Текст книги "Последняя дочь черной друзы (СИ)"
Автор книги: Мариэм Санди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Глава 1
Парю над собственным телом и не верю, что это случилось со мной.
Так не должно было быть, я и не пожила ещё!
Именно сейчас, когда наконец-то, нашла в себе силы изменить свою жизнь. Все планы, все мечты остались несбывшимися. Все откладывала на “потом”. Да я даже в Египет не съездила, посмотреть на пирамиды… и на море была только один раз.
Всегда находились другие дела, да и деньги откладываемые на это, по копеечке, в результате тратились на что-то крайне необходимое и рациональное. Вроде нового холодильника, а путешествия в очередной раз откладывались.
И это наверное правильно, когда впереди вся жизнь. Эмоции на хлеб не намажешь… Но когда эта жизнь, вдруг заканчивается, так и не начавшись… Ну зачем, зачем я вышла замуж? Ни студенческой, беззаботной жизнью не насладилась, ни свободой. Как-то так получилось, что после свадьбы я сразу окунулась в серые будни… с головой. И вынырнула из этого.. эмм… болота, только сейчас.
Сегодня, я наконец подала на развод и шла в парикмахерскую, отметить начало новой жизни – новой стрижкой.
Да, что там, шла.. просто парила от счастья, теперь вот парю…в прямом смысле этого слова. Пытаюсь дотронуться до длинной косы на асфальте, которая так нравилась мужу, но рука проходит сквозь нее.
Кружа, как воздушный шарик на веревочке, вокруг своего, еще недавно молодого и полного радостного предвкушения новой жизни тела, я обливалась призрачными слезами и отказывалась верить, что на этом все.
Все закончилось. Переставать существовать не хотелось совершенно. Обидно. Последний год адской замужней жизни, был наполнен вечными придирками мужа, защитой дипломной работы и изматывающими, вечно меняющимися подработками. Год, бесплодных попыток сохранить иллюзии, защитить свой выдуманный мирок, от жестокой реальности.
Я не просто носила розовые очки, я держала их обеими руками, чтобы не дай бог, не соскочили случайно….и вот…
Внезапно, картинка с моим телом, истерящим рядом с ним водителем, сбившей меня машины и любопытствующими прохожими, начала отдаляться. Я летела на, неслышимый, но ощущаемый моей бестелесной сущностью зов, не в силах, каким либо образом, повлиять на происходящее. Вид быстро удаляющейся земли, сменился цветными пятнами перед глазами, и меня накрыла тьма.
Глава 2
” … но слились шесть лучезарных кланов в Звездную империю, и приняла она в свои объятья и эров и простых реев, как тьма принимает первозданную искру. И встал, сильнейший – среди равных Высокородный Эрифрей, во главе совета Лучезарных на долгие века процветания”
Из Истории Гульда Черного. Перевод сестры Гринт.
Темно. Жарко. Чужая комната со скудным освещением. Слабость не дает пошевелиться. Ночная рубашка совершенно мокрая, а комната абсолютно незнакома.
– Пить, – попросила неуверенным шепотом. В темноте что-то скрипнуло, прошелестело и надо мной склонилось лицо.
Какие красивые галлюцинации – вяло шевельнулась одинокая мысль.
Незнакомка радостно улыбалась, рассматривая меня.
– Жар спал еще вчера, но вы не просыпались – от ее улыбки линии узора на морщинистом лице дрогнули, – ну и напугали вы меня, эри. Но теперь-то все будет хорошо, – в глазах женщины блеснула влага.
Черный нарисованный завиток у её виска набух почкой и выпустил тонкий росток.
Меня приподняли и к губам поднесли чашку с теплым питьем.
Глотаю, что-то теплое и горькое, наблюдая, как черная линия ползет по её скуле. Замирает, выпускает пару боковых усиков и снова осторожно движется. Усики втягиваются обратно.
Мне стало весело. Хорошее питьё, а главное, действует как быстро.
Рисунок на коже с повадками живого существа, вместо того, чтобы окончательно уверить меня в нереальности происходящего, выдернул из мутного марева безразличия.
