Текст книги "Сумасшествие (СИ)"

Автор книги: Merser47

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

–Ты странная.

–Как будто тут общество нормальных собралось.

–Нормальными нас не назовёшь, но есть некоторые вполне адекватные люди.

–Кто?

–Я, Финник, Пит и ты, наверное. Посмотрим в будущем, – взгляд устремляется в одну точку. Красное пятно на полу. Откуда оно взялось? Была драка, человек получил в нос и его кровь стекла на пол? Или кто-то притащил колющий предмет, напал на невинного больного, из его тела полилась густая кроваво-бордовая кровь, оставляя это пятно. Его пытались отмыть, но не получилось и теперь оно напоминает об инциденте произошедшим здесь. В голове что-то щёлкает, мысли уносят меня обратно в прошлую жизнь…

Мы с Прим играем в кукол. Ей нравиться в них играть. Она так старательно наряжает их, причёсывает и одевает. За этим интересно наблюдать. Да мне пятнадцатилетней девочки интересно. А что делать ещё? Уроки сделала, друзей нет, чтобы погулять по городу, поэтому играю с сестрой в её комнате. Вдруг раздаётся крик отца и матери. Прим пугается и прижимается ко мне. Слышно, что отец недоволен и ругается, громко крича и обвиняя мать. Любопытство берёт вверх:

–Прим ты пока поиграй, я пойду, посмотрю, хорошо? – малышка кивает и отпускает меня. Открыв дверь, плотно закрываю её, и по лестнице спускаюсь вниз. Сердце бешено колотиться, тело дрожит от шока, в голове вопросы: Что случилось? Папа никогда не кричал на маму. Иду на кухню и замираю. На кухне стоит бутылка с чем-то коричневым. Мама собирает осколки на полу, а отец смеётся и выпивает содержимое стакана:

–Давай убирай, быстрее!

–Не указывай мне!– шипит мама, выкидываю осколки в мусорное ведро. Стоит ей повернуться к нему лицом, он залепляет её пощёчину, мама отшатывается, держась за щеку:

–Не хами идиотка!

–Не трогай маму! – впервые объявляю о своём присутствии. Отец поворачивается, его лицо не такое доброе. Оно злое, жестокое, глаза горят гневом и злостью. От этого взгляда внутри всё съёживается, я жду. Чего я жду? Папа подходит и бьёт меня по лицу, падаю на пол. Слышу мамин крик, она бежит и держит папу за руку:

–Не трогай ребёнка!

–Пусть не лезет, её не звали!

–Солнышко всё хорошо, иди, поиграй с Прим.

–Но мам…

–ПОШЛА ВОН! – орёт папа, пока мама сдерживает его и взглядом умоляет сделать то, что говорит папа. Встаю и иду обратно на второй этаж. Прежде чем пойти к сестре иду в ванную. Смотрюсь в зеркало. В глаза читается страх, щека красная от удара. Слёзы катятся по щекам. Что случилось? Почему папа такой жестокий? Почему? Хочется плакать, но я вспоминаю Прим. Ей нельзя идти туда! Умываюсь холодной водой. Выйдя из ванной, возвращаюсь к сестре. Лгу, что родители поссорились, но уже успокоились. Она мне верит, пытаюсь улыбаться. Кажется, получается, в душе всё скребёт.

–Козёл не трогай её! – мои слова вырывают меня из воспоминаний. Все замерли и смотрят на меня. Даже Пит оторвался от книги и наблюдает. Видимо я соскочила с дивана и орала:

–Кит всё нормально?

–Он ударил её Джо! – смеясь, отвечаю я пока плачу. Хочется взять нож и вырезать эти воспоминания из головы. Медленно, по кусочкам, чтобы я ничего не помнила этого:

–Кто ударил?

–Папа ударил мать! Она любит его… а он Ааарр…..он не смеет! Слышишь? Не смеет! – чувство истерии завладело мной. Говорю на повышенных тонах, пока ногти раздираю порез. Ко мне кто-то подбегает и хватает за руку:

–Не делай этого! – это Пит, его руки перехватывают мои.

–Отстань! Он ударил её! Сволочь…ударил,– с крика перехожу на шёпот. В шею что-то втыкают. Иголка. Глаза закрываются, я оседаю на пол и отключаюсь.

