Текст книги "Глоток воздуха (СИ)"
Автор книги: Миха Французов
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Время было позднее, поэтому девочки довольно быстро отправились спать, а отец остался на кухне.
– Как там Зараки? – спросил Ичиго, как только сестры ушли на верх.
– В сознание ещё не приходил. Унохана осталась с ним в магазинчике Урахары. Нести его через Сенкаймон боятся. Короче, крайне тяжелое состояние. Ячиру от кровати не отходит. Смотреть на неё больно. Тоширо ещё вчера в Сейрейтей вернулся, нового лейтенанта ищет. Такие новости…
– Как думаешь, выживет? – спросил Ичиго.
– Думаю, если сразу не помер, то выживет, – пожал плечами Иссин. – Ты сегодня рано. Случилось чего?
– К сэнсэю невеста приехала… – покраснел Ичиго. – Он занят немного… – у Иссина на лице расплылась понимающая ухмылка.
– Красивая? – спросил он сына. Тот кивнул.
– Завидно? – Ичиго удивлённо поднял глаза, покраснев чуть сильнее.
Иссин расплылся в улыбке и вдруг, вскочив со стула, бросился к портрету жены и, упав на колени и заломив руки, прокричал.
– О! Масаки! Наконец-то наш сын начал интересоваться женщинами! Слава богам, он всё же не голубой и не такой же дебил, как Зараки! О, Масаки, как же я счастлив!
У Ичиго от этих криков вновь задымились уши. А тут ещё добила Юдзу, высунувшаяся из своей комнаты.
– Это правда?! Братик всё-таки не голубой! Карин-тян, Карин-тян! А я же тебе говорила, что он просто маленький ещё! А ты “голубой”, “голубой”!
Слушая эти крики, Ичиго готов был со стыда сквозь землю провалиться. Таким красным он ещё не был никогда…
*
Арисава и Куросаки возвращались по домам из школы, как это уже вошло в традицию, вместе. Но Ичиго был как-то необычно тих и задумчив. Даже его любимая физика, тему которой не раз за это время пыталась поднять Тацки, никак не увлекала его.
И когда девушка уже вовсе отчаялась его расшевелить, Ичиго вдруг спросил ни с того ни с сего, совершенно невпопад с предыдущим разговором.
– Тацки, а ты тоже считаешь меня голубым? – больше всего Арисаву поразил тон, которым был задан этот весьма смущающий вопрос: совершенно, убийственно серьезный, со включенным на полную мощность скилом “Ичиго-пафос”. И таким же, как и тон, взглядом (прямо в глаза, буквально в самую душу). Попробуй соври под таким!
Тацки зарделась и отвела взгляд. Ичиго был буквально раздавлен, пригвождён, распят, смят, уничтожен…
– Ну, почему?! – прокричал в отчаянии он. – Почему, если я не веду себя как идиот Кейго, то я гомик?!
Арисава покраснела ещё сильнее, но вдруг ответила.
– Но согласись, если пятнадцатилетний парень несколько месяцев живёт с девушкой в одной комнате, и при этом, даже ни разу подсмотреть за ней не пытается, не говоря уж про что-то более откровенное, но от того не менее возможное – это, по меньшей мере, странно. Ну, допустим, там может быть и смотреть не на что (да не услышит меня Рукия), но есть же еще Орихиме, чей третий размер уж точно внимание привлекает, влюбленная в тебя по самые уши. Но и тут: пошёл за ней на тот свет, бился с полчищами чудовищ, дважды умер и воскрес, но при этом, даже не поцеловал! Уж не говорю про случай, пару недель назад, когда к тебе подкатила шикарнейшая блондинка, с намного более чем откровенным декольте, а ты, на него даже не глянув, начал делать что? Затирать про электромагнитное поле!
– Это была невеста моего сэнсэя, – пунцовый как закат Ичиго попытался оправдаться.
– От этого она перестала быть шикарной женщиной? – с ехидно-саркастической усмешкой спросила Тацки.
– Но…
– Но что? – продолжала давить Арисава. – Про себя я уж молчу…
– А что с тобой? – неподдельно удивился парень.
