Текст книги "Долгое ожидание и роковые томаты (СИ)"
Автор книги: Mariya_Komarova_MSK
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Сражение Драко Малфоя ==========
Сейчас.
***
– Да, да-а, да-а-а!
Это не был возглас радости или эйфории. Это было больше похоже на утробное злое рычание. Да, определённо злое.
Драко был чертовски зол. Он был в бешенстве. Практически на грани. Всю свою ярость он вкладывал в грубые резкие движения, врезаясь, вонзаясь, вбиваясь в её горячее тело. Выбивая из неё весь воздух, выколачивая всю дурь из её лохматой головы.
Он сжимал её тазовые косточки чертовски сильно, удерживая девичьи бедра на краю этого огромного стола, намеренно причиняя боль, которая тонула в океане наслаждения.
– Ненавижу тебя за это! – Драко надрывно прохрипел, сильно схватив её за волосы, разворачивая лицом к себе. Она не смотрела. Закатив в наслаждении глаза, она тяжело дышала, едва сдерживая стоны.
Сильнее. Ещё сильнее! Пусть задохнется в экстазе.
Она схватила его за шею, притягивая к себе, прижимаясь ближе, грудью к груди, кожа к коже. Она искала его губы, блуждая рваными поцелуями по лицу. И он помог ей. Он впился в неё злым поцелуем, проникая глубоко, кусая, не давая нормально вздохнуть.
Это был не секс. Это было чёртово сражение! Война! И он не намерен был сдаваться ей. Не в этот раз. Она должна капитулировать сама. Добровольно. Или он заставит. Не важно. Он не оставит ей выбора. Она сложит оружие. Или плен, или белый флаг. Третьего не дано.
– Смотри. На меня, – его голос вибрировал от напряжения и едва контролируемой магии, что угрожала взорвать к гребаной матери всё вокруг в радиусе нескольких десятков метров. – Грейнджер! – он грубо ухватил её за подбородок, царапая ногтями линию скул. Она помотала головой, зажмуриваясь сильнее. Волосы от резкого движения налипли на шею. Драко опустил ладонь, откидывая влажные кудри, и прихватил пальцами девичье горло. Он почувствовал, как под его ладонью она нервно сглотнула. Чуть сильнее сжав тонкую шею, он подумал, что мог бы легко задушить её. Если бы захотел.
– Посмотри на меня.
И в этот раз, это прозвучало мягко, почти умоляюще. Словно от этой просьбы зависела его жизнь, пустая и пресная.
И она посмотрела.
Распахнула свои невозможные глаза.
И это была катастрофа! Тотальная. Необратимая. Это было крушение его гребаного мира, на руинах которого он строил новый. Вместе с ней.
Драко буквально задохнулся от навалившегося на него чувства восхищения ею. Она глядела не моргая, смотрела прямо в душу, отважно забираясь всё выше на самый пик его ледяного сердца, вколачивая в вечную мерзлоту свой флаг.
Драко резко подхватил её под бедра и приподнял, насаживая на себя ещё сильнее, до самого основания. Под несдержанный женский вскрик он оперся ладонью на столешницу и потянул Гермиону ближе к середине, забираясь коленями на стол, не выходя из неё. Щелчок пальцами, и вся посуда с оглушительным звоном слетела на пол.
Гермиона ощутила спиной прохладу гладкой древесины, и на крохотное мгновение её охватил стыд от того, чем она сейчас занималась и главное, в каком месте. Но с возросшей силой несдержанные толчки мгновенно развеяли все мысли в её голове, оставляя после себя густое марево неистового желания.
Малфой навис над ней, упираясь мокрым лбом в её шею. У него практически не было больше сил сдерживаться, он набирал бешеный темп, выбивая из её горла влажные всхлипы.
Внезапно её крепкие ноги сильно сжали мужские бедра, и, резко перекатившись, Гермиона припечатала Драко лопатками к столу. Молниеносно взяв бешеный темп, она глубоко застонала, откинув голову назад и сжимая ладонями вздымающуюся грудь. Она возвышалась над ним, как дикая воительница. И Драко уже не понимал, как самому не сдаться в плен этой неистовой женщине. Он поднялся на локтях, откинул её руки от её же груди и припал к ней губами, вылизывая нежные полушария, прихватывая и засасывая по очереди возбужденные вершины.
