Текст книги "Белоснежка (СИ)"
Автор книги: Маниакальная Шизофрения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
… Двадцать семь...
… Солдат смотрит на него исподлобья, серые глаза прищурины, словно говоря, что он, Брок, не жилец на этом свете больше. Но Командир не боится этого взгляда. Только что он врезал по морде зазнавшемуся Активу. И они оба знали, что это было за дело. Поэтому он мог как угодно смотреть на Брока. Тот не мог позволить себе изменить Стиву. Даже если ему хотелось ответить на поцелуй Зимнего Солдата до сведенных судорогой пальцев. Он чувствовал бы тогда себя полной свиньей, если бы ответил. Ещё сильнее, чем сейчас…
… Сорок один...
… Они целовались взахлеб, стоя под холодными струями воды в душевой. Солдат опять чуть не умер. Чуть не подставился под пули сраных бодигардов только что пристреленной им большой шишки. Если бы не Брок, тот абсолютно точно был бы нафарширован свинцом, как утка – яблоками. На базу они ехали молча, так же молча Брок составил отчёт об успешно проверенной миссии. И только когда по традиции они оба пошли в душевую, чтобы Командир смог привести в порядок свою винтовку, оба словно с цепи сорвались. Тоже молча. Просто Брока торкнуло осознание: Солдат мог сдохнуть только что. И не впервой. Такое уже было, и не один раз. Но сейчас все было несколько иначе. Он знал: тот подставился, потому что Брок отшил его тогда. Этого Командир не мог уложить в своей голове. Но мог пойти на уступки с собственной совестью, будто в первый раз так поступает. Раз этому несчастному человеку с искалеченным телом и душой нужен он, Брок, для того, чтобы продолжать хоть как-то существовать, то он будет рядом. Пока не отпадет в этом надобность и Актив не сможет жить нормально. А об этом Брок тоже сможет позаботиться. А ещё, гель для душа может быть альтернативой сказке. Которой было абсолютно неоткуда взяться в душевой, конечно же…
…Семьдесят три...
… Он смотрел, как из плеча Стива вытаскивают осколки стекла и дробинки, которыми была начинена бомба. Он знал, что подвел и не успел её обезвредить вовремя, в последнюю секунду попросту накрыв ее собой. Из живота и бедер дробь уже вытащили, паховая область и вовсе не пострадала, спасибо Старку за то, что разработал дополнительную защиту в гульфик. Но Брок сам готов был лишить Капитана самого дорогого, оторвав тому яйца нахрен за такую выходку. Зубами. После того, как зацелует его до звёзд перед глазами и отсосет ему, едва за медиками закроется дверь в палату. Чёртов самоотверженный придурок…
… Девяносто...
…Стив опять разбил тарелку. Он довольно неуклюж в быту. Не только из-за довольно крупных габаритов и немеренной силищи. Он просто неуклюжий. И извиняется каждый раз, так трогательно раскаиваясь, будто разбил не какую-то чертову тарелку, а как минимум хрустальный бокал семнадцатого века. Брок вздыхает, целует его успокоительно в уголок губ, потом помогает собрать крупные осколки, выдаёт Стиву веник и совок, чтобы тот подмел оставшуюся мелочь, а сам идёт в гостиную, где стоит ноутбук. На завтра вроде ничего не было запланировано, так что будет кому встретить приехавшую с утра доставку из магазина с посудой. Все равно Брок присмотрел там новую рифлёную сковородку для жарки стейков…
… Сто десять...
