Текст книги "Маленькие сказки Семьи Гримм (СИ)"
Автор книги: МАК Двуликая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Кровать стояла прямо напротив двери, у боковой стены, при желании давая возможность заходившему усталому путнику приземлиться на неё прямо с разбегу. Впрочем, кроватью её можно было назвать лишь с натяжкой. Так, небольшой диванчик с длинными подушками вместо спинки. При желании он мог становиться двуспальным, но в силу природной лени Брина устилала прямо так. Рядом с диваном – тумбочка, служившая и туалетным столиком. С другой стороны, окружённый плакатами, формулами и фотографиями, с трудом помещавшимися между полками, стоял письменный стол. На нём стоял старенький громоздкий ноутбук. И где-то совсем в углу сиротливо жался шкаф, своими размерами наводивший на мысли о пятом измерении и о Нарнии, ибо науке было неизвестно, как мисс Гримм умудрялась помещать там весь свой немаленький (ну то есть для 17-летней девушки абсолютно нормальный) гардероб.
Если тот, кто входил в комнату Сабрины, был не настолько усталым, чтобы сразу падать на диван, он непременно оценивал гордость самой Бри – окно. Большое, почти во всю стену, с удобнейшим подоконником (читай-креслом), оно радовало своим видом на сказочный лес Феррипорт-Лэндинга. Каждый месяц, а также в минуты душевного кризиса и после особенно серьёзных разборок с Паком, Гримм устраивала показательное мытьё окна. Так что стёкла всегда были прозрачны, как слеза младенца, к счастью для хозяйки комнаты и её частого гостя, о котором та не имела ни малейшего понятия.
Сабрина наверняка ещё больше бы полюбила своё замечательное окно, если бы узнала, как замечательно придумал его использовать тот самый гость! Никто, проходя мимо дома Гриммов, не замечал нескольких уступов снаружи дома, как раз, чтобы мог встать человек, видеть, что происходит внутри, и изнутри его не было видно. А слегка опущенные занавески обеспечивали наблюдателю абсолютную скрытность.
“Но комната находится на втором этаже! Туда можно попасть разве что на крыльях!” – сказал бы любой, кто это увидел. Тот, кто не знал, что у одного из обитателей дома крылья как раз были…
Солнце, взошедшее для девушки вроде и недавно, уже село. Блондинка усталая, но довольная, любовалась чистым окном. Книга на коленях Брины соскользнула и с хлопком приземлилась на пол. Девушка вздрогнула. Нахлынули воспоминания ночи. Кошмары, от которых она не могла отвязаться. Раны на шеи предательски защипали, а царапины на лице зачесались с неимоверной силой, будто предлагая содрать их к чертям.
То единственное воспоминание, когда она буквально на двадцать секунд пришла в себя, после удара. Когда увидела лицо бабушки, застывшее в зверином оскале, злые, черные, словно прожигающие, глаза Рельды прожигали её ненавистным взглядом. И этот ужасающий, шипящий голос, врывающийся в сознание бессмысленным потоком отвратительных звуков. А потом боль. Любимая и такая мудрая бабушка вцепилась ей в горло, царапая его до крови, продолжая отвратительно шипеть в попытке отнять нечто, сорвать, выгрызть.
Сабрина в беспамятстве вскинула руку к горлу и чуть сжала его. Бинты плотно прилегали к коже. Но вот, рука девушки скользнула вниз и нащупала холодный кулон на цепочке. Тот самый, который она нашла на чердаке вместе с Паком.
Девушка прокрутила цепочку, намереваясь снять с себя тяжёлое украшение, но замочка не было. Блондинка подошла к зеркалу и внимательно осмотрела серебряную цепь. Нет. Никакого замка. Просто звенья. Звено за звеном. Цепь не прерывалась. Сабрина попыталась снять его через голову, но и это было напрасным – цепочка словно сузилась на её шее, напоминая о боли и царапинах, словно специально царапая кожу сквозь бинты.
Девушка ровно встала перед зеркалом и аккуратно расположила кулон на груди. Если раньше он соскальзывал под кофту с довольно глубоким вырезом, то теперь, лишь на двадцать-тридцать миллиметров был ниже горла. Его можно было скрыть бинтами. Теперь можно.
