Текст книги ""Я обязательно тебя спасу!" (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== До ==========

Алек Лайтвуд ненавидел показывать слабость. Он мог терпеть до последнего, задыхаться от боли, но никогда ничем не выдавать своих чувств перед близкими людьми. Да и вообще перед людьми, будь они хоть трижды надёжными и хорошими. И как бы ему ни было плохо, как бы ужасно он себя ни ощущал, он никогда никому не жаловался. А какой смысл, если всё равно никто не поможет? По крайней мере, с одной болью ему приходилось жить каждый день, каждую минуту, каждое мгновение своего существования. И ни один, даже самый прославленный целитель в мире, не мог ему помочь, потому что лекарства от преданных надежд ещё никто не придумал.

***

Сегодня Алек снова проснулся в своей комнате, нашарил первые попавшиеся под руку джинсы и свитер и пошёл в ванную умываться. Он бы давно плюнул на себя, если бы не Изабель. Его сестра с маниакальным удовольствием караулила за дверью каждое утро, придирчиво изучала внешность Алека и только после её мрачного одобрения ему позволялось спуститься в столовую. Вот и приходилось держать себя в форме ради неугомонной Иззи, а не то она начинала заводиться, ворчать и портить жизнь всем, кому ещё не успела это сделать. И Алек знал, что порой лучше было потратить пять минут на умывание, чем пять часов на споры с сестрой.

Треснувшее зеркало в старой раме криво висело над раковиной, отражая ванную комнату с эффектом витража. Когда-то давно Алек собирался выбросить эту седую древность старины, но после трагедий в личной жизни как-то забыл о подобных житейских хитростях. И сейчас подёрнутая паутиной поверхность с готовностью продемонстрировала Алеку его потрёпанную физиономию: всклокоченные чёрные волосы, тусклые голубые глаза с красными ободками недосыпа, коричневые круги под ними всё от того же недостатка нормального сна, чётко выступающие скулы и тонкую ниточку губ. На бледной, почти фарфоровой коже с синеватой картой сосудов резко выделялась россыпь кофейного цвета пятен, напоминавших родинки, – следы заживших ожогов от крови демона. Алек медленно прикоснулся к ним кончиками пальцев и невесело усмехнулся, вспомнив тот знаменательный вечер, который случился несколько дней назад…

***

Мариза вызвала Алека около трёх часов дня, сухо проинформировала его о новом нападении демонов где-то в окрестностях Нью-Йорка. Срочно нужно было отправить туда Сумеречных охотников, но в Институте, как назло, не было никого достаточно взрослого, чтобы справиться с этой задачей.

И тогда было решено поручить истребление демонов Алеку, как единственному совершеннолетнему нефилиму. За исключением самой Маризы, которая по причине страшной загруженности просто не могла выбраться из своего кабинета.

За Алеком, само собой, увязалась Изабель, а Джейс никогда не оставался в стороне, когда его семье угрожала опасность. Таким образом они втроём оказались в каком-то особенно дремучем лесу, нос к носу столкнувшись с опасностью.

***

– Алек, берегись!

Хлыст Изабель свистнул мимо лица нефилима, отсекая сразу два щупальца похожего на осьминога демона. Третьего на счету воинственной Иззи, которая с упорством истинной дочери Лайтвудов расчищала себе пространство и страховала брата, который пускал стрелы одну за другой, в свою очередь прикрывая спину Джейса.

Услышав предупреждение сестры, Алек вовремя закрыл лицо рукавом куртки, но едкая чёрная кровь всё равно достигла кожи и попала на лицо. Боль была довольно ощутимой, хотя и не сильной – как будто кто-то брызнул ему на щёки и запястья кипятком.

Джейс что-то крикнул, но порыв ветра отнёс его слова куда-то в чащу леса, поэтому Алек ничего не расслышал. Он наугад кивнул и, пригнувшись к земле, зашёл за спину разъярённому демону, отбрасывая в сторону бесполезный сейчас лук.

