Текст книги "Весь вечер на арене (СИ)"
Автор книги: Mary Lekonz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
========== Часть 1 ==========
Молодой лев ступил на узкую доску, легко пробежал до середины, остановился, балансируя. Внезапно поднял голову и будто осмотрел пристальным взглядом золотистых глаз амфитеатр.
«Ну, давай! – беззвучно подбодрил Тим со своего третьего ряда, – прыгни на сетку, она не такая уж и высокая, перемахни одним прыжком и беги прочь из цирка, нагоняя панику на людишек. Ты же зверь! Ты должен рвать антилоп и пить теплую кровь, а не катать большие мячики по арене!»
Лев лениво рыкнул и вдруг посмотрел на сетку, которая отгораживала хищников от зрителей. Прямо на Тима, как будто прочитал его мысли. Тим до боли вцепился пальцами в подлокотники кресла. Сердце тревожно затрепетало, застучало в висках ритмичным пульсом, в унисон с гремящей музыкой.
– Апп! – послышалась резкая команда от дрессировщика.
Поигрывая литыми мускулами под бархатной шкурой, лев дошел до высокой тумбы и грациозно поднял передние лапы, усаживаясь на задние. Цирк взорвался аплодисментами. А Тим мог поклясться, что видел на характерной морде хищника насмешливый оскал.
Напряжение отпустило лишь к окончанию представления. По дороге домой Тим был молчалив и никак не поддерживал восторженный обмен эмоциями малолетних племянников.
Тим с детства не любил цирк, хотя родители регулярно выводили его и брата с сестрой на дорогие представления. Громкая пафосная музыка, множество выполняющих бесцельные трюки людей и обилие зверей быстро утомляли мальчика и смешивались в цветной коктейль воспоминаний, вызывая затяжные мигрени. Поэтому, спустя много лет, когда некстати заболевший старший брат попросил его сопроводить племянников на красочное шоу приехавших знаменитостей, Тим поморщился, но отказать не смог. Вовка хрипел и показательно кашлял в трубку и долго объяснял, как сложно будет его жене управиться с двумя активными пацанами дошкольного возраста без сильной мужской руки.
В субботу, ровно в полдень, Тим стоял на площади перед ярко украшенным афишами цирком, в компании племянников и сияющей улыбкой симпатичной жены старшего брата. Мальчишки-погодки настороженно поглядывали на дядю и не позволяли себе лишних шалостей, за что Тим ловил на себе благодарные взгляды невестки Ирины.
А шоу неожиданно понравилось. Тим вдыхал специфичный запах цирка – зверей и теплого попкорна, который не раздражал, а приятно волновал обоняние, словно в предвкушении чего-то нового и необычного. Представление состояло из отдельных тематических фрагментов – воздушная гимнастка изображала эфемерное создание с полупрозрачными переливчатыми крылышками, номер с силовыми акробатами показывался как бой гладиаторов, медведи и лошади выступали с цыганским табором, а верблюды, обезьянки и павлины отлично вписывались в восточный колорит с арабскими танцами и шатрами. А кульминацией шоу были, разумеется, хищные кошачьи. Львы. Четыре изящные львицы и два самца. Один – огромный, поражающий своими размерами и мускулатурой, шикарной длинной гривой и мощным рычанием, заявляющий свои права поминутным маханием на дрессировщика когтистой лапой. И второй – явно молодой, сильный и гибкий, с бархатной бежевой шкурой и объемной прической цвета темного песка. Он привлекал внимание публики легкостью выполнения трюков и странными для зверя эмоциями. Дрессировщик и главный режиссер знаменитого шоу «Калейдоскоп путешествий» Зураб Горидзе ловко управлялся со своими подопечными, словно вызывал львов на шутливый поединок. Впрочем, Тим с третьего ряда отметил превосходную физическую форму артиста и позавидовал развитым мышцам обнаженного торса. Львы, видимо, тоже имели полное представление о силе мужчины, порыкивали и дергали лапами, но броситься на дрессировщика не решались. С львицами выступала молодая женщина – красноволосая, по-восточному красивая, одетая в обтягивающий костюм «хищной» расцветки, придающий ее тонкой фигуре экзотический вид.