«Какого…» – блондинка тревожно оглянулась на окно. Ей показалось, что в отражение что-то мелькнуло. Но она никого не заметила. – «Так, идите куда подальше, со своим расследованием, я спать!»
Бессонная ночь и кошмары изматывали, мучили, высасывая силы до капли. Девушка решительно достала одеяло и, не раздеваясь, легла.
Ночь оказалась душной и липкой. Сон был ломким. Сабрина не могла отделить реальность от буйных кошмаров, навеянных духотой. В один, ужасный момент ей показалось, что она захлебывается водой, но девушка тут, же убедила себя в том, что это сон. Чувство тревоги нарастало. Голова становилась ватной и тяжелой. Дыхание затруднялось, словно что-то набивалось в нос. Блондинка вздохнула, закашлялась и равнодушно посмотрела на проплывающие мимо книги.
«Это ненормально», – запаниковало чувство самосохранения, но мозг тут, же отрезал – «Это сон! Хватит бредить. Спи»
***
Пак летел по лесу так быстро, как умел. Он даже не успел никого разбудить. У эльфа была одна мысль: «Только бы успеть. Только бы Сабрину не успели утащить далеко. Пусть только она останется жива»
Всё произошло настолько неожиданно, что парень едва успел. Он рванул на странные звуки из комнаты девушки, но увидел только пустую комнату с развивающимися на ветру шторами. В лес быстро ускользал тёмный силуэт. Парень рванул вслед преступнику, но…
Через пару минут преследования он всё же потерял след. Юноша спустился на землю, чертыхаясь и оглядываясь. В ночном лесу стояла мёртвая тишина. И вдруг, будто какой-то всплеск раздался вдалеке.
Эльф бросился на звук, молясь про себя. В ста шагах протекал ручей, впадающий в крупное и глубокое озеро. Звуки явно разносились оттуда. Однако у ручья не было ни души, и Пак пошёл по течению.
Луна отражалась в воде глубокого озера. Что-то мистическое витало в воздухе и вокруг. И эта мистика совсем не нравилась эльфу. Лес уже не был привычно знакомым, тая в себе опасности и кошмары, шумя позади ветками.
Ещё через десять минут, облетев, все знакомые и незнакомые места вдоль ручья и вокруг озера, парень почувствовал отчаяние. Он собрался, уже было лететь домой за остальными, как вдруг кое-что вспомнил. Поваленное дерево. Тридцать шагов вправо от того места, где он сейчас стоял. Поворот. Да, именно под этой ивой, склонившейся над ручьём, Пак провёл свою самую первую ночь в Феррипорт-Лэндинге. Как же тогда он был поражён этим новым для него городом! Словно новый мир… И совсем неподалёку находилось то самое место, где он впервые встретил сестёр Гримм. Всё происходящее с ним в этом городе был впервые. Ведя за собой куча неприятностей, знакомство с сёстрами. И почему он тогда не утопил их всерьёз? Почему вся последующая жизнь начала напоминать чью-то злую шутку?!
На берегу того места было тихо. Как и тогда светились бледными огоньками мотыльки, качались руки-плети деревьев над водой. Пак решил, что потратил время даром, подошёл к бассейну озера, зачерпнул рукой воды, чтобы умыться. И вдруг замер.
Она лежала на дне. Совсем не такая, как в жизни, когда ругалась с ним. И не такая, какой была, когда её отравила Мотылёк. Светлые, в лунном свете кажущиеся белыми, волосы, бледная кожа, белое летнее платье, а в её волосы вплетены ярко-красные цветы. Она была словно существом из другого мира, сотканным из света и воды.
Нормальной реакцией было бы вытащить Сабрину из воды, но Пак стоял парализованным, не в силах не шевельнуться, не закричать от внутреннего холода, охватившего сознание. Казалось, что он не замечает лежащей под водой девушки, но в, то, же время не видит ничего, кроме её бледного строгого лица с чуть приоткрытыми губами. Так теряют разум моряки от пения сирен. Вот только вряд ли в голове моряков молнией вспыхивала фраза “Влюбишься, и любовь тебя погубит”.
