Текст книги "Надежда (СИ)"

Автор книги: Малышка_Мо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Посетитель. ==========

***

– Катя, Катя, не уходи! – услышала я мужской голос. – Давай поговорим… Ну, пожалуйста!

На какое-то время я даже растерялась, откуда в моей постели появился мужчина, кроме Антона. Но крепкие обьятия, в которых я находилась, не давали усомниться в этом.

Невнятное бормотание снова раздалось в полумраке ночи.

– Катя! Катенька! Дуреха моя… ну чего ты бегаешь от меня? Погоди… – снова услышала я. Я убрала волосы от лица. Ему снился сон, голова металась по подушке, а зубы скрипели.

– Тсс, Андрюша, – назвала я мужчину по имени. – Все хорошо…

Он затих и успокоился, а я провела рукой по его щеке, спустившись к подбородку и ощущая пробившуюся щетину под кончиками пальцев. Почему-то подумалось о том, что она у него очень быстро отрастает и приходится часто бриться. Интересно, что это за Катя такая? Я устроилась рядом на подушке, слегка касаясь губами его плеча, и закрыла глаза.

– Прости, – пробормотал он, обращаясь то ли ко мне, то ли к кому-то еще. Он своей рукой накрыл мою руку у себя на груди, второй притянул меня к себе и снова крепко уснул. Но ко мне сон больше не шел.

Я удивлялась сама себе. После развода я поклялась, что никакой мужской ноги не будет в моем доме. Но нога появилась, и даже целое тело. Крепкое и красивое. Я разглядывала мужской силуэт под легким покрывалом, а рука непроизвольно гладила кожу на груди, иногда натыкаясь на волоски. Точеный профиль выделялся на фоне окна. К тому же мне никогда не нравились брюнеты. Даже имя его – Андрей-меня раздражало с детства, сама не знаю почему. Я сама брюнетка с черными глазами, а у Антона были ярко-голубые глаза, и светлые волосы. Антон был бы идеальным мужчиной, если бы не начал пить…

Я уткнулась Андрею в плечо и усмехнулась, вспоминая нашу первую встречу. В тот день я работала допоздна. Я переживала не самый лучший период моей жизни – развод, крупная недостача в магазине, разбитая машина… Хорошо, хоть сама осталась цела и невредима. В тот вечер я спешила домой и решила срезать свой путь через парк. Только я свернула на парковую аллею, на меня навалился душный запах цветущих лип, и я с наслаждением вдыхала его. Молочные светильники придавали силуэтам деревьев и кустов какой-то мистики и, когда я подняла глаза, прямо над моей головой висела огромная лунная тарелка.

“Обстановочка для романтического свидания”, – подумала я и прибавила шаг. Вокруг было ни души и висела гробовая тишина, в которой раздавались только мои торопливые шаги. Нехорошее предчувствие сжало мое сердце и я почти бежала. Но ничего не произошло, я благополучно пересекла парк и с большим облегчением вышла на улицу, по которой нужно было немного пройти вперед до моего дома. Я уже видела козырек моего подъезда, когда темная тень перегородила мне дорогу. Подняв глаза, я увидела, что передо мной стоял Антон собственной персоной.

– Надька, – дохнул он мне перегаром в лицо. – Надюха… Нам нужно поговорить!

Он попытался схватить меня своими ручищами. Антон работал полицейским и был соответствующей комплекции – два метра ростом и шириной с наш шкаф-купе, который стоял у нас в “большой комнате”. Хватка была железная.

Я потеряла почву под ногами и застучала ему кулаками в грудь:

– Пусти меня, придурок! Ты напугал меня! Что тебе нужно?

Он тискал меня:

– Надька, Наденька, прости меня, идиота… Давай начнем все сначала? Я не могу без тебя, я загибаюсь!

Он сжимал мне бока так, что хрустели кости, я задыхалась:

– Так загибаешься, что снова не выкисаешь? Ткачук, посмотри на себя, ты же пьян! Я тебе говорила – завяжешь, тогда поговорим!

