Текст книги "Неслучайная мама для дочки миллионера"
Автор книги: Мила Дали
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Мила Дали
Неслучайная мама для дочки миллионера
Глава 1
Лера
– Еще год будут показывать по всем каналам Богдана Царёва! Ты смотри, смотри, что вытворяет? Ох…
– Не хочу!
Быстро иду к дивану и выхватываю пульт из рук подруги. Щелкаю кнопкой, выключаю телевизор. Я и так на грани обморока, а Катя только подливает масла в огонь. Глубоко вдыхаю, битый час пытаясь успокоиться – бесполезно.
Подруга считает мой страх блажью несусветной. Конечно, хорошо рассуждать, пока не влипнешь в ситуацию, что сейчас удушает меня.
Катерина улыбается, снисходительно наблюдает, как я безуспешно застегиваю молнию на спине. Подруга убирает здоровенный поднос с пирожными на столик, тяжко поднимается с дивана и торопится мне помочь.
– Думала, ты не влезешь в бежевое платье после родов, а нет, все такая же тощая.
– Куда уж… С нашими долгами…
– Коллекторы опять приходили? – вжикает замком, разглядывая меня через зеркальное отражение. – Собаки!
Слышу вибрацию телефона и вздрагиваю. Машина такси приехала. Тело окатывает волной неприятного холода, а ладошки потеют.
– Кать, займешь денег? Я все отдам, честное слово. У меня появился шанс, и я не хочу опоздать и упустить его, – складываю ладошки в молитвенном жесте.
Подруга достает из кошелька купюры, сует мне в сумочку и провожает к выходу. Я временно живу у нее, а свою однушку освободила для пожилых родителей, так как уютного коттеджа у нас больше нет.
– Не забывай, Лерка, ты – львица. По натуре победительница! Королева! И никакой грозный монарх тебе не страшен, пусть даже он – сам Царёв.
– Если бы твои слова прибавляли уверенности… – вздохнула, поправляя волосы у лица. – Впервые мне придется общаться с человеком подобного круга. Самая верхушка общества, раздери его черти…
Катя щурится, тратит пару секунд на раздумья, а потом фурией несется обратно в комнату, оставляя меня удивленно смотреть ей вслед. Быстро вернувшись, протягивает флакончик розовых духов:
– На, побрызгайся. Только немного, чтобы ненавязчиво.
– Это лишнее, – отмахиваюсь.
Но Катя давит своим напором в семьдесят пять килограммами живого веса, распыляет аромат мне на макушку:
– Это не твоя туалетка за двести рублей из перехода, а настоящая Франция. Царёв-то точно разбирается в люксовых вещах. Учует и сразу поймет, что ты человек обеспеченный, надежный. Впечатление произведёшь.
Мне хочется закатить глаза, но я догадываюсь о скрытом волнении Кати, пусть она и бодрится. Беру сумочку с документами и рекомендациями из компании “Няни с вами”, распахиваю дверь.
Кажется, в пропасть собираюсь шагнуть, а не в подъезд. С третьего этажа спускаюсь по лестнице. Туфли на низком каблучке, но ступни шатаются как всех пятнадцати еще и с платформой.
Ранняя осень не успела пропитать город серостью и дождем. Ярко на улице, поэтому жмурюсь. Дергаю ручку авто, ощущая тревогу на сердце, сажусь в такси:
– Элитная двадцать пять.
– О…
– Именно.
Сегодня даже пробок нет, как обычно. Будто все обстоятельства желают поскорее свести нас с господином Богданом Царёвым.
Мы двигаемся за город в частный сектор, где особняки под охраной. Где на идеальном асфальте рассекают авто премиум класса. Где я просто обязана заполучить место работы. От этого зависит дальнейшая судьба моих родителей.
Водитель останавливает свою машину у высоченных железных ворот, а рядом на табличке золотыми буквами сияет нужный адрес. Трясущейся рукой расплачиваюсь и ни жива ни мертва выхожу из машины. Оглядываюсь, робко шагаю к владениям Царёва, впиваюсь ногтями в сумку, будто она меня успокоит.
Замираю, когда створки ворот плавно открываются. Я вижу мужчину.
Нет, это не Царёв, а здоровенный амбал, одетый во все черное. С каменным лицом, на котором высечена вся суровость и мощь этого человека. Бывший спецназовец, наверное. Неудивительно – у Богдана целая армия таких мордоворотов.
