Текст книги "Вне нашей эры (СИ)"
Автор книги: Mad Tea
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
========== К сожалению, мечты всегда сбываются ==========
– Кофе хочу, – задумчиво созерцая потолок, сообщил Федя, проснувшийся минут двадцать назад.
– Я тоже, – ответил Женя из-под подушки, которой он накрыл голову в надежде спрятаться от света. Лучик, воспользовавшись тем, что шторы им вчера задернуть было как-то недосуг, решил разбудить этих двоих.
Ну что ж, это выяснили. И Федя, не меняя положения, продолжил:
– Закон гостеприимства предполагает, что его сваришь именно ты…
Федя все же решил внести разнообразие и, подперев лицо рукой, лег на бок и посмотрел на подушку, голос из-под которой опять рушил его надежды получить бодрящий напиток, прилагая к этому наименьшие усилия.
– А субординация предполагает, что ты.
– Сейчас статус измеряется машиной, на которой ты ездишь.
Из-под подушки сверкнул Женин глаз, но решив, что в комнате слишком много света, он продолжил разговор по-прежнему.
– Отлично, сейчас выпьем кофе и поедем ее покупать.
– Да ну? Правда? И никаких БМВ, а что-то приличное и относительно представительское?
– Все что угодно, если сделаешь кофе, – пообещал Женя, все же убирая подушку и щурясь, наблюдая за Федей.
– Могу и яичницу пожарить, – сон как рукой сняло. Федя уже год его уговаривал на приобретение новой машины.
– Да, пожалуй, – Женя потянулся, потом, подумав, схватил за руку Федю, который уже полусидел на кровати, – а с другой стороны…
И поцелуй, легкий, невесомый практически. Но ведь его так легко превратить в нечто большее, нужно только…
– Машина, – Федя отстраняется и встает, натягивая брюки.
– Да ладно? – развел руками Женя. – Ты же не серьезно?
– Ты директор фирмы, в которой я работаю – мне людям в глаза смотреть неудобно, – Федя прошлепал босыми ногами на кухню.
Парень осуждающе посмотрел на коробку под столом, в которой была кофеварка, подаренная Жене на день рождения в прошлом году. А ведь мог бы облегчить себе жизнь одним нажатием кнопки. Но нет, кофе варится в маленьком железном ковшике, ну а так как кофе пьет в основном Федя, а в этой квартире он ночует довольно часто…
– Ты когда кофеварку установишь? – крикнул Федя в сторону спальни, но осекся, увидев Женю, стоявшего в дверях кухни в одних спортивных штанах, лохматого и такого домашнего.
– Чем тебе не нравится моя машина? – проигнорировал вопрос парень.
– Напомнить тебе, сколько ты зарабатываешь? Есть статусные вещи, – Федя обернулся, но, увидев, как скривилось лицо Жени, сменил тактику: – Ладно, просто признай – твой Х5 уступает во многом более дорогим аналогам. Чувствуешь себя за рулем по-другому.
Женя сел за стол и важно кивнул.
– Полностью с тобой согласен.
– Невыносим ты. Ну почему ты так вцепился в эту машину? – Федя достал корм для только что вошедшего Сида.
– У меня была мечта – Х5, и не хочу я другую. Не хо-чу, – потрепал собаку по голове Женя.
– Но сегодня купишь.
– Куплю, обещал же, сейчас поедим и поедем за новой тачкой.
– И будешь на ней ездить, – Федя разливал кофе по кружкам.
– А вот этого я уже не обещал, – Женя встал и подошел к Феде, одной рукой обнимая его, а другой сдвигая ненужное со столешницы, заставляя гостя сесть на нее. – Но могу пообещать, если…
На этот раз поцелуй страстный и будораживший. И шансов на отступление нет.
***
Ник лежал в постели с закрытыми глазами, но по подрагивающим векам было понятно, что он не спит.
Сохранить остатки сна, не упускать, побыть там еще немного, пока по телу не пробежит дрожь, напоминающая, что есть только реальность. Прошлое давно смылось.
Все четыре года, если Никита имел неосторожность уставать недостаточно, чтобы провести ночь совсем без сновидений, ему снился только Даниил.