Кажется, он чувствует, что я за ним наблюдаю. Подавляю желание прижать росток пальцем, и стараюсь сфокусировать взгляд на глазах странной незнакомки.
– Все будет хорошо, сейчас сестру разбужу, только прикорнула бедняжка, – женщина отставила пустую чашку и шурша юбками исчезла из моего поля зрения.
” какую сестру? У меня нет сестер” – проносится мысль.
Вернулась она быстро, ещё одна странная девушка в черном платье подошла к кровати, положила ледяные ладошки мне на виски и замерла, прикрыв глаза.
– Все в норме, – выдохнула она, спустя мгновение, – теперь только много пить и спать. Радна, не забудь завтра дать ещё восстанавливающего эликсира.
Бледная девушка, неодобрительно посмотрела на меня, – Сестра Нэл весь запас сил на вас извела, за эти дни, – весь её вид говорил о том, что лично она такие траты не одобряет, – и во имя Тьмы, слушайтесь Радну!
Бросив напоследок, на меня строгий взгляд, девушка удалилась.
Вторая, проводив её взглядом, принялась, сосредоточенно извлекать мои вялые конечности из мокрой ночной рубашки, приговаривая,
– слава Изначальной Тьме, все обошлось, я знала, что вы поправитесь, – уверенными движениями она принялась обтирать мое тело губкой.
Несмотря на жизнерадостные заверения в моем выздоровлении, я чувствовала себя совершенно больной.
Происходящее казалось сном. Мрачным сном с острым запахом уксуса, вкусом вяжущей горечи во рту и ожившими татуировками на лице сиделки.
– Два дня в себя не приходили, бредили да матушку звали, – комната качнулась, меня, легко подняв на руки, усадили на мягкую кушетку, удивление грузоподъемностью пожилой дамы было вялым.
Последний раз, когда меня вот так держали на руках, был день моей свадьбы. Особо крупными габаритами я не отличалась, но и миниатюрной никогда не была. А старушки меня на руках точно ни разу до этого дня не носили.
Волевым усилием пресекла нарождающийся смех.
– Сейчас, драгоценная моя – приговаривала странная женщина, перестилая мою постель, – вы эри главное тихо сидите, из комнаты сами не выходите, а об остальном я позабочусь.
Я тихонько хмыкнула. Даже сидеть, не сползая по стеночке, мне давалось с трудом, куда я пойду?
– А придет кто, говорите, что кристаллы в хранилище перепутаны были. Старая Сибил совсем слепая стала, бывает и впрямь путает, – продолжала та.
– Хорошо, – неуверенно бормочу, – раз надо, то так и скажу. Женщина смотрела на меня с закономерным сомнением.
– Эри Аманта, посмотрите на меня. Это очень серьезно, – дотронулась до моего плеча женщина и заглянула в мои глаза, – если эр опекун узнает, что вы попытались сбежать, – голос моей доброжелательницы дрогнул, она как то жалко сглотнула, а узоры на ее лице съежились. Кажется.
“Эри Аманта… я – Аманта, и у меня есть опекун?” – Но я ничего не помню про Аманту и прекрасно помню жизнь меня – Нины.
Не добившись от меня реакции кроме рассеянного взгляда, женщина, вздохнув, оставила меня и направилась к кровати.
– Вы – последний росток черной друзы! Вы не должны так легкомысленно рисковать своей жизнью. Многие захотят получить вас, – она поджала и без того, тонкие губы, – нельзя никому верить, Аманта.
Будь я Амантой, мне бы стало стыдно.
Но я не была ей, я не знала эту женщину, и не понимала что происходит, просто сидела, завернутая в тонкое покрывало, рассматривала странный кристалл и думала какое, же это счастье – жить. Просто чувствовать, видеть, осязать…
Радна, между тем, приводила в порядок кровать, сбросила грязные простыни и постелила чистые, не переставая поглядывать в мою сторону и не замолкая ни на минуту.
– Не знаю, к кому вы хотели сбежать, но я рада, что Тени поймали вас раньше, – признание тяжело далось ей, похоже, мне должно быть неприятно, что она рада?
Пока, мне было всё равно.
Мне бы просто разобраться где я и что происходит.