Открываю глаза. В палате горит лампа. Замечаю что-то белое на руке. Поднимаю руку, новая повязка. Всё-таки разодрала порез. Я одна, Пит, скорее всего, у доктора. Встаю и замечаю поднос с едой на полу. Беру и принимаюсь за ужин. Проглатываю ужин за пять минут. В углу ближе к двери замечаю туалет. Как я раньше его не заметила? Справив нужду, сажусь на кровать. Поднос лежит рядом. Мне должно становиться лучше, а не хуже! Закусываю губу и смотрю на ногти. Они не такие красивые. Лак облупился, и его почти нет. Мои руки простые, не красивые. Смотрю на надпись на моём запястье. Сумасшествие. Не спорю, теперь я являюсь частью этого места. Что же будет ночью? Буду кричать, истошно вопить и плакать? Дверь открывается, медсестра заводит Пита. Забрав поднос с кровати, она закрывает дверь. Щелчок. Мы снова вдвоём:

–Ты как?

–А, как ты думаешь?

–Ты ненормальная. Ты начинаешь понимать это.

–Почти угадал, – облокачиваю спиной на стену и закрываю глаза. Хочется вскрыть мозг, вынуть все мысли и на время их отложить. Чтобы была пустота. Было бы интересно. Ни о чём не думать. Просто сидеть и всё:

–О чём думаешь?

–А ты? Я о том, как было бы здоров, вынуть все мысли из головы и просто сидеть.

–Сравниваю тебя с Алисой.

–Я не похожа на неё.

–Ошибаешься. Если брать классическую Алису – то нет. Если брать Алису из компьютерной игры – очень похожа. Тёмные длинные волосы, сошла с ума. Тебе не хватает ножа в руке и страны ужасов, – открываю глаза, Пит сидит напротив меня. Во взгляде читается некое удовольствие от разговора. А, может, я совсем рехнулась или, мне кажется?

–Тогда кто же ты в стране кошмаров? Кот?

– Я не летаю и не улыбаюсь, как он.

–Гусеница?

–Никогда не курил и я не мудрый.

–Шляпник?

–Возможно. Не могу ответить точно. Я не люблю шляпы.

–Тогда я не Алиса. Не люблю платья.

–Тебе пошло бы её платье, а в руке окровавленный нож. Идеальная картина.

–Согласна. Шляпа, большая, чудаковатая на твоей голове…было бы интересно взглянуть.

–Оружия нет.

–Булавки, чем не орудие? Колоть врагов.

–Карты с копьями.

–Красная королева.

– Противные гномы.

–Они противные. Так бы и зарезала бы их. Они жестокие.

–А королева? Это сука играет в крикет фламинго и ёжиками. Она более жестокая.

– Не помню такого в игре, – со стороны кажется, что мы совсем сошли с ума и разговор не имеет смысла, но это не так. Я играл в игру, про которую говорит Пит. Очень интересная, страшная и кровавая.

В комнате выключается свет. Нам пора спать. Ложусь на спину и закрываю глаза. Может сегодня, я нормально посплю?

–

*игра называется American Mgee Alice. Смотрела, как играет тётя, очень жуткая, страшная ига с кровищей)

Честно, я балдею от их диалога:)) Жду ваших отзывов, продка как всегда завтра)

========== Глава 6 ==========

Короче нафиг завтра вот 6 глава) Приятного прочтения)

Я иду. Вокруг красивый лес. Он ярко-зелёный. Так полагается выглядеть нормально лесу, верно? В руке чувствую рукоятку от ножа. Пока иду, поднимаю его и осматриваю. Красивый. Заострённый конец, идеально вонзиться во врага. А сам нож хорошо порежет на мелкие куски. Вижу зеркало. Во весь рост. Меня тянет к нему. С каждым моим приближением солнце исчезает. Становится темно, лес бледный. Моя цель – зеркало. В отражении я, и не я: лицо моё, волосы тоже, а вот одежда… я – Алиса. Голубое платье, нож в руке. Зеркало разбивается, осколки царапают лицо. Волна отбрасывает моё тело на пару метром. На этом ничего не закончилось, о нет. Теперь передо мной стоит огромный тролль. Весь в крови, глаза такие же, как у меня. Папа? Встаю и сжимаю оружие крепче. Земля уходи из-под ног. Я лечу. Крик никак мне не помогает, но и молчать не могу…

Я у себя дома. Темно. Ничего не вижу, но прекрасно слышу звуки. На кухне горит свет, недовольное ворчание. Я в пижаме. Не осмеливаюсь идти на кухню, поэтому встаю так, чтобы было видно глазам. На кухне сидит папа и пьёт. Бутылки валяются на полу. Некоторые разбиты, их осколки украшают пол как бриллианты. Красивое и ужасное зрелище. Папа видит меня он встаёт и идёт в моём направлении, пошатываясь. Надо бежать, но я словно в землю вросла:

–Иди спать дрянь! – кровь льётся из его рта вместе с зубами. Дойти он не успевает – по пути развалился на части. Кровь. Она везде. Неприятность устранилась.

