Текст книги "Вероятность - ноль. Не его случай (СИ)"
Автор книги: лунный мечтатель полтергейста
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Полюбите вас чернобыльские белки! – Сквозь зубы процедил Забини. – Что теперь делать будем?!
Лежать под стеной огня было, мягко скажем, не ахти, к тому же не известно, как долго это будет продолжаться, и не пойдёт ли стена вниз.
Тому, что Забини – с виду чистокровный маг в энном поколении, – знает что-то о маглах, никто не удивлялся и старался не акцентировать внимание, всё же соседство с Гренджер за партой и не такому научит.
– Что делать? – Насмешливо мыкнул Поттер. – Тоже, что и всегда – вперёд и с песней! Как на физподготовке! Берешь и ползёшь по-пластунски!
– Поттер, ты сдурел!? Если ошибёмся – наши обугленные останки даже не опознают! Ибо нечего будет!
– Значит, постарайся не ошибаться! – Огрызнулся на друга Малфой. – Закрыл ротовое отверстие и ползи!
А ведь это было только самое начало. Этот коридор вёл только к лестницам перед главными дверями. Что будет дальше, все дружно решили не думать. Основатель явно не мелочился.
– Напомните мне, кто-нибудь, – попросила Гермиона. – Почему мы не сообщили в Аврорат или хотя бы невыразимцам?
– Потому что действия Аврората мы все имели честь лицезреть во время “правления” змеиной морды, а невыразимцев звать долго! – С охотой поделился Невилл.
Нельзя сказать, что никто из них не был готов к последствиям своего решения сунуться в потенциально опасную ситуацию, в которой их почти со стопроцентной достоверностью ждала полоса препятствий, составленная лишь с той целью, чтобы остановить сильных магов – ибо только такие могли пройти защиту Основателей – но они определённо не были готовы к тому, что ситуация может выйти из под контроля.
Точнее они об этом не подумали. От слова – совсем.
На их счастье, первым экзаменом, с которого они собственно и смотались, в академии была боёвка. Технически, та же полоса препятствий, не считая того момента, что там их всё же страховали.
Собственно, единственной причиной, по которой они тогда все дружно не положили головы, был тот самый экзамен. На него разрешалось брать некоторое снаряжение. По мелочи и в основном аптечку, но именно это послужило той самой соломинкой, что вытянула их из мифического болота.
Гриффиндор постарался на славу. Полоса была сильной. Попади они на неё ещё сто лет назад, точно бы не прошли. Но время сделало своё дело. За тысячу лет все механизмы и заклятия ослабли в достаточной степени, чтобы шесть недоучек, только начавших познавать путь боевых магов, её одолели.
Это было не просто, память о тех часах навсегда врезалась в их разум, запечатлевшись калёным железом.
– Не спать! Щиты! Поднимайте! Малфой, Забини левее, там концентратор! Грохнем его – вся энергосистема, питающая руны, полетит!
Поттер, как самый глазастый и с просыпающейся интуицией артефактора, направлял действия остальных. Они почти добрались до тайника, где был ключ от артефакта-“зайчатника”. Все они были уже на пределе.
Забини рассекло бровь зачарованной стрелой с самонаводкой. Нейтрализовать успели в самый последний момент, но теперь глаза ему заливала кровь, которая никак не желала останавливаться.
Гермионе подпалило волосы и зацепило режущим плечо. Левая рука её почти не слушалась. К тому же при падении с лестницы, когда в них полетело битое стекло она, кажется, ушибла рёбра.
Основатель явно не мелочился и не брезговал магловскими методами обороны.
У Драко от лодыжки до бедра шла глубокая рана, ногу не отрубило только чудом.
Невилла накрыло волной мелкого щебня при взрыве одной из стен, мантия на спине у него пропиталась кровью настолько, что с неё капало.
У Луны была сильнейшая контузия, что практически полностью нейтрализовало её, как Видящую. Однако без её подсказок они не прошли бы и половины пути.
Но сильнее всего закономерно досталось Поттеру. Он был единственным, кто мог видеть рунные цепочки и чем они могут аукнуться, поэтому он шёл первым. Перелом нескольких рёбер, множество глубоких порезов на руках и одна длинная косая рана на спине от меча голема. Позвоночник благо был не задет, но сильное сотрясение сказалось на скорости передвижения.
