Азриеля ходить, поддерживала его в попытках вернуть себе способность летать. Фейка вылечила все раны мужчины, понадеявшись, что это сможет исцелить и его душу.

Азриель был привязан к ясновидящей, как пёс. Он мог уснуть, только лишь прижимая к себе её тощее тело. Ел, когда она сидела рядом. Не хотел отпускать в город одну. Пара продолжала долгими часами разговаривать: Элайна рассказывала Азриелю о его прошлом, на словах заменив его жизнь при Дворе Ночи отшельничеством в скалистой глуши. Ложь начиналась с того момента, когда Азриель покинул иллирианский лагерь. Элайна сочинила историю о том, как «певец теней» просто служил разведчиком, подчиняясь сначала отцу Ризанда, а потом и ему самому. В её версии с правителем Двора Ночи Азриеля не связывали дружеские отношения. Мужчина был одинок до тех пор, пока не встретил Элайну. Это случилось сразу после победы над Сонным Королевством. Фэйка будто рассказывала одну из историй, прочитанных в книгах: они заметили друг друга на большом торжестве и влюбились с первого взгляда. Паре пришлось сбежать, потому что верховный правитель не хотел отпускать своего лучшего шпиона. Поэтому во имя своей любви Азриелю и Элайне приходится скрываться в отдаленном уголке Притиании.

– Кто же ранил меня? – спрашивал мужчина, накручивая на палец тугие золотые локоны возлюбленной.

– Я не знаю. Возможно, ты попал в грозу, а, может, тебя пытались поймать слуги Ризанда, – пожимала Элайна плечами.

За прошедший месяц она так привыкла ко лжи, что та перестала мучить её. Новые воспоминания Азриеля никому не делали хуже, но наполняли счастьем жизнь фэйки. Тени исчезли для того, чтобы найти средство восстановить рассудок Азриеля, а значит, когда его спутники вернуться – ложь раскроется сама по себе. Элайна знала, что «певец теней» не простит её за эти месяцы, а может и годы, что она собирается скрывать его от друзей и братьев. Но мысли об этом рождали только лёгкую светлую грусть. Среди веков одиночества ей хватит и пары наполненных любовью лет, украденных у судьбы. Если Азриель убьёт её за эту ложь – она примет смерть от его руки достойно. Пусть это станет ценой коротких мгновений взаимности.

Элайна готова была отдать жизнь за каждый поцелуй, а случались вечера, когда Азриель дарил ей тысячи нежных касаний. Одно его «люблю» стоило её вечности, а он каждую ночь рычал эти слова, срывающимся от страсти голосом. Месяц вместе с возлюбленным, упади он на весы, мог уравновесить десяток одиноких тысячелетий, что сулила фэйке бессмертная жизнь.

Азриель и Элайна ужинали, сидя за небольшим столом у окна. Смеркалось, и длинные синие тени на голубой траве, перенявшие цвет неба, тянулись от деревьев тонкими полосами. Громко пели цикады.

– Элайна, давай завтра пойдём в городе вместе? – лицо Азриеля тоже окрасилось в синий, похожий на цвет его сифонов. С ними мужчина учился управляться заново.

– Ты ещё слаб, и Ризанд может узнать о том, где мы, – улыбнувшись, ответила Элайна.

– Мне снился странный сон, – как-то глухо произнёс Азриель, втыкая вилку в сочный кусок оленины. – Про двух крылатых мужчин и женщину с золотыми волосами. Но почему-то это была не ты.

Фэйка продолжила резать свой кусок мяса, потому что только это действие позволяло ей не поднимать глаз на Азриеля.

– После него мне плохо, – продолжил «певец теней». – Я благодарен тебе за всё то, что ты для меня сделала. Но тени, о которых ты говорила, всё никак не возвращаются. Может, мне стоит встретиться с Ризандом или ещё хоть с кем-то, кто знал меня раньше?

Нож Элайны с жутким скрипом прошёлся по тарелке – она слишком сильно надавила на него.

– Мой нежный цветочек, я люблю тебя, – Азриель уронил голову на руки, – но мне так больно. Что-то сжигает меня изнутри. Эта пустота на месте памяти… Будто в ней есть что-то неправильное…

Ясновидящая поднялась из-за стола. Встала на колени перед возлюбленным. По её щекам текли слёзы, оставляя тёмные следы на светлом льне платья. Страдание в голосе и взгляде Азриеля ранили девушку, подцепив крючком то, на что она старалась не обращать внимания. Сейчас был лучший момент рассказать правду и предложить отправиться к Ризанду – демантий точно сумеет вернуть названному брату память. Тогда, возможно, Азриель даже сможет простить Элайну. Возможно, ей разрешат вернуться в Веларис и начать всё сначала.

– Азриель, я…

Мужчина отнял ладони от лица и посмотрел на фэйку. Ей хватило мгновения, чтобы вспомнить горячие прикосновения эти тонких, напряжённых губ к своей шее, озорные огоньки в карих глазах и… передумать.

– Ризанд обязательно воспользуется тем, что ты ослаб и потерял память, он убьёт нас, Азриель. Потерпи ещё немного, тени вернуться и помогут тебе всё вспомнить.

Иллирианец подался вперёд, обхватывая Элайну, чтобы уткнуться щекой ей в висок. Кажется, он плакал.

Девушка посмотрела наверх со дна чёрной бездны и увидела, что лёд, который, как она думала, можно будет разбить легким толчком, заживо похоронил её в тёмном гробу. Элайна поняла, что уже никогда не вырвется из оков своей лжи. Она не сможет отпустить Азриеля.