После этих слов в своих мыслях, эльф будто проснулся. Он встал ногой в воду, стряхнул цветы с волос девушки и потянул её из воды. Вскоре блондинка уже лежала на поляне, являя собой самую прекрасную из утопленниц.
Пак судорожно вспоминал всё, что он знал об оказании первой помощи. Слава богу, пульс у Сабрины ещё был. Нужно, чтобы она начала дышать. То есть, чтобы из лёгких вышла вода. Кажется, в школе им даже демонстрировали наглядно, как нужно это делать. Перекинуть через колено. Конечно, не очень гуманно, но зато помогло. Однако девушка по-прежнему лежала без сознания.
“Следующий этап – искусственное дыхание и непрямой массаж сердца”, – всплыло в голове Пака. “Когда я начал запоминать то, что говорят на уроках?” – успел ужаснуться он.
Эльф мысленно обозвал себя идиотом. Как можно было усмотреть в искусственном дыхании что-то романтическое, а потом попрекать этим Сабрину и самому ещё смутиться? Холодно, сыро, грязно, а в голове мысленный подсчёт времени. Сначала вдох, потом надавить на грудную клетку. Парень уже потерял счёт времени, шепча что-то между вдохами. И естественно, пропустил момент, когда девушка пришла в себя.
Учёные могут добраться до Луны, разобраться в нано-технологиях, открыть секрет вечной жизни и молодости… Но никогда, никогда им не понять всех чудес женской логики. Как не понял и Пак, почему Сабрина, проснувшись и обнаружив губы эльфа буквально в двух сантиметрах от своих, а его руки и вовсе на своей груди, первым делом как следует, зарядила ему в челюсть. Она резко поднялась и закашлялась, отхаркнув остатки воды.
– Всегда мечтал изнасиловать девушку, которая плюётся водой, – ухмыльнулся парень, когда понял, наконец, в чём дело.
“Что происходит? Почему я здесь? Где все?” – рот Сабрины искажался в беззвучном крике.
– Всё хорошо. Ты почти утонула, и мне опять пришлось тебя спасать, – Пак осознал, что несёт околесицу, но это было единственным способом остановить запоздалую истерику, – сейчас мы придём домой, и мадам даст нам по башке. Всё как всегда…, – парень вдруг резко осёкся.
Упоминание Рельды вызвало у девушки новую бурю, когда она, в чём была подскочила, как ужаленная.
“Я не хочу! Это всё из-за неё! Я не могу так больше! Я устала! Зачем надо было меня спасать?” – она отчаянно жестикулировала руками. По щекам текла то ли вода, то ли безвольные слёзы.
– А как бы я тогда жил? – вырвалось у Пака почти зло.
Сабрина недоуменно на него посмотрела. Эльф не выдержал и вскочил на ноги.
– Что? Что ты смотришь на меня так? Посмотри, что ты со мной сделала! Я бы так навечно и остался мальчишкой, если бы не ты! Если уж мне суждено стать дряхлым и умереть от старости, так пусть я, хотя бы проживу не зря!
Девушка подошла к парню, но ничего не ответила. Только покачала головой, печально улыбаясь в попытке сказать хоть что-нибудь. Но нужных слов, да и вообще слов не было.
– Ладно, полезай на спину, поехали домой, – махнул рукой тот, обессилено вздохнув. Пора была уже привыкнуть к тому, что ей всегда было на него плевать, тем паче на его чувства.
Блондинка уставилась на свои босые ноги и одернула летнее платьице, прилипшее к телу самым неприличным образом и в самых неприличных местах просвечивающее.
– Я тебя умоляю, – Пак сморщился, но мысленно пообещал себе забыть подобный образ, как сон. Хотя скорее она вновь будет мучить его кошмаром имени себя. Вслух он этого, конечно же, не произнёс, поворачиваясь к ней спиной. Сабрина запрыгнула к нему на спину. Она уже запомнила за много лет, как именно нужно сидеть, чтобы не мешать его крыльям. Юноша оторвался от земли, чувствуя под своим сердцем её мокрые, холодные руки. Только яростный тяжёлый стук её сердца о его спину успокаивал. Они направились к дому.
