Текст книги "Иллюзия жизни: мгновения любви (СИ)"

Автор книги: Маргокошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

========== Рождение. ==========

Иное время. Иная вселенная…

Пролог

***

Где-то вне времени и пространства

… Стило скользит, оставляя ауру следа, преобразующегося в энергетические потоки времени и пространства. И пускай она пока только Ученица, но всё равно – будущая Хранительница Судьбы, и поэтому чётко следует инструкциям, полученным от Старшей, стоящей рядом и наблюдающей за созданием подножия.

Несколько линий судеб устремляются к нему, заполняя будущую колыбель андрогина прошлым, на котором она высадит Семя, что даст две половинки, изначально предназначенные другу другу.

Стило отложено и, пока нити судеб начинают прорастать, настает пора проверки плотности подножия. Слишком насыщенное не позволит пробиться росткам жизни; а слишком разряженное растащится корнями прошлого, и Семя засохнет, так и не дав новые всходы. Но похоже, в этот раз она справилась. То, что вышло из-под её рук, было нужной плотности, и она успокоилась.

Время высаживать Семя настало: прошлое начало искать точку соприкосновения с будущим, образуя темпоральный пузырь. В него надо аккуратно и строго вертикально поместить Семя. Если всё пройдёт правильно, то появятся два ростка, за которыми она и будет наблюдать, контролируя жизнь своих подопечных, давая им возможность периодически делать самостоятельный выбор.

Она погрузила сознание в подножие. Оно мягко пульсировало и теплело. Еще мгновение – и на поверхности стали появляться мелкие пузыри, постепенно увеличивающиеся в размерах. Сейчас нельзя было упустить момент прокола. И вот Семя погружается, как кажется Ученице, точно в середину и строго вертикально. Все! Больше от нее уже ничего не зависит. Осталось только наблюдать за прошлым и будущим, меняя настоящее, создавая иллюзию жизни.

Казалось бы – как просто! Но…

– Вот растяпа! – В сердцах выразилась Старшая, и это обидное прозвище сразу прилипло к Ученице. – Ты всё-таки допустила крен, и по твоей вине половинки андрогина будут размещены в разных временных точках. Не реви, дуреха! Слезами делу не поможешь.

Перед ними появился только один росток; значит, разброс во времени был огромным. Что же… В этом случае, только терпение и правильно обдуманные действия помогут вернуть всё в нужное Великому Садовнику русло…

***

Ученица успокоилась и подумала, что Хранительницы Судьбы при помощи Меченных помогали аборигенам переосмыслить жизненные установки, полюбить творческое начало, и как результат – цивилизации становились мудрее и миролюбивее. Во всех измерениях, но здесь…

Сначала Моркадо появлялись на разных континентах равномерно. Сурея, Гроя, Торкия, Зерма, Коруя каждый цикл получали свои двадцать пар.

Первым континентом, заставившим пересмотреть это правило, стала Гроя. Гролинги быстро оценили внешнюю красоту и одаренность вкупе с нечеловеческой выживаемостью этих прекрасных существ. И рабовладельцы Грои сделали Моркадо предметом торговли.

Тогда Хранительницы перестали подавать им половинки, и гролинги решили, что они достаточно сильны и вооружены, чтобы получить желанную добычу самостоятельно. Сурея воспользовалась этим, оплачивая свою свободу от Грои судьбами Меченных.

Сурейцы создали условия, загнавшие народ Моркадо на равнинные плато, где он вел уединённый и самодостаточный образ жизни. Ни в императорском доме, ни в зоилах работы для них не было. Хотя их передовые разработки и технологии с охотой покупались без упоминания разработчиков. А когда гролинги стали нападать на солитарии, сурейцы закрыли на всё глаза, прикрываясь извечным: «Лучше их, чем нас…»

Но Зерма, возмущённая таким порядком происходящего, пыталась исправить положение, предоставляя бежавшим рабам политическое убежище, из-за чего имела напряжённые отношения с Гроей.

