Текст книги "Запах корицы (СИ)"

Автор книги: Малышка_Мо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Услышав, как открывается замок, Надежда очень удивилась. У Андрея, по идее, налоговая проверка, а детей сегодня она отвезла к матери. Вошедший Жданов достал свою дорожную сумку, и стал что-то искать в шкафу.

– Ты далеко собрался?

– В Москву, – коротко и отрывисто бросил Андрей.

– Опять? А как же проверка?

– Какая еще проверка?

– Ну, на работе, налоговая!

– А… -Жданов неопределенно махнул рукой. – Перенесли на другое время.

– А зачем тебе так срочно понадобилось в Москву? – спросила Надежда, но знала, что он что-то снова соврет про поставщиков.

Но Андрей серьезно посмотрел на нее, бросил перебирать вещи и обнял Надю за плечи.

– Наденька, прости меня. Ни о чем сейчас не спрашивай. Ты все узнаешь, немного позже. Я пока не готов тебе сказать…

Надя отстранилась.

– Я не могу тебя остановить, Андрей. Поезжай, конечно… В конце концов, ты имеешь право навестить маму! Может быть, она заболела?

– Нет, с мамой все в порядке.

“Значит, это снова она, твоя Катька!” – чуть не крикнула Надежда, но сдержалась. Она отошла и стала смотреть в окно.

Андрей переоделся в футболку и джинсы и снова ее обнял.

– Наденька, я вернусь, очень скоро, вот увидишь. Я люблю тебя и девчонок! Я не смогу без вас…

Он никогда ее не называл любимой. Наденька, Надюша, но любимой – никогда. А она его сто раз. Какая-то неравная любовь получается…

Он убрал волосы и поцеловал ее в шею, чуть ниже уха. Надя дернулась, как будто он ее ударил, затем услышала, как щелкнул дверной замок.

Она перестала сдерживаться и слезы бурным потоком потекли по щекам. Нужно положить этому конец. Сколько он будет мучить ее, себя, наверняка и Катя эта мучается тоже. Если у него не хватает духу разорвать этот порочный треугольник, то у нее хватит.

“А как же девочки?” – спросил внутренний голос. Дочери буквально боготворили отца.

А что девочки, возразила она самой себе. Девчонки у меня умницы, они поймут и простят. Она взяла с комода фотографию младшей дочки. Черноглазая, с улыбкой отца и ямочками на щеках. Через глаза сквозила хитринка и живость ума. Нет, ей не впервой уходить от мужчин. Вспомнилось, как с одной сумкой и маленькой дочкой на руках она сбежала к маме от первого мужа, который напивался и бил их обеих… Теперь она стала гораздо сильнее!

Когда пришло решение, стало легче. По приезду она даст Жданову от ворот поворот. Пусть катится к своей Катеньке.

***

========== Home, sweet home ==========

***

Когда поездка была запланированной, Андрей предпочитал выезжать в ночь. На таможню он попадал под утро, машин было мало, и он проходил ее быстро и без задержек. Сегодня на таможню он попал к вечеру, машин было очень много. Очередь тянулась медленно, и его это порядком раздражало. Наконец спустя примерно два часа проскочил и помчался уже по территории России. Было уже за полночь. За окном быстро мелькали темные окна деревенских домиков. Нервное напряжение не давало ему ни пить, ни есть в дороге. Спать тоже совсем не хотелось. Скоро он снова увидит Катю. Это и будоражило, и одновременно заставляло руки судорожно сжимать руль до белизны в костяшках. Он всегда хотел иметь сына. Представлял себе, каким он будет. Интересно, на кого он будет похож? У него такие же неземные глаза матери, погибель всех девчонок. Частичка его, продолжатель рода Ждановых. Он даже придумал имя. Павел, в честь отца. Папа был бы счастлив…

Под утро замелькали первые высотки. Еще чуть-чуть, и он будет дома.

Порывшись в бардачке, нашел ключи. Поднялся в подъезд, в почтовом ящике валяется кипа счетов. Консьерж обрадовался ему, как родному, сообщив, что Маргарита Рудольфовна давно не заходила. Открыв квартиру, почувствовал запах пыли и какой-то необжитости. Решив позже немного убраться, принял душ и лег отдохнуть с дороги.

