Текст книги "Я должна вернуться (СИ)"
Автор книги: Мари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)
11 глава
Через два дня наступил новый выходной, и Арис предсказуемо отправилась на рынок. Нарис же в этот раз остался дома. Одну из комнат на втором этаже он использовал как лабораторию. Там он готовил целебные настойки.
Эллина как раз закончила уборку, когда в дверь постучали.
– Благодати Килах сувар Лаир Баникер – оттарабанила она при виде гостя.
– Благодати всем его детям – ответил Лаир – Ты одна дома?
– Нет, Нарис наверху – «слава богу» подумала она.
– Расскажи Эллина – делая упор на ее имени попросил Лаир – в ваших Листовичках это распространенное имя?
– Нет, не очень – немного подумав, ответила Эллина.
– Кхе, кхе – оказавшись у нее за спиной, прокашлял Нарис, с укоризной посмотрев на нее – Благодати Килах Лаир, проходи. Как дела, что нового? Эллина в недоумении смотрела ему вслед, пытаясь понять, что она сделала не так. Когда она пошла на кухню наливать коту, Нарис показался на мгновение и прошептал:
– Не Листовички, а Лесовички – и быстро вернулся к гостю.
Эллина с досады закусила губу. Черт, кто же ее запомнил эту Лесовичку или Листовичку. Может он не заметил. Он наверно и сам не помнил точное название, успокаивала она себя.
Когда Эллина вошла, неся коту, Лаир рассказывал про рыбу пойманную кем-то.
– А скажи Эллина, у вас в деревне рыбу ловили? – спросил барон, взяв коту.
Девушка посмотрела на Нариса, тот слегка наклонил голову.
– Да, ловили – ответила она, раздумывая, не с умыслом ли он задает эти вопросы.
– А какую?
Да чтоб тебя!!!
– Большую и маленькую – буркнула она, всем видом показывая, чтобы он от нее отстал, и опустилась на стул. Барон внял и продолжил болтать с Нарисом.
– Помню, когда я состоял в банде, у нас был один, который сильно коверкал слова, мы его едва могли понять – Эллина подумала, что сейчас она может потихоньку уйти, пока он снова не начал задавать дурацкие вопросы… – А ты Эллина в детстве коверкала слова? – она чуть не застонала.
– Нет, не коверкала – отрезала она.
– Не думаю, что ты была немой – сказал он, потягивая коту.
Нарис насторожился, а Эллина разозлилась:
– Нет, с чего ты взял.
– А тогда скажи мне Эллина – наклонившись к ней и глядя на нее пронзительными серыми глазами, вкрадчиво спросил он – если ты не была немой, не коверкала слова, а жила ты в этой стране, а значит не иностранка… зачем тебе амулет-переводчик на крови?!!!
Эллина и Нарис вскочили.
В комнате стало тихо. Застыла Эллина. Застыл Нарис. Не спуская с нее глаз, застыл Лаир. Молчание нарушил Нарис:
– Я в общем то и не сомневался, что ты догадаешься… – начал он
– Артефактник не может не узнать этот амулет – перебил его Лаир, продолжавший буравить взглядом девушку.
– Эллина я думаю, стоит сказать Лаиру.
– Пусть пообещает никому не рассказывать – из чистого упрямства потребовала Эллина. Нарис фыркнул.
– Что вы скрываете? – обеспокоенно взглянул на друга Лаир – К чему клятва? Нарис, ты же знаешь, все дворяне дают клятву королю… Если я узнаю о чем-то, что может принести вред короне я должен сообщить…
– Ох, нет. Лаир, ничего такого. Никакого вреда для короны…
– Кому нужен ваш король? – буркнула Эллина. Лаир бросил на нее строгий взгляд.
– Эллина, расскажи.
– Ну, я ношу амулет, потому что не говорю на вашем языке. Я не здешняя – Лаир нетерпеливо ждал окончания – Я с Туманной Земли!
– Как с Туманной? – шокировано спросил барон – И как ты сюда попала? – недоверчиво поинтересовался он.
– Мне надо было добраться из одной деревни в другую. Я наняла лодку, и когда мы отплыли, налетел сильный ветер и отнес нас в открытое море. Там ветер превратился в ураган. Нас начало швырять и лодочника снесло. Я легла на дно и крепко держалась за какой-то выступ. Наверное, я стукнулась головой, не знаю…я потеряла сознание. Очнулась я на берегу. Я постаралась уйти подальше от моря и шла все время прямо. Помню я все смутно… Я опять потеряла сознание, а когда очнулась…
– Я нашел ее там, в Темнонильном лесу. Она была без сознания, а когда очнулась – мы не понимали друг друга. Я пошел в Тирас и купил там этот амулет. А потом привез сюда – закончил рассказ Нарис, выложив другу отшлифованную ими версию.