Монстр вертелся, отчаянно размахивал сразу всеми щупальцами, пытаясь достать нефилимов, но они были слишком юркими и постоянно уворачивались от его ударов. Наконец, демон низко взревел, напомнив Алеку пароходную сирену, и бросился на первого попавшегося на глаза Сумеречного охотника.

– Изабель! – только и успел крикнуть Алек, прежде чем метнулся наперерез демону, чьи щупальца практически достали Иззи. В мозгу билась только одна мысль: успеть, защитить, отодвинуть, принять удар на себя…

А дальше… А дальше в дело вмешался Джейс, клинками серафима прикончивший тварь и с победным воплем вскинувший испачканное лезвие над головой. Впрочем, ликование на его лице быстро сменилось волнением, когда он увидел сидевшего на земле Алека и ругающуюся последними словами Изабель.

Алек в это время всё пытался понять, кто он и где находится. Толстое ватное одеяло, казалось, накрыло его с головой и не пропускало ни одного звука извне. Он видел Изабель и Джейса, но не мог понять, почему они кричали и медленно превращались в два бледных пятна – одно темное, другое почти золотое…

***

Алек повёл плечом, чувствуя призрачную боль в области лопатки, куда пришёлся удар демона. Всю эту ночь, как и четыре предыдущие, он провёл на границе сна и бодрствования, то проваливаясь в кошмары о заброшенных ветках метро, где его поджидали говорящие осьминоги с золотисто-зелёными глазами, то думая о собственной незавидной судьбе вечного аутсайдера.

Алек щедро плеснул на лицо ледяной водой, не потрудившись вытереть её жёстким после стирки полотенцем. Он просто смахнул пару надоедливых капель, которые лезли ему в глаза, и выскочил из ванной, как будто куда-то торопился. Хотя, само собой, это было ложью. Никто его не ждал, разве что за исключением Изабель, но и та наверняка торопилась к Саймону и ни за что не стала бы сидеть в душном Институте даже ради собственного брата. Ей, наверное, хватило предыдущих полутора лет, которые она потратила на то, чтобы собрать своего сломленного и осунувшегося брата чуть ли не по кусочкам.

Невольно губы Алека изогнулись в кривоватой то ли улыбке, то ли усмешке – он и сам не знал. Ровно два года назад он искал способ сбежать от бдительных охотников, чтобы подольше посидеть с… На этом месте мысли Александра сбились, как и его дыхание. Имя Верховного мага Бруклина по-прежнему отдавалось тупой ноющей болью где-то за каркасом из ребёр, в том месте, где раньше было сердце, а теперь билось что-то каменное и очень холодное. С момента их последней встречи прошло уже двадцать три месяца и четырнадцать дней. Довольно много, если хорошенько подумать. Впрочем, кому как. Что для мотылька целая жизнь, для человека – не более чем мгновение.

***

В Институте было действительно жарко. Воздух плыл в коридорах, залах, на лестницах и в высоких башнях, которые, казалось, упирались крышами в небо и грозили проткнуть его до самого Рая. Пылинки медленно витали в тяжёлом плывущем мареве, падая на пол лишь в самых исключительных случаях, а в остальное время оседая на одежде, на стенах с гобеленами и декоративными статуями, украшавшими здание Института вот уже несколько столетий. Но особенно сложно было находиться в библиотеке, где никакой сквозняк мира не смог бы справиться с затхлостью книжной древности и июльским зноем. Зная это, никто не рисковал заходить туда. Раньше, когда было прохладнее, там часто сидела Клэри или Мариза. Теперь это помещение пустовало.

Алек вышел из своей комнаты и поспешил по коридору в столовую, где за большим обеденным столом сидели Изабель, Джейс, Клэри и Майя с Джорданом. До полного комплекта парочек не хватало ещё Саймона и Люка с Джослин, но у них были свои утренние дела, никак не связанные с делами Конклава или вообще Сумеречных охотников. Родители Клэри готовились к медовому месяцу, а Саймон наверняка репетировал со своей группой очередное выступление в очередном сомнительном клубе, куда придут всё те же лица.

– Доброе утро, – хмуро поздоровался Алек, когда поймал на себе сразу пять обеспокоенных взглядов. – Я в норме.