Невольно таращусь, когда замечаю у двухметрового охранника пистолет, спрятанный в кобуру. Настоящий. Амбал ухмыляется и смотрит на меня как на что-то неважное. Мелкую сошку и болонку. Он жестом указывает проходить во двор, а у меня ноги будто вросли в каменную дорожку. Естественно, из дорогущего мрамора.
Сглатываю, медленно шагаю. Мне неловко от того, как громко стучат каблуки, и эхо шагов разлетается по огромной территории. По спине прокатывается жар, тугим узлом стягивается в груди. Я все ближе и ближе к особняку, что больше смахивает на дворец.
Еще этот громила мрачной тенью сопровождает позади. Кожей чувствую, как он на меня пялится. Колени предательски слабеют, когда я поднимаюсь по изысканному крыльцу, тянусь, чтобы нажать кнопку звонка, но этого не требуется – через мгновенье меня уже встречают на пороге: здесь повсюду камеры, контроль. Служанка в закрытой форме – под стать молчаливому охраннику. Такая же строгая, с гладко собранными в шишку волосами.
– Прошу, – сдержанно говорит, жестом приглашая внутрь.
Да что здесь происходит?! В этом доме запрещено радоваться?! Произносить больше одного слова?! Интересно, а Царёв в курсе, что крепостное право давно отменили?
Каждая вещица в особняке Богдана фонит престижем, здесь пахнет деньгами и роскошью. Мне боязно смотреть на дизайнерскую мебель и предметы декора. Служанка уводит меня в конец первого этажа и, постучав в дверь, толкает ее, но сама остается на месте.
Мое сердце застревает в горле и ухает обратно, когда у большого окна я вижу силуэт настоящего Царёва, которого прежде видела только по телевизору и а интернет-новостях. Он что-то разглядывает, крепко сжимая руки за спиной.
Осторожничаю, но взгляд нагло залипает на его широких плечах, скрытых белой рубашкой, виднеющихся из-под манжет запястьях. На правом, кстати, у Царёва татуировка. Красивая, разноцветная.
Я делаю шаг ближе к столу, но тут же застываю, когда вживую слышу голос Богдана:
– При слове «удовольствие» что первое тебе приходит на ум?
– Что?..
Глава 2
Я ожидала всего. От банального «здравствуйте» до «вы нам не подходите». В голове звенит кромешная пустота. Одной фразой Царёв вгоняет меня в ступор.
Он медленно разворачивается, одаривая надменным взглядом. Огибает рабочий стол и нерушимой скалой останавливается напротив. Скрещивает руки на груди. Я ощущаю его аромат, свежий, бомбический. Пауза между нами предательски затягивается. Делаю вдох.
– Сыр. Я получаю удовольствие от сыра, – пищу и тут же прикусываю язык.
Какой сыр, Майская? Чувствую, как мои уши начинают пульсировать. Я бы могла ответить, например, чтобы мои родители никогда не были знакомы с мошеннической фирмой срочных кредитов. Или довольствоваться амнезией и не вспоминать, на какой шаг мне самой пришлось решиться. На зачатие в клинике, роды, отказ от ребенка.
Но я выбрала сыр. Хотя терпеть не могу молочку.
– Интересно…
Богдан сосредоточенно испепеляет меня глазами. В упор смотрит, словно в душу. А я уже догорела, в прах превратилась на тонком ментальном уровне. Мужчина, ухмыляясь, возвращается к столу, касается пальцами документа. Контракта, наверное, который заключил с самым элитным агентством по подбору нянь. Я туда не без помощи вклинилась, но сейчас не об этом.
– …Я расцениваю удовольствие иначе, Валерия. Можете снимать платье.
И опять удар под дых. Да с таким посылом, что я отшатываюсь. Царёв говорит будто между прочим. Неужели прием на работу у него проходит через постель? А как же невеста? Мораль?
Визуально Богдан просто бог, и я прекрасно знаю, сколько охотниц на него слюни пускают. Мужчина влиятелен и сразу выделяется из толпы. Сердце останавливает своими холодными голубыми глазами. Но как на это согласиться? Особенно после его выходки, которую обсуждает весь город.