– Кто пьян? – картинно возмутился он и поставил меня на землю. – Вот, смотри, я по линии могу…

Он качнулся, раскинув руки. Но на ногах он еле держался и красивой проходки по линии не получилось. Тогда он бухнулся на колени и снова стал канючить:

– Нааадь… Ну, Нааадь… Ну прости меня! Я раскаиваюсь, Надь! Я брошу пить! Стоит только захотеть, и…

Он хватал меня за ноги и не давал ступить и шагу. Я раздраженно выдернула конечности и сказала:

– Антон, прекрати, пожалуйста. Я эту сказочку уже слышу последние полгода. Мы развелись месяц назад, а ты никак меня в покое не оставишь!

– Ты же ссука, – вдруг прошипел он и поднялся. – Если ты гуляешь налево и направо, делай это хотя бы так, чтобы я не знал!

– Чтоо? – возмутилась я. – Ткачук, пошел к черту! Если не сказать, подальше! Проспишься, тогда приходи! Поговорим!

Я повернулась к нему спиной, давая понять, что разговор окончен. Но уйти он мне не дал. С налету развернув меня к себе, он залепил мне две звонкие пощечины, от которых у меня вспыхнуло в голове, и я упала. Из носа сочилась кровь. Антон хотел поднять меня за шиворот, как котенка, но вдруг полетел вверх тормашками в кусты. Какой-то человек вырубил его ловким приемом и протянул мне руку:

– С вами все в порядке? Помощь не нужна?

Голос был мягкий и бархатный. Я взяла протянутую ладонь и встала, встретившись глазами с незнакомцем. Его глаза в темноте казались почти черными, бездонными. Он улыбался. Потом посерьезнел и подал мне носовой платок:

– Крепко он вас… Вы здесь живете?Давайте, я проведу вас до квартиры. Может, полицию вызвать?

Он протянул мне руку, согнутую в локте. Я вытерла платком кровь и оперлась на него, потому что вся дрожала и с трудом переставляла ноги. Он повел меня к подъезду.

– Нне надо полицию… Антон сам полицейский. Это мой бывший муж. Ловко вы его уложили…

– Если он полицейский, это не значит, что нужно вести себя, как козел, – назидательно сказал незнакомец. – Я не мог смотреть, как этот амбал бьет женщину. Это не мужик, это…

Я заглянула в кусты. Антон ругался сквозь зубы и пытался подняться. Я увела незнакомца в сторону своего подъезда, пока мой бывший окончательно не опомнился.

Поднявшись на второй этаж, перед моей дверью на втором этаже. Он нерешительно потоптался. А я была так напугана, что неожиданно сама для себя расплакалась.

Глаза незнакомца округлились.

– Эээ, не плачьте… Давайте мы зайдем, умоемся и успокоимся.

Я послушно протянула ему ключи, совершенно не думая, что это может быть какой-то проходимец. Я так устала за этот месяц, что мне уже было все равно, что со мной будет.

– Где у вас кухня?

Я кивнула головой в направлении кухни, а сама побрела в ванную. Я умылась и привела в порядок волосы, несколько раз проведя по ним щеткой для волос. Из зеркала на меня смотрело бледное изможденное лицо, вокруг глаз были огромные тени. Я махнула рукой на отражение и вышла в кухню. Меня там уже ждала чашка, над которой поднимался ароматный дымок.

– Вот, – сказал случайный знакомый. – Я чайку заварил.

– Спасибо, – сказала я и села на табуретку.– Не знаю, как вас и благодарить…

– За что благодарить? Я поступил, как должен был поступить на моем месте любой мужик. Кстати, мы так и не познакомились. Меня зовут Андрей. Я в Киеве проездом…

Я прихлебывала чай и слушала его мягкий обволакивающий голос. Он говорил немного выделяя “а”, что выдавало в нем россиянина, москвича.

– Меня зовут Надежда… Надежда Ткачук.

– А я Андрей Жданов, – сказал Андрей и рассмеялся весело, заразительно. Мы пили чай и болтали. Он был в командировке и жил по соседству в квартире каких-то друзей его отца.

– Я продаю франшизы, – сказал он. – Это несимпатичное слово означает, что какая-то группа людей дает право использовать торговую марку в своих коммерческих целях. Торговая марка это “Зималетто” – модная одежда. Слыхали что-нибудь о такой?

Конечно, я слыхала и кивнула головой. У них была целая сеть магазинов в России. Наверное, они решили покорять международный рынок.