И всё это на фоне сильнейшего магического истощения всех шестерых.
Они прошли почти всю комнату. Рунная вязь с накопителями, которую сейчас дружно крушили Малфой и Забини, была последним препятствием на их пути. Теоретически.
Но именно это “теоретически”, было тем, что почти отправило Поттера на встречу с предками уже окончательно, а не как обычно.
Вот вопрос на засыпку: что отличает хорошего боевого мага от просто боевого мага, даже если он не начинающий?
Думаете опыт?
Нет. Опытного боевого от обычного боевого мага отличает лишь то, что первый никогда не расслабляется. По крайней мере, пока не уберётся из потенциально опасного места.
Опыт это дело наживное. Все с чего-то начинают, и если бы всё дело было только в опыте, то никто из начинающих не дошёл бы и до выпускного. Другое дело, что опыт это тоже чрезвычайно важно.
Казалось бы, Поттер – человек (с виду, по крайней мере), которого с младенчества пытаются грохнуть (всем, что под руку попадётся и не только) и который активно “грохаться” не хочет; человек, которого с одиннадцати лет травили таким, после чего не каждый взрослый выживет (и речь тут не только о зельях); человек, о которого навернулся не один взрослый БОЕВОЙ маг (те же Пожиратели далеко не гуманитарий оканчивали); словом, человек, с зашкаливающим количеством опыта в ситуациях “вредных” для здоровья и которого так просто не прибьёшь, даже если захочешь! А прокололся на ловушке для начинающих идиотов.
– Предки, я – дебил!
Это было единственным, что успел сказать Поттер, после того, как взял небольшой камешек-гальку, который в теории и являлся тем самым ключом от “зайчатника”, со специального постамента, но до того, как в него ударила белая вспышка молнии.
Смотря, как падает молодая версия Поттера, Годрик был готов проклясть себя. Это было его Родовое проклятие. Никакая защита от него не спасает. Выжить при нём практически не возможно.
Пусть где-то на задворках сознания он понимал, что раз неугомонное чудо... вище, по воле случая, оказавшееся его партнёром, всё-таки свалилось ему на голову спустя почти десять лет после этого случая, и при этом было вполне себе живым, – разум отказывался это понимать.
Ещё в момент, когда “детишки” ломанулись за выключателем, он внутренне похолодел.
Так же, как и Салазар, так же, как и Хельга с Ровеной, он устанавливал линии обороны замка, но чтобы через них полезли вчерашние ученики?! На такое он не рассчитывал. Совершенно.
– Придурок! – Малфой резким движением узкого кинжала рассёк мантию на груди школьного соперника. – Драклы тебя задери! Не вздумай сдохнуть!
– У него сердце остановилось! Не дышит! – Луна одно за другим выводила диагностические заклинания.
– Чёрт! Вот и что теперь делать?!?
Паника – главная угроза в экстремальных ситуациях. В Академии учили тому, как противостоять этому, однако сейчас именно она разворачивала свои невидимые крылья в разгромленном зале.
– Нужно сердце запустить! Его магия с остальным справится! Нужно его током ударить.
Гермиона была, пожалуй, единственным человеком, который хоть что то-то мог вспомнить из курса Академии. Она не знала ни одного заклинания, способного переломить ход сложившейся ситуации, но как любой маглорождённый, она знала, как в таких ситуациях поступают магловские врачи.
Уж если не получается действовать как маг, возможно, получится сделать как магл. Этому-то в Академии их научить смогли.
– Я знаю, заклинание! – С палочки Забини срывается вспышка.
Тело Поттера дёргается на каменных плитах, но пульса по-прежнему нет.
– Ещё раз! – Командует Невилл.
Вспышка. Ничего.
– Сильнее! Ещё Раз!
Вспышка.
– Ещё!
Вспышки магических молний озаряют стены комнаты. Секунды длятся неимоверно долго. Результата нет.
Лишь на исходе третьей минуты, когда, уже никто не верил, но продолжал пытать почти на чистом упрямстве, упрямая мышца начала, наконец, сокращаться самостоятельно.
– Хииии!!! – Воздух прорезал истерический смешок. У Малфоя нервы не выдержали.
Впрочем, не у него одного. Его товарищи недалеко от него ушли. По залу пошёл дикий хохот. Стресс выходил со всхлипами и слезами.