Все происходящее воспринималось цирковым шоу ровно до того момента, как Тим встретился взглядом с молодым львом. Парень был уверен, лев смотрел прямо в его глаза. Странное оцепенение охватило Тима. Он вдруг ощутил, что в жизни моментально произошел непонятный и пока еще неосознанный сдвиг, путь изменился, прежняя проторенная тропа зазмеилась новыми ответвлениями.
За последующую неделю Тим успел рассказать о грандиозном шоу всем своим друзьям и знакомым. Цирк снился ему в тревожных и красочных снах. Наконец, поняв, что просто так не избавится от наваждения, Тим позвонил сестре и, заручившись ее согласием, поехал по знакомому маршруту добывать билеты на ближайшее представление для пятилетней племяшки.
Конец февраля выдался солнечным, никаких метелей и поземок. Небольшой плюс по Цельсию держался уже неделю. Чуть подтаявший снег блестел под ослепительным солнцем. Одуряюще пахло весной. Глубоко вдыхая прохладный вкусный воздух, Тим пересек большую площадь перед зданием цирка.
У входа в кассы, на теплой скамейке, сидел парень в расстегнутой легкой куртке, накинутой на толстый белый свитер, и ел мороженое из пол-литрового ведерка. Тим поежился и засунул руки в карманы куртки. Ему тут же стало холодно смотреть на чувака, который зачерпывал большой столовской ложкой целую горку белого пломбира, отправлял в рот, жмурился на солнце сквозь темные очки, причмокивал и медленно облизывался.
Тим прошел в полутемное после яркого света дня помещение касс.
Билетерша оказалась приветливой немолодой женщиной, давно преданной цирку. Тим немножко подискутировал с ней о преимуществах амфитеатра в общем и красоте шоу гастролеров в частности и, получив заветные билеты в пятый ряд, вышел на улицу.
На нагретой солнцем скамейке, вытянув длинные ноги в простых джинсах и кроссовках, все также блаженствовал парень с мороженым. Лениво морщился от яркого света, а темные очки уже находились на странной лохматой бежевой шапке с хвостами. Нет, не шапке, вдруг понял Тим, остановившись около скамейки. Голову парня украшали дреды – длинные, скрученные толстыми веревками пряди светло-русых, почти песочных волос. Тим впервые видел вживую эту экзотическую прическу и поневоле присмотрелся повнимательней. Пожалуй, парень был немного постарше самого Тима, лет двадцати пяти. Смуглое лицо с выразительными скулами и упрямым подбородком, широкая переносица и прямой, немного приплюснутый нос. Крупные чувственные губы. Густые темно-русые брови, пушистые ресницы. Парень лениво приоткрыл один глаз.
– Купил? – он кивнул на билеты в руке Тима.
– Да, – Тим почему-то спрятал красочные билеты в карман.
– Хорошо, – солнечно улыбнулся странный парень и поудобнее расположил ведерко с мороженым на коленях.
Тим шел через площадь к остановке и спиной чувствовал пристальный взгляд золотисто-карих раскосых глаз.
Тиму не везло с девушками. В свои неполные двадцать два года парень пережил много лав-стори, но все они оказались непродолжительными и развивались удручающе однообразно. Девушки были симпатичными и умными, вот только все, как одна, с первых минут составляли о новом знакомом неправильное мнение. Отчасти он винил в своих неудачах проклятую внешность. Очень привлекательную внешность, на которую раз за разом слетались романтичные барышни. Черные густые волосы, тонкие черты и ярко-голубые глаза с поволокой из-под длинных, по-девчачьи загнутых ресниц, не оставляли других вариантов, кроме того, что на пути очередной счастливицы встретился самый настоящий прекрасный принц. Не помогали ни дурацкие шутки, ни глупый смех, ни простецкая стрижка, на которую, как на крайнюю меру, пошел Тим, ни прямые рассуждения «принца» о несоответствии этому имиджу. Девушки стабильно жаждали от очаровательного избранника роз, мелодрам, завтраков в постель и подарков. А когда, спустя некоторое время (Тим отметил это время – от трех месяцев до полугода) наступало прозрение, то парень оказывался виноватым во всех проблемах. Впрочем, Тим иногда соглашался с расстроенными девушками – он был слишком ленив и флегматичен, чтобы отстаивать свою точку зрения в спорах, предпочитал помолчать, а потом поступить, как считал нужным. Со стороны его выходки выглядели неоправданным коварством, и это сильно мешало Тиму общаться не только с девушками, но и коммуницировать в принципе.
