Текст книги "Займёмся... английским? (СИ)"

Автор книги: MiaLoveNova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Слушай… Это… – Теряется парень, не зная, как подобрать нужные слова.

– Подарок. Как-никак восемнадцатилетие. – Ева светится от радости. – В знак старой дружбы.

Её слова будят в Денисе давно забытые воспоминания.

– Эй! Теперь моя очередь играть! – растрёпанный мальчишка пытался отобрать у светловолосой подруги старый джойстик.

– Нет! Перестань! Я маме расскажу! – кричала та, уворачиваясь от его рук.

– Ябеда! – вынес вердикт Дэн.

– Жадина!

– С кем ты будешь танцевать на выпускном? – робко спросила Ева, сцепив руки за спиной.

– Обещал Софи, – виновато улыбнулся парень, – Все хорошо?

– Конечно, – она выдавила из себя улыбку. И он, кажется, повёлся.

– Я так рада! Мы поступили в один универ! – громкий голос подруги раздался прямо за дверью, и Дэн, чертыхнувшись, натянул на себя и лежащую рядом обнаженную девушку одеяло.

Дверь открылась. Она на пороге. Непонимающий взгляд. Счастливое выражение лица сменяется убитым. Слезы в широко распахнутых глазах. Дрожащие губы. Громкий хлопок двери. И разорванная на долгое время связь.

– В детстве я тебя обижала, вот и решила компенсировать это дело игрушкой. Отбирать не буду, красавчик, – шутит Ева, разглядывая смущённого парня. Его глаза блестят неподдельным восхищением.

– Спасибо большое. Даже не знаю, как реагировать.

– Просто улыбайся. Тебе идет, – Ева встает на цыпочки и обнимает Дэна за шею.

Приятно.

Не успевает он прийти в себя от лёгкого шока, как девушка уходит вглубь квартиры. И что это только что было?

***

Агата от безделья заходит в «Instagram». Листает фотки. Ничего интересного. На душе как-то гадко. Оповещение. Прямой эфир у Никиты, друга Дэна и по совместительству их общего однокурсника. Девушка из любопытства включает запись. Громкие голоса, видео немного подвисает. Звучит музыка. Вполне приличная. Видимо, они там неплохо веселятся. Стоп. Кто это на заднем фоне?! Боже мой. Ева, пьяная в хлам, крутится из стороны в сторону, впиваясь губами в горлышко бутылки. Кто-то лапает девушку, и та глупо хихикает. Нет, её нельзя оставлять одной на вечеринке! Там ведь куча таких же потерявших контроль… Пропадёт. Срочно спасать! Чувство ответственности и страх за судьбу подруги заставляют Агату вскочить с места и пойти переодеваться. Легкомысленная дурочка. Напилась и теперь попадет в очередные передряги.

«Задерживаться не буду. Просто посажу ее в такси и вернусь домой…» – решает девушка. Недолго роется в шкафу, доставая оттуда белую рубашку и джинсы. Переодевается. Хватает ключи и пальто.

Приезжает она под самый разгар веселья. Кругом стоит несносный шум – хоть уши закрывай. Агата протискивается сквозь толпу, пытаясь найти подругу. Никого. Она не расстёгивает пальто, лишь обеспокоенно ходит по огромному залу, озираясь. От пьяных голосов начинает болеть голова. Людей определённо слишком много. Интересно, Дэн со всеми приглашенными знаком? Хотя, какая разница?..

– Все-таки пришла, – слышится сзади, и девушка подпрыгивает на месте от неожиданности.

– У тебя привычка такая – подкрадываться? – Обвиняет она именинника.

Тот лишь хитро улыбается, обнажая ровный ряд зубов.

– Кого-то ищешь?

– Еву. Не видел? – вздыхает девушка.

– Она уже уехала. – Дэн взлохмачивает свои короткие волосы. – Я вызвал ей такси.

–Вот как… Спасибо… – запинается девушка. Неожиданно, однако, вышло. Ну, тем лучше. Не нужно будет задерживаться здесь.

–Идём на улицу, здесь ужасно душно, – не дав опомниться Агате, парень хватает её за руку и тащит из переполненной комнаты в неизвестном направлении.

