Текст книги "Ловушка для глупого мышонка (СИ)"
Автор книги: Маргокошка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Часть 1 ==========
Россия. Лихие Девяностые
Старые, покрытые ржавчиной ворота со скрипом, будто нехотя, пропустили наш “ЛиАЗ” на территорию бывшего пионерского лагеря. Затем мы не спеша докатили по разрушенному от времени асфальту до корпуса администрации. Небольшому двухэтажному зданию, наспех отремонтированному и внушающему скорее неприязнь, чем уважение. Слишком много вокруг разрушено и запущено. Но для нас-трудных подростков, всё это, как сказка. Здесь мы будем всё лето готовиться к осеннему чемпионату.
И хотя в мыслях я предполагала, что такое лето будет куда более приятным времяпрепровождением, увиденная мной картина вызвала во мне чувство неосознанной тревоги и ощущение приближающейся беды. Вполне может быть связанное с видом всеобщего хаоса разрухи и запустения, царившими здесь.
Автобус остановился на широкой площадке перед бывшим когда-то шикарным, парадным входом, с оставшимися, полуразрушенными вазонами, по бокам такой же ущербной лестницы. И мы спустились из автобуса, разобрав свой нехитрый скарб.
Дверь беззвучно открылась, и к нам вышли двое. Коренастый мужчина, по виду явно бывший спортсмен, и высокая, худощавая женщина, с замысловатой укладкой из волос. Она же и поприветствовала нас:
– Я – миссис Олдхаг. Спонсор и куратор вашего отделения Благотворительного Фонда помощи детям из неблагополучных семей “Перерождение”. Добро пожаловать в “Мунлайт”! Рядом со мной Александр Шлак, он научит вас всему, что поможет потом победить в соревновании. Теперь волонтёры вас проведут в корпус, где вы и будете проживать. Быстро устраиваетесь и вас проводят в столовую на обед. Помните, здесь приветствуется послушание. С которым многие из вас не знакомы. Тех, кто будет делать успехи, мы будем переводить в более хорошие условия. Те же, кто думает, что я пошутила запомните: мы сможем добиться того поведения, которое нам нужно. Теперь идите за своими провожатыми. Они вам объяснят и правила, и распорядок.
“Ни фига себе речь! Ну да ладно, и не с таким справлялись”,– подумалось мне.
Правда, что-то меня беспокоило в ней. Наверное, выражение тоски и холодности в глазах, при небольшой улыбке.
***
Нашим жильём оказался самый отдалённо стоящий корпус. Четырёхэтажный, с забитыми проходами наверх. Но полностью благоустроенный там, где будем жить мы. И сразу, еле дав нам разложить захваченные вещи, волонтёр повёл нас обедать. А после мы пойдём сдавать тест. Хотя. Зачем письменный тест подростку, которого в этот лагерь по спортивному ориентированию направил участковый по делам несовершеннолетних? Правда за мной числились только разбитые окна, и многочисленные драки, которые мне пришлось устроить, защищая себя.
Обед порадовал. По крайней мере, борщ, тефтели с макаронами, салат из капусты были вкусными. И всё завершилось раздачей пойла, под названием витаминный чай. Выбора не было, и девчата стали пить. Кроме меня. Я увидела в нём плавающего маленького таракана.
К брезгливым я не отношусь, но всему есть предел. Пусть сами пьют свою таракановую настойку. А так как волонтёрки ходили и смотрели, чтобы всё было выпито, я, дождавшись , когда они отвернуться, столкнула стакан на пол.
– Аккуратней надо быть!– Раздражённо произнесла одна из них, мгновенно оказавшись рядом, и удержав меня на стуле, крикнула поварам,– сюда ещё порцию.
– Сама пей своё пойло,– огрызнулась я, и встала, демонстрируя свою независимость.
– Детка, ты думаешь, я такую, как ты вижу впервые. Ошибаешься,– презрительно щурясь, произнесла она,– мы тебе хоть какое-то будущее дадим. А иначе, как мать-сопьёшься. После того, как тебя отымеет собственный отчим или его дружки.
– Делишься приятными для себя воспоминаниями?– нагло глядя в лицо, нахамила я этой гадюке.
