Текст книги "Любовь в огне и крови (ЛП)"
Автор книги: MalevolentReverie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
========== I Do Not Love You Except Because I Love You ==========
Любовь всей моей жизни сидела в пяти шагах от меня.
Яркая и сверкающая, она перешучивалась с друзьями, моя Рей – солнечный лучик. На прошлой неделе она подстриглась, и я питал надежду, что сумею отыскать пару волосинок на стуле. Увы, сейчас я не мог бухнуться на колени и как следует обшарить его – со всей тщательностью, как мне хотелось. Я щелкнул ручкой по длинному столу, за которым сидели и я, и она, и другие студенты – мы с ней практически рядом – и решил, что оближу ее стул после лекции. Мне не терпелось дождаться, пока аудитория опустеет. Все в порядке. У меня есть время. Уйма времени.
Но… но в этот раз она подстриглась покороче. Мне понравилось. Иногда я ловил мгновения, когда она прикасалась своими маленькими пальчиками к прическе, и во мне вспыхивало томительное желание вырвать волоски и забрать себе. Хотя я очень ее люблю. Я серьезно, я не какой-то там… псих. Мне просто хотелось иметь их у себя, вот и все. Но я так не поступлю. Ни за что. Как максимум займусь выискиванием их на стуле, когда она уйдет в сопровождении своих друзей и поклонников, и добавлю найденные волосинки в браслет, который плету сам. Не думайте, я не собираюсь его носить. Я же не сумасшедший.
Рей засмеялась, и у меня внутри все трепетно сжалось.
– Финн, прекрати! А ну верни мне ручку!
Профессор монотонно бубнил про Эрика Эриксона, а я нервно постукивал пальцами по столу. Если я поверну голову, то увижу, как один из миллиарда ее воздыхателей буквально лезет ей на колени, и позже, дома, не выдержу и расплачусь. Я сжал зубы, чуть опустив голову – в надежде, что черные волосы, занавесившие мое лицо, скроют меня от посторонних глаз.
Со мной все в порядке. Я знаю, однажды мы обязательно будем вместе. Просто она… Рей требуется немного убеждения. Но, но, но – но, я не хотел причинять ей боль, поэтому коротал свободные часы, подбирая комбинацию к двери ее дома. Она много гуляла – ведь она такая красивая, все это видели – а я в это время зависал на ее крыльце, пробуя все новые и новые сочетания цифр. Порой я засиживался там под дождем, пока не начинал хлюпать носом и чувствовать, что продрог насквозь.
Я всегда знаю, где она. Ради ее безопасности. Это Чикаго, в конце концов, поэтому… Ну правда, в ней всего пять с половиной футов и сто двадцать пять фунтов и шесть унций! Справедливости ради, так было прошлой ночью. Придется поторчать у окна ее ванной, чтобы уточнить ее сегодняшний вес. Я должен знать, что она здорова, понимаете? Если она потеряет хоть фунт, я должен знать почему, и я должен знать, из-за КОГО, и должен знать, С КАКОГО, и я ДОЛЖЕН ЗНАТЬ, ГДЕ, КАК, КОГДА И…
– Что с лицом, Соло?
Дернув шеей, я глянул на парня передо мной – Хакс. Ухмылялся, повернувшись на стуле. Худой, рыжий, как лиса. Вечно тусовался с Фазмой, которая прилежно вела конспекты и давала ему списывать после лекций.
– Ничего, – я заскрежетал зубами, – занят.
Хакс отодвинулся от стола вместе со своим стулом и оперся на мой, широко улыбаясь.
– У тебя опять глаз дергается. Ты скоро заявишься к нам с пушкой? – Он небрежно снял ниточку со своей черной рубашки и поднял брови. – Чувствуется в тебе такого типа энергетика. Мамкин школьный стрелок. Тебе сколько? Под тридцать? И все никак не получишь бакалавра?
От резкого хлопка по столу Хакс буквально подпрыгнул, а я застыл, ощутив аромат духов Рей. К члену моментально прилила кровь, и я уткнулся в тетрадь, чтобы не смотреть на Рей. Иначе я умру.
– Бен занят конспектом, Хакс, – процедила вторая половинка моей души. – Спасибо, что отъебался.