Он начал помогать ей, вскидывая бедра навстречу, врезаясь глубже в её разгоряченную и истекающую плоть. Она впилась своими пальчиками в его плечи, заставив откинуться спиной обратно на стол. Вонзила ногти глубоко в кожу и застонала, глубоко, несдержанно. Её влажные от невероятной духоты волосы липли к шее и губам. И в этот момент она была невыносимо прекрасна. Её глаза горели ярче и опаснее Адского Пламени, и ему было совершенно не страшно сгореть в нём. Он возродится, словно феникс из пепла, призванный её голосом, зовом её сердца, воскрешëнный магией её любви.
Его движения стали быстрее, жёстче, он чувствовал, что она уже близко, и хотел, нет, он жаждал финишировать с ней вместе. Чтобы стать ещё ближе. Забраться под кожу. Просочиться в лёгкие. Чтобы задушить ту ярость, что плескалась в нём.
Она закатила глаза и замерла, а потом взорвалась на тысячи пульсирующих осколков, захлебнулась в удовольствии, забирая его вслед за собой.
Что это было? Не иначе как безумие.
Кто выиграл в этом сражении? Похоже ничья…
========== Издевательство Гермионы Грейнджер ==========
За 8 месяцев до этого.
***
Весна принесла Драко интересный поворот в его жизни. Нет, правда, он не ожидал. Честно.
Почти полтора года он жил и работал в Норвегии. Перед последним курсом в Академии высших магических искусств Великобритании ему предложили завершить образование в другой стране и стажироваться в университете чародейства и волшебства в Осло. Получив диплом, он занялся исследовательской деятельностью при учебном заведении, разрабатывая систему диагностических рун и заклинаний для обезвреживания темно-магических артефактов, и был на хорошем счету у руководства. И до второго марта его ни разу не посещала мысль вернуться на туманный Альбион, который он всю свою жизнь называл домом. Он давно уже смирился, что в Англии его никто и ничто не ждёт. Всеми его активами и недвижимостью управлял доверенный человек, еженедельно мучавший несчастных сов, присылая огромные свитки с отчётами. Драко их практически не читал. Ему было не интересно. Он всё своё время и силы посвящал науке, порой забывая о том, чтобы поесть и выйти на улицу.
Он едва ли замечал активные подкаты со стороны женской половины преподавательского состава. Бесконечные письма, открытки, журавлики с любовными посланиями один за другим отправлялись в мусорное ведро, даже не будучи прочитанными. Они его уже даже не забавляли. Просто раздражали.
Нет, безусловно, он страдал как мужчина. Воздержание в течение полутора лет давалось ему не ах как прекрасно, порой он становился чересчур раздражительным, срываясь на коллег и студентов. Но он не искал лёгких интрижек, лишь бы выпустить пар. Ему это было не нужно. Он так попросту не мог. С напряжением он справлялся, нагружая своё тело мощными физическими нагрузкам и ледяным душем. Ледяным душем и горячими фантазиями. Пока этого было достаточно. Ему было противно, что женщин привлекает не он сам, Драко Малфой, живой человек и интересный собеседник, а лишь его, так скажем, обёртка. Его по-прежнему раздражали восхищение его физической формой, белокурыми волосами и смазливой мордашкой.
Раз-дра-жа-ли!
И когда серая усталая неясыть принесла желтоватый конверт, он по инерции чуть не отправил его в полет до корзины, но внезапно замер. Пальцы прошлись по восковой печати такой до боли знакомой формы.
Драко задержал дыхание и зажмурился. Пергамент плотный и грубый, такой родной. Он медленно открыл глаза, и его сердце застучало в неистовом ритме, стараясь пробить дыру в груди. Накатило невероятное чувство ностальгии. У него было восемь похожих конвертов, которые он бережно хранил. Это были восемь очень памятных и дорогих для него писем. Восемь – по количеству лет, проведённых в школе.