И она ударила меня. Я ответила. И в результате мы сцепились, раздирая друг другу лица и выдирая волосы. Нас растащили, но принесённый очередной стакан полетел опять на пол.
Миссис Олдхаг всё с той же полуулыбкой смотрела на меня. Затем переведя свой взгляд на волонтёрку, которую оказывается зовут Нелли, приказала:
– Ступай к подопечным. Я с тобой потом разберусь. Теперь с тобой, милая,– она обратила на меня свои ледяные глаза,– ещё одно дисциплинарное нарушение и познакомишься с немой комнатой. Поверь мне, надолго запомнишь. А теперь протяни руку.
“Ага! Только разбегусь для начала.”– подумала я, но она вдруг схватила моё лицо, и не давая мне отвернуться, вдруг громко и неестественно изменившимся, каким-то скрипучим голосом, произнесла,– дай… сюда… руку!
То ли от этого голоса, то ли от её глаз: в миг ставших какими-то пронзительными и безжалостными, но моя рука против воли вытянулась вдоль стола. И она взяв острый, кривоватый нож резанула по моему пальцу, пролив мою кровь на очень странный лист бумаги, с непонятными геометрическими знаками. На моих глазах капли мгновенно впитались, и я вдруг услышала пронёсшееся эхо с отголосками удовольствия и облегчения.
– А теперь быстро пометь те знаки, какие сочтёшь нужным. По одному в каждом ряду,– и она положила передо мной этот долбанный тест, с непонятными значками. И улыбнулась.
Такую жуткую улыбку я видела впервые.
***
Дальнейший день пролетал в суете ознакомления с лагерем. Теперь наш тренер, который оказался не таким занудой, как все остальные, и отчего мы стали звать его Сан Тинович (сильно сократив – от Александра Константиновича), повел нас ознакомиться с маршрутом, на котором мы и должны были постичь великое искусство соображать в какую сторону идти.
Бег трусцой потихоньку перетёк в поход. Из-за того, что не у всех оказались нужные физические данные. Я могла бежать, но плелась с аутсайдерами в конце. Мне, как всегда, было жалко товарищей по “штрафбату”. И тем более мне было плевать, что нам было пообещано “улучшить” местопребывание в лагере.
Мы плелись вдоль кромки леса. Куда нам категорически запретили заходить, предупредив, что здесь встречаются дикие кабаны и даже видели волка. Но сдаётся мне, что не всё здесь чисто.
Выбегая на маршрут я краем глаза заметила миссис Айс (так я теперь называю кураторшу), которая без тени сомнения и страха зашла в чащу.
Солнце уже давно коснулось верхушек деревьев, и свет не торопясь стал уступать место темноте, а мы всё ещё плелись. Даже начало казаться, что про нас забыли. Мои новые подопечные, не обращая внимания на окружающее пространство, смотрели себе под ноги или вперёд. Видимо рассчитывая, что нам всё-таки помогут. В отличии от меня.
Почему меня тянуло в лес, я не смогу объяснить. Может из-за моего вредного характера. Раз – нельзя, то точно сделаю. И именно тогда, когда я решилась-таки пойти по кромке леса, чтобы немного попривыкнуть к нему, показались они…
***
Серые, будто укрытые саваном, тени скользили параллельно с нами в сторону окончания финиша. То возникая, то исчезая, они будто играли с нами, дожидаясь ночи. Когда последние остатки солнца перестанут удерживать их. И они смогут добраться до нас. Но и этого мало. Я слышала их невнятный гомон, тихий смех и треск веток под их … ногами?
И тут я смогла услышать тихий, не то шёпот, не то стон:”Помоги нам, помоги. Ты знаешь, что делать. Выпусти нас.”
Из меня вырвался крик, и я дёрнула. И видимо, это настолько впечатлило моих спутниц, что и они заорали и припустили за мной. Всё-таки страх – великая вещь!
***
У ворот нас встретила миссис Айс и Сан Тиныч. Они даже не подумали помочь нам.
Скажу честно, ночью мне было не до сна. Слишком много впечатлений.
Комментарий к
Дорогие мои читатели! Если таковые найдутся. Писать буду не слишком шибко быстро, жанр для меня тяжёлый, и чтобы получилось очень страшно, придётся потрудиться. Так что не обессудьте.
