Текст книги "Займёмся... английским? (СИ)"

Автор книги: MiaLoveNova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Агата нервно постукивает подушечками пальцев по коленкам, сидя на пустой остановке. Автобус опаздывает. И это обидно, потому что сегодня она вышла на полчаса раньше, чем обычно. Увы, клятва пунктуальности вновь нарушена.

Безжалостный январь не щадит погодой, подкидывая изо дня в день аномально низкие температуры, и Агата, одетая в водолазку и джинсы, сейчас радуется продуманному выбору одежды. Чёрт, автобус должен был приехать ещё двадцать минут назад… Ну почему, почему ей всегда так сильно не везёт? Первая пара – английский. Это создает мнимую атмосферу спокойствия, но ждать пощады от Алекса не стоит. На занятиях он не изменяет своему амплуа тирана-деспота, сдирая с Агаты семь шкур и отправляя на постоянные пересдачи в случае неудач.

Пальцы медленно замерзают, суровый ветер обдает щёки холодом, пощипывая незащищённую кожу. Девушка закутывается в тёплый вязаный шарф, уткнувшись в него носом, и плотнее запахивает пальто. В голове несётся рой мыслей. Неприятный осадок после тяжелой недели беспокоит, давит на виски.

***

– Можно? – Агата постучала костяшками пальцев по деревянной поверхности двери. Он сидел за столом, спиной к ней, и до её слуха доносилось лишь монотонное клацанье по клавиатуре.

– Да, проходи, но я немного занят, – Алекс не обернулся, беспрерывно печатая что-то в своём ноутбуке.

– И чем же? – девушка обогнула стол и наклонилась над ним так, что её волосы защекотали его щёку.

– Диссертацией. Работаю над кандидатской, – строго ответил он, не отрываясь от экрана. Ноль реакции.

– И как она называется? – полюбопытствовала Агата, пытаясь хоть как-то растормошить парня.

– Теоретические аспекты лингвистики, – сухо, монотонно.

– Скучно, – вынесла вердикт Агата и потёрлась носом о щёку парня, со спины обвивая его шею руками. Тепло.

– Согласен. Но мне нужно её успеть завершить, чтобы приступить ко следующей ступени повышения квалификации.

– Ты говоришь, как полный зануда, – усмехнулась Агата, – Но мне нравится, что ты такой умный, – она прикусила мочку его уха, наслаждаясь тихим вздохом, сорвавшимся с губ парня.

Резкий стук в дверь заставил её отпрянуть от стола.

На пороге стояла незнакомая ей девушка.

– Алекс Феликсович, – приторным голосом, взглядом – беззастенчиво вылизывающим парня. Казалось, она даже не замечала Агату.

– Эмма, проходи, – парень небрежно махнул на стул, приставленный ко своему рабочему месту. – Ты восполнила недостающую часть в работе?

Блондинка не переставала прожигать его откровенным взглядом, и это заставило Агату неожиданно напрячься. Ногти впились в мягкую кожу ладоней, оставляя на них характерные полумесяцы. Взгляд испепелял аспирантку.

– Да, все материалы подготовлены, – буквально светилась девушка, присаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу.

– Давай разберем, – лаконично бросил Алекс и забрал с её рук флешку. Агата нахмурилась.

– Мне прийти позже? – подала голос девушка, пытаясь привлечь его внимание. Преподаватель бросил на нее рассеянный взгляд, будто забыл, что она тоже находилась в помещении. Секунда размышлений. Отрицательный кивок.

– Сегодня я занят.

И это грёбаное «занят» протянулось до самого конца недели. И следующей. Они мельком виделись на занятиях, переписывались по ночам и… всё. Агата не нуждалась в чем-то запредельном. Ей просто хотелось чувствовать себя нужной. Как тогда, пару месяцев назад, когда они только-только стали встречаться. Чувства не ослабли, но невидимая стена, возникшая между ними из-за его работы, отдаляла их. И эта девушка. Аспирантка, чьим наставником был её парень. Агата не могла не заметить, как она смотрела на него. Откровенно-призывно. Желая наброситься сиюминутно. И то, как реагировал Алекс, злило её. Нет, он не заигрывал с ней, но и не прерывал настойчивых попыток флирта, будто это ему льстило. Именно по этой причине вчера они по-настоящему поругались.