Поворачиваюсь и вижу девочку без глаз. Кукла Прим. Она становиться больше и идёт ко мне. Сзади кто-то хватает меня и прижимает к стене. Кукла красива и без глаз, там дырки. Чёрные. Кукла очень близко стоит ко мне:

–Китнисс. Поиграй со мной, – голова отваливается, тело падает. Кто-то бежит ко мне. Чёрный валет с копьём. Хочу вырваться, но не могу. В живот вонзается копьё, чёрт как больно!

–Это сон. Просто сон. Проснись и убедись,– напевает голова куклы.

Из жутких кошмаров меня вырывает мой собственный крик. Я боюсь своего крика. Докатилась. Он не мой: громкий, истошный и режущий по ушам. Закрываю рот и кусаю кулак. Это просто сон, всё хорошо. Руки дрожат, а в душе одно чувство – страх. Чёртова Алиса! Встаю с кровати и начинаю ходить по палате в попытке успокоиться, привести мозг в порядок и убавить биение сердца. Всё в порядке, это лишь сон. Ничего не в порядке! Дома мне такого никогда не снилось, и кошмары не перемешивались с воспоминаниями. Такое впервые. Крик не прекращается. Громкие рыдания сводят с ума. Пол бетонный и холодный. Обнимаю себя руками и качаюсь на полу. Это моя вторая ночь, а мне плохо, что дальше? Интересно, безумно интересно! Встаю с пола и снова ложусь на постель. Закрываю глаза и считаю до десяти. Это только начало ночи.

Что лучше кровавые сны или пустота? Лично я выберу второе. Пустота не пугает, нет, она манит. Ты идёшь и думаешь, а, куда ты идёшь, к чему придёшь. Я шла по пустоте, вперёд, шла к неизвестной цели, но не дошла. Просыпаюсь от рычания. Распахиваю глаза и быстро сажусь на кровать. Пит, ему сняться кошмары. Кулаки сжаты, лицо напряженно, лоб в поту. Глаза открываются так неожиданно, он встаёт и идёт к стене. Что он делает?

– Что я вам сделал? Ответь ты, Дэн. ЧТО? Твой брат ничего не скажет, горло не работает, – мурашки покрывают моё тело от его злобного смеха. Что дальше? Этот вопрос вертится в голове, пока я наблюдаю за соседом как за действиями в спектакле. Кулак врезается в стену, парень падает на пол и кричит. Немедля, срываюсь и подбегаю к нему:

–Пит, проснись. Пит!

– Мама, я не хотел…они сами виноваты…Поганцы! – плач смешивается с криком. Глажу парня по его мягким пепельным волосам. Он затихает, напряжение спадает с лица. Вскоре он успокаивается и снова засыпает на полу, а меня успокаивает мягкость его волос. Глаза слипаются, хочется спать. Отползаю к стене и опираюсь на неё.

Крик вырывает меня из сна. Пит. Громкий плач раздаётся из другой палаты. Тут вообще спят? Подползаю к Питу и трясу его за плечи:

–Проснись, это всего лишь сон! – глаза распахиваются, они горят ненавистью.

–Тётя, давно не видел тебя. Ты много видела, я тебя убью, – всё происходит слишком быстро. Я прижата к стене, руки соседа на шее, воздуха мало. Он ослабевает хватку, губы приближаются к уху: – Если бы ты не пришла, то осталась жива. А так ты увидела своих мёртвых детей.

Ужасная картина, неправда ли? Твои дети монстры – они издевались надо мной. Я пытался не обращать внимания, но это было невозможно, – голос хриплый и глубокий. Папа читал таким голос сказки, это быстро меня усыпляло. Детство, как давно ты было и как быстро прошло. Дышу носом и смотрю, что будет дальше. Что он сделает? Руки исчезли с шеи. Пит, отсел в угол, руки обхватили голову, тело покачивается вперёд-назад:

–Прости Китнисс. Я не хотел, прости, – сейчас Пит напоминает мне сестрёнку, она так же забивалась в угол комнаты, качалась и плакала. Сердце разрывается от этой картины. Почему жизнь к нам так не справедлива? Зачем жизнь выбрала нам такую участь? Подползаю к Питу и глажу его по голове. Он поднимает голову и смотрит на меня удивлённым взглядом:

–Что?