–Ты охренел, Меньшов? – возмущается девушка, упираясь. Останавливаются. А, балкон. Здесь не так душно. Дэн прыгает на ограду. Девушка, поддаваясь внезапному порыву, поднимается вслед за ним. Никто не произносит ничего вслух. Неловкая тишина давит на мозг. С Алексом можно молчать часами – это не заставляет чувствовать себя потерянной. И снова Алекс. Просто забыть. Выкинуть его из головы. Ему ведь плевать на них. Она заставит себя перестать о нём думать.

– С Днём Рождения, наверное, – неуверенно проговаривает Агата, пытаясь отогнать лишние мысли.

– Спасибо, наверное, – в тон ей отзывается Дэн, – Ты прямо вовремя.

– Время одиннадцать пятьдесят восемь. Поэтому я успела, – она смотрит на свои наручные часы и переводит на него победный взгляд.

– Целых две минуты. Эпично, – усмехается брюнет и придвигается к ней ближе.

Агата поднимает голову, смотря на ночное небо, осыпанное редкие крупными звёздами. Заворожённая, она не замечает пристального взгляда однокурсника. Миг. Парень подаётся вперед, впечатываясь губами в её губы. Агата вздрагивает, зажмуриваясь. Пальцы сжимают холодные прутья балкона. Задерживает дыхание. Дэн целует её ласково, почти целомудренно, лишь осторожно прикусывая за нижнюю губу. Плавно, чувственно. Губы Дэна прохладные от ветра и легкого вина. Она бездумно приоткрывает рот, впуская его язык внутрь. На миг ей кажется, что это Алекс. Становится жарко. Чужие руки обвивают её талию, крепко и непривычно. Пробираются под пальто. Она не отвечает на поцелуй, но и не отстраняется. Позволяет ему нежно провести языком по своим губам. Это не противно, но снова – это не Алекс. Она не даёт себе отчёта в действиях, когда касается его языка своим. Легко, упорно стараясь не думать ни о чем. Пытается изо всех сил сосредоточиться только на этом поцелуе… Но мысленно сравнивает ощущения – в голове мелькают эпизоды поцелуев с Алексом. Не может так. Просто не может.

С громким чмоком она разрывает поцелуй. Смотрит на Меньшова, в глазах которого плещутся желание и непонимание. Осознает, какую ошибку совершила.

– Я… я не могу так, – выдыхает Агата, спрыгивая с ограды на землю. Парень разочарованно опускается вслед за ней.

– Пожалуйста, прости… Просто ты напоминаешь мне одного человека.

Он глубоко вздыхает, но отстраняется. Черт, только девчонки могут так не вовремя обламывать.

– Что такое? – хмурится парень. Напряжение в штанах даёт о себе знать.

– Это будет нечестно по отношению к тебе… – слова даются тяжело. Дэн скептично хмыкает в ответ на её слова.

– Я пытаюсь заглушить мысли о моем бывшем парне твоими прикосновениями. Это нечестно, Меньшов, понимаешь? Не хочу, чтобы мы совершили ошибку, – Агата нервно облизывает губы. В её глазах читается вина. Парень тоскливо усмехается, переведя взгляд на небо. Звёзд стало меньше. Облачно.

– Почему ты не с ним тогда? – спрашивает он, так и не повернувшись к ней лицом.

– Он… Не хочу грузить тебя своими проблемами. Мне правда… – не договаривает.

– Меньше всего мне хочется слышать о том, как ты горько жалеешь о моем недотрахе, – выходит немного грубо, но он презирает сочувствие. Не нужно.

– Я пойду, – шепчет Агата и разворачивается к двери. В груди вяжет неприятное чувство, поэтому она возвращается и обнимает парня за шею, чувствуя пальцами коротко подстриженные волосы на затылке. – Пока.

***

– Вот как? – грудь Алекса вздымается и опускается от гнева. – Дьявол… Спасибо, приятель.

Он с отвращением швыряет безобидный телефон на пассажирское сиденье машины.

– Поверить не могу… – Алекс резко бьёт по рулю рукой.

Злость жужжит в нервных рецепторах. Отравляет. Разносится жгучей волной по всем клеточкам его тела. Сдержаться. Посчитать до пяти и успокоиться. Блять. Она целовалась с другим. Нога давит на газ. Спидометр взлетает, достигая новой отметки. Кинула его по смс и развлекалась с каким-то отморозком.