Коруя и Торкия «умыли руки», ожидая дальнейшего развития событий…

***

За шестнадцать лет до описываемых событий. Сурея

В двадцать пятый период Огненного Вихря эпохи Водяного Цикла в семье второго живописца императорского Дома Сансетов произошло незаурядное происшествие – рождение дочери.

Какая же это незаурядность? – Спросит кто угодно – и ошибётся. Потому что в семье двух Обыкновенных родилась Меченная, или Моркадо, рождение которой предсказала виртула*, попросившаяся на ночлег. Тогда, прощаясь, она подошла к супруге и протянула свою когтистую птичью лапу к круглому животу женщины.

– Бедная моя! – произнесла она с сочувствием, хотя было совершенно непонятно, к кому относилось это утверждение – к матери или к тому, кого она носит в своём чреве. – Но я отплачу вам подарком за то, что не погнали меня фальгурией, как другие. Возьми этот памятный медальон и не забудь одеть его на девочку, когда понесёшь её в солитарий. Придет час и по нему вы уразумеете своё дитя, но она никогда не будет знать вас. Плато у Ризерлотто знаете?

– Да, Не Ведающая Смерти, – почтительно ответила красивая и изящная зеленоглазая женщина, в смятении и страхе прикрывая живот ладонями.

– Туда отнесите её. Там она и встретит свою судьбу, – виртула немного застыла, будто прислушалась к чему-то, что может слышать только она, и опять погладила живот собеседницы. – Бедняжка моя. Но, впрочем, мы ещё встретимся с ней, – с этими словами она и покинула гостеприимный дом.

В положенное время на супружеском ложе богато обставленной спальни женщина разрешилась от бремени чудесной девочкой с мамиными зелёными глазками и чёрными всклокоченными волосёнками. Её сморщенное личико было самым прекрасным для матери, но та рыдала. И причиной была необычайная родинка-отметина в виде иероглифа «Альтерна» – «Перемена», красующаяся на правой ручке малышки.

Повитуха и её бот-акушер ещё не ушли. Проникшись сочувствием к горю женщины, та по-матерински погладила роженицу по волосам и сочувственно произнесла: – Вы не тяните долго. Сразу несите её в ближайший солитарий. Их там любят и с радостью примут.

Но эти слова ещё больше расстроили мать, и та в порыве новой волны отчаяния, закрыла лицо ладонями. И было понятно, что говорить ей сейчас что-либо бесполезно.

Самое неприятное было в том, что про рождение Меченной прознал Ширад Ти – главный податель одежды тана, находящийся в состоянии скрытой войны с её мужем из-за небольшого шаржа на любовь сановника к пышным и ярким одеяниям. И вот теперь, предупреждённый своими шпионами, расфуфыренный Ширад спешил по многочисленным проходам императорского дома, вызывая немалое удивление встречающихся людей. Уже то, что он не использовал трансплат*, и не заказал паланкин, было само по себе необычайно. Но мало кто догадывался, что это продумано до мелочей.

Его лимонно-индиговый наряд промелькнул по самым наполненным суетой и сутолокой помещениям, что подневольно у всех встречных возникал вопрос: «Что такого любителя неги и роскоши заставило опуститься до банального перемещения при помощи ног?» Отчего весть о рождении Меченной в семье любимца тана разносилась по всему дворцу со скоростью молнии.

И пусть для подателя одежды это стало подвигом, но он пешком достиг галереи, которая была устроена для прославления жизни правителей, где многочисленный штат живописцев в рисунках и гравюрах увековечивал венценосную жизнь самодержца, поочерёдно находясь рядом с таном.

– Дорогой мой друг, – едва ли не расплывшись по полу от улыбки, приобнял живописца Ширад. – Какая радость! У вас родилась девочка! Такая миленькая, здоровенькая. Просто чудо!

Отец ребёнка застыл на секунду, ощущая тревогу и неловкость от обращённых на него теперь многочисленных взглядов. И ещё он понимал, что этот человек пришёл не просто так, поэтому он переборол в себе ненужные сейчас чувства и приготовился к дальнейшим действиям недоброжелателя.