– Со мной? Ничего, совершенно! – чуть более резко чем хотела, сказала она. – После той статьи в газете все считают меня твоей девушкой! Ко мне теперь мальчики просто подойти боятся! Мало того, что я чемпионка по карате, так ещё мой “парень” за приставание ко мне сломал ногой челюсть другому чемпиону по карате! А наши мальчики не считают себя круче суперменов, чтобы с тобой связываться… А я тоже девушка, между прочим! Ходишь вместе со мной на обед, провожаешь из школы, в школу, как настоящий парень, а сам… – обреченно махнула она рукой, отвернулась и пошла к дому.
Она сама не ожидала от себя таких откровений, но, видимо, и правда наболело. Нет, ей нравилось ходить с Ичиго, болтать с ним о всякой ерунде, об учебе, слушать его пояснения по физике, химии, биологии (рыжий прекрасно во всём этом разбирался). Нравилось. Да, нравилось! И она не боялась в этом себе признаться. И вообще, ей… нравился… Ичиго. И вот в этом себе признаться она боялась. До того, как её прорвало сегодня.
Но Ичиго… такой Ичиго!!!
Она успела сделать три шага, когда сильные руки вдруг обхватили её сзади за плечи.
– Прости, Тацки, – тихо сказал Куросаки, прижимая Арисаву к себе.
– За что? – так же тихо спросила она, останавливаясь.
– За то, что обидел тебя, – даже нежно ответил он практически ей на ушко. – Я не голубой. И девушки во всех смыслах меня волнуют и очень сильно. Настолько, что мне иногда очень сложно сдерживаться и не перейти рамок приличия…
– Так почему? – спросила замершая в его объятиях девушка. Она боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть момент. Ведь возможно, подобное больше никогда не повторится. Ведь Ичиго, такой Ичиго!
– Не знаю, – отозвался парень. – Просто девушки… Вы такие нежные, хрупкие, буквально неземные… Как цветы… Дотронешься – сломаешь… Как бабочки: потянешься – напугаешь… Скажешь – всполошишь, обидишь… Улетит и больше никогда не вернется… Да и не понимаю я вас: что вам нравится? Что вас оскорбляет? Чего вы боитесь, а чего хотите? Вот идёшь по коридору, стоит, смотрит. Внимательно, будто какие узоры на мне видит. Подойдешь, спросишь, чего она? Так сразу отворачивается и убегает, извиняясь… – тяжело вздохнул Ичиго, щекоча ухо Тацки своим дыханием. Девушка хихикнула, а уши предательски запылали.
– Дурак ты, Ичиго, – беззлобно пожурила она его. – Всё вокруг замечаешь, но ничего не видишь. Да по тебе половина девчонок школы сохнет! А ты, чурбан-чурбаном, подойдешь, брови нахмуришь, взгляд колючий, подозрительный. Да девушка уже провалиться готова от смущения и страха. А ты такой, в своей манере, словно на стрелке: “Чего хотела?”. Естественно, она говорит, что ничего и убегает!
– Я правда такой страшный? – расстроенно спросил он.
– Ещё какой! Особенно, когда опять кого-то спасать собираешься, – подтвердила Тацки, разворачиваясь в руках парня к нему лицом.
– А ты тоже меня боишься? – спросил Ичиго. Их лица оказались так близко, что они чувствовали дыхание друг друга.
– Нет, – ответила она.
– А чего вы хотите? Чего хотят девушки? – спросил он, глядя в её глаза, находящиеся в считанных сантиметрах от его глаз.
– Любви, нежности, ласки, тепла… – ответила она.
Ичиго задумался, неосознанно притягивая девушку ближе к себе.
– Знаешь, – сказал он краснея. – Ты так близко… Это так волнует… Что нестерпимо хочется тебя поцеловать…
– Так поцелуй, – поражаясь собственной смелости, выдохнула Тацки.
Ичиго осторожно приблизился и коснулся её губ своими. Нежно и аккуратно, как будто и правда боялся повредить. Девушка закрыла глаза и подалась вперёд, отвечая на поцелуй. А её руки, что до этого безвольно висели вдоль тела, поднялись и обняли парня чуть выше пояса (всё же Арисава была заметно ниже, чем Куросаки).