Два года в университете, и он выучил столько ненужных вещей, сколько не выучил за всю свою жизнь. А потом – усталость от всего и желание наконец-то не зависеть ни от кого. Когда ты сам зарабатываешь, ты имеешь право на одиночество.
Услышав о решении Ника, родители переехали в Великобританию, где у них сейчас есть доля в бизнесе. Деньги на это дал Женя, который сумел за неполные два года создать фирму по перевозкам, практически мгновенно потопившую мелких конкурентов и теперь играющую на равных с лучшими в этом деле.
И, естественно, Ник получил в этой фирме такую должность, на которую парень без опыта и нужного образования никогда бы даже претендовать не смог. Но у Никиты получалось, правда, иногда казалось, что даже если бы не получалось, то Женя все равно бы оставил все как есть, создавая иллюзию самостоятельности для друга.
В общем, Женя был рядом, но ни разу не предлагал встречаться или хотя бы переспать. Три поцелуя и внимательные взгляды, которые порой ловил на себе Ник.
И вроде все было хорошо, но иногда отчаянно хотелось застрелиться. Ник просто не понимал, как Даниил за какие-то три недели, по окончании которых предал его, мог настолько глубоко запасть в сердце. Это было ужасно, но Никита надеялся, что еще пара лет и все забудется.
Воодушевленный этой мыслью, он отогнал от себя мрачные думы и начал одеваться. Когда не надо на работу, в магазин идти безумно лень. Но смерть от голода тоже не слишком прельщала.
В выходной, с утра пораньше, народу в магазине мало. Ник, не вытаскивая наушников, прошел по рядам и остановился около супов быстрого приготовления. Мама его убила бы за то, что он питается этой гадостью. А Женя воскресил бы и снова убил… в общем, все были против супов быстрого приготовления.
Все, кроме…
Кто-то тронул его за плечо, Ник вытащил один наушник и обернулся. На пару секунд показалось, что музыка перестала играть, а сердце остановилось, кровь ударила в голову, а он лишь смотрел, как лицо Даниила из вежливого становится удивленным, а потом бледнеет…
========== Чувства не знают, что такое расчет ==========
Это было неожиданно. Столько лет думать об этой встрече, и, когда она наконец-то состоялась, растерять все обидные слова. Стоять и просто смотреть, вспоминая, за что же ты так ненавидишь человека.
Парадокс времени заключается в том, что в своих мыслях мы идеализируем даже злейшего врага, если долгое время не видим его. А когда в деле замешаны еще и чувства…
– Можешь ударить меня, – Даниил избегал смотреть в глаза.
Ник покачал головой, взял пакетик супа и ушел в сторону касс. Вокруг все как в тумане, но внешне он пытается выглядеть спокойно. Что там нужно сделать в таких случаях – набить морду, оскорбить, убить?.. Все это он сотни раз себе представлял, но к встрече готов не был.
– И пачку Мальборо. И зажигалку, – произнес он уже на кассе.
Он еще не забыл. Столько лет злился, но одного так сделать и не смог – стать равнодушным. И от одной мысли становилось так мерзко, что тошнило. В такие моменты ценишь две вещи – то, что на улице зима, и можно идти в расстегнутой куртке так долго, что тебе становится легче. А еще легче становится от удушливого дыма сигарет.
Но замерзнуть он не успел, потому что позади его окликнули.
– Послушай, Ник… – Даниил стоял посреди тротуара, глубоко дыша. – То, что я сделал…
– А знаешь, может, в чем-то они и правы, – не став уточнять, кто они, Ник просто отбросил пакет в сторону и, медленно подойдя к парню, с размаху ударил его в живот.
Полегчало? Да ни капли, но и хуже не стало, поэтому еще один удар. Оседлав Даниила, он наносил беспорядочные удары по лицу. Может, это и помогло бы, но парень сносил удары молча и даже не пытался защищаться.
Ник сел на землю и, прижавшись спиной к сугробу, посмотрел на свои руки. На них косо поглядывали несколько людей, выгуливающих собак, которые даже не пытались разнять их в процессе драки, да и полицию никому в голову вызвать не пришло. Потрясающее равнодушие.