========== Часть 2 ==========
Итак, сна как не бывало. Я присела на кровати, спустив ноги на прохладный пол. Встала и подошла к окну. Наступившее полнолуние явно не способствовало улучшению настроения, тем более лунный свет добавлял мистики и таинственности окружающему пространству. Почему-то все окна нашей спальни были приоткрыты и закреплены гвоздями, которые не давали их закрыть. Но ночи в этом году были не жаркими , хотя июнь и перевалил свою середину. Видимо поэтому нам выдали теплые, шерстяные одеяла.
Девчонки сопели. И я даже стала сомневаться: а может мне всё привиделось. Тем более при беге… В сумраке леса… Да и изменившийся голос можно объяснить тем, что я её достала. А я это умею! В общем, так потихоньку мои мысли потекли в благодушном настроении, и я приготовилась лечь спать.
Уже отворачиваясь от окна, край моего глаза зацепил некое движение от далёкой кромки леса. Я застыла, не в силах сразу понять, так чего же я опять там увидела. Немного постояв, стараясь перебороть вновь возникшее чувство страха, я очень медленно стала поворачиваться к окну. Не торопясь посмотрела в него. И… ничего не увидела. Меня разобрал истерический хохот. Я зажимала рот руками, но смех продавливало сквозь пальцы. И именно в это время белое, клубящееся марево туманной субстанции стало переливаться через открытое окно. По подоконнику, на пол, заполняя всё окружающее пространство.
Я заорала и вскочила на кровать. Но ни одна из девчонок не проснулась. Они спали в каком-то неестественном сне, и мне даже показалось, что без признаков жизни. Крик дошёл до невообразимых высот, закладывая уши от собственного ора. Я, прижимаясь к простенку между окнами, где располагалось изголовье моего ложа, билась в конвульсиях, не переставая вопить. И тут в туманной зыбке, уже заполнившей весь пол, но остановившейся под металлической сеткой наших лежаков, началось очередное движение. Я уже не кричала. Я просто застыла в немом ужасе. Все чувства сковало холодом, и я безучастно, оцепенев, смотрела на шевелящийся клубок древовидных побегов, которые стали обвивать и девчонок, и наши лежаки, и меня. Пролезая в малейшие щели. И посреди этого кошмара, последнее, что я увидела, это – миссис Айс, смотрящая на меня и со своей ледяной улыбкой…
***
– Зоя! Проснись!– Сквозь расступающийся мрак сознания, звучание нормального, девичьего голоса, вырвало меня из объятий кошмара. Я приподнялась, и теперь ошарашенно осмотрелась. Не понимая, где явь, а где сон. На меня смотрели десятки глаз моих новых подруг. И горел свет, от включённых ламп дневного освещения.
– Ты кричала,– с участливым видом произнесла моя соседка,– приснилось что?
– Кураторша,– ответила я, чтобы не ударяться в неприятные воспоминания, и не выглядеть полной дурой.
– Можешь не продолжать,– заявила девчонка напротив,– меня саму от неё бросает в дрожь. И давайте спать, пока ещё кто-то не развопился.
И наша комната погрузилась во тьму.
Миссис Олдхаг постояла ещё немного рядом с дверью в девчоночью спальню, и убедившись, что они опять уснули, улыбнулась. Не торопясь вышла из корпуса и отправилась в лес.
***
Второй день нашего пребывания в “штрафбате” начался без происшествий. Я даже смогла выпить то пойло, которое здесь стало витаминным отваром. Более дополнений в нём не было, а девчонки оказались правы, говоря, что у него не плохой вкус. Немного пряный, вроде как, с привкусом корицы и ещё чем-то, приятно пощипывающим нёбо. Волонтёрши вели себя как всегда строго, но благодушно. И быстро расправившись с завтраком, мы, возглавляемые Сан Тинычем, оказались на милой полянке вокруг давно не используемого костровища. Я не являюсь следопытом, но прожжённый круг посередине, проросший вездесущим вьюном, говорил о том, что здесь давно и ничего не разжигали.
Наш тренер всё же был нормальным мужиком. Немного, в общих чертах обрисовав, как это всё нам пригодится в жизни, и поможет с поднятием самодисциплины, он раздал нам бесплатно первый подарок от фонда. Наручные компасы: сделанные из белой пластмассы, круглые, с красным и синим концами стрелки и верньера, и самое главное с ремешком. Чтобы носить их, как часы.