Поцелуй длился и длился, тем не менее не становясь агрессивнее. Ичиго оставался все так же нежен и осторожен, только чуть крепче обнял девушку. А Тацки просто наслаждалась своим первым поцелуем, ни о чем не думая и не открывая глаз.
Их прервал звонок телефона Ичиго.
Куросаки, нехотя, освободил одну руку из объятий и достал мобильник. Номер ему был незнаком.
– Да? – ответил на вызов парень.
– Куросаки-кун, – отозвался мобильник голосом Гина. – Надеюсь, ты ещё не в пути ко мне? – Ичиго удивился, как же можно передать улыбку через телефон одним только голосом.
– Пока нет, – ответил Куросаки. – А что?
– Я хотел предупредить, что сегодня буду занят. И скорее всего завтра тоже… Так что, если хочешь, можешь придти в зал, но меня в нём не будет…
– Я понял тебя, – отозвался парень. – Передавайте от меня привет “делу”. Мне запомнить этот номер?
– Да, ближайшее время я рассчитываю пользоваться именно им.
– Хорошо, сэнсэй. Приятно провести время!
– И тебе, Куросаки-кун, и тебе… – закончил Гин разговор и повесил трубку. Ичиго сохранил себе номер под именем “сэнсэй” и глянул на время.
– Ох ты ж! – непроизвольно вырвалось у него.
– Что такое? – спросила Арисава.
– Мы тут уже полтора часа стоим, – пояснил ей свои эмоции он. У Тацки от этого известия округлились глаза.
– Сколько?!
– Полтора часа, – подтвердил, что она не ослышалась, Ичиго.
– Хм. А кто звонил? – поинтересовалась Тацки, не спеша разрывать объятий, к которым вновь вернулся Ичиго, убрав телефон.
– Сэнсэй. Сказал, что сегодня и завтра его не будет.
– Не удивительно, с такой невестой, – хмыкнула девушка. – Кстати! Это ведь была та шинигами, о которой мы говорили с тобой! – ухватилась за новую мысль Тацки. – Признавайся, твоих рук дело?
– Моих, – не стал отрицать Ичиго. – Это была маленькая месть за ту статью…
– А причем тут Гин? – не уловила связь между ним и статьей девушка.
– А ты имя автора фотографии видела?
– Нет, как-то мне не до того было, – призналась Тацки.
– “Ичимару Г.” – было напечатано мелким шрифтом под фото, – раскрыл ей маленькую тайну Ичиго.
– Вот гад! – восхитилась Арисава.
– Он уже свое получил, не переживай, – успокоил её парень и снова поцеловал.
– Пойдем, погуляем? – предложил Ичиго, всё же оторвавшись от её губ.
– Пойдем, – согласилась Арисава. – Только вещи по домам закинем?
– Да, конечно, – легко согласился рыжий. Выпустив из объятий, Ичиго взял Тацки за руку, держа в свободной руке обе их сумки, и они неторопливо пошли вдоль улицы к дому.
========== 16 ==========
Расставшись с Тацки возле её дверей, Ичиго двинулся домой. Час был поздний, улицы безлюдны, звезды яркими…
В общем, еле доковыляв до своего дома, раздевшись и приняв душ, он упал на кровать и попытался уснуть…
Утром у него состоялся очень личный разговор с отцом. Собственно, как и у любого подростка, после первого серьезного опыта близкого общения с девушкой, не окончившегося половой близостью. И не захочешь говорить, да вопросов слишком много возникает таких, на которые ответа в книжках не отыщешь.
В школу он, как обычно, шёл с Тацки, но теперь на лицах у них гуляло неприлично счастливое выражение, а руки оставались соединенными до самого класса. Новой волны слухов это не вызвало, поскольку они и так считались парой, так что изменения их отношений никто и не заметил.
На большой перемене, когда они с Ичиго ушли на крышу, Тацки, краснея и смущаясь, достала коробку с обедом, приготовленным ей для Куросаки-младшего. За что удостоилась удивленного взгляда и благодарного поцелуя (благо, на крыше они были в тот момент одни, иначе Тацки бы умерла от смущения, всё же не готова она была ещё к публичному проявлению чувств).
Уроки пролетели быстро. После их окончания Ичиго повёл Тацки в кино, после которого они долго гуляли по парку. По самым безлюдным и глухим местам.