– Я смотрю, радости-то немного, – с уже плохо скрываемым злорадством, продолжил тот. – И то правильно. Меченой трудно будет жить среди нас. Бедняжка! Но хотя у вас много детишек. Поэтому одним меньше, одним больше…

– Достойный чинн! Простите, что перебиваю. Но вам не кажется, что вы проявляете слишком много внимания к численности моей семьи? – С раздражением высказался новоиспечённый отец, к немалому удовольствию подателя новости. – Благодарю за «радостное» сообщение и прошу оставить меня в покое.

Уже совсем расстроенный живописец забыл даже сдержать себя, но ему было всё равно. «Бедное моё дитя!» – думал он, всё же надеясь, что Ширад соврал.

***

Тёмная сурейская ночь: крупные звёзды, дрожащие в небесах, рассеянный свет луны, и длинные тени с непроницаемым сумраком. Две фигуры тихо и быстро приближаются к солитарию со свёртком на руках, который женщина крепко прижимает к себе.

– Дай я покормлю её ещё раз, – умоляюще шепчет женщина, но мужчина сердито перебивает спутницу: – Совсем сдурела? Ты потом её оставить не сможешь. Сама подумай, как ей жить среди нас? Здесь, по крайней мере, малышку будут любить и она сможет встретить свою половинку.

Женщина горько плачет, её сердце рвётся на части от того, что сейчас предстоит сделать, но она понимает, что супруг прав. Меченной будет трудно среди Обыкновенных, где малышку будут ждать презрение и одиночество. А здесь её будут любить и вырастят их крошку в заботе и нежности. Она последний раз смотрит в чудесные изумрудные глаза, оборачивается и видит слёзы, выступившие на глазах супруга и, наконец, решается.

Они оставляют сверток на пороге, нажимают сенсор и удаляются, растворяясь в ночи.

Дежурный Моркадо ожидает, чтобы дать Обыкновенным возможность одуматься. Но чуда не происходит. Он бредёт ко входу и бережно забирает свёрток. Смотрит список просящих подброшенку. И через несколько минут кроха, до сих пор молчавшая, начинает плачем требовать молока. Новоиспеченная молодая мама, и сама недавно родившая, аккуратно прикладывает теперь родное для неё дитя к груди и произносит вслух: – Ешь, маленькая. Ешь, Паола.

***

А через некоторое время перед входом в солитарий* на специальном постаменте высадили цветы лунной орхидеи. Восхитительно благоухающей и флуоресцирующей по ночам, что означало приход в мир женской половинки Моркадо…

Комментарий к Рождение.

* Виртула – костлявое существо мужского или женского рода, обладающая способностью видеть варианты будущего. Обычно окружающие их боятся, потому как они славятся вздорным характером. А так как виртулы общаются напрямую с Хранительницами Судьбы, то те могут изменить предназначенное и в хорошую, и в плохую стороны. Фальгурию (растение, с характерным запахом и цветом) боятся, так как оно приносит им болезненное состояние удушения и сонливости. Поэтому не хотящие с ними связываться высаживают растение вокруг домов. Хотя это не избавляет от нежелательных пророчеств.

* Солитарий – жилище сурейцев-Моркадо. Каменноидное здание-селение, на крыше которого располагаются огромное патио под куполом из крепстекла, освещаемое щедрым солнечным светом, характерным для данной местности, зимний сад, оранжерея, крытый бассейн. Жилище огромно, содержит несколько семей. Используется робототехника, при выращивании продуктовой базы. Обычно ферма располагается рядом с основным зданием, где и производится все необходимое для питания.

* Трансплат – платформа для перемещения по солитарию, представляющему из себя минигород, с лабиринтами улиц. Где, не зная, можно легко заблудиться. Работает, используя магнитное поле планеты, курс задает брейнсенсор.

Брейнсенсор – датчик, при подключении к виску принимающей стороной, воспринимающий картинку нужного

========== Последнее лето юности. ==========

Шестнадцать лет спустя.