– Какое совпадение, – сказала я. – У меня тоже модный бутик. Хотя, наверное, бутик, это громко сказано. Я арендую торговую площадь и торгую одеждой.

– О! – оживился Жданов. – Вот так совпадение! Так вы, Наденька, мой потенциальный покупатель!

Как-то странно прозвучало “Наденька” в его исполнении. Очень нежно и ласково. Мне захотелось, чтобы он еще раз повторил это.

Но он принялся рассказывать о преимуществах Зималетто перед любой другой одеждой, и почему это очень выгодно – купить его франшизу, но я за столом клевала носом.

– Эээ, Наденька, да вы совсем спите, – сказал Андрей и ловко подхватил меня на руки. Я с удовольствием устроила голову на его плече, вдыхая волнующий меня запах. Он уложил меня в постель, подоткнув одеялом со всех сторон.

– Спокойной ночи, – сказал он и пошел к выходу.

– Андрей, – сказала я. – Приходи завтра ко мне в магазин, – я вдруг перешла на “ты” неожиданно для себя, как будто знала его тысячу лет, и назвала адрес. – Там поговорим подробно о твоей франшизе.

Он кивнул и вышел. Я услышала, как захлопнулась входная дверь.

***

Утром я одевалась и красилась с особой тщательностью. Но, приехав в магазин, мое хорошее настроение улетучилось. Начав разбирать бумаги, я поняла, что никакую франшизу я у Жданова не куплю. Я даже не смогу оплатить аренду в этом месяце. Чтобы мне удобнее было разбираться в бумагах, я расположилась с ними прямо на полу. В таком виде и застала меня Марина, одна из моих консультантов:

– Надежда Васильевна, к вам посетитель… Мужчина.

Я почувствовала, как мое сердце забилось быстро-быстро.

– Сейчас выйду, – сказала я девушке и бросила взгляд в зеркало. Губы были подведены блеском, а ресницы я не красила, они и так длинные, густые и черные.

Я вышла в зал и увидела Жданова. Он тепло улыбнулся и поздоровался.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Мы можем продолжить вчерашний разговор?

Я его заверила, что все отлично и мы прошли в мой кабинет.

– Знаешь, Андрей, – поколебавшись начала я. – Прости, но я не смогу купить твою франшизу. У меня в этом месяце такая недостача… Похоже, я вылетела в трубу.

Он помрачнел и бросил взгляд на кипу бумаг.

– Неужели так все печально? Ты позволишь мне взглянуть?

– Да, пожалуй..

Я опустилась на корточки и стала собирать бумаги. Через секунду я увидела возле себя пару начищенных до блеска туфель.

Когда я передала ему листы, он погрузился в их изучение, усевшись по турецки прямо посреди кучи. Я села напротив, изучая его. Вчера мне это сделать толком не удалось. Он был красив. Темные глаза бегали по строчкам, а длинные изящные пальцы перебирали листы, которые он аккуратно складывал в стопку после прочтения. Несколько раз он провел рукой по густой шевелюре, как будто бы что-то прикидывая, затем изрек:

– Мне кажется, если ты пустишь в распродажу вот эти модели, – он постучал пальцем по листу, – ты расплатишься и с арендой, и на франшизу хватит. Скидку можно сделать до 70 процентов на некоторые позиции.

Он протянул мне бумаги.

– Но ведь это же почти тотальная распродажа! – воскликнула я. – Может, мне вообще стоит раздать все бесплатно?

– Не кипятись, – осадил он меня. – Так ты привлечешь новых клиентов. А людская молва это лучшая реклама, уж поверь мне… НО, наверное, с цифрами в руках мои доводы будут звучать убедительнее. Смотри сюда..

Он сел за стол, взял лист бумаги и карандаш, затем стал сыпать цифрами, покрывая им лист. Постепенно картина прояснялась и вдруг мне понравилось его предложение. Если все пойдет так, как он говорит, я действительно смогу рассчитаться с арендой и даже открыть сеть бутиков Зималетто, очень скоро.

– Ловко ты управляешься с цифрами, – сказала я. – Ты бухгалтер?

– Нет, ну что ты, – засмеялся он.

– А кто? Менеджер?

Он снова качнул головой.

– Я похож на менеджера?

– Андрей, не подумай ничего плохого… Твое руководство просто обязано повысить тебя, потому что ты умеешь убеждать и продавать.