Всё произошло быстро, внезапно и неожиданно. На них напал пустой.
Ичиго и Тацки наслаждались поцелуем в одном из укромных уголков парка, сидя на старой-старой скамейке, непонятно как и когда попавшей сюда. Вдруг, каким-то шестым чувством, Ичиго уловил угрозу и, не раздумывая, вместе с девушкой прыгнул прямо с места в сторону. Скамейка разлетелась под ударом невидимой для него лапы.
Арисава не стала медлить и задавать вопросов, тем более, что она-то как раз пустого могла видеть. Она мгновенно вскочила на ноги, благо, на своих тренировках правильно падать она тоже училась, хоть и не в таких объёмах как Ичиго.
– Ичи! Три метра на пять часов от тебя! – крикнула она, находясь уже на расстоянии и от пустого и от Ичиго.
Рыжий принял сведения и тут же, подхватив с земли один из обломков досок, оставшихся от почившей скамейки, вслепую нанёс удар на уровне груди взрослого человека по указанным координатам. Хороший, поставленный шоменучи. И тут же прыжком ушёл в перекат, не дожидаясь ответной атаки.
– Два метра, три часа! Выше на полметра! – последовала следующая наводка от девушки. Одновременно с этой фразой Тацки бросила другой кусок доски, отвлекая пустого на себя.
Пустой повернул к ней голову. Ичиго прыгнул и изо всех своих сил ударил, словно в руках у него была не деревяшка, а Зангецу. И в момент удара рыжий что-то такое почувствовал. Что-то, до чего так и не смог дотянуться на медитации.
Ичиго попал. Голову пустого оторвало ударом от тела и рухнувшая туша начала распадаться на частицы на глазах сосредоточенной Тацки. Ичиго всё также не видел духовных сущностей.
– Ичи, он мертв, – передала она всё ещё не вышедшему из боя Куросаки .
Ичиго выдохнул и посмотрел на деревяшку у себя в руках. Ничего примечательного он в ней не увидел, но выбрасывать не стал. На время отставив её в сторону, Куросаки подошёл и обнял Арисаву.
– Спасибо, Тацки, – сказал он, приглаживая волосы девушки, растрепавшиеся от прыжка. – Ты не ранена?
– Нет, я в порядке. Ты сам-то как? – отозвалась девушка.
– Нормально. Ноги только подрагивают слегка. – поспешил успокоить он её. – Пошли отсюда? – спросил он. Девушка кивнула.
*
Ичиго сидел на берегу реки и, положив деревяшку себе на колени, медитировал.
С Тацки они расстались двадцать минут назад. Ичиго проводил её до дома и, поцеловав на прощанье, отправился сюда. На то самое место, на котором он так много проводил времени в первый месяц после потери сил.
Теперь он знал, что именно ищет. Он ищет силу подчиняющего в своей душе. Тацки ничего не поняла там, у почившей скамейки. Или просто не заметила. Ту самую, одинокую, короткую вспышку зеленого света, на мгновение осветившего дерево в его руках. То самое мгновение, когда он почувствовал плоть под своим оружием.
И вот он сидел “по-турецки” на берегу реки, положив на колени кусок доски со свежим белым сколом, и, закрыв глаза, расслаблялся, посекундно вспоминал тот момент.
Мгновение за мгновением восстанавливал чувства и ощущения, испытанные им тогда, всё ближе и ближе подбираясь к тому, что искал. К подчинению куска дерева, лежащего у него на коленях.
И через пять часов попыток, он всё же нашёл его. То ощущение. Описать словами его было невозможно. Просто нечто.
Ичиго взял в руку деревяшку, сосредоточился и воткнул полыхающую зеленым доску в землю практически на всю длину, почти не встречая сопротивления.
Это была победа.
Первая его настоящая победа со времени падения Айзена.
Ичиго тяжело поднялся на ноги и пошёл домой. Вокруг было темно, сияли звезды, светила убывающая луна, серебрясь на поверхности воды. Время давно перевалило за час ночи. Дома завтра ждёт недовольный крик придуривающегося отца, или, что значительно хуже, его же ехидно-понимающая улыбка…
На развалинах внутреннего мира младшего Куросаки вскинули голову парень в чёрном плаще и белая копия Ичиго с черно– жёлтыми глазами.