Вот один из тех моментов, когда моя теория… подтверждалась. Я прикрыл рот, пряча улыбку, а Хакс отвернулся, продолжив писать. Рей любит меня. Даже если она никогда не заговаривает со мной, она меня любит.
Когда лекция закончилась, Рей, под руку с Роуз Тико, удалилась – белая юбка развевалась на ходу, – а Финн приобнимал ее за плечи. Я сгорбился у двери. Был вечер пятницы – у нее репетиция «Скрипача на крыше», а завтра гимнастика. Я знаю, потому что люблю ее. Кто-то должен знать, куда она пойдет, на случай, если она пропадет, и, если что, я смогу найти ее, спрятать и…
Ах. Похищения и изнасилования – это совсем не мое. И вообще, Рей не придется убеждать остаться со мной. Она с радостью лишит меня девственности, когда узнает, что я практиковался с ее фотографиями из фейсбука. Не удержавшись, я улыбнулся, глядя вслед ее удаляющейся фигуре, и натянул капюшон.
До квартирки, где мы жили с дядей Люком, путь неблизкий. Ну знаете, как это бывает? Папа умер, мать меня терпеть не могла, поэтому я жил с Люком. Я никогда не работал, и меня это… беспокоило. Я не какой-то там задохлик ущербный, просто большие скопления людей действуют мне на нервы. Но я все равно закончу колледж, найду работу айтишника и буду водить мою Рей на свидания, которых она заслуживает, и конечно, перееду из тесного, грязного обиталища Люка в свои собственные апартаменты.
Дома никого не было. Войдя к себе, я бросил рюкзак и поспешил к компьютеру – проверять Рей. Следовало убедиться, что она собралась на репетицию. Ее блог постоянно обновлялся. Я прокручивал страницу и завис на ее фотках с Бермуд в белом бикини. Руки оказались в штанах еще до того, как я это понял. Но рядом с ней был Финн, и это разъярило меня. Повернув фотку так, чтобы видеть только ее, я прижался лбом к монитору и со стоном потерся о него щекой.
– Рей, – заскулил я, скребя экран свободной рукой, пока торопливо и грубо надрачивал другой. Только не материться. Это невежливо. – Можно я кончу тебе в рот?.. – Я поморщился. – Ну или… на сиськи? То есть… я…. все, что ты… все, что хочешь…
Честно говоря, больше всего на свете мне хотелось спустить ей на сиськи и размазать еще горячую кончу по соскам, но я был открыт для любых ее предложений, потому что…
Дыхание перехватило, и я стиснул член, стремительно изливаясь в руку. Сперма закапала с пальцев, и я ритмично восстанавливал дыхание, чтобы не выглядеть подозрительно. Под столом на ковре уже темнело старое пятно – обычно я кончал несколько раз за ночь, просматривая профиль Рей в соцсетях. В конце концов, она постила фотки для меня! Это же очевидно. Вот почему я распечатал некоторые и кончал на них, лежа под одеялом, и складывал их потом в коробку из-под обуви под кроватью. Они понадобятся Рей – в качестве доказательств моей любви.
Я принял душ – необходимо выглядеть прилично у ее дома, пока буду проверять новые комбинации. Я еще раз передернул, просто чтобы сбросить напряжение, и тоскливо уставился на сперму, смешивавшуюся с водой в поддоне и стекавшую в канализацию. Мне уже не терпелось кончить в Рей. Она будет сверху, если захочет. Мне же достаточно всего лишь свернуться рядом с ней, почувствовать тепло ее тела на члене, пока я накачиваю ее семенем. Ведь я не так уж много прошу?
Тем временем явился Люк – уже вдрызг, естественно – и застал меня на кухне. По какой-то причине он вырядился в пончо. Он принялся хлебать молоко из пакета и ром поочередно. Я наблюдал за ним, сжимая в руке листок с комбинациями. Люк здорово опустился после смерти Хана – моего папы.
– Куда-то намылился? – буркнул он, пригладив седеющие волосы.
– На улицу. Скоро вернусь.
Дядя отмахнулся.
– Да мне вообще насрать, – он отпил молока и добавил в пакет рома. – Не шуми, когда вернешься.
Я выскользнул в парадную дверь и почесал – через несколько кварталов – к дому Рей. У нее не было ключей, только шифр, хранивший в себе двенадцать чисел и бесконечные возможности. Сам дом выглядел неказисто, я заглядывал внутрь в те редкие моменты, когда она забывала закрыть жалюзи.