Затем объяснив нам, как этим пользоваться, он раздал листы с индивидуальными заданиями, и предложил начинать ориентировку, предупредив, что из лагеря выходить нельзя. Сбились – начинаем с начала.
Теперь я тащилась по моей бумажке, с удивлением понимая, что всё делаю правильно. Значит теперь можно и расслабиться! Тем более, то тут, то там, мелькали мои новые дружбанки. При чём кое-кто скооперировался, и на троих весело шутя и хохоча, они приближались к концу этого очередного издевательства. Я же продолжала двигаться в гордом одиночестве.
– Зоя!– Вдруг окликнул меня кто-то. Я повернулась и увидела Данку, такую же четырнадцатилетнюю, кареглазую шатенку, как и я.
– Постой, надо поговорить,– начала она разговор, периодически озираясь вокруг,– ты не подумай, я ничего про тебя не думаю. Девчонки многое не замечают. А мне тоже здесь не всё нравится. Посмотри: где ты видела, чтобы всё так заросло вьюном и плющом. Они же даже в здания проникают. Окна, которые невозможно закрыть. И потом, чего же тебе всё-таки приснилось ночью?– С выражением надежды и внимания, она прихватила моё плечо.
В той ситуации, что сейчас складывалась вокруг меня, было бы лучше обзавестись соратницей. И я решившись, пересказала ей сон.
– Вот как…– растерянно произнесла она, задумавшись на немного,– странно. Я переговорила со многими. И все видели её.
– Массовый глюк,– попыталась я сострить, но она не среагировала. Оставалась в своём раздумии.
– Я одна не решусь, но если ты мне поможешь, то можно было бы залезть в один из корпусов, проникнуть за доски в нашем корпусе. Ведь волонтёрки запирают на ночь только наружные двери и куда-то смываются,– вдруг предложила она мне, с мольбой. Напомнив мне котёнка Тишку, жившего у нас, когда тот выпрашивал кусочек чего-нибудь.
Как можно меньше привлекая внимания, мы проникли в наш корпус. Волонтёрок не было. На всякий случай, чтобы не попасться, мы прошли в нежилую половину. Обыскали там всё, и нашли старую панцирную кровать, которую кто-то уже здорово разобрал. Но мы были ему признательны. Благодаря этому в наших руках оказался крепкий, металлический прут. Им мы и отодрали снизу приколоченные доски, сохранив по максимуму гвозди, чтобы потом скрыть следы нашего преступления.
Не теряя времени, мы проследовали в открывшуюся щель и аккуратно стали подниматься по пыльной, захламлённой лестнице, с проникшими и сюда ползучими, растительными гадами. Далее двери не были заколочены. Но не было света, и в коридорах по обеим сторонам царил пугающий сумрак. Потому как все двери были закрыты. Мы, прижавшись друг к другу, и подбодряя, как могли, тихо пробирались в комнату, располагающуюся над нашей. Отворив дверь, вошли. Вроде ничего необычного. Но опять плющ с вьюном. Причём пробравшиеся сквозь щели рам. Разломанная мебель. Где мы ещё добыли средства взлома. И куча детской одежды и компасов. Мы покосились на свои руки. Не отсюда ли подарочек?
– Давай не будем делать выводы,– благоразумно произнесла я, вспомнив мою бабушку, которая приучала меня, что иногда всё не так, как кажется.
– Смотри, дневник*,– обрадованно произнесла Данка и потянулась к нему. Хорошо, что мы были вдвоём.
Торчащая ветвь плюща, изогнулась и хлестнула её по руке. Она застыла, и не разгибаясь, ошарашенно посмотрела на меня.
– Я это тоже видела,– потрясённо произнесла я.
Уже молча, мы спустились вниз и тут произошло очередное чп. Мы благо успели закрепить доски.
“Ссспассси нассс, ссслышшшишшшь… Выпусссти нассс…”– Опять услышала я, похожие на шелест листьев, голоса, и мы глянули с Данкой друг на друга. По её виду было понятно, что и она это слышит.
Нам окончательно стало страшно.