Со стороны это походило на припадок сумасшедших, но им было всё равно. Пусть так.
– Мордред! Вы только посмотрите! – Бледный, как простыня, Драко с суеверным ужасом смотрит на обнажённую грудь бессознательного Поттера.
Там медленно, словно рисунок, написанный лимонным соком от нагрева**, проступает огромное количество шрамов.
– Морок. – Авторитетно заявляет Гренджер.
– Откуда у него столько?!
Девушка лишь передёргивает плечами и отворачивается, коротко бросая:
– Это детские. В основном. Но лучше не спрашивай его о них. Он не любит говорить об этом.
– Ты знала?
– Мы с первого курса дружим.
– Уизелу это не помешало на него напасть. – Малфой проигнорировал выразительный взгляд девушки.
Та лишь поморщилась от его реплики, но ничего не сказала.
– Ладно, хватит. – Прервал допрос Лонгботом. – Будите нашу спящую красавицу. Нам ещё обратно топать.
– Не спать! – Певерелл прикрикивает на отстающих студентов.
– Это варварство! – Возникает кто-то.
– В следующий раз, любвеобильные придурки будут думать прежде, чем делать глупости. – Спокойно отмахивается Гарольд.
– А мы тут причём?! Почему ночью бегаем?! Никто так не делает уже!
– Я делаю! – Отрезает Поттер. – Шевелите копытами! Бегом!
Про себя Гарри усмехается:
“Не делает! Как же!”
После той эпопеи в Комнату Годрика их ещё и не так дрючили. Мало того, что они глупость сделали и никому о ней не сказали, так ещё и с сессии удрали.
Что удивительно, полосу препятствий им засчитали за экзамен. Чудеса, однако.
Но, что не говори, им тогда повезло. И очень сильно. Они все могли тогда погибнуть, и он это как никто другой понимал.
Шмяк.
– Надеюсь, ты тоже не будешь задавать глупых вопросов?
Бешенство Салазара выдавали лишь потемневшие глаза, да сжатые в тончайшую нить губы.
– Не буду. – Соглашается Годрик, сплёвывая кровь на пол. Морщится и добавляет. – Выпорю щенка, когда вернёмся!
Комментарий к Мир – дело тонкое. Ступень шестая: Тайная Комната Гриффиндора. __________
Не знаю, как она называется, но этим обычно браконьеры занимаются.
**Кто не знает, лимонный сок на бумаге следов при высыхании не оставляет, но если бумагу нагреть утюгом или на свече, выступит тёмным. Ранее использовалось шпионами как невидимые чернила.
====== Мир – дело тонкое. Ступень седьмая: Грань его прошлого. Мажонок и Танцующий Призрак. ======
– Проклятье! – Годрик сплюнул кровь и поморщился, дотронувшись до пострадавшей челюсти. – Понятия не имел, что ты так умеешь.
– Ты не интересовался.
Насмешливо смотря на ощупывающего пострадавшую часть Гриффиндора, Салазар стоял в тени одной из несущих колон, прислонившись плечом к камню и сложив руки на груди. В серых глазах едва заметным отблеском таилось удовлетворение.
Годрику, сидящему на одном из разбитых големов, – детишки знатно порезвились, стоит отдать им должное, ни одного оборонительно-атакующего элемента целым не осталось, – не нужно было вглядываться, он и так знал это. Впрочем, он был не в претензии, Салазар был в своём праве, частично.
Если о комнате под озером, построенной Змеиным Магом, другие Основатели знали, то вот о комнате возле гостиной алознамённого факультета знал только её строитель. Гриффиндор не сомневался, если об этом узнают остальные, то пострадавшая челюсть будет меньшим, чем он отделается.
Однако сейчас ни возможный скандал, ни стоящий рядом Слизерин, ни даже их “задание” Гриффиндора не волновали. Его беспокоила вещь, которую осознал, только увидев это воспоминание. Хотя как Боевого Мага, она должна была озадачить его значительно раньше.
– Знаешь, – задумчиво начинает он, оставив в покое своё лицо. – Мне тут вдруг стало интересно, откуда он всё это умеет?
Салазар вопросительно поднимает бровь.
– Ты о чём?