Заморосил дождь. Я прошел через калитку к входной двери и, нагнувшись, приступил к делу. Меня никто не замечал. Это не лучший райончик Шиткаго, поэтому я мог работать без помех. Набрав несколько номеров, я зарычал – они не подошли. Может, мне снова передернуть и размазать сперму по дверной ручке, чтобы дать ей знать, что я был здесь, хотя бы? Или нет. Нет, это как-то нездорово, да? Это так… Тьфу, веду себя как долбаный извращенец! Я не должен размазывать свою гребаную кончу по вещам, которые ей принадлежат!
– Сэр, у вас все в порядке?
У меня спина похолодела, я оглянулся через плечо и увидел чертова копа. Из всех возможных людей сюда притащился и наблюдал за мной из-за деревянной калитки треклятый коп! Парень моего возраста пялился на меня из-под солнцезащитных очков, нетерпеливо постукивая ногой. У него были немытые черные волосы и коричневатая кожа.
Я моргнул.
– Э-э… Э-э… – Господи боже, спаси меня! – Тут живет моя кузина Рей!
– …О-у, – парень вопросительно наклонил голову, – в таком случае вам, несомненно, известен код двери?
Теперь у меня оставалось только две попытки. Я натянуто кивнул и ввел номер – замок зажужжал, загорелось сообщение об ошибке. Калитка заскрипела, и я взмок, набирая дрожащими пальцами последнюю комбинацию, и – к моему совершеннейшему потрясению – дверь одобрительно зашуршала.
– Пока! – я махнул копу, повернул ручку и нырнул в дом.
Захлопнув за собой дверь, я попытался отдышаться и унять дрожь в коленях. О господи боже! Я в доме Рей! Вы, блядь, слышите? Я. В доме. Рей.
Вокруг было темно и тихо. Это понятно, дома никого нет. Я громко сглотнул и с колотящимся сердцем заглянул на кухню. Желтый, яркий и солнечный кафель, обычный деревянный стол и столик поменьше. Все выглядело организованно и мило, в ее характере. Я побродил еще немного, пробежался пальцами по посуде и прихватил нож по дороге в гостиную. Сувенир на память.
Вся мебель была простой и добротной. Я дотрагивался до чего только мог, мечтательно надеясь, что Рей будет прикасаться к тем же местам. В доме было мало комнат, и я остановился перед закрытой дверью. Я толкнул ее плечом, но за ней не обнаружилось ничего, кроме матраса, застеленного зелеными простынями, и полуоткрытого шкафа. Спальня. Это ее спальня.
Мое испорченное тело напомнило о себе, и я, шатко доковыляв до матраса, упал на колени и завернулся в простыни, пахнущие моей Рей. Во мне было шесть футов три дюйма, но я, согнувшись самым жалким образом, нюхал подушки, пытаясь учуять, мастурбировала ли она здесь, а может, занималась сексом или просто частенько валялась по какой-то причине. Я поспешно скомкал зеленую простыню и глубоко вздохнул, скользнув рукой к трусам. Я могу кончить на ее простыни! Ничего страшного не случится.
Господи боже, как вкусно пахнет! Белье пахло в точности, как она. Я прижался к одеялу и представил, как оно укутывает нас обоих, как мое большое тело накрывает ее стройную фигурку. Я возбуждался все сильнее от мысли, что она вдруг появится и застанет меня здесь, с члена свесилась крупная капля и…
Сдавленный крик нарушил мою фантазию.
Тяжело дыша, сжимая набухшую залупу, я поднял голову, озираясь вокруг – сквозь дымку экстаза. Послышалось, наверное. Я сглотнул и прикусил кончик одеяла, но тут крик повторился.
Он отвлек меня, не позволив кончить на матрас Рей. Я был настолько одержим ею, что не задумался, отчего это у девушки двадцати лет такая депрессивная спальня. Крик доносился из гардероба. Заинтересовавшись, я привел себя в относительный порядок и на четвереньках подполз к гардеробу. Распахнул дверцу – до меня донеслось непонятное шарканье, словно кто-то возился где-то внизу.