Он улыбнулся:

– Я передам руководству… Значит, по рукам?

Я протянула ему руку и улыбнулась:

– По рукам!

Остаток дня мы провели за обсуждением нашей акции. Андрей говорил и действовал увлеченно. Он находился в своей стихии, и этот задор передавался и мне. Мы переделывали цены допоздна, я звонила в агентство, чтобы заказать буклеты, рекламу и прочее, что должно было объявить всему миру, что у нас грандиозная распродажа. Уже вечером Жданов набросал мне примерную смету по франшизе. Что же, придется вложиться, но зато это будет действительно новый уровень. В Зималетто должна была выйти новая коллекция, и он пригласил меня на показ. Показ должен был состояться через неделю.

– Приезжай ко мне, Надь, – сказал он. Покажу тебе мастерскую, где создаются наши шедевры, производство… Приедешь?

– Конечно, приеду, – сказала я. – Спасибо за приглашение.

Домой мы уехали глубоко за полночь. А утром он появился у меня в магазине снова. Он попросил аудиенции у администрации торгового центра, и выбив из них отсрочку по последнему платежу вернулся, улыбаясь, как мальчишка. Засучив рукава, мы принялись за работу. Мы мыли, передвигали витрины и выносили накопившийся хлам. Затем Андрей делал новые цены на распродажу. За этим занятием он немного рассказал о себе. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что он являлся одним из акционеров Зималетто.

– Да, Надюша, – сказал он, закрывая ноутбук. – Вот так бывает. Президент Зималетто лично драит шкафчики.

– Видели бы тебя твои акционеры, – смеялась я.

– О, да! Это бы им очень понравилось.

Дома снова за полночь. У моего подъезда Андрей задержался и сказал:

– Утром у меня самолет… Ну что, до встречи в Москве?

Меня как окатили холодной водой, так это неожиданно прозвучало.

– Как? Ты уже уезжаешь? Но мы же еще не все обсудили по франшизе!

– Ты же приедешь скоро ко мне, там заключим контракт и все обсудим подробно.

Умом я это понимала, но отпускать его очень не хотелось. Однако я сказала:

– До встречи…

Рукопожатие. Рука у него сильная и теплая. Мне кажется, он немного задержал мою руку в своей, или это так действует душная майская ночь?

– Не уезжай, – сказала я. – Хочу тебе показать город. Ты можешь задержаться на один день?

Он тепло улыбнулся, и сказал, что может.

***

На следующий день мы с наслаждением мы бродили улочками Подола, на Андреевском спуске и Контрактовой площади. Я выросла недалеко и мне было что рассказать своему спутнику. Андрей слушал очень внимательно. Он был прекрасным рассказчиком, и слушать тоже умел. Закончили мы свою прогулку на Почтовой площади, около речного вокзала. Опершись на перила баллюстрады, я молча смотрела, как катил свои воды суровый Днепр. Вдруг я почувствовала,, что Андрей обнял меня за плечи сзади и я повернулась к нему. Он был выше меня, поэтому он взял мой затылок теплыми ладонями и поднял мое лицо к себе.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– Я? Так, ни о чем… О жизни, Андрюш. О том, что все течет и меняется, а река остается…

Он улыбнулся и вдруг его мягкие губы коснулись моих губ. Этот поцелуй обжег меня. Поднявшись на цыпочки, я обняла его за шею, как будто бросилась в омут головой, в омут, который манил меня все эти три дня. Сколько мы целовались на набережной, я не помню. Через время мы сидели в кафе неподалеку, когда уже вдоль улицы зажглись вечерние фонари.

– Скажи мне, Андрюша, – сказала я. – Тебя никто не ждет дома?

– Нет, я живу один, – улыбнулся он, ловко разрезая мясо на порционные кусочки.

– А почему ты больше не руководишь фирмой?

На мгновение его руки замерли, а затем он сказал:

– Да так… Долгая история. Не думаю, что тебе это будет интересно… Надь, – вдруг сказал он и я почувствовала, как он взял мою руку в свою. Моя рука полностью пряталась в его ладони. – Наденька! Ты мне нужна… Поехали к тебе!