– Игнотус ведь упоминал, что наш с тобой суженый, несмотря на все свои знания и умения, вырос среди маглов, так? – Взгляд Гриффиндора тяжёлый и серьёзный, сосредоточенный.
– Так. И, что с того?
– Салазар, а сколько этому суженому лет? – Едко протягивает собеседник.
– Ты и сам прекрасно знаешь ответ на свой вопрос, Годрик. Скажи уже, к чему ты ведёшь. Минул ему третий десяток, что с того? И ты, и я прекрасно знаем, что для магов это не возраст!
Слизерин начинает злиться. Гриффиндор редко делает что-то просто так, но глупых вопросов обычно не задаёт. Так к чему же этот разговор?
– И первый десяток он провёл у маглов! – Не выдержал Гриффиндор, вскакивая и подходя ближе к Слизерину. – А в школе, судя по тому, что мы видели, он не учился, а пытался не окочурится! Понимаешь? Его никто не мог научить тому, как сражаться с василиском! Как проводить обряд погребения павшему противнику! Как пройти полосу препятствий, выстроенную боевым магом.
Даже, если он и научился чему-то там, в академии со своими друзьями, это было уже после того, как он закончил Хогвартс! Маглы такому не учат, Салазар! Даже, за тысячу лет они не могли бы так измениться, чтобы детей с колыбели на такой уровень натаскивать! И книги тут не помогут!
Так откуда ему всё это известно?
Слизерин смотрел на него с проступающим пониманием в глазах.
Ведь и, правда, стоит задуматься, таких подвигов ожидать стоило бы от опытного мага, обучающегося с колыбели тайнам Родовой магии. От того, кого денно и нощно тренируют до кровавых мозолей. И то, не факт! Но ребёнок, проживший большую часть жизни у маглов? Это что-то из рода фантастики.
– Думаешь “родня?” – Задумчиво спросил Салазар.
– Вряд ли. Высшим нельзя вмешиваться в жизни смертных напрямую и слишком активно.
– Но кто тогда?
Оба мага погрузились в тяжёлые раздумья. Они уже давно поняли, что загадок у человека по имени Гарри Поттер больше, чем у кого бы то ни было. Но от этого их интерес только возрастал.
Но информации было слишком мало, даже несмотря на все обрывки воспоминаний, что они увидели. Точнее не так, вопросов стало только больше.
Маги были не так воспитаны, чтобы спросить напрямую, к тому же, это будет не так интересно, как узнать самостоятельно. И, конечно, вовсе не факт, что им ответят. Гарольд вовсе не создавал впечатление человека, болтающего о себе без разбору.
Он говорил много, вываливал огромное количество информации обо всём. О своих приключениях, о том, куда и как он вляпывался, о чужих тайнах. Громко говорил своё мнение об окружающих, не считаясь с их и своим социальным статусом. Не беспокоясь о том, что за некоторые вещи его могут легко и незатейливо проклясть. Это создавало впечатление сущей безалаберности и где-то даже глупости. Вот только это только на первый взгляд.
Гарольд был отнюдь не глуп. Он балансировал на тонкой границе хамства и минимальной вежливости, при этом, не говоря о себе лично практически ничего. Словно, вся эта словесная мишура была призвана скрыть его. Он оставался незамеченным, находясь на виду. Высшее мастерство.
– Так кто же он такой? – Годрик задумчиво поднял голову к потолку.
Холодная тишина пещерного свода равнодушно ответила ему своим присутствием. Сырой воздух неприятно оседал в лёгких, несмотря на то, что не так давно здесь полыхало пламя заклинаний, он ни на каплю не высох.
Неожиданно что-то звякнуло в другом конце зала. Оба мага мгновенно обернулись, поднимая палочки.
По каменным плитам Тайной Комнаты, чуть светясь изнутри, катился хрустальный шар для гаданий, и казалось, что внутри него бушует настоящий шторм из воды и пузырьков воздуха.
Сфера Истины.
Сфера Истины – редкий, уникальный и невозможно могущественный артефакт; опасный, но не менее желаемый теми, кому о нём известно. Он показывает прошлое. Не то, что написано в книгах, ведь книги пишут люди, а они всегда субъективны. Не то, что говорят очевидцы, ведь каждый смотрит только со своей стороны. Сфера Истины показывает реальную подоплёку тех или иных событий, не искажает, не преувеличивает и не приуменьшает. Только то, что было на самом деле.