***

– Тебе звонила какая-то девушка.

– Кто? – Алекс вышел из ванны уже полностью одетым. Апельсиновый сок, неудачно вылитый на рубашку, липким пятном остался на груди, поэтому ему пришлось экстренно принять душ – терпеть было неприятно.

– Без понятия. Я сказала, что ты в душе.

– Мы на «ты» не переходили, Эмма. Поэтому соблюдай нормы приличия, – грубо одернул её Миллер. Потянулся к телефону.

Сообщение.

Куколка: «Между нами всё кончено».

Что это за приколы такие? Иронично, ведь раньше он постоянно сталкивался с аналогичными ситуациями, с одной разницей – первым бросал всегда он.

Алекс вскочил с места. Выпроводил ученицу, накинул на себя кожанку и завёл одолжённую машину друга. А через пару минут получил неожиданный звонок от знакомого, который присутствовал на студенческой тусовке.

***

Её касался кто-то. Новый рекорд – сто шестьдесят километров в час.

– Куколка, ну почему ты меня доводишь? – Перед глазами мелькают огни зажжённых фонарей. Темно. Включает дополнительные фары дальнего света, освещая путь.

Дорога до её дома занимает около получаса. Неудивительно. Он мчался на бешеной скорости.

В окне квартиры горит свет. Значит, не спит. Стучит в дверь. Слышатся шаги. Открывает. Домашняя, но на лице – неестественная бледнота.

– Ну, здравствуй, – тоном, от которого разбегаются мурашки по шее и ползут по плечам, ниже, растекаясь на уровне солнечного сплетения.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она, стараясь придать голосу уверенность. Но выходит как-то испуганно, загнанно.

Укоризненный взгляд Алекса, полный осуждения, вызывает в Агате чувство стыда из-за того, что позволила Дэну поцеловать себя, оскверняя их чувства, пусть болезненные, пусть сложные, но самые настоящие.

Не спрашивая разрешения, он заходит внутрь, запирая за собой дверь. Устало трёт переносицу.

В груди болит. Тягостно ноет. Скребёт и раздирает изнутри.

– Уходи.

Кажется, его самоконтроль сейчас полетит в тартарары.

– Нет.

– Я устала, – сглатывает она.

– Это не повод целовать кого попало, – гневно выплевывает Алекс. Кажется, ему удалось её поразить. Девушка выглядит потрясенной и… разбитой.

– Откуда ты узнал?

–О, да брось, – фыркает Миллер, – Не будь такой наивной, куколка.

Встретив её непонимающий взгляд, поясняет:

– Я слежу за тобой.

–Ты же… – изумленно начинает девушка, но он её раздраженно перебивает.

– У меня есть знакомые, которые тоже посетили эту вечеринку.

– Не доверяешь мне? – горько насмехается она.

– После того, как этот молокосос старательно вылизывал тебе рот? Доверяю, несомненно, – бархатный голос сочится сарказмом.

– Я не буду извиняться.

Какого хера ей нужно оправдываться?! Надоело.

– Я и не ждал, – мрачный взгляд мечет гром и молнии.

–Ты ревнуешь? – Агата поджимает губы, испытывающе всматриваясь в его темные глаза. А он бесится. Бесится, потому что она такая красивая. Бледная, худая, расстроенная, но все такая же неизменно охрененная. И могла перестать быть его. От этого хочется рвать и крушить. Или как вариант – убить собственного ученика, который подбивает клинья к Агате.

– Просто светский интерес. Не находишь? – выдыхает Алекс и проводит пятерней по своим волосам, приглаживая.

– Знаешь что? Я не твоя девушка, поэтому…

– Как тебе вообще в голову пришло бросить меня сраной смс-кой? – повышает голос. А она все смотрит на него, облизывая губы.

Его глаза – два адовых омута, глубокие, притягательные, почти чёрные. Взгляд – пустой. Мимолетные звёздочки интереса в ледяных безднах гасятся холодящей тьмой, а на губах играет улыбка. Странная, отдающая безумием, от чего коробит неимоверно. Агата отступает на шаг назад. Ощущая себя беззащитной и полностью покоренной им.

