Текст книги "Заложница (СИ)"

Автор книги: milayaVera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Прости. Я просто всегда говорю то, что думаю.

– Мне надо идти. Может, встретимся после твоей пары? – произношу я и сразу же хочу вернуть свои слова обратно. Каждый раз, когда у нас с Хадрином разлад в отношениях, Зэд является для меня спасательным кругом. Он дает мне то, чего я никогда не получу от Хардина. Спокойствие и ощущение мнимого счастья на более длительный срок, чем пара мгновений. Но я не могу так постоянно поступать с ним, он такого не заслуживает.

– Давай, – парень улыбнулся во весь рот и убрал руку с моего плеча, – спишемся. Я побежал на пару. До встречи.

Зэд выходит из главного здания, оставляя меня одну. Как мне показалось. Но, как говорится, зачастую после солнечного дня идет дождь. В моем же случае – ураган.

Я замечаю фигуру Хардина, одетого в кожаную куртку, черные джинсы и мои любимые конверсы. Он стоит в конце коридора, скрестив руки на груди и не сводя с меня глаз. Зеленоглазый парень делает несколько широких шагов ко мне, от чего дыхание учащается, а мозг уже начинает проецировать последующий диалог, стараясь подбирать наименее колкие фразы.

– И что это было? – грубо спрашивает Хардин, кивая в сторону двери, из которой не так давно вышел Зэд.

– Дружеский разговор.

– Да что ты?

– Представь себе.

– А мне казалось, что вы с ним не друзья больше.

–Тебе казалось, – ухмыляюсь я, переминаясь с ноги на ногу. Черт дернул меня надеть неудобные балетки, которые уже надавили мне правую ногу.

– И о чем болтали?

– Не важно. И вообще, – я взглянула на часы, – мне уже пора.

– Куда?

– Хардин, не доставай меня расспросами. Я не обязана перед тобой отчитываться, – его взгляд падает на папку с бумагами, которая торчит из моей сумки.

– Ты забрала документы?

– Я иду оформлять академический отпуск, – говорю я и ловлю его вопросительный взгляд на себе, – мне нужно спокойно родить и придумать дальнейший план действий.

– Какой план?

– В этом и загвоздка, – усмехаюсь я и покачиваю головой.

– Ты же помнишь, что я тебя не оставлю. Мы вместе будем воспитывать ребенка. Это наш ребенок, – он подходит ближе, обдавая меня своим теплым мятным дыханием. И снова это чувство внутри, которое обжигает все нутро, рассыпаясь дождем из миллиардов осколков моих разбитых надежд. Надежды на то, что я смогу ему противостоять.

– Прошу тебя, Хардин, отойди, – умоляю я, делая маленький шаг назад и упираясь в стену.

– Скажи мне только одну вещь, Тереза, – он подходит ближе, почти прижимаясь ко мне вплотную, – ты любишь меня?

Мое дыхание сбивается, а в кончиках пальцев чувствуется легкое приятное покалывание. Я не в силах совладать со своим телом и эмоциями, когда он находится в радиусе 10 см от меня. Одной рукой он обхватил мою талию, а другой рукой прикоснулся к моему лицу. Хардин встал очень близко, невозможно близко ко мне.

– Хардин, я не…

– Давай, ты не будешь врать ни мне, ни, тем более, себе, детка, – он наклонился к моему лицу. Вроде нужно было что-то сказать, правильнее бы было возразить, оттолкнуть его, но я продолжала играть в эту запутанную игру и, кажется, на этот раз победа снова останется за ним. Единственное заключение, которое я могу сделать, это то, что я беспринципная и бесхребетная особа.

Его язык нежно скользнул по моим сухим губам, словно утоляя многолетнюю жажду. В какой-то момент я поняла, что больше себя не контролирую. Мое тело отзывалось на каждое его прикосновение. Он подчинил меня себе. И хотя где-то в глубине души я знала, что это неправильно, но ощущения, которые он во мне пробуждал, эти чувства заставляли забыть обо всем и подчиняться каждому его жесту.

========== Глава 6 ==========

Даже не знаю, повезло ли мне, что Кен – ректор и отец Хардина в одном лице, но вопрос с академическим отпуском был решён в одно мгновение, что не могло не радовать. Выйдя из кабинета с новой кипой документов, я облегченно вздохнула, когда не увидела в коридоре Хардина.