– Ага, прямо светишься здоровьем! – ехидно бросил Джейс, но в его голосе явственно прозвучало волнение. Раньше Алек был бы счастлив услышать что-то подобное, но теперь только пожал плечами и сел за стол, не проронив больше ни слова.

– Алек… Я тут предложила ребятам сходить в парк, развеяться… – робко произнесла Клэри. –Ты не хочешь пойти с нами?

Алек словно впервые увидел рыжеволосую подружку Джейса и довольно долго изучал её заботливое лицо, зелёные глаза, в которых ясно читалась жалость, скрещенные на столе руки с тонкими запястьями… Ему хватало ума понять, что она только что придумала идею с парком и озвучила её в надежде отвлечь Алека от печальных мыслей, за что он был ей даже благодарен. Но соглашаться не хотел.

– У меня дела.

– Какие у тебя могут быть дела? – так и взвилась Изабель, в своём чёрном обтягивающем платье с кожаными вставками кажущаяся воплощением смертоносной красоты. – Ты целыми днями пропадаешь у себя в комнате! Чёрт возьми, ты когда последний раз был на улице?!

Алек устало откинулся на спинку стула и слегка надавил на ноющие виски. Каждое слово Изабель было огненным кинжалом, вонзавшимся ему в голову и сердце. Она волновалась за него. Нет, не так. Они все за него волновались, хотели помочь, но… разве они могли?

Нет, не могли.

– Я устал. Извините.

Алек поднялся на ноги и зашагал к выходу из столовой, понимая, что у него совершенно не было аппетита. И желания обсуждать своё поведение с таким количеством людей.

И в этот же момент в дверях возникла худощавая фигура кого-то, закутанного в длинный коричневый плащ с глубоким капюшоном несмотря на жуткую июльскую жару. За ней угадывались очертания Маризы Лайтвуд, которая нервно теребила в руках немного помятый лист бумаги и косилась на гостью (а это была определённо девушка) с тревогой во взгляде. Алек отлично знал свою мать, поэтому удивился, когда понял, что она злилась, причём довольно сильно. Что бы ни написали в таинственном документе, Маризе это чертовски не нравилось.

– Доброе утро. Хорошо, что вы никуда не ушли!

Мариза со свойственной ей деловитостью посмотрела на собравшихся в столовой нефилимов и двух представителей оборотней, после чего вошла в комнату, одновременно с этим жестом предлагая девушке в плаще последовать за ней.

– А это ещё кто? – чуть более жёстко, чем требовалось, спросил Джейс. Алек знал, что его парабатай терпеть не мог неожиданных гостей, а ещё он не хуже самого Алека разбирался в настроении Маризы и тоже понял её состояние. Потому и напрягся.

Исполняющая обязанности главы Института мучительно улыбнулась, преодолевая внутреннее сопротивление, и переглянулась с Изабель, которая внимательно смотрела на мать, но, одновременно с этим, не упускала из вида гостью.

Та замерла на пороге столовой, но не спешила расстёгивать свой плащ или отбрасывать капюшон, так что её лицо было невозможно увидеть. Это напрягало, особенно после молчаливого неодобрения Маризы и того факта, что она едва ли не рвала на части несчастный бумажный лист.

– Джейс должен помнить нашу гостью по рассказам Валентина. Её зовут Джоанна Уилсон. Она из числа магов, но в своё время помогала Кругу. Конклав разрешил ей временно остановиться здесь, в Институте, под нашей защитой. Так что с сегодняшнего дня Джоанна побудет с нами. Имейте терпение и не создавайте мне проблемы!

С этими словами Мариза сухо улыбнулась и, едва заметно кивнув на прощание, вышла из столовой, предоставив Алеку и остальным разбираться с ситуацией.

========== Во время ==========

Стало так тихо, что тиканье часов на стене напоминало удары молота по наковальне.