К тому моменту я была готова ехать с ним на край света. Наспех расплатившись, он увлек меня к выходу. На улице мы поймали машину, и едва я успела назвать адрес, как он снова страстно стал целовать меня. У меня кружилась от этих поцелуев голова и сбивалось дыхание. Едва открыв дверь, он сорвал с меня одежду, и увлек в спальню. Мы занимались любовью, пока не заснули оба от усталости и изнеможения. Затем я услышала во сне это: “Катя, Катя..”

***

В комнату вошел Андрей, держа в руке поднос с двумя чашечками, над которыми поднимался ароматный дымок. От кофейного аромата кружилась голова. Я любовалась его крепким телом и изящными движениями. Атлетизм и грация у него прекрасно уживались вместе, а еще острый и проницательный ум, умение поддержать беседу, и эта сказочная ночь… Я чувствовала, что сходила с ума от любви и от мысли о разлуке у меня щипало в носу.

От него ничего нельзя было скрыть.

– Наденька, – мягко сказал он, ставя поднос с кофе на тумбочку. – Ты плачешь? Что случилось?

– Я не хочу расставаться с тобой, Андрюша, – сказала я и разрыдалась, уткнувшись ему в грудь. Соленая вода текла рекой, оставляя полоски на обнаженной коже.

– Вот глупая, – засмеялся он. – Ты же скоро приедешь ко мне. Я пригласил тебя на показ, мы подпишем контракт и… Мы с тобой столько будем вместе, что я тебе еще надоем.

– Не надоешь, – сказала я ему в грудь. – Я люблю тебя…

Он поднял мое лицо к себе и большим пальцем подобрал слезинки на моем лице. Темные глаза смотрели серьезно.

– А ты меня?

– Я… тебя тоже, – сказал он отрывисто. Мне очень хотелось верить ему.

– Тогда… я буду ждать встречи с тобой.

– Она состоится очень скоро… Давай кофе пить, а то остынет.

Он налил мне в чашку ароматный горячий напиток.

– Андрюша, – сказала я. – Можно вопрос?

– Задавай…

– У тебя кто-то есть в Москве?

Глаза потемнели. Я заметила, что они темнеют, когда он сильно чем-то взволнован.

– Почему спрашиваешь?

– Ты звал какую-то Катю, ночью во сне.

Темная бровь удивленно приподнялась.

– Катю?

– Ну да! Ты говорил: Катя, Катя, не уходи и нам надо поговорить!

Он усмехнулся и отвел глаза. Затем заговорил каким-то бесцветным голосом:

– У меня есть девушка… Вернее, была. Мы расстались. У нас долго были отношения…

– Катя?

– Нет, ее зовут Кира.

– А кто такая Катя?

Он пожал плечами и улыбнулся:

– Надь, я не знаю, кто это. Что-то выдал во сне мой воспаленный мозг… Наверное, слишком много впечатлений от Киева. Я даже не помню, что мне снилось! Спал, как убитый. Ты отвезешь меня в аэропорт?

Я вытерла слезы и тоже улыбнулась:

– Конечно!

========== Ты ушла рано утром… Часть 1. ==========

***

Самолет долго стоял в конце рулежной дорожки, ожидая своей очереди на взлет, и, в конце концов, мною овладела паника. Сейчас нас снимут с рейса из-за технической неполадки. Или должны срочно доставить ценный груз на борт. Или в Москве нелетная погода, и экипаж совещается, куда теперь они полетят… Мысли были одна бредовее другой, и, чтобы отвлечься, я заставила себя думать об Андрее, о нашей скорой встрече. Его вояж по городам и весям подходил к концу, и вчера он мне позвонил и сказал, что он уже дома, в Москве. Еще он сказал, что очень соскучился и ждет нашей встречи. О том, как я скучала и считала дни до отъезда, наверное, не стоило и говорить. Но в то же время ехать было боязно, сама не знаю, почему. Быть может, я не была совсем уверена в том, что он ждет меня. А вдруг у него есть другая? Но вспоминая пылкий взгляд, нежные прикосновения в аэропорту, я говорила себе, что ТАК смотрят и ТАКИЕ интонации в голосе только у влюбленных мужчин.

***

Все пассажиры уже давно прошли в посадочный автобус, а сотрудница службы безопасности аэропорта нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, не решаясь поторопить замешкавшегося пассажира.