***

Черти мчались к тебе из всех чёрных дыр,

Ты метался и разрушал мой комнатный мир.

Был твой голод неутолим,

Крылья негабаритные очень мешали другим.

Мужчина лежал рядом, девушка считала каждый цикл его дыхания.

Вдох-выдох. Раз.

Сегодня они ходили высоко в горы, чтобы собрать эдельвейсы. Элайна знала легенду об этих цветах и рассказала её Азриелю. Двое возлюбленных не мыслили жизни друг без друга, но жестокая судьба уготовила им вечную разлуку. Не желая мириться с этим, юноша и девушка нашли единственный способ навсегда остаться вместе: взявшись за руки спрыгнуть с самой высокой скалы. После их смерти вместо крови камни покрылись белыми цветами – символами безрассудного и печального торжества любви над судьбой.

Вдох-выдох. Два.

Азриель сказал, что сделал бы так же. Он бы предпочел смерть жизни без Элайны.

– Но я бы не попросил тебя следовать за мной, – закончил Азриель, раздавливая зубами сочную травинку.

Элайна срезала очередной цветок, вглядевшись в его жемчужные лепестки. Ей так хотелось верить словам своей любви, но она не могла перестать думать о том, что было бы, знай он правду.

Вдох-выдох. Три.

Прошёл уже почти год с тех пор, как «певец теней» раненной чёрной птицей упал к ногам девушки. Тени до сих пор не вернулись. Ложь до сих пор не раскрылась. Элайна свернулась калачиком в горячем кольце рук любимого. У неё впервые появилась мысль, что это всё может продлиться вечно… Тихое счастье для двух израненных сердец. Разве это не будет хорошим концом?

Ясновидящая, которую уже год не посещали видения, провалилась в сон. Открыв глаза, она увидела себя в центре поля, залитого кровью. К её ногам подкатилась голова со спутанными золотыми волосами.

С судорожным вздохом фэйка села на кровати. Вокруг тёмная хижина, Азриель по-прежнему спал.

«Это просто кошмар или видение?»

Вдруг раздался разъярённый стук. В деревянную дверь долбили так, что она лишь чудом не слетела с петель.

– Аз, ты здесь!

Элайна сразу узнала этот голос – глубокий и грудной.

– Азриель!

Другой с хрипотцой, но мягкий и женский тоже нельзя было с чем-то спутать.

Элайне так сильно захотелось, чтобы «певец теней» на эти минуты лишился слуха, что она невольно прижала ладони к его ушам. Фэйка тряслась как лист на ветру. Но Азриель уже проснулся и отчётливо слышал стук и крики.

Он повернулся к Элайне и, глядя на неё твёрдым и холодным взглядом, одними губами спросил: «Это они?». Девушка кивнула быстрее, чем поняла, что это будет означать. Мужчина взял её руки в свои и, стянув вниз, ласково поцеловал ладони, будто успокаивая. Позвоночник фэйки парализовало, стоило ей понять, что мужчина волнуется, потому что думает: она боится незваных гостей. Азриель решил, что Ризанд послал своих подданных, чтобы убить Элайну и вернуть своего лучшего разведчика.

– Дайте мне сначала одеться, – прорычал «певец теней».

Он, поднявшись с кровати, надел иллирианские доспехи с сифонами – Элайна ещё давно подлатала их – и прицепил на пояс ножны с Правдорубцем.

– Оставайся здесь, – прошептал он фэйке, вкладывая ей в руку другой лёгкий кинжал. – Если станет опасно, постарайся убежать. Я обязательно найду тебя, мы будем вместе.

Азриель направился к двери.

***

Нестабильный рассудок неуловим, как дым,

Это дикое сердце всё равно бы не стало моим.

Кассиан с Морриган стояли у крыльца. Элайна замерла в дверном проёме, нож остался на кровати – она не могла не последовать за Азриелем. Её тянуло, будто руки сковали кандалы с тяжелой цепью, крепящейся к спине мужчины.

«Певец теней» вышел за порог, обнажив кинжал. Кассиан с Мор переглянулась. Благодаря лунному свету Элайна увидела, какими потрепанными и осунувшимися они выглядели. Некогда мощный, словно каменное изваяние, главнокомандующий сильно похудел – ткань доспеха собирались складками на подмышках и коленях. У Морриган появились синяки под глазами.

– Аз, – фэйка, поняв, что перед ней всё же её друг, прикрыла рот ладонями и хотела кинуться ему в объятия.

Кассиан, обладающий интуицией бойцовского пса, почувствовал неладное, придержав Морриган за плечо.

– Убирайтесь. И забудьте это место. Я никогда не вернусь, – выплюнул Азриель, рассекая незваных гостей взглядом, будто ножом. – Элайна, иди в дом.

Самый кончик этого выражения глаз задел и девушку: она качнулась, как от удара. Морриган и Кассиан посмотрели на неё. Луна в эту ночь светила ярко. Они узнали одну из Аркерон.

– Элайна… – зачарованно проговорила Мор.

Кассиан посмотрел на сестру своей истинной пары долгим и тяжелым взглядом. Почему-то он раньше Морриган начал понимать происходящее.

Азриель сделал шаг в сторону и закрыл собой возлюбленную. Он направил нож на фэйку и иллирианца, серебристый лунный блик скользнул от основания к кончику, задержавшись на заточенном острие.

– Вон, – прорычал он, синие сифоны объяли сиянием всё тело мужчины.

Мор взорвалась. Она в два лёгких шага приблизилась к Азриелю; так, что от прикосновения кинжала ткань её доспехов натянулась на груди, угрожая разойтись. Оружие, сжатое в руках «певца теней» оказалось направлено ей прямо в сердце.