–Ты не боишься меня?

–Нет, было даже интересно посмотреть. Сейчас мне тебя жалко. Ты как моя сестра.

–Она также плакала?

–Да, когда папа кричал на неё. Она бежала в ванную, забивалась в угол и плакала. Я приходила к ней и долго успокаивала её.

–Помогало?

–Да. Ты был прав. Ночи здесь – ад. Нормальный человек не сможет продержаться тут.

–Кто сказал, что мы нормальное? Нашу психику разрушали определённые моменты в нашей жизни. Я ненавижу их за это. Я был нормальным,…был, – чувствую его руки на талии, он прижимается ко мне. Пит прав. Я тоже была нормальным ребёнком, а потом…бесконечная череда скандалов, криков, злости и страха заполнили мою жизнь. Были светлые моменты, но они меркли на фоне этого ужаса:

–Что тебе приснилось?

–Уверен, что хочешь знать? Там много крови.

–Ты говоришь с парнем, убившим трёх человек. Рассказывай, – напрягаю свой мозг и пытаюсь вспомнить все мелочи сна. Каждую деталь. Детали во снах важны – они являются частью того безумия, что тебе снится. Меня всегда интересовали сны. Ведь приснится, может всё что угодно. И никогда не знаешь, что означает сон, к чему он приснился: просто так или на это повлияли события, которые произошли за весь день. У всех по-разному. На протяжении всего рассказа, лицо Пита было заинтересованным. Ему нравилось слушать это:

– Интересно. Почему мне не снится подобное?

–Ты часто думаешь о прошлом?

–Постоянно. Доктор заставляет.

–Хоть на день выкинь из головы это.

–Попробую, – всё это время что мы изливали друг другу душу, мы так и сидели на полу.

Руки поглаживали волосы, тело было прижато к нему. Нам было удобно и это нужно было Питу. От разговора глаза начали слипаться. Никто не кричит, не плачет. Встаём с пола и идём к своим койкам. Ложусь на кровать и руками обнимаю подушку. Может до утра я смогу нормально поспать? Мне хватило ужасов, звуков от других больных и приступ соседа. Веки закрываются, подушка мягкая. Сон окутывает мой разум.

Когда я писала эту главы то это было так: не знаю, как писать, ок знаю…блин страшный сон, плохо мне, короче, трудности были с главой, но тем не менее, она очень классная:) Я, когда писала сон мне, потом жутко и страшно самой стало, брр, жду отзывов, теперь ТОЧНО – глава завтра))))

========== Часть 7 ==========

Не знаю, что сказать по поводу главы, поэтому сразу – приятного прочтения:)

Никогда не думала, что буду, рада медсестре, которая принесла снотворное. Розовая и мятная таблетка. Два мои друга в страну грёз без кошмаров. Это не выход, но у меня нет выбора. Или это или ночные кошмары. Что дальше? Начну лазать по стенке или кидаться подносам как Джоанна? Любопытство разгорается. Что ждёт меня?

***

Неделя. Прошла неделя, как я здесь. Кошмары стали страшнее. Крови прибавилось. Сон стал резко переходить в воспоминания из жизни и обратно. Я не могу точно сказать, что было, а что нет. Лак с ногтей окончательно пропал. Руки бледные. Осталась надпись. Я смотрю на неё, она успокаивает. Чернила я обновляю, иначе слово давно бы исчезло с кожи. Меня успокаивает контраст чёрного цвета с моей кожей. Кошмары мучают не только меня – Пит. Каждую ночь он просыпается с криками, или говорит во сне. Его слова, голос и интонация вызывают мурашки на теле и дикий интерес. Странно, но интересно смотреть на человека, у которого кошмар. Ты пытаешься понять, что он чувствует, что ему сниться, что им руководит. Но, когда пытаешься его успокоить, он находит тебя, начинает душить и говорит всякие ужасы на ухо, то уже не до интереса. Если погладить его по голове, то он останавливается, а потом просыпается и извиняется, забивается в угол и пытается успокоиться. Странно, что это срабатывает, но он просыпается. Мы много говорим, темы разные. Начиная от детства, и, заканчивая, как можно убить человека, обсуждали самый жестокий способ. До сих пор помню этот разговор, он был два дня назад, перед сном…