Это было письмо из Хогвартса.
Несколько минут Драко смотрел на конверт, поглаживая большим пальцем шершавую поверхность. Любопытство распирало, но он не торопился разломить бордовую печать. В голове пронеслось несчетное количество догадок, что бы это могло быть. Отложив конверт поверх рабочих документов, он поднялся и начал нервно расхаживать по кабинету, сунув руки в карманы.
Остановился. Бросил взгляд на стол. Подошёл, взял письмо в руки. Нахмурился. Положил обратно. Отошёл к окну и налил себе стакан воды. Пока пил, не сводил взгляда с конверта.
Да Дракл тебя побери!
Решительно вернувшись к столу и сев, пока не передумал, Малфой схватил послание и разломил печать. Разворачивая громко шуршащий пергамент, он нервно постукивал ботинком, и каждое движение подошвы об пол отдавалось сжимающей от предвкушения лёгкой болью в груди. Взгляд забегал по строчкам, традиционно выведенным изумрудно-зелёными чернилами. Дыхание перехватило, словно от ядовито-мятного леденца Берти Боттс.
“Мистер Драко Люциус Малфой.
Спешу сообщить Вам, что Министерством магии Великобритании была проведена образовательная реформа, в связи с чем в новом учебном году ожидается значительное увеличение количества студентов. Хогвартс откроет свои двери для двух сотен учеников из нескольких стран. На ученом совете было принято решение о расширении педагогического состава вдвое, по всем предметам без исключения, а так же введение новых обязательных учебных дисциплин.
Принимая во внимание Вашу учёную степень, значительный опыт и положительные рекомендации, Хогвартс предлагает Вам с нового учебного года занять должность преподавателя Защиты от тёмных искусств.
Прошу прислать свой ответ не позднее 15-го марта.
С уважением, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, Минерва Макгонагалл.”
Решение пришло само по себе. Ему даже не пришлось о нём задумываться.
Ощущая лёгкое покалывание в груди, Драко неспешно выдохнул и хохотнул. Запустив пальцы в волосы, он растрепал их, чего обычно никогда не делал, и зажмурился от накатившего блаженного трепета.
Это будет забавно.
Драко возвращается в Хогвартс.
***
Малфой часто в своей жизни попадал в выводящие из равновесия ситуации. Они как огромные колючки репейника то там, то здесь выскакивали на жизненном пути. Приходилось пробираться сквозь них, царапаясь, а потом подолгу отдирать от себя репьи.
Отковыряв в Осло последнюю колючку, он тут же влетел в новую в Хогвартсе. Чем же он так нагрешил в… Ах да, чем нагрешил понятно. Но не век же ему расплачиваться? В самом-то деле?!
Итак, репейник.
Премерзкий сорняк.
Иначе никак не обозвать.
Он раздражал. Бесил. Выводил из себя. Заставлял закипать нутро, от чего глазницы краснели, кулаки сжимались, и всë чаще стали случатся всплески неконтролируемой магии.
Это было сплошное издевательство. И имя ему было – Гермиона, мать её, Грейнджер.
За два месяца преподавательской деятельности количество этих издевательств росло в геометрической прогрессии.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер раз!
Некогда Гриффиндорская принцесса оказалась никем иным, как его, блин, коллегой. Уже год она преподавала Трансфигурацию среди младших курсов, пока профессор Макгонагалл бесконечно пропадала в Министерстве, решая вопросы грядущей реформы.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер два!
Она была раздражающе компетентна. Она была чрезмерно, просто бесяче, любопытна. Она была, твою мать, собой! Более взрослой версией невыносимой школьной всезнайки.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер три!
Она была просто пиздецки хороша. Привлекательна, красива, соблазнительна. Твою мать, она была чертовски сексуальна! И это было похоже на надругательство над стандартами сексуальности.
И Драко даже не имел ввиду то, как она выглядела во внеурочное время, когда чаще всего облачалась в неформальную маггловскую одежду. Хотя… Про это тоже можно упомянуть. Потом.