Длинноногая, стройная, с уже начинающими быть красивыми формами девушка по имени Паола сидела на краю обрыва, а под ней расстилалась равнина Тихой Заводи с ее болотами и лесами. А самое главное – там были несколько поселений, на языке сурейцев называющихся зоилами. И там были Обыкновенные.

«– Конечно! Им хорошо: они, когда хотят, тогда и любят; рожают, от кого хотят. А у нас метка выбирает, кому быть в паре. Да только, когда он мне встретится, Ожидаемый этот? Я бы выбрала другого, – и перед мысленным взором девчонки возникли белокурые кудри, серые глаза, волевой подбородок и стройная, плечистая фигура её тайной девичьей страсти. Её первая любовь – Ирган. – Я бы с ним даже уже целовалась, если бы этот милашка на меня обратил внимание!»

Мысли смутили её. И сердечко девчонки забилось от приятных мечтаний, и даже высохли слёзы.

« – Хотя я же загадала в этот раз очередное желание в День Нарождения Новой Жизни! А потом, летя на трансплате, смогла сорвать целую половинку листа с лианы. А это верная примета, что встретишь свою любовь!» – И опять перед глазами возник милый сердцу облик и губы, тянущиеся к ней для поцелуя…

И именно тут она некстати вспомнила, что у них в семье есть лидеры по ожиданию половинки с рекордом в семьдесят лет.

« – Вот уж я точно не мечтаю повторить его!» – Подумала она и опять заплакала, вспомнив надменный взгляд своей противницы Каськи, которая уже встретила Ожидаемого и оттого мнила себя опытной в амурных делах, иногда чувствительно задевая самолюбие девушки подколками.

Вот и сегодня: она прилюдно обозвала её «толстозадой клушей», и при этом рядом стоял Ирган. А Каська, зная об особом отношении Паолы к нему, нарочно так поддела её. А он рассмеялся вместе со всеми, что ещё больнее ударило по самоуважению.

И хотя весь солитарий готовился ко Дню Семьи, который праздновался на последней неделе лета, девчонка позволила себе сбежать от родных в свой любимый укромный уголок – небольшой выступающий утёс с края плато, зовущийся за свою длину «Языком Сплетницы». А все для того, чтобы сидеть на нём в одиночестве, изображая из себя жертву, и всей душой отдаваясь терзавшему её чувству обиды, даже не подозревая, что в пролеске, тянувшемся вдоль каменной гряды от утёса, расположились двое Охотников, оказавшихся здесь совсем не случайно!

***

Захват солитария всегда был настоящей военной операцией. И то, что приходилось действовать на территории иностранного государства, делало эту операцию особенно сложной. Но затраты того стоили.

Поэтому примерно месяц назад Охотники запустили сканеры-разведчики и автокартограф во все жизненно важные и вентиляционную системы солитария. Киберхакер подсоединился к серверной, и получит команду на возврат только перед самым нападением на здание. Сейчас надо было забрать все эти полезные для предварительной разведки приборы и также незаметно уйти, не дав Моркадо возможности понять, что ими заинтересовались гролинги. Они уже почти всё сделали: теперь вся информация о проживающих Меченых с их умениями, а также о защите солитария была записана на кристаллоидах и была готова к оценке. И самое главное, был выяснен объём произведений искусства, ценных вещей и элитной продукции. Так что при нападении тратить время на разбор «что-куда» будет не надо. Теперь все данные проанализируют и разработают саму операцию, на что уйдёт примерно неделя. Последняя неделя свободы для некоторых проживающих здесь. И теперь, как приятный бонус, на этот одинокий уступ явилась желторотая Моркадо в полном одиночестве.

– Берём? – Весело сверкнув глазами, предложил более молодой гролинг.

– Только сначала немного просканируем местность вокруг. А то получится, что мы спровоцируем их на усиление мер. Конечно, это не опасно для нас, но придётся усилить штурмовые отряды более мощным вооружением, – ответил бывалый. – А это, сам понимаешь, совершенно нежелательно.