Агата столкнулась с ненавистной ей особой перед кабинетом английского. Раскрасневшаяся девушка поправляла одежду и выглядела окрыленной. И Агате очень, мать её, хотелось верить в то, что аспирантка была вдохновлена успехами в работе, а не тем, что очевидно напрашивалось на ответ.

– И? Как оно? – девушка встала в дверном проеме, скрещивая руки на груди.

– Работа продвигается, – неопределенно ответил Алекс, но даже в этих невинных словах ей чудился скрытый контекст.

– Неужели у тебя совсем нет времени на меня?

– Мы уже говорили об этом. Я пишу кандидатскую. Прекращать работу из-за твоих прихотей не намерен, – твёрдый голос вызывает зуд в ладонях.

– Прихотей? – повторила за ним Агата. Голос дрожал. – Я просто хочу видеть тебя чаще. За пределами этих стен.

– Агата, тебе нужно быть терпеливее, – парень устало посмотрел на девушку, словно она – капризный ребенок, отвлекающий строгих родителей от важной работы.

– Мм. А для неё у тебя время есть всегда, да? – она сглотнула ком в горле.

– Не веди себя, как ревнивая истеричка! – Алекс поднял голос, и карие глаза сверкнули злостью. Разговор перерастал в скандал.

– Но повод есть, согласись, – едко, с горьким привкусом на кончике языка. Оставляя неприятное послевкусие.

– Не заводи пластинку, я устал доказывать тебе, что между нами ничего нет! Ты сама-то не устала от этой чепухи? – парень сорвался с места. Раздражение росло с каждой секундой всё сильнее и сильнее.

– Ого, вы соизволили подняться, – Агата наигранно похлопала в ладоши. – Мы возвращаемся к этому разговору потому, что мне не хватает твоего внимания!

– Я не собираюсь ставить свою карьеру под удар из-за такой ерунды! – выпалил он, кипя от гнева. – И Эмма здесь не при чем!

Почему она упорно не желает его понимать?

Алекс нахмурился, смотря на опешившую девушку. Он не хотел быть грубым. Вспылил. Заслуженно. Агата сжала руки в кулаки. Было больно. Конечно, работа важнее её. Между ними… Интрига, короткий роман. Выгорело. Остыло. Замёрзло. Только в груди больно жжёт.

– Пошел ты, – прошипела девушка и выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Нет. Такого отношения к себе Алекс не вытерпел бы ни от кого. Никто не вправе неоправданно обвинять его и закатывать беспочвенные истерики. Недоверие Агаты сводило с ума. Неужели она считала, что он поступил бы так с ней?

***

На горизонте показывается приближающийся автобус. Слава Богу! Агата срывается с места. Транспорт тормозит. Двери открываются. Она, поправляя на плече сползшую лямку рюкзака, пробирается внутрь. О, нет. Автобус битком наполнен людьми так, что даже дышать проблематично. Агата с трудом протискивается к кондуктору, расплачиваясь за билет. Выполнив эту нелёгкую, в её случае, задачу, девушка пытается найти более удобное место, где можно было бы хоть за что-то ухватиться, потому что автобус нещадно трясет. А ещё ужасно душно. Все толкаются. Она ощущает себя участницей глупого квеста, где нужно добраться до «финиша». То есть до поручня. Какая-то женщина с ребенком пихает её локтем в бок, и Агата сердито поджимает губы. Чёрт. Естественно, что свободных мест не осталось. Она кое-как пробирается в сторону, хватаясь за металлический поручень, чтобы не свалиться с ног. Очередной толчок. О Боже. С трудом Агата распахивает застёгнутое на все пуговицы пальто. Кажется, она не доедет до университета целой и невредимой. Невозможно даже голову повернуть – лишние движения создают дискомфорт и волну нелестных комментариев в её адрес. Кондуктор открывает окно. Уже прогресс. Кто-то случайно наступает ей на ногу. Ни хера не прогресс.

– Нельзя быть осторожнее? – взрывается девушка, отодвигаясь в сторону.

Чёртова кочка. Люди падают друг на друга, бьются в возмущении и предпринимают безуспешные попытки принять стойкое стоячее положение. Если преисподняя существует, то этот проклятый автобус послан прямиком из Ада.

Очередная остановка. Бог ты мой. Народа становится еще больше (хотя, куда ещё больше?!), назревает новая волна давки, когда водитель прибавляет скорость на неровной дороге. Агату зажимают со всех сторон, а затем автобус встряхивает, отчего девушка падает вперед.