========== 7. Письма: ответы и вопросы. ==========
В доме было по-прежнему темно, все спали. Никто и не заметил исчезновения Сабрины. Хотя по меркам эльфа прошло уже несколько часов, да и шум, наверняка, должен был разбудить хоть кого-нибудь. Если он не глухой, разумеется.
Пак тихо влетел в огромное окно девушкиной спальни. Блондинка спрыгнула на пол, как только он приземлился, и поспешила к шкафу. В комнате не было никаких следов потопа, который Сабрина видела во сне. Значит, в то время она уже должна была добраться до озера. И как так получилось?
«Что теперь?» – беззвучно произнесла девушка, выглядывая из-за дверцы шкафа, которой прикрывалась. Из-за неё же через пару минут с громким шлепком вылетела мокрое платье.
– Да есть одна идея, но вряд ли она нам что-то даст, – парень искренне старался перестать пялиться на зеркало, в котором частично было видно, что происходило за дверцей.
Сабрина ещё раз выглянула и вопросительно посмотрела на эльфа. Пак явно сомневался, стоит ли ей говорить, но, в конце концов, кивнул.
– Вся эта фигня начала происходить, когда ты надела кулон, – начал объяснять он, когда девушка выпорхнула уже одетой в пижамные штаны и футболку. – Может, если ты снимешь его и положишь на место, то все успокоится? С магическими предметами часто такое бывает. Они могут пробуждать различных существ или выполнять какие-нибудь установки прежних владельцев. Такие штуки очень опасны и часто неконтролируемы!
Блондинка задумчиво качнула головой. Схватив со стола блокнот и маркер, Сабрина застрочила для парня целый текст:
«Спешу напомнить, что все началось не так уж и сразу. Дафна и Шапочка пропали в день приезда бабушки, потом пропала Шиповничек и мама. Плюс, именно ее я видела в лесу. И именно она напала на меня!»
Пак пожал плечами. Не слишком убедительная версия, хотя совпадение, по истине, странное. К тому же необъяснимый девичий страх перед бабушкой, настораживал.
– Ладно, пошли, попробуем.
Они уже вышли из комнаты, когда блондинка вдруг резко остановилась.
– Ты чего?
«Я не могу снять кулон» – по привычке попыталась проговорить Сабрина, звонко хлопнув себя пол лбу.
– Что?
«Я не могу снять кулон!» – написала она в блокноте.
– Это как? – спросил, заглянувший через плечо эльф.
Девушка всучила парню блокнот и подцепила цепочку в попытке стащить ее с себя. Но вещица отказалась, не, то что сниматься, но и рваться, что, в общем-то, было бы закономерно. Пак хотел прикоснуться к украшению, чтобы попытаться разорвать его, но кулон заалел и обжег его. От неожиданно боли блондин выронил блокнот. Несмотря на это, когда еще раскаленная подвеска коснулась кожи Сабрины, девушка ничего не почувствовала.
– Дурацкая магия, – фыркнул парень, потирая обожженную руку и поднимая блокнот. – Идем на чердак, может чего и откопаем.
Молодые люди легко поднялись на чердак по невидимой лестнице. Пак помогал Сабрине подниматься, так как девушка всё ещё была слаба. Всё их путешествие по спящему дому проходило в задумчивом молчании.
На чердаке было так же пыльно и затхло, что впрочем, неудивительно. Эльф не домохозяйка, а чердак не хоромы. Блондинка подошла к нише в стене и валявшейся рядом шкатулке.
– Ничего нового. Разве что можно хорошенько осмотреть тайник. Может там есть какие-нибудь письма или дневники, – предположил парень, подходя к тайнику.
И блондин не прогадал. В нише действительно обнаружилась тонкая книжечка в светло-сером переплёте, скрепляющим листы, испещренные разными почерками и по-разному датированных.
Пак и Сабрина принялись изучать древние документы, но тут, же поняли бессмысленность этого дела. Хотя почерки были разборчивыми, но сами письма оказались написаны на старом наречии и скорее всего не на одном. Судя по цвету и фактуре бумаги, эти листы были такими же древними, как и кулон.
«Нужен словарь, – написала в блокноте девушка, хмуро рассматривая каллиграфический почерк, – и кажется, не один»
– Еще бы знать какой, – почесав в затылке, буркнул эльф.