– Что это? Ты почувствовал? – спросил белый черного.
– Реацу. Совсем чуть-чуть. Как будто сам не понял? – ответил парень в черном плаще. – Оставь, этого ничтожно мало, пока. Пошли лучше потренируемся, я хочу еще разок уширо рето дори никке отработать. У меня один вопросик появился…
– Пошли, – легко согласился белый, вставая, – но потом обязательно йонке поделаем. Должен же он у меня наконец получиться?…
*
С того дня прошёл месяц. Весьма насыщенный и активный. Гин, наконец, как-то более менее привёл время тренировок к какой-то системе. Их стало на целый час меньше. Но добавились личные тренировки Ичиго.
Вернувшись на то место на следующий день, он вытащил ту деревяшку из земли, обстругал в некое подобие трости и теперь всегда носил с собой.
Хотел вырезать из неё бокен, но подумал, что это будет лишним. В конце концов, не тот материал. А трость – это хоть и выпендрёж, но сильнее чем к волосам, цепляться не станут.
Каждый день, любое свободное время он посвящал подчинению. Где бы он ни был, как только на него переставали смотреть, он пытался переделать силой воли трость в меч. Получалось пока не очень. Форма меняться никак не хотела, но рубить любые материалы: от дерева и железа до бетона и асфальта, – это обстоятельство не мешало (за тот вандализм, который он устроил на какой-то пустой стройке, ему до сих пор стыдно: там просто не осталось ни одной целой балки или плиты).
Что интересно, подобным образом подчинять он мог не только свою трость. Любая палка или арматурина в его руках начинала напоминать джедайский меч, как по виду, так и по функционалу. Его подчинение светилось постоянно. Помня слова Урахары, он понимал, что тратит непозволительно много сил на элементарные вещи, но как-то изменить это пока не мог.
Было у него страстное желание проверить свою трость на занпакто… Но светить силу перед шинигами ему почему-то не хотелось. Хоть он и понимал, что рано или поздно это всё равно произойдёт. Ведь худо-бедно он уже видел духов, которые постоянно крутились вокруг Карин, хоть дежурный шинигами, присланный на замену “погибшей” Мацумото-фукутайче, периодически пересылал всех их в Общество Душ. А это значило, что и он сам в реацу начинал отсвечивать, но поделать пока с этим ничего не мог.
Зараки Кенпачи пришёл в себя неделю назад и, наконец, был переправлен в Сейрейтей. Вместе с ним вернулась в Общество Душ и Унохана-тайче. У Куросаки, в связи с этим, буквально камень с души свалился, и он ходил, хоть и усталый до невозможности, но счастливый до неприличия.
С Арисавой у них всё складывалось замечательно. Они стали настоящей парой. Вместе проводили время в школе, гуляли в свободное от учебы и тренировок время, ходили на свидания, в общем, получали удовольствие от молодости вместе.
Для Ичиго это было словно глоток воздуха после тесной, душной комнаты. Он занимался чем хотел и когда хотел, а главное с тем, с кем он мог разделить любые свои тайны и проблемы, а это совсем не мало. Никуда не надо было нестись. Не приходилось кого-то спасать и быть чьей-то последней надеждой…
На пустых они за этот месяц напарывались дважды. И дважды расправлялись с ними по прежней схеме. С новыми возможностями Ичиго это было не сложно.
А ещё Тацки подсадила Ичиго на “Звездные Войны”.
Это случилось после второго нападения пустого (если считать того в парке за первое). Арисава увидела подчинение Ичиго и обозвала его джедаем.
Ичиго не понял и попросил пояснить. Вместо ответа, на следующий день она подарила ему диски со всеми частями этой саги.
Рыжий в одиночку смотреть не захотел. И смотрели они вместе, дома у Тацки, пока родители её были на работе… Дальше страстных поцелуев не зашло, но оба получили массу удовольствия, а Ичиго загорелся идеей “Силы”. Точнее, идеей использования подчинения для выполнения джедайских фишек.