Благо успеваю придержаться за стенку, а то бы упала. Царёв уже сожрал меня глазами, точно вам говорю. Однако выбора у меня нет. Ради родных я готова землю грызть, лишь бы обезопасить стариков от угроз. У них никого, кроме меня, не осталось… Или?..
– А давайте я вам лучше расскажу о своих профессиональных качествах? Я умею делать детский массаж. Хотите, сертификат покажу? Не хотите? Почему вы так смотрите?..
– Раздевайтесь.
Мне уже против шерсти миллионерские выкрутасы Царёва. Я дрожу, но далеко не от страха. Каков наглец! Это немыслимо! Тянусь руками к застежке на спине. Ну ничего. Вот отработаю, внесу уплату за долг и засужу тебя, Богдан Александрович, к чертовой матери.
Направляю железную собачку вниз, скрепя сердце принимаю судьбу. Мне жарко, до одури стыдно. Царёв сохраняет величественное спокойствие, в его распоряжении любая, но за закрытыми дверьми роскошного кабинета я. Богдан замечает мое состояние, однако настаивает, не опровергая нахального предложения.
– Помочь, Валерия?
То, что происходит сейчас, на грани фантастки. Мужчине наскучило наблюдать за моей возней. Он движется прямо на меня, останавливается так близко, что я невольно вытягиваюсь перед ним струной.
Богдан контролирует ситуацию. Хладнокровно касается ладонями моих плеч, разворачивает спиной. Трогает волосы, убирая их вправо.
Мой взгляд плывет, и все границы кабинета размываются в единую муть. Кожей чувствую горячее дыхание Царёва, оно окутывает и пропитывает меня. Я слышу лязг замка и все еще плавлюсь от прикосновений Богдана. Он расстегивает молнию и отстраняется, четким шагом двигаясь к выходу.
– Постойте, а вы куда?
– Сменная одежда на диване, Валерия Михайловна, – делает небрежный жест. – Или вы полагали, что я подпущу вас к дочери в таком виде? Переоденьтесь и обработайте руки антисептиком. Его найдете там же.
Богдан хлопает дверью, оставляя мне на прощание шлейф одеколона и привычный ступор. Он издевается? Кажется, с этим господином будет непросто.
Наедине с собой позволяю шикнуть и раздраженно подхожу к дивану стоимостью как моя однушка. Беру в руки халат из плотной ткани, больше похожий на кимоно. С опаской оглядываюсь, нет ли камер в кабинете. Вроде отсутствуют.
Суетливо стягиваю платье, взлохмачиваю собранные в хвост волосы, надеваю предложенную вещь и практически утопаю в ней – не по размеру совершенно. Аккуратно сворачиваю платье и кладу на диван. Перед тем как вновь показаться Царёву, примеряю дежурную улыбочку, толкаю дверь и выхожу.
– В анкете я ознакомился только с вашим лицом, Валерия, – оценивающее скользит взглядом по новой одежде, – но не фигурой.
Пряча за спиной руки, Царёв быстро направляется из просторного коридора к лестнице, кивком зазывая с собой. Приподнимая низ халата, как барыня, семеню следом, еле поспевая.
– Рабочий день с восьми до пяти. Верно? – запыхаясь на шестой лестничной ступеньке, решаю уточнить детали.
– А что если я вам скажу двадцать четыре на семь?
Богдан выпрямляет стать и терпеливо дожидается меня, взволнованную, наверху. Конечно, ему-то легко с такими широкими шагами. Как ураган летает.
Перевожу дыхание и удивленно хлопаю ресницами, услышав выдвинутые Богданом условия. Миллионерам можно все? Именно так считает Царёв, фразами загоняя меня в тупик.
– А как же время на дорогу? Знаете, на автобусе до вас добираться около часа…
– Будете жить здесь. Мне в любой момент может потребоваться ваша помощь.
Какая? В качестве болванки, на которой можно оттачивать свой цинизм? Так не требуется. Вам, господин, в этом искусстве равных нет. Можно черный пояс выдавать.
– Хорошо, – сквозь стиснутые зубы отвечаю, стараясь сохранять милую физиономию.
Богдан приподнимает бровь:
– Так улыбаетесь… Будто я уже подписал контракт о вашем приеме на работу.
– А разве нет?
– Договор в моих руках отсутствует, – острой шпилькой вонзаются слова мужчины. – Идемте.
Я снова топаю каблуками по лакированному паркету. Особняк бизнесмена кажется бесконечным. Вот для чего ему столько квадратов? Тут с легкостью можно организовать отель.