Комната вызывала чувство диссонанса. Какая-то дикая смесь стилей. Стены были из необработанного камня, кровать и столик возле неё напоминали барокко своей роскошностью. Только вот, все орнаменты и резьба были не с растительными мотивами, а с геометрическими. Рядом с кушеткой, на которую была усажена я, из каменного пола вырастала ажурная колонна, расширяющаяся кверху в виде чаши.
В этой неглубокой, украшенной орнаментом чаше, среди светящейся жидкости и кристаллического крошева, переливался гранями полупрозрачный камень.
Я нежилась в потоках тепла излучаемых им, заворожено наблюдая за игрой бликов. Волшебное зрелище было прекрасно. Только вот, в моем мире такое увидеть было невозможно.
– Я понимаю, вы хотели избежать незавидной участи и, наверное, вы в чем-то правы но…
Разговорчивая особа начинала утомлять своими претензиями. Ей мало было того, что я слушаю, она хотела от меня ещё и демонстрации реакций на её слова.
– Не знаю, что вам обещали те, к кому вы бежали, но верить нельзя никому! – Она присела на низенький пуфик у кушетки и гипнотизировала меня пристальным взглядом.
Неровности мрачных каменных стен неприятно врезались в спину, но приносили ощущение прохлады и я терпела. Если бы еще сиделка перестала читать нотации… Но она не успокаивалась.
“Верить нельзя никому”, а то я сама не понимаю – проскочила язвительная мысль.
– Тебе мне тоже не стоит верить? – смотрю с иронией на женщину.
А она растерянно смотрела на меня. Похоже, моя ирония и несерьезное отношение сильно задели ее, и она замолчала.
“Вот, черт!” – мысленно отругала себя. Даже если это бред моего умирающего сознания, то все равно стоит вести себя осмотрительно. Тем более, когда в реальность происходящего так хотелось поверить. Пусть это будет другой мир, пусть это будет мой второй шанс. Смерть… это так… окончательно и неизменно.
– Кому-то, вы доверились эри Диаманта. И это была не я. Тени Тьмы нашли вас на грани выгорания, все ваши храны были пусты, а в вас самой сила едва теплилась. Вас спасло только то, что у них с собой было много накопителей.
Мне стало стыдно под её суровым взглядом.
– Прости, пожалуйста, продолжай, я слушаю, – нарочито прохрипела, горло действительно болело, но не настолько, чтобы не разговаривать. Но она ведь этого не знает, правда?
– Даже ваш опекун не довел бы вас до такого состояния… он не самый добрый человек, – прозвучало это таким тоном, что стало понятно, опекуна она считает монстром.
– Но, несмотря на его… хмм… строгий характер, – потупилась женщина, – он один из нас, и не подверг бы вас смертельной опасности. Да и продать вас как бесправную вещь, он вряд ли сможет. Ведь его репутация будет разрушена.
Изумительно. Значит если бы не забота о репутации, то продать девицу в принципе можно. Боже, куда я попала?
– Скорее всего, эр выдаст вас замуж за выгодного ему жениха. Но замуж, равноправной женой, а не какой-нибудь амаузе или младшей женой. Нас так мало осталось, династия сапфиров почти пресеклась, я уверена – он не посмеет! – горячилась моя… а кстати, кем она мне приходится?
Похоже, какая-то родственница, не зря же поучает и ругает, а с другой стороны, она ко мне обращается на вы, как к вышестоящей но с налетом некоторого превосходства, как старшая по возрасту?
– Остальным же плевать, вас просто используют, и никто не поможет и не защитит.
В ее словах была горечь и разочарование человека испытавшего все те ужасы, которыми она пыталась напугать и меня. И я бы честно испугалась, если бы у меня были на это силы. Но сил не было.
Я слышала все, что она говорит, старательно запоминала, но сил реагировать эмоционально на ее слова у меня просто не было.
– А опекун? – прошептала я
– Опекуну тоже плевать, иначе не отправил бы в Ложу, после смерти ваших родителей, – уверенно заверили меня, – ему, конечно, плевать на ваши чувства и желания, но он хотя бы заинтересован в том, чтобы сохранить видимость приличий.