На улице начался дождь, судя по стекающим по оконному стеклу каплям, а небо приобрело серый оттенок. Я взглянула на экран телефона, на котором появилось сообщение от Зэда. «Я освобожусь через полчаса, встретимся у кофейни:)».

Я запрокинула голову назад, желая закричать от безысходности и осознания того, в кого я превратилась. Всепоглощающее чувство угнетения от мысли, что я просто напросто использую человека, который открыл своё сердце для меня, бьет под дых.

Медленно я шла по коридору в сторону выхода, молясь, чтобы Хардин по своему обыкновению не появился на пути.

***

– Привет… ещё раз, – максимально мило выдавила из себя я, увидев Зэда, который потянулся ко мне руками, чтобы заключить в «дружеские» объятия.

– Рад, что мы все-таки встретились, – он одарил меня своей очаровательной, лучезарной улыбкой и легонько обнял за плечи, – прости, что задержался. Профессор Тордис любит поболтать.

– Да все в порядке, я недолго ждала.

– Тебе как обычно?

– Ты помнишь, что я обычно беру? – рассмеялась я.

– Да, у меня хорошая память, – произнёс Зэд в тот момент, когда к нам подошла официантка, – нам, пожалуйста, два сэндвича, но один без кетчупа, – парень подмигнул мне, показывая, что он помнит эту деталь, – бутылочку колы, а тебе что взять попить?

– Просто воду, негазированную, пожалуйста.

– Записала. Будет готово через пару минут, – сказала девушка, обслуживающая нас, и засеменила ногами в сторону кухни.

Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь стуком капель дождя по стеклу. В кафе помимо нас сидели всего два человека, увлеченно смотрящие в ноутбуки. Я старалась всеми силами не смотреть в глаза Зэду и найти точку, куда можно было приткнуть свой взгляд, но все было тщетно.

– Ну, рассказывай, – прервал молчание парень, сидящий напротив меня, – как твои дела? Получила академический отпуск?

– Да, все в порядке. Через год смогу восстановиться без проблем.

– Отлично. Жаль, конечно, что я уже закончу.

– Точно, я и забыла, что у тебя выпускной вот-вот.

– Самому даже не верится.

– Что собираешься делать после учебы? – поинтересовалась я.

– Хочу переехать в Нью-Йорк. На горизонте виднеется туманная возможность устроиться в «The Guardian», – усмехнувшись, произнес Зэд и заострил свое внимание на моем лице. Я все еще старалась не смотреть на него, но чувствовала его взгляд, прикованный ко мне.

– «The Guardian»! Это же очень круто, Зэд, восторженно и очень искренне произнесла я.

– Да, надеюсь, все получится. А ты? Как ты… справляешься?

Этот вопрос имеет довольно точную формулировку. Именно, что справляюсь и нахожусь в постоянном поиске вариантов, как устроить благоприятные условия для воспитания ребенка и вообще прожить жизнь.

– Все, в принципе, терпимо, – еле заметно улыбнулась я и посмотрела на парня. Его глаза смотрели в мои, а рот сжался в тонкую полоску.

– Терпимо… Это ужасно, Тесса, что ты так говоришь. Твоя жизнь не должна быть просто «терпимой». Ты одна из немногих заслуживаешь счастья.

– Зэд, не начинай, прошу.

– Я не понимаю тебя. Ты сама разрушаешь свою жизнь, позволяя Хардину вытирать об тебя ноги. Посмотри, в каком ты положении, и я сейчас не о ребенке. Ты загнала себя в яму, из которой адски сложно выбраться.

– Тебе не стоит воспитывать меня. Я и сама знаю, в какой я ситуации, и не надо мне постоянно об этом напоминать. Думаешь, я хотела, чтобы все было именно так? Я планировала свою жизнь с 15 лет, расписывала в своей голове, как все будет. Ребенок и Хардин явно не вписывались в тот образ, который я себе создала, но такова жизнь! Мне приходится принимать ее такой, – выпалила на одном дыхании я. Спустя пару мгновений, я поняла, что говорила слишком громко, чем привлекла внимание не только других посетителей, но и персонала.