При этих словах он активировал лидар и стал сканировать местность. Тот показал, что к ним приближаются три жизнеформы.

– Убедился? И никогда не смей принимать поспешных решений, – проворчал Бывалый, и дал «дружеский подзатыльник» Молодому. Тот поморщился, покосился на своего старшего, но ничего не сказал на это. Хотя мысль о «развлечении» с этой цыпой засела у него в голове.

– Да просто она наверняка ещё девственница! Было бы здорово стать первым, – мечтательно произнёс Молодой с соответствующим выражением лица, и вздохнул.

– Эх ты! Юнец! – усмехнулся опытный. И назидательно изрёк: – Запомни: в бабе не дырка запечатанная важна, а умение. Чтобы тебя выжала, как лимон. И оценила твою мужскую силу. А эта как бревно лежать будет, да ещё рыдать потом полсуток, – и с пренебрежительным выражением на лице закончил: – Нет! Мне опытную, зрелую подавай!

– Каждому – своё, – Молодой отвернулся, досадливо поморщившись.

***

– Паола, мама зовет! – окликнула ее сестренка Ируна, готовящаяся стать матерью в этом месяце. И воспоминание об этом грядущем событии заставило Паолу еще больше разреветься.

– Серьезно решила затопить зоилы? – Достав из кармана своего свободного, светлого платья салфетку и вытерев мокрые глаза девушки, с ехидцей спросила Ируна. Она очень любила свою младшую сестру, но страстное желание той обрести пару и вековая война с Кассандрой уже стали притчей «во языцех». – Или дашь им шанс?

– Тебе меня не понять! – трагически произнесла Паола, продолжая плакать.

– Ну хватит! – Вторая салфетка продолжила убирать влагу с лица Паолы. – Наш отец поговорил с родителями Касандры. И все приняли решение вас примирить, – сестра нежно погладила пышную копну черных волос девчонки и заставила ее встать и отойти от обрыва. – Давай я тебе довытру лицо. Смотри, как заревела глаза. А если придет Ожидаемый? Не боишься, что сбежит от тебя? – Съехидничала она, но тут же, спохватилась и пытаясь предупредить новый поток слёз, поправилась: – Хотя мы его свяжем, и пока ты не успокоишься, не отпустим. Договорились? И потом, зачем Касе видеть твои покрасневшие глаза?

– Ладно, – мгновенно успокоившись, снисходительно согласилась Паола, одёрнула голубой топик и сунув руки в карманы серых шорт, направилась домой вслед за сестрой.

И именно в этот момент появились мама и Тимус, супруг Ирунки. Они быстро приближались к Языку Сплетницы.

***

– «Дело – главное! Бабьё, пусть и целка – дело десятое.» – Подумал Бывалый, и решив не испытывать судьбу, принял решение уходить: – Закатывай губы обратно. Потом как-нибудь отдерёшь целочку, а сейчас уносим ноги, – вслух высказал он свой приказ и, включив полную маскировку, скользнул к припрятанному флайеру.

Молодой с сожалением посмотрел вслед уходящей добыче и вожделенно произнёс: – А я б ей вдул… – И также растворился в пространстве.

***

Паола всё равно плелась сзади, и матери приходилось подгонять её. Наконец, остался последний поворот, и громада солитария выросла перед ними.

– Все же удачно мы его перерисовали, – с удовольствием рассматривая его стену, высказалась Паола, вспоминая последний граффити-поединок.

Тогда по всей поверхности внешней стороны здания участники нарисовали картину, в которой четыре сезона и времени суток потихоньку сменяли друг друга. Вышло очень красиво. Лично она рисовала осеннее утро. Осень была единственным временем, когда шли дожди, образовывались лужи, и реки переполнялись. Тут Паола вспомнила, как вырисовывала капли и разбегающиеся волны на потревоженной поверхности. И появляющиеся в лужах клании – красивые, молочной окраски, с разнообразной цветной кромкой водные растения, плавающие среди зеленых листьев.