Возможно, ваш жених будет стар и некрасив, но он точно будет богат и знатен. Эр опекун постарается заключить договор с самой влиятельной друзой из возможных. Думаю, кто-то из высших рубинов.
Я прикрыла глаза. Мне было нужно, разложить по полочкам все услышанное, увиденное, и такое нереальное.
– Ох, эри, простите, вам и так досталось, – опомнилась женщина, – просто я не понимаю, почему вы не взяли меня с собой? Почему не рассказали? Я бы сделала все, чтобы вам помочь!
И что мне сказать ей? Я не знаю, какие у моего тела были отношения с этой дамой. Возможно, она не так уж и доверяла ей… или просто была эгоистичной и самоуверенной особой и не считалась с любящими людьми?
– Или… – вы посчитали меня недостойной вашего доверия? – последнее было произнесено таким трагичным шепотом, что мне захотелось начать убеждать, что она, конечно же, достойна. И вообще, самая лучшая на свете… незнакомка.
Не выдержав неверящего взгляда глубоко разочарованного в лучших чувствах человека, я потянулась к ней, сползая с кушетки. Прижалась, обхватила, слабыми руками поникшие плечи.
Эту странную, расстроенную из-за меня, ну или из-за какой-то Аманты, которой она меня считает, женщину.
Тело в моих объятьях окаменело.
– Что, вы… эри – ее тело осело, покинутое напряжением, и она беззвучно расплакалась. Крупные слезинки, медленно катились из покрасневших усталых глаз.
– Ну, тише, тише, – гладила ее я, – не плачь, прости меня, я не хотела тебя обидеть, – я не совсем понимала, за что прошу прощения. Просто чувствовала обиду этой, симпатичной мне женщины и у меня не было сомнений, что она заслуживала моих извинений
Кажется, я все сделала правильно… Меня робко обняли в ответ, и какое-то время мы так и сидели, прижавшись друг к другу. Она на низеньком пуфике, а я на коврике, опираясь спиной на край кушетки.
– Вам не противно? – она медленно отстранилась и посмотрела, изучая мое лицо.
Я не знала, почему мне должно быть противно, разве что эти ее узоры на лице… поэтому честно ответила,
– Нет, не противно
– Все боятся заразиться – печально вздохнула она.
На секунду сердце застыло от страха.
Мелкие странности предстали в новом, пугающем свете, кроме лица, у женщины не было ни одного обнаженного кусочка кожи. Глухое платье в пол, перчатки на руках и темное тонкое покрывало на голове, застегнутое под подбородком и скрывающее все, кроме лица.
– Разве у меня есть причины бояться? – Вот так, и спросила и не выдала свое незнание вопроса и даже голос не дрогнул.
– Нет, что вы, ваши кристаллы стабильны. Вы же знаете, вискеры обычно прорастают лет в пять, после вживления второго-третьего кристалла, это сразу заметно, – в зеленых глазах стояли слезы, – то, что вискеры заразны – это сказки которыми необразованные реи пугают своих детей… но к таким как я, все равно относятся с опаской.
Меня распирало от желания завалить эту странную женщину лавиной вопросов, но я крепилась и терпела из последних сил, потому, что мне было страшно.
Я была уверена, что стоит мне открыть рот, во мне мгновенно разоблачат самозванку. А раз так, я решила, что стоит попытаться спрятать большую ложь за маленьким кусочкам правды.
про амнезию
– Мне так страшно, – тихий писк, который я из себя выдавила, даже мне показался жалким.
– Совсем не помню, что произошло, – всхлипнула, надеюсь правдоподобно.
– Как не помнишь, – растерялась женщина.
– Не знаю. Я плохо себя чувствую, – чувствовала я себя действительно плохо, именно потому, что я не чувствовала себя – собой. Я вообще как то странно ощущала это тело…
– Голова болит и слабость… – в душе робко тлела надежда, что эта Радна, сама придумает причину моих странностей. Люди ведь так любят додумывать, правда?
– Теоретически, может быть истощение источника виновато, – не подвела, женщина.