– Прости, ты права. Мне не стоит тебя воспитывать. Сейчас тебе нужна поддержка, а не упреки.

– Именно, поддержка, – я почувствовала, как по щеке покатилась слеза. Как же меня раздражает такая повышенная эмоциональность и неспособность контролировать свои слезные каналы. Лицо Зэда скривилось, и на нем появилась гримаса, полная волнения.

– Эй, не плачь, прошу. Я не вынесу твоих слез, – его рука потянулась к моей ладони, лежащей на столе. Правильным решением было бы отдернуть кисть, но разум совсем не слушал меня. Зэд прикоснулся ко мне горячей рукой, и это возымело успокаивающий эффект на меня. Дыхание пришло в норму, а глаза перестали слезиться.

– Все хорошо, я просто излишне эмоциональная последнее время.

– Это естественно.

Я лишь кивнула и громко выдохнула, все еще не убирая свою руку со стола, на которой лежала ладонь Зэда.

Через пару минут наш заказ стоял на столе, приманивая аппетитным запахом и заставляя слюнное отделение заработать с удвоенной силой. Быстро расправившись с сэндвичем, я почувствовала полное удовлетворение.

Дождь все не прекращался, а лишь усиленно начинал тарабанить по окнам под аккомпанемент раскатистого грома. Молнии на горизонте сияли яркими вспышками, деревья от сильного ветра сгибались почти под угол 90 градусов. Кафе наполнялось народом, который пытался скрыться от проливного дождя, и в помещении становилось все громче и громче.

– Хочешь уехать? – громко спросил Зэд, пытаясь перебить гул, стоявший в кафе.

– Отвезешь меня домой?

– Конечно, – ответил парень и жестом подозвал к нашему столику официантку.

– Я схожу в дамскую комнату, – произнесла я, почувствовав, как мой мочевой пузырь уже приближается к критической отметке. Встав из-за стола, я захватила с собой сумочку и направилась к уборной.

Холодная вода из-под крана очень освежила мое раскрасневшееся лицо. Взглянув на себя в зеркало, я заметила, что подводка на правом глазу слегка потекла, но в целом – выгляжу неплохо.

«Да пошел ты!». Я отчетливо расслышала голос Зэда. Яростный, полный ненависти. Быстрыми шагами я покинула туалет и вышла в зал.

Хардин. Он стоял напротив Зэда, смотря на него своими горящими глазами. Я узнаю этот взгляд, полный адреналина и злобы. Руки сжаты в кулаки, челюсти плотно сомкнуты, а брови нахмурены. Он резко перевел взгляд на меня, что заставило мое тело вздрогнуть.

– Тесса, – прошипел он сквозь зубы, – нам пора уходить.

– Она сама может решить, хочет она идти с тобой или нет, – Зэд толкает Хардина в плечо, тем самым бросая вызов зеленоглазому.

– Еще раз, черт, еще раз ты посмеешь меня тронуть, и ты нежилец.

– Пустые угрозы.

– Прекратите! – врываюсь я, – заткнитесь оба. Я никуда не поеду, Хардин. И прежде, чем ты что-то скажешь, позволю напомнить тебе, что ты не имеешь права мне указывать.

– Тесса, не начинай, а просто возьми и сядь в долбанную машину.

– Хардин, прекрати! Сколько можно с тобой говорить на эту тему? Ты бросил меня в тот момент, когда я больше всего в тебе нуждалась.

– Давай не будем здесь это обсуждать.

– Да нам вообще нечего обсуждать. Зэд, отвези меня домой.

– Пойдем, – сказал парень и протянул мне руку. Это было явно лишнее, ведь заметив это, в Хардине проснулась безумная ярость. Я увидела, как в его глазах вспыхнул огонь, а руки еще крепче сжались в кулаки.

– Даже не смей к ней прикасаться, – закричал Хардин и вскинул кулак вверх, устремив удар в лицо Зэда. Попав точно в челюсть, он ринулся на пошатнувшегося оппонента, чтобы нанести дальнейшие удары.

– Стой! Хардин, немедленно остановись! – закричала я что есть мочи, делая несколько шагов ближе к ним.

– Только это и умеешь, Скотт, – усмехнулся Зэд, поймав равновесие и остановив руку Хардина в сантиметре от своего лица.