– Тебе бы в больницу, – безразлично уточнил Ник, глядя на окровавленное лицо Даниила.
– Теперь поговорить можем?
– Ты едва слова выговариваешь, так что, думаю, вариант с больницей более удачен.
Ник подхватил свой пакет, встал и пошел в сторону дома.
– Легче стало?
– Нет, – ответил он, не оборачиваясь, – но попробовать стоило.
– Нам ведь придется поговорить.
Ник ничего не ответил и пошел домой. Завтракать расхотелось…
***
Женя попытался вложить в свой взгляд максимум житейской мудрости, глядя на черный джип Феди, припаркованный на подземной стоянке.
– И зачем я должен покупать другую машину, если ты сейчас ездишь на почти такой же, как и у меня?
Федя щелкнул брелоком сигнализации и, открыв дверь со стороны водителя, ответил:
– Жень, я не могу ездить по заснеженным дорогам на машине с низкой посадкой.
Погода и правда здорово изменилась за эти несколько дней, и если неделю назад покупка спортивной машины была обоснованной, то сейчас придется ждать несколько месяцев прежде, чем выехать на ней куда бы то ни было.
– Тогда зачем мне тачка, на которой я сейчас даже ездить не смогу? – к удивлению Феди, Женя не стал даже подходить к своей нынешней машине, а устроился на заднем сидении джипа своего зама.
– Чтобы ты на ней ездил весной.
– Весной и куплю.
– Второй раз я тебя на обещание купить машину не разведу – так что поехали сейчас.
Женя пожал плечами, развалился на заднем сиденье и смотрел в окно, пока они ехали по шоссе. Он, конечно, любил водить, но иногда хотелось просто посидеть, бездумно глядя на меняющийся пейзаж, а не следить за дорогой. Федя этого импровизированного уединения не прерывал, только изредка поглядывал на парня в зеркало заднего вида.
Наконец, они затормозили у салона.
– Долго ехали, – констатировал Женя.
– Да нет, нормально, – Федя открыл дверь и пошел в здание.
***
– Ты ужасен, – Федя сделал знак консультанту, чтобы он их оставил наедине.
– Спортивный автомобиль – чем тебе не нравится? – Женя смотрел на машину.
– Мне не нравится, что это БМВ. Опять…
Два часа, рассказы о множестве моделей, представленных в салоне, и даже Федя уже задумался, зачем ему, собственно, такие мелочи как квартира и дача, когда можно купить еще ту, ту и вон ту машины и жить счастливо.
Но Женю было не так-то легко удивить, однако он был согласен на любой вариант, который бы предложил ему Федя, если бы сейчас не увидел BMW i8 Spyder.
– Да чем тебе БМВ не угодил-то, мне нравится, – Женя даже с относительным энтузиазмом смотрел на машину, словно совсем не против на ней ездить без всяких вымогательств.
– Вот, Porsche 918 Spyder…
– Скажите, – Женя даже не посмотрел в сторону блестящего Порше, – а можно ее в красном цвете?
– Конечно, – тут же подошел консультант и принялся сыпать подробностями о БМВ.
Федя устало вздохнул и посмотрел на Женю. Тот виновато улыбнулся.
Трель Жениного телефона нарушила тишину автосалона и прервала речь консультанта. Федя нахмурился. В выходной шефу разрешалось звонить только в случае крайней необходимости. Может, кто из знакомых?
– Да? – Женя отошел в сторону. – Сейчас приеду.
– Что случилось? – их относительная идиллия была разрушена мгновенно.
– Ничего, – отмахнулся Женя, – какую? Порше? Замечательно – нам вот эту, – Женя все же указал на Porsche, – только в красном кузове.
– Женя! – привлек внимание Федя.
– Прости, – тихо сказал парень и вышел из автосалона.
А, ну раз «прости», то точно не по работе. Ник, кто же еще?
– Пройдемте, – консультант вежливо указал на дверь кабинета.
Федя вернул своему лицу непроницаемость и даже вежливо улыбнулся, пройдя в кабинет.
Может, сделать гадость и купить еще одну машину себе за Женин счет?
Да нет, желание делать что-либо пропало. Появились сомнения – а вдруг он не прав, и Женя Ника именно любит?