Однако сон не шел. Он лежал на спине, разглядывал потолок и обдумывал разговор с Катей. Но как объяснить ей, что он знает о беременности, придумать никак не мог.

В груди давила какая-то тяжесть и не хватало воздуха. Андрей открыл окно настежь и пошел на кухню поискать какое-то снотворное, правда, без особой надежды что-то там найти. Впрочем, в шкафчике нашлась бутылка с остатками виски. Ничего, сойдет. Сделав пару глотков, снова лег. Катя, Катенька… Как же я скучаю по тебе!

Здесь они совсем недавно были близки. Вроде как вчера… Он помнил каждую впадинку на теле, каждый жест, каждое прикосновение тел…

Мысли стали путаться, и он заснул.

***

Вечером, управившись с уборкой, он взял в руки телефон. Странно, нет входящих от Нади. Ей неинтересно, как он доехал? Ладно, он позвонит ей потом сам. На часах 21-00. Екатерина Валерьевна, должно быть, уже дома. Ладони вспотели. Он вытер руки о штаны и набрал заветный номер. Сейчас он услышит ее голос…

Катерина трубку сняла не сразу.

– Алло?

– Здравствуй, Катенька. Я в Москве и хотел бы с тобой встретиться.

– Привет, Андрюша. Позволишь узнать, зачем?

Андрюша… Имя ласкает слух.

– Это не телефонный разговор… Нам нужно поговорить.

На том конце возникла пауза. Казалось, Катя обдумывала, встречаться с ним или нет.

– Хорошо, давай завтра в обеденный перерыв. “Шаг навстречу” устроит как место свидания?

– Более чем, – сказал Андрей, немного удивленный сухим тоном Екатерины и они попрощались до завтра.

“Шаг навстречу” было довольно далеко от Зималетто. Это кафе с говорящим названием славилось своими десертами и было излюбленным местом встреч влюбленных пар. Этакий романтический островок среди шумного города. Его это место вполне устроило, хоть бывшие сотрудники сплетничать лишний раз не будут.

Жданов, все гораздо проще, чем ты думал. Что сказать ей, придумаешь завтра по ходу пьесы.

Он опять взял трубку в руки и набрал мать.

– Алло, мам? Привет, это я. Ты дома? Я сейчас приеду….

Маргарита Рудольфовна, должно быть, удивленно ахнула, потому что Андрей заулыбался. Мама дома, это хорошо… Он спустился вниз, завел машину и выехал по направлению выезда из города.

Машина затормозила у красивой живой изгороди в подмосковном поселке. Андрей вышел из машины и потянул полной грудью свежий ночной воздух. Хорошо тут у мамы, не то, что в пыльном мегаполисе.

– Андрюша, радость какая! Ты приехал!– Марго от души расцеловала сына и они зашли в дом.

– Сейчас я тебя буду кормить… Ты голодный небось?

– Не очень, мам… Я по дороге съел гамбургер.

– Гамбургер, – мама презрительно фыркнула. – Это дрянь, а не еда. Я оладушков напекла. Сейчас поставлю чайник… У меня изумительный чай, подруга из Лондона привезла…

Маргарита Рудольфовна ушла хлопотать на кухню.

Андрей прошел в гостиную. Это была небольшая, уютно обставленная комната с камином. На каминной полке стояла фотография отца с черной траурной полосой.

– Здравствуй, папа, – сказал Андрей и поцеловал ее. Потом стал смотреть на родные черты лица и остро почувствовал, что нуждается в нем. Если бы он доверял отцу больше, не случилось бы всех тех событий. А теперь бы он рассказал все, что накопилось в душе, и отец бы его выслушал, и, может быть, что-то посоветовал… Нет, не посоветовал бы он ничего. Отец всегда считал, что сын должен набить свои шишки сам.

Он поставил фотографию на место, затем сел в уютное кожаное кресло, и снова задумался. Больше нельзя вести эту двойную игру. Нужно все рассказать Наде, но страшно причинить ей боль. Трус, малодушный трус и подонок…

Комната куда-то стала исчезать, Андрей задремал.

Через некоторое время его нашла Маргарита.

– Андрюша, да ты совсем спишь… И бледный какой-то! Ты не заболел?– она приложила руку ко лбу сына.