Родители младшего сына любили, но не понимали. Последней каплей был взбрык четыре года назад, когда Тим вместо бурно обсуждаемого в рамках семьи поступления в престижный университет на юридический факультет молча подал документы на экономический в совершенно другой вуз. Честно говоря, он и сам не мог объяснить, зачем ему понадобилось учиться именно там, и стоило ли менять шило на мыло, но уж слишком тогда взбесили настойчивые указания родителей по поводу его будущего.
На самом деле Тим хотел бы путешествовать – бродить в одиночестве по городам, лесам и долам, насыщаясь впечатлениями. Его любимыми фильмами были блоки о разных странах и континентах, дающие толчок для фантазий о будущем, но пока парень лениво обучался неинтересной специальности, подрабатывал в одном из фаст-фудов города и радовался тому, что у него остались два школьных друга, принимающих его таким, какой есть. Наверное, Тим все еще надеялся на отношения с понимающей девушкой, хотя последний роман показательно закончился в новогоднюю ночь, когда нарядно одетая пассия выставила его вон из праздничной квартиры, обозлившись на очередное невнимание. Оказывается, Тим не понял из многочисленных намеков, что подруга хотела получить в подарок под елочку «ту миленькую золотую цепочку с аквамаринчиком». Отвергнутый не особенно расстроился, вернулся домой, выдул в одиночестве полбутылки шампанского и счастливо проспал бой курантов.
После давнего скандала с поступлением не в тот вуз, Тим стал жить отдельно, в маленькой однокомнатной квартирке. Жилплощадь принадлежала сестре, но та, пережив тяжелый развод, предпочла вернуться в родительское гнездо, в огромную квартиру почти в центре города. Тим с удовольствием предоставил ей и маленькой племяшке свою большую светлую комнату, а сам перебрался в другой район. Обмен оказался удачным – родители занимались внучкой, сестре удалось найти хорошую работу, а Тим, наконец, избавился от ненужной опеки.
Он сам не знал, отчего так волновался в воскресенье, когда прошел со своими дамами – большой и маленькой – в фойе цирка и жадно вдохнул знакомый запах. Душа словно жаждала открытий, сердце стучало, будто его ждало приглашение в какую-то совсем другую жизнь.
Представление показалось Тиму сплошным праздником. Он уже внимательно рассматривал необыкновенно яркие костюмы, интересные миниатюры, красивый кордебалет, ухоженных животных.
И затаил дыхание, когда в начале второго отделения вокруг арены поднялась сплошная сетка. Львы находились в игривом настроении. Изящные самки легко выполняли трюки, подставляли морды под ласковые поглаживания дрессировщицы. Взрослый самец послушно гарцевал по арене и не огрызался на резкие окрики артиста. А молодой лев отжигал – пытался точить лапы об тумбу, стоило дрессировщику отвести от него взгляд, путался под ногами и лапами во время исполнения львицами сложного построения, фыркал и тряс гривой в ответ на угрожающее помахивание стеком, а когда вся львиная компания расселась по периметру, вдруг повернул голову к сетке, потянулся, вызвав визги у особенно нервных зрителей, и потерся мохнатой головой об ограждение. Сосед Тима слева, крупный веселый мужик, хохотнул.
– У кошака, похоже, уже весна наступила!
А Тима вдруг затопила безотчетная радость, словно молодой лев поделился с ним своей яркой энергией.