***
Ник сидел на кухне и курил. Он честно не хотел звонить Жене, потому что очень тяжело принимать помощь от человека, который тебе отказать не сможет. Но больше позвонить было некому.
Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Быстро же.
Открывает дверь, не глядя в глазок. Все же мама была права – нельзя так делать, не спросив: «Кто там?»
– Мне заплатили, чтобы я украл ту папку, – без вступления, потому что знал, дверь захлопнется.
– Мне все равно, – Ник смотрит на Даниила и закрывает дверь.
– Мне заплатил Женя…
========== У нас разное прошлое ==========
Странное чувство – вроде и удивлен, но факт предательства Жени так хорошо вписывался во всю историю, что сомнений в словах Даниила не возникло.
– Так? – взрослая жизнь учит сохранять лицо в любой ситуации.
– Потом акции были вовремя куплены, фирма продана уже за фактическую цену. Где он взял остальные деньги, ну, чтобы бизнес начать, я не знаю.
Это было именно тем, что хотел услышать Ник, но все же…
– Я про твою роль во всем этом.
– Мне нужны были деньги, очень. Мне предложили это дело, и я согласился. Я понимаю, что меня это не оправдывает, но…
– Правильно понимаешь, – Ник снова хотел закрыть дверь.
– Я сказал тебе, потому что то, что было тогда между нами… Это перестало быть игрой с самого начала. Я увлекся, но думал, что забыть получится без проблем… Не получается. Ник, это ведь было…
– Да, было, – слишком спокойно согласился Никита. – Я любил парня, который работал в соседнем городе, пил мятный чай и с которым мы провели чудесные три недели, – секундная пауза, и Ник закрыл глаза, но потом, хотя и немного сбившимся голосом, продолжил: – Это разве ты?
– Я пью мятный чай, – слабый, чертовски слабый довод.
– Вот тебе и ответ – нас ничего не связывает. Вообще ничего, – Ник усмехнулся. Странно, но он понял эту простую истину только сейчас. Он не знал Даниила – в образе, который виделся в снах почти каждую ночь, был тот парень, которого Даниил пытался сыграть ради выполнения… задания, за которое заплатил Женя.
А вот факт причастности Жени оправдать не получалось. Ник закрыл дверь. Даниил на этот раз ничего не сказал.
И снова пустота. Как четыре года назад.
Мир просто не имеет права рушиться вот так, за один день. К этому необходимо подготовиться. Например, заснуть в этот день и проснуться только на следующий, а тебе дают подробный отчет об изменениях в твоей жизни. И это будет избавлением от часов пустоты, ненужных выяснений отношений.
Но нет – мир рушился прямо сейчас. Прямо сейчас Женя ехал сюда, и разговор с ним тоже отложить нельзя – он построил свой бизнес на банкротстве родителей Ника. И все, что он делал в течение четырех лет, было искуплением вины. Может, эта любовь тоже чувство вины, не более?
И снова звонок в дверь.
***
Женя доехал до дома, в котором жил Ник, довольно быстро. Расплатившись с водителем, он подошел к подъезду.
– Привет, Женя.
Парень обернулся и увидел Даниила, сидевшего на низеньком ограждении возле подъезда.
– Понятно, – протянул Женя. – Значит, ты действительно настолько глуп.
– Да? А ты, значит, надеешься выйти сухим из воды?
– А, понимаю. Вдвоем тонуть веселее. Удачно тебе и дальше идти с этой философией по жизни, – Женя потянул на себя дверь и зашел в подъезд. Он не знает, во что это выльется. Но у него больше шансов – если не откровениями, то манипуляциями, на худой конец.
Звонок в дверь. Долго ждать не пришлось. Лицо Ника, и тот же, что и четыре года назад, взгляд.
В груди кольнуло.
– Ну, давай – скажи мне, что это неправда, и я поверю, потому что второго предательства не выдержу, ты уж не обессудь, – Ник пропускает Женю внутрь.
– Отчего же, правда, – Женя очень старается заглушить эту интонацию уверенного в своих доводах человека. С Ником так нельзя. Не потому что не подействует, просто это не бизнес – это отношения.