– Зэд, умоляю! Остановись! – Это не было просто криком. Это была буря. Буря чувств, эмоций, слез, ненависти, безвыходности.

– Хватит его защищать, – кричит мне в ответ парень и наносит удар Харидну по лицу. На скуле зеленоглазого тут же появляется кровь, свидетельствующая о рассечении, но Хардин не замечает этого и вновь взмахивает кулаком, устремившись в лицо противника.

Зед уперся руками в грудь Хардина и со всей силы оттолкнул его. Но я стояла прямо в той точке, куда устремилось потерявшее равновесие тело Хардина. Столкновение.

Удар в живот. Неожиданно резкая боль парализовала и швырнула меня на колени. Перед глазами все потемнело, губы стало покалывать, а конечности онемели. Через несколько секунд я была уже не в силах сопротивляться. Руки и ноги отказывались мне подчиняться и я, обмякнув, со всего размаха ударилась головой об кафельный пол. Боль не утихала, а становилась только сильнее и сильнее с каждым вздохом.

Спустя еще несколько секунд я почувствовала тепло родных знакомых рук.

– Эй, детка, ты что? Открой глаза, слышишь?

– Нужно вызвать скорую, быстрее! – последним, что я увидела, было лицо Хардина. Тьма надвигалась, пожирая не только меня, но и мою боль, как физическую, так и душевную. А я просто устала бороться с ней, поэтому, перестала сопротивляться и позволила ей завладеть мной.

========== Глава 7 ==========

Первым, что я ощутила, было тепло собственного тела.

– Ее веки… они дергаются, – мне удалось расслышать знакомый голос. Лэндон. Как я рада, что он здесь. Я пытаюсь раскрыть глаза, но их будто прижало огромным булыжником, который невозможно сдвинуть с места.

– Это рефлекторно. Она все ещё спит, – послышался второй голос, женский, но незнакомый мне. Я постаралась повнимательнее прислушаться, но разговор больше походил на бормотание, издаваемое старым телевизором с плохой связью.

– Когда она очнется?

– Я надеюсь, скоро. Невозможно точно спрогнозировать.

Сознание снова начало покидать мой разум, унося мысли с собой куда-то вдаль и оставляя меня совершенно одну в потаённом лабиринте моего воображения.

***

Я почувствовала какой-то безумный прилив сил и вновь попыталась открыть глаза.

Мое сознание было расфасовано в маленькие коробочки с непонятной надписью – фентанил. Мне удалось уловить краем глаза силуэт, стоящий недалёко от койки. Легкий, почти невидимый тюль развевался на колючем морозном ветру. Я поежилась от накатившего озноба – видимо окно было открыто уже давно. Веки все еще были тяжелыми от лекарств, количество которых как будто удвоилось, и мне с трудом удавалось различить какое-то желтое пятно, проступающее где-то вдалеке из-под моих отяжелевших ресниц. Немного погодя мираж перед моими глазами начал обретать форму, пока, наконец, не превратился в подсолнух, разделяющий свою последнюю скудную трапезу в виде хлорированной воды из-под крана со своими собратьями – такими же прекрасными и такими же обреченными. Маленькое увядающее солнце слегка покачивало своей поникшей головой, пританцовывая в такт движениям занавески.

Слегка придя в себя, я заметила, что находилась не одна в своей не то шоу светлой палате. На кушетке спал Лэндон, брови которого во сне были нахмурены и нависали над глазами чёрными дугами.

– Лэндон, – что есть мочи сказала я, но вышло некое подобие грубого шепота.

Тем не менее, парень открыл глаза и уставился на меня удивленным взглядом.

– Тесса! – практически закричал Лэндон, вскакивая с кушетки и подлетая к моей койке, – Боже, как я рад, что ты очнулась!

– Не кричи так сильно, пожалуйста, голова просто раскалывается.

– Прости. Я просто очень рад. Как ты себя чувствуешь? Надо позвать доктора, – протараторил Лэндон, быстро нажав на кнопку вызова персонала около капельницы, трубки которой, как змеи, сползали по моей руке.

– Все… все, вроде бы, в порядке. Но… ребёнок? – я произнесла это сквозь невыносимую боль, прожигающую до самой глубины. Внутренности сжались в единый ком, тошнотворный и ужасающий.