–Я звонила, – бессильный шепот. – В любом случае, все кончено.

Протекая через всё тело и разгораясь в крови, злость, словно яростное пламя, растекается по его организму и выжидаемо скапливается в грудной клетке. Опаляя, оголяя кости и прожигая их высокой температурой, приносит нестерпимую боль – душит, перекрывая доступ к кислороду. Сверху, снизу, изнутри – Алекс готов поклясться: огонь и шедшая за ним боль раздаются везде, независимо от того, что его окружает. Он горит изнутри, подобно зажжённой спичке. Если она не прекратит повторять эту фразу, он потеряет рассудок.

– Не припоминаю, чтобы я тебя отпускал, – парень делает к ней шаг и рывком прижимает Агату к стене. Контраст между горячим телом Алекса и холодной шершавой стеной заставляет девушку поёжиться.

– Пока ехал, успел захотеть тебя во всех позах.

Развратные слова, полные похоти, вызывают тянущую боль внизу живота. Глаза в глаза.

Губы в губы.

Алекс не целует – он насилует чужой рот языком, яростно покусывает, пытаясь привести её в чувства. Втолковать, блять, то, что она принадлежит одному ему. И всегда будет. Накопившаяся горечь заставляет лёгкие загореться адским огнем. Язык лижет нёбо. Влажно и пошло, подчиняя и обезоруживая. Внутри бушуют смешанные эмоции. Это ведь её Алекс. Но Агата не прекращает протестовать, отталкивая его за плечи. Её пугает его болезненный напор. Парню надоедает это, поэтому он перехватывает её руки и заламывает за спину. Ощущает прилив крови к паху – он уже твёрдый. Голова совсем не соображает. Доказать ей, доказать себе… Она его собственность. И то, что на его девушку кто-то посмел посягнуть… Чёрт, чёрт! Не обращая внимания на протесты Агаты, Алекс наваливается на неё всем телом, срывая с петель пуговицы надетой на неё белой рубашки. Слишком сексуальной. Одна мысль о том, что её видел кто-то такой – слепая ярость затмевает глаза.

С треском стягивает прозрачную ткань, комкает в кулаке и отбрасывает в сторону. Вцепляется в голые плечи с такой силой, что завтра на нежной коже грозятся проступить синяки. Заявляет на неё свои права. Съедает сдавленные стоны Агаты. Сопротивление только сильнее раззадоривает его азарт.

– Что ты делаешь? – надрывно спрашивает она, силой отрываясь от его губ.

– Собираюсь заняться с тобой любовью. Целых две недели я отказывал себе в тебе… – Миг, и она оказывается обращенной лицом к стене. Это безумие. Сильные руки всё ещё пригвождают девичьи запястья. Грудь упирается в её спину. Она ощущает животом холодную поверхность стены.

В нос ударяет смесь одеколона и мятного табака. Опять курил.

– Алекс… Нет… Остановись… – тихо шепчет Агата, пытаясь увернуться от горячих поцелуев в ключицы и плечи, которые щедро начинает оставлять на ней парень. Он совершенно не слушает её и проходится шершавым языком по шее. Кусает. Оставляя собственнический след алеть на коже. Клеймо на коже. Убирает волосы со спины на левое плечо и проходится губами между лопатками, по проступающими позвонками, оглаживая руками её ребра. В голове шевелится глупая мысль о том, что чертов Меньшов капал слюной вожделения в сторону его девушки. Алекса выгибает, как от удара током.

– Я так проголодался по тебе, – тянет её за подбородок, заставляя наклонить голову в сторону, и жарко целует в уголок губ.

– Это неправильно… – Новая попытка отодвинуться. Безуспешно. Провал.

– А что было правильно? Раздвигать ноги перед первым встречным? – Глубокие глаза темнеют от злости, а челюсть стискивается до желваков.

Как же гадко. Особенно, слышать такие мерзкие слова от человека, который тебе дорог.

– Ты не в себе…

– Когда дело касается тебя, я становлюсь очень жадным, Агата, – парень ведёт ребром ладони по её щеке. – Делиться тобой я не намерен ни с кем.

– Отпусти меня.