Источник, так источник. Я – не против. Только вот лично мне, это ничего не объясняло. Но показать себя еще более странной, чем есть? Нет уж.
– Аманта, а меня вы помните?
Я занервничала, признаваться в масштабах моей “амнезии” не хотелось. С другой стороны… мне нужен кто-то, кто расскажет, что со мной происходит… я знаю, что умерла, я помню абсолютно четко момент, когда моя душа покинула моё тело. И я не была Амантой.
– Все как-то перепутано, я не уверена, что из этого происходило на самом деле, а что мне привиделось в бреду.
Наверное, мне нужно отдохнуть, – печально, вздохнула я, уходя от ответа.
Но видимо это не помогло, Радна смотрела на меня с подозрением.
– Меня зовут Радна, я отвергнутая дочь зеленой друзы династии сапфиров из клана корундов, – с нечитаемым лицом сообщила мне женщина.
– А свое имя вы помните?
– Аманта, дочь черной друзы, – предположила я. И мысленно добавила,
– “и, о счастье – мои вискеры, кристаллы и все прочее непонятное – стабильны и не проросли. А мой опекун продаст меня в законные жены какому-нибудь богатому старику, а не ему же в любовницы… я ничего не забыла?”.
Было бы смешно, если бы не было так страшно.
– Что еще вы не помните?
Замечательный вопрос. Как я могу помнить, что я не помню?
– Все остальное помню, – стараюсь произнести уверенно, очень уж мне не понравилось выражение подозрительности на лице этой женщины.
Помнила я действительно много чего, только вот, ничего из того, что я помню, не вписывается в рамки “моей” жизни описанной этой Радной.
Династия сапфиров? Друзы…
Все мои органы чувств били тревогу, и страх накатывал удушливыми волнами. Больше всего меня пугало то, что в этой странной реальности не было ничего из того, что я действительно помнила. Ничего, что делало бы мои яркие воспоминания о жизни до пробуждения в этой комнате – правдивыми.
– Вам надо отдохнуть, – заметила Радна мое состояние, – отдохнете, выспитесь, и все будет хорошо. – Заверила меня добрая женщина.
Руки дрожали, в голове поселилась вязкая тупая боль и я никак не могла сообразить, что из всей этой информации, воспоминаний и слов незнакомой, но явно волнующейся за меня женщины, является бредом, а что реальностью.
Но она-то точно была реальна, и я цеплялась за нее как за подтверждение собственного существования.
Главное, что жива. Дышу, чувствую… с остальным, я разберусь позже.
Меня отнесли обратно, в постель, заботливо укрыли одеялом.
– Ты ведь не покинешь меня теперь? – шепчу тихонько и тяну руку к ней, мне совершенно точно понадобится помощь.
Как же меня вымотал этот разговор.
– Я все для вас сделаю Диаманта, – горячо прошептала Радна, пугая меня фанатичным взглядом зеленых глаз.
– А теперь, спите, вам нужно восстановиться после истощения, а мне прибрать комнату.
Я прикрыла глаза, слушая в полудреме приглушенные шорохи моей, то ли родственницы, то ли прислуги собирающей грязное белье в плетеную корзину.
Пробормотав, – на новом месте приснись жених невесте, – с чувством выполненного долга, я погрузилась в сон.
Глава 3
” Шли века, могучий и плодовитый клан бериллов выродился, оставив напоминанием, династии изумрудов и аквамаринов
Из Истории Гульда Черного. Перевод сестры Гринт.
Возможно дело в том, что это была не первая ночь, проведенная мною в этой кровати. Или в этом мире родные приметы не действовали. Но, ни один богатый старичок мне так и не приснился.
Снилась красивая, помолодевшая Радна взлетающая в розовеющее небо, распахнув руки. Снился обожающий взгляд роскошного незнакомца в доспехах и позе предложения руки и сердца. Но вместо кольца, почему-то протягивающего мне двумя руками меч. И рука на моем плече, кого-то стоящего за моей спиной, обжигающая прикосновением.
Проснуться долго не получалось. В комнате царил полумрак, и я вновь и вновь проваливалась в сон. Не знаю, сколько это продолжалось, но наступил момент, когда даже это ненасытное тело наконец выспалось.