– Тогда уж не мучай, добей, – мордобой сегодня уже был, теперь время слов. – Хотел привязать к себе?
– Нет.
Они стояли в коридоре. Нику хотелось, чтобы разговор закончился как можно скорее и его оставили одного, а когда предлагаешь человеку сесть, беседа затягивается.
– Что тогда?
– Мне нужны были деньги, и про дела твоего отца я знал – часто бывал у вас в доме, у меня было достаточно возможностей. Другого пути я не видел.
– Конечно, близкий друг – кто на него подумает?
– Ты же подумал, той ночью.
– А ты соврал.
– Да, – простой ответ. С манипуляциями как-то не получалось. Хотелось быть откровенным до конца, хоть с кем-то.
– Зачем?
Женя посмотрел в сторону, потом на Ника.
– Я думал, если будут деньги, я стану счастливее. Уже не я буду прогибаться, а под меня будут. Ты бедным никогда не был и не будешь, тебе не понять. Можно уйти в себя и смириться с отсутствием дорогой одежды, квартир, машин… Можно даже привыкнуть к тому, что тебе твое положение ставят практически в укор. Вот только смириться могут люди совсем без амбиций. А у меня они были.
– Деньги…
– Нет, Ник, самоуважение. Гармония с собой, если хочешь, – голос слегка охрип. Женя до этого никогда не был ни с кем настолько откровенен. Ты должен держать лицо, если хочешь, чтобы тебе подчинялись.
– А он? – сразу стало понятно, кого Ник имеет в виду.
– Даниил просто подвернулся под руку. Втереться в доверие – это было его заданием. Порно и… ваши отношения – это уже импровизация.
– И ты одобрил эту импровизацию?
– Я тогда строил финансовую империю, было не до ревности. Но меня это бесило, да.
– Только бесило? А как же твоя любовь ко мне? – обсудить, так сразу все.
– А что с ней? Она на месте.
– И что теперь?
– Не знаю – ты можешь меня возненавидеть до конца жизни и жить, как хочешь, твое положение в фирме останется прежним, и со временем, года за три, я тебе верну все, что я тогда взял, и помогу начать собственное дело. Или…
Женя сделал шаг вперед, посмотрел Нику прямо в глаза.
– Я не буду ни оправдываться, ни просить прощения – ничего. Я взял у тебя те деньги, но я тебя не предавал, не бросал. И не потому, что люблю, а потому что ты был и остаешься моим другом. Считай, что я взял в долг, надолго и с очень большими процентами. Ты ведь хочешь сейчас забыть, все забыть. Забывай. Со мной можно и это.
– Через пару лет тебе опять захочется чего-то, что есть у меня. Например, взять мою почку. Ты возьмешь, но будешь рядом, да. И не бросишь.
– Ну да, примерно, – кивнул Женя и едва заметно улыбнулся.
– У человека ведь две почки, да? – не зная зачем, уточнил Ник. Вдруг стало легче. Все-таки они друзья, и за всеми речами про любовь это как-то стерлось. Но сейчас…
– У меня три, – не очень удачно попытался сдержать улыбку Женя.
– Такого не бывает.
– Я думал, ты скажешь, что я не человек.
– Реально три?
– Нет, но я знаю девушку, у которой три. Так что возьму у нее, если что. Но у тебя еще много других органов, так что ты не расслабляйся.
И вроде ничего смешного, но смешно стало. Не истерика, нет. Просто двое парней, которые когда-то сидели вместе за одной партой, иногда прогуливали и были лучшими друзьями, они все еще были здесь. И пока не произошло ничего такого, что навсегда заставило бы забыть, что они были детьми.
Так же, как и четыре года назад, Женя был рядом. И на этот раз было сказано все.
========== Самоконтроль придуман сильными ==========
По идее, жизнь должна была наладиться, но этого не произошло. Но и хуже не стало, что уже можно было считать своеобразной победой. Они с Женей проговорили до пяти утра. Когда первая бутылка водки подошла к концу, Нику были обещаны оффшорные счета, которые с лихвой покрывали «одолженные» четыре года назад деньги.