Маленькая племяшка захлебывалась словами, спеша озвучить впечатления, пока Тим и сестра в четыре руки упаковывали ее в теплый комбинезончик. Потом дамы задержались перед большим зеркалом, а Тим вышел за стеклянные двери. На улице уже стемнело. После духоты зрительного зала морозный воздух показался Тиму особенно вкусным. Вокруг громко общались довольные представлением люди. От небольшой группы вдруг отошел знакомый парень с дредами. Приблизился. Он выглядел немного усталым, но удовлетворенным, как после отлично проделанной работы.
– Понравилось? – явно к Тиму обратился парень. Тот кивнул. Подумал, и кивнул еще раз.
– Да. Я с детства не был в цирке и теперь в полном восторге.
Парень искренне улыбнулся, блеснул белоснежными ровными зубами.
– Я рад. Приходи еще.
К Тиму подошла сестра с племяшкой, фигурно выгнула брови и подозрительно уставилась такими же синими, как у младшего брата, глазами на незнакомца. Парень изобразил нечто вроде общего поклона и быстро затерялся в толпе.
– Это кто такой? – последовал ожидаемый вопрос.
Тима вдруг охватило раздражение от того, что женщины, как всегда, появились не вовремя.
– Я не знаю. Наверное, работает здесь. Спросил, понравилось ли шоу.
– Мне понравилось! – категорически заявила племяшка. – Теперь ты вези меня, как лошадка.
Поднимая малышку на руки, Тим машинально окинул взглядом площадь у цирка, пытаясь отыскать среди множества людей высокую стройную фигуру с длинными русыми дредами в распахнутой не по сезону легкой куртке.
Целую неделю Тим усиленно и прилежно посещал занятия в вузе, не пропустил ни одного семинара, ни одной лекции, даже остался на большую игру баскетбольных команд и КВН, хотя по большому счету, его не интересовало ни то, ни другое. Тима тянуло в цирк. Хотелось снова ощутить смесь специфических запахов, оказаться на площади, прочитать гигантские афиши. Увидеть того странного парня с необычной прической. Тим пытался выкинуть внезапно появившийся интерес к цирку из головы, наполнить дни нужной информацией и впечатлениями. Но все равно, оказавшись вечером дома, Тим снова и снова просматривал найденные на просторах интернета ролики о знаменитом шоу «Калейдоскоп путешествий».
В понедельник в институте внезапно отменили лекцию и семинар. Тим попрощался с однокурсниками, отклонил предложения погулять, медленно вышел на солнечную улицу, обдумывая в голове планы на день, рассеянно забрался не в тот автобус и понял это, только когда ЛИАЗ остановился у цирка.
Покрытая твердым подтаявшим снегом, пересеченная тоненькими ручейками с островками луж площадь была пустынна. По протоптанной широкой тропинке Тим устремился к знакомому круглому зданию. Он и сам не знал, зачем шел к цирку. Хотел сходить на еще одно представление? Пройти за кулисы?
Коварная судьба подкараулила в виде резкого шуршащего звука, раздавшегося от главного входа. Тим обогнул здание и увидел высокую мужскую фигуру. Парень увлеченно сгребал снег широкой лопатой – легко налегал на трапециевидную ручку, вез груду снега до окраины тротуара и выглядел настолько увлеченным своим благородным делом, что Тим моментально вспомнил классического Тома Сойера с покраской забора, когда повинность превратилась в увлекательнейшую игру. Тиму закономерно захотелось присоединиться к снегоуборочной работе.
Он подошел поближе. Парень отвлекся от лопаты, поднял голову, посмотрел на приблизившегося Тима. На его скулах розовел легкий румянец, а грудь мерно поднималась. Сильные пальцы сжимали ручку широкой лопаты.
– Хочешь помочь? – парень прищурился.
Тим кивнул.
– Тогда возьми инструмент, – дреды взметнулись и хлестнули по куртке, когда парень указал на воткнутые в подтаявший сугроб обычные деревянные лопаты.
– А ты почему один убираешься? – вернулся с лопатой Тим.
– Я наказан, – буркнул парень и потащил широкую полосу грязного снега к зданию.