Пол не вызывал подозрений. Нахмурившись, я забрался в пустой гардероб и постучал костяшками по паркету – мне ответило глухое эхо. Там какая-то пустота. Вероятно… подвал.
Я нащупал люк, открыл его и уставился в темноту. Оттуда раздался новый невнятный звук, и я нахмурился сильнее. Охваченный нервным любопытством, я включил фонарик на телефоне. Не самая новая раскладушка, но вполне справлявшаяся со своей задачей. Я внимательно осмотрел ступеньки, круто уходящие вниз, и, повернувшись спиной, начал осторожно спускаться. Что бы там ни было, я большой мальчик. Никто не причинит мне вреда.
По мере спуска становилось все холоднее и темнее. Воздух наполнил странный запах – отбеливателя и меди – и я в нерешительности преодолел последнюю ступеньку, ведущую в сырой подвал. Сняв капюшон, я сделал пару шагов, оглядываясь по сторонам, и тут заметил длинные трубы, обвитые цепью. Бедняжка Рей! Наверное, она…
Что-то схватило меня за лодыжку, и я рванулся прочь с такой прытью, что грохнулся на задницу.
На меня смотрели круглые голубые глаза тощего парня… Парня с кляпом во рту. Я отшатнулся, пытаясь отползти от него и стряхнуть с ноги его руку. Он закричал сквозь кляп, норовя подобраться ко мне. О господи! Должно быть, у меня галлюцинации, о которых предупреждал доктор! Я отступал к лестнице, но теперь видел, что босые ноги парня были темно-фиолетового цвета, а грязный пол испещрен потеками крови. Парень был прикован за руку к одной из труб, торчавших из пола.
В панике я выдернул его кляп, и парень зашелся криком.
– ВЫТАЩИ МЕНЯ ОТСЮДА! – Он был молод, как я, но больше напоминал живой скелет. Он то срывался на бессвязные вопли, то перекатывался на спину и бился в конвульсиях. – ПОМОГИ МНЕ!
– Ч-что… Какого хрена ты тут делаешь?! – выдавил я.
Сзади скрипнула лестница, и я обернулся под рыдания и всхлипывания парня.
Мое солнышко Рей стояла там с бейсбольной битой, закинутой на плечо, растянув красивые губы в жестокой улыбке. Через мгновение эта улыбка превратилась в звериный оскал. Рей чуть склонила голову, и я разглядел, что на ней костюм со «Скрипача».
– Как мило с твоей стороны присоединиться к нам, Бен, – протянула она, перехватив биту. – Самое время вздремнуть.
Я и глазом моргнуть не успел, так как в следующий миг бита встретилась с моей головой.
I do not love you except because I love you;
I go from loving to not loving you,
From waiting to not waiting for you
My heart moves from cold to fire.
I love you only because it’s you the one I love;
I hate you deeply, and hating you
Bend to you, and the measure of my changing love for you
Is that I do not see you but love you blindly.
Maybe January light will consume
My heart with its cruel
Ray, stealing my key to true calm.
In this part of the story I am the one who
Dies, the only one, and I will die of love because I love you,
Because I love you, Love, in fire and blood.
Пабло Неруда
Перевод сонета: https://vk.com/wall-44016875_3
========== I’m so happy because today ==========
– Что, черт возьми, с тобой не так, Бен?
Втянув воздух в грудь, я очнулся, лежа на спине посреди грязного пола. Я пытался отдышаться, как вдруг уловил резкий запах отбеливателя и металлический привкус крови – и тяжело сглотнул. Ой-ей. Голова раскалывалась, и я поморщился, стиснув зубы.
Рей была рядом со мной; мне удалось наконец-то вломиться в ее дом, а она нечаянно ударила меня по голове… Может быть, а может, у меня галлюцинации. Но я в ее доме! Я чувствовал, что вот-вот расплачусь.
На мне были только белая майка и черные боксеры. Вообще, холодновато, если честно. Волоски на руках встали дыбом, и я задрожал от предвкушения и немножко от страха. Я едва видел дальше пяти футов перед собой, и единственным звуком в здешней темноте была тихо капающая где-то вода. Я снова сглотнул – в горле совсем просохло – и задался вопросом: не часть ли это ее проекта для поступления в магистратуру? Она у меня такая креативная.
– Приветик, Бенджи.