– Нет, мама, я просто устал с дороги. Ехал всю ночь, потом убирал в квартире…

– Вот дурачок, далась тебе та уборка… Ой, это же я виновата, забыла в этом месяце кого-то прислать к тебе убраться!

– Ничего страшного, я все сделал сам. Я пару часов покемарил дома, не волнуйся.

– Да? Ну тогда пойдем на воздух, пить чай…

Марго накрыла стол в беседке, увитой плющом.

– Как там моя девочка, моя Настенька?? – спросила она, налив ему ароматного чаю в большую чашку.– Выросла уже небось, совсем большая стала?

– Да, мама, она занимается танцами и плаваньем. Энергии у нее хоть отбавляй!

– Вся в тебя, – засмеялась мать. – Ты тоже таким живчиком был, только глаз да глаз нужен. Как же я хочу ее увидеть… А с Надеждой у тебя как?

Андрей подцепил кусок оладьи на вилку и отправил в рот.

– Да по-разному… Как у всех.

Маргарита вздохнула.

– Да не как у всех… Если бы не эта твоя крокодилица…

Андрей дернулся, как от удара.

– Мама, не начинай, хорошо?

– Молчу, молчу… Но согласись, что появилась она всем нам на погибель.

– Ну какая погибель, мам? Что ты несешь?

– Между прочим,– Маргарита Рудольфовна хитро сощурила глазки.– За ней ухаживает Герман!

– Какой еще Герман?

– Герман Полянский, ты что забыл, как зовут твоего приятеля?

Кусок оладьи застрял в горле. Этого еще не хватало!

– А Ромка?

– А что Ромка? Твой дружок ветреный бабник! – торжественно объявила Марго, вставая из-за стола. – Горбатого могила исправит.

Ну и дела. Значит, Катя ушла от Ромки. Вот это поворот!

Нужно завтра разузнать, что там у Катерины с этим Полянским.

– Мама, – сказал Андрей. – Представь себе, ну чисто гипотетически, что Катя родит тебе внука. Что ты тогда будешь делать?

Мать охнула и схватилась за сердце.

– Да ты что?? У вас что, было что-то?

Андрею все было ясно. Нелюбовь к Кате с годами только крепчала, как хороший коньяк.

– Расслабься, мам. Я же сказал – гипотетически… Давай принесу водички, а то ты что-то побледнела.

Он вынес из дому стакан с водой и подал матери.

Затем маман переключилась на Зималетто. Ольгу забрали дети в Америку, и Милко осиротел. Вместо нее в помощники взял студента академии легкой промышленности. Талантливый мальчик, который помогает Милко с примерками и подбрасывает свежие идеи, и “вообще-источник вдохновения для гения, светоч”. Продажи растут, бизнес продвигается, но это не только заслуга Екатерины Валерьевны, но и ее команды, в которой финансовый гений НиколЯ ЗорькИн ,– мама фыркнула, произнося на французский манер его имя, полженсовета и она тоже кое-кого взяла чуть ли не с улицы, кошмар… Представляешь, она заставила работать этот гадюшник!

Андрей рассеянно слушал мать. Он уже это слышал миллион раз. Какой гадюшник заставила работать Катя, он уже не соображал, наверное, женсовет. Глаза слипались и голова клонилась к столу.

Голос матери доносился издалека:

– Андрюша, я тебе постелила в гостевой… иди отдыхать, мой мальчик.

Андрей поблагодарил Маргариту и пошел в комнату для гостей. Там он с удовольствием упал в белоснежную постель и моментально отключился.

========== Шаг навстречу ==========

***

Он проснулся около 9 часов, когда солнечные блики вовсю плясали по стенам. В голове и теле была необычайная легкость. Жданов сладко потянулся в кровати. Как же охота еще поваляться! Однако если он хочет успеть к часу дня на встречу с Катей, нужно вставать.

Андрей решил, что после того, как поговорит, сразу же поедет обратно. В Москве больше не будет смысла оставаться. Только если…

Он отогнал эти мысли. Вряд ли Катя в ее положении захочет остаться у него. Нужно заехать домой за сумкой, побриться и привести себя в порядок.

Мама, наверное, уже уехала. Он зашел в ее спальню, и нашел там записку.

“Андрюша! Я уехала в Зималетто. Будешь уезжать – просто захлопни дверь. И не забудь выставить сигнализацию. Код… Целую тебя, мой мальчик!”