Ник злился? Безусловно. Но не на Женю конкретно, а скорее, на клубок случайностей, в котором банкротство его родителей было очень удачно приурочено моменту окончания школы, когда выпускники могли бы пуститься в свободное плаванье. Деньги вообще не напрягали Никиту, ведь он никогда не пробовал жить без них.
Напрягало другое.
– Но ведь тогда, у меня дома, когда ты, по идее, впервые встретился с Даниилом, он тебя, похоже, не знал, – говорил Ник, туманным взором глядя на вторую бутылку водки, которую неплохо было бы тоже открыть, но она стояла в пакете у плиты, а они сидели за столом, так что с этим можно было и повременить.
– Тогда и не знал. Не обязательно договариваться обо всем самому, – нехотя ответил Женя.
Их ночной беседе были свойственны эти странные временные перепады – то вспоминать детство и школу, то вдруг возвращаться к истории четырехлетней давности. И что самое неприятное – то минутное озарение Ника по поводу того, что Даниила как человека он не знает и их любовь была срежиссирована, не слишком изменило общее восприятие реальности. Наверное, после прозрения нужно время, чтобы забыть…
Ну да, так же он думал после предательства.
Эта мысль заставила встать за второй бутылкой. И даже выпить первую рюмку. Дальше был туман. Никакой конкретики.
***
Женя смотрел на Ника, который, положив голову на стол, уже спал. Да, они однозначно перебрали с алкоголем.
Парень встал, постоял пару секунд, оценивая свои возможности, и, перекинув руку Ника себе через плечо, повел его в спальню.
Никита, стоило его голове коснуться подушки, тут же уснул. Женя укрыл его пледом, сел рядом и смотрел на спящего. Он часто за все время их знакомства видел, как друг спит, и все же… Сейчас он был таким спокойным, беззащитным, что ли, даже несмотря на то, что они были примерно одной комплекции.
Женя осторожно отодвинул прядь с лица парня, изучая каждый миллиметр внимательным взглядом. Потом встал, задернул шторы и пошел в гостиную. Пара часов сна, и на работу. Пора заканчивать с бездельем. Деньги все еще нужны для счастья.
Пусть уже и не для Жениного счастья.
***
Голова не болела, нет. Разве может болеть то, что сейчас расколется на несколько частей?
Ник осторожно открыл глаза, возблагодарил тех людей, что изобрели шторы и дали возможность не морщиться от света, и попробовал очень аккуратно повернуться, но, ойкнув от боли, решил обойтись малой кровью и просто скосить глаза вправо.
Так и есть – в постели он лежал один, да и по ощущениям похоже, что вчера не наделал глупостей. То есть с Женей они были наедине, оба вдрызг пьяные, но ничего не было.
Все же Нику, каким бы он хорошим другом не был, невозможно понять мотивов поступков Жени. Никита вообще сомневался, что кому-то под силу подобное.
Мелькнула мысль о том, что неплохо было бы позвонить родителям. Убедиться, что у них действительно все в порядке, и он имеет моральное право не отказываться от всего, что дал ему Женя. Бороться сейчас не было сил. Да и к чему она, эта борьба…
Мысли снова вернулись к Даниилу – не знать-то он его не знает, но сниться тот продолжал. Можно договориться с сознанием, но вот подсознание сдавать позиции отказывалось – и попробуй ему объясни, что продолжать любить человека, о котором ты ничего не знаешь – это бред.
Зазвонил телефон:
– Аспирин на тумбочке, – сказал Женя слегка севшим голосом, – пиво в холодильнике.
– Угу, – промычал Ник. И почему он раньше никогда не замечал, какая у него на телефоне противная мелодия и какой яркий экран?
– К двенадцати чтобы был на работе, – а это уже тон руководителя.
– Угу, – интонация не изменилась.
И почему в жизни всегда нужно работать, принимать важные решения и страдать?
***
– Итак, теперь можно официально считать, что ты наконец-то вышел из своего затворничества? – удовлетворенно спросил Федя, зайдя во второй половине дня в кабинет к Жене.
В офисе кипела работа – аж любо-дорого смотреть. И это после каких-то двадцати минут общения Жени с главами отделов.
– Как видишь, – Женя отложил в сторону телефон и усмехнулся. – Как моя машина?