– Значит, это ты та самая Джоанна? – совсем недружелюбно спросил Джейс и быстро поднялся со стула, двигаясь легко и пугающе грациозно. Алек следил за ним со смесью тревоги и удивления. Обычно тот вёл себя менее вызывающе, выполняя просьбы Маризы, но не в этот раз. Впрочем, опыт общения с магами в своё время закончился для Александра Лайтвуда весьма болезненно, поэтому он, в принципе, понимал негодование своего парабатая. К тому же упоминание Круга и Валентина отнюдь не добавляло Джоанне очков. Если она не была осуждена и даже пользовалась благосклонностью Конклава, значит, она знала что-то важное или просто оказалась полезной союзницей. Вот только это не отменяло её прошлую приверженность идеям Моргенштерна. Обычно те, кто связывался с Валентином, никогда не становились хорошими людьми, особенно маги уровня Джоанны Уилсон. А Алек не сомневался, что она была сильной, – иначе её бы не приняли в Круг.

Девушка вскинула голову при упоминании её имени, молча принимая брошенный ей вызов. Алек стоял к ней ближе всех, поэтому успел заметить быстрое движение ладоней мага, прежде чем её плащ с шуршащим звуком опустился на пол.

Да, Джоанна оказалась, бесспорно, красивой. Не то чтобы куклой с модельной внешностью, но всё же в ней было что-то неуловимо привлекательное, что заставляло сердце биться быстрее. Её выразительные глаза ярко-бирюзового цвета со змеиными зрачками быстро перемещались от одного лица к другому, запоминая, сканируя, выявляя источники опасности. Джоанна замерла на одном месте, но почему-то Алек не сомневался, что ей ничего не стоило в одно мгновение очутиться на другом конце столовой или вообще в коридоре. Всё в ней буквально кричало об угрозе, однако было и что-то ещё, что-то, делавшее её странной, непохожей на обычных магов.

Впрочем, сколько бы Алек ни силился понять, ему ничего не удавалось. Суетливое шевеление пальцев, чересчур быстрые повороты головы и периодически хмурившийся лоб Джоанны давали слишком запутанные подсказки, чтобы можно было делать какие-то выводы.

Первой отреагировала на истинный облик гостьи, как ни странно, не взрывная Изабель и даже не Майя, а тихая и безукоризненно вежливая Клэри. Она с приветливым выражением лица отодвинула свой стул и попыталась подойти к Джоанне, чтобы… поздороваться? Но Джейс тут же обежал стол и замер перед ней, закрывая собой. Его золотые глаза с угрозой смотрели на мага, а напряжённая поза выдавала желание броситься в бой.

Что бы ни рассказывал Джейсу Валентин, это были явно не хвалебные оды.

Джоанна медленно, с удовольствием улыбнулась. При свете многочисленных ламп и солнца Алек смог отчётливо увидеть, что её зубы были очень тонкими, иглообразными и совершенно одинаковыми, как у змеи. Осталось только дополнить их каплями яда, чтобы девушка-маг потеряла человеческий облик и превратилась в подобие демона в красивой оболочке.

Джейс начал отодвигать замершую Клэри подальше к стене, Изабель потянулась к хлысту, висевшему у неё на поясе, Джордан будто невзначай пододвинул стул поближе к Майе. Только Алек сохранил внешнюю невозмутимость и продолжил настороженно рассматривать Джоанну, надеясь понять, зачем она затеяла весь этот спектакль с жуткими улыбками и таинственным молчанием. Чтобы хоть как-то спасти положение и не подвести мать, он решил завести светскую беседу, хотя был, откровенно говоря, не силён в этой области дипломатии.

– Если ты нас не тронешь, мы тоже тебя не тронем, – произнёс Алек как можно спокойнее и быстро метнул на Джейса предупреждающий взгляд, потому что парабатай уже пару секунд как недвусмысленно тянулся к ножнам с клинком серафима.

Джоанна моргнула, затем медленно повернула голову в сторону Алека и снова улыбнулась, на этот раз не разжимая губ, а потому почти по-человечески. Её кожа слегка лоснилась, как будто была протёрта маслом. Это удивило нефилима, но тут он повернул голову и, взглянув в лицо девушки под другим углом, различил, что на самом деле это мелкие чешуйки телесного цвета отражали свет, создавая такой странный эффект.