Все было в точности сделано, и он поехал к себе. Дома забрал все счета, сумку с вещами, принял душ, побрился и поехал в “Шаг…”.

Приехав немного заранее, занял свободный столик у окна.

Приближалось обеденное время, и в кафе было довольно людно. Официантка принесла меню.

Катя вошла в кафе ровно в час дня. Босоножки на небольших каблучках, стройные ножки, строгий летний костюм, подчеркивающий тонкую талию, глубокий соблазнительный вырез на декольте, стильная короткая стрижка… Сердце екнуло. Она постояла, оглядываясь. Андрей махнул ей рукой и Катя подошла к столику и села напротив. Жданов отметил про себя, что она похудела еще больше, а в уголках рта появились морщинки. Но такая худощавость ей очень шла, Катерина нравилась ему такой – сильной и в то же время очень беззащитной.

–Приветствую… – сказала Катя, подставив щеку для поцелуя и поцеловав его в ответ.

Господи, его запах и сила, всегда доводящие до обморока.. “Держись, Пушкарева”,– сказала она себе.

Официантка принесла меню. Катя сказала, что не голодна и будет только мороженое. Андрей заказал кофе.

– Андрюша, очень неожиданно ты приехал… Что-то случилось? Маргарита Рудольфовна вроде в порядке, я с утра ее видела.

– Я приехал поговорить с тобой, – сказал Жданов, сделав ударение на последнем слове.

Катерина опустила голову.

– Ну, давай, говори…

Она взяла салфетку и стала теребить тонкими, почти прозрачными пальчиками.

Андрей решил начать прямо с главного и бросился как в омут с головой. Он отложил салфетку, которую теребила Катя, взял ее руку в свою.

– Скажи мне, Катюша… ты… ждешь ребенка?

Она испуганно выдернула руку и вскинула на него свои глазищи.

– Ты… Как ты узнал? Я еще даже у врача не была! Я, кроме Ромки, и не говорила никому! А! Наверное, это он тебе сказал, несмотря на то, что я просила его пока молчать…

– Нет, это не Роман… Впрочем, это неважно. Я почувствовал, мне приснился сон… Мне трудно объяснить, считай, что я просто знаю. Это правда?

Катя не стала отпираться.

– Правда, – просто сказала она. Девушка была уверена, что это Ромка сболтнул. Во всякие предчувствия и предсказания она не верила.

– Какой срок?

– Почти 2 месяца.

Андрей обрадовался тому, что она не стала отпираться, и что событие подтвердилось.

– А что Роман думает по поводу того, что у тебя под сердцем наш сын?

– Сын? Господи, да почему ты так уверен, что это сын?

– Я знаю.

– Рома действительно знает, что это твой ребенок. Но я ушла от него… Просто потому, что не могу обманывать. Я сама себе не прощу этого.

– Ты вернулась к родителям?

– Нет.. Я купила квартиру, в том же доме, даже в том же подъезде, что и родители.

Андрей улыбнулся:

– Хитрый ход… Вроде и с ними, и в то же время не с ними.

Катя тоже улыбнулась:

–Угадал… Только так можно было утихомирить папу, чтобы он не закатил мне очередной скандал.

– Валерий Сергеевич в своем репертуаре…

Андрей двумя руками взъерошил волосы.

– Господи, Катюшка! Я самый счастливый человек на свете!

Катя пристально посмотрела ему в глаза.

– Не обольщайся… Я еще не решила, оставлю ли я ребенка.

Жданову как вылили ушат холодной воды за шиворот.

– Но почему??

– Потому… что… потому, – из глаз закапали слезы, и вдруг она почти крикнула:

– Потому что я не замужем! Потому что ребенок будет расти без отца! Потому, что отец моего ребенка женат!! Потому, что я боюсь сказать родителям! Господи, бедный папа, это убьет его! Какой позор на старости лет! Самый большой кошмар его жизни сбылся!!

– Катенька, родная моя, самый большой кошмар его жизни будет, если ты убьешь невинное существо! Ну, если ты так боишься сказать отцу, давай вместе поедем к нему, и я сам с ним поговорю! Я сумею убедить его…

– Убедить в чем… – перебила Катя.

– Убедить в том, что этот ребенок должен появиться на свет!