Я осторожно села в своей постели и огляделась по сторонам. Отпила из изящного гибрида чашки и гранёного стакана, заботливо оставленного на столике у изголовья кровати.
Покосилась на книгу в черном кожаном переплете, лежащую рядом… нет, книгу, пожалуй, оставлю на потом, хватит оттягивать. Пора посмотреть правде в лицо. Хотя… при отсутствии зеркала, в лицо вряд ли получится…
Тяжело вздохнула и откинула одеяло. Длинная ночная рубашка сбилась во время сна куда-то в район талии и открывала прекрасный обзор на принадлежащее мне теперь непотребство.
Новое тело было… жалким.
Сквозь тонкую бледную кожу трогательно просвечивали серые венки. Пошевелила пальцами на ногах, щуплые конечности ответили тусклыми переливами темных камней.
– “Ну что ж. Богатые ноги. Не формами, так содержимым…”
Истерить по этому поводу не хотелось. Хотелось зеркала и валерьянки.
Но если что-то из желаемого и имелось в комнате, мне его видно не было.
Отпила еще из чашки-мутанта, на вкус не валерьянка, но вдруг?
Узоры на моих ногах отличались от узоров на лице Радны, как чертеж отличается от художественной росписи. Да и камней в её узоре не было.
Вздрогнув, начала ощупывать лицо, как понять, есть там камни или нет? По краю скулы и по линии челюсти вроде бы чувствуются какие-то небольшие неровности.
– “Может это у меня прыщи?”, – С надеждой подумала я.
Тело вроде молодое, могут же быть у меня подростковые прыщи?
Я бросила попытки разобраться с лицом, в конце концов, даже если и есть на моем лице камешки, значит, у них тут так носят. Ведь, правда? Живот чистый… а руки?
Руки были спрятаны в длинных рукавах ночной рубахи присборенных у запястий.
Задрала насколько смогла… мда, Нина… руки изукрашены чуть меньше ног…и узоры и россыпи камушков присутствовали. Зато кисти чистые и пальцы у меня теперь аристократически длинные и изящные!
Узоры у Радны шевелились. Мои – признаков жизни не подавали, но я на всякий случай наблюдала боковым зрением, делая вид, что рассматриваю комнату, а вовсе не узоры на ногах.
Но нет, ни одна из завитушек не пошевелилась, продолжая выглядеть безобидным рисунком на коже. Сами по себе они были даже красивы, как морозные узоры на окне с аппликацией из драгоценных камней разного размера. Только непонятного темного цвета, почти черные.
С опаской провела рукой по этой нательной живописи. Камешки были “утоплены” в тело и теплыми, на ощупь они ощущались исключительно разницей в фактуре. По сравнению с кожей, они были какими-то более скользкими, при этом я не ощущала их чем-то инородным, как раньше в другой жизни не ощущала, например родинки.
Волосы как я поняла из вчерашних причитаний Радны, были раньше черные, но после почти умирания стали серебристыми, седыми, я покрутила в руках кончик длинной косы.
Интересно, а у нее волосы зеленые? Она ведь дочь зеленой друзы… бывшая. Хотя, ресницы и брови у неё вроде бы какого-то пепельного оттенка.
Мысли вернулись к воспоминаниям. Нина, Ниночка… бесхарактерная девица, старавшаяся всем угодить, вызывала чувство стыда и презрения. Для всех хорошей быть невозможно. Сейчас я это остро осознавала.
Глупой я не была никогда… а кем была? А была я обычной девушкой) желающей верить в самый сказочный из реалистичных вариантов, а не знать правду. Отстраненно вспоминала свою жизнь, пожалуй, все случившееся закономерно.
Та Нина, хотела жить тихо и мирно в своем придуманном мирке, она не вставала, на чью-либо сторону в конфликтах, не имела ни друзей, ни врагов. Никогда не отстаивала до конца свою точку зрения, предпочитая компромисс…
– “Это в прошлом” – дала я себе обещание. Я изменюсь. Вот пойму где я, кто я и начну новую жизнь.