«Ну, отлично, разбить нос только не хватало…» – растерянно мелькает в голове. Но «полет» завершается раньше времени. Её кто-то подхватывает за талию и прижимает к себе. Точнее, разворачивает спиной и нагло усаживает на свои колени. Девушка испуганно распахивает глаза, резко повернув к сидящему голову. Быть того не может! Алекс демонстрирует улыбку чеширского кота.

– И давно ты тут сидишь? – смотрит на него во все глаза. Значит, мучилась она здесь столько, а он спокойно следил за её «приключениями».

– Около двадцати минут.

– Почему ты…

– Байк на ремонте, вот и решил прокатиться на общественном транспорте, – невозмутимо объясняет парень, по-хозяйски опуская руки на её бедра.

– Мог бы и помочь, между прочим.

– Свободных мест нет, детка, – преподаватель криво ухмыляется. – Только мои колени.

– Благодарю, но воздержусь, – обиженно бурчит девушка, пытаясь встать, но Алекс не намерен её отпускать. Его руки крепко обвивают её талию, а нос зарывается в волосы. Агата со вздохом опускает рюкзак на пол.

– Это не было просьбой, – парень пробирается пальцами под её бежевую водолазку, поглаживая живот.

– Я не позволяла тебе, – осадок, хренов осадок после их ссоры не хочет отпускать.

– Мне не нужно твоё разрешение, чтобы трогать тебя. – Грубовато, хрипло.

Он кладет другую руку на её колено, бесстыдно ведет ладонью вверх, по бедру.

– Повезло, что ты не в юбке, куколка, – горячий шепот в ухо, – Иначе мои пальцы были бы уже в тебе.

Как он может говорить ей такие откровенные вещи здесь?! При людях, которые, как кажется Агате, смотрят только на них…

– Уверен, ты уже мокрая для меня, – кончиком языка по изгибу шеи.

– Прекрати, ты с ума сошел? – шепчет девушка, горя от стыда.

Одно дело, когда Алекс позволяет себе такое, когда они наедине, другое – прилюдно. Резкий поворот. Агата упирается рукой в стекло, чтобы удержать равновесие. Край рамы больно врезается в кисть. Неприятно.

Алекс расставляет ноги шире, и она невольно ёрзает на его коленях, удобнее устраиваясь. На что явственно слышит томный вздох. От неожиданности девушка вздрагивает и дёргается назад, сильнее прижимаясь к нему. Неужели он… возбудился?

В голове возникает шальная мысль. А почему бы?.. Девушка осторожно повторяет движение, и Алекс едва слышно стонет. Агата от щекотливой ситуации наоборот смелеет. Хочется наказать его за то, как он обходился с ней последние несколько дней.

«Игнорировал. Вёл себя как пай-мальчик… Флиртовал с той сукой. Получай теперь…»

От резких поворотов, на которых транспорт бросает со стороны в сторону, выходит почти не специально.

– Кажется, кое-кто был против домоганий, – тяжёло дышит парень, – Передумала?

– Не понимаю, о чем ты, – усмехается Агата, ощущая ягодицами его твёрдый выпирающий член сквозь брюки. Новое движение. Она дразняще, ритмично трётся о него, срывая с губ парня жаркие выдохи. Чёрт. Это распаляет и её саму. Он так хочет её. Пытается возобновить трение, но девушка упирается, не позволяя ему двинуть бедрами для тесного контакта.

– Агата, – предупреждающе, почти отчаянно. Дай-мне-почувствовать.

Руки приподнимают тонкую ткань водолазки ещё выше, проводя пальцами по худым рёбрам. Губами по шее. Смазано, жарко.

В чёртовом автобусе, переполненном людьми. Где их любой может заметить, если задержит взгляд больше секунды. Острый поток адреналина стремительно бежит по крови.

– Плохая девочка, – чувственной хрипотцой, въедаясь под самую кожу.

Очередная остановка. Половина пассажиров выходят, сменяясь новой толпой.

Агата дёргает бёдрами, вжимаясь в его каменный стояк.

– Твою мать… – от неудовлетворенного желания сводит скулы.

Совсем немного… Пожалуйста. Ещё чуть-чуть. Прекращает. Алекс готов завыть от досады. Он превращается в дрессированного зверя, когда она играет с ним.