Тим пристроился рядом, пытаясь подражать движениям нового знакомого. Надо сказать, со спортом Тим никогда не дружил и не мог похвастаться развитой мускулатурой. Он догадывался, что сегодняшнее приключение аукнется мышечной болью по всему телу, но отказаться от такого интересного знакомства не мог. Парень казался слишком удивительным и привлекательным, а странная прическа и смуглое лицо с резкими чертами уже грезились Тиму в неясных снах. К тому же, от парня шло ощущение физической мощи, твердости духа и свободы. Тим не мог объяснить, каким образом он все это почувствовал, но впечатления были очень четкие.
Парень дождался, пока Тим доберется до него со своей кучей снега, а потом вдруг сказал, пристально смотря прямо в лицо светло-карими яркими глазами.
– Ратмир.
– Что? – не понял Тим.
– Я говорю, зовут меня Ратмир, – парень хитро улыбнулся и протянул руку.
Тим крепко пожал узкую кисть с длинными пальцами. Рука оказалась горячей и сухой.
– Тим, – спохватившись, представился Тим и не удержался от комплимента. – Какое у тебя необычное имя.
– Нравится? – Ратмир, похоже, не страдал скромностью.
– Эээ… да, – неловко отозвался Тим и поспешил заняться уборкой снега, чтобы не показать неожиданного смущения.
Парень фыркнул и встряхнул дредами. Это движение – летящих скрученных прядей и шорох по куртке, как-то подозрительно напрягли Тима. Он молча задвигал лопатой, пытаясь не отстать от нового знакомого, попутно изгоняя из головы непрошенные и не совсем приличные мысли. Очень некстати вспомнился разговор со своими друзьями вскоре после новогоднего праздника.
Тогда он пригласил двух верных, еще школьных, товарищей к себе домой – нажраться в честь наступившего Нового года. Ополовинив в одну моську литровую бутыль болгарской «Кадарки», Тим рассказал историю недавнего провала на любовном поприще. Парни в очередной раз поржали над красавчиком-другом, которому хронически не везло с девчонками.
– Классическое несоответствие внешнего вида и внутреннего мира, – по-доброму глумился над Тимом Олежек – длинный, тощий, рыжий и некрасивый, но пользующийся успехом у женского пола. Олежек был настоящим «дамским угодником» – щедро рассыпал комплименты, виртуозно ухаживал и искренне восхищался каждой из своих избранниц. При таком подходе к делу конкуренты быстро отпадали сами собой.
– У тебя всегда девчонки классные, – внимательно смотря на Тима, выдал другой друг, Кирилл, у которого сложился продолжительный и счастливый роман с одноклассницей. – Чего ж тебе еще нужно, хороняка?
На субъективный взгляд Тима, ему нужно было не так уж много – чтобы девушка не требовала от него романтичных ролевых игр, не давила с выяснением отношений, была непривередлива в быту и могла общаться на интересные Тиму темы. Наверное, все парни мечтали о такой девушке.
Выслушав нетрезвые выкладки Тима, друзья переглянулись.
– Это… Тим, – отправив в рот бутерброд с икрой, выговорил Олежек. – А тебе точно нужна… женщина?
Тим пьяно икнул.
– На что намекаешь, рыжая твоя морда? – он скорее удивился, чем разозлился.
Олежек примиряюще развел руками.
– То, что тебе не нравится в своих избранницах – это как раз и отличает женщину от мужчины.
– А в плане секса и с мужиком может быть клёво, – неожиданно подмигнул Кирилл. Он уже тоже был нетрезв.
Тим ошеломленно слушал друзей. Оказывается, оба имели интимный опыт с парнями, один по пьяни, другой – на спор. «Хорошо, что не друг с другом», – промелькнула мысль в обалдевшем мозгу Тима. Друзья наперебой делились воспоминаниями, пересыпая оживленную речь неприличными шуточками и пространными оправданиями, и Тим неожиданно понял, что оба получили весьма положительные впечатления.