– Невероятно – прошептал Лаир.
– Дай слово, что не расскажешь никому – потребовала Эллина.
– Но зачем это скрывать? – удивленно спросил он.
– Не хочу стать подопытной. Не хочу, чтобы меня изучали.
Лаир некоторое время пристально смотрел на нее, затем четко произнес:
– Слово.
Эллина уже знала, что это означает клятву. Причем нерушимую. Нарушить эту клятву не удавалось даже при желании.
Лаир открыл рот и закрыл. Потом снова открыл и закрыл.
– Что? – спросила Эллина.
– У меня столько вопросов…не знаю, с какого начать. Даже сформулировать не получается.
– А кто тебе сказал, что я собираюсь отвечать на твои вопросы? – ощетинилась она.
Лаир улыбнулся такой невероятно обаятельной улыбкой, что ее губы сами дернулись и расползлись в улыбке. Нарис вмешался в это словами:
– Лаир, не говори ничего при Арис, ей мы не говорили.
– Пусть она тоже скажет слово – предложил Лаир.
– Ни за что. Однажды я просил, не помню, по какому поводу, она задала сотню вопросов и запутала меня так, что я не понял, что она не сказала слово. А на следующий день все соседи знали.
– А это когда ты ей рассказал, что ты влюблен в дочку пекаря? – спросил Лаир, отвечая невинным взглядом на возмущенное сопение Нариса.
– Не важно – отрезал Нарис и ушел на кухню.
– Мелара? – шепотом спросила Эллина.
– Она самая – ответил в тон Лаир.
Эллина понимающе закивала. Мелара, дочь пекаря, была очень красивой восемнадцатилетней девушкой. Черноволосая, с большими карими глазами, пышной фигурой, очень живая и веселая. Представив их с Нарисом, она решила, что они были бы прекрасной парой. Что и сообщила Лаиру.
– Пара они может и красивая. Только вряд ли ее отец даст согласие на их брак – сказал Лаир, садясь за стол, и делая ей знак присоединиться – На Мелару заглядываются многие. Например, кузнец… или сын мясника.
– Фи – состроила гримасу Эллина – они не чета Нарису, он ведь целитель. Я думала, целители везде ценятся? – полуутвердительно спросила она.
Поскольку Нарис ушел наверх они могли говорить свободно.
– Целители ценятся везде – согласился Лаир – но только сильные. Ты знаешь возможности Нариса?
– Ну… он приводил меня в чувство какой-то настойкой…да и сейчас от что-то там настаивает…
– Нарис может залечить небольшие порезы и ожоги, это все на что хватает резерва. А значит, много он этим не заработает. Мясники зарабатывают больше. Знаешь сколько их с крохотным даром… Их много. Сильных целителей в городе трое. Все кто могут себе это позволить идут со своими болячками к ним. А у кого денег нет, идут к таким как Нарис. Иногда их удается спасти. А чаще всего нет – Лаир смотрел в одну точку застывшим взглядом. Чтобы отвлечь его Эллина спросила:
– А почему у целителя и мага земли родилась маг воды Арис? Я чего-то не понимаю…
– Давай объясню, а ты постарайся запомнить. В четырнадцать лет все, у кого есть хоть какие-то зачатки дара, поступают в Академию. Даже если капельками наполнять ведро оно все же наполнится и тогда его надо вылить. Так и с резервом. Каким бы крошечным он не был, в конце концов, он наполняется и его нужно освободить. Этому учат в Академии первые три года и называют тогда всех учениками. Все у кого резерв слишком мал, чтобы что-то творить, заканчивают обучение в первые три года. Затем те, у кого больший дар, которые с помощью дара могут что-то делать обучаются следующие три года. И называют их тогда адептами. После того как уходят адепты, остаются сильнейшие. Обучаются они, еще пять лет и их называют магами. В основном это аристократы, но очень редко среди них попадаются и простые люди. Отец Арис и она сама не маги. Они адепты. У них просто есть небольшой дар, но до магов они не дотягивают. А касательно того что у Арис отличный от родителей дар…так ведь сын кузнеца не обязательно становится кузнецом. Дар не наследуется, это дар Килах. Он сам решает кому какой давать и от родителей тут ничего не зависит. Поэтому если не хочешь, чтобы узнали что ты нездешняя, не говори что кто-то маг, если точно в этом неуверенна – закончил лекцию Лаир.