Грейнджер выглядела просто потрясающе. Её наряды были гармоничным симбиозом строгости и элегантности в лучших традициях магического сообщества. Она не позволяла себе коротких юбок или, упаси Мерлин, декольте. Никаких открытых плеч и локтей, и уж тем более ног. Редко когда можно было увидеть её щиколотки в обрамлении строгих закрытых туфель. Мантии были приглушённых тёмных тонов, строго по фигуре.
И если кто-либо, исходя из подобного описания, мог бы сказать, что так можно описать монашку, то он бы разбился вдребезги со своим мнением, врезавшись взглядом в облик профессора Грейнджер.
В день прибытия учеников в Хогвартс традиционно проходил педсовет. И слава Салазару, что Драко сидел в тот момент, когда в аудиторию вошла она. Ноги моментально пошли жужжащей рябью, словно он их нещадно отсидел, а в брюках стало тесно и просто ужасающе горячо.
Белоснежная блузка с высоким воротником и широкими рукавами была наполовину спрятана под бархатный чёрный корсет. Лаконичный и не вульгарный, абсолютно ничем не украшенный, он всë равно смотрелся на ней изящно. Темно-синяя юбка в пол из плотной ткани привлекательно обрамляла бедра и расширялась к низу. Носки матовых туфель скромно выглядывали из-под подола. Свою мантию Гермиона несла в руках. Её волосы были собраны в низкий объёмный пучок, который держался при помощи шпилек, украшенных малюсенькими блестящими звездами.
Кошмар! Никогда ещё Малфой не возбуждался от одного лишь взгляда на полностью одетую женщину. Внешний вид Грейнджер оставлял просто громадное место для полёта фантазии, а с воображением у Драко всегда был полный порядок.
До скрежета зубов стиснув челюсть, он поёрзал на стуле, воздавая молитвы всем магическим силам, чтобы угомонить свой организм. Переключая внимание на документы, лежащие перед ним, Драко принялся с преувеличенным вниманием изучать их.
Итак, в давно устоявшемся, ещё со времëн его обучения в Хогвартсе, преподавательском составе на постоянной основе был лишь один молодой учитель – его однокурсник Теодор Нотт. Слизеринец преподавал Защиту от тёмных искусств.
Изучая список второго преподавательского состава, Малфой немало удивился. Практически все они были выпускниками одного года, и более того, большинство из них обучалось вместе в Академии высших магических искусств Великобритании, только на разных направлениях.
Малфой пробежался глазами по списку дисциплин и преподавателей:
“Зельеварение – профессор Блейз Забини.
Трансфигурация – профессор Гермиона Грейнджер.
ЗОТИ – профессор Драко Малфой.
Заклинания – профессор Джастин Финч-Флетчли.
Древние Руны – профессор Дафна Гринграсс-Забини.
Полёты – Мисс Чжоу Чанг.
Травология – профессор Невилл Долгопупс.
Уход за магическими существами – профессор Полумна Лавгуд.
Маггловедение – профессор Эрни Макмиллан.
Прорицания – профессор Лаванда Уизли.
История магии – профессор Захария Смит.
Драконоведение – профессор Чарли Уизли.
Нумерология – профессор Ханна Аббот.
Астрономия – профессор Падма Паттил.
Французский танцы этикет – Мисс Пенси Паркинсон.
М-да… А год-то будет весёлым.
***
Реконструкция Хогвартса была шесть лет назад. Тогда замок не просто восстанавливали, местами его проектировали и отстраивали заново. Астрономическая башня теперь была значительно выше. А Больничное крыло и Большой зал – шире. Лестницы так же перемещались, но их стало больше, и, кажется, все старинные ловушки и невидимые ступени исчезли. Но это не точно. По крайней мере, Драко не провалился в одну из них, забывшись. Хотя точно знал, что скверная западная должна была быть именно в этом месте.