И кое-что даже получалось. Например, прыжки и укрепление тела. Но Ичиго на достигнутом не останавливался. Хотя и начал постепенно разочаровываться. Джедайские фишки сильно бледнели, стоило ему вспомнить о возможностях капитанов шинигами.
========== 17 ==========
Скоро каникулы, – напомнила Тацки, лежащему рядом с ней Ичиго. – Что планируешь делать?
Куросаки почесал нос, задумавшись над поставленным вопросом. Они вдвоем лежали на расстеленном одеяле на том самом месте, на берегу реки. Было тепло, а солнце медленно клонилось к закату. Сегодня была суббота, и тренировка Ичиго у Гина уже закончилась, так что они никуда не спешили.
– Не думал пока об этом, – признался Рыжий. – Честно говоря, я сейчас счастлив. Даже и не подозревал, что моя жизнь может быть такой…
– Какой? – заинтересовалась Тацки.
– Отец почти не придуривается, ничего не скрывает, к нему реально можно подойти за советом. Сёстры уже не напоминают брошенных щенят: Юдзу не сидит целыми днями дома, устроилась в кружек танцев, нашла друзей и, наконец, начала жить своей жизнью, а не смотреть на неё через окно кухни; Карин гоняет в футбол с Тоширо, и у них даже что-то закручивается, по-моему. Призраки больше не преследуют меня, отравляя жизнь, при этом, я не ношусь целыми днями по городу взмыленной лошадью за пищанием этого треклятого удостоверения, но имею силу, достаточную, чтобы защитить дорогих мне людей. А главное, в моей жизни появилась ты… Я не знаю, какого бога благодарить за это время… Но скоро оно закончится, к огромному моему сожалению…
– Почему? – удивилась Тацки.
– Моя реацу восстанавливается. Это уже заметил сэнсэй. Скоро заметит Урахара… И снова начнётся эта вся круговерть с Готеем, – вздохнул Ичиго.
– А что не так с Готеем? – решила уточнить Арисава. – Там же твои друзья. Даже родственники есть вроде…
– Весь Сейрейтей огромный гадюшник. Думаешь, Айзен порезал на ленточки весь совет сорока шести только потому, что был безумцем? Нет. Он просто выполнил заветную мечту восьмидесяти процентов жителей Сейрейтея и девяноста Руконгая. За ними водилось столько кровавых хвостов, что сам Айзен начинает казаться школьником, взорвавшим кабинет химии…
– А откуда ты знаешь?
– Кое-что Гин рассказал, кое-что отец, кое-что Хирако Синдзи, кое-что Исида… Ты, кстати, в курсе за что Урюу шинигами ненавидит? – поинтересовался Ичиго.
– Нет. А за что? – заинтересовалась Тацки. Не часто Ичиго так откровенничал.
– За то, что шинигами истребили около ста лет назад всю его расу. Его семья – единственные, кто спасся. По решению совета, кстати. За то, что они “нарушали равновесие”. А заодно, чтобы это “равновесие” поправить, вырезали десяток районов Руконгая. Тоже по решению совета, и с прямого указа Ямамото Генрюсая. И кое-кто из нынешних капитанов в этом принимал непосредственное участие… Не забывай об этом.
– Ужас какой! – поёжилась девушка. Духовный мир представал перед ней в совершенно другом свете.
– А меня-то без внимания не оставят точно. Бежать также не выход. Не умея скрывать реацу, я долго не побегаю… Так что два-три месяца, может четыре, и мне снова придётся во все это окунуться с головой. Так что эти каникулы я хочу провести с тобой, что бы ты не задумала. Так какие у нас планы на каникулы? – хитро поинтересовался он, поднимаясь на локте и нависая над девушкой. И, не дав ей ответить, поцеловал.
*
Гин и Ичиго сидели напротив друг друга и молчали. На прошлой тренировке Гин сказал Ичиго, что его реацу восстанавливается. И уже на уровне ранговых офицеров. Где-то между пятнадцатым и двадцатым. Больше он ничего не добавил вчера.
Это значит, что Ичимару дал ему целый день, чтобы подумать и собраться с мыслями.
А это значит, что настала пора поговорить.
