Текст книги "Ни поспать, ни... (СИ)"
Автор книги: Marlu
Жанр:
Слеш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
marlu
Ни поспать, ни...
Я нетерпеливо вытряхивал Аркашку из его шмоток, но постоянно натыкался на его руки – он пытался помочь, но толку с той помощи было чуть. Мешал только.
– Стой смирно!
Аркашка растерялся и замер, а я воспользовался случаем, толкнул на кровать и снял плотно сидящие джинсы вместе с трусами.
– Соскучился, – пробормотал я, падая рядом. Когда успел избавиться от треников? Загадка…
– Костик, – Аркашка тут же подкатился мне под бок и прижался всем телом, – не тяни. Сил нет.
За ручку двери подергали. Я приподнялся на локте и закинул ногу на Аркашкино бедро – слишком долго у нас не было секса, чтобы обращать внимание на всякую ерунду. Времени и так было в обрез.
Дверь теперь уже сильно дергали и даже пнули для верности пару раз. Я наклонился, чтобы поцеловать призывно приоткрытые губы Аркашки…
– Константин!
Мы замерли, с ужасом воззрившись на дверь.
– Мама, – выдавил из себя я и прислонил пылающий лоб к Аркашкиному плечу.
Мама свалилась на мою голову месяц назад. Приехала в общагу, поселилась в комнате и убираться восвояси не желала. Намеков она упорно не понимала и постоянно жаловалась на – сердце – печень – легкие, но пошатнувшееся здоровье не мешало ей резво спускаться с седьмого этажа на прогулку, а после так же бодро возвращаться назад. Лифты в нашей общаге работали не слишком охотно.
– Да что же такое, – голос мамы отчетливо доносился из-за тонкой двери, – ушел, что ли, куда?
– Не знаю, – открестился сосед, высунувший нос на шум. – Я телик смотрел. Может, Катька из семьсот двадцать восьмой видела? Она с малым аккурат в это время гуляет.
По коридору простучали шаги и раздался отдаленный стук – делегация пошла к Ермаковым.
Я снова потянулся к Аркашке, погладил по животу, спустился ниже и легонько сжал его яйца. Помассировал и почувствовал долгожданный отклик. Член Аркашки немного напрягся, а сам он вздохнул с чуть заметным облегчением.
– Валентина Георгиевна, говорю же вам – не видела!
Сердитый Катькин голос раздался невовремя и как-то слишком близко.
– Слышь, Ермакова, у тебя же ключ запасной есть, – влез сосед.
– Ну Витька, ну зараза, – прошипел я, – дам я тебе в другой раз на опохмел, жди!
Бедный Аркашка окаменел. Вытаращил глаза и забыл, что нужно дышать.
– Не откроют, – выдохнул я ему в ухо, памятуя о картонных стенах, – мы же ключ в замке оставили.
Аркашка чуть не прослезился от радости, но на попытки продолжить реагировал вяло, все порывался вытянуть шею и повернуть ухо к двери.
В замочной скважине заскрежетало. Мы снова напряглись, тревожно всматриваясь в пока еще закрытую дверь.
– Екатерина, это явно не тот ключ!
– Ну как не тот, он же отдельно висит!
– Дай сюда!
В коридоре на пол что-то со звоном упало.
– Экая ты безрукая, – припечатала мама, и в замке снова заскрежетало.
– Я же говорила, – злорадно сказала Катька. – Это был ключ от моей комнаты, и он застрял.
– Надо слесаря, – обрадовался Витек, – он на третьем живет. В триста пятнадцатом. Бежать, что ли?
– Беги, – разрешила мама.
– Валентина Георгиевна, нужно наперед узнать, дома Костик или нет, – в Катьке проснулись остатки здравого смысла.
– Ох, в гроб он меня загонит своими выходками. Что-то мне нехорошо.
Каблуки вразнобой застучали прочь – сердобольная Катька наверняка повела мать к себе.
– М-м? – потянулся я к Аркашке. – Кажется, у нас все-таки все получится.
Чтобы его расслабить мне пришлось приложить усилия, но я старался. Аркашка раздвинул ноги и легонько поддавал бедрами, когда я увлеченно делал ему минет. И дернул же меня черт посмотреть в окно…
– Что?! – взвился Аркашка, когда я нечаянно немного сжал зубы.