Прелестный акцент Рей звучал на разный лад, разносясь эхом по подвалу. Кому-то другому он мог бы показаться злобным, как у типичного злодея из кино, но я-то знал, что моя Рей не такая. Она и мухи не обидит. Она помогает волонтером в Обществе защиты животных, чтоб вы знали.
Я поспешно сел и услышал звон цепи, тянущейся от кольца на моей лодыжке до трубы, выступающей из пола. Ледяной металл кусал, но я расплылся в широкой улыбке при виде Рей – она сидела на нижней ступеньке лесенки, скрестив длинные бледные ноги. Подняв бровь, она наклонила голову набок и ответила мне сочувственной улыбкой. Бита подпрыгнула на ее плече, а Рей причмокнула жвачкой.
Мои глаза наполнились слезами.
– Я… я так счастлив видеть тебя.
– Зачем ты вломился в мой дом?
О нет. Сердце сжалось, и я судорожно затряс головой. На Рей были красные мини-шорты, мешковатый черный топик, и ее яркие карие глаза бесстрастно изучали меня, пока я, заикаясь, старался объясниться:
– Я… мне показалось, кто-то может попытаться напасть на тебя! – Я заломил руки. – А ты такая хрупкая…
Смех Рей перебил меня – она встала, сжимая в пальцах биту.
– Ты считаешь, что я хрупкая? Ты знаешь, где ты, Бенджи?
Я снова качнул головой, не сводя глаз с ее бедер. Покачивая ими, она, облизав губы и размяв плечи – чем-то напомнив львицу на охоте – медленно направилась ко мне. Мои скованные руки лежали на коленях, но я бы никогда – никогда – не причинил ей вреда! Я с благоговением смотрел, как вторая половинка моей души останавливается передо мной, внимательно разглядывая меня.
Ее ногти провели по моей щеке и подбородку, приподняв его указательным пальцем.
– Предположу, что нет. Врезала я тебе неплохо, – ее губы снова сложились в улыбку. – У тебя кровь в волосах.
– Я люблю тебя… – запнулся я, подаваясь к ее прикосновению, чтобы дотянуться губами до кожи. – Я… я люблю тебя.
– Х-м, – Рей отступила и вытерла мою слюну о шорты. – Как тебе твой друг?
В тусклом свете подвала я разглядел человека – того самого парня – он теперь лежал на спине, а его голубые глаза не моргая смотрели в потолок. Он был мертв. Я застыл, почувствовав, как Рей провела пальцами по моим волосам, прежде чем направиться к трупу.
Она наступила ему на лицо и с кокетливой улыбкой замахнулась битой. Мертвый парень был полностью обнажен, и я заметил металлический стержень, который торчал из головки его члена, заставляя тот пребывать в вертикальном состоянии.
Рей вздохнула, но я никак не мог отвлечься от ее бедер.
– Встретила его в клубе. Распускал руки в туалете. – Другой ногой она наступила на член, сдавливая его под неестественным углом, пока из-под ее ступни не потекла багровая жижа. – Забавный способ встретить конец.
Будучи размером вдвое больше ее, я чувствовал: что-то не так – но все равно кивнул и согнул плечи, стараясь выглядеть не слишком угрожающе. Мое сердце пело от радости при виде Рей в этих коротких шортах, меня переполняло счастье, ведь мы вместе, мы наедине – так, что по щекам потекли слезы.
Она надула губы и зашагала ко мне.
– Я люблю тебя, – повторил я и уронил голову. – Прости, что пришел сюда без разрешения, но…
– Ты кончил на мое одеяло. Ты возомнил, что мои вещи принадлежат тебе.
– Нет-нет!
Рей подтолкнула меня битой под челюсть, заставив смотреть ей в глаза. Ее взгляд был ледяным.
– Да-да. Ты решил, что я принадлежу тебе, маленький псих. Ты решил, что бред твоего больного воображения – сущая правда, и ты завалился сюда, чтобы размазать свою кончу по МОЕМУ дому, решив доказать это? Я встречала больных ублюдков вроде тебя, Бен Соло. – Она надула пузырь из жвачки и подняла бровь. – Пора кончать с этим.
На смерть мне было плевать. В отличие от расставания с Рей.
Я по-прежнему вертел головой.