– Значит, Арис несмотря на то что у нее дар воды не может заставить эту самую воду появится в доме? – спросила Эллина.
– Она может и передвигать и замораживать воду. Но если она двинет воду из колодца к дому, резерв опустеет. И подмораживать рыбу она не сможет два – три дня. Тогда она окажется без работы.
– А у вас здесь есть накопители?
– Накопители чего? – удивился Лаир.
– Ну, ты же говорил, что даже крошечный резерв наполняется. Куда тогда девают эту силу?
– В Академии учат выплескивать ее без ущерба для себя и окружающих – четко ответил барон.
– Вооот, выплескивают. А если бы были накопители, они бы это все сливали туда – поучительным тоном заявила Эллина – Это ж сколько этого самого резерва на за что ни про что распыляется.
– Нет, накопители у нас есть…только зачем они. То, что ученик накопит за три декады, сильный маг выдает за полчаса. Нет нужды копить энергию. Только мы артефактники используем накопители. У меня их несколько, с разными силами. В них энергии по чуть-чуть, потому что если я открою под завязку набитый накопитель, он выплеснет всю свою силу и сожжет мою заготовку амулета. И хорошо если только ее, а и не меня заодно.
– А нельзя сделать так, чтобы накопитель выпускал энергию постепенно? Например, ведро. Его можно опрокинуть, а можно из него выливать постепенно – с энтузиазмом выясняла Эллина тонкости местной магии.
Лаир некоторое время смотрел на нее ошеломленным взглядом.
– Что? Что я не еще не так сказала?
Он покачал головой.
– Я-я должен уйти. Мне нужно кое-что выяснить. Передай Нарису мои извинения – он стремительно вскочил и схватив свой плащ, выскочил из дома.
Эллина удивленно глядя ему вслед, пожала плечами.
12 глава
На следующий день Лаир к ним не пришел. Но их посетил другой гость.
Когда вечером они садились ужинать, в дверь постучали, и Арис впустила невысокого черноволосого и черноглазого парня. Эллина уже не испугалась, а когда выяснила что это адепт Академии, мысленно закатила глаза. Нарис даже не предупредил ее, что его друзья из Академии ходят здесь табунами.
Арис побежала за прибором. А Нарис тем временем быстро и шепотом представил ее Эрику как потерпевшую крушение жительницу Туманной Земли. На ошеломленно – вопросительный взгляд Эллины он ответил:
– Так лучше, поверь мне.
Опасения, что новый знакомый будет взахлеб расспрашивать ее о мифической Земле, не оправдались. Он лишь бросил на нее изучающий взгляд и сел за стол.
Эллине он показался мрачноватым. И колет, и бриджи на нем были сильно потрепанными и почти бесцветными. Поношенные сапоги и куртка, вместо плаща. На лице, довольно красивом, лежала печать усталости, а в глубине глаз крылось отчаяние.
Гость оказался на редкость молчаливым. Поэтому новости, сплетни и слухи, рассказываемые жизнерадостной Арис, оказались очень к месту. Ухаживала и обихаживала она гостя точно так же как и Лаира. Поэтому Эллине стало ясно, что для Арис не имеет значения кто именно перед ней. Кокетничала она с бедным парнем с таким же воодушевлением, как и с бароном.
Честно говоря, Эллина так и не поняла, почему она до сих пор не замужем. Симпатичная, легкомысленная. Ей казалось, что мужчинам нравятся именно такие. Девушки, для которых они пуп земли. Но ей уже двадцать четыре, а выглядит она на семь-восемь лет моложе. Не то чтобы здесь был возрастной ценз, но все же замуж выходили рано. А у Арис даже парня нет.
Между тем ужин подходил к концу. Эрик отвечал на вопросы очень коротко, комментарии вставлял редко, но, несмотря на это Эллина поняла, что это умный и вдумчивый парень.
Нарис между тем отправил Арис в свою лаборатория принести какую-то сумку. А сам быстро убежал на кухню и пришел через некоторое время со свертком.
– Ты меня очень выручишь, если заберешь эту рыбу. Уже в горло не лезет. Каждый день одно и то же. Не бойся, Эллина нас не выдаст Арис – подмигнул ей Нарис – Эрик, нужно слово, что ты никому не расскажешь об Эллине.
Его черные глаза пристально и задумчиво смотрели на девушку.
– Никому не скажу, откуда Эллина. Слово – и забрав сверток, он вышел в ночь.
Нарис закрыл за ним дверь и, встретившись с ней глазами, как-то устало произнес:
– Он схватывает все на лету. Говорит только мало. Сегодня разговоров не будет. Я устал. Хороших сновидений, Эллина – пожелал он, и ссутулившись отправился к себе.