… Актив в два счета уминает принесенную Броком еду, корочкой хлеба досуха протирает от соуса контейнер и, довольно жмурясь, закидывает ее в рот. Брок, традиционно наплевав на все уставы, уже в который раз скармливает ему свой обед, принесенный из дома. И с какой-то особой долей мазохизма вспоминает, как Стив каждый раз проверяет, взял ли он с собой еду. Потому что не всегда можно рассчитывать на местную столовую. Чаще, пожрать вообще не успевается, если только на ходу, перед тем как прыгнуть в очередной транспорт по дороге в не менее очередной локальный пиздец. Брок уже привык питаться один раз в день, иногда два, если они со Стивом не проспят опять и успеют позавтракать. Так что ему было не сложно пожертвовать свой обед Активу. Ему явно нужнее, учитывая, что кормят его тут, мягко говоря, дерьмово. Брок со скрытой нежностью посмотрел на такого радостного и довольного сейчас Солдата, обычно скрывавшего свои эмоции. И достал из кармана разгрузки шоколадный батончик, протягивая его Активу. На десерт…
… Сто двадцать…
Брок не мог уже определить, что действительно реально, а что – нет. Обрывки памяти смешались в какую-то совсем дикую, не систематезированную кашу. Даже когда дверь в его комнатушку выбили металлическим кулаком.
Его самого, кажется, подняли с кровати, взяли на руки. Стив. Это был он. С ужасом на лице смотрящий на него Стив Роджерс. Рядом был Баки, молчавший, и от этого ещё более грозный. И где-то сзади маячил Старк в своем костюме.
Брок успел только загадать: «Только бы это не было очередным сном. Пожалуйста…» и отключился. Он вообще сейчас редко приходил в сознание на долгое время.
В следующий раз он пришёл в себя в стандартной одноместной медицинской палате. В ней было окно, даже не зарешеченное. И сквозь него было видно, как идёт снег. На улице совершенно точно был день. Зимний снежный день.
Отведя взгляд от окна, Брок заметил Баки со Стивом, дремавших в обнимку, сидя прямо на полу под этим самым окном и прислонившихся спинами к белой стене.
Он чувствовал себя не в пример лучше, чем все то время, когда ему стали колоть ту дрянь. И даже смог самостоятельно привстать в кровати, осторожно, не тревожа трубку капельницы, торчащую из вены на левом запястье. И даже почти дотянулся до кувшина с водой, стоявшего на тумбочке рядом с кроватью.
– Брок? – ну кто бы сомневался, что чёртов супер-солдатский слух его подведет хоть раз? Стив сонно моргал и едва сдерживался, чтобы не зевнуть. А вот Барнс наоборот, просто открыл глаза и сна как не бывало. Полностью готов хоть в пекло сунуться, хоть пересказать с точностью до секунд любую миссию, проведенную после последнего обнуления. У Брока защемило сердце.
– Как ты, Брок? – голос Стива был надломленным, с хрипотцой. И каким-то совсем уж обреченно-безжизненным.
– Бывало и лучше, – честно признался он, слегка усмехнувшись, – Что произошло? – он все же дотянулся до кувшина и прямо из него, игнорируя стакан, сделал несколько жадных больших глотков.
– Трагическое недоразумение, как выразился Старк, – Баки оскалился и сжал в кулак левую руку. Видимо, представлял, как ломает ей чью-то шею. Ожидаемый жест, если учитывать тон, которым он произнёс эти слова.
– Тони действительно не знал о происходящем. И о том, что нанятый им в штат десять лет назад учёный окажется приверженцем идей Джона Райта, который ненавидел мутантов. Этот гандон решил разработать сыворотку, которая сможет убить любого «не такого как все», даже если у него есть иммунитет к ядам и предельно высокая регенерация. И он, сука, почти успел. Мы чуть тебя не потеряли. Прости нас, Брок. С самого начала эта идея с испытанием твоих способностей была дерьмовая… – Кэп тоже был взбешён ситуацией. Он явно не хотел, чтобы все вышло именно так, как вышло. Ведь, получилось, что он сам отправил Брока на пытки и, впоследствии, на смерть.
– Но зато мы… Выбили из Старка полную амнистию для тебя, – судя по Барнсу, он реально, в прямом смысле этого слова выбил это. Броку на секунду даже стало жаль Старка. Но только на секунду, – Ты считаешься ветераном военных действий, волен полностью самостоятельно распоряжаться своей жизнью. И… Мы поймем, если ты пошлёшь нас обоих сейчас куда подальше и окажешься от всего, что мы тогда обсуждали, – Баки понуро опустил голову и стиснул правой рукой плечо Стива.