В самом конце этажа я замечаю дверь, и она светлее остальных. Богдан останавливается, наверное, вспомнил о галантности, потому что, толкнув ее, пропускает меня вперед. Как мило. Я почти оценила.
Опять сгребаю подол, делаю шаг, но дальше проходить не решаюсь. Хочется открыть рот в изумлении, любуясь интерьером детской. Здесь все такое розовое и зефирное. Над резной колыбелью висит балдахин, а стены расписаны цветами и бабочками. Как стильно, всегда о такой мечтала.
– Пришлось сослать дизайнера в Сибирь, – железным тоном произносит Богдан, заставляя меня обернуться и посмотреть ему в глаза.
– Зачем?..
– Безвкусица. Пусть лесорубам вагончики разукрашивает.
Царёв хмурится, когда его взгляд въедается в арты. Дотрагивается и рукой чуть подталкивает меня, плотно закрывает дверь.
Ох. Слишком горячо ощущается его ладонь на моей пояснице. Пальцы немеют от его прикосновения. Вроде ничего особенного, но действуют странно. Наверное, я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что Богдан – реальный человек, а не герой из параллельной Вселенной. Он опускает руку и шагает к кроватке.
Выдыхаю, успокаиваясь, и следую за ним. И все тревоги улетучиваются, когда Царёв осторожно убирает край балдахина и знакомит со своей дочерью.
Улыбаюсь. Искренне, не так, как в наглую морду Богдана. Я вижу годовалую кроху с румяными пухлыми щечками. Совсем малышка, а уже красотка.
В ней сразу прослеживается некий шарм, харизма. И она явно не похожа на папашу с его арктическими чертами. Нет, девочка другая. За километр породу видно! Мать, наверное, у нее фотомодель или актриса. Но точно не новая невеста, с которой сейчас крутит роман Царёв.
Инна появилась не так давно в его жизни, я тщательно слежу за их страничками в соцсетях. Не знаю, каким способом, но ей удалось уговорить миллионера на свадьбу. Наверное, при помощи магии – других объяснений у меня нет. Сейчас девица активно постит фотографии из Милана. На шопинг отправилась. Конечно же, за счет Царёва. Разгуливает по элитным бутикам, демонстрируя местным свою перекроенную внешность.
Претендентку на место матери Царёв уж точно выбирал долго, а может, и по любви женится.
– Знакомьтесь, моя дочь Александра.
– Сашулька… Она прелесть!
Забываясь, позволяю себе неофициальный тон. Складываю руки на боковины колыбели и немножко покачиваю.
– Александра.
– Ну какая же Александра? Ей всего годик.
Богдан на секунду замирает, он не привык слышать возражения. Я прихожу в себя, отстраняясь от кроватки, и с испугом разглядываю Царёва. Кусаю губы, и вся жизнь проносится перед глазами. Богдан может в любой момент меня вышвырнуть. Нужно собраться и больше не допускать ошибок.
– Что вы будете делать, если у Александры поднимется температура? Случится пожар? – одним шагом Царёв сокращает расстояние между нами практически до нуля. – Вдруг заявятся похитители?
Запугивает, что ли? Разве могут быть враги у такого человека как Царёв? Куда уж хуже?
– Скорая, пожарная, полиция, – подобно автомату, выстреливаю каждый ответ.
– Неправильно…
Он говорит тихо, но так твердо, что я вжимаю голову в плечи. Богдан склоняется, обхватывает двумя пальцами мой подбородок и снова возвращает лицо.
– …Мне. Первым делом нужно осведомить меня, потом все остальное. Вале-е-ерия…
– Ясненько.
Так и хочется ответить «ясненько, мой командир», но, естественно, сдерживаюсь. Царёв ценит исключительно свои несмешные шуточки.
– Испытательный срок неделя. Если меня все утроит, он тоже будет оплачен, – строго бросает и опускает взгляд на мои губы.
Да так внимательно смотрит, словно поцеловать хочет. Но такого же не бывает? С чего бы вдруг ему сдалась я? Нянька. Да еще и с сомнительным перечнем рекомендаций.
А Богдан улыбается. Почти незаметно.