Трансплат быстро доставил путников в сектор проживания, где женщины быстро доделали сладости по секретному маминому рецепту и, принарядившись, прошли в центральный неф, который любого поразил бы размерами и убранством. Его многочисленные, ажурные лестницы-переходы, колонны со светоизлучающим полотном и увитые лианами, отверстия для пролёта платформ и лифтовые модули были украшены цветами и гирляндами. По периметру первого этажа стояли праздничные модули-кафе, где хозяйки раздавали желающим свои яства и щедро поили лёгкими алкогольными напитками или сурейским чаем, с многочисленными добавками, на любой вкус. А в центре огромной чаши десятиэтажного здания на ажурных, тураллевых креплениях висела чаша капельного фонтана с цветовой подсветкой, который увлажнял воздух и являлся главным, цветовым акцентом общего дизайнерского решения.

По ярусам, расположенным в десять этажей, расставили указатели, где происходят дружеские состязания. А на самой середине огромного холла, сравнимого по размерам с центральной площадью среднего городка, отчаянно бесилась под музыку молодёжь.

Ирунка помогала матери, отец принимал участие в состязании поэтов. А малышню опекали поочерёдно, по графику дежурств, составленному заранее. Паола, освободившись от этой обязанности, сдала смену и спустилась на танцплощадку. Она красиво причёсанная мамой, в бирюзовом, облегающем платье, в туфлях на каблучке стояла у колонны нефа и надеялась, что кое-кто конкретный пригласит её на следующий танец. Но он не появлялся, и она вконец приуныла, подпирая собой опору.

– А теперь – Белый танец, – провозгласил бот-диджей; зазвучала красивая, медленная музыка.

Паола на всякий случай оглядела пространство, но так и не увидела кое-кого.

– Скучаешь? – Раздалось за её спиной.

Она мгновенно узнала голос. Её щёки покраснели, глаза засияли и, она не веря в удачу, повернулась к Иргану. Он с нежной улыбкой посмотрел на неё и наконец галантно протянул ладонь.

– Потанцуем? – Она ещё больше раскраснелась и, счастливо улыбаясь, кивнула головой.

Они встали в круг танцующих и парень уверенно повёл её за собой. Сердце бешено колотилось. Она смотрела на него сияющими глазами. «Если он предложит пойти куда-нибудь целоваться, я соглашусь» – подумалось ей. Но он не спешил делать столь желанное для неё предложение, и тут она увидела Каську. Та пренебрежительно смотрела на неё, но ещё в её взгляде Паола прочла досаду. И тут… она позволила себе прижаться к партнёру и обхватить его шею руками. Ответный взгляд Кассандры пролил бальзам на измученное обидой сердце девушки.

– Полетаем на трансплате? – Вдруг приникнув к её ушку спросил Ирган, и она кивнула головой.

И очень скоро платформа несла их по полупустым коридорам, а они, стоя посередине, целовались, и её нога была поднята, как в любовной мелодраме. И ей было всё равно, что подумают про её поведение редкие встречные.

***

Довольно часто так бывает,

Что в суете летящих дней,

Никто из нас не замечает

Шаги беды, стучащей в дверь…

========== Быть добычей… ==========

Осень только начала вступать в свои права, принеся некоторое облегчение и дожди после долгого засушливого лета. Природа вовсю старалась заполнить окружающее пространство многоцветьем растительности. И конечно же, появились клании, столь любимые Паолой. Но сегодня она была занята присмотром за детишками, потому как родители улетели к родне в солитарий при излучине Грименды – одной из пяти великих рек Суреи.

Ирунка была уже на «сносях»; в любую минуту могли начаться роды, поэтому её и Тимуса оставили дома с наказом сообщить родителям, как только родится малыш. Но пока всё было спокойно и Ируна отдыхала. Тимус ушёл в оранжерею, где они с отцом выращивали редкий вид фруктов, генетически приспособленных для быстрой сушки и долгой транспортировки. Если им удастся получить стойкий хороший результат и на этот раз, то контракт с компанией внешнего мира им обеспечен.