♦♦♦♦♦♦♦♦
Закоулок какого-то магловского парка. На поляне скрытой кустами и редкими деревьями сидит седой старик. Глаза речного ила смотрят в одну точку, бездумно и безжизненно. Равнодушно. Единственное, что свидетельствует о том, что их обладатель жив это мерно поднимающаяся и опускающаяся грудь, да метательный нож, что вертят тонкие пальцы.
Неожиданно тишину места прорезали далёкие голоса и крики детей:
– Вон он!
– Лови урода!
– Стоять ненормальный, всё равно поймаем!
– Держи! Держи его!
Секунда – шуршание кустов и приближающийся топот преследователей. Старик напрягся.
– Чёрт! Куда он делся?
– Удрал уродище!
– Да чтоб его, повеселиться сегодня не получится!
– Да ну его, Большой Ди! Пошли лучше к тебе в комп играть... Всё равно не найдём, он этот парк лучше нашего знает.
– Ага! Представляю, как этому придурку влетит, когда родители узнают, что он пришёл позже меня!
Жизнерадостный хохот мальчишек и удаляющиеся шаги.
Стоило группе малолетних хулиганов выйти из зоны слышимости, как кусты вновь зашуршали. Из них спиной вперёд начал вылезать ободранный мальчишка лет пяти. В поношенной одежде размера на три больше, чем необходимо, с хлипеньким, почти разваливающимся рюкзачком за плечами. Лохматый и весь в синяках. С огромными круглыми очками, уродующими лицо.
Но самое главное, в ребёнке обычном глазом не увидеть. Огромная магическая мощь, словно штормовой океан, пронизанный яростными молниями, окутывает мальчишку могучим коконом, видимом лишь в магическом зрении. Мальчишка невероятно силён.
Постороннего он пока не замечает.
А вот тот его заметил.
Доля мига, даже меньше, одно плавное движение, и фигура старика смазывается, исчезая, чтобы мгновенно появиться сбоку мальчишки, и выцепив его за шкирку, как новорождённого щенка, поднять его на вытянутой руке.
– Ну, и кто ты есть, Мажонок?..
♦♦♦♦♦♦♦♦
– ... Мда, чего только на тебе нет, Мажонок! И следящие, и магические ограничители, и рассеивание внимание, даже чары раздражения и неприязни на тебя повесили! Кто-то сильно тебя не любит. – Присвистнул старик. – Впрочем... почему “кто-то”, – он усмехнулся. – Вон, какая подпись знакомая! Никак Альбус развлекается. Старый хрыч...
– Мистер, а вы вообще всё это к чему? – Ребёнок, сидящий по-турецки перед расхаживающим туда-сюда мужчиной, не сводил с него своих колдовских глаз. – И вы вообще кто?
– Я? Сквиб я. Сквиб и член Международного Ордена Боевых Магов – Танцующие Призраки...
– Боевых Магов? – Мальчик по-кошачьи склонил голову набок. – Это волшебники, которые? Разве они существуют?
– В этом мире существует столько всего... – Старик мечтательно прикрыл глаза, сейчас они уже не были пустыми и равнодушными, в них горело пламя костров древних магов, окрашивая радужку в цвета янтаря и вулканической лавы. – Малыш, ты себе даже не представляешь, сколько всего...
– И вы один из них? – Скептически поднятая бровь, всё также не меня позы.
– Ну не совсем. Я всё же сквиб – маг без магии. Латентный маг. Но да, в каком-то смысле, я маг. – Старик задумчиво почесал скулу. – Мда... маг... Кстати! – Он резко перевёл взгляд с небес, которые созерцал до этого. Ты не хочешь стать моим учеником?
– Хааа?!
– Многому я тебя, конечно, научить не смогу, всё же – сквиб... Но ритуалам, традициям и обычаям, управлять своими силами и телом это – пожалуй, да. Да, и так, по мелочи!
– Я не думаю, что мои тётя и дядя это одобрят...
– А зачем им знать об этом? – Хитро прищурился мужчина.
– А вы точно уверены, что я тоже... этот... Мажонок, который?
– А то, Мелкий! Магическое зрение сквибам лучше, чем активным магам даётся!
– Я не мелкий!
– Конечно, не мелкий, ты просто сел! После стирки! Ага!