– Хороших – эхом откликнулась девушка.
Постояв в тишине некоторое время, она тихо начала убирать посуду.
Утром, внимательно наблюдая за Нарисом, Эллина выяснила, что, несмотря на обычную благожелательность и приветливость, с ним не все в порядке. Она ощущала опустошенность и безнадежность. И точно знала, что это не ее чувства. Ее главенствующим чувством было ожидание. На все наводящие вопросы Нарис весело утверждал, что все хорошо. Не зная, что сказать и что предпринять она отступала. Но потом решила поговорить начистоту. В один из вечеров Нарис отказался от ужина, заявив, что у него заказ и ему нужно поработать, отправился в лабораторию. Эллина помогла Арис с ужином, а потом отправилась за ним. Тихо подойдя к двери лаборатории, она прислушалась. Тишина. Стукнув в дверь пару раз, она вошла. Нарис сидел, сгорбившись, за пустым столом. Никаких признаков работы над заказом. Эллина подошла к нему сзади. Постояв в нерешительности пару мгновений, она подняла руку и погладила его по голове. Нарис не шевельнулся. Она подумала, что жизнь странная штука. Она была единственным ребенком и часто задумывалась, какого это – иметь брата или сестру. У нее никогда не было близких подруг и друзей. Понадобилось попасть в другой мир, чтобы встретить родственную душу.
– Я начала чувствовать твои эмоции – сказала она, а руки опустившись на шею, начали делать массаж.
– Давно? – голос прозвучал устало.
– В тот день, когда Эрик приходил. Мне было очень тоскливо. Как будто я потеряла надежду. Не могла понять, в чем дело. Но потом вспомнила, что мы с тобой связаны… Ты не расскажешь мне?
– Я не могу стать целителем.
– Чушь. Ты уже целитель.
– Да, конечно – на лице мелькнула слабая улыбка, после ее эмоционально высказывания – Только лечить без лицензии нельзя – он снова потух.
– Постой, но ведь ты собрал всю сумму. Ты говорил, я помню. Ты что потратил те деньги?
– Нет, конечно – он перехватил ее руку, и потянув поставил ее перед собой – Сама лицензия стоит один золотой, остальные четыре идут ксан-целителю. Слабые целители ведь немного могут сделать… Мы стараемся получить куратора. Когда к нам обращаются больные, мы сами лечим тех, кого можем. В более тяжелых случаях зовем своих ксанов. Я был у целителя Форина. Он отказал мне. Сказал что у него много адептов.
– Подожди. Я слышала у вас три сильных целителя в городе…
– Да. Я изначально на них и не рассчитывал. У них адептов побольше, чем у Форина – уже предугадывая следующий вопрос, он сказал – Да, да. Я и у них был. Ответили отказом – он устремил взгляд в никуда – Понимаешь Эллина, Форин был другом моей матери, говорят, даже сватался к ней. Я очень рассчитывал на него. Хотя бы в память о матери…
Эллине стало немного не по себе от накативших эмоций: боль, тоска по матери, разочарование, отчаяние…
– Если я порежу руку, что я должна предпринять – спросила она.
Некоторое время Нарис продолжал смотреть в сторону, затем он вздрогнул и повернулся к ней. Взгляд постепенно становился осмысленным. Потом пришло недоумение.
– Что, прости?
– Ну, я порезалась…что я должна сделать?
– Пойти к целителю – все также недоуменно ответил Нарис.
– Предположим, я не могу выйти по какой-либо причине, ну, не знаю…снегом дверь завалило…мало ли, что в жизни бывает. Вот что мне делать, чтобы обработать рану?
– Все равно нужен целитель – ничего не понимающий парень смотрел на нее с легким беспокойством.
– Ладно, допустим, я пришла к целителю, что он сделает?
– Осмотрит рану, промоет ее настойкой, смажет мазью и наложит повязку.
– А я могу у него купить и настойку и мазь, чтобы в следующий раз самой это проделать?
– Да, только все эти средства недолго хранятся – окончательно растерявшись, пробормотал целитель.
– А нет возможности делать такие лекарства, которые бы долго могли храниться. В моем мире у каждого в доме есть аптечка. Там мы храним обезболивающее, от простуды что-нибудь… Нет, подожди, я покажу – бросила она и выскочила из комнаты. Поскольку и лаборатория, и ее комната находились на втором этаже, далеко бегать ей не пришлось. Вытащив из сундука свою сумку, она достала из нее аптечку и побежала обратно.