В тот вечер Тим заверил друзей в своей гетеросексуальности, но пьяный разговор засел в голове. Он даже посмотрел гей-порно. Возбудился и заинтересовался, но представить на месте экранных героев себя с кем-либо из знакомых парней не мог. Следуя логичному любопытству, Тим помучил интернет с целью ознакомления с «технической» стороной дела и осознал, что если с моральной точки зрения его друзья в чем-то и были правы, то физически секс с парнем он наверное не потянет. Мысль о том, чтобы пососать чей-то член вызвала у Тима резкое сопротивление. Залезть пальцами и членом в мужскую задницу, пусть даже чистую, представлялось тем более сомнительным удовольствием. И уж конечно, он не мог допустить мысли о том, чтобы позволить проделать все это с собой. Нет, пусть лучше у него будут неидеальные и недолгие отношения с девушками.
Тим молча сгребал снег. Голова гудела от воспоминаний, но физическая нагрузка быстро помогла справиться с неловкостью. Мышцы разогрелись, работа начала приносить удовлетворение. Рядом четко и ловко орудовал широкой тяжелой лопатой Ратмир. Он даже скинул куртку, оставшись в объемном, на этот раз сером, свитере и джинсах. Участок дороги был быстро расчищен.
– Как мы справились! – Ратмир окинул взглядом освобожденное от грязного снега пространство и посмотрел на Тима золотистыми глазами. – Устал?
Тот пожал плечами, потянулся и тут же почувствовал, как от непривычки заломило поясницу.
– А остальное? – Тим обвел руками оставшуюся площадь. Ратмир фыркнул.
– Не наша территория.
Он прошуршал лопатой по обнажившейся плитке до здания цирка, аккуратно прислонил свой инструмент, вернулся к Тиму.
– Покажешь мне город? – даже не спрашивая, а утверждая, выговорил он и, словно смягчая нахальный тон, игриво наклонил голову набок. – Мы здесь почти две недели, а я еще не выбирался за пределы цирка. И на ознакомительной экскурсии заснул.
– Так ты из шоу? – осторожно поинтересовался Тим.
Ратмир кивнул и указал на далекий комплекс на другой стороне реки.
– Там что?
– Мужской монастырь, – автоматически отозвался Тим, рассматривая лицо нового знакомого, пока тот заинтересованно щурился на золотые купола. Ратмир вдруг быстро посмотрел на парня и фыркнул.
– Ну пошли, проявляй чудеса гостеприимства, – он шутливо пихнул Тима плечом и небрежно накинул куртку.
Тим направился через площадь, даже вроде бы что-то отвечая, находясь под глубоким впечатлением от удивительных глаз Ратмира. Такой насыщенный охристо-желтый цвет он видел лишь однажды у титулованного кота-британца, любимца старшего брата. В их глубине вспыхивали искры, а черный зрачок будто немножко пульсировал.
Тим прогулял нового знакомого по историческому центру – Кремлю и главной пешеходной улице, вытаскивая из закоулков памяти какие-то факты из славного прошлого родного города. Ратмир с живейшим интересом пялился на здания и достопримечательности, делал селфи. На его экзотическую прическу обращали внимание девушки, и Ратмир с удовольствием улыбался и шутил в ответ. Тим видел, как парню нравилась популярность. Он вообще был таким… живым, открытым, цирковым. Запросто залез на памятник, чтобы сфотографироваться, поучаствовал в какой-то уличной промоакции, с аппетитом слопал купленную у рынка горячую шаурму. Тим ощущал себя закомплексованным провинциалом. Но энергия Ратмира завораживала, звала за собой, Тим постепенно оттаял, перестал удивляться, потянулся следом и вскоре громко хохотал вместе с новым знакомым и весело подпевал уличным музыкантам.
В наступающих сумерках они прошли до самого конца благоустроенной набережной и направились дальше вдоль высокого берега реки. Ратмир трескал очередную порцию мороженого. Тим уже потерял счет купленным эскимо.
– У тебя горло не заболит? – наблюдая за тем, как легко одетый парень кусал холодный пломбир, спросил Тим. Ратмир весело улыбнулся.