========== Часть 3 ==========
Теперь мы быстро добрались до пункта назначения. Последними. Сан Тиныч встретил нас взглядом, полным разочарования. К тому же обнаружил перепачканные пылью штаны.
– Ну что же, Фролова и Славина – плохо. Я смотрю, вместо того, чтобы проявить свои амбиции и волю к победе, вы предпочли рыскать, не пойми где,– внимательно посмотрев нам в глаза, попытался он выяснить, каким образом грязь отпечаталась на наших штанах.
– Мы встретились и немного заплутали,– ляпнула я первое, что пришло в голову.
– Врать надо убедительнее,– нравоучительно произнёс он. И перестав обращать на нас внимание, уже обратился ко всем,– Так, девчата! Сейчас в корпус ополоснуться, затем обед и отдых. В четыре всем быть у въезда, выходим на пробежку. Сразу объясняю, мы немного изменили маршрут. Чтобы вы привыкли к нахождению контрольных пунктов. Теперь вы будете бегать по вешкам с флажками, разного цвета. Но, впрочем, всё – до четырёх. Сразу предупрежу: те, кто опоздает – побегут второй круг. И отстающие тоже,– глянув на меня с выражением лица, ничего хорошего не обещающего, предупредил он.
Мы отправились в корпус. И тут до меня дошло, что ещё здесь есть непонятного.
При наличии леса и болота неподалёку, не было видно и слышно ни птиц, ни животных, ни лягушек. Даже вездесущие кошки и собаки отсутствовали. Хотя в десяти километрах располагались садово-жилищные кооперативы
***
После обеда я не решилась поговорить с Даной о всём, чему стали свидетельницами. Отложив разговор до вечера, когда вернёмся с маршрута.
Теперь мы стояли у ворот и ждали Тиныча.
Часть девчонок вышла за ворота и пользуясь отсутствием начальства, присмолили несколько сигареток.
– Будешь?– Спросили меня, открыв пачку и высунув одну сигарету.
– Я не курю,– отказалась я, и в ответ услышала:
– Ну и дура. Кто не курит, и не пьёт – тот здоровеньким помрёт,– издевательским тоном пропела одна, снисходительно окинув меня взглядом. Я не стала отвечать.
Девчонки в ответ разгоготались и продолжили своё занятие, смачно сплёвывая слюну на землю. Здорово, если бы я умела так делать, но что толку научиться здесь, и потом всё забыть дома. Дом… Я ненавижу его, но всё бы сейчас отдала за то, чтобы там оказаться.
Наконец-то показался тренер, девчонки быстро докурили в кулачок и всё сбросили, как только расстояние стало достаточным, чтобы Сан Тиныч увидел нас. Тот подошёл и первое, что мы услышали, было:
– Капля никотина убивает лошадь. Но таким кобылам, как вы, видимо это не понятно. Чтобы объяснить на практике, как пагубно воздействие сигарет, сделаете два круга по маршруту. Вперёд, по синим флажкам!
И нарушительницы, все семеро, исподлобья глянув на тренера, вышли на старт. Он засёк время, и те отправились по маршруту. Затем и нас разбили по пяти цветам, но на синий никого не послали. Он считался самым сложным.
Вскоре мы, кроме наказанных, закончили маршрут, и Тиныч благодушно разрешил идти заниматься своими делами.
***
Все разбрелись по углам и кроватям нашей комнаты. Мы с Даной сидели на моём ложе. И я решалась, что теперь можно сообщить всем, а что пока лучше попридержать, до выяснения всей картины.
– И всё же давай подождём, пока не случится чего-нибудь. А то, сама понимаешь, самые задиры вернутся с маршрута, и если узнают, что мы сейчас расскажем – засмеют. А у меня нет желания быть их мишенью для насмешек,– предложила Данка, проявляя осмотрительность. В отличие от меня, она менее рисковая, и потому всегда думает, прежде, чем что-то сделать.
– У меня тоже. Хотя… Девчат, кто видел, наши подкованные вернулись?– Спросила я всех, кто находился сейчас в спальне. Но в ответ раздались смешки. Девчата сидели по группам и травили анекдоты, сплетничали. В общем, все как могли развлекали себя до ужина.