Драко и те немногие, решившие вернуться на 8-й курс, принимали активное участие в восстановлении замка. Но к моменту их выпуска строительные работы всё ещё не были завершены. Поэтому сейчас, осматривая незнакомые помещения, он на короткие мгновения забывал, что находится сейчас в своей старой школе. Нет, теперь не такой уж и старой. Старинной.
Очевидно, что расширение замка было замечательной идеей. Особенно, принимая во внимание последние нововведения. Во время турнира Трех волшебников студенты Шармбатона и Дурмстранга жили вне стен Хогвартса, располагаясь в зачарованной карете и на корабле, так как им попросту негде было разместиться. Сейчас же ожидалось значительное увеличение количества студентов и преподавателей, и слава основателям, что кому-то пришло в голову возвести часть школы по новому проекту.
Было построено два новых больших крыла. В южном, тянувшемся в сторону теплиц, на первом этаже располагались учебные аудитории, на втором – спальни, просторная гостиная и библиотека для личного пользования преподавателей. Западное крыло было в три этажа и отдано под общежития для иностранных студентов.
По задумке, обитание на одной территории помогло бы студентам лучше налаживать межфакультетские отношения, тем самым подавая пример остальным однокурсникам. По замыслу, новички, в независимости от возраста, так же будут распределены шляпой на Когтевран, Пуффендуй, Гриффиндор и Слизерин, но жить будут вместе, в одном общежитии. Примирить между собой враждующие факультеты было навязчивой идеей директоров последние пару столетий, и Макгонагалл не была исключением. Всем уже давно надоело это соперничество.
***
Кажется, про соперничество сами преподаватели забывать не хотели. Ну, по крайней мере некоторая их часть. А если быть точнее, двое. По традиции – Гриффиндор и Слизерин.
В первый же вечер у Драко произошёл скандал с Грейнджер. Собравшись вокруг них кольцом, бывшие однокурсники недоумевали. В Академии эти двое неплохо ладили между собой. Не вспоминали прошлое, шутили и выпивали на студенческих вечеринках, кажется, даже вели совместный проект на втором курсе. И какая кошка пробежала между ними, не понимал никто.
Они стояли друг напротив друга и орали, не стесняясь в выражениях. И причина спора, казалось бы, была пустяшная – не поделили полки в книжном шкафу в гостиной. Но о ней видимо, давно забыли. Они выплескивали негатив друг на друга, раскрасневшиеся и потрёпанные, как два всклокоченных воробья. Когда пошли в ход старые обиды школьных времëн, какие нахрен полки? Причина могла быть абсолютно любой.
Малфой бушевал, распаляя себя и не зная, что именно он ей скажет, когда все неприятные моменты будут перечислены и бушевать уже станет бессмысленно.
Грейнджер кричала, то сжимая кулачки, то тыкая в него пальцем. Кажется, даже её волосы были наэлектризованы от праведного гнева. Они стояли дыбом, как у дикой кошки, пружинили в разные стороны и казались живыми, как у медузы Горгоны. В таком состоянии бывшая гриффиндорка была даже опаснее, хотя её взгляд не превращал в камень, но искрил и прибивал к месту совершено точно.
Кажется, Драко переступил черту дозволенного. В вибрирующей наэлектризованной тишине, оглушительно, словно раскат грома, прозвенела пощёчина. С минуту они смотрели друг на друга не мигая, восстанавливая дыхание, и одновременно отмерев молча разошлись по своим спальнями, под озадаченные взгляды коллег.
Кажется, именно в этот вечер Забини впервые озвучил, что открывает тотализатор и принимает ставки на то, как скоро эти двое сойдутся или по крайней мере переспят.
Естественно, он получил подзатыльник от супруги.
Само собой, нашлись те, кто сделал первые ставки.
Драко обессиленно повалился на кровать, закрывая лицо руками. Левая щека горела от гневного соприкосновения с её ладонью.
И это было, кажется, двести сорок седьмое по счету издевательство Гермионы Грейнджер, потому что… Да просто потому.
========== Коварство Блейза Забини ==========
За два часа до этого.