– Я просто перенервничал, потому что…
– Да, я представляю. Ты считаешь, что любишь меня. – Она пренебрежительно повела свободной рукой в воздухе и наступила на цепь, тянущуюся от моих наручников, вынуждая меня склониться ниже. – Не то чтобы из-за этого я позволю тебе уйти отсюда. Оставлять тебя в живых означает создать проблемы.
Ладно, смерть – это вроде как важное событие в жизни. Я посмотрел на Рей сквозь ресницы: опираясь на биту, она продолжала взирать на меня со смесью интереса и презрения. Щелкнув в очередной раз пузырем жвачки, она вздернула бровь, словно намекая, что ждет от меня какой-то реакции.
Во рту пересохло.
– Прости меня.
Она со стоном закатила глаза и покрутила битой.
– Это все, что ты в состоянии родить? Неужели от моего удара у тебя окончательно съехала крыша?
Но я только смотрел на нее, мечтая, чтобы я появился на свет не настолько отвратительным. Я опустил глаза в пол, вытерев слезы о голое плечо – из меня лило как из ведра, господи боже. Я ворвался в дом Рей, онанировал в ее постели и испортил ее арт-проект в подвале. Теперь она никогда не заговорит со мной! Мне останется только носить браслеты из волос и дрочить в носки, пока не накоплю на мастурбатор.
Рей расхаживала рядом, и я осмелился взглянуть на нее – из-под прядей упавших на лицо волос. Она перетащила мертвого парня в другой угол подвала и облачилась в желтый полиэтиленовый халат для малярных работ, который тщательно заправила у шеи, довершив костюм толстыми перчатками в пятнах запекшейся крови. В подвале вообще было много полок и шкафчиков, не считая всякой всячины, часть которой не мешало бы подлатать. Я бы мог помочь ей.
Она взяла испачканную бурым бензопилу и наступила трупу на грудь.
– Пожалуй, тебе стоит отвернуться.
Нет. Я уже говорил, что я ебнутый.
Рей улыбнулась шире, завела эту штуку – несколько раз рванув за цепь – в то время как я смотрел на нее, а жестокая реальность вонзала свои холодные когти в мой мозг. У меня случались моменты просветления, когда я осознавал, что мне уже давно пора найти работу, и что Рей на самом деле не любит меня, и что моя мать меня не ненавидит – просто устала смотреть, как я опускаюсь на дно… И когда Рей всадила жадные зубы бензопилы в плечо мертвеца – к таким моментам добавился еще один.
Кровь, осколки костей и ошметки плоти полетели в стороны, и я рывком прижался к трубе, к которой был прикован. Рей бросила на меня короткий взгляд, только когда закончила отпиливать конечность – видимо, из опасения задеть свою, – но всякий раз, вгрызаясь пилой в труп, она улыбалась, не обращая внимания на то, что брызги крови летят ей в лицо. Ладно, вашу мать, это действительно происходит, на самом деле…
– Эй, Бен! – Рей вскинула бензопилу, которая была почти с нее ростом, и взмахнула ею в воздухе. – Ты смотрел «Пилу»? Теперь я знаю, что сделаю перед тем, как расчленить тебя, – она наступила на лицо трупу и наклонилась, отрезая ему голову. – Пора начинать грызть лодыжку, я уже заканчиваю.
Леденящий страх наконец-то настиг меня, заставляя шевелиться, и я пополз, насколько позволяла цепь, лихорадочно выискивая способ освободиться. Я не собираюсь перегрызать свою долбаную ногу! Должен быть способ вырвать трубу из пола! Я подобрался к ней, обхватил ее обеими руками и принялся раскачивать в разные стороны. Ну давай, я же сильный, я смогу ее вырвать!
Бензопила увеличила число оборотов, и вскоре Рей отошла от обезглавленного тела, не выключая ее. Окровавленной рукой она убрала волосы с лица и с чувством вздохнула. Ее босые ступни оставляли отпечатки на полу, пока она на ходу нажимала на айфон своими маленькими изящными пальчиками – а я все гремел цепью, когда раздалась знакомая мелодия.
– Тебе нравится эта песня? – засмеялась Рей и направилась ко мне – с тем же холодным презрением в глазах. – Ну конечно. Всем побитым молью отморозкам нравится «Нирвана», а «Литиум» знает каждый студентик колледжа.