– Говори за себя! Она была в Круге! – возмутилась Изабель и точно схватила бы хлыст, если бы Алек не сделал пару шагов в сторону Джоанны. Что-то в ней казалось ему смутно знакомым, но что, он и сам не понимал. Возможно, все маги неуловимо походили друг на друга, однако именно в этой девушке ощущалось нечто такое… необычное и совсем не страшное. Как будто она пришла, чтобы помочь, а не чтобы навредить.

– Ты вообще можешь говорить? Или всегда молчишь? – вдруг спросила Клэри и попыталась выбраться из-за спины Джейса, но он сердито посмотрел на неё, и она притихла, хотя по-прежнему пыталась улыбаться и выглядеть доброжелательной. Что бы ни чувствовала Клэри по отношению ко всем соратникам Валентина, сейчас она воплощала собой истинное гостеприимство.

– Я могу говорить, но зачем? – густым насыщенным голосом с чуть заметной хрипотцой ответила Джоанна. Видимо, из-за своих многочисленных зубов она чуть шепелявила, отчего у неё возникал лёгкий акцент при полном отсутствии такового. – Вы не трогаете меня, я не лезу к вам. Всё честно. Ваш друг прав.

Алек снова (на этот раз обеспокоенно) взглянул на Джоанну, когда она в упор уставилась на него своими почти не мигающими змеиными глазами. Бирюза в них плавно перетекала в зелёный ближе к зрачкам, а по краям радужки превращалась в голубой. Всё вместе это производило неизгладимое впечатление, хотя немного пугало. Всё же из-за чешуи и зубов Джоанна сразу же становилась опасной и совсем не похожей на примитивных.

Впрочем, девушка была магом, а для них странности во внешности не казались такой уж диковиной.

– Тогда не задерживаем, – агрессивно заявил Джордан, который безоговорочно верил Джейсу во всём, что касалось Валентина.

Алек ожидал, что Джоанна взбесится и ответит на оскорбление, однако она по-прежнему смотрела на него и будто чего-то ждала. В её глазах не было ничего угрожающего или даже раздражённого – только вселенская усталость и желание побыть в одиночестве. И уж кто-кто, а разочаровавшийся в мире и людях нефилим прекрасно её понимал.

– Он был прав на счёт тебя, Александр Лайтвуд. В тебе действительно есть что-то особенное.

Джоанна лукаво усмехнулась, развернулась на пятках и с достоинством покинула столовую, не дожидаясь ответа на свою реплику и не оглядываясь назад. Её длинные каштановые волосы, прихваченные тёмно-синей шёлковой лентой, как будто стекали по спине и резко обрывались на уровне талии. По какой-то непонятной причине именно эта деталь её внешности особенно ярко бросилась Алеку в глаза.

Почему? Он даже и не знал.

***

– Да кто она такая, чтобы так с нами разговаривать? – возмущённо спросила Изабель и, фыркнув, упала на стул и потянулась к бокалу с вином. – И вообще, с каких пор Институт стал ночлежкой для магов?

Видимо, тут Иззи сообразила, что ляпнула бестактность, и виновато посмотрела на Алека, но он её как будто не слышал. Он подошёл к тому месту, где стояла Джоанна, и поднял её плащ, который так и остался валяться на полу, когда его обладательница ушла.

Пальцы нефилима утонули в складках мягкой кожи. На ощупь она была тёплой и пахла дождём, словно Джоанна пришла из другого измерения, где миром правила прохлада. Алек встряхнул плащ, чтобы повесить его на сгиб руки, когда заметил россыпь бордовых и коричневых пятен на фоне светло-бежевой подкладки. Ему не составило труда догадаться, что это была кровь, причём не только человеческая, но и демоническая. Только от неё могла остаться такая затейливая сеть дырочек, которая тянулась по всей нижней части плаща, а в одном месте от него словно оторвали приличный кусок кожи.

– Алек, ты нас вообще слушаешь? – вдруг прервал задумчивость нефилима голос Джейса. – Земля вызывает Алека! Как слышно, приём.