А в это время на Языке Сплетницы стоял бывалый воин, одетый в шелларовую броню и рассматривающий раскинувшийся перед ним мир. Цвет его рыжим волосам, казалось, подарило само солнце, наполнив их огнём и блеском. Глаза были полны холодной голубизны, а небольшая бородка придавала его облику черты благородства. Да и вся его стать явно свидетельствовала о том, что это человек, привыкший к власти. Его полное имя звучало как Герхард фон дер Мёллендорф, конунг Грои, лидер нации. Или – «Огненный Герхард» по утверждению народной молвы и новостных носителей.

Насладившись открывающейся панорамой, он повернулся и прошёл в командный пункт, расположенный вместе с лагерем за защитным экраном, где его бравые воины-дружники готовились к захвату солитария.

Генератор импульсной торпеды был почти уже заряжен, а запаса геонита хватило бы не на одну военную операцию, но план здания позволял обойтись одним снарядом, что тоже приятно радовало.

Химики уже подогнали аэроны*, и теперь прилаживали к ним капсулы с усыпляющим газом. Пульсовики чистильщиков выставлялись на малую мощность шокеров, чтобы не убивать, а только выключать сознание, если вдруг найдутся сопротивляющиеся. Штурмовики-рейдеры ставили на обычную. Также подготовили сканеры, специально разработанные для проверки каменоидных зданий.

– Надо отметить, что мы сделали огромный рывок в вооружении, – с удовольствием подметил Герхард своему секретарю, любуясь масштабными приготовлениями. – Надо еще чистильщиков пустить одновременно с рейдерами. Подстраховаться от геройства мужской части Меченых. Хотя, какие они воины! – пренебрежительно усмехнулся он, проходя в командный прим-флайер*.

Там все было готово: экраны, радары, сканеры – всё, что сейчас поможет обнаружить людей, которые если не заснут, то могут стать проблемой. А убивать годный материал не хотелось. Наконец, по связи сообщили, что прибыли аэробаржи, готовые принимать груз.

Вслед за этим отрапортовали все ответственные за штурмовое снаряжение. Вот теперь можно было начинать!

Герхард подошел к коммуникатору и отдал первые команды. Химики подняли аэроны.

Те бесшумно понесли свою начинку к продухам воздушной вентиляционной системы. Техник подключился и каждые пять секунд докладывал о перемещении первой волны проникновения, выдавая цифры, понятные только ярлам да техникам. Наконец он произнёс: – Везде сотка. Мы готовы!

– Закрепить аэроны!

Снаряды подлетели к потолочным перекрытиям. Проникнув в узлы забора воздуха, они разлетелись по запрограммированным точкам. Затем все разом выдвинули капсулы реагента и запустили реакцию образования воздушной смеси.

– Выполнено!

– Подготовить торпеду!

Овальное тело снаряда поднялось в воздух и бесшумно, низко паря над землёй, подлетело к зданию солитария, закрепившись на магнитных захватах в самом близком месте стены к серверной. Потом раскрылось, подготовившись к выработке мощного импульса в нужном направлении.

– Выполнено!

– Взорвать капсулы!

По капсулам пробежал импульс; негромко хлопнув, они разлетелись на осколки и газ обильно полился в воздух.

– Выполнено!

Как только взорвались первые капсулы, газ стал распространяться по помещениям. Завыла сирена; анализаторы газовой среды подали сообщение об атаке на солитарий.

– Активировать торпеду и отключить электронику! Начать штурм!

Торпеда мгновенно преобразовала всю накопленную энергию заряженных батарей в импульс, нужной мощности и частоты, послав его по заданному направлению.

Процессор центра управления коммуникациями солитария мгновенно среагировал на показания анализаторов, увеличивая продувание помещений воздухом с улицы. И все бы получилось, если бы через некоторое время не пришел электромагнитный импульс, отключивший всю электронику в серверной и заблокировавший управление. Рейдеры и чистильщики, применяя специальные механические приспособления – респираторы и портативные мини-компы, за секунды вскрывающие и отворяющие всё, быстро проникали всё глубже и глубже в здание.