– Эй!
– Ну, так что согласен?
– Ну...
– Не мычи, ты человек, а не корова! Да или нет? Говори! – Силе в голосе мужчины было невозможно.
– Да! – Не думать и не оглядываться... Хуже вряд ли будет...
– Отлично! – Старик усмехнулся, делая шаг к ребёнку. – Тогда, Я, Пантелеймон* Никодим** Никандр***, сын Княжны Анастасии из Рода Романовых, последний из Рода Романовых, принимаю под свою Руку...
– Меня зовут Гарри Поттер.
– ... Гарольда Джеймса Поттера, из Рода Поттер, в Ученики! Я сказал!
Белая вспышка магии, принимая Обет.
– Поттер, да? – Хмыкнул последний Романов. – Чего только в жизни не бывает... Ладно, тебе пора возвращаться домой. Темнеет. Забрать тебя я не смогу, увы, но... после школы сюда явишься, завтра. Ясно?
– Угу...
– Не “угу”, а – да Учитель! Понял?
– Да, Учитель!
– Ну, раз понял, иди, отрочиш****.
♦♦♦♦♦♦♦♦
В нарисованное на дереве “яблочко” летит метательный нож, брошенный нетвёрдой детской рукой. Ударившись рукояткой в центр, отскакивает и втыкается в землю у самого сапога Пантелеймона.
– Ты нож кидаешь или камень!? Плавней движения кистью!
– Да, Учитель!..
♦♦♦♦♦♦♦♦
Тот же мальчик на той же поляне, только старше, может, на полгода может больше, он по-прежнему слишком худой и маленький, чтобы точно определить его возраст точнее. Под неусыпным взглядом Танцующего Призрака он отжимается от двух вкопанных в землю столбиков, сантиметров двадцать каждый.
– Назови мне травы, используемые для украшения алтаря, пространства вокруг магического круга, и всего дома на Имболг! – Требует мужчина.
– Ангелика, базилик, лавр и... и не помню...
– Бензоин! – Над чернявой головой просвистел берёзовый прут. – Ещё десять отжиманий!
Послышался горестный стон.
– Давай, давай! Тебе же лучше, если полностью запомнишь! Ошибёшься и загубишь весь ритуал!
– Да, Учитель!
♦♦♦♦♦♦♦♦
Двое танцуют на поляне в замысловатом танце боя – седой старик неопределённого возраста и мальчишка лет восьми.
– Тело это инструмент. Умея им пользоваться, ты сможешь, если не всё, то очень многое. – Романов отбивает все атаки одной рукой, даже не напрягаясь, в то время как мальчик уже задыхается, футболка промокла насквозь от пота. – Резче давай, я не хрустальный, от твоих поглаживаний не рассыплюсь!
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Ну и за что на этот раз? – Пан обрабатывает смоченным ватным тампоном спину девятилетнего мальчишки, на которой алеют кровавые полосы от розг. Пацан шипит, дёргается, но терпит.
– Дадлс вазу тёткину грохнул, а я крайним оказался! – Матерное трёхэтажное, и тут же болезненный вскрик, мужчина слишком сильно прижал тампон.
– Рот с мылом вымою! – Пригрозил Пантелеймон. – И я что-то не припомню, чтоб они так злились за побитые вещи. Что-то ещё?
– Табель мой увидели...
– А, ну понятно...
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Хагрид! Нет, ты представляешь?! Хагрид! Огромный неухоженный мужик, внешне на бомжа похожий и с рожей, не отягощённой интеллектом! По виду чистый дикарь! Нет, я ничего против него не имею, милый мужик, но блин! Посылать с ним ребёнка! В первый раз в Магический Мир?! Старик совсем из ума выжил?! Да этот, “сопровождающий” меня в первый же момент в Кабаньей голове выдал! А потом ещё и “пропустить стаканчик-другой” умотал! – Одиннадцатилетний Поттер в гневе был похож на разъярённую мантикору. – Старик, ну вот что ты ржёшь?! Что ты ржёшь?! Я тут ему душу, понимаешь ли, изливаю, а он ржёт! Ну, старик, хватит ржать! Я серьёзно!!!
– Ха-ха-ха! Прости-прости! Просто.... ты... так возмущаешься... Ха-ха! – Улыбка не сходит с губ мужчины. – Кха-кха!