– Тесса, этот ребёнок везунчик. Видимо, ему суждено появиться на свет во имя исполнения великой задачи, – лучезарно улыбнувшись, сказал Лэндон, погладив меня по голове, – я сказал это, словно помешанный еретик.

– Ох, – я расплакалась. Не в силах остановиться слезы, я руками закрыла лицо, давая волю эмоциям, – ему везёт во всем, кроме родителей.

– Ты будешь превосходной мамой, а вот отец… с этим явные трудности.

– Я не смогу лишить ребёнка отца, но из своей жизни Хардина я точно вычеркнула, – сквозь слезы сказала я, ладонями вытирая с щёк соленые капли.

– Да уж, мне нечего сказать. Я чуть с ума не сошёл. Да все чуть с ума не сошли.

– Это же не нормально, что я за такой короткий промежуток времени оказываюсь в больнице снова? – риторически спросила я, переводя взгляд с обеспокоенного лица Лэндона на руку, вена на которой была проткнута иголкой с поступающим из капельницы лекарством.

– Главное, что сейчас все позади. Я надеюсь на это.

– И я надеюсь.

– Твой друг, Зэд, постоянно здесь находился. Он кажется хорошим парнем.

Я пожимаю плечами, что немедленно вызывает тянущую боль между лопаток, доходящую до середины спины. Руки автоматически кладутся на живот, от чего по телу пробежал легкий разряд тока. Я чувствую умиротворение и легкое спокойствие, которое кажется таким естественным чувством и заставляет искренне улыбнуться.

– Зэд и правда хороший парень, но…

– Но он не отец ребёнка, я понимаю.

– Дело даже не в этом. Просто он заслуживает лучшего, а не вот это, – я указываю на живот, и Лэндон понимающе кивает.

– И что ты будешь делать?

– Если бы я знала, Лэндон, если бы я знала.

***

«Пустите меня к ней, наконец». Голос Хардина, раздавшийся за дверью палаты, приводит меня в ужас. Только что съеденная больничная еда медленно крадётся по пищеводу, желая выбраться обратно. «Что значит, мне туда нельзя? Она мать моего ребёнка, черт вас всех бери!»

Дверь в палату резко распахнулась, а небольшая стеклянная ваза с цветком, стоявшим на подоконнике и умиротворенно поглощающим воду в перемешку с солнечными лучами, вдребезги разбилась об кафельный пол. Звук бьющегося стекла заставил зажмурить глаза от испуга. Или же я больше испугалась Хардина, вломившегося в палату?

– Тесса, – прошептал он, что заставило меня раскрыть глаза и взглянуть на него. Хардин как обычно был одет во все чёрное, но в этот раз такого цвета была не только одежда, но и выражение его лица, если можно так выразиться. Мешки под глазами достигли огромных размеров, бледный цвет кожи без признака на какой-либо румянец и слегка красные глаза… будто от слез, – детка.

– Хардин, – только и смогла вымолвить я слабым голосом. То ли от лекарств, то ли от беспомощности перед его могуществом надо мной.

– Тесса, мне так жаль, – начал он, – я не знаю, как загладить свою вину.

– Хардин, ты ничего не сможешь сделать теперь.

– Я все исправлю, я найду выход. Слышишь меня? У нас все будет хорошо, – улыбнулся парень, подойдя ближе к кровати и пытаясь взять меня за руку, которая была «проводником» лечебных веществ в мой организм. Мне удалось отдернуть ладонь прежде, чем он смог взять ее в свою. Это явно задело его, но он не постарался взять руку снова, а лишь скрестил их на груди.

– Уже ничего между нами не будет. Грань, которую ты перешёл… я не смогу тебя простить. У меня не осталось никаких сил на это. Совсем.

– Я сделаю все, чтобы исправить это.

– Господи, да сколько можно?! – закричала я, сама не ожидая от себя такой тональности, – ты твердишь одно и то же, Боже! Ты психопат! Настоящий маньяк. Тебе не место рядом со мной. Я страдаю, Хардин, страдаю! Мне надоело. Ты все время твердишь мне, что недостоин меня. Так и зачем ты дальше пытаешься добиваться чего-то? Ты и правда недостоин. Оставь меня в покое, наконец. Дай мне воздуха, мне нужно начать жить так, как-то было до встречи с тобой, а именно спокойно.