«Это как раз понять несложно, у моей семьи немецкие корни, так что и словарь нужен немецкий»
Наконец, словарь был принесен, хотя оказался не нужным. Ни одно слово не подходило. Тогда пришлось просто перебирать все возможные словари с самыми разными языками и наречиями. Листы оказались письмами и были написаны на древнеславянском. Пак и Сабрина долго бились над тем, чтобы привести письма в более менее читабельный вид. В итоге получилось это:
«Мой милый,
спасибо, спасибо за твою весточку. Твои письма для меня теперь самая большая радость. Но в десятки раз радостней и слаще слышать твой голос, смотреть в твои глаза, чувствовать тепло твоих рук. Любимый Исаак, я считаю каждую минуту до того дня, когда ты вернёшься из Пруссии, и наконец-то мы сможем поклясться перед Богом в нашей вечной любви. Жизнь моя, скорее приезжай»
Пак скривился и высунул язык, когда перечитал переведённое письмо в цивильно виде.
– Гадость, какая, меня сейчас стошнит.
“Обычное письмо влюблённой девушки”, – написала Сабрина в блокноте и пожала плечами.
– Какое счастье, что девушка, которую я люблю, зовёт меня ошибкой эволюции, – вздохнул эльф, перебирая письма.
Блондинка поморщилась, как от удара или вновь открывшихся ран. Она чувствовала себя очень неуютно, когда парень начинал говорить о своих чувствах, которых теперь вовсе не скрывал. Преодолел ли он смущение или что-то для себя решил, сказать было трудно. Но видимо, перестав держать всё в себе, он решил, что пытаться делать вид, что ничего не произошло – бесполезно.
«Я каждый день вижу Алёну и Василия», – гласило следующее письмо. «Они очаровательнейшие люди, вот только многое претерпели от магии. Алёне не даёт покоя тот странный кулон. И вчера она обмолвилась, что хотела бы отказаться от него в мою пользу. Ей известно, что свою жизнь мы с тобой хотим связать с магией, поэтому, по её словам, волшебство этого талисмана будет нас поддерживать на протяжении всей нашей жизни.
Милый, я сделаю так, как скажешь мне ты. Я начинаю изучать свойства этого камня и хочу тебе сказать, что это не похожа ни на что, что мы встречали раньше. Камень не покидает хозяина, не подпускает чужаков и странным образом реагирует на магическую силу… Я не буду писать обо всех открывшихся мне свойствах здесь, лучше ты увидишь всё своими глазами. Пожалуйста, приезжай, и мы решим вместе, как поступить. Есть предположения, что прежний владелец этого артефакта жил неподалёку от тех мест, где сейчас находишься ты. Было бы неплохо узнать, откуда именно он попал в Россию, ведь тогда будет известно, в чём основная сила камня и в чём его предназначение.
Расскажи же мне, если улучишь минуту, о своей сделке с русалками. Есть ли новости от Бабы Яги? Милый, не забывай только писать, прошу тебя. Ты знаешь, что в твоих письмах – жизнь моя.
Твоя душой и сердцем,
Ольга”
Пак в очередной раз почесал затылок. Сабрина украдкой подсматривала за ним и не могла не отметить, что из-за признания что-то вдруг изменилось. В ней, в нём, как она на него теперь смотрит. Или ей только показалось?
– Ну, это уже интереснее, – проводя изящными пальцами по строкам, указал эльф на последнее письмо. – Они мне даже начали нравиться. Хотя…
Девушка заинтересованно на него посмотрела.
– Нет, не могут нормальных людей звать Исаак и Ольга, – подытожил он.
“Кто бы говорил”, – подумала блондинка, покачав головой. Пак – тоже имя не особенно нормальное.
Они перевели еще несколько писем, но там была лишь невинная любовная переписка. Упоминаний о кулоне больше не появлялось. Видимо, это была поздняя из их переписок.
– Итак. Кулон пришел к твоей семье очень много лет назад. Это плохо, – резюмировал парень. – Мы можем и не найти этого в дневниках…
«С чего ты вообще взял, что они мои родственники?» – написала девушка.
– А что их письма делают в твоем доме?
«А что их письма делают на моем чердаке?» – парировала Сабрина, а подумав, дописала. – «Вообще, они лежат»
Пак улыбнулся.