– Неожиданно смех прерывается надсадным кашлем.
– Старик! – Поттер тут же метнулся к сидящему на траве Учителю. Тот сильно сдал за последние годы.
– Я в порядке! – Отстраняет его тот. – В порядке.
– А бледный как снег ты от недосыпа?! Ага! Я поверил!..
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Сгорел.... Я сжёг его, Старик, понимаешь?.. Живого человека, мать его! Одержимого, но живого... – бледный мальчишка прижимается к Учителю. От воспоминаний об окончании первого года в Хогвартсе его трясёт. – А этот старый хрыч только и сказал – “ничего страшного, мой мальчик, его всё равно было не спасти!” И всё это с такой доброжелательной улыбочкой...
– Ну, всё, всё... – Пан поглаживает его по спине, успокаивая. – Успокойся! – Он тряхнул его за плечи. – Успокойся и вспомни – я ведь говорил тебе о законах Магии! Он их нарушил, Ты выступил только катализатором! Учитель, напавший на своего подопечного, маг, пустивший в свою душу проклятого. Тебя защищала Магия!
– Бородач тоже так сказал... – Поттер шмыгнул носом. – Только он про Любовь всё заливал...
– Это он любит...
– А Философский камень я добыть для тебя так и не смог...
– Ну, и зачем мне эта каменюка?
– Но ведь ты тогда выздоровеешь!
– Ага! Аж два раза! Уж ты-то чепухи не мели! Нафиг мне Смерть обманывать, эта дама такого не любит!
– Но...
– Никаких “но”! К тому же, Ник ещё не настолько стар, чтобы отдавать старому интригану свою работу...
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Чёртов эльф! Чёртовы Уизли! Чёртов Том Риддл! Чёртов Слизерин! Чёртов Василиск! Чёртов Дамбладор! Чёртов Локонс! Чёртовы Малфои! Чёртовы Уизли...
– Ты повторяешься.
– И фиг с ним! Дай выпустить пар...
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Дементоры! Нет, ты представляешь! Эту гадость и вокруг школы! Прилетайте гости дорогие! Шведский стол открыт!
– Зато ты выучил Патронус.
– Но Крёстного так и не оправдал...
– Ещё неизвестно, что лучше.
– Думаешь?
– Время всё расставит по местам...
♦♦♦♦♦♦♦♦
Четырнадцатилетний парень лежит на траве, спрятав глаза в локте. Рядом сидит его учитель.
– Значит, Ящерка вернулась... – безмолвный кивок со стороны парня. – И собирает старую гвардию. – Ещё один кивок. – Не к добру всё это... Ой, не к добру...
Размышления прервал приступ кашля. Парень почти не дёрнулся, уже привык. Но только “почти”...
♦♦♦♦♦♦♦♦
На следующий год он стоял на кладбище в закрытой магической коммуне под дождём. В этот год мальчишка потерял двух дорогих людей. Детство закончилось окончательно и бесповоротно... Теперь он совершенно один.
– Глупый Старик, почему ты запретил мне помогать тебе? – Тихий шёпот.
И нет ни слёз, ни эмоций. И то, и другое выгорело в ещё в кабинете Дамбладора, когда он бесился из-за Сириуса.
Он весь промок до нитки, а от холода занемело всё тело. Ну и пусть. Плевать.
– Если вы и дальше будите стоять под дождём, то простудитесь и заболеете! – Раздалось за его спиной. – Дедушка Пантелеймон не одобрил бы.
За его спиной стояла молодая девушка лет двадцати с тёмными каштановыми волосами и такими же глазами.
– Кто Вы?
– Анастасия Новикова. Внучка Пантелеймона Никодимовича.
– Он говорил, что он последний... – Нахмуренные брови, скрытые промокшими волосами, смотрелись бы мило, но место и ситуация явно были не теми...
– Я ушла в род мужа. – Просто пожала она плечами. – Идёмте к нам домой, – предложила она. – Я бы хотела познакомиться с Учеником своего деда. Да, и мой муж тоже. Он вас очень хвалил.
– Странно, – лёгкая улыбка. – Мне он постоянно пенял на мою косорукость.
– Идёмте. У нас есть горячий чай...
– Ну, раз чай... то, конечно...