Он молча слушал то, как я на него кричу. Ни одна мускула не дрогнула на лице зеленоглазого парня. Я ощущала, как меня начинает трясти. Чувство собственной беспомощности одно из самых изматывающих, заставляющих тебя возненавидеть не только того, на кого направленна твоя злость, но и самого себя.

– Ты излишне эмоциональна. Мы это переживём.

– Ты вообще понимаешь, что я говорю тебе? Никаких «мы» больше нет и не будет. Я не хочу быть с тобой. Я не люблю тебя, – кричу что есть сил сквозь душераздирающую обиду и пелену слез на глазах. Так надо. Я убеждаю себя в этом. Это необходимо не только мне, но и ему. Пора понять, что невозможно постоянно испытывать стресс от отношений. Наши напоминают каторгу, невыносимую и жестокую. Эти эмоциональные американские горки слишком сильно изматывают, превращая нервную систему в прах.

– Ты бросаешь меня? – раздался дрожащий мужской голос.

– Пора все это закончить, Хардин.

– Ты не можешь так со мной поступить.

– Мне жаль, но вина лежит не на мне.

– Это все из-за Зэда? Из-за этого ублюдка? – закричал Хардин, сжав руки в кулаки.

– Да нет же! Почему ты во всем винишь кого-то другого, а не себя? Пора уже научиться брать на себя ответственность за поступки! Ты понимаешь, что из-за твоего гнева, я чуть не лишилась ребёнка?! Ты чуть не потерял ребёнка! – по щекам начинают катиться соленые капли из глаз, а пульс подскочил, о чем свидетельствовали приборы, подключённые ко мне. Хардин стоит, уставившись на меня глазами, полными отчаяния, и не может вымолвить ни слова.

– Это и правда конец?

– Да. Правда.

– Я не верю. Мы прошли через столько. Нам судьбой велено быть вместе.

– Нет, Хардин. Я верю в то, что судьбой мне предначертано быть счастливой, а для этого мне необходимо освободиться от тебя. Отпусти меня, наконец.

– Я отец ребёнка. И я люблю тебя больше всего на свете.

– Разлюби.

Последнее сказанное мной слово проходится по Хардину будто бульдозер. Он сейчас похож на водителя мини купера, на которого несётся на полной скорости грузовик. Его сердце, как и мое, разорвано в клочья. Я люблю его, но чтобы элементарно выжить, мне необходимо держаться подальше от Хардина Скотта. Во благо ребенка. Нашего ребенка.

Комментарий к Глава 7

Буду очень рада комментариям, «пальцам вверх» и другой активности)

========== Глава 8 ==========

Чуть больше двух недель я провалялась на больничной койке, успев перечитать почти все произведения, которые когда-то затронули мое сердце. Начиная от «гордости и предубеждения» до «ста лет одиночества». Проникая в мир героев и становясь сторонним зрителем в этом «театре», я черпаю силы для нового дня. Ошибки, которые совершают литературные персонажи, иногда так похожи на мои собственные, и это помогает мне взглянуть на ситуации под другим углом. Хардин бы снова сказал, какая я зануда.

После нашего разговора… разрыва, так будет точнее, Хардин больше не навещал меня. Лэндон, который проводил со мной по несколько часов в день, сказал, что его сводный брат почти не выходит из больницы, разговаривая и доставая врачей. Но ко мне он не заходит. Это и к лучшему, как мне кажется.

Я все ещё люблю его, но ко мне пришло осознание того, что я способна подавить в себе это глубокое чувство ради своего же спокойствия и безопасности ребёнка. Уверенность в своих силах это то, чего у меня не отнять никому. Я знаю себя и знаю предел своих возможностей. Рациональность. Сдержанность. Уверенность. Эти три слова будут отныне моим девизом. Во всяком случае, при встречах с Хардином.

***

– Ты, надеюсь, шутишь, мам, – раздраженно закатив глаза, сказала я, глядя на женщину, стоящую напротив кровати.

– Прости, Тесса, но это необходимо. Я не могу отказаться, от этого зависит моя работа.

– Боже, и где мне жить теперь?