– Скоро подгонят, постоит пока в моем гараже, – Федя устроился на диване.
– Почему это в твоем?
– А потому что у тебя гаража все еще нет.
– Но есть чудесная подземная парковка.
– Недостаточно надежно, – покачал головой Федя.
– Значит, Порше, – скривился Женя.
– БМВ.
– Я же сказал, что можешь брать Порше, – Женя улыбнулся.
– Не мне же ездить, – Федя пожал плечами. – Обедать идешь?
Женя посмотрел на парня, слегка нахмурившись.
– Да. Куда пойдем?
– Нет, я пришел тебе напомнить о необходимости принимать пищу, а не пригласить в ресторан. Моя благоверная вернулась, так что сегодня меня ожидает час в кафе внизу под болтовню о плюсах и минусах отдыха в дорогих СПА-отелях. Все, давай. Поешь, а то я тебя знаю – вернешься к работе и на все забьешь.
– Ты бы тоже съездил куда-нибудь, отдохнул.
– Обязательно, – Федя махнул рукой и встал у двери, отвечая на звонок.
Женя смотрел ему вслед.
У них так всегда: Ник звонит, Женя срывается и летит к нему, а Федя пытается вернуть обычный уклад, в котором у президента и вице-президента никаких отношений, кроме дружеских, и в помине нет.
Это было привычно, но неприятно, потому что из-за любви Жени к Нику больше всех страдал Федя.
***
Когда Федя спустился в кафе, то за столиком, помимо Лены, сидел еще и Ник. Да сегодня прямо счастливый день.
– Привет, – поздоровался он, пожимая Нику руку, потом обнимая Лену, которая повисла на нем.
Девушка выглядела хорошо. Джинсы и белый джемпер красиво сидели на стройной фигуре, легкий загар, распущенные темные волосы и белозубая улыбка. Природная красота и деньги бойфренда делали ее очаровательной, а наивность – счастливой. Вот и сейчас:
– Я как раз рассказывала Нику, насколько круто в Скандинавии. Но, – она снова обратилась к Никите, который слушал с вежливым интересом, слегка косясь на Федю, – я раньше уехала, потому что с увеселительной программой там совсем плохо. Ты приезжаешь насладиться тишиной, тишину тебе и предоставляют, но она быстро надоедает.
– Неужели вообще негде было развлечься? – спросил Ник, все еще пытаясь краем глаза отыскать на лице Феди разочарование или злость. Но ничего такого не находит, даже зная, что тот наверняка в курсе, где Женя провел ночь. Пусть и вполне невинную ночь.
– Было, но когда ты платишь за тишину, глупо вызывать такси каждый вечер и ехать на вечеринки. Просто надо определиться, что нужнее, а не вестись на рекламу, – грустно вздохнула Лена и посмотрела на Федю, который вообще-то с самого начала говорил, что ей там не понравится.
========== Главное, чтобы ничего за это не было ==========
Ник решил не мешать разговору Лены и Феди. Он знал, как парень относится к Жене, представлял свою роль в этих странных отношениях, но при этом понятия не имел, почему в этом любовном треугольнике, пусть и на отшибе, присутствовала еще и девушка.
Вверх на лифте, и, неожиданно даже для самого себя, он поворачивает в сторону кабинета Жени.
Друг, как всегда, сидел за столом и разговаривал по телефону, что-то печатая. Движением руки он пригласил Ника присесть на диван.
– Что-то случилось? – тон вполне деловой. Сложно переключится в одночасье.
– “Доброе утро!” сказать пришел, – да, момент весьма неловкий. То есть, моменты, когда в тебя влюблен лучший друг, а ты совершенно запутался в своих чувствах, по определению ловкими быть не могут, но на этот раз все было как-то совсем грустно. И зачем только пришел?
– Уже день, – Женя слегка улыбнулся, и его взгляд немного потеплел.
– Ну да…
Вообще Ник не представлял, как строить разговор дальше. И почему положение дел не может проясниться сразу же после осознания происходящего. В общем, события прошлой ночи сейчас воспринимались как сон, и Никита был бы очень благодарен, если бы Женя повторил все сказанное еще раз, чтобы знать точно…
– Женя, французы приехали… – открыл дверь Федя, но тут же замолчал, увидев Ника.