Осмотрела ещё раз комнату. Ощущение неправильности помещения никуда не делось. Пещера, обставленная антиквариатом…
Геометрическая резьба на деревянных и каменных поверхностях, черные складки балдахина над кроватью и ажурная колонна с кристаллом у кушетки напротив.
Шторы, такие же черные как балдахин на одной из стен и вторая дверь видимо ведущая в ванную комнату. Выяснять, что там находится сил пока не было, а вот проверить способна ли я не только говорить и понимать явно чужой язык но и читать – можно.
Я взяла книгу со столика, на кожаном переплете едва виднелась тисненая надпись с остатками позолоты – ” Истории Гульда Черного”.
На левом форзаце, сразу под переливающимся изображением черного круга со светящимися лучиками вокруг, темнела надпись,
– “Собственность Ложи Изначальной Тьмы”
Я отложила книгу и прикрыла глаза. Даже и не собираюсь удивляться!
– “Я росток, черной друзы и я в ложе. В ложе изначальной тьмы… это нормально… для ростков из династии сапфиров”
Почему то мне стало смешно, я прожила всю свою не очень длинную жизнь в страхе. В страхе не оправдать ожиданий, в глупом страхе вызвать осуждение окружающих совсем не близких мне людей. Людей, чье мнение при здравом размышлении мне должно было быть совершенно безразлично.
Я не рисковала делать поступков, которые считала правильными, если они могли показаться окружающим сомнительными. Я была никакая.
Где то там, за этими необработанными каменными стенами раскинулся большой мир.
И я пообещала себе, что постараюсь прожить эту жизнь так насыщенно как только смогу. Пообещала себе любить, и страдать, доверять и рисковать быть обманутой.
Понадобилось один раз умереть, чтобы мой вечный страх перед жизнью покинул меня.
Я углубилась в чтение. Книга рассказывала о древних временах. Было не совсем ясно, считаются ли описываемые события фактами или это плод чьей-то затейливой фантазии, но в моем положении выбирать не приходилось. И я читала.
О расцвете великой империи объединившихся кланов с названиями драгоценных камней. О том, как Тьма откликнулась и в помощь Высокородному Эрифрею были созданы Великие Ложи Тьмы и встали на страже традиций и законов.
О завоевательных войнах молодой империи и всесильном совете глав кланов – Лучезарных.
Очнулась я только тогда, когда, настороженная Радна окликнула меня по имени второй раз.
Сегодня женщина выглядела собранной и напряженной. Меня усадили повыше, пристроили на мои бедра накрытую покрывалом черную подушечку, наполненную чем-то сыпучим. Сверху, на подушечку, водрузили поднос с едой.
– Вам нужно обязательно поесть, восстанавливающий эликсир нельзя пить на пустой желудок, – надо так надо.
Я ела под непрерывный бессодержательный монолог Радны, и наблюдала за её метаниями по комнате.
Видимо она сожалела, о вчерашней искренности и разговорчивости и не знала как себя вести сегодня со мной. Но мне нужен друг, нужен преданный союзник.
– Радна, давай этот эликсир, если я съем ещё немного, он уже просто не поместится, и присядь – похлопала по кровати рядом с собой, – нам надо поговорить.
Женщина резко замерла. Медленно убрала поднос и присела, протягивая мне высокий бокал с неприятно пахнущим зельем.
Сегодня, помимо перчаток и укутанной в несколько слоев ткани фигуры на ней была и вуаль, прикрывающая все лицо кроме глаз. Испуганных глаз.
– Расскажи мне о родителях, – ласково попросила я.
– Что вы хотите знать? – вежливо уточнила женщина.
– Всё, что ты знаешь, Радна.
– Они были прекрасными людьми. Ваш отец все время работал в лабораториях, он был ученым, а матушка управляла всеми делами семьи, они очень любили вас… я не знаю, что вам рассказать, – развела руками Радна.
А я не знала, как расположить к себе сегодняшнюю, нервную Радну… а потому, накрыла своей рукой беспокойно теребящие край головного платка руки, сидящей напротив меня женщины, чуть сжимаю подбадривающе…
– Одна ты у меня осталась, Радна, ты прости меня за все, я вела себя очень глупо, но теперь все изменится,– пообещала я.