У меня спина намокает, когда наблюдаю, как подрагивают его ресницы. Он нежно проводит большим пальцем по моей щеке, еле уловимо касается нижней губы. Коленки тут же подгибаются, сердце рвется от паники, превращая кровь в раскаленное железо. Так не бывает.
Я закрываю глаза и на ощупь нахожу запястье Богдана, второе. Холодными ладошками дотрагиваюсь. Ну и ну… Кожа Царёва невероятно горячая, и от нее исходит аромат. Такой никогда не забудешь. Приятный, мужской. Так пахнут победители.
Царёв дышит, и я вбираю этот воздух в легкие, ощущая Богдана намного ближе, чем следовало бы.
Мои веки закрыты, и складывается ощущение, будто границы вокруг нас рушатся по крупицам, а время теряет счет. Остается лишь пустота, в которой я различаю, как тикают часы на руке Богдана, как щебечут птицы за большим панорамным окном и даже шаги прислуги на первом этаже.
Богдан чуть надавливает на мои губы, снова и снова поглаживает пальцем. Он молчит и ничего не предпринимает, заставляет меня содрогаться от ожидания. Это невыносимо. Хуже любой пытки.
– Что вы делаете?
Глава 3
– Салфеткой нужно пользоваться, Валерия Михайловна. Неаккуратно кушаете.
Это неправда. Перед выходом из дома подруги успела поглядеться в зеркало тысячу раз и ничего, кроме бесцветной помады, на моих губах не было. Тем более остатков еды.
Вспыхиваю подобно факелу. Отстраняюсь, и Богдан нехотя убирает руку от моего лица. Прячет ее карман брюк.
– Проверка такая, да?
– Даже не пытался. Вы просто очень любите сладкое. После сыра, естественно. Проследуем в кабинет.
Откуда он знает? Неужели агенты Царёва повсюду, и Катькина хрущевка не исключение? Но делать нечего, и я в своем кимоно покорно иду по привычному маршруту. Наверное, представлять себя не в доме работодателя, а как на пороховой бочке, это побочный эффект приличного оклада, обещанного Царёвым.
В кабинете Богдан замечает оставленное мной платье, задерживая на нем взгляд. Занимает кресло у стола. Я усаживаюсь на краешек дивана. Мужчина берет в руки контракт и слишком внимательно изучает информацию. Каждое словечко проверяет.
– Пять лет практики… восхитительно. – Он произносит так, будто не восхитительно. С усмешкой. – А как же институт?
– Заочное обучение.
Мне есть что ответить, глядя на сосредоточенного Царёва.
– Ответственная, легко находит контакт с детьми, неконфликтная.
– Да, Богдан Александрович.
Мужчина расслабленно откидывается на спинку, возвращает контракт на стол. Прокатывается на кресле влево и вправо, смотрит на меня. В упор.
– Вот стоите вы, Валерия Михайловна, в очереди на прием к педиатру. И тут нежданно какая-нибудь особа начинает с вами скандалить. А вы и возразить не сможете. Неконфликтная же.
– Я найду что сказать, не сомневайтесь.
Царёв одобрительно кивает, все так же не сводя с меня взгляда.
– Стрессоустойчивая? С этим бы я поспорил.
– Иногда бывают ситуации, которые выбивают из колеи, но я быстро мобилизуюсь!
Господин Царёв будто с Олимпа взирает на меня сирую. Однако я наполняюсь трепетом, когда он вновь склоняется к документу. Затаив дыхание, наблюдаю, как берет ручку и ставит заветную подпись. Мне хочется вскрикнуть от радости и благодарить всех, но приходится молчать.
Айфон Богдана оживает звонкой мелодией, заставляя его отвлечься от допроса с пристрастием и переключиться на звонок. Мужчина хмурится, начинает выражаться на своей бизнесменской латыни. Он говорит об офшорах и денежных инвестициях. О реализации товара в Китае.
Только успевает закончить разговор и кладет телефон на стол экраном вверх, устройство снова разрывается мелодией. Я невольно устремляю взгляд и вижу, как высвечивается фотография Инны. Соскучилась, наверное. Или все денежки успела спустить.
– Позже.
Ни «алло, Зай» или «привет, милая» я не услышала. Лишь сдержанное «позже». Богдан холоден со всеми, эдакий сухарь в золотой обертке. Но мне на это совершенно плевать. Да. Я вроде принята на работу. Царёв откладывает телефон в сторону и требует мой паспорт. Скептически раскрывает его и несколько минут смотрит то на фотографию, то на меня.