***

Самая младшая из оставленных детей Миночка доставала Паолу уже минут пятнадцать с предложением поиграть в «классики». Та раздумывала, чего бы такое предложить малявке, чтобы та перенесла своё внимание на других братьев и сестёр. Как вдруг…

Зазвучавший сигнал тревоги больно резанул уши, но вслед за минутной растерянностью к девушке пришло спокойствие, ведь родители не один раз обыгрывали эту ситуацию. Поэтому Паола быстро взяла себя в руки и прокричала: – Мелочь! Помните, как нас родители учили? Быстро за мной. Рино, отвечаешь за Минку.

– Хорошо, – серьезно ответил братик. И малышня, решившая пореветь от страха, обошлась банальным хлюпаньем носа, услышав мамины интонации в голосе Паолы, но, взявшись за руки, приготовились следовать за старшей сестрой.

– Не пойду! – Вдруг закапризничала Миночка. Девушке разбираться было некогда и она, разозлившись, поддала малышке под зад. Та разревелась и вдруг пригрозила: – Я-а-а всё-ё-ё ма-а-аме расскажу-у-у!

Паола не боялась её угроз. Она знала, что их сможет примирить до возвращения родителей. Девушка схватила за руку малявку и потащила к потайной комнате, где активировала входную панель. Дверь, замаскированная под картину, отъехала в сторону, и Паола загнала детей внутрь.

– Рино – за старшего! Я за Ирункой!

Бежать далеко не пришлось: сестра проворно для её положения перебирала ногами, но девушка предпочла ускорить процесс. Подхватив будущую мамочку за подмышки, она помогла ей двигаться быстрее. Наконец, и они зашли в потайное место. Дверь закрылась, но как только Паола решила воспользоваться откидным сиденьем, внезапно погас свет. Выругавшись, она усадила сестру на пол, и тут её сознание отключилось, заставив упасть рядом с Ируной.

***

Моркадо, находящиеся в привратной и имеющие спецсредства защиты, попытались оказать сопротивление. Но их слабые попытки были сметены натиском привыкших к войне, гролингов. Всё остальное оказалось куда легче, чем ожидалось. Большинство населения солитария погрузилось в сон, а остатки, не подпавших под наркотическое опьянение, пытались сопротивляться. Отчего список погибших рос к огорчению конунга.

Ведь во время разведки было выяснено, какие Меченные окажутся полезны. Но теперь Огненный Герхард к своему неудовольствию обнаружил, что из списка обязательного захвата стали вычёркиваться специалисты, которых он хотел бы использовать в принадлежащей его роду транснациональной компании.

Зато чистильщики прошлись по всему зданию, где боты-транспондеры пометили всех, кто еще оставался в живых и представлял особую ценность. Затем, просканировав стены, дружники стали вскрывать тайные укрытия, где смогла спрятаться часть Меченных.

После чего трансплаты с воинами в шелларовой броне летали по всему солитарию, собирая добычу и живую, и материальную. Наконец, всё, что могли, сгрузили в аэробаржи. Оставалось дождаться последнего чистильщика, отправленного за Моркадо в самом дальнем уголке солитария по специальному указанию конунга.

***

Герхард с ярлами стоял у входа и ожидал, когда можно будет пройти в сектор, где должна была находиться одна молоденькая Меченная, напомнившая его юношескую любовь, и наверное от этого запавшая в душу, когда он знакомился с данными разведки. Он с удовольствием поместил её визуалию* в своих покоях, и всю предшествующую нападению неделю ожидал встречи с ней. Он даже знал её имя – Паола Кыштану.

***

В себя Паола пришла через какое-то время. Слышались звуки боя; энергетическое оружие работало вовсю. Кто-то кричал, что-то грохотало, а девушка никак не могла из-за окружающей плотной темноты понять, где же она, а где – все остальные. И в этот момент кто-то из малышей начал плакать.