– Я могу поиметь тебя в любой момент, где и когда захочу, куколка, – пальцы по очереди ласкают твердые соски через ткань простого лифчика.

– Не можешь, – упрямо, но дрожащим голосом.

– Могу, – парень исследует руками отзывчивое, реагирующее на каждое касание тело. Голова фантомно кружится, а её тихий выдох распаливает дикое желание еще сильнее.

– Он совал язык в твой рот. Куда он еще успел его засунуть? – Грязная фраза заставляет желчь скопиться в горле. Резко. Как пощёчина. Больнее.

– Прекрати, – в глазах предательски щиплет.

– И как? Удовлетворилась? – холодно, унизительно. Слова будто пачкают. Сразу все окрашивают в пошлом цвете. Кожу сдирают.

– Хватит, Алекс.

– Собиралась с ним трахаться? – Глухо шипит он. – А может делала это не только сегодня? М?

– Ты бредишь, черт тебя побери! – Агата отталкивает его за плечи, прикрывая свое полуобнаженное тело руками. Парень перехватывает её запястья и прижимает к стене по обеим сторонам от головы. Спину саднит от резкого соприкосновения с жесткой поверхностью.

– Я не такая, – обиженно, с горечью отвечает Агата, и он обращает внимание на то, что глаза у неё болезненно красные, а по щекам тянутся две черные полоски от потекшей туши. Чувствует себя полной скотиной. Она плачет. Из-за него.

– Господи, я знаю, – Алекс тянется ближе, охватывая ладонью её затылок. Глупое наваждение спадает. И только сейчас до него доходит абсурдность сложившейся ситуации. Она не заслужила такого эгоистичного отношения к себе. Что он творит?! В висках стучит кровь. Она такая маленькая, такая беззащитная. Стоит перед ним, стараясь прикрыться руками, пока он гладит её по голове. Снова стесняется. Алекс тянет руку и пропускает сквозь пальцы её мягкие волосы. Целует в уголки крепко сжатых век, ощущая на губах соленость, дотрагивается до кончика вздёрнутого носа, испещренного веселыми веснушками. Упирается лбом в её лоб.

– Тогда почему говоришь мне эти гадости? – Едва слышно шепчет Агата. Его сердце так громко стучит, что она слышит эти гулкие звуки.

Потому что ревную тебя. Потому что ты моя только. Потому что не отпущу.

– Прости… Прости меня, куколка, я… – Она не дает ему закончить, неожиданно заткнув парня поцелуем. Пытается втянуть его твёрдый язык в себя, нагло скользя по нему, обхватывает его губами, сходя с ума от вкуса. Чувствует ответное давление. Агата не понимает, когда они успевают оказаться на диване – но они там. Их языки ритмично сталкиваются, слишком желанно. С каждым поцелуем её рот открывается шире, а поцелуй становится глубже. Алекс ощущает проворные руки в своих каштановых прядях. Прижимает её бедра, с силой сталкивает со своей эрекцией, отчаянно желающей оказаться в ней, и слышит гортанный стон – мысли напрочь выбиваются из головы.

О Бесы… Эти звуки… Он хочет слушать их вечно, всегда. Пускай это никогда не заканчивается. Девушка давит маленькими ладошками на его грудь, переворачивая парня на спину. Седлает его бедра, проходясь пальцами по его ширинке. Соблазнительно закусывает губу. У Алекса спирает дыхание. Агата наваливается на парня, удерживая себя на локте. Наклоняется к его лицу, но Алекс вдруг морщится.

– В чём дело? – Сконфуженно интересуется она.

Острый уголок какого-то учебника упирается ему в бок, доставляя дискомфорт. Парень от досады закатывает глаза, собираясь выбросить книгу к чертям, но останавливается, прочтя заголовок «English speech practice». Любопытно. Его глаза озорно блестят. Какая прилежная ученица.

– Моя девочка учит английский? – Высовывает язык и проходится им по своим пухлым губам. Она сопровождает каждое его движение вожделённым взглядом. Кратко кивает на его вопрос.

Приподнявшись, Алекс привычным движением стаскивает с себя свитер через голову и швыряет в сторону, открывая её взору идеальный обнаженный торс. Девушка вновь забирается на него и пару секунд только разглядывает потрясающее тело под собой. Тянет к его груди руку, проходится по выступающему прессу.