– Неа. Я и не помню, чтобы оно вообще когда-нибудь болело. Смотри-ка, там вроде что-то интересное намечается.
Ратмир указал мороженым вниз, туда, где у самой реки остановились несколько черных джипов. Из дорогих машин вышли сурово одетые люди и начали оживленно общаться, иногда переходя на громкие маты.
– На разборку авторитетную похоже, – заметил Ратмир.
Парни молча наблюдали за тусовкой. А потом Ратмир облизал оставшуюся от эскимо деревянную палочку, размахнулся и запустил вниз, прямо по направлению к выясняющим отношения людям. Палочка прошелестела по кустам, мужики резко и одновременно повернулись, подняли головы.
– Кажется, у них оружие, – заметив движения некоторых из них под куртки и пальто, сказал Ратмир и схватил Тима за руку. – Бежим!
Тим не стал ждать подтверждения догадки и помчался следом. Давно он так быстро не бегал. Ратмир цепко держал его руку, легко и даже словно с удовольствием мчался через сугробы, игнорируя проторенные дорожки. Остановились они посередине жилого квартала, по колено в снегу, тяжело дышащие, с блестящими от азарта глазами. Адреналин хлынул в кровь, Тим заметно застучал зубами и вцепился заледеневшими пальцами в свой шарф. Перчатки он благополучно потерял где-то во время стремительного бегства.
– Супер была пробежка! – сверкнул улыбкой Ратмир. – А ты совсем задрог.
Он расстегнул молнию на своей несерьезной курточке, взял Тима за руки и вдруг потянул под куртку, вынуждая обнять себя за талию. От неожиданности Тим уткнулся носом в пахнущие снегом и пожухлой травой русые дреды и замер. Блаженное тепло тут же охватило все тело. Ратмир был горячий, от него так и пыхало сухим опьяняющим жаром, и Тим не заметил, как прижался, зацепился отогревающимися пальцами за мягкий свитер, глубоко вдохнул странный запах волос. Хотелось остаться так надолго. Голова кружилась. А Ратмир внезапно провел теплыми ладонями по лицу Тима, повернул к себе и скользнул горячими губами к холодному рту. Тим обалдело ответил на поцелуй. Сладкие губы пахли мороженым. Мысли разбежались, по телу пронеслась первая волна возбуждения. Ратмир слегка отстранился, удерживая парня за плечи. Тим облизнулся, посмотрел на влажные, будто припухшие губы.
– А у меня дома текила есть…
Утро наступило с резкой головной болью. Тим сполз с дивана, стараясь не двигать шеей. Морщась от давящей на виски мигрени, пошарил в аптечке, вытащил пачку аспирина, добрел до кухни, бросил большую белую таблетку в стакан с холодной водой. Еле дождался, пока она полностью растворится. Казалось, даже едва слышный звук, издаваемый шипучим аспирином, причинял боль. Тим залпом выпил лекарство, зябко поежился – в окна немилосердно дуло – и пошатываясь, вернулся в комнату. Привалился к косяку, закрыл глаза. На большее сил не было.
Вскоре жестокая боль начала отступать и первое, что сделал Тим – это поклялся больше никогда не напиваться незнакомыми крепкими напитками. Ведь знал же, что самое оптимальное – это столовое красное вино, пиво, ну или на худой случай, шампанское. Никакой водки, коньяка и тем более, заморского алкоголя в виде рома, виски и иже с ними. Тим осторожно потряс головой, радостно понял, что мигрень прошла, и раскрыл глаза.
На большом разложенном диване спал голый парень. Русые длинные дреды разметались по белой простыне и смуглой мускулистой спине. Легкое одеяло лишь частично прикрывало ноги, и Тим мог бы оценить физическую красоту спящего гостя, но вместо этого снова прикрыл глаза и обреченно съехал по стене вниз, усевшись прямо на пол.
Орать было не в характере Тима, хотя именно сейчас он был близок к истерическому крику – во-первых, обнаружилось, что он совершенно обнажен, а во-вторых, стоило сесть на пол, как в заднице неприятно засаднило. Едва сдерживая разнообразные эмоции и слова, Тим отправился в душ, мимоходом замечая раскиданную по пути от комнаты до коридора одежду.