– Сладкая моя… – палец парня касается шва её джинсов, проходится по нему ногтем.

– У меня очень строгий преподаватель, – шепчет девушка, – Поэтому мне пора.

– Хочешь, чтобы я вёл занятие со стояком в штанах? – ворчит парень. Несдержанно хватает за подбородок и поворачивает её лицо к себе. Но не успевает прикоснуться.

Двери автобуса открываются. Агата резво спрыгивает с его колен и, расталкивая людей вперемешку с щедрыми извинениями, мчится к выходу. Возбуждение мучительной болью отдаётся в паху.

Жестоко. Парень смаргивает пелену тумана перед глазами. Убежала. Вредина. Его вредина.

– И куда она собралась без сумки? – качает головой, провожая убегающую фигуру глазами. Перекидывает розовый рюкзак через плечо и выходит из автобуса.

***

На паре она ведёт себя тихо, тест исправно решает раньше намеченного времени. На него не смотрит. Избегает. Алекс напротив не сводит глаз с притихшей девушки. Что-то определённо случилось. Она выглядит смущённой и растерянной. А теперь хмурится. Поджимает губы. Злится. Отсутствующий взгляд вызывает у парня раздражение. О чём же она думает?

***

– Привет, – резко, со спины. Агата вздрогнула, оборачиваясь на голос. Дэн ухмыльнулся, протягивая руку и дотрагиваясь до её щеки.

– Ты что себе позволяешь, Меньшов? – девушка дёрнулась в сторону, как ошпаренная.

– У тебя на щеке ресница была, – парень продемонстрировал доказательство на тыльной стороне ладони.

– Ясно, – беспристрастно отозвалась Агата и развернулась, чтобы уйти. Её локоть перехватила сильная ладонь.

– Слушай, это все из-за того поста, да? – он упрямо встал перед ней. Агата закатила глаза.

– Я уже привыкла, что ты вечно самореализуешься за мой счет. Поэтому… Мне плевать, Дэн, – она устало выдохнула.

– Мне правда жаль. Я удалил ту запись, – в его голосе сквозили нотки вины. Неужели правда сожалеет? Навряд ли. Играет.

– Поздравляю.

– Агата, я хотел…

– Да-да-да. Я тебе нравлюсь, ты без ума от меня и хочешь поскорее затащить в постель. Мы уже проходили через это. Ты не устал? – насмешливо фыркнула девушка, скрещивая руки на груди.

– Про постель чистая правда… А если серьёзно, то я собирался сказать, что приглашаю тебя в следующую пятницу на вечеринку в честь моего Дня Рождения, – робко улыбнулся парень. Улыбнулся. Мать его. Не усмехнулся, не выдал гадость, а … улыбнулся? И это почему-то испугало Агату.

– А… Эм… – Она произносила что-то нечленораздельное, вконец растерявшись. – Ты пригласил всю группу?

– Да, правило «чем больше народу, тем…»

– …меньше мозгов у именинника?

– Тем веселее, вообще-то, – терпеливо исправил её Дэн. – Глупые у тебя шутки.

– А я и не шутила, – повела плечом девушка.

– Придешь?

– Подумаю.

Так они и разошлись. Не успела Агата войти в аудиторию, как на неё накинулась перевозбужденная Ева.

– Подруга! Не поверишь! – пропела она, перехватывая руку девушки, которая уже взялась за дверную ручку.

– Что такое?

Ева воровато оглянулась по сторонам, а затем отвела подругу в сторону.

– Мы опоздаем.

– Англичанина ещё нет, я проверяла. Так что всё под контролем, – она озорно подмигнула, убирая с лица рыжие пряди. – И, кстати, я как раз собиралась рассказать про него, – заговорщический шёпот в ухо.

– Что? – сердце Агаты ухнуло в пятки в ожидании чего-то нехорошего.

– Говорят, он замутил с Эммой.

– Кто говорит?

– Весь универ об этом трещит. Ты что, не слышала? – Ева посмотрела на неё, как на полоумную.

– Не думаю, что это правда, – Агата помрачнела, – Тебе нужно меньше верить слухам.

– Да открой же ты глаза! – Не унялась однокурсница, – Мирослава рассказала, как они обжимались в кабинете!

– С каких пор ты веришь таким, как Ярославцева? – рассердилась Агата, осуждающе взглянув на подругу.