Я попыталась отползти, но без помощи рук сделать это было тяжело, и в результате я распластался на спине. Рей встала надо мной и надавила ногой на живот, одновременно заводя пилу так, словно перед тем, как отрезать мне голову, ей хотелось заставить меня обосраться от страха. Я устремил к ней взгляд и панически задышал носом, не в силах сдержать рвущиеся из нутра всхлипы. Почему она так поступает? Я люблю ее, и я знаю, что она не способна никому навредить! Она нежная и милая, как булочка с корицей, в которую мне хотелось впиться зубами.
Я зажмурился в ожидании смерти.
– Я люблю тебя, Рей, – я подавился всхлипом. – Прости, что вынудил тебя так поступать.
И столь же внезапно, как началось, все закончилось.
Бензопила, рыкнув, остановилась, и ступня Рей сильнее вжалась мне в живот, но я не поднимал глаз. Щелкнула жвачка. Рей наблюдала за мной.
– Разве это не трогательно? Извиняться до самого конца, – снова лопнул пузырь жвачки. – Сколько тебе лет?
– Мне… мне тридцать два.
– Мерзость. Ты в курсе, что мне всего двадцать два, да?
– …Да.
Она захихикала и сделала шаг в сторону.
– Ну о’кей, когда мой день рождения? Любой хороший сталкер должен это знать.
Я нерешительно приоткрыл один глаз и увидел, как Рей снисходительно улыбается мне, и мое сердце пропустило удар. Господи, она прекрасна! Я жадно распахнул глаза: мне отчаянно хотелось взять ее в руки. Она была вся в крови, и я представил, как купаю ее в теплой ванне с пеной, а потом делаю ей куни.
Я улыбнулся в ответ.
– Четвертого мая тысяча девятьсот девяносто пятого.
Она взвизгнула, словно наткнулась на паука, и со смехом прошлась танцующей походкой по подвалу. Я жадно наблюдал, как она откладывает пилу на стол и снимает халат с перчатками. Ее губки сложились в милую улыбку, и она, оглянувшись на меня, засмеялась снова.
– Ты вправду жуткий. – Она достала из-под стола несколько черных мешков для мусора. – Расскажи, что еще знаешь.
Извернувшись на полу, я ухитрился сесть. Рей говорила со мной! Сама захотела поговорить со мной! Реальность ускользала от меня, и я сорвался, вновь погрузившись в пьянящую дымку отрицания.
– Ты весишь сто двадцать пять фунтов. И шесть унций, – я следил, как она разворачивает пакеты. – Твой цикл длится двадцать восемь дней и никогда не задерживается. У меня есть несколько твоих тампонов.
– Ох, Бенджи, – Рей не сердилась – она опять смеялась. – Зачем они тебе?
– …Я подумал, что, может быть, мне удастся найти яйцеклетку, и я смогу клонировать тебя.
Она смеялась до слез, раскладывая куски расчлененного тела по пакетам. Я тоже слегка хохотнул, наслаждаясь ощущением разделенной шутки, не будучи ее объектом.
Поверх кусков Рей насовала какую-то зеленую неоновую смесь из бидонов для молока, закрыла застежку-молнию и принялась перемещать мешки по ступенькам наверх. Наверняка они были невероятно тяжелыми, но моя Рей была сильной и перетаскивала их без видимого напряга. Я улыбался, наблюдая за ее работой, и сокрушался, что не могу помочь ей.
Наверное, я прослушал почти весь плейлист, когда Рей покончила с делом и выключила музыку. Зевнув, она потянулась, повернула шею до хруста, и взгляд ее сонных карих глаз остановился на мне. Я с надеждой улыбнулся шире.
Она цокнула языком.
– Мне даже как-то неловко убивать такое ничтожество, как ты. Сколько ты весишь?
– Двести тридцать.
– Да, с потрохами и дерьмом, – Рей потерла щеку и тяжело вздохнула. – Столько проблем.
Я быстро замотал головой.
– У меня и в мыслях никогда не было причинить тебе вред. Если… если ты будешь держать меня на цепи, я никуда не денусь. Я сделаю все, что ты захочешь.
– И все равно ты останешься раза в два больше меня. Наверное, можно было бы сломать тебе руки или что-нибудь другое, но ты же будешь постоянно ныть, если я это сделаю.