– Поможешь? – слегка двигается на его члене, скрытом штанами, и Алекс впивается пальцами в её бедра, фиксируя. Иначе не сдержится.

– Что тебе хочется узнать? – Хрипит он, а на губах играет хитрая ухмылка. Манит.

Она решительно скользит губами по линии его подбородка, прижимается к пульсу на шее, перебирается за чувствительный участок за ухом, посасывая до красного пятна. Отмечает собой. Дьявол, её одержимость кружит Алексу голову.

– Как по-английски будет… – выцеловывает каждый сантиметр его кожи, начиная от шеи, спускаясь до пояса джинсов. Его тело напрягается под теплыми ласкающими губами, – «Я хочу трахнуть моего преподавателя?» – она нахально улыбается, а затем прячет лицо у него на груди.

– Повторяй за мной, – Алекс прикусывает ямочку между её ключицами, – I want…

– I want… – она подставляет шею под его жаркие поцелуи, растворяясь в страстных прикосновениях.

Девушка выгибается навстречу ласкам, и Алекс, пользуясь возможностью, заводит руки за её спину и умелым движением расстегивает застежку бюстгальтера.

– To fuck… – язык оставляет мокрые дорожки на груди, пробуя на вкус соски, заставляя податливое тело извиваться от блаженства. Он не обделяет вниманием ни единый участок кожи. Холодные руки, блуждающие по животу и спине, заставляют её тело трепетать, отчаянно требуя большего.

Влажные губы легко касаются углубления пупка, обводя его кончиком языка. Девушка обхватывает его бедрами, промежностью ощущая явственно выпирающий из брюк бугор. От одной мысли, что он будет скоро внутри неё, она задыхается. Брюнет поднимает голову, смотря на Агату горящими глазами. В его затуманенных глазах читается приказ. Водит подушечками пальцев по внутренней стороне бедра. Она дрожит.

– Повторяй, куколка, – властно требует парень, разогревая её холодную кожу своими жгучими прикосновениями, вызывая новую порцию мурашек.

– To fuck… – зажмуривается. Какой же он горячий, черт возьми!

– My teacher, – парень одаривает её дьявольской ухмылкой. Душно. Агата тянется к бегунку на его джинсах, желая поскорее от них избавиться, но он перехватывает её запястье.

Ждёт ответа.

Она хочет что-то произнести, но голос срывается. Господи. Внизу живота становится так горячо…

– My teacher… I want to fuck my teacher, – с трудом повторяет целую фразу, задыхаясь.

– Послушная девочка, – Алекс ставит её на колени к себе спиной, стягивает с Агаты узкие брюки. Бесцеремонно проникает рукой в трусики и вводит в девушку два пальца, разводит их, растягивая её изнутри. Его пальцы окутывает горячая влага.

Именно он заставляет её так себя чувствовать. Только он.

Она дрожит, силой стискивая зубы, тяжело дышит.

– Ты всегда готова для меня, – раскалённое дыхание опаляет Агате щеку. Больше не осталось сил терпеть. Её мокрое бельё оказывается приспущенным на уровне колен. Заниматься любовью в полуодетом состоянии почему-то приносит особо острое наслаждение. Он грубо наматывает её волосы в кулак, и, оттянув резинку боксёров вниз, одним толчком проникает целиком внутрь. Боже. В ней так туго. Скользко. Чертовски хорошо. Дрожит от нетерпения. Безумное помешательство. Глубже, резче. Он тянет её за волосы, почти больно, но это ощущение приглушается тем приятным теплом, которое разносится по телу с каждым его движением. Девушка прогибается в позвоночнике, вцепляясь руками в подлокотники дивана.

– Алекс… – Его имя срывается с её губ, как молитва.

Ворох бабочек раскрывает невидимые крылья за грудиной у обоих, порхает, разбивается. Он вдалбливается в её податливое тело жестче, кусает в плечо, оставляя на коже следы от зубов. Горячие разряды отдаются по всему телу приятной дрожью. Воздуха отчаянно не хватает.