***
Если бы родители студентов только знали, как ведут себя ЭТИ люди в стенах этой гостиной, то в срочном порядке изолировали бы своих детей от нового преподавательского состава и поставили бы под сомнение всю нынешнюю систему магического среднего образования. Потому как это сборище скорее напоминало гоблинов подростков в расцвете пубертатного периода, нежели квалифицированных преподавателей. Благо, вся эта мракобесия никогда не вываливалась за пределы данного помещения, гарантируя эмоциональному и психическому состоянию студентов некую стабильность.
Но это был просто дурдом!
Драко смотрел на своих коллег и недоумевал, как их вообще допустили до преподавательской деятельности. Конечно, они не всегда были такими как… как сегодня, например. Но внеплановые каникулы посреди первого семестра, в связи с эпидемией драконьей оспы, несколько расслабили молодых людей.
Все преподаватели в обязательном порядке вакцинировались в начале учебного года от множества магических недугов, поэтому не были подвержены заражению. Но, не способные заболеть, они вполне могли быть носителями инфекции, поэтому оба поколения педагогического состава были обязаны находиться в замке на карантине, вместе с четырнадцатью заболевшими учениками, находящимися в данный момент в Больничном крыле, и ещё парой десятков здоровых детей с разных факультетов, у кого не было возможности отправиться домой из-за вспышки заболевания в их семьях. Все остальные студенты после тщательной проверки были отправлены на самоизоляцию под опеку родителей. Ни о каком Хогвартс Экспрессе и речи быть не могло, поэтому дети покидали школу небольшими группами через камин.
Драко, развалившись, полулежал в низком глубоком кресле, держа на колене бокал с огневиски. Мягкая обивка, в которой он практически утопал, обволакивала, словно защищая. Это было ЕГО кресло. Не в том смысле, что оно было его личное, конечно. Мебель была казённая. Но именно это место блондин облюбовал в самый первый вечер, когда после скандала с Грейнджер вылез из своей берлоги и решил в стельку напиться. Это кресло занимало наиболее выгодную позицию во всей гостиной и открывало обзор на все помещение. А ещё, с него было видно дверь. Дверь в покои профессора трансфигурации.
У всех молодых преподавателей то ли было необыкновенно развито чутье, то ли инстинкт самосохранения работал как надо, ибо никто и никогда не занимал это кресло.
Молодцы, ребятки. Целее будете.
Так получилось, что среди шестнадцати молодых учителей, мужчин и женщин было поровну. Среди них – две супружеские пары и двое помолвлены. Все остальные, за исключением двоих, ежедневно безбожно флиртовали друг с другом. Когда долгое время находишься с одними и теми же людьми, само по себе начинается влечение, определяются симпатии. Да и что греха таить, все были молодыми людьми. Горячая кровь и всё такое…
И вот сегодня эта горячая кровь у всех не просто бурлила, она напоминала фонтан газировки. Взвинченные и возбужденные, словно вечером их ждёт мировой чемпионат по Квиддичу со сборной Англии в финале, все собрались в гостиной, рассаживаясь по своим местам.
Забини деловито потирал руки, когда из своей комнаты вышла Гермиона и с ногами забралась в кресло, которое находилось строго напротив Драко. Она недоумевала так как и Малфой, не улавливая причины всеобщего ажиотажа.
Драко посмотрел на неё и залпом допил напиток, прислоняя толстое стекло к подбородку. Она демонстративно не смотрела на него.
Зараза.
Они так же спорили. Почти не скандалили. В последнюю неделю, омраченную свалившимся карантином, у них даже образовалось некое подобие перемирия. Скромное приветствие утром, сухое пожелание доброй ночи вечером. В течение дня – дежурные фразы в рамках работы.
И это по-прежнему пиздецки бесило.
Малфой до зуда в конечностях хотел с ней поговорить, но ему не хватало то ли смелости, то ли решительности. Да и как завести с этой женщиной разговор, если рядом с ним она превращалась в глыбу льда. Слизеринцы никогда не отличались отвагой и безрассудством, им была подвластна стратегия.