– Я поговорила с Лэндоном…

– Я не перееду в дом Хардина! – закричала в ужасе я, перебирая в голове всевозможные варианты развития событий.

– Это на время. Я уверена, Хардин не будет появляться дома часто. Вы не будете пересекаться, – произнесла моя мама, натянув легкую улыбку на лицо.

– Я могу одна пожить дома. Я не маленькая девочка.

– Зато внутри тебя растёт маленький человек, которому нужна забота. А ты, позволь напомнить, уже два раза оказывалась в больнице.

– Мам, я не буду жить в доме Хардина.

– Тесса, прекрати пререкаться! Я же сказала, это на время. Максимум два дня. Может, три.

– Ну, маааам, – протягиваю я, слегка ударяя кулаками по кровати.

– Не веди себя, как капризный ребёнок.

Это будут долгие два дня. Дурацкая работа и дурацкая командировка моей мамы могут на корню обрубить все мои устои.

***

– Тесса, – закричала Карен, увидев меня в дверях, и ринулась ко мне с распростертыми объятиями, – Я так рада, что ты здесь!

– Я тоже рада вас видеть, – искренне произнесла я, оказавшись между рук женщины, прижимающей меня, как родную дочь.

– Ты голодная? Уверена, что да. После больничной еды пора подкрепиться по-настоящему. Особенно, в твоём положении, – Карен понеслась на кухню, из которой доносились дурманящие ароматы вкусной еды. Она явно приготовила маковый пирог с яблоками. Я этот запах узнаю из тысячи других.

– Я отнесу твои вещи в комнату для гостей, – схватив сумку, произнёс Лэндон, и двинулся в сторону лестницы на второй этаж.

В машине мой друг сказал, что Хардин почти не появляется дома, либо делает это ночью, когда все спят.

Спустя несколько минут я уже уплетала то, что наготовила Карен. Аппетит, конечно, у меня бешеный. Врачи дали мне нотации о правильном поведении во время беременности: посещение лечащего врача не реже одного раза в неделю, прием кучи витаминов, здоровый сон, меньше нервов и так далее.

– Ты такой грубый, – послышался незнакомый женский голос из коридора, который быстро захватил мое внимание.

– Заходи молча, – рявкнул Хардин. Его голос полоснул по сердцу как клинок. Я схватила стакан воды, стоящий на столе передо мной, и принялась жадно пить глоток за глотком.

Хардин вошёл на кухню и резко остановился. Я словила на себе его взгляд, но он сразу же отвел его. Забавно, но он заразил и меня своей неловкостью. В течение тех дней, которые я провела вообще без него, я стала ненавидеть Хардина за то, как нагло и бессовестно он отнял у меня свободу, но одновременно я наслаждалась этим заточением. Странное чувство.

Вдруг в дверях появилась фигура девушки, которую я никогда не видела до этого. Блондинка с невероятно голубыми глазами уставилась на нас с Карен, сидящими за столом и пребывающими в шоке от происходящего.

– Добрый день, – пролепетала девушка пухлыми красными губами.

– Тесса, что ты здесь, черт возьми, делаешь? – грубо сквозь зубы сказал Хардин, смотря на меня.

– Хардин! – вскрикнула Карен, – не выражайся.

– Маму срочно отправили в командировку, и мне негде было остановиться.

– Почему ты не сказала мне, что будешь здесь?

– Зачем? – вопросительно посмотрела на него я и затем перевела взгляд на блондинку, стоящую за ним и все ещё внимательно изучающую на меня.

Ревность – наиболее гадкое чувство, которое способен испытывать человек. Оно как метеорит, упавший на Землю, образует огромную дыру в душе. Тлеющие угольки впитываются в сердце, нанося невосполнимый вред ему.

– Меня зовут Ребекка, – приветливо улыбнулась блондинка. Хардин яростно взглянул на неё, от чего девушка поджала нижнюю губу и опустила глаза.

– Я Тесса, – произнесла тихо я. Карен молча сделала глоток чая, стараясь не смотреть на меня.

– Не будем вам мешать, – взяв за талию Ребекку, произнёс Хардин. Девушка мило улыбнулась и прижалась к зеленоглазому.

– Было приятно познакомиться, – пролепетала блондинка, двигаясь в сторону лестницы.