– Я пошел за фотиком! Это нужно запечатлеть – твоя первая хоть на каплю удачная шутка! Это нужно для истории!
«Сволочь» – крупными буквами написала девушка и убийственно на него посмотрела.
– Намек понят.
Ребята перерыли весь чердак в поисках чего-нибудь еще, но нашли лишь портрет женщины, которая вела переписку. Ольга.
Портрет был, в общем-то, обычным, но изображенная на нем женщина была в необычном средневековом платье. Девушка долго и пристально всматривалась в лицо незнакомки. Как ни крути Ольга была хорошенькой. Светловолосая, с большими голубыми глазами, прямым носом и нежным румянцем. У губ была примечательность: верхняя, чуть меньше нижней.
Сабрина прикоснулась к своим губам. У нее была такая же примета.
Красавица с картины обладала изящной, тонкой шеей и спокойным, полусонным взглядом. Но в ее глазах ничего не светилось, как пишут в книжках. Не было в это девушки какой-то особенной загадки с первого взгляда. Однако Сабрина могла поклясться, что в этих глазах было что-то… знакомое.
– Знаешь, а ведь вы похожи, – произнес Пак, придирчиво сравнивая Сабрину и незнакомку.
Девушка нахмурилась.
«Ты еще скажи, что она моя родственница!» – скептически ухмыльнулась блондинка.
– Ну да, – ответил эльф и перевернул картину, прислонив портрет почти вплотную к девушке.
Сзади, на пожелтевшей от времени бумаге, было красиво выведено: «Ольга Гримм, VII век».
– Все интересней и интересней! Кажется, у твоей побрякушки весьма занятные корни!
Сабрина фыркнула и развернула картину. И всё-таки Ольга была красавицей. И имела сходство с Сабриной и Дафной сразу.
– Странная она, – произнес Пак, ещё раз придирчиво сравнивая портрет и Сабрину. – Вроде вы и похожи. А вроде и нет.
«Значит она действительно моя родственница. Но почему тогда ее портрет и переписка лежат здесь?» – написала девушка и поднялась, убирая письма в нишу.
– Кулон. Это ответ. Скорее всего, это серьезный магический артефакт, который создан для защиты своего хозяина. А может и еще для чего. Но мы знаем лишь о защите. Возможно, кто-то охотится за этой вещицей и знает о ней гораздо больше нас. В любом случае, ответа у нас пока нет.
Сабрина задумалась. В словах эльфа была правда. Ведь подвеска действительно не подпускала к ней никого, и ее нельзя было снять. Возможно, это и есть защита. И что-то там было про магическую силу, но это неверное, не так важно сейчас.
Снизу раздался грохот. Пак тут же поднялся и отправился к лестнице, за ним последовала Сабрина. Шум доносился из кухни, куда незамедлительно поспешили подростки. Эльф едва успевал страховать девушку, чтобы та не свалилась с лестницы на всё ещё слабых ногах. И всё же они очень быстро преодолели расстояние до кухни, где их глазам предстала новая сцена…
========== 8. Да, сгорит оно всё синим пламенем ==========
Вся кухня была буквально перевернута вверх дном. На полу валялись осколки посуды и цветочных горшков, несколько сорванных со стены полок. Под разломанным почти надвое столом в луже собственной крови и осколков лежал Генри.
«Папа!» – закричала Сабрина безмолвно и тут же подскочила к нему.
Генри был весь исполосован чем-то острым. Его светлые волосы были испачканы в крови, кофта в нескольких местах разодрана, открывая вид на не мене внушительные царапины. Раны были глубокие, в некоторых местах на руках проглядывала кость, а количество крови заставляло просто задыхаться. Девушку начало трясти. Она тихо всхлипывала, крепко сжимая руку отца в своей. В её голове мелькала похожая сцена в лесу. Ведь тогда Рельда тоже едва не разорвала ей горло, если бы, как выяснилось, не заколдованный кулон. Когти, оставившие на лице и теле Сабрины приличные порезы, способны были разрезать кожу, что уж говорить о мышцах и даже кости.