– М? Ты что-то сказал?..

– С каких пор ты записался в слуги нежити? Без обид, ребята, – поддержала брата Изабель, поворачиваясь к Джордану с Майей, которые только плечами пожали, и не думая обижаться. Они были полностью согласны с Иззи.

– Я вижу, эта Джоанна тебе по душе. Не хочешь посвятить нас, с какой стати? – не без раздражения поинтересовался Джейс, но замолчал, увидев укоризненный взгляд Клэри. Она подошла к Алеку и задумчиво провела пальцами по плащу, остановившись, когда заметила то же, что и он. Следы недавнего сражения с демонами.

– Что это? – напряжённым голосом спросила Клэри. – Похоже на…

– Кровь демона. Да, это она, – отозвался Алек, хотя первоначально хотел промолчать. Но в лице подруги Джейса было столько тревоги и сострадания, что он просто не смог не ответить на её вопрос.

– Где? – тут же подбежал к ним Джейс и склонился над плащом, как будто рассчитывал, что тот заговорит с ним. – И правда. А здесь следы от когтей. Интересно, как это произошло? Небось решила подружиться с этими тварями, да не получилось!

– Джейс, не говори так, – произнесла Клэри задумчиво. – Мы же ничего о ней не знаем. К тому же Конклав позволил ей остановиться в Институте, значит, она больше не опасна для Сумеречных охотников.

– А мне и знать ничего не надо! Союзникам Валентина, пусть даже бывшим, здесь не рады. Особенно магам! От них слишком много проблем.

Алек во все глаза смотрел на Джейса и только головой покачал, видя ненависть, полыхавшую в его янтарных глазах. Он понимал чувства парабатая, его стремление защитить близких ему людей, но чтобы так говорить обо всех магах? Он явно перегибал палку.

– Джейс, перестань… Ты преувеличиваешь.

– А что, это не так, Клэри? Да ты посмотри на… – тут Джейс резко замолчал и отвернулся. Конец фразы так и остался висеть в воздухе невысказанным, но все сразу же всё поняли.

Алек тоже понял, а потому ощутил себя виновником всех бед. Да, из-за Магнуса его жизнь раскололась на две неравные части, но он и подумать не мог, что Джейс настолько болезненно воспримет произошедшее. Одно дело – терпеть его насмешки по поводу «вечного похмелья» и совсем другое – быть второй причиной такого эмоционального взрыва.

– Джейс, хватит… Мы всё поняли. Ты записался в инквизиторы и решил избавиться ото всех магов мира! Молодец, – махнула рукой Изабель и с почти пустым бокалом встала из-за стола. При этом она не забывала осуждающе качать головой и смотреть на Алека с профессиональным сочувствием любящей сестры.

– Из, не надо, – неожиданно для самого себя вступился за Джейса Алек. – Да, маги принесли нашей семье много горя, но не надо из-за одного из них винить весь род.

Это было сказано уже Джейсу, который с сердитым видом скрестил руки на груди и смотрел в дверной проём, как будто в нём до сих пор маячила фигура девушки-мага.

– Вы не знаете, кем она раньше была! А я знаю!

– Ну, так посвяти нас, – настойчиво попросил Джордан и подошёл к нефилимам, замыкая своеобразный квадрат, состоявший из Алека, Джейса и Клэри. Изабель в это время вернулась за стол и наливала себе второй бокал вина.

– Разве недостаточно, что она входила в Круг? Именно Джоанна помогала Валентину убивать нефилимов и искать чашу! В ней нет ничего настоящего, сплошной обман. Змея – она везде змея.

– Но ведь её не осудили! – покачала головой Изабель, замирая рядом с Алеком и потягивая вино. – Значит, всё было не так страшно.

– Из, я ненавижу, когда Валентин говорил мне правду, но о Джоанне он ни разу не солгал. Он называл её ценным приобретением и бездушной машиной для убийств. И я не собираюсь терпеть эту предательницу рядом с моими друзьями. Или она сегодня же убирается отсюда, или я сам вышвырну её за порог!