– Она правдоподобно все описала… – Попыталась оправдаться Ева, сконфуженно захлопав ресницами.

– И что именно? То, как Алекс её выебал? Может, в её фантазиях они втроем ещё были?! – Взорвалась девушка и убежала в кабинет.

– Стой! Да погоди ты! – бросилась вслед за ней подруга, недоумевая, что вывело из себя обычно устойчиво-спокойную Агату.

***

Пара пролетает незаметно. Задумавшись, Агата не замечает, как опустела аудитория. Глупые мысли… Она срывается с места, неаккуратно пихая тетрадку в сумку.

– И куда моя куколка собралась? – От знакомого тембра, неровного и низкого, внутренности сжимаются в комок.

– У меня дела, – девушка пытается скинуть с себя навязчивое наваждение.

– Ты сегодня тихая… После автобуса, – хмыкает Алекс, обеспокоенно разглядывая девушку.

– Спасибо за сумку.

– Пустяк. Всё хорошо? – Он и сам начинает непроизвольно хмурится. Это не похоже на Агату.

– Я… просто… говорят, что ты и…

– Скажешь, что поверила – отшлепаю, – шутит Алекс, – Людям нужно что-то обсуждать. Они так устроены.

– Я в сомнениях, – уклончиво отвечает девушка, прыгая на подоконник. Алекс предусмотрительно опускает жалюзи.

– И что же заставляет тебя сомневаться? – парень гладит её по плечу, прыгая на подоконник вслед за ней. Кладет руку на бедро, сжимая её ногу. Она очаровательно отводит взгляд и закусывает губу.

Кипящая волна плавящей страсти и похоти знакомо разливается по всему телу. Накрывает с головой. Без шанса на спасение. Топит.

– Еле дотерпел до конца пары, – облизывается парень, – Займёмся… английским?

Между ними сгущается электричество. Густое, почти ощутимое.

Она смотрит на юношу с неприкрытым возбуждением и детским любопытством. Первым не выдерживает Алекс.

– Агата… – парень ненасытно лижет её нижнюю губу, сосет, прихватывая податливую плоть зубами. Тонкие пальчики массируют кожу его головы, скользят в тёмные волосы, играются с кудряшками и нещадно тянут. Парень сжимает её за талию, привлекая к себе. Ближе. До смешанного дыхания. До колючих мурашек по позвонкам. Её язык прочерчивает контур его губ, облизывает их с внутренней стороны, лаская, прежде чем проникает глубже и исследует его рот. Он обхватывает подбородок Агаты рукой, втягивает её язык в свой влажный рот. Желает выпить до дна. Всю. Горячие губы уже мягко прикусывают кожу на его шёе, а язык тут же зализывает поставленный след.

– Святое дерьмо… – ругается он.

– Алекс… – Агата судорожно выдыхает, – Я так хочу… Очень… Пожалуйста… – тихая мольба звучит с придыханием. Интимно, страстно, но вместе с тем чисто-невинно, что в паху определённо тяжелеет.

Чего она хочет?..

Терпкое возбуждение с током крови добирается по самым крошечным сосудам, течёт по животу, отдаёт пульсацией в члене. Агата высвобождает несколько пуговиц его рубашки, трётся носом об углубление между выступающими ключицами. Вдыхает любимый запах. По спине пробегаются мурашки. Приникает губами к косточкам, оставляя на них рваные, хаотичные поцелуи. Слышит приглушенный стон. О, Господь. Осознание того, что Алекс возбужден, туманит рассудок. Она толкает его к стене, и Алекс послушно прислоняется к ней спиной, прикрывая глаза. Блять. В горле пересыхает. Ощутить. Ближе. Внутри. Владеть. Она часто дышит, горячая кожа парня обжигает губы. Невыносимо. Жар проносится по каждой клеточке его тела, впитывается и проникает до кончиков пальцев, даже – волос. Один взгляд на растрёпанную, раскрасневшуюся девушку, набросившуюся на него, приносит тянущую боль в брюках. Кажется, она хочет его не меньше, чем он её. Губы жмутся к коже через рубашку. Нетерпеливо. Жаждая узнать его вкус. Пробиться в самое нутро. Агата нетерпеливо дёргает пуговицы, высвобождая их из петель. Он помогает, комкая и кидая тонкую ткань на стол. Это сущее безумие. И ему медленно, но методично сносит крышу. Алекс до скрежета стискивает зубы, смотря на то, как Агата бросает на него возбужденный взгляд снизу вверх. Упивается её сбивчивым дыханием. Озорным блеском в глазах.