– Господи, Андрюша, что ты наделал, когда уехал, теперь все так запуталось!

Андрей опустил голову.

– Катя, но все решаемо и поправимо! Умоляю, всем тем, что мне дорого, не делай глупостей!

– А что тебе дорого, Жданов?

– Ты, мама, мои дочери, достаточно?

– Нади нет в этом списке…

– Катюша, любимая… Вставай, поехали!

Он вскочил и дернул ее за руку так, что она чуть не упала. Посетители кафе начали оглядываться на них.

Она выдернула руку.

– Я никуда не поеду! И вообще, не лезь не в свое дело! От тебя ничего не зависит, слышишь!?

– Как это не зависит?? – закричал Андрей. – Это и мой ребенок тоже, которого ты решила убить!

– Не кричи, на нас все смотрят…

– А пусть смотрят, мне фиолетово! Катя, прошу тебя, давай поедем ко мне или к тебе, и все обсудим…

– Нечего обсуждать! Разговор окончен. И вообще, нам лучше больше никогда не видеться! Пока, Жданов!

Катерина взяла сумку и хотела уйти. Но Андрей схватил ее за руку.

– Что у тебя с Полянским?

– Не твое дело… Прощай!

Катя выбежала на улицу.

“Шаг навстречу” вовсе не помог им сблизиться, а скорее, наоборот.

***

========== В гости к Богу ==========

***

В первую секунду Андрей хотел броситься за Катей, чтобы удержать и все-таки еще раз с ней поговорить, но остался на месте. Какое-то время сидел, обхватив голову руками, все произошедшее просто не укладывалось в голове. Господи, неужели она всерьез решила избавиться от ребенка? И он, конечно же, не смог ее удержать! Упрямая она, уж если втемяшит что-то в голову…

Жданов, от тебя ничего не зависит… Ты ей не указ и не авторитет.

Внезапно почувствовав дурноту, ему захотелось на воздух. Он расстегнул еще одну пуговицу на воротнике, рассчитался и вышел из кафе. Сердце колотилось так, что казалось, сейчас выскочит из груди.

Черт, слишком много кофеина, наверное, пора завязывать с кофе и выпивкой…

Как ни крути, нужно было возвращаться в Киев. Разговора не получилось. Он сел в машину и через полчаса выехал из Москвы.

На таможне он был вечером, но очереди не замечал. Невпопад отвечал на вопросы таможенников, которые с пристрастием досмотрели машину, сумку, долго изучали паспорт и задавали идиотские вопросы. Эти вопросы и объяснения нервировали его. Наконец через три часа его отпустили, и Андрей на большой скорости, чтобы наверстать упущенное время, мчался по направлению к Киеву. Всю дорогу он ощущал дурноту и нехватку воздуха, хотя опустил окно полностью, и ночной воздух свежим потоком врывался в салон. Он старался не обращать внимания на дискомфорт, было только одно желание поскорее доехать.

Около шести утра впереди замелькали высотные строения, дающие знать о приближении мегаполиса. Свежий прохладный утренний воздух освежил голову. Наконец-то стало легче дышать, и Андрей снова стал думать о нерожденном сыне.

Господи, молю Тебя, спаси моего ребенка… и мать его… и удержи от роковых поступков… “Жданов, ты это что, молишься? Надо же, впервые в жизни…”

Машин становилось все больше, и залитый солнцем урбанистический пейзаж мчался навстречу. Наконец знак, оповещающий, что он уже в черте города. Осталось совсем немножко..

Внезапно перед глазами завертелась какая-то адская карусель из машин, деревьев и домов. Ему показалось, что он выкатился на встречную полосу, и, пытаясь уйти от столкновения, крутанул руль, резко ударил по тормозам, вылетел с дороги и врезался в отбойник.

***

Экипаж патрульной полиции номер 106 состоял из Зои, молодой красивой блондинки, и Максима, который только-только поступил на службу в полицию. Это было его второе дежурство. Смена началась в шесть, и Зоя разбирала бумаги, сидя на водительском сидении в патрульном автомобиле. Макс заныл:

– Черт, в какую-то задницу послали дежурить, даже воды негде купить.

Зоя снисходительно улыбнулась. Послал же бог напарника, теперь достанет своим нытьем.

– Вон там впереди какая-то остановка с ларьками, сбегай, купи себе воды.