– Только моя. И не смей думать по-другому, – Алекс остервенело втрахивает девушку в чертов диван, поскрипывающий от их движений, проникая внутрь неё все ожесточеннее и быстрее. Как же охуенно. Её дыхание становится похоже на всхлипы. Веки прикрываются. Девушка приоткрывает рот в безмолвном крике, чувствуя миг единения. Нет. Не только физического. Такое ощущение, будто они стали чем-то целым, неделимым.

Алекс отпускает её волосы, перемещая руки на бедра. Ощущая, как она чутко отзывается на каждый его толчок, принимая его целиком. Непередаваемо восхитительно. Обладать ей без остатка, ощущать эту неразрывную связь, прочно образовавшуюся между ними, слушать смешавшиеся стуки бешено бившихся сердец – страсть сжимает горло, совсем как его пальцы, вновь впившиеся в шею.

Она тихо вскрикивает, сжимая его член в себе до боли, и с губ Алекса срываются ругательства.

Разрядка наступает стремительно, накрывая обоих с головой, мешая нормально дышать. Алекс срывается в пропасть. Это действительно какая-то херова пропасть, куда он падает, бесконтрольный, оглушенный. Сознание просто выключается.

Вспотевшее тело сводят резкие судороги, и девушка беззвучно запрокидывает голову назад, впиваясь в спину Алекса, оставляя на ней серповидные отметины от ногтей.

Алекс по-прежнему на ней, в ней, и его сердцебиение только приходит в норму. Поняв, что придавливает Агату своим весом, парень перекатывается в сторону.

Они молчат. Частое сердцебиение не желает успокаиваться.

– Не уходи, ладно? – Вдруг просит она. – Никогда.

А он вдруг замечает, что у Агаты искусанные губы. Бледные, побелевшие как мел, от волнения или страха. С алыми следами от укусов и проступившей капелькой крови. Сердце пропускает удар, а через минуту дико стучит, выдавая освобождённые чувства с головой. А губы у неё соленые. Наверное, от крови, запекшейся на них. Становится так тихо. Будто все звуки мира пропадают. Оглушая. Обостряя органы чувств.

Алекс смотрит на неё, как в первый раз. Острые подрагивающие плечи. Тонкие запястья, хрупкие косточки которых болезненно проступают сквозь натянутую бледную кожу. Ресницы с дрожащими на них бисеринками слёз. Глаза, упрямые и тёплые. Пронизанные капиллярами. Две трогательные родинки на левом предплечье.

И всё вдруг становится внезапно понятно. И её слезы, и тихий выдох, и собственная злость. И вновь – тихо.

Алекс без слов перехватывает тонкую кисть, лежащую на её острых коленках, и подносит к губам, поочередно целуя каждый палец. От неожиданного прилива нежности в груди становится тесно до боли. Теперь всё действительно понятно.

Никто другой ему не нужен. Только она. Забавная, стеснительная, непосредственная и такая необходимая, как кислород. Он тянется к её губам, слизывая соленую каплю крови с них. Совсем ласково, нежно и невинно-трепетно. Боясь неосознанно причинить боль. Пытаясь передать в этом поцелуе свои чувства. Глубокие, чистые.

Она вздрагивает, но глаза прикрывает.

Алекс дотрагивается носом о её нос, слегка трется, нежась. Ловит внимательным взглядом трепет ресниц и уголки губ, поднявшиеся наверх, в улыбке. Мысленно обещает сам себе, что плакать по его вине она больше никогда не будет. Почти детская клятва, только обещание хочется непременно сдержать.

Обнимать её и зарываться носом в волосы. Ощущать теплые губы на своих, от которых – огонь. Защищать. Читать её глупые сообщения. Перечитывать. Смотреть на покрасневшие нос и щеки после мороза. Согревать. Видеть, как Агата смешно хмурит брови, когда он указывает на ошибку в тексте. Всё время целовать в веснушчатый нос. Гладить по волосам, пока она лежит на его коленях. Слушать звонкий смех, от которого внутри каждый раз что-то неуловимо переворачивается. Переплетать пальцы. Тёплые.

Любовь… Это как будто вернуться домой после долгой поездки. Вот что такое любовь.

– Я никуда не уйду.

Говорят, что самую страшную боль человеку может причинить лишь тот, кто подарил ему самое большое счастье.

Только ему почему-то не страшно.

Только он почему-то верит.