Она опускается на колени. Блять, блять, блять. Он готов кончить в джинсы от одного этого вида. Дьявол. Нужно держаться. Алекс зажмуривается, вдавливаясь затылком в стену. Она у его ног. Между ними. Близко. Слишком. Варварски нарушает границу.

– Агата… – парень не может сдержаться стона – приглушенный, хриплый звук раздается о стены.

– Я… Пожалуйста… Мне нужно это, – одними губами. С придыханием. Жаждающе.

Ей нужно это.

Внизу живота тянет, закручивает, давит. Алекс запрокидывает голову. Её губы бездумно касаются живота, отчего под кожей сразу сокращаются мышцы и проступает пресс. Его колотит. Это болезнь, Боже мой. Сильная, сумасшедшая болезнь. Лечения нет. Спасения нет. Тихий, нежный стон Агаты. В голове мутнеет. Нет. Не смотреть… Глаза распахиваются, а в горле становится суше, чем в пустыне. Рот Агаты скользит по его стояку, прикрытому тканью, совершенно неумело, неуверенно, поверхностно, но этого достаточно, чтобы заставить его задыхаться от недостатка кислорода. Агата вновь прижимается к выступающему бугру в его брюках. Уже смелее. Ощущая пульсацию. Потираясь. Господь всемогущий.

– Чёрт, – рычит Алекс. Это слишком. Это всё, блять, за пределом. Душит, отпускает. Душит. Отпускает. Просто дышать через нос. Инстинктивно толкается к ней бедрами навстречу, бессильно зарычав. Она ловит непроизвольное движение. Поглаживает его промежность сквозь ткань трусов, сжимая руку в кольцо, и чувствует затвердевший член. Он приглушенно стонет. Вздрагивает, отстраняется, смущаясь его стона. О нет. Внутри бушует разочарование. Он осознает, что готов её умолять продолжить многообещающие ласки.

– Нет… не уходи… – Алекс судорожно сглатывает – слюна с трудом проходит через сухое горло. Он опускает руку, поглаживая её волосы. Девушка переносит его ладонь на свою щеку, привычным жестом трется о неё, словно пытаясь набраться уверенности. Отводит его кисть и нежно целует запястье, где пульсируют под тонкой кожей паутинки голубых вен.

Хочется сильнее. Глаза девушки светятся. Нырнуть в лаву. Сгореть. Дотла.

Руки хватаются за ремень на его брюках. Тянуть дальше было бы просто бессердечно.

– Куколка… – голос, полный неутолимой жажды. Хриплый выдох.

Нет, Господь, он не выдержит, если его плоти коснутся эти губы. Кожа к коже. От осознания того, что он сейчас погрузится в её рот, у Алекса темнеет перед глазами. Звякает пряжка ремня, поддавшись её напору. Агата приспускает с него джинсы вместе с боксерами, освобождая парня от столь мучительной тесноты. Мгновенно, не задумываясь ни на секунду. Будто боясь передумать. Приоткрыв рот, смотрит на его стоящий колом твердый член, блестящий от выделившейся смазки. Алекса бьёт мелкая дрожь нетерпения. Уже. Так близко. Чуть-чуть… Девушка выглядит смущённой, щёки вспыхивают румянцем. Ох, детка, кого ты обманываешь. Ты уже видела его. И не только видела… Вашу мать! Она робко касается его плоти пальцами, осторожно обхватывая член у основания. Ведет вверх, лаская нежную кожу подушечками пальцев, но этого оказывается достаточно, чтобы они оба закусили до крови губу. В ушах звенит.

– Так… правильно? – он почти не слышит её. Его трясет.

– Да, – только и может выдохнуть Алекс.

Всасывает воздух сквозь крепко сжатые зубы. Сил на более красноречивый ответ просто нет.

Пальцы девушки двигаются по всей длине, размазывая капли смазки по члену. Господи. О Господи. Прикосновения раздирают, отключают способность связно мыслить.