Привычное щёлканье лампы, слабо-мерцающий свет в палате. Ночь. Время кошмаров атакующие наши мозги. Сидя на кровати, подпираю стену. Правая нога согнута, левая свободно свисает с постели и качается в странном ритме, понятном только мне. Влево, вперёд, вправо. Движение повторяется раз за разом. Неотрывно смотрю в глаза Пита, пока он смотрит на меня, сидя на своей кушетке. Тишина напрягает. Я должна радоваться, ведь пока тихо. Начало ночи принесёт звуки, к которым ты уже привыкаешь, кроме собственного крика. К нему никогда не привыкнешь. Глаза неотрывно смотрят в мои. Голубые глаза. Красивый цвет. Хочу покрасить ногти цветом его глаз. Мне пошёл бы цвет. Пальцы были бы длиннее, а руки бледнее:

–Поговорим? – не выдерживаю я, предлагая соседу.

–Тема? – задумываюсь, но взгляд, не отвожу. Интерес так и полыхает в его омутах. Это завораживает:

–Убийство. Способы. Самые жестокие.

–Отличная тема. Твой слишком простой и не кровавый.

–Твой тоже не оригинальный. Расскажи.

– Острый нож. Отрезать пальцы, медленно. Человек будет кричать от боли и потери нужного органа, а кровь медленно течь и капать на поверхность.

–Жутко. Привязать человека к столу. Вспороть живот и вытащить кишки, ими же задушить. Кровь везде.

–Садистка. Самый не оригинальный? Застрелить.

–Подсыпать яда.

–Кто-то так делает?

–Немногие, но делают. Банально и тупо.

– Есть фантазия и оружие. Люди ограничены и повторяются.

– Перерезать глотки – оригинально?

–Не очень, ситуация была не та. Я не контролировал себя. Бутылкой по голове – оригинально?– усмешка украшает его лицо, а глаза сверкают любопытством.

–Нет. Я не контролировала себя. Жалеешь?

–Нет. А ты?

– Не жалею что убила – заслужил, но не могу поверить что убила. Это была не я.

–Прежний я тоже никогда не убил бы. Ты другая. Ты меняешься. Место тебя меняет.

–Сколько ты здесь?

–Почти год. Я уже не такой. Больница, окружение, ситуация меня изменили. Не могу

понять, нравится мне это или нет. Думаю над этим три месяца,– темнота сменяет сияние лампы. Пора спать. Ложусь на бок лицом к соседу и смотрю на него, пока не засыпаю.

Из воспоминаний вырывает подошедшая медсестра. Пора к доктору. Встаю с дивана и плетусь по коридорам, смотря на спину медсестры. Слегка горбиться, как гоблин. Входим в приёмную, сажусь на диван и жду. Часы тикают. Не нравится мне этот звук. Пол скрипит. В кабинете разговаривают на повышенных тонах. Слышу знакомый голос:

–Док, вы не понимаете.

–Чего Джоанна?

–Мой муж был настоящим ублюдком. Я делала всё, а он…ааааа! – что-то разбивается об стену. Охрана заходит в приёмную и идёт в направлении кабинета. Двое мужчин выводят Джо:

–Он виноват! Ха-ха, он виноват, он сам напросился! Кобель! Я пытала его, и мне нравилось, – Джо кричит в коридоре. Медсестра вздыхает и идёт следом за охранниками. Доктор выходит из кабинета:

–Китнисс, заходи, – встаю с дивана и захожу в помещение. На полу валяются осколки от вазы. Переступаю их и сажусь на жёсткий стул. Мужчина садится, достаёт листы, ручку и смотрит на меня:

– Ты здесь уже неделю. Мы много говорили, и я сделал выводы.

–Какие? Что я совсем рехнулась здесь и буду тут вечно?

–Нет. Тебя стали мучить кошмары, твоего соседа по палате тоже. Вчера я разговаривал с Питом. Ему приснилось, как он убивает тётю, подсыпав яда, и расстреливает двух братьев из пистолета и потом вырезает им кишки. Подобное у него впервые, хочу узнать, здесь оказано твоё влияние?