– Просто я очень похудела, – не выдерживаю снова и опережаю возможные расспросы объяснением.
– Заметно. Что ж… – ударяет ладонями по столешнице и поднимается на ноги. – Я покажу вашу комнату.
Из кабинета я не выхожу, а словно лечу. Поднимаюсь за Царёвым на третий этаж его миллионерской обители. Здесь интерьер проще, и квадраты приходятся под самую крышу. Богдан спешно рассказывает, где находятся уборные и душевые для прислуги. Место их трапезы. В финале подводит меня к темной дубовой двери. Шарит рукой в кармане и достает ключ. Открывает замок.
Я захожу в спальню без роскошных канделябров, все скромно, но функционально. Тут пахнет кондиционером для белья, и окошко почти во всю стену.
Интересно, как Царёв отреагирует, если попрошу завесить начищенные стекла шторами? Попозже узнаю.
– Когда мне приступать к обязанностям?
– С завтрашнего дня. А пока можете перевезти личные вещи.
– Поняла вас, Богдан Александрович.
Чуть склоняю голову, в реверанс не приседаю, но, думаю, подобные почести для Царёва рутина.
– На автобусе баулы потащите или как?
А ему есть дело? Или хочет показаться тактичным? Ох, не доверяю я этим селебрити.
– Да, но вы не волнуйтесь, – добродушно отвечаю и отмахиваюсь рукой, – я вовремя вернусь.
– Вас отвезет мой водитель.
– Не нужно…
Пытаюсь отказать уже спине Царёва, потому что мужчина не считает нужным продолжать со мной беседы. Он слишком занятой человек, потративший аж целый час на болтовню с нянькой. Хлопает дверью и теряется в недрах своего особняка.
Я, пошагав из угла в угол, отмечаю удобный ортопедический матрас на двуспальной кровати, корпусную мебель с прямыми углами, лишенную декора, маленький телевизор и большой вазон с непонятным растением в углу.
Как-то не вписывается в серые стены совсем. Для фотосинтеза тут? Или чтобы я поливала?
Медленно двигаюсь к окну, обнимаю себя руками и залипаю на альпийскую горку во дворе. А позади нее фонтан. Красиво жить не запретишь, и, очевидно, Богдан ни в чем себе не отказывает, всегда получает то, что хочет.
Вздрагиваю и отвлекаюсь от своих мыслей, когда позади раздается скрип двери.
– Валерия, – слышу до колик знакомый тон.
– Да, Богдан Александрович?..
Царёв – хозяин всего, он и не думал стучаться перед тем, как снова почтить своим вниманием. Он проходит в комнату, бросает на кровать вещи:
– Платье забыли и ридикюль. – Уже привычно кидает мимолетный взгляд, но в этот раз задерживается на вырезе кимоно. Богдан предупреждает о готовности водителя к поездке и удаляется, оставляя меня одну: – До вечера.
Когда дверь в комнату закрывается, я подбегаю к ней и, прислонившись ухом, концентрируюсь. Слышу отдаляющиеся шаги Царёва и, наконец, выдыхаю.
Нехорошо заставлять водителя долго ждать. Поэтому снимаю кимоно и спешно натягиваю свое платье. Я уже собиралась выходить, но телефон в сумочке гудит вибрацией.
Суматошно копошусь, достаю трубку. На экране высвечивается дама. Директор агентства по подбору нянь, не слишком приятная особа, мелочная. Впрочем, сегодня я готова повесить фото худосочной женщины с крашеными волосами в рамку и молиться на нее как на образок. Конечно, она еще потребует мзду, и мне придется отплатить, но это позже. Главное, рассчитаться с долгами родных.
– Как все прошло?
Расчетливость в ее голосе так и сочится через динамик. Женщина тоже рискует, но алчность превыше всего.
– Удачно, Агнесса Филипповна, – тихонько шепчу в ответ, – спасибо, что посоветовали представителю Царёва именно меня.
– Спасибо в карман не положишь. Нужно, чтобы Царёв лично написал отзыв о нашей фирме на сайте. А еще лучше – сфотографировался у здания и опубликовал снимок в социальную сеть! – Откровенно раскатывает губу директриса. – У меня клиент, я отключаюсь. Чао!