– Рей, мне так жаль…
Она отмахнулась и выдвинула какой-то ящик. До меня донесся звон, словно от стеклянных банок с таблетками. У Хана было немало проблем с травмами, полученными во время службы, поэтому этот звук я выучил наизусть. И еще я знал, что конкретно эти рецептурные лекарства творят даже с самыми разумными людьми.
Рей вынула одну банку и надула губы.
– Что ж, у меня есть «В*****», так что должно сработать. Пока что.
Я с готовностью высунул язык, когда она подошла ко мне. Криво усмехнувшись, она протянула две таблетки на ладони, я пододвинулся ближе, вытянув шею, чтобы подобрать их губами. Конечно, я не должен был, но напоследок я лизнул ее ладонь, пробуя остатки соленого привкуса, и задрожал от удовольствия. Таблетки насухо провалились в желудок.
Рей зачесала мои волосы назад и задумчиво наклонила голову.
– Я скоро вернусь – надо освежиться. Сиди здесь и не шуми, Бенни. – Она поддела пальцами мой подбородок и поцеловала в лоб.
Кожу в этом месте защекотало, и я подался к ее губам, но они исчезли прежде, чем я успел вдоволь насладиться ими. Я был прав. Прав! Она любит меня! Она только что меня поцеловала!
– Я люблю тебя! – слабо выкрикнул я, глядя, как она поднимается по ступенькам.
Дверь наверху открылась и закрылась. Рей мне не ответила.
========== I’ve found my friends ==========
«В*****» проехался по мне, как товарный поезд, вырубив где-то на час, не меньше. За мной не водилось пристрастий к алкоголю или всяким веществам – я даже не воспользовался рецептом с «И*****», который мне выписали, когда вырвали все зубы мудрости – поэтому я не был готов к тому, что мне так ударит в голову. Однажды – один раз – я напился, и мои нынешние ощущения очень напоминали то похмелье. Я грузно перевернулся на бок и засмеялся без причины – смех эхом разнесся по темному подвалу. Сейчас я был один. Где Рей?
Я перекатился на спину и скорчился от сильнейшего приступа головокружения. Внезапно я понял, что возбужден, но как дотянуться до члена, если руки скованы вместе? Раздосадованный, я завозился на месте – не сразу, но мне удалось вытащить член из боксеров и неловко обхватить пальцами. Неуклюжие поглаживания под неправильным углом не принесли результата – мое тело не реагировало, но я с усердием продолжал свое занятие. Однако, стоило мне приблизиться к оргазму, как оказывалось, что не хватает совсем чуть-чуть, и ощущения отливали обратно. Я стискивал зубы и корчился, бесстыдно мечтая кончить.
Наверное, прошла целая вечность – весь взмокший, я выгнулся на полу, сипя, как запыхавшийся пес, но слишком заведенный, чтобы остановиться на полпути. Пальцы заплетались от стараний перехватить ствол понадежнее – и вот плоть знакомо запульсировала, ноги заскребли по полу, я попробовал чуть сбавить обороты и поудобнее взяться за член… Давай, ну давай…
– Ты серьезно делаешь это прямо сейчас?
Моргнув, я вытянул шею и увидел розовые балетки Рей. Я скользнул взглядом вверх: по ее длинным ногам, белой юбке, розовой блузке – к улыбающемуся лицу. Я опомнился, униженно пытаясь запихнуть член в трусы, но Рей тем временем подтащила металлический стул, поставила его спинкой вперед и уселась, положив локти на эту самую спинку и подперев подбородок ладонью. Ее карие глаза смотрели снисходительно. Раздался щелчок пальцев.
– О, не прерывайся из-за меня, – пропела она и широко расставила бедра – позволив мне увидеть, что на ней белые трусики. – Продолжай, раз ты в таком отчаянии.
– Я просто… – Я по-прежнему прикрывал стояк, мои щеки горели огнем. – Из-за «В*****» у меня…
Закатив глаза, Рей прищелкнула складным ножом с зубчатым лезвием.
– Я велела тебе продолжать, Бен.
С минуту мы молча глядели друг на друга, пока она требовательно не подняла брови. Я поспешно сглотнул и взял член, перехватив его поудобнее, и продолжил с того момента, где остановился.