–Два дня назад перед сном у нас был разговор на тему убийства. Мы проговаривал то, что ему приснилось,– про сон я знала: утром Пит рассказал мне. Его глаза горели радостью, как у ребёнка. Конечно, разнообразие во сне – для него это новое и неизведанное:

–Понятно. Как дела с твоими снами? – следующий час мы говорим о снах, о том, как я

справлюсь с ними, о моём взаимодействие с окружающими больными. Доктор Аврелий всё записывает, каждое слово. К концу разговора меня интересует кое-что ещё:

– Вам никто не звонил? Мама…сестра?

– Тётя звонила, Китнисс. Спросила, за что ты тут, услышав правду – бросила трубку.

–Дайте, знать, если ко мне придёт сестра.

–Конечно. Можешь, идти, – встаю со стула и иду в коридор. На улице темно. Дождь барабанит по крыше. Дождевая вода оставляет капли на стекле, они быстро стекают и исчезают. Прежде чем я дохожу до гостиной – свет вырубается.

Ну, как-то так. Следующая главка будет очень интересной, это связанно с главными героями, всем понравится:) Жду отзывы))

========== Глава 8 ==========

Девочки поздравляю вас всех с 8 марта:) Счастья вам, любви, оставайтесь такими же красотками, пусть вдохновения не покидает вас и будьте такими же классными:** Приятного прочтения:)

В гостиной гробовая тишина. Больные на месте, но они не двигаются, словно ожидают чего-то. Скромно встаю у стены и смотрю на людей в темноте. Дождь усиливается. В темноте фигура встаёт с дивана и начинает ходить, что-то бормоча под нос. Что дальше? Медсестры приходят с фонариками, освещая помещение небольшим лучом искусственного света исходящего от маленькой лампочки. Больных разводят по палатам, до ужина. Коридоры кажутся ещё страшнее без освещения, фонарик не особо утешает:

–Что случилось? – интересуюсь я у медсестры, пока она ведёт меня обратно в палату.

– Произошло замыкание, но его скоро уладят, – подходим к двери. Открыв скрипучую дверь, прохожу внутрь и слышу, как закрывается дверь за спиной. Пит уже сидит на кровати. Сейчас так темно, не хочу сидеть. Совсем разленилась, похожу. Десять шагов, поворот, десять шагов. Иду медленно, так бы я шла, гуляя в лесу. Воздух ласкал мои волосы, ноги чувствовали твёрдость земли. Солнце грело кожу и дарило лучик радости. Счастливые истории точно не про меня. Мой мир мрачен – сны кровавы, а мысли испугали бы любого человека. “Сумасшествие”-, шепчет подсознание. Без него знаю. Жаль, света нет – надпись не видно. Скрипит кровать, останавливаюсь у двери и смотрю: Пит встал и теперь тоже ходит:

–Не против?

–Палата общая, – на пятом шаге участки тела соприкасаются, пока я иду к стене, а сосед к двери. Так и ходим туда-сюда, меняя направления. Тишина давит на мозги. Непривычно тихо, никто не плачет, не кричит и не смеётся. Жутко тихо. Почему я не радуюсь тишине? Я так мечтаю о ней ночью, а сейчас? Я боюсь саму себя. Я меняюсь, подстраиваюсь под место, под окружающих меня людей. От этой мысли становится трудно дышать, глаз дёргается, шаги ускоряются. На пятом шаге меня останавливает рука, положенная на плечо:

–Успокойся. Можем поговорить.

–Я в порядке.

–Тебя пугает тишина. Меня тоже пугает,– смотрю на Пита. Иногда, нужно читать эмоции. Слова – пустой звук, человек может сказать что угодно, но не факт что это правда. Лицо напряжено, рука на плече трясётся:

– Тема? – рука исчезает с плеча, продолжаем движение.

– «Ромео и Джульетта». Трагедия.

–Читал?

–Конечно. Это же трагедия. Двое влюбленных из разных семей, которые враждуют, они хотят быть вместе. Они любят друг друга.

– «Но нет печальней повести на свете. Чем повесть о Ромео и Джульетте»,– цитирую любимую строчку.

– Почему Шекспир не убил их сразу? Из-за их любви пострадало много людей.

– Дело было в семье.

–В любви тоже. Семьи и без них враждовали, их любовь лишь усилила.

– Возможно. Ромео – идиот. Самоубийство – не выход,– дохожу до двери, разворот на месте, иду к стене:

–Он хотел быть с ней. Его смерть – доказательство.