– Я быстро, – сказал Максим, поправил кобуру на поясе и направился вперед к ларькам.

В машине ожила рация.

– Сто шестой, ответьте.

Зоя ответила:

– Сто шестой слушает.

– ДТП Броварской проспект, координаты… Примерно пять минут назад. Как поняли?

Зоя записала информацию и подтвердила прием. Она включила маячки и тронулась с места. Место происшествия было неподалеку. Максим бежал навстречу, так и не купив воды. Он слышал переговоры по рации. На ходу запрыгнул в машину, Зоя включила сирену, и они помчались по проспекту.

Вот и нужное место. Передок машины разворочен ударом, из-под капота идет пар. Тормозной путь ведет с противоположной стороны дороги. Просто какое-то чудо, что не пострадали другие машины.

Зоя сказала напарнику:

–Огради место, а я посмотрю, что с водителем.

Дверь открылась, ее не заклинило, слава богу. За рулем молодой темноволосый мужчина, без сознания. Голова свисает на грудь, летняя рубашка и руки в крови. Пристегнут ремнем. Зоя откинула его голову. На голове рана, из которой сочится кровь. Ему не больше тридцати пяти -сорока лет, худощавый и подтянутый. Темные широкие брови вразлет, правильные мужественные черты лица. Такие лица сразу запоминаются. Неужели мертвый? Зоя пощупала пульс – есть, но слабый и неровный. Уловила движения грудной клетки, – дышит. Это хорошо.

Нужно обработать и перевязать рану на голове.

– Что там, жмур? – спросил Макс. Он уже расставил ограждения и спешил на помощь напарнице.

– Нет, жив, – сказала Зоя и бросила ему бумажник. -Проверь документы.

Она продолжила осмотр. Откинув в сторону разорвавшиеся подушки безопасности, осмотрела ноги. Видимых травм нет, ноги не зажаты. Похоже, что кроме травмы головы, больше повреждений нет. Повезло мужику, в рубашке родился. Но что же стало причиной аварии? Зоя потянула носом воздух. Запаха алкоголя тоже не было. Сердце?

Максим обошел машину сзади.

–Русский? Номера российские, точнее, московские. Жданов Андрей Павлович, место рождения Москва,– прочитал он, листая паспорт.– Я так и думал…

Технический паспорт был тоже на имя Жданова. Документы в порядке. На всякий случай Максим позвонил на базу, чтобы проверили, не числится ли машина в угоне. Зоя хотела подколоть напарника за излишнее рвение, но нужно было заняться раной на голове. Только она достала перчатки, как раненый захрипел, дернулся и замер.

Зоя снова пощупала пульс, но больше его не почувствовала. Зрачки на свет не реагировали.

Девушка попыталась не поддаться панике. Она посещала занятия по доврачебной практике, но применять знания еще не доводилось. Она крикнула напарнику:

–Макс, помоги мне его отстегнуть! Остановка сердца!

Максим бросился на помощь. Вместе они вытащили Жданова на землю, и Зоя одним рывком разорвала рубашку на груди, невольно залюбовавшись красивым торсом. Господи, он сейчас Богу душу отдаст у тебя на глазах, а ты пялишься на него… Соберись немедленно, идиотка!

Нашла у себя носовой платок, кинула Максу:

–Проверь дыхательные пути и начинай искусственное дыхание вместе со мной!

Вот она, нужная точка на груди. Она начала делать массаж сердца.

Максим сразу впал в ступор. Занятия в академии по оказанию первой помощи все выветрились из головы. Но глядя на манипуляции напарницы, уверенность вернулась. Он кое-что вспомнил, и они продолжили реанимацию вдвоем.

Давай же, родной! Зое очень хотелось вытащить этого мужчину с того света. У него наверняка есть семья, его кто-то любит и ждёт. На безымянном пальце правой руки блестело кольцо. Как же глупо погибнуть в расцвете лет! Она в отчаянии надавливала двумя руками на грудную клетку. Ну же, дыши наконец! Держаться, я сказала! Вот молодец!

Пострадавший, наконец задышал, губы порозовели, и под пальцами снова пульсировала сонная артерия. Стоя на коленях над распростертым телом, девушка-полисмен закрыла лицо руками и заплакала от радости, фуражка упала, а светлые волосы рассыпались по черной униформе. Ну и пусть ее теперь уволят за профнепригодность, в тот момент ей было плевать! Она только что спасла человеку жизнь.