– Приём хавчика не пропустят,– успокоила меня Катрин, соседка напротив, немного приблатнённый вариант “реального пацана”, но в женском обличии. В вечном спортивном костюме, коротко стриженная и (даже!), которую не решались задирать наши “кобылы”.
***
Вечером выяснилось, что все семеро не вернулись с маршрута. Мы сидели притихшие и не знали, что делать. Наконец волонтёрки зашли и потребовали, чтобы мы готовились ко сну.
– Мы не будем ложиться, пока не выясним, куда подевались наши подруги,– решилась я на бунт. Странное дело: они были спокойны, как удавы.
– Их ищут, а вам пора ложиться. Помочь всё равно не сможете,– холодно глядя мне в глаза ответила та, что стояла ближе,– ещё не хватало, чтобы вас потом также искать. Так что теперь, пока не найдём пропавших, никаких занятий и самоволок.
И опять я подметила, нас было – двадцать пять. Именно: было. Их состав: четыре волонтёрки, миссис Айс, Тиныч, шофёр автобуса, три поварихи и медсестра. Теперь, когда пропали семеро, мы почти сравнялись. По крайней мере: один к полтора.
– А самоволки-то тут причём,– тихо пробурчала я, и осмотрев девчонок, убедилась. С ними бунт на корабле не замутить.
– А это в мой огород – камушек,– призналась Катрин, подойдя ко мне, и не громко, чтобы слышала только я,– ко мне Дрон приезжал, и они отловили. Теперь пасут. Но ничего! Он ещё обещал заехать. Скорее всего дёрну с ним.
И она улеглась на кровать, не обращая внимания на замечание “жандармши” переодеться ко сну и лечь, как подобает девушке.
Катрин не реагировала на её замечания.
Волонтёрка вышла, и через несколько минут наше помещение заморозило от улыбки миссис Айс.
– В чём дело?– Спокойно произнесла она,– Кому-то хочется ознакомиться с немой комнатой? Что же не смею мешать вам в этом желании. Фролова и Уманская, встали и отправились за мной.
“Напугала!”,– подумала я, спустив ноги в кеды и натянув кофту на ночнушку, и отправилась вместе с Катрин за кураторшей. Она повела нас в подвал.
***
Скажу честно: там мне стало страшно. Здесь везде были корни. Они оплетали стены, стелились по полу, и вверху образовывали деревянный свод, скрывая трубы и электрику проходящие под потолком. Мне подумалось, что если корни разрушили фундамент, то только чудо держит здание на “плаву”. И тут же мне стало интересно, а в других зданиях тоже самое?
– Смотрите под ноги, мы уже на месте. Заходим.
Далеко углубляться мы не стали, немногие двери, оставшимися чистыми для прохода располагались по всей длине подвала, куда только смог дотянуться мой взгляд. Свет, пробивающийся сквозь неплотную сеть древесных агрессоров, давал достаточно света от ламп дневного освещения (интересно: как они их заменяют?). В отличие от маленькой коморки, куда нас с Катрин поместили. Но она была свободна от корней и там стоял посередине только один старый стул. Дверь за нами захлопнулась и мы оказались в мире мрака и тишины… Тишины?
Лишенные возможности видеть, мы пытались прислушиваться. И звуки не заставили себя ждать. Шорохи. Неясное движение, ощущаемое обострившимися чувствами. И шелест, в котором, как мне показалось, я улавливаю звуки, но так и не складывающийся в слова, и опять протяжное: “Помоги!..”
И тут загорелся слабый огонёк зажигалки. Катрин не выдержала, и осветила нашу тюрьму. Что-то, мелькнув, исчезло в щели двери.
– (Нецензурно)! Что за хрень здесь творится?!!– Возмущённо воскликнула она, и стала осматривать то в чём мы пребывали,– стоит ли удивляться , что я здесь без бухалова белочку ловлю?
Стены в трещинах, с дырами, и отовсюду торчат небольшие кончики корневого агрессора. Она попыталась приблизить зажигалку поближе, и корешки тут же совсем исчезли в отверстиях.
– А! (Нецензурно)! Всё же чего-то, но боитесь!– Торжествующе изрекла она, пройдясь по всем поверхностям, с тем же результатом.