– Она спала. Люди дышат, когда спят. Проверь пульс, так просто, – Пит замолкает.

Давно не читала, но сюжет помню. Глупая смерть подростков не доказывает их любовь.

На самоубийство должна быть реальная причина. Эта мысль наталкивает воспоминание. Это было года два назад, хорошо, что я не покончила с собой…

Ванна наполняется водой. С меня хватит, не могу я так жить! Это дурдом, нормальный человек не справился бы со всем этим. Папа напился и спит на кухне, мама ушла к себе в комнату. Прежде, чем папа вырубился, он ударил маму, я снова не смогла защитить её.

Не могу смотреть на это, жить с этим. Я не такая, пришлось стать сильной, но этого мало. Всё шло хорошо, до сегодняшнего дня. Недавно я начала встречаться с молодым человеком. Он хороший, умный, учиться со мной в университете. Я рассказала об этом маме, но выбрала неудачный момент. Мимо папиного слуха это не прошло, зря я вообще начала рассказывать. Услышать от пьяного отца, что ты шлюха – нет ничего ужаснее и отвратительнее. Мы даже не целовались! После его слов я ушла в ванную. Слёзы так и катились по щекам, в душе образовалась дыра. Когда это кончится всё? Я росла в нормальной семье. В голове что-то щёлкнуло, когда я посмотрела на бритву в ванной. Раз я не могу сбежать из дома, то я могу облегчить свои страдания, покинуть мир иной. Поэтому сейчас, я лежу в ванной и смотрю на острый предмет в моей руке. Смогу я это сделать? Одно движение – проблем нет. Левая рука опускается в тёплую воду, делая кожу мокрой. Правая рука опускается под воду. Бритва приближается к венам. “Давай, будет больно, а потом боли не будет” – , уговаривает подсознание. Глубокий вдох грудью, лезвие почти у кожи. Я смогу. Дверь открывается – Прим. Она поменялась. Стала красивее, взрослее, но беззащитная девочка в ней пропала. Ей пришлось измениться. Как и мне. Она видит меня и руки под водой. Закрывает дверь и подлетает ко мне:

–Китнисс, нет! Отдай!

–Я не могу так Прим, – в надрыв отвечаю я, пока слёзы омывают мои щёки,– я устал от бесконечных скандалов, криков, пьянства отца. Я не могу так больше.

– Мы вместе и мы можем, не делай этого, – рука сестры забирается под воду и ласково забирает у меня лезвие. Вытащив предмет из воды – убирает его и смотрит на меня:

–Поверить не могу, что ты хотела покончить жизнью. Не сдавайся. Ты-сильная.

–Я не могу всегда быть сильной. Моя скорлупа скоро треснет и раскрошится. Всему есть предел, Прим. Это не может продолжаться вечно.

–Знаю, не делай больше такого. Маме я не скажу. Не делай ради меня, пожалуйста, – сестра держится стойко, но в глазах блестят слёзы. Вытираю дорожку из слёз, киваю и пытаюсь выдать подобие улыбки.

Пока я вспоминала не лучший момент жизни, ходила и ходила. Это успокаивает. Пит остановился на середине пути – между кроватями. Подхожу к нему и поворачиваюсь лицом – он близко. Пугает это меня? Нисколько. Чего мне боятся сейчас?

– Ты не убила бы себя из-за любимого человека?

–А ты? Нет, глупо. Есть причины важнее и трагичнее чем смерть любимого.

–Да. Ты рассуждаешь с точки зрения современного человека. Представь себя в их время. Представь, у тебя есть любовь всей жизни, но она умирает. Что ты будешь делать? Жить дальше? Сомневаюсь.

– Можно пытаться научится жить без неё.

–Ты научилась жить в том ужасе называемый домом? – Нет.

– Ты научился? Но в один момент всё пошло не так. Они нашли способ, другой способ издеваться над тобой? – приближаю лицо и смотрю в его душу своим взглядом. Хочу знать, что он чувствует. Его мысли, душа, возможно у него тоже есть подсознание, которое с ним говорит:

– Да…я пытался. Система рухнула, разбилась вдребезги. Никогда не думал о самоубийстве

– не выход. Но ради любимого человека – я бы умер взамен на его жизнь.

– Я пыталась покончить с собой. Два года назад.

–Что помешало? Всё просто. Берёшь лезвие и режешь мягкую кожу, скрывающую зеленоватые вены. Ты была в ванной?