И искренне собиралась сдержать свое обещание.
Меня нервировало, что я не имела понятия, какие именно отношения были у этих Аманты и Радны раньше, но не думаю, что слишком теплые. И скорее всего не по вине Радны.
– Ну что вы, эри, вы просто не понимали, что причиняете боль, вам не за что просить прощения.
– А помните, как мы играли с вами в камешки, – сменила тему Радна.
Не хочет об этом говорить? Что ж…
– Нет, Радна, к сожалению, не помню… сколько мне тогда было?
– Вы были совсем малышка, вам было около семи лет, когда случилась… беда.
– Радна, я не помню, – пожала я плечами. Как же мне побольше узнать о семье…
– Скажи, а опекун был дружен с родителями? – поинтересовалась я.
– Я плохо знаю вашего опекуна, не могу быть уверена, но не помню, чтобы он когда-либо гостил у ваших родителей или они упоминали о нем.
Она нахмурилась, старательно напрягая память.
– Расскажи мне, что случилось, с родителями, – я жалобно смотрела на единственный доступный мне источник информации о семье Аманты.
Радна, сидевшая боком на самом краешке кровати, ссутулилась ещё больше и не поднимала на меня глаз. Если учесть, что кроме глаз там и так ничего не было видно…
– Радна, пожалуйста, расскажи. И сними эту тряпочку, – протянула я руку к кусочку ткани прикрывающей нижнюю часть лица.
Радна дернулась от моего движения, и тут же видимо смутившись своей реакции, неловко дернула ткань. Вырванная с мясом пуговка с оглушительным стуком поскакала по каменному полу комнаты. Мы замерли, наблюдая за её скачками.
– В день смерти ваших родных я находилась на нижних уровнях цитадели в лабораториях. Ваш отец, – Радна сбилась, но быстро поправилась и продолжила,
– ваша друза, несколько лет тратила на мое содержание огромное количество энергии…
Хотя, наверное, надо начать с начала? – ее улыбка вышла жалкой. Я ободряюще кивнула.
– Не знаю как я попала в черную друзу. И не спрашивала, где меня подобрали ваши родители. Они называли меня дочерью, и у меня был неограниченный доступ к силе друзы. Большего мне было и не нужно знать…
Радна ухмыльнулась, и в ее глазах промелькнуло какое-то горькое, злое выражение, – разве что, то…что удочерить и дать доступ можно только тому, от кого уже отказались, кого выбросили умирать без подпитки силы…
Ненависть, исказившая черты её лица, исчезла так же быстро, как и появилась. Возможно, мне лишь показалось это в неярком свете осветительного кристалла?
– В этот раз эксперимент шел несколько дней, меня поместили в кювету с раствором и ввели в кому.
Однажды я очнулась, а вашего отца не было рядом. Не было и его помощников. Это было так странно, – Радна сжала мою руку.
Я видела, как тяжело ей вспоминать, но мне нужна была информация, и нужно было разобраться. Я не собиралась больше плыть по течению жизни, ничего не предпринимая.
– Я поднялась наверх, в жилые уровни, не встретив никого по дороге. Помню, те ощущения… все выглядело как сон, как будто, бреду в этом сне, одна, среди пустых тоннелей и запечатанных дверей…
Главный проход преграждала сеть активированной защиты. Черная друза не была многочисленна, Диаманта, – женщина вздохнула,
– защита была настроена на всех, кто был подключен к хранилищу друзы. Меня она пропускала.
Ваши родители находились в парадной зале, и слуги, и младшие родственники…
Радна всхлипнула, но сдержала рвущиеся рыдания и продолжила говорить безжизненным голосом о том, что отец Диаманты был ещё жив, как она пообещала, что позаботится о маленькой девочке.
О том, что обруч с управляющим кристаллом, в этот день почему-то не был, как обычно, у отца на голове, а лежал в тайнике, из которого он велел ей забрать его. Обруч и журнал из лаборатории.
Радна выглядела такой несчастной и расстроенной, что я уже пожалела, что начала этот разговор. Да и меня не оставила равнодушной эта история.