Генри пришел в себя на один краткий миг, будто выныривая из воды. Его тело дёрнулось в приступе боли, но увидев дочь, он расширил глаза и с усилием попытался что-то сказать. Невнятные слова превращались в шёпот и хрип, когда отец делал попытку произнести слово.
– Рельда, – всё-таки смог прохрипеть он, прежде чем снова нырнуть в бессознательную бездну.
Девушка резко затихла. А когда Генри снова потерял сознание, не выдержала. Она в который раз за эти дни вдруг зарыдала.
«Папа! Папа! Папа!» – блондинка трясла отца за плечи, не в силах остановить надвигающуюся истерику. Она едва смогла прекратить трясти отца и последнее на что её хватило, это было свернуться клубочком рядом и обессилено сдержать первую волну истерики. Другого пути Сабрина пока не видела. Нужно было собраться и как можно быстрее…
***
Сабрина крепко сжала ладонь отца в своей. Она кое-как пришла в себя и понятия не имела что делать в таких ситуациях. Кое-как заглушив шквал истерики, девушка принялась расчётливо оценивать ситуацию. Почти сразу пришло решение: Зерцало и Чертог Чудес. Там должно было быть средство, чтобы остановить кровотечение и залечить раны.
Думать, где в этот момент оставшиеся члены семьи не было времени. К тому же, блондинка едва смогла сосредоточиться на одной проблеме, думать сразу о нескольких вещах в такой ситуации было практически невозможным. И всё же в уголке сознания, девушка отметила, что ни дяди, ни брата она так и не видела. Ведь подобный шум они должны были бы непременно услышать. И Пак куда-то запропастился…
Сабрина мчалась на второй этаж. Дверь в кладовку всегда была не заперта, поэтому девушка сильно толкнула её и влетела внутрь. Зеркало привычно блестело под плотной тёмной тканью. Блондинка сдёрнула ткань и отрывисто постучала по поверхности трясущимися руками. Сдерживать эмоции вечно не получилось бы в любом случае.
– О, Сабрина! Как дела? – добродушной улыбающийся Зерцало появился в отражении.
«Помоги, там, папа» – Сабрина бессмысленно жестикулировала и пыталась произносить слова.
– Что, прости? – Зерцало не умел читать по губам, о чем он сразу же сообщил девушке.
Тогда блондинка выхватила блокнот и взяла ручку. Скачущим неровным почерком она написала все, что случилось и все, что надо.
– Ключ, – не теряя не секунды, потребовал хранитель Чертога.
Сабрина схватилась за голову, хотя ключи у нее были. Такая чехарда выбивала из колеи, да ещё как, ведь на кухне на полу умирал ее отец. А она была бессильна. Снова.
Трясущимися руками девушка отыскала связку и отдала хранителю. Её губы безмолвно двигались в шёпоте. Впервые в жизни она плакала, когда кончились слёзы, и молилась Богу, хотя слов молитвы не знала.
Наконец, она получила заветную волшебную палочку и какой-то пузырёк, и даже не обратила внимание, что не было той будоражащей кровь энергии, которая обычно намекала на последующие неприятности для неё и окружающих. Сабрина слетела с перил и, спотыкаясь, вернулась в кухню. Она успела несколько раз навернуться на ступеньках, но едва заметила это.
На кухне она нашла Джейка, который пытался промыть брату раны. Не говоря не слова, девушка всучила дяде палочку и сдерживая порыв вцепиться ему в рубашку рыдая, побежала к двери. Пока мозг ещё окончательно не отказал ей, нужно было кое-что сделать…
Блондинка поняла, что нужно было Рельде. Кулон, тот самый чёртов кулон, который болтался у неё на шее и отказывался сниматься. Вернее нужен он был не Рельде. Сабрина не сомневалась, что это было нечто, что приняло облик бабушки, чтобы получить заветную вещицу. И пришло это нечто с чертовой Амазонки, куда так искусно заманили сыщицу. Где сейчас сама Рельда оставалось загадкой.
***
Девушка бежала через лес, почти не разбирая дороги, прекрасно понимая, что Паку и остальным, в общем-то, ничего не грозит. Главная мишень она сама и кулон на её шее.