–Да. Сестра остановила и отговорила.

–Была бы красивая картина: острое лезвие пробегает по коже, образуя порез из которого вытекает красноватая жидкость. Она окрашивает бесцветную воду в ванной, придавая ей цвет. Боль неощутима. Ты бы истекала кровью и сидела в луже воды и крови, – в следующий момент я накрываю его губы. Пит замирает, он не ожидал. Я тоже. Что мной руководило? Интерес от нашего разговора? Да. Его голос? Он волшебный, когда он говорит такие вещи, хочется слушать и слушать. Может, потому что мы так быстро сблизились за короткое время? “Это не повод кидаться на парня с поцелуем”-, предъявляет подсознание. Сейчас оно право, надо бы оторваться от его мягких губ. Придётся, хочу посмотреть на его реакцию. Разрываю поцелуй, стою секунд десять и продолжаю ходить, будто ничего и не было. Пит всё ещё стоит. Сколько бы он так стоял? Никогда не узнаю – медсестра открывает дверь и зовёт нас на ужин. Выходим из палаты. Коридор освещён мягким светом. Впервые в жизни так рада коридору и медсестре.

Отношения развиваются:)) Надеюсь, вам понравилась данная главка:) Жду отзывов))

========== Глава 9 ==========

В честь праздника решила выложить ещё главку:) Она вам понравится, приятного прочтения)

Ночь вступила в свои права. Лунный свет едва попадает в окно, которое освещает небольшое помещение, делая его менее мрачным. Недавно выключили свет. Я до сих пор лежу и сна ни в одном глазу. Переворачиваюсь с правого бока на левый и закрываю глаза. Сон не идёт. Почему я не могу уснуть? Я хорошо поела за ужином, мило поболтала с Финником. Он умеет быть весёлым, но его эмоции быстро меняются. Сейчас он весёлый и улыбается, но когда беседа заканчивается он, снова опускает голова, а улыбка что украшала его лицо – исчезает, словно её и не было. Пит молчал и смотрел в стенку, но боковым зрением я замечала, что иногда он кидал на меня взгляды. Мысль о поцелуе не покидала мой мозг до конца ужина. Когда мы шли в палаты эта мысль бесследно оставила мой разум, как будто её и не было. Открываю глаза и ложусь на спину, руки замком лежат на животе. Закрываю глаза темнота. Чёрный цвет. Вдыхаю полной грудью и стараюсь отогнать все мысли в сторону.

Время час ночи. Утром надо вставать в школу. Не могу уснуть из-за шума. Папа снова пьёт и ругается, а мама орёт на него. От каждого крика, звука исходящего снизу вздрагиваю и сильнее натягиваю одеяло на голову. Мама просила не ходить, сказала, сама успокоит отца. Хочу верить, но переживаю за неё. В последнее время синяки на теле – единственное украшение. Скорее всего, ссадины есть и на лице, но мама замазывает их тональным кремом – надо же как-то ходить в магазин. Звук разбитого стекла заставляет вздрогнуть. Сердце бешено колотиться от неизведанного. А дальше что? Руки начинают трястись, глаз слегка дёргается. Нервы. Нужно отвлечься, а там может и усну. Пальцы гладят ровную поверхность некрашеного ногтя. Никогда не красила ногти в час ночи, но всё впервые, правда? Встаю из тёплой кровати, кожа покрывается мурашками. Иду до стола и включаю небольшую лампу. Открываю шкафчик, смотрю на небольшую коллекцию лаков: красный, чёрный, серый, синий, фиолетовый, зелёный, голубой. Какое у меня настроение? Сейчас мне плохо, страшно, и я боюсь. Чёрный. Достаю бутыль и закрываю дверцу. Сажусь за стол и начинаю делать свои руки красивее и изящнее. Кисточка аккуратно красит ноготь, немного лака попадает на кожу, но ничего страшного. Сама не замечаю, как успокаиваюсь. Закончив свою работу, аккуратно закрываю бутыль и убираю обратно. Сажусь за стол и любуюсь своей работой. Чёрный ровно лежащий лак идеально контрастирует с бледной кожей рук. Пальцы стали длиннее, а в душе образовалось спокойствие. Только сейчас замечаю, что мне стало лучше, и внизу давно не было ни звука. Прежде чем лечь, пришлось ждать, когда лак высохнет. Делаю вывод – я нашла свою успокаивающую терапию. И я буду ей пользоваться.