– Я могу сказать на это только одно, – Брок окинул взглядом эту парочку, выжидая вполне достойную каком-нибудь именитой кинопремии паузу, – Вы моё самое большое в жизни раздрочарование. Никуда я вас не пошлю. Сами накосячили, сами исправили. Я… Ценю такой подход. И я не хотел бы вас потерять. Тогда, в той… комнате, я многое успел вспомнить. И многое обдумать. И если бы я не вспоминал о вас, когда было совсем хреново, то я бы сдох гораздо раньше. Так что нет, однозначно нет. Вы от меня так просто не отвертитесь.
Баки не выдержал первым. Он одним слитным движением поднялся с пола, разорвав их со Стивом обнимашки и подошёл к Броку, беря его правую руку в свои и поднося ее к лицу, потерся небритой, щетинистой щекой о тыльную сторону ладони и прижался к ней губами.
Стив в этот момент тоже подошёл к ним и стоял, улыбаясь. Тепло и нежно.
Просто потому, что он побоялся протиснуться к Броку, помня о своей неуклюжести в быту и опасливо косясь на подставку с капельницей и целых три каких-то навороченных медицинских пищалки, назначения которых не знал, но подозревал, что Броку они явно сейчас нужны.
– И да. Я все понимаю, это трогательный момент воссоединения семьи, и всё такое… Но с некоторых пор у меня развилась фобия на всякие там шприцы, капельницы и белые халаты. Так что делайте что хотите, но заберите меня нахуй отсюда!!! – Взвыл наконец Брок, делая страшные глаза.
Они вытащили его из больницы на следующий день, к вечеру. Врачи не хотели его отпускать, но смирились, выписав столько назначений, что с этими листками месяц можно было бы не думать о закупке туалетной бумаги.
Броку было плевать на назначения. Он хотел убраться куда подальше из этого вертепа, и Стив с Баки ему в этом помогли.
Кажется, он пропустил очень многое. Потому что его с огромной осторожностью усадили на заднее сиденье навороченного «Хаммера», который представлял собой, если смотреть на размер, скорее, сарай на колесах, чем привычную Броку машину. Баки прыгнул за руль, Стив сел на переднее сидение и пристегнулся. Под его укоряюще-суровым взглядом Баки тоже пристегнулся, впрочем, не забыв закатить очи горе.
Ехали они куда угодно, но не в Башню, как успел определить Брок. И был чертовски прав, потому что дорога от больницы заняла порядка двух часов. Она и больше времени бы «съела», но Барнс лихачил так, что, казалось, они вот-вот влетят в какую-нибудь машину, или не впишутся в очередной поворот, но обошлось.
Зато потрачено время было явно не зря. Это был, конечно, не канадский лес, но вполне себе. А затерявшийся на довольно солидной территории большой двухэтажный дом, припорошенный снегом, выглядел и вовсе сказочным.
Они тогда долго не могли войти в дом. Целовались, все трое, мокро и пошло, одновременно даже, прямо на пороге, пока Брок мог стоять на своих двоих, перебарывая слабость, все ещё не прошедшую до конца.
Кажется, его жизнь только начиналась. Конечно, не спокойная и размеренная, с этими двумя долбоебами вообще стоило бы забыть о спокойствии и размеренности, но точно счастливая.
Вместо эпилога.
Посуда билась с тихим «звяк» (тарелки), «дзеньк» (керамическая кружка) и «бамммс!» (большая кастрюля, не разбившаяся, конечно, но от приложенного к ней усилия, кажется, погнувшаяся с одного бока).