– Я знаю, что моя реацу восстанавливается. И знаю давно. Я нашёл в себе силу подчиняющего. И развитие её подтолкнуло рост реацу. И этот рост ускоряется. Нарастает, словно лавина. Думаю, что месяца через четыре-пять выйду на прежний уровень. До финальной гецуги конечно…
– Я смотрю: тебя это не слишком радует? – дежурно улыбался Гин.
– Ты прав, – вздохнул парень. – Полгода назад, я бы радовался, как дитя, что снова стану весомой кочкой на болоте. Теперь же… Не знаю. Мне слишком понравилось жить без Готея и их вечной битвы…
– На самом деле, возвращение твоих сил было делом времени изначально. Ты просто вышел к нему немного раньше, чем все предполагали. Но позже, чем мог бы. Я опасался, что ты начнешь этот процесс сразу после встречи с тем когтистым. Точнее, во время этой битвы.
– То есть? – не совсем понял Ичиго.
– Вспомни, как ты обычно обретал силу? – улыбка Гина стала чуть более ехидной, чем обычно.
– В бою… – слегка ошарашенный пониманием ответил Ичиго.
– Именно. Если бы бой продлился, то ты вполне мог выйти победителем. Либо, применив что-то из айкидо, типа базового ириминаге, сломать ему шею. И там было бы уже неважно, насколько он укрепил подчинением мышцы. Он бы сам себя поломал собственной силой. Но это было бы стопроцентное убийство. Либо, если бы бой всё же затянулся, очередной раз “преодолел” бы и сломал очередную внутреннюю плотину, проявив какую-нибудь силу. Я вообще заметил, что прямой и самый надежный способ потерпеть крах – это затянуть с тобой битву.
– Значит, ты вмешался тогда, чтобы моя сила не проснулась?
– Да. Мне показалось, что без неё тебе будет лучше, – пожал плечами Гин.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Ичиго и поклонился. – Мне и правда было хорошо без неё. Но я все равно не жалею ни о чем.
– Это хорошо. Так что собираешься делать?
– Собираюсь просить тебя научить меня скрывать реацу, – сказал парень и снова поклонился сэнсэю.
– Что же, – продолжил улыбаться Гин. – Это сложно. Но точно не сложнее обретения банкая в три дня. Только должен предупредить…
– О чем?
– Эта техника может только ускорить процесс восстановления.
– Почему?
– Потому что ты не запечатываешь в ней реацу. Ты учишься не допускать её бесполезного истечения в пространство. Фактически, используешь её более эффективно. Соответственно, поврежденные каналы будут восстанавливаться быстрее. Процесс лавинообразный, как ты сам понимаешь, – пояснил он своё предупреждение.
– Значит, мне надо будет просто быстрее освоить эту технику, – вздохнул парень. – Видно карма у меня такая: вечно осваивать новое в спешке.
– Тогда тебе стоит позвонить домой. С Рангику я договорюсь. Думаю трех суток нам с тобой хватит… – прикинул что-то в уме Гин.
– Хорошо. Так будет лучше всего.
– Ещё одно, – слегка притушил улыбку Гин. Что сразу заставило напрячься Ичиго. – Дело касается Арисавы-сан.
– Тацки? – весь подобрался парень.
– Да. Во время пребывания Айзена, в тот день, в настоящей Каракуре… Айзен развлекался. Он не занижал своей реацу и смотрел, как на это реагирует окружающая реальность. Было жутко, – передёрнул плечами бывший капитан. – Я не чувствовал его. А вот Арисава-сан… По-моему, она чувствовала… – шокировал сэнсэй своего ученика.
– То есть, ты хочешь сказать… Она настолько сильна?!
– Потенциально, – поправился Гин. – Но в реацу она сейчас полыхает словно костер. Примерно как ты, до встречи с Кучики Рукией. Так что думай.
– Тут нечего думать, – сказал парень, хмурясь. Он решительно встал с татами и, поклонившись, вышел за телефоном.
– Ты сможешь обучить сокрытию нас двоих?
– Думаю, это возможно, – кивнул Гин.
– Тогда я зову её… – сказал Ичиго, начиная набирать номер на мобильном.
*
Трое суток, без сна, с небольшими перерывами на приём пищи проходила интенсивная тренировка.