Оставалось дождаться медиков, “скорая” рявкала сиреной уже совсем рядом.

Максим с восхищением смотрел на напарницу. Вот это девушка! Он один наверняка бы все запорол и мужик бы точно погиб. На всю жизнь ему врежется эта картина в память… Сердце вдруг заныло от какого-то щемящего чувства. Ободряюще положив ей руку на плечо, Макс пошел дальше заниматься протоколом.

========== Сложный выбор ==========

***

Каждая женщина когда-нибудь сталкивается с этим выбором. Дать жизнь ребенку, который растет в тебе, или нет. Особенно он сложен в том случае, если ты любишь этого мужчину, безумно любишь. Но в отношениях все так сложно и запутано, и практически никаких шансов быть вместе.

Катя открыла дверь своей новой квартиры, купленной совсем недавно. Квартира двумя этажами выше ее родительской квартиры. Даже планировка такая же. Родители были счастливы, дочка совсем рядом, стоит протянуть руку.

Она прошла в комнату и свернулась калачиком на диване.

Откуда Андрей узнал о ребенке? и о Германе? Такое впечатление, что цыганка нагадала…

Герман… Импозантный и респектабельный мужчина, разведен, приглашал ее пару раз в ресторан. Старый приятель Андрея. Катя усмехнулась. Интересно, что бы он сказал, узнав о ее положении. Все не то, после Андрея она ни с кем не может быть. Вот бы отрастить себе толстую-толстую кожу, чтобы никогда и ни в кого больше не влюбиться…

Нехороший у них с Андреем разговор вышел. Почему она не сказала, что с Германом у нее ничего нет и быть не может? Ох уж эти беременные гормоны…

Катя закрыла глаза. Нет сил даже сделать чай, и работа дается с трудом в последнее время. Нужно взять отпуск пару недель, чтобы все обдумать…

Она с усилием стащила себя с дивана и поставила чайник на плиту. Сейчас мама принесет ужин, а у нее нет ни желания, ни аппетита кушать любимые мамины пирожки.

Нет у тебя пары недель, Пушкарева. Сроки поджимают, скоро будет поздно. Мать-одиночка с ребенком… Папа будет очень “счастлив”. Ребенок – это тонкая последняя нить, связывающая ее с Андреем. Если она ее разорвет, то окончательно потеряет навсегда… Обоих.

Обоих? Разве можно назвать этот набор клеток полноценным человеком? Небольшая операция-и все кончено… Она снова свободна. Наверное, она не готова взять ответственность за то, что наделала. Она не может иногда с собой справиться, где уж тут поднять одной сына или дочь на ноги. К тому же это ужасное самочувствие… Ну просто нету никаких сил ни на что. Как она сможет выносить ребенка, если еле на ногах стоит.

В сумочке визитка клиники. Катерина повертела карточку в руках. На завтра назначен прием, и нужно будет принять решение. Время на раздумья у тебя, Пушкарева-до завтра, до 18-00. Негусто…

Где-то через час пришла мама с тарелкой, накрытой полотенцем. Катя уже приняла душ, и стала чувствовать себя немного лучше. Что у нас там? Какие-то булочки, закрученные в виде спиралек. Она с трудом сдерживалась, чтобы не подать виду, как ее воротит от одного взгляда на еду. Пришлось при маме откусить кусок, и сделать вид, что очень вкусно. Булочки с корицей!

Ей вспомнилась одна из встреч с Андреем, в один из его августовских приездов на могилу к отцу. Они попали под проливной дождь. Вернее, они специально мокли и радовались, как дети. “Я обожаю дождь,”– сказал тогда Андрей. Мокрые и продрогшие, они заскочили в какое-то кафе и взяли по чашке глинтвейна. Обжигающий винный напиток точно так же благоухал корицей. “Ты обожаешь дождь, а я обожаю тебя,”– сказала она тогда. Андрей смеялся, но кажется, что он был смущен…Она тогда не думала, что он снова уедет, наслаждаясь каждой секундой встречи.

Мама с тревогой смотрела на дочь. Елену Александровну пугал этот стеклянный взгляд в никуда. Ее кровинушка стала худая как тростинка, бледная, осунувшаяся, под глазами круги.