– Вы, блять, долбоебы!!! Смотались на миссию, ничего мне не сказав! На смертельно опасную, сука, миссию! А потом, так же тишком, блять, отлеживались ещё три дня в больничке! Да я чуть с ума не сошёл за это время! Как вы могли так поступить! Я вам что, верная женушка, ждать дома и готовить обеды?! Да вы там оба ебанулись в своих Мстителях, утырки сраные! Я понял, что вы съебались, только когда волки меня на взлетку притащили! Уж наш джет точно никто кроме, блять, вас взять не мог! Конечно! Заездить меня до обморока ночью и съебать втихую, пока я сплю! Отличная работа, бойцы! – Весь этот красочный монолог Командира сопровождался швырянием посуды по живым мишеням.
Живые мишени, стыдливо опустив глаза в пол, усеянный осколками, едва заметно уворачивались от особо солидных снарядов и вроде как изображали из себя пристыженных мамочкой деток. Столетних, сука, деток. Широкоплечих, высоких, с супер регенерацией, супер скоростью и супер силой. Сплошное «супер», пробу ставить было негде. Разве что на их куриных мозгах, которыми они явно пользовались очень редко.
– Брок, мы…
– Что «Брок», Стивви?! Что «Брок»?! Вот что ты мне сейчас такого спизданешь, что мне прям полегчает сразу?! Что шли туда умирать? Что половина мира сейчас почти в руинах, вы чудом вышли из этой заварушки живыми?! Или что хотели меня оставить, считай, вдовцом? Живым и здоровым, чтобы я приходил по воскресеньям на ваши могилы с цветами, блять?! Что, Стивви? Что ты мне скажешь? – в несчастного Роджерса полетела поварешка, поставив хедшот. Все же Брок был метким сукиным сыном.
Стив замолчал, даже не заметив, что ему что-то прилетело в голову, и опять уставился в пол.
– Мы не… – естественно, Барнс решил вступиться за нарвавшегося Стива. Зря.
– Вы всегда «не»! Не говорите мне о новых миссиях до последнего! Не хотите подвергать, сука, меня опасности! Не умеете делиться проблемами и заебами! Не говорите прямо то, что стоило бы, блять, сказать! Какой выходки от вас мне ждать в следующий раз?! – За окном завыли волки, и это был уже совсем дурной знак. Потому что за последний год Брок очень хорошо научился контролировать свои способности. Теперь, если у него слетал контроль, то можно было даже не пытаться что-то исправить. Оставалось только ждать, пока сам не перегорит и не придёт к ним мириться. Всегда приходил. Первый. Не потому, что не гордый, а потому что дорожил ими двумя больше всего на свете.
– А знаете что… Вы заебали меня. Оба. Я так больше жить не могу! – Обмершие от ужаса суперы наблюдали, как их Командир вытаскивает из переднего кармана штанов свой телефон и некоторое время что-то там листает. С совершенно нечитаемым выражением на лице.
Потом прислоняет телефон к уху и ждёт ещё минуту, прожигая так и не шелохнувшихся Стива с Баки бешеным взглядом.
– Здравствуйте, мистер Старк. Когда-то вы говорили, что у вас найдется для меня свободное место в вашей, так сказать, организации… А? Да вот, немного заскучал на пенсии, решил тряхнуть стариной, как говорится. Как думаете, Белоснежке пойдёт трехдневная щетина? А то мои сказочные долбое… принцы у вас там явно заскучали одни. Можно сказать, от рук отбились. Да и со способностями своими я уже обращаться научился, – ага, со статей в пятнадцать волчьих хвостов поди, не научись. Но когда Брока пугали сложности? Он утвердитедьно угукнул пару раз в трубку и сбросил вызов.
– Да расслабьте жопы уже. Куда я от вас, таких героических и самоотверженных, денусь? А так хоть жопы ваши прикрывать буду. Ну, или как в той сказке, сдохнем в один день, на крайний случай.
Обниматься посреди разгромленной к чертям во время скандала кухни для них было не в первый раз. И не в последний, конечно же. Абсолютно точно – не в последний. Брок уж точно постарается.