Лёгкие болезненно сжимаются, внутренности сводит судорогой. Жар достигает предела, кипя в разгоряченной крови. Алекс закатывает глаза от удовольствия, из приоткрытых губ вырывается ни чем не приглушенный стон. Тягучий, томный, звенящий в висках. В грудной клетке яростно колотится сердце, грозясь выбить ребра.

Агата наклоняется и проводит губами по сочившейся головке, осторожно вбирая её в себя. Мокро, глубоко. Так мучительно медленно, смакуя собственные ощущения.

Алексу хочется зажать свой рот рукой, чтобы не закричать от наслаждения.

– Моя хорошая… Сладкая…

Пальцы путаются в растрепанных волосах девушки, и Алекс запрокидывает голову от удовольствия, уткнувшись затылком в стену. Блять. Он просто умрет прямо сейчас. Или же кончит. Глубокий вдох. Грудная клетка поднимает свод ребер. Диафрагма опускается. Жарко. До дрожи. Выдох.

Его любимая ученица.

Влажный и горячий язычок скользит по кончику головки, слизывая выступившие капельки смазки. Из его горла вырывается сдавленное рычание, которое пробирает Агату до самого пылающего нутра.

То, что ощущает сейчас Алекс… Нет, у него не хватило бы слов, чтобы передать свои эмоции хотя бы наполовину. Пальцы сжались сильнее, и её движения стали смелее. Головка гладила скользкое нёбо Агаты, и она подключила к ласкам язык. Да. Да. Ещё. Он не успел понять, как давно стал двигаться тазом ей навстречу. И как она поймала его ритм, отвечая на толчки большим заглатыванием. По спине скатывается солёная капля пота. Алекс стискивает зубы, шумно выдыхая через нос. Он чертовски близок. Так горячо… Тихий всхлип. Её голос отдается в нём вибрацией. Пробирает.

– Быстрее, куколка, – ладонь слегка вцепляется в её волосы, направляя. Такая покорная… Проникает глубже, интенсивнее.

Сильнее, моя девочка. Давай. Вновь.

От восторга она забывается все сильнее и сильнее.

Алекс смотрит на её невинное похлопывание ресницами с его членом во рту… Боже правый. Это слишком. Он взрывается. Разлетается на мелкие кусочки. Рыча, выгибая позвонки до хруста. Толкаясь в её рот вновь и вновь. Достигая гремящего предела. Задыхаясь. Кончая ей в рот. Перед глазами взрываются разноцветные круги, и его трясет, как при лихорадке.

Скинутое напряжение оставляет после себя слегка разбитую усталость. Алексу требуется несколько долгих секунд, чтобы прийти в себя. Его пальцы всё ещё путаются в её волосах. Парень опускает мутные глаза вниз. Агата продолжает сидеть между его ног, и её взгляд светится таким детским восторгом, смешанным с гордостью, что он невольно любуется её видом. Облизывает пересохшие губы. Натягивает приспущенные боксёры и джинсы, небрежно потянув молнию вверх. Вновь смотрит на нее. Взлохмаченные волосы, блестящие глаза, опущенный подбородок и этот проступивший на щёчках румянец… Поздно смущаться.

Его чистая, невинная девочка. Она делает всё естественно, в Агате нет ни грамма фальши. Быть может, именно это в ней привлекает Алекса, изголодавшегося по редкой искренности.

Подаёт руку, и она послушно хватается за нее, вставая на ноги. Привлекает к себе за талию, вдыхая приятный запах её волос. В глазах Агаты читается немой вопрос. Она неотрывно смотрит на него, завороженная. Алекс молча смотрит в ее взволнованное лицо. Проводит подушечкой большого пальца по её мокрым, опухшим губам. А затем обнимает, уткнувшись носом в шею. Так сильно, что Агате кажется, как в груди трещат ребра. Охватывает за скулы и вместо ответа жмется к её губам, сталкиваясь с ней языком и чувствуя, как от этого движения сладко трепещут и замирают в животе блядские бабочки. Она отвечает на поцелуй, всасывая язык Алекса в рот. Пальцы сжимают его затылок. Целуются, целуются, целуются, бесконечно, ненасытно и так чувственно. Агата думает, что готова отдать все, лишь бы это не прекращалось. Лишь бы он был рядом, как сейчас. Так близко. Так открыто.

В этот момент раздаётся оглушительная мелодия звонка Алекса, сметая волшебную атмосферу, и возвращая пару в суровую реальность.