Так что Драко решил, что ему нужен план. Прикидывая всевозможные развития событий, по его скромным расчётам, к Рождеству он вполне сможет нормально поговорить с Грейнджер, без угрозы быть проклятым.
В тот вечер, в самый первый вечер в Хогвартсе, когда они поссорились, он хотел, правда хотел перед ней извиниться. Он несколько минут стоял перед её дверью, перед тем как постучать. Затем постучать ещё раз. А потом постучать снова, громче и дольше. И, когда он услышал шаги за её дверью, внезапно понял, что понятия не имеет, что хочет ей сказать. Они не виделись два года, с момента его переезда в Норвегию. И, кажется, за это время, Малфой совершенно разучился разговаривать с этой женщиной. Он сбежал, прежде чем она успела открыть, запахивая поплотнее халат и поправляя мокрый тюрбан из полотенца на голове. Пожав плечами, Гермиона захлопнула дверь, а за поворотом Драко откинул голову к холодной стене, переводя дыхание. Тяжело сглотнув, он понял, что ему срочно нужно напиться.
Как подросток, ей Мерлин!
Каждый день, с момента отправки студентов по домам, неугомонный молодой преподаватель по зельям устраивал некое подобие развлекательной программы для своих коллег. Забини, казалось, носил в своей голове неисчерпаемый источник идей, как скоротать скучные вечера. У них уже были импровизированные постановки с чтением по ролям, во время которых участники должны были принять веселящее зелье и постараться максимально серьёзно сыграть своего персонажа. Они играли в маггловские настольные игры под сывороткой правды, отгадывали магических существ под Силенцио, устраивали турнир по шахматам с зачарованными подушками, когда каждый из них был определённой фигурой на доске. Было необыкновенно эпично и зрелищно, когда то одного, то второго вырубала очередная подушка. К концу игры, когда постельные принадлежности всё же получили свой «Шах и Мат», вся гостиная напоминала заснеженное поле боя.
– Итак, дорогие друзья! – хлопнув в ладоши и привлекая к себе внимание, пропел Забини. – Сегодня я приготовил для вас ну ооочень забавное развлечение, – мулат многозначительно поиграл бровями.
– Я бы даже сказал – соревнование!
– Мы будем прыгать в мешках на скорость и взрывать задницей воздушные шары? – откидываясь на спинку дивана поинтересовался Джастин.
– Как взрывание шаров может быть соревнованием? – Скептически вскинула брови Пенси. – Ты бредишь! И что вообще из себя представляют воздушные шары?
– Между прочим, это маггловская забава на детских праздниках, – тоном знатока ответил Финч-Флетчли. – А воздушные шары – это неотъемлемый атрибут любого торжества. Ну, знаешь, такие разноцветные пузыри, чаще всего сделанные из латекса, накаченные воздухом или газом.
– И для чего они?
– Ну, типа украшение. Как парящие тыквы на Хэллоуин.
– Маглы такие глупые, – фыркнула девушка.
– Если вы закончили, я хотел бы продолжить, – недовольно фыркнул Блейз. – Об интеллектуальных способностях маглов вы можете порассуждать и завтра.
– Зануда.
– Я тоже без ума от тебя, Паркинсон. Не будь ты лучшей подругой моей жены, я бы опоил тебя зельем, превратив в русалку, и отправил бы в привычную среду обитания. Я слышал, русалки – премерзкие сучки. Ты стала бы их духовным и идейным лидером.
– Нахер. Пошёл. Ясно?
– Тише девочки, не ссорьтесь. – Теодор примирительно похлопал закипающую девушку по руке. – Забини, если ты всё ещё заинтересован в продолжении рода, я бы настоятельно рекомендовал тебе вернуться к теме нашего досуга.
– Не поверишь, дружище, я именно этим и планировал заняться! Я не виноват, что меня то и дело перебивают.
– Мы больше не будем, – улыбнулся Джастин.
– Будете зайками?
– Не обещаем.