“Я буду ждать тебя девятнадцатого числа в офисе,” – говорил мне Андрей. “К тому времени я должен закончить свою командировку.” Несколько секунд он помолчал, затем добавил:

“Малыш… Мы очень скоро увидимся. Я буду ждать встречи с тобой…”

Господи, какой я, наверное дурой выглядела со стороны! Я вдруг разрыдалась и уткнулась ему в грудь. Он стал гладить меня по волосам: “Милая, родная, не плачь, время пройдет не заметно, вот увидишь!” Я постаралась улыбнуться, кивнула, вытерла слезы и только слышала, как быстро и взволнованно бьется его сердце. Затем он горячо шепнул мне прямо в ухо: “Пока! Не скучай…”, затем подхватил свою сумку с вещами, задержал на мне взгляд, будто бы хотел запомнить, и быстро пошел, почти побежал к автобусу. Девушка в оранжевой жилетке закрыла за ним дверь выхода В, а я вдруг почувствовала огромную пустоту в душе. В тот вечер у меня все валилось из рук, и я просто приняла снотворное и провалилась до утра. Переоборудование магазина немного вернуло меня к жизни, однако вечерами я не забывала ставить вожделенный крестик в календаре на очередной прошедший день, которые были без него пусты и похожи один на другой…***

Самолет вдруг завибрировал и помчался по полосе, и я вздохнула с облегчением. Это значит, встреча с любимым человеком совсем близко!

Прибыв на место, я поселилась в гостиницу, приняла душ и вывернула содержимое чемодана на пол, подбирая костюм для визита в Зималетто, не забывая с замиранием сердца поглядывать на огромные часы прямо над плазменной панелью. Большая стрелка медленно ползла по кругу, отщелкивая минуты. С обувью определилась быстро – я любовно погладила лакированные туфли на тонкой шпильке и поставила их на тумбочку. Короткая юбка сидела отлично на бедрах, и вспотевшими ладонями я расправила материал. Тончайшие, как паутина, чулки идеально обхватывали стройные ноги. Да, ножки были моей гордостью, а шелковая блузка кремового цвета и с глубоким вырезом нравилась Андрею, но я натянула пиджак, решив, что иду на деловую встречу, а не на свидание. Волосы я сначала затянула в “ракушку”, потом распустила, и они густыми волнами рассыпались по плечам. Пару капель духов на запястье и шею – и я была готова. Окинув критическим взглядом себя в зеркале, спустилась в холл.***

Такси очень быстро домчало меня до нужного адреса. Задрав голову, я разглядывала небоскреб, в котором фирма Андрея занимала несколько этажей, да еще и производство, судя по его рассказам.

” Швейное оборудование в центре Москвы? Интересно, где они его разместили”, – подумала я и меня поглотила огромная вертящаяся дверь.

После долгих переговоров с ленивым охранником, “Куда” да “К кому” я уже было хотела войти в лифт, но доблестный страж снял трубку телефона и принялся долго и нудно выяснять у девушки со странным именем Амура, заказан ли на меня пропуск. Мне надоел этот цирк и я сказала, что если он меня немедленно не пропустит, я позвоню Жданову. Но охранник ловко выудил из папки какую-то бумажку, протянул ее мне и буркнул: “Проходите”, впрочем, при этом он меня смерил подозрительным взглядом с ног до головы.

Я повертела “пропуск” в руках, бросила его в сумочку и поспешила к лифту. Лифт тоже болтался где-то, и от нетерпения я постукивала каблуком по полу. Охранник недружелюбно посматривал в мою сторону. Стоило ли говорить, что в кабину я садилась с чувством облегчения, что мне удалось избавиться от этого “дружественного” приема.

Наконец на девятнадцатом этаже я вышла.

На ресепшене было целых три девушки. Увидев меня, они замолчали и уставились на меня большими круглыми глазами.

– Здравствуйте, – сказала я как можно приветливее. – Я к Жданову. Меня зовут Надежда Ткачук.

Наконец как бы очнувшись, одна из них оторвалась от “коллектива” и подошла ко мне, также смотря на меня сверху вниз. Мне было не очень уютно под ее взглядом, но я тряхнула волосами и уставилась ей прямо в глаза. Она отвела взгляд и постаралась, чтобы ее улыбка выглядела милой:

– Одну минуточку… Я доложу о вас.