– А ты куришь?– Спросила я, интересуясь, почему у неё зажигалка. То, что Катрин не курила, было точно. Сама свидетель.
– Дрона. Забыл,– информативно коротко ответила она, и тут раздался щелчок отпираемого замка. Дверь открылась и на пороге стояла волонтёрка.
– Надеюсь, больше желания – очутиться здесь, вы не испытываете?– Надменно спросила она, презрительно оглядывая нас. Я быстро схватила руку Катрин, чтобы она сгоряча чего не ляпнула. Надо отдать ей должное, сдержалась.
– Теперь спать, и в положенном виде,– скомандовала она, и мы прошли в комнату, привели себя в “надлежащий вид”, к вящему удовольствию надсмотрщицы, и легли в постели. Она выключила свет, и мы прислушались. Вскоре её шаги затихли.
========== Часть 4 ==========
– Ну и что будем делать?– Тихо спросила я, сев в позу “лотоса” на кровати, когда прошло несколько минут, с ухода надсмотрщиц.
– А чего тут можно сделать?– Негромко ответила Данка,– чё-то вы не очень бодрые оттуда вернулись.
– Это ты ещё не видела, какие там кранты,– донеслось с кровати Катрин,– никогда ничего не боялось, а тут со страха, чуть ссыклом не стала. Кругом корни, и самое главное вертухайки, ноль внимания на это. Вроде, как нормально всё.
– Ага,– это даже не поняла, кто сказал. Ночь была безлунная, но тот же голос продолжил,– и утверждают, что девчонок ищут. А кто?
– Дед Пихто,– ответила я,– надо самим выпутываться из этой истории.
– Без меня. Дрон приедет днём, и я отваливаю,– это голос Катрин.
– Надо посмотреть подвалы оставшихся зданий,– это моё предложение.
– Ты – больная!– Ответила Катрин,– я ни за какие бабосы туда не пойду. Жизнь -дороже.
– Слушай: не хочешь – не надо. Кто-то решится меня подстраховать?
Мне ответила тишина.
Но я их не осуждала. Мне тоже было страшно. Но теперь я была уверена, что для того, чтобы выжить, мне надо понять, что происходит. Ждать объяснений от миссис Айс со товарищи – бесполезная надежда. А оставаться и далее в недоумении, похоже, опасно для жизни.
Теперь мне надо было как-то выйти. И пусть у меня был крепкий, железный прут (деталь от спинки кровати), я всё же сомневалась, что у меня получится отодрать гвозди с подоконника. Но оставалась вторая половина, где ничего не было. Поэтому я встала, переоделась, и захватив с собой оружие обороны, отправилась на вторую половину. Чертыхаясь через раз, после очередного спотыкания об очередной угол или мусор на полу. Несколько минут обследования и я обнаружила, что окна всё время приоткрыты только на нашей половине. Прыгать с подоконника в темноту было опасно, и я стала рассуждать, как обезопасить свой прыжок.
– Ты ещё здесь?– вдруг послышалось с коридора.
– Да тут я,– ответила я на голос Данки. И скоро огонёк от зажигалки Дрона объяснил мне, что у меня всё же появились помощницы.
Помогая друг другу мы спустились на улицу. Вокруг не было видно ни одной души. Мы потихоньку, не выходя на освещённые места дежурными фонарями, двинулись в сторону соседнего корпуса.
– Теперь бы зайти надо,– подёргав дверь, и убедившись, что она заперта, сказала я.
– Чего бы ты тут без меня делала?– Снисходительно спросила Катрин, и достала карманный ножик, имеющий многофункциональные лезвия. Немного поковырявшись в замке, она с щелчком открыла его. Мы зашли внутрь.
Интересно: но здесь было немного вездесущих лиственных агрессоров. И мы было двинулись в подвал, но Катрин нас тормознула:
– Давайте, поищем что-то годное для факела. Не пойду в подвал без света.
– Да мы не пойдем, а только спустимся, посмотрим и уйдём,– попыталась я её успокоить. Наивняк! Именно она была самой дельной, боевой единицей среди нас троих.
– Не уверена, и потому лучше иметь, что-то отпугивающее их, в наших руках,– резонно ответила наша надежда и опора. И мы согласились. Кое-как мы соорудили подобие факела.