– Ладно. – Блейз поставил на стол коробочку с колбами. – Обещаю, будет весело. Для начала я наложу на всех заклинание, которое ненадолго лишит вас обоняния и вкуса, – взмахнув палочкой, он поочерёдно навёл древко на каждого из присутствующих.
– Очень, блядь, вовремя. – буркнул Малфой, который в это время решил опрокинуть в себя новую порцию алкоголя. По горлу прокатилась прохладная волна, лишенная какого-либо вкуса.
– Не дуйся, дорогой. По мозгам огневиски и так тебе ударит.
– Предпочитаю наслаждаться вкусом.
– Ой, да ну тебя. Бубнишь как старая бабка.
Все подавились смешком. Драко не знал, что за постоянную ворчливость и вспыльчивость его в последнее время за глаза называли склочной старушкой.
– Если никто не возражает, я продолжу. Не возражаете, миссис Малфой?
– Валяй, придурок, – блондин закинул ногу на ногу.
– Премного благодарю, – мулат отвесил ему поклон. Потом призвал из угла небольшую доску, по виду напоминающую детский мольберт. На ней в две колонки мелом были написаны имена и задания. – Каждый из вас должен будет выпить по одной из этих склянок.
– Это безопасно? – с сомнением поинтересовалась Лаванда.
– Миссис Уизли, обижаете! Разве я похож на маньяка-отравителя?
– Время от времени.
– Я уже извинился, за тот раз! Это была случайность!
– Да, но это не отменяет того, что я сутки ходила с оранжевой кожей!
– Зато ты прекрасно гармонировала с цветом волос твоего мужа.
Гостиную снова наполнил смех. Даже Малфой не удержался и хохотнул в кулак, замаскировав смех под кашель. Забини кивнул присутствующим и все дружно взяли в руки по колбочке с зельем и выпили.
– Отлично! Зелья начнут действовать в течение получаса, поэтому я быстро введу вас в курс дела и мы начнём. – Блейз коварно сощурился и потёр ладони. – Сейчас методом слепой жеребьёвки разобью вас на пары – команды. Каждая команда должна будет выполнить задание, которое так же мы выберем рандомно. Под действием зелий, вам будет сложнее выполнить поставленную задачу. Кому-то из вас будет хотеться петь или танцевать, чихать или спать, безостановочно говорить всё что идёт на ум. Короче, у каждого будет какой-то особый побочный эффект. Команда, которая раньше других вернётся в гостиную – победит.
– Неплохо, – ухмыляясь протянула Чжоу. – А приз?
– Неделя без дежурств в Больничном крыле. Думаю, отдых от созерцания зелёных огнедышащих студентов – неплохое поощрение в нашем дружественном соревновании. Команда, пришедшая последней, забирает дежурства себе.
– Годится.
– Ну, раз всех всë устраивает, и всем понятны условия, мы можем начать. – Под одобрительный гул коллег, Забини постучал палочкой по доске, и надписи начали кружиться по ней, перемешиваясь и выстраиваясь в видоизмененную таблицу. Молодые люди дружно поднялись, чтобы поближе рассмотреть итоговую запись.
Драко лениво подошёл одним из последних. Задания были глупыми, но забавными, сегодня им снова предоставлялась возможность побыть шкодливыми студентами, нарушающими комендантский час, и сотворить какую-нибудь глупость. Он пробежался взглядом по фамилиям, желая узнать, с кем же он будет в паре, и внезапно замер. По спине пробежали колючие мурашки.
Драко зажмурился, потирая переносицу, в надежде что ему померещилось. Но нет. Надпись осталась прежней. Он медленно скосил взгляд на прямую как палка спину Грейнджер, которая не сводила взгляд с гребаной доски, на которой узловатым почерком Забини было написано следующее.
Чарли /Панси – выслушать и законспектировать четыре арии портрета Полной Дамы.
Дафна /Чжоу – взять у Хагрида рецепт кексов и записать с его слов инструкцию по уходу за соплохвостами.
Невилл/Теодор – сварить в кабинете Слизнорта Амортенцию.
Лаванда /Эрни – сделать колдографию гигантского кальмара, выманив его к берегу куском протухшей рыбы.