Джейс так сильно сдавил рукоятку клинка, что побелели костяшки пальцев. Сейчас, находясь в пятне солнечного света, он являл собой спустившегося с небес ангела отмщения – неистового и беспощадного. Даже Алек, поначалу настроенный вполне миролюбиво, после рассказа Джейса по-другому взглянул на ситуацию и почувствовал отвращение по отношению к Джоанне. Такое чудовище просто не заслуживало хорошего отношения, какие бы приказы ни присылал Конклав.

– Я всё равно хочу сходить и поговорить с Джоанной. А плащ послужит хорошим поводом начать.

– Тебе составить компанию? – благородно вызвалась Клэри, но Алек только отмахнулся от неё и вышел из столовой. Он спиной чувствовал направленные на него взгляды, однако решил во что бы то ни стало докопаться до истины. Его, конечно, волновали слова Джейса о прошлом Джоанны, но что означала её последняя фраза? Неужели она знала Магнуса и встречалась с ним?.. Зачем?

***

Алек, честно говоря, абсолютно не представлял, где искать Джоанну. Он наугад заглянул в несколько комнат, но везде натыкался на пустоту. Только после встречи с Маризой, которая, недовольно сдвинув брови, указала ему на библиотеку, нефилим наконец-то обнаружил Джоанну. Она сидела в кресле, забравшись в него с ногами, и читала одну из тех толстых книг в кожаном переплёте, которые очень любили писать алхимики в эпоху Средневековья. Если она и заметила появление Алека, то никак не отреагировала. На миг ему захотелось повернуть назад и подняться в свою комнату, но любопытство оказалось сильнее.

– Я принёс твой плащ, – не очень уверенно произнёс Александр, проклиная себя за предательскую дрожь в голосе. В Джоанне было слишком много черт, делавших её копией Магнуса. Во-первых, глаза с вертикальным зрачком. Издалека они слишком сильно напоминали кошачьи, хотя на самом деле глядели холодно и надменно, совершенно по-змеиному. Во-вторых, изящная хрупкость и почти невероятная для человека гибкость. Джоанна казалась изысканной фарфоровой куклой из коллекции богатого дворянина века этак семнадцатого. В-третьих, она была магом, и уж это сходство с Магнусом не требовало никаких дополнительных пояснений.

– Плащ? – переспросила Джоанна без малейшего интереса в голосе и оторвалась от книги, чтобы наконец-то посмотреть на вошедшего. – Брось на стул, потом заберу.

– Слушай… – начал было Алек, но замолчал, поймав насмешливый взгляд девушки. Если он хоть что-то понимал в противоположном поле, она явно над ним издевалась. Весь её вид говорил о природе хищницы: ловкой и обольстительной, но до безумия смертоносной. В какой-то момент Алеку даже показалось, что Джейс был не так уж и не прав, когда собирался вышвырнуть Джоанну из Института. Её лицо не выражало абсолютно никаких приятных глазу эмоций, словно запрограммированное на ехидство и безразличие к судьбам окружающих.

– Нет, нефилим. Если ты пришёл поговорить о Верховном маге Бруклина, то мне тебе сказать нечего.

– Но я…

– Я вижу это по твоим глазам. Ты хочешь спросить, когда я встречалась с ним? Что ж, на это я, пожалуй, отвечу, – чопорно сказала Джоанна и разгладила складки длинной юбки, затем довольно долго рассматривала свои ногти и только после этого наконец-то продолжила: – Он нашёл меня два дня назад, велел связаться с Конклавом и попросить убежища в этом Институте. А сейчас я здесь. И да, он был жив и здоров, когда разговаривал со мной, если тебя это тоже заинтересует.

Джоанна опустила ноги на пол, постучала носками туфель по каменным плитам, прислушиваясь к звуку, и машинально погладила книгу по рукописной странице, ведя пальцами по продавленным пером строчкам. У неё сделался такой отсутствующий вид, словно она находилась где-то далеко от реальности.