– Ой! Лажа!– Катрин явно была недовольна нашей самоделкой,– ну полный трындец.
– А мы зажжём это, и быстро откроем дверь и посмотрим внутрь, затем быстро захлопнем и удерём,– разработала я на ходу план разведки.
– Я на тебя сейчас внизу посмотрю, когда у тебя со шмона грабалки трястись начнут,– деловито-назидательно ответила она.
И всё же я взяла факел. Мы спустились к двери подвала, освещая путь зажигалкой. И я сделала знак девчонкам отойти.
– Если, что – бегите. Не выручайте. Завтра тогда расскажите Льдышке,– и я очень аккуратно потянула дверь на себя. Она поддалась. Я её опять приткнула, и произнесла,– факел.
Девчонки подожгли его. Он весело вспыхнул, и я с криком “Отошли!”, бросила его за дверь. Девчонки не отскочили.
Я опять аккуратно приоткрыла дверь и заглянула в открывшуюся щель.
Факел быстро догорал, но и этого света хватило, чтобы понять: здесь корни едва начали пробивать стены. Я распахнула дверь шире, и пока факел не догорел, мы захлопнули её, и поспешили убраться.
***
Нормальный человек теперь бы пошёл в корпус спать, но не я.
– Если уж мы разбираемся, надо посмотреть, где они ночуют? Ведь сами посудите, каждую ночь нас запирают, и куда-то отваливают,– начала я рассуждать.
– Вот задницей чувствую – втянешь ты нас в неприятности,– это Данка. Я приобняла её, чтобы успокоить, и ощутила, что девчонку немного знобит.
– Но она права. Раз выбрались – надо посмотреть всё. Давайте в столовку, может чего раздобудем,– предложила Катрин, и я быстро согласилась. Навряд ли там нас поджидает, что-то экстраординарное. Мы отправились туда, договорившись, потом осмотреть и гараж. Надо разжиться хотя бы горючим, для нужд отпора, если что.
– Кстати, в столовке посмотрим бутылки. Наверняка должны быть,– предложила Катрин,– а шланг, чтобы слить соляру из бака, должен быть в самом гараже.
Дух исследователей, и благополучно закончившийся осмотр подвала, явно придал нам сил и уверенности. Но бдительности мы не теряли.
– О! Открыто,– обрадовалась я, обнаружив, что дверь легко поддалась,– не зажигай свет. Здесь от дежурного фонаря светло. И потом наши мымры могут быть поблизости.
– Согласна,– ответила тихо Катрин.
А Данка тем более. Молодец! Страшно, но не бросает боевых подруг!
Мы зашли внутрь.
***
Когда-то, очень давно, здесь было многолюдно. И наша столовая была свидетельством этого. Двадцать столов на четыре персоны, сдвинутые в ровный ряд. Пять рядов, семь проходов. И четыре стоящих отдельно. Это для обслуживающего персонала и вожатых. Мне об этом рассказывала мама, когда она ещё была в адекватном состоянии. Теперь только один ряд использовался, а четыре других стояли, ощерившись ножками, задранных стульев.
Мы потихоньку продвигались по середине, внимательно осматриваясь. Так мы достигли самой кухни. Ну, я думаю, нам простительно, что первым делом, мы ринулись к холодильнику, и подстащили немного. Явно того, что нам не дадут.
– Девки, не дрейфь, сейчас на всех разделим, и спустим мусор в унитаз. Пусть потом докажут,– уверенно успокоила нас Катрин.,– Данка, у тебя карманы побольше, возьми два кругляша, а мы с Зойкой – хлебушка. Я сейчас внутри пошерстю немного. Смотри там вода в полуторках стоит,– это она уже мне ,– возьми две штуки. И слей воду в раковину, в них мы и зальём горючее.
Каждая из нас стала выполнять указания нашего партайгеноссе. Быстро справившись со своей задачей, я прошептала:
– Пойду Катьку найду, а ты здесь побудь. И не маячь, на свет не выходи.
– Ага,– согласилась Дана, и я пошла внутрь. Туда, куда скрылась Катрин.
Не успела я зайти в помещение, как увидела застывшую Катьку. Я потихоньку, чтобы не напугать её ещё сильнее, подошла к ней, и заглянула через плечо.