Она ушла “докладывать” и пропала. Я меряла шагами холл, делая вид, что мне интересен интерьер. На самом деле я размышляла, чем я вызвала переполох у этих милых барышень, что они бросили работу и наблюдали за мной поверх листов бумаги. Мне хотелось посоветовать им провертеть там дырки для лучшего обзора.

Наконец в холл ворвался Андрей и у меня защекотало внутри:

– Наденька, – широко улыбнулся он мне.– Как я рад тебя видеть!

– И я тебя, Андрюша!

Он слегка коснулся губами моей щеки, от чего у меня закружилась голова. Девицы на ресепшене смотрели на нас во все глаза.

– Ну? Пойдем? Я тебе здесь все покажу… Начнем, пожалуй, с производства. Потом в мастерскую Нашего Гения (он нарочито небрежно произнес эти два слова), а потом – если у НАС останутся силы – магазины?

Я кивнула, и он твердо взял меня под локоть и повел к лифту. Под “дружественными” взглядами я запнулась и чуть не упала. Андрей подхватил меня и засмеялся:

– Ну что ты! Аккуратнее, пожалуйста. Я должен вернуть тебя в Киев в целости и сохранности.

Он улыбался, как ни в чем не бывало, когда мы ждали лифт. Пальцы нервно постукивали по моему предплечью, и он, очевидно, не замечал этого. Когда железная дверь за нами захлопнулась, он притянул меня к себе:

– Наденька, дорогая, я так скучал!

Я прижалась щекой к лацкану пиджака, чувствуя знакомый запах туалетной воды и еще один, который сводил меня с ума.

– Я тоже! Считала дни до нашей встречи.

– Обещаю тебе, мы очень скоро все наверстаем…

Мягкие губы на моей щеке и ниже, на шее… Сердце заходится в сумасшествии, руки сами по себе сплелись в замок вокруг крепкой мужской шеи. Но вдруг лифт дергается и двумя этажами ниже останавливается. Я попыталась отстранится, но он меня не отпустил. Разве что чуть-чуть. Я перестала трепыхаться и осталась стоять, обняв его за талию.

В кабину садятся несколько человек, тоже украдкой косятся на нас.

– Гм… – кашляет Жданов в кулак и все отворачиваются и внимательно разглядывают потолок кабины, в том числе и Андрей.

– Скажи мне, – шепнула я ему на ухо, – Скажи мне, Андрюш.. Почему мое появление вызвало такой фурор в твоей компании?

Он улыбнулся и глаза пустили чертики:

– А это всегда так бывает… Когда у нас появляется такая ослепительная красавица, как ты.

Я улыбнулась. Мне часто делали комплименты, но здесь у меня словно выросли крылья за спиной. Я снова чувствую крепкую руку и тяжелое жаркое дыхание. Но я его сдерживаю, потому что стесняюсь соседей. Наконец они выходят на нулевом этаже, а мы спустились еще на два уровня ниже. Внизу был оборудован большой швейный цех, и от сквозняка я поежилась.

– Замерзла? – сказал Жданов. – На вот, накинь халат.

Он протянул мне голубой форменный халат. Его экземпляр был довольно потаскан и нуждался в стирке. Как и обещал, Андрей показал мне производство, новенькие швейные и вышивальные агрегаты. Он так долго и вдохновенно говорил о них, что я подумала, что этот человек действительно увлечен своей работой. Честно говоря, половину технических нюансов я не запомнила. Да я и не жалела об этом. Все, что мне было нужно – слышать его голос, чувствовать прикосновение его руки. Этого было в достатке, он не выпускал мою руку из своей. В цеху работницы тоже украдкой поглядывали на нас, а некоторые в открытую разглядывали меня, но в конце концов, я перестала обращать внимание на эти взгляды. Мы обошли все производство, включая склады готовой продукции, и даже пообедали в заводской столовой! На складе нас встретил еще один “доброжелатель” – угрюмый лысый кладовщик.

– О! – воскликнул Жданов, снимая вешалку с черным шелковым платьем. – А это вроде как на тебя сшито! Примеряешь? Ты даже можешь надеть его на показ! Затмишь своей красотой буквально ВСЕХ…

Мне опять показалось, что он произнес ВСЕХ с каким-то нажимом. Не замечала я раньше, что он так чеканит слова.