Он ведёт ее в свою комнату. Мое сердце начало колотиться с неимоверной скоростью, ладошки вспотели, и участилось дыхание. Я пыталась всеми силами успокоить себя, стараться не думать о Хардине и Ребекке, которые быстро поднялись на верхний этаж. Я услышала, как хлопнула дверь в его комнату, и не смогла сдержать слез.

– Тесса, золотце, не плачь. Он не стоит твоих слез. Хардин специально это делает. Он импульсивный, ты же знаешь это, – начала тараторить Карен, взяв меня за руку, пока я склонилась над столом, на котором уже виднелась парочка маленьких лужиц от соленых слез.

– Мне так больно, Карен, – прошептала я, запустив руки в волосы.

– Знаю, милая. Но тебе нельзя нервничать. Мы любим тебя и малыша. А Хардин… он одумается.

– Мне не нужно, чтобы он одумался. Это его право быть с кем-то помимо меня. Я сама так решила.

– Я помню. Но малыш заслуживает расти в семье.

– Но не в семье, где отец – эмоциональный вампир. Я не могу терпеть это постоянно.

– Милая, все наладится. Вот увидишь, – успокаивающе произнесла Карен, аккуратно вытирая слезы с моей горячей щеки. Ее пальцы приятно охладили кожу. Я сделала большой вдох, который чудесным образом возымел успокоительный эффект.

– Будешь ещё маковый пирог?

Я кивнула в ответ. Из комнаты Хардина не было слышно никаких звуков, как бы я не старалась прислушиваться. Это и к лучшему.

***

Царство Морфея не открывало свои двери и не впускало меня внутрь, обрекая провести несколько часов в раздумьях. Я, уставившись в потолок, пыталась всеми силами вогнать себя в сон и отогнать бесконечный поток мыслей подальше, но все было тщетно. Каждые несколько минут я вслушивалась в тишину, пытаясь уловить хотя бы намёк на Хардина и его пассию. Я знала, чем можно заниматься в его комнате, ведь я была частой гостьей в ней.

Лэндон зашёл ко мне перед сном, мы немного поболтали, стараясь избегать острых углов, и он ушёл в свою комнату, где, я уверена, уже видит третий сон. Как я ему завидую в данный момент.

Вибрация в телефоне вытянула меня из круговорота мыслей и слегка напугала своей неожиданностью. Я повернулась на бок, потянувшись к мобильнику, который лежал на прикроватной тумбочке. «1 новое сообщение». Кому приспичило написать мне так поздно?!

Сообщение от Зэда:

«Привет, спишь?»

«Пытаюсь»

«Как дела?»

«Пришлось остаться ночевать в доме Хардина»

«Почему???»

«Мама в командировке, а мне, якобы, необходим тотальный контроль»

«Он рядом?»

«Нет»

На меня снова и снова накатывает волна обиды и грусти. Мне безумно не хватает объятий Хардина, его поцелуев и горячего тела. От этих мыслей в нижней части живота проснулось давно забытое чувство возбуждения. Необходимо отогнать подальше это ощущение и постараться отвлечься.

Зэд снова пишет сообщение:

«Может, переночуешь у меня следующей ночью?»

Ручка двери в комнату неожиданно дернулась, заставляя меня откинуть телефон на другую сторону кровати. Я приподнялась на руках, стараясь в темноте разглядеть силуэт, пытающийся проникнуть в спальню. Хардин! Он медленно приоткрыл дверь, впуская тусклый свет от лампы в коридоре в комнату.

– Ты не спишь? – удивленно спросил он, увидев, как я таращусь на него. Я успела забыть, как идеально его тело, усыпанное татуировками.

– Не могу заснуть. А ты почему не спишь?

– Тоже не могу уснуть. Особенно, когда ты лежишь через стенку, – слегка улыбнулся Хардин, тихо захлопнув дверь. В комнате повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов, висящих на стене.

– А как же Ребекка?

– Она спит уже.

– Понятно, – тело покрылось мелкой дрожью, во рту пересохло, глаза заслезились, – Зачем ты пришел?

– Увидеть тебя, это разве неочевидно?

– С какой целью?

– Мне это было необходимо, – Хардин сделал шаг вперед, – Мне уйти?