Память начала, хоть и с перебоями, но весело распутывать события прошедшего вечера.
Тим стоял под горячим душем и тихо матерился. Он уже припомнил, как точно так же принимал вчера душ, только рядом находится Ратмир. Какое все-таки красивое и необычное имя… Тим зажмурился, вспоминая, как парень ловким движением завязывал на макушке высокий хвост из дредов, похожий на лохматую пальму. Как гладил Тима по плечам, груди и спине, помогая распределить гель для душа. Как они целовались мокрыми губами и вода смешно капала с носов и ресниц… Ничего больше Тим не вспомнил. Но почему же так зудит внутри? Он осторожно развел ягодицы и коснулся пальцами мышечного колечка. Вроде все, как должно быть. Наверное. Тим настойчиво погладил себя по сомкнутому отверстию и вздрогнул. Память тела подсказала тягучее, странное ощущение наполненности, осторожные касания и движения, приносящие легкую боль. Не надо было пить текилу… А впрочем, если бы не пил, то вряд ли позволил бы Ратмиру… Тим печально усмехнулся – вчерашний день был полон сюрпризов, начиная от странного знакомства и заканчивая, по-видимому, успешным рандеву дома. Напрягшаяся память подкинула картинки пустого автобуса, в котором, крепко обнявшись, Тим и Ратмир доехали до нужной остановки. В темном коридоре, отчаянно целуясь, они избавлялись от курток и свитеров… Кажется, потом Тим нашел злополучную текилу. От стаканов и закуски Ратмир отказался, и они пили алкоголь прямо из бутылки. Проливали и слизывали горькие капли с кожи друг друга. Пошли в душ. И снова текила.
Тим зажмурился и направил лейку душа себе в лицо. Надо же было так запасть на парня, чтобы в первый день знакомства не только позвать в гости, но и, кажется, переспать с ним! Такого в его любовной практике еще не случалось. А впрочем, Тима всегда воспринимали как прекрасного принца, и порядочные девушки долго набивали себе цену, прежде чем позволить большее! На этот раз все оказалось просто, без всякого романтичного бреда, как Тим и хотел.
– Видимо, он не считает меня принцем, – пробормотал Тим, выключая воду.
В голове немного прояснилось, хотя парень еще не знал, что скажет Ратмиру, когда тот проснется.
Тим осторожно выглянул из ванны и удивленно прислушался. Кажется, его гость уже встал и чувствовал себя, как дома. Одежда, ранее разбросанная по коридору, теперь висела на вешалках, а из кухни доносились звуки шипящего на сковороде масла, гремящей посуды и льющейся воды. Тим быстро натянул потертые домашние джинсы и разношенную футболку и прокрался на кухню.
– Привет, – не оборачиваясь, тут же отреагировал на его появление Ратмир.
Тим уставился на парня, на котором красовались лишь черные трусы в веселеньких розовых сердечках. Тело было безупречным – мускулистым, поджарым, с широкими прямыми плечами, узкими бедрами и длинными ногами. К тому же парень отличался кошачьей грацией, что прибавляло ему томной сексуальности. Ратмир нагло хозяйничал на чужой кухне – умело заварил чай, приготовил яичницу-глазунью и теперь ловко выкладывал ее на тарелки, стараясь не разорвать непрожаренный желток. На столе стояла почти пустая бутылка молока, хотя Тим накануне загрузил холодильник не распакованными продуктами. Ратмир сделал широкий жест к столу и, словно подтверждая мысли Тима, допил молоко прямо из бутылки. Облизнул молочные усы. Не зная, как на все это реагировать, Тим осторожно присел за стол. Своими утренними действиями Ратмир напрочь сломал все стереотипы. Парень тем временем намазал толстым слоем сливочного масла ломоть белого хлеба и уселся напротив.
– Уж прости за бесцеремонность, – все-таки пояснил Ратмир. – При нашей кочевой жизни моментально привыкаешь к любой обстановке.