–Доченька, ты не заболела?

–Нет, мамочка, я просто очень устала… Я оформлю отпуск на 2 недели, съезжу куда-нибудь к морю. Вот увидишь, все будет хорошо.

Мама успокоилась и стала болтать о папе, а Катя думала, как бы она поскорее ушла. Наконец, этот момент настал. Сейчас она выпьет чаю и ляжет спать. Как хорошо, когда ты живешь одна, и никто не донимает с расспросами дольше, чем ты сам этого желаешь.

Она легла в постель, положила руки на живот. Животик немного уже подался вперед, или ей просто кажется? Как узнать, кто ты, мальчик или девочка? Андрей, правда, сегодня утверждал, что мальчик. Все мужики одинаковые, хотят иметь сына. Выдают желаемое за действительное. Тем более, что у Андрея уже есть дочь…

Она заснула. Часам к двенадцати проснулась и больше уснуть не могла. Интересно, Андрей уже спит? Рука потянулась к телефону. Нет, не буду, не буду ему звонить! Ничем хорошим это не заканчивается! Она отшвырнула телефон от себя.

Промучившись от бессонницы чуть ли не до утра, часам к 5 уснула снова. В районе 6 утра ей показалось, что слышит голос Андрея где-то рядом. Он кричит и просит о помощи. Совсем как тогда, когда она была в Египте.

Ему плохо…

Господи, какая ужасная бесконечная ночь. Как бы ее пережить и протянуть до 18-00, до визита в клинику?

На работу она с утра не поехала. Плохое самочувствие и бессонная ночь совсем выбили ее из колеи.

***

К назначенному времени Екатерина Пушкарева прибыла в клинику. Администратор на ресепшене ее очень тепло поприветствовала, как одну из самых важных VIP клиенток и провела к доктору. Доктор – мужчина. Катя поежилась. Она всегда стеснялась мужчин гинекологов. Но этот был просто чудо. Впервые ее посмотрели на кресле так, что она ничего не почувствовала. Беременность подтвердилась. Но Катя это и так знала, это просто формальность.

– Ну что, Екатерина Валерьевна, рожаем? – спросил доктор. И Катя выпалила:

– Рожаем! – хотя по-прежнему ничего не решила.

«А!» – думала она. – Если что, то скажу, что передумала. Мне нужно еще чуть-чуть времени… Совсем капельку. »

Дальше начались расспросы о здоровье близких родственников, родственников мужа… Кстати, вы замужем?

– Нет! – испуганно пролепетала Катерина.

Ладно, оставим родственников мужа в покое.

Затем УЗИ. Датчик ерзает внутри ее живота. Голос доктора звучит как издалека:

– Сердцебиение присутствует, срок 8-9 недель. Поздравляю, у вас абсолютно нормальная маточная беременность, соответствующая срокам. Хотите посмотреть?

Доктор поворачивает экран к Кате. Она видит маленькое пульсирующее пятнышко. Доктор усиливает звук. На весь кабинет раздается торопливый стук крошечного сердечка. Доктор дальше показывает ручки, ножки, головку, но Катя уже ничего не видит. Слезы текут ручьем из глаз.

Опомнилась Екатерина в коридоре. Она сидит на кушетке, в руках ворох направлений на анализы и предписание явиться в следующий раз тогда-то. Господи, какая же она дура! Как она даже подумать могла, чтобы убить это создание! Это уже полноценный человечек со всеми органами и конечностями, а она думала, что это всего лишь бездушный набор клеток. Как ты биологию учила, а еще отличница.

Прости меня, маленький… Я теперь всегда буду с тобой рядом. А со мной навсегда останется частичка любимого человека.

Катя вытерла слезы, а с души как камень упал. Теперь и плохое самочувствие не пугало, доктор объяснил, что так будет не всегда. Нужно сообщить новость родителям. Теперь ей будет гораздо легче это сделать, все равно придется сказать, как ни крути. Папа покричит, но простит, куда он денется.

Она решила сделать это прямо сейчас. Приехав домой, сразу поднялась не к себе, а к родителям.

– Пап, мам! У меня для вас новость, очень хорошая,– объявила она прямо с порога. Мама выбежала из кухни, и не узнала дочь. Глаза сияют, на щеках румянец, не то, что было вчера.