Как и в любой деловой организации, в агентстве есть некая иерархическая лестница сотрудниц. Точнее, нянь. Тех, кого рекомендуют в первую очередь для самых состоятельных родителей. Опытных от корней волос до кончиков пальцев на ногах нянь.
Я же вращалась на средних кругах и если бы не проявила хитрость, видела бы особняк Царёва только во сне. Как и самого Богдана. Я знала о пристрастиях Агнессы к материальным благам и предложила в обмен на резюме для Богдана сделку: упросить Царёва лично прорекламировать агентство, причем безвозмездно. Агнесса очень дорожит репутацией, однако прибыль в случае фарта покроет всякие риски.
Но добиться от Богдана похвалы сложно, равноценно восхождению на Эверест. За него все делают представители, охранники и юристы…
На душе повисает тяжкий ком. С досадой кидаю телефон в сумочку, хватаюсь за голову. Залипаю пару секунд на цветочный горшок, беру сумку и быстрым шагом двигаюсь вон.
Спускаюсь по винтовой лестнице на первый этаж, замечаю служанку, что мрачной статуей притаилась у камина и будто испепеляет меня угольками глаз. Следит за каждым действом. Я мимолетно улыбаюсь в ответ, толкаю стальную дверь. Толстенную. Бронированную, наверное.
Во дворе солнце теплом припекает макушку, с таким же приятным теплом на меня смотрит мужчина. Лет сорока в черном костюме.
– Валерия?
– Ага.
Заполошно топаю по каменной дорожке и размахиваю руками. Автоматические врата перед нами распахиваются, и за территорией особняка я вижу серебристый внедорожник. Глянцем переливается на свету. Новенький совсем, предел мечтаний. Чувствую себя первой леди, когда мужчина в черном костюме открывает для меня дверцу.
Я усаживаюсь в салон, ощущая запах дорогой кожи и ненавязчивый – ароматизатора. Мужчина занимает водительское место и плавно въезжает на проезжую часть. Внутри автомобиля тихо, комфортно.
Я пялюсь сквозь тонированное стекло на улочки и поверить не могу, что все складывается так удачно. Подозрительно хорошо. Никогда бы не подумала, что пущусь в подобную авантюру. Опасную игру с мужчиной, который держит весь город. Не дай боже Царёв узнает правду. Не поздоровится всем.
Мы проезжаем окрестности частного сектора и центр, сворачиваем с перекрестка и двигаемся по старому району. Минуем арку, и водитель притормаживает у Катькиной пятиэтажки.
Роскошный автомобиль Царёва тут же привлекает всеобщее внимание. Мамочки на детской площадке с интересом посматривают, как я лебедью выплываю из машины. Надеюсь, бабульки у подъезда на лавочке не подумают про меня ничего низменного.
Говорю водителю, что вернусь минут через двадцать, топаю к дому, ввожу код на домофоне. Сегодня Шура опять жарит карасей, пойманных еще при власти Петра I, вонь стоит аж ноздри щиплет. А вообще кажется, что сразу после Петра все влияние перешло как раз в мощные руки Царёва и фиг теперь кто отнимет.
По лестнице спешу подняться к подруге на этаж – успеть бы и не задохнуться от Шуркиных карасей. Останавливаюсь перед дверью, судорожно тренькаю звонком и вскоре чуть не получаю дверью по лбу. Вижу подругу. Катя с бешеными глазами и лохматой дулькой скалится во весь рот:
– Приняли?!
– Ох… чего мне это стоило…
Подруга почти насильно затаскивает меня в квартиру, желая подробностей. Она переминается с ноги на ногу, от нетерпения растягивает и так растянутую футболку.
– Ну как там? Невесту его видела? Стерва, наверное, лютая. Да?
Лучше бы не знакомиться с ней вовсе. Скандальной славой окутана ее личность во всех слоях населения. Та еще акула, по головам идущая.
Я срываюсь с места, и наш разговор продолжается в суете. Бесконечные вопросы льются из уст Кати как из рога изобилия. Присаживаюсь на корточки, достаю из-под кровати свой чемодан, а подруга снимает с вешалки мои тряпки. Я снова слышу вибрацию и нервничаю. Встаю, чтобы ответить на телефонный звонок, но Катька меня опережает.
– Кто там еще?
Взволнованно говорю, а подруга плечами дергает.
– Ноунейм. Скрытый номер беспокоит.