Сбитый с толку и взволнованный Алек тяжело опустился локтями на столешницу, до этого очень вовремя повесив плащ на указанный Джоанной стул. Ему казалось, что девушка залезла к нему в голову и всё там перемешала, спутала ровные ряды мыслей, разворошила прежние воспоминания и страхи. Он отчаянно не хотел снова окунаться в прошлое, но оно постепенно поглощало его, и от этого Алек был готов взвыть. Куда-то делся его хвалёный самоконтроль, сменившись полной растерянностью. В сочетании с оживившейся тоской она составляла просто убийственный коктейль. Глазам стало больно, грудь как будто сдавили железные обручи, было трудно дышать – воздуха не хватало, лёгкие отказывались подчиняться и медленно ссыхались.

И вдруг всё исчезло.

Алек удивлённо посмотрел на свои руки, почувствовав лёгкое покалывание, и заметил, как по коже пробежала серебристая волна, стиравшая печаль и боль и дарившая ощущение покоя. Ему снова захотелось жить и радоваться каждому мгновению, на лице впервые за последние два года появилась по-настоящему светлая улыбка. В душе воцарился мир, а небо над головой прояснилось.

Потрясённый, Алек поднял голову и снова встретился взглядом с Джоанной. Она по-королевски восседала в кресле и кривила губы в лукавой усмешке, одновременно с этим слегка покачивая головой так, что её длинные серьги мелодично звенели. От жары некоторые пряди волос прилипли ко лбу девушки, но она не обращала на них никакого внимания. Она вообще до сих пор находилась сразу в двух местах, причём Институт привлекал её гораздо меньше, чем тот, другой мир.

– Это ты сделала? – спросил Алек ровным, спокойным тоном без прежнего уныния и желания забиться в угол потемнее с бутылкой чего-нибудь алкогольного.

– Да, правда, это ненадолго. У тебя минут пять, потом заклинание потеряет силу. Но сейчас тебе легче?

– Да, намного! Я… чувствую себя живым. Наконец-то!

– Как интересно, – произнесла Джоанна и вдруг вскочила на ноги, постояла так секунду и снова села, чему-то улыбаясь. – Магнус сказал, что умер два года назад, а до этого был живее всех живых. Какая ирония! Вы и правда подходите друг другу. Забавно, до чего же у судьбы странное чувство юмора. И кошмарные шутки. Несмешные. Дурацкие.

Джоанна опять разгладила юбку и вдруг резко вскинула голову, чтобы взглянуть на Алека. Тот стоял и молча наблюдал за её передвижениями. Он искренне недоумевал, как могла эта сумасшедшая девушка с острым языком и повадками дикого животного помогать Валентину убивать нефилимов. Ему определённо было жаль её. Жаль не потому, что она оказалась знакома с Магнусом, а потому, что больше никто её не жалел. Одиночество внезапно проглянуло сквозь панцирь видимого безразличия так явно, словно кто-то большими буквами написал это слово на лбу Джоанны.

– У судьбы всегда всё по-дурацки, – сказал Алек только затем, чтобы что-то сказать и заполнить звенящую тишину библиотеки. Он уже начал сомневаться, что поступил правильно, когда пришёл туда и заговорил с девушкой.

– Но судьба сводит прекрасных людей вместе. И разбрасывает их по разным частям света, как она сделала с тобой и Магнусом!

Алек стремительно выпрямился и с болью в глазах взглянул на Джоанну. Слышать что-то подобное после стольких месяцев, проведённых в попытках забыть обо всём, было поистине ужасно. Эйфория от действия заклинания уже начала исчезать, сменившись холодными объятиями уныния.

– Он… Он говорил обо мне? Хоть что-то, кроме?.. – начал спрашивать Алек и сам себя оборвал, понимая, что слова путались и не желали складываться в предложения.

– Да, но совсем немного. Только попросил присматривать за тобой, пока я здесь. Похоже, ты всё ещё дорог ему. А я обязана.

Джоанна легко соскочила с кресла, бросила книгу на стол и торопливо подошла к Алеку, замерев в шаге от него. Так он мог лучше рассмотреть её почти человеческую кожу, выразительные глаза с искрами непонятного веселья в них и тонкую фигуру в струящихся одеждах насыщенного синего цвета.