♦♦♦♦♦♦♦♦
– Значит, у него всё же был Учитель... – Роняет в Пустоту Слизерин.
– Значит, был. – Соглашается Годрик.
– Ему невероятно повезло. – Можно сказать, что их свела Судьба.
Ну, учитывая, какие у него родственнички, вполне возможно, что так оно и есть. – Хохотнул Гриффиндор.
– Ладно, друг мой, давай-ка выбираться отсюда.
– Пожалуй, я с тобой соглашусь, Сал, уж больно хочется задать нашему суженому пару-тройку вопросов.
– Ты знаешь, я как никогда согласен с тобой, Гриффиндор.
Оба Основателя развернулись и направились к выходу из этого мрачного места, не замечая, как за ними внимательно наблюдает Судьба.
Где-то вне времени и пространства.
– Ну, и зачем?
– Ну, им же было интересно.
– И ты решила им помочь?
– Ну, да!
– С чего вдруг такая щедрость?
– А ты представь, что он с ними сделает, когда, именно “когда”, а не “если”, он об этом узнает!
– Оооу! На это стоит взглянуть!
– Вот и я так думаю!
– Коварная ты, сестрица! Очень коварная!
– Ну,.. Это у нас семейное!
– Определённо!
Комментарий к Мир – дело тонкое. Ступень седьмая: Грань его прошлого. Мажонок и Танцующий Призрак. * – имя греческого происхождения, в переводе – всемилостивый.
– имя греческого происхождения, в переводе побеждающий народ.
– имя греческого происхождения, в переводе – победоносный воин.
Не удержалась, приплела династию русских Царей-Императоров)
– ребёнок на старославянском.
====== Мир – дело тонкое. Ступень исчезающая: В каждой бочке затычка. Запретный Список Десяти. Тайный Орден. ======
Гарольд с нечитаемым выражением лица смотрел на молодого парнишку, стоящего перед ним, Игнотусом, Ровеной и Хельгой. По виду пацану было не больше четырнадцати, по факту почти семнадцать. Но и в том, и в другом случае, для Поттера это был сущий ребёнок. К несчастью, поступок этого “ребёнка” был абсолютно – не детский.
Приворотная хрень, которую ему это “дитя” додумалось подлить, безобидной была только на взгляд. И то очень поверхностный и не внимательный. При более подробном изучении, на котором настояла Леди Ровена, выяснилось, что зельеце, плескавшееся в кубке младшего Певерелла, относится к категории тёмных. При чём таких, что даже за знание этого рецепта полагается смерть. Про изготовление и применение вообще лучше не заикаться.
Поттер, у которого гоблины при проверке крови обнаружили каким-то образом затесавшийся в его букет способностей дар Зельевара-интуита, этого знать не мог, хотя и должен бы. Оправдывало его, хотя и не сильно, только одно – “Эфект Снейпа”.
Северус Снейп мог быть сколько угодно великим зельеваром, учёным, шпионом и героем в довесок, но был никаким учителем. Учить он не мог. Тоже из-за спецефического сочетания Даров, но не в этом суть. Суть в том, что манерой своего поведения, во время уроков, декан факультета Слизерин был способен отбить желание не то, что учить, но и хотя бы задумываться о своём предмете.
А Дар Интуита вещь капризная, как известно.
Интуит буквально на коленке мог сварить/сделать – в зависимости от области применения дара – буквально всё. Но было два но. Больших таких “НО”.
Первое: Интуита нельзя учить никому, кроме такого же Интуита. Все остальные учителя Дар загубят, даже сами того не желая. Ну, не применимы к Интуитам обычные рамки и категории. Совсем. Абсолютно. Полностью! Никогда, ни при каких обстоятельствах. Интуит обучается либо у Интуита, либо самостоятельно, по научному методу Великого и Могучего Тыка.
И второе, но не по значимости: Интуит должен любить ту область, в которой применяется его Дар. Любить, Уважать, Почитать, Боготворить и просто быть Фанатом. Именно так и с большой буквы. Он не может не любить это. Иначе, и Дар ответит тем же. Котлы с зельями будут взрываться даже от воды с солью; артефакты разносить всё ещё на стадии заготовок; у целителя пациенты погибать, только он к ним приблизится; у некроманта не подымется даже чахлый мышиный скелетик; и всё такое прочее.