Открыв кофр, Эллина доставала по одному предмету и комментируя, выкладывала перед Нарисом на стол.
– Вот смотри, это таблетки. Когда болит голова или зуб проглатываешь и запиваешь водой. Если простыл, растворяешь вот это в воде и пьешь. А это если вдруг с сердцем плохо стало, нужно накапать в воду. И все это имеет свой срок хранения, он записан здесь же. После того как он закончится, употреблять это нельзя. Но зато хранятся они в среднем два года – торжественно закончила она демонстрацию.
Нарис сидел, забыв обо всем на свете. Про то, что он остался без лицензии, про то, что у него нет куратора, про то, что о мечте жениться на Меларе, нужно забыть… Он с немым восторгом и в то же время с недоверием смотрел на разложенные перед ним странные вещи. С недоверием, потому что не знал как можно поверить в то что, например вот эта серебристая штучка с зелеными горошинами может успокоить боль? Или, например, вот такой розоватый диск помогает от простуды? А с восторгом, потому что здесь все было таких ярких цветов…словно это драгоценности.
– И что, это все лекарство? – спросил он.
– Да это все лекарство и… – докончить она не успела, потому что в комнате появился Лаир.
– Благодати Килах, Арис сказала, что вы здесь – произнес он подходя к ним – и я решил присоединится. Надеюсь не поме… – фразу он не докончил, уставившись на предметы, лежащие на столе.
– Что это? – изумленно спросил он, а потом в его глазах начало появляться искорки понимания – Это с Туманной Земли – не спрашивал, утверждал.
– Я…я показывала…это там у нас… – Эллина закусила губу, боясь сказать лишнее.
– Это лекарства с Туманной Земли – ответил за нее Нарис, успокаивающе взяв ее за руку – Эллина мне рассказывала о них…
– Я не знал, что у тебя сохранились что-то, после того урагана – удивился Лаир.
– Да сохранилась моя с…эээ…котомка, она зацепилась на мою ногу – ответила девушка, решившая врать напропалую. Но Лаир сменил тему.
– Я слышал, что Форин не принял тебя – устремил он свои пронзительные глаза на Нариса и положив ему руку на плечо. Эллина догадалась, что он пришел сюда, чтобы поддержать друга. Нарис снова ссутулился и сел за стол.
– Да, не принял. Вот Эллина пыталась меня отвлечь от этого – бледно улыбнулся он.
– Молодец. У тебя неплохо получилось – похвалил ее Лаир.
– Чтоооо? Что значит отвлечь? Я хотела, чтобы ты перестал распускать здесь нюни, размазывать сопли и занялся делом! – она не знала, как именно перевел амулет ее слова, но парни уставились на нее шокировано.
– Я н-н-не совсем п-понял, что ты имела в виду – заикаясь, сказал Нарис, спустя некоторое время. Лаир продолжал, молча на нее смотреть
– Я говорю, что надо попытаться создать лекарства, которые люди могут держать дома. Понятно, что если что-то серьезное, нужно обратится к целителю. Но ведь бывает какая-то мелочь, из-за которой не хочешь или не можешь. Вот представь, я иду по лесу, и порезала руку, целителя рядом нет и не предвидится. А идти еще долго. Вот смотри – и она показала бактерицидный пластырь – вот этим у нас можно залепить рану. Грязь в рану не попадает, и там есть что-то, что немного лечит. Мой тебе совет, попробуй создать нечто такое. И к тебе повалят покупатели.
Эта пауза продлилась дольше.
Затем Лаир судорожно вздохнул и прохрипел:
– Килах защити нас от тьмы. Это ведь, правда. Это ведь…это все перевернет с ног на голову… Ты должен попытаться, я помогу всем, чем смогу…
– Но я даже не знаю… никогда не слышал, чтобы целебные свойства хранились так долго… Что делать, с чего начать…
– Когда я был здесь в последний раз, Эллина подала мне такую идею… Я все это время проторчал в своей мастерской. Я создал амулет, который выпускает энергию постепенно! – торжественно сказал Лаир.
– О, здорово – обрадовалась Эллина – так быстро!
Нарис ничего не понял, и поэтому смотрел на Лаира вопросительно.
– До сих пор накопители выплескивали все энергию целиком – пояснил друг, но видя недоумение на лице Нариса, махнул рукой – А, ладно. Тебе не понять. Тебя всегда интересовало только целительство.
Нарис распрямил плечи, встряхнул головой и, улыбнувшись своей доброй и веселой улыбкой, сказал:
– Сегодня был трудный день. Может, пойдем, выпьем коту?