Все трое понимали важность, даже жизненную необходимость этого навыка для них. Так что поблажек и передышек никто не просил. Все было и просто, и сложно одновременно. Просто, потому что это твоя собственная энергия. Ей столь же легко управлять как рукой или ногой. Так же просто и естественно. Но при этом, попробуй научиться ей управлять всё время.
Для этого и нужно было достигнуть состояния полного изнеможения. Чтобы забить навык на уровень рефлекса. Добиться, чтобы скрывать реацу было столь же естественно, как дышать.
Начали они с того, что учились чувствовать, собственно, что она у них есть, эта загадочная реацу. Собственно это и было труднее всего. Вторым шагом они учились чувствовать, как она движется по телу и пространству, её скопления и центры. Третьим, учились чувствовать её истечение, потери при её движении, свободно уходящие в окружающее пространство и создающие “фон реацу”.
И только затем начали изучать различные способы и приёмы сокрытия этого фона. Их оказалось великое множество. Большинство из которых были предназначены для зачистки следов пребывания и энергетических воздействий. Основа же самого сокрытия заключалась в направлении всех потерь в собственный сон души, проводя их петлей через звено цепи. А потерь этих оказалось восемьдесят пять процентов всей вырабатываемой реацу! То есть, телом использовалось меньше пятой части ресурсов. Всё остальное бесполезно рассеивалось в пространство.
Но это был только первый этап. Так можно было скрыть себя от пустых. Но не от шинигами.
От шинигами скрыть себя можно было только создавая вокруг себя словно бы непрозрачную стену из фона, имитирующего естественный фон окружающего мира. Фактически становясь невидимым, либо, изображая какое-либо существо.
Ичиго выбрал в качестве такого существа обычную душу. Тацки свои собственные параметры годовой давности.
И вот всё это они и учились выполнять на автомате.
Вот только Ичиго пустил на циркуляцию по петле не все восемьдесят пять процентов реацу, а только пятьдесят. Тридцать пять он пустил в постоянное укрепление тела. Уж очень ему нравилось то ощущение легкости и неутомимости, которое возникало при этом (а такой пустячок, что сила и скорость его возрастали чуть ли не на порядок, вроде бы и не причём).
Арисава ограничилась пятью процентами, пущенными на те же цели.
Гин же этого не делал вовсе, так как у него и тела-то не было. Был гигай. А гигай в подпитке не нуждался.
========== 18 ==========
Прошли итоговые тесты. По их итогам Куросаки сдвинул Исиду на вторую строчку. А Арисава вошла в первую десятку, к собственному удивлению. Видимо, Ичиго действительно объяснял значительно понятнее учителей.
Обрадовались этому и родители Тацки. В подарок своему чаду они решили отправиться всей семьей на море на все каникулы, сняв там небольшой домик.
Ичиго надавил на отца и выбил из него такой же домик по соседству от Арисавы. Для него и сестрёнок. Бросить клинику Иссин не мог, так что обещал заезжать к ним пару-тройку раз в неделю.
Сестры были счастливы. Ичиго доволен. Иссин… Иссин впервые, за очень и очень долгий период, остался дома один. Первые три часа он грустил. Но потом он вдруг вспомнил массу интересных дел, заниматься которыми при наличии детей в доме было проблематично. И чем больше таких дел он вспоминал, тем больше ему начинала нравиться эта идея Ичиго. И тем больше он начинал недоумевать, какого пустого он сам не додумался до этого раньше?!
*
Ичиго сидел в своей комнате в домике, недалеко от берега моря, после целого дня веселья. Хоть и в начале это было весьма напряжное мероприятие, день однако прошел хорошо.
Утром Ичиго знакомился с родителями Тацки. Не то, чтобы он их не знал до этого. Но сегодня он знакомился с ними в качестве парня их дочери!
Оказалось, газеты они тоже читают… Так что грозить Ичиго расправой “если что”, отец Тацки не стал. Видимо, себя он круче чемпиона тоже не считал. Но не обижать девочку попросил. На что красный, как помидор, Ичиго только кивнул…
А дальше было море, лето, пляж, Тацки в купальнике, спасительный шезлонг, на который то и дело приходилось ложиться спиной к солнцу, дабы избежать неловкой ситуации из-за внезапной тесноты плавок… Спину он себе на солнце в этот день сжег капитально.