Она бежала со всех ног, но, не зная, куда и зачем. Разумнее было бы оставаться в доме, рядом с отцом, дядей и братом. Пак бы скоро вернулся, а Рельда… тут был серьёзный промах. Что делать с Рельдой? Это, понятное дело, не бабушка. Блондинка про себя окрестила ее ЛжеРельдой. И что с ней делать было неясно. Оставлять опасную «зверюгу» на свободе тоже было бы опрометчиво.
«На месте разберусь» – подумала Бри, продолжая следовать невесть какой дорожке.
В мыслях внезапно и довольно четко представилась гора. Та самая гора возле заколдованной больницы, где пряталась когда-то Шапочка. Оттуда Сабрина и Пак спасались от Бармаглота.
И тут все померкло. Девушка очутилась в полной неком вакууме, где кроме темноты ничего не существовало. Отсутствие слуха, зрения, обоняния и чувствительности подействовало на блондинку угнетающе. Однако длилось все это не дольше тридцати секунд. Открыв глаза, Сабрина обнаружила себя на той самой горе. Хотя порадоваться этому она не смогла. Глаза начали пульсировать из-за чересчур яркого света, все тело онемело, а ноги покосились. Впервые девушку телепортировало так грубо и резко.
Но результат был, хоть и не утешительный. Она нашла Рельду. Окровавленная старушка прыгала по уступам, как горная коза. От кого она бежала и куда, Сабрина поняла не сразу. Но как только её уши уловили звук, напоминавший стрекот крыльев гигантской стрекозы, то она всё осознала. Пак, неизвестно как обнаруживший это место, преследовал старушку с воздуха. Возможно ли, что парень начал преследовать Рельду ещё от дома Гриммов, пока девушка приходила в себя и пыталась помочь отцу?
Сейчас всё это отошло на второй план, ибо намерения ЛжеРельды вдруг стали ясны, как день. Старушка остановилась и вдруг сиганула вниз. Совершив головокружительный кульбит, Пак рванул за ней вниз.
Сабрина начала судорожно взмахивать руками, пытаясь привлечь его внимание и остановить, но тщетно.
“Сейчас он попадет в ловушку… А я ничего не могу сделать! Я даже крикнуть ему не могу!” – пронеслось в голове блондинки.
В тот момент, когда эльф почти настиг свою жертву в попытке схватить, Псевдо Рельда резко развернулась к нему в полёте и выбросила нечто похожее на маленькую серую сферу. Безобидный с виду шарик взорвался в воздухе на миллионы пузырьков, которые облепили прекрасные крылья парня в один миг. Пак закричал не своим голосом, задёргался и вдруг стал безвольно падать вниз.
– Пак! – яростный и хриплый голос прорвался сквозь пелену тишины.
Сабрина даже не заметила, что к ней вернулся её голос. Она бежала со всех ног туда, где секунду назад пропал эльф. Девушка не строила наивных иллюзий: парень не смог, просто не успел бы ухватиться хоть за что-нибудь. И она не успевала к нему на помощь. Счёт шёл на секунды.
Блондинка выбежала на ровное каменистое пространство и едва не задохнулась от ужаса в который раз за эти дни. Пак упал в некую каменистую люльку, но лежал он неестественно ровно, неподвижно и казался, спящим. Словно фарфоровая кукла, которую аккуратно распаковали, да с которой так и не рискнули поиграть, оставив красиво лежать – ненужную, просто в качестве украшения.
Яркое солнце четко очерчивало мужественную фигуру эльфа, обводя его тенью, словно мелом. Ничего мистического в этом не было. И даже страшного не было, всё казалось просто фальшивым.
– Пак, Пак, Пак, – горячо зашептала Сабрина, пытаясь спуститься с обрыва вниз, к нему. – Я же… ты же… нет!
Девушка, спотыкаясь и падая, сдирая ещё не зажившую кожу на ногах и руках в кровь, скатилась к юноше. Притрагиваться к Паку или тем более двигать его она боялась. Даже смотреть было страшно. Блондинка просто сидела рядом и терпеливо ждала, когда её с головой накроет истерика. Только вместо истерики её медленно накрывала ненависть. Холодная, расчетливая ненависть к демону, захватившему тело её бабушки, убившему её возлюбленного… Да, она, наконец, в этом призналась! Но как же, как поздно!