– Э-э, не бойся, – фальшиво бодро сказал я, – они нас не видят.
Аркашка отполз от меня, завернулся в одеяло и сел. В соседнем окне, которое было почти напротив из-за чудо-архитекторов, спроектировавших общагу в виде креста, была хорошо видна чья-то смутно знакомая рожа с биноклем. За спиной наблюдателя маячили еще несколько человек.
– С-суки, – жалобно сказал Аркашка и снова лег.
Я был с ним совершенно согласен – народ у нас подобрался жуть какой любопытный и охочий до сплетен, скандалов и чужой личной жизни. Про нас с Аркашкой все и так все знали. Внезапный каминг-аут случился у нас еще года три назад, когда я только приватизировал свою комнату. Мы немного увлеклись, принимая душ, а душевых на этаже было пусть и несколько, но все же не при каждом блоке, и нас застукал Витек. Сначала он брал небольшую мзду за молчание, а потом по пьяни все равно проболтался. Нас некоторое время пообсуждали, но потом Семенов с пятого этажа бегал с ножом за Камилем с четвертого, и все переключились на более злободневную тему: ревность или белая горячка? Оказалось, горячка, и Семенов после больнички долго извинялся перед Камилем, разумеется, с бутылкой.
Я попытался было отобрать одеяло у Аркашки, но не тут-то было.
– Не шевелись, – угрюмо сказал он, – Петрович запросто определит движение в комнате. Он же снайпером был.
Я вздохнул и обнял колени. Голяком было холодно, одеялом делиться со мной никто не собирался, а Петрович мог стоять с биноклем часами.
– Вот, – раздался за дверью голос мамы, – ключ застрял. Нужно ломать дверь.
– Пятьсот рублей, – объявил слесарь.
Я снова вздохнул. Вообще-то для того, чтобы вскрыть дверь, нужно хотя бы спросить паспорт с пропиской… Но у нас же все про всех знают! И знают, что Валентина Георгиевна приехала к Костику. Какой паспорт! Какая прописка!
Дверь жалобно затрещала под напором слесарных инструментов.
Я молча сдернул с Аркашки одеяло, лег и укрылся. Аркашка, подумав, лег рядом. Дверь распахнулась.
– Вы что это заперлись? – сурово спросила мама и подбоченилась.
– Пятьсот рублей давайте, – встрял слесарь.
– Вот он пускай дает, – мама ткнула пальцем в меня. – Устроил тут…
– Не дам.
– Заплатите, а потом выясняйте отношения.
– Не дам!
– Нет, кого я вырастила?! Как тебе не стыдно? Мать, как последняя побирушка, под дверью домой попасть не может. Люди добрые…
Скопившийся народ в коридоре навострил уши – как же, шоу!
– Мама…
– Деньги давай!
– Да вот прям сейчас встану и побегу, – рявкнул я, представив как без трусов рассекаю перед публикой в поисках кошелька.
Аркашка лежал вытянувшись и не шевелясь, накрывшись одеялом с головой. Так что он теперь хотя бы не видел этого балагана. И я ему завидовал.
– Родную мать чуть не уморил, ирод, – надрывалась мама, – у меня здесь все лекарства! А они здесь спят!
Она прошла к холодильнику и достала колбасу.
– Оплачивать кто будет? Ну?!
– Что за жизнь, – загробным голосом произнес Аркашка из-под одеяла, – ни поспать, ни поебаться…
Слесарь хрюкнул, махнул рукой и ушел, поняв, что толку от нас не добиться. Хихикающие соседи вслед за ним потянулись восвояси. Я лег рядом с Аркашкой и тоже накрылся с головой – запах колбасы витал в воздухе и вызывал голодные спазмы, кажется, мы забыли позавтракать.
– Семьсот четырнадцатую продают, знаешь? – по-прежнему загробным тоном сказал Аркашка. – Давай кредит возьмем.
– Давай, – вздохнул я.
– Только холодильник поставьте в мою комнату, – сказала мама, – а телевизор я буду смотреть у вас.
И мы поняли, что мама от нас никогда не съедет. А что делать? Родителей-то не выбирают.