– Я пойду, наверное, – сказал Ник, вставая, и, не услышав протестов со стороны Жени, вышел из кабинета.
***
Даниил сидел в черной Мазде, припаркованной на стоянке около супермаркета, и смотрел на экран телефона. Потом сделал глубокий вдох, взял сложенный пополам белый лист, который лежал на сидении рядом, и набрал номер телефона, торопливым почерком записанный на бумаге.
Теперь собраться – это всего лишь телефонный звонок. Если дар речи пропадет, а это, к слову, довольно вероятное развитие событий, то он просто бросит трубку. Не самый смелый поступок – но что поделать?
Гудок.
Еще гудок.
Может, он не поднимет. И это будет знаком. И…
– Да?
Черт.
– Ник, прежде, чем повесить трубку, выслушай, а?
Молчание на том конце. Но трубку не бросил. Отлично, уже прогресс.
– Мы можем встретиться и поговорить?
Боже, и это все? То просит выслушать, то встретиться.
– Через час в «Тихой гавани». Адрес знаешь?
– Да, – место встречи изменить нельзя, блин. Самый важный разговор в его жизни состоится в забегаловке у железной дороги.
***
Женя сидел на переговорах с двумя французами в деловых костюмах и с интересом слушал Федю.
Вообще интерес к сказанному был довольно условный – его французский если не ограничивался знаменитой фразой Остапа Бендера, то и далеко от этого уровня не ушел. Поэтому он понимал лишь общий смысл. О смысле, впрочем, можно было бы и так догадаться, остается лишь вглянуть одним глазком на то, чем занимается фирма.
Интерес выражался в другом – Федя говорит по-французски. И не просто говорит, а говорит хорошо и, судя по недавней реплике одного из французов, даже почти без акцента.
Знать человека столько лет. Черт, находиться с ним в очень близких отношениях и не знать этого.
– Я поражен, – сказал Женя, после удачного подписания контракта, когда они остались в конференц-зале наедине. Федя отключил свой ноутбук от проектора и теперь складывал документы в папку.
– Чем? – не отвлекаясь, спросил Федя.
– А с каких это пор ты на французском разговариваешь?
– Выучил три года назад, – факт, проскользнувший как бы между прочим. – Все, пошли. Тебе еще все бумаги подписывать, а мне с Америкой созваниваться.
Женя подошел к Феде, осторожно забрал у него из рук ноутбук и документы, сгрузил все это на стол позади себя и, положив руки своему заму на талию, предложил:
– Поехали в Париж на эти выходные?
Федя, если и удивился, то виду не подал.
– У нас на следующей неделе два проекта, дел выше крыши, давай все твои планы подождут хотя бы пару недель?
Парень повернулся, высвобождаясь от объятий, взял ноутбук и бумаги и сделал шаг к двери.
– Перестань, ты заслуживаешь отдых.
– Я знаю, – сказал Федя сильно сжимая ручку двери, но не оборачиваясь, – зато ты отдохнул достаточно. Ты прохерил два дня, у тебя куча работы – всем тяжело, я понимаю. Не хочешь об этом говорить – ладно. Но на той высоте, на которой ты находишься сейчас, так часто отдыхать нельзя, а я всю работу за тебя делать не могу.
– Боссу можно все, – усмехнулся Женя.
– Ага, – Федя наконец-то повернулся, – все можно. А Париж – прекрасный город, только я не настолько оптимистичен. Стоит Нику позвонить, и ты тут же полетишь обратно. Так что нахуй мне сдались такие выходные.
Федя ушел, а Женя переводит взгляд в окно, потом ударяет кулаком по столу и морщится от боли.
***
Ник и сам не понимал, почему назначил встречу именно здесь. Нет, кафе было вполне милым, здесь сидели даже мамочки с маленькими детками, просто всех посетителей объединяло одно – они собираются уезжать или только что приехали. Атмосфера движения иногда действовала угнетающе, напоминая о скоротечности нашей жизни, а иногда наоборот, придавала силы – ведь в случае чего всегда можно уехать туда, где тебя не знают, и начать все заново.