Я покосилась на дядьку, который не сводил с меня хмурого взгляда, и сказала:

– Позже, Андрюша… Нас, кажется, Милко ждет.

Как и обещал, любимый мужчина (да, теперь я убедилась, что так оно и есть) показал мне мастерскую и один из магазинов сети, и мы вернулись в офис. ***

На часах было 16-30. Рабочий день близился к концу.

– Я заберу кое-какие бумаги, и мы поедем отсюда, – сказал Андрей, – тебе нужно отдохнуть перед показом…

Он увлек меня к своему кабинету. Вдруг он остановился, как вкопанный и я почувствовала, как сильнее напряглась его рука. Около его кабинета я увидела странную картину – молодая девушка в очках и с короткой рыжеватой стрижкой, и рядом молодой человек в тюбетейке. Но он был светловолосый и не был похож на выходца из Средней Азии. Девушка с трудом удерживала на весу увесистые рога. На ней был черный приталеный брючный костюм и присобранная у лифа блузка с затейливой вышивкой.

“Поставьте лошадь, Людмила Прокофьевна”, – вдруг пришла мне в голову забавная в своей абсурдности сцена из известного старого фильма. “Чего вы в нее вцепились?”

Андрей пришел в себя быстрее.

– Знакомьтесь, – сказал он, представляя меня. – Надежда Ткачук! Наш стратегический партнер из Киева.

Я подошла к девушке. Она была бледна и на верхней губе выступали капельки пота. Губы были полные, красивой формы, аккуратно покрыты светло-розовой прозрачной помадой. С трудом перекинув рога в левую руку, она подала мне узкую прохладную ладонь.

– Екатерина Валерьевна Пушкарева, – сказал Андрей. – В данный момент глава совета директоров… И Малиновский, Роман Дмитриевич. Глава коммерческого отдела.

Малиновский галантно расшаркался и поцеловал мою руку.

– Исполняющая обязанности, – строго поправила его Екатерина Валерьевна. Голос звучал тихо. Совсем не как у главы такой компании.

Екатерина! Я вспомнила его ночной бред: “Катя, Катя!” Она?? Или просто совпадение?

Я покосилась на Андрея. Глаза потемнели и он в упор смотрел на свою начальницу, затем сник и сообщил каким-то бесцветным голосом:

– Мне нужно забрать кое-какие бумаги… Затем я обещал отвести Надежду Васильевну в отель, ей нужно отдохнуть перед показом. Я думаю, контракт с ней нам лучше подписать завтра, потому что…

– Нет, нет, – поспешно заговорила я. – Екатерина Валерьевна, должно быть, очень занятой человек, поэтому, пока я здесь – я бы хотела все дела обсудить сегодня.

Пушкарева пожала плечами, мол, как угодно, я в вашем распоряжении.

– Жду вас в своем кабинете, – сказала она. – А вас, Роман Дмитрич, я бы попросила поскорей приготовить отчет о вашей славной командировке.

Малиновский с готовностью кивнул. Исполняющая обязанности устремилась к двери. Рога ей девать было некуда, и они просвистели между мной и Андреем, он еле успел отскочить в сторону. Затем, оттирая в сторону парня в тюбетейке, увлек меня вслед за собой в кабинет. Там он закрыл поплотнее дверь и сел на стол.

-Уфф, – облегченно фыркнул он. – Наконец нас оставят в покое… Иди сюда!

Он схватил меня за пояс и привлек к себе.

– Малыш, я так соскучился!

Теплые губы снова на моих губах… Ах, как же мне не хочется отрываться от них! Но я прикрыла его рот ладошкой:

– Андрюша, можно вопрос?

– Конечно!

– А Екатерина ваша.. Она замужем? Я что-то не видела у нее кольца, когда она мне подала руку.

Я внимательно следила за реакцией, но его лицо оставалось непроницаемым, как у индейца племени сиу.

Он пожал плечами.

– Нет вроде… Конечно, если она не успела выскочить замуж за месяц моей командировки, – улыбнулся он, пытаясь отшутиться. – Надь, ну давай отбросим все дела и вопросы к черту, хотя бы на пять минуточек, а? Я так скучал по тебе, хочу тебя, безумно, прямо здесь…