Алекс чертыхается себе под нос, мысленно прокляв звонящего.

Отвечает.

– Да. Конечно. Сегодня, – между его бровей ложится морщинка, когда он сводит их. – В восемь. У меня, как обычно. До встречи.

Молчание. Тишина гнетёт. Агата чувствует, как беззаботная, счастливая атмосфера уступает место недомолвкам и чему-то неприятно-тяжелому.

– Кто это был?

Спрашивает. Знает, что он не соврёт.

– Эмма. Мы встречаемся по вечерам, – осторожно, а затем почему-то добавляет, видимо, поняв, как двусмысленно прозвучал его ответ, – Для работы.

– Понятно, – тускло, почти несчастно.

Алекс прищуривается. Неужели сейчас, после того, как его член меньше пяти минут назад был в её восхитительно-горячем-сладком ротике, они вновь станут обсуждать его подопечную? Нет, Агата ничего не сказала. Но её взгляд, потерянный и подавленный…

Это действовало на нервы. Постоянно доказывать свою верность… Сатана, дай дьявольского терпения.

***

Агата сидит перед горой учебников, старательно выделяя жёлтым маркером важные абзацы в конспекте. Сколько сейчас время? Да, она нагрузила себя работой, чтобы отвлечься от назойливых мыслей. Немного помогло. Девушка трёт виски пальцами, хватая со стола телефон. Ого. Уже шесть вечера. Вздыхает. Никаких пропущенных звонков. Из-за плотного графика Миллера пары с английским заменялись другим преподавателем. Сколько это будет продолжаться, Агата не знает. С Алексом они не ссорились, но их отношения переживали не самые лучшие времена. Она не могла с собой ничего поделать. Ревновала. Завидовала везучей аспирантке, которая могла проводить много времени с Алексом. Понимала, что он не виноват. Так просто сложилось. Он не нуждается в ней? Бред. Просто занят. Это всё временно. Только у неё сложилось такое ощущение, что её всего лишь использовали. Наигрался. Чепуха, чепуха, чепуха. Полнейшая. Поддаваясь внезапному порыву, она набирает Алекса. Гудки.

– Алло, – женский голос. Агата на миг теряет дар речи. Успокоиться. Не нужно реагировать так остро… Почему на звонок её парня ответила она?!

– Кто это? – глупый вопрос. Ведь ответ очевиден.

– Эмма.

– Где Алекс?

– В ванной.

– В смысле? – Агата прикрывает глаза.

– Он оставил телефон на столе и ушёл в душ, – смешок.

Это ведь неправда.

– Где вы? – голос отчего-то начинает дрожать.

– Дома у Алекса Феликсовича. Он забыл материалы, и нам пришлось вернуться за ними к нему домой.

– И уйти в душ?

– Ему стало жарко.

– Не смешно, – слова горчат на языке.

– Знаешь, что-то происходит, раз он предпочитает меня твоей компании, – ехидно замечает Эмма.

– Скажи Алексу, чтобы он перезвонил.

Проходит несколько долгих минут. Ничего не происходит. Агата отправляет парню сообщение. Без ответа. Звонит – отключает. В конце концов ей надоедает сложившаяся ситуация. До абсурда нелепая и противная. Хватит. За ним. Бегать. Девушка роняет голову на колени. Надоело.

На экране мобильного Алекса тускло высвечивается: «Между нами всё кончено».

***

–Привет, – Дэн усмехается, пропуская Еву в дом. Рыжая выглядит превосходно. Он чисто из мужского любопытства задерживает взгляд на краю платья, чуть ниже середины бедер. У неё красивые ноги.

– С Днем Рождения, красавчик! – она пихает ему в руки коробку, смотря прямо в глаза. Замечает легкий румянец на щеках. Да ладно, Денис Меньшов умеет краснеть! Кому расскажешь – не поверят.

– Ого… Спасибо, Ев, – парень расплывается в довольной улыбке. Однокурсница кивает на подарок.

– Открой.

– Как пожелаешь, мелкая.

– Я старше тебя на два месяца, – бесится девушка.

– Ростом не выдалась, – показывает язык ей Дэн. Взрослый ребенок.

– Открывай же скорее!

Упаковка разрывается легко. Шуршит бумага. Всё. На миг Меньшов замирает. Вау. В коробке покоится новенькая приставка. Охренеть. Сколько же денег она потратила на нее?!..