Текст книги "Когда ты рядом (СИ)"
Автор книги: lu evans
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Пролог ==========
Она умирала,
А что он мог сделать?
Он, мастер-джедай,
Генерал сотен битв…
Сейчас он бессилен
Душа летит в даль
В глазах его слезы,
А в мыслях – печаль.
Глаза уж закрыты
И холодны руки
Нет больше надежды
Уйти от разлуки.
Ну за что его жизнь
Чувством тем наказала?
Ведь предательства брата
Показалось ей мало!
Все уж он потерял…
И зачем теперь жить?
До конца дней страдать?
До конца дней любить?
Любить ту, что его
Не полюбит вовек?
Любить ту, что убил
Родной человек?
А он руку держал
В надежде слепой
И лишь тихо шептал:
«Ты живи, будь со мной…»
«Не бросай, я прошу,
Я себя погублю
Ведь с улыбки той первой
Лишь тебя я люблю»
Те слова, чисты были
Словно горный ручей
И послышались где-то
Восклицания врачей
Смысл слов был понятен,
Ведь случилось здесь чудо
Прежде мертвая дева
Ото сна вдруг очнулась.
========== Глава 1 ==========
Сенатор выжила. Эту новость сообщили немногим. Лишь нескольким, чья верность не вызывала сомнений.
Пока Падме поправлялась, решался вопрос о её безопасности. О том, чтобы она оставалась в пределах Республики не могло быть и речи. О возвращении на Набу тем более.
В конце-концов было принято единое решение. Падме отправиться на Внешнее Кольцо в сопровождении надежной охраны и нескольких верных ей служанок. Дети так же отправятся с ней.
– Мы отправим сенатора Амидалу на Датомир. С ней полетят охранники и слуги. Вместе с её кораблем улетят еще десять. Все абсолютно одинаковы, с двойниками сенатора, детьми и прочей свитой. Все – на разные планеты во все концы галактики. Все – абсолютно тайно.
– Вы думаете множеством кораблей нам удастся запутать Императора?
– Нет. Но если на один из домов нападут, мы сможем перевезти сенатора еще до нападения.
– Если первым они выберут Датомир?
– Вероятность есть, но она крайне мала.
– Это почему?
– Датомир находится вблизи Татуина, родной планеты Энакина. – вмешался Оби-Ван. – Император решит, что она не полетит туда из-за воспоминаний. К тому же, Датомир не самая безопасная планета Галактики. Я бы даже сказал, довольно опасна. По мнению Императора, мы не станем рисковать её жизнью.
– И вы отправите сенатора Амидалу на, как вы выразились, «довольно опасную» планету?
– Дом будет окружен защитным полем. К сенатору будет приставлена охрана. Она будет в полной безопасности!
Все затихли. План был далеко не безупречен, но это все, что они пока могли сделать.
– Генерал Кеноби, – заговорил вдруг Бейл Органа, когда собрание уже начало собираться уходить. – Я думаю было бы разумно отправить вас вместе с сенатором Амидалой на Датомир.
– Я не думаю что это хорошая идея. Моя помощь понадобиться здесь. – и я боюсь боли, которую мне придется испытать, глядя на её страдания.
– Вы один из немногих выживших джедаев. К тому же вы – учитель Скайвокера. Он наверняка будет вас искать.
– Не думаю.
– Но все же это возможно. Вам бы тоже не помешало временное убежище. Да и для Падме будет лучше если вы будете рядом.
– И все же я против такого предложения. Простите. – Кеноби уже собрался уходить.
– Оби-Ван! Я понимаю, тебе трудно из-за предательства Энакина. Но ей ведь еще хуже. Но она очнулась когда ТЫ был рядом. Возможно ей будет легче, если ты будешь там с ней.
– Ладно. – джедай устало потер переносицу. – Я полечу.
– Вот и хорошо. До завтра тогда.
– Да. Удачи, Бейл.
– Спасибо. Как вы джедаи говорите? Да пребудет с тобой Сила.
Оби-Ван только рассеяно улыбнулся и направился в больничное крыло.
***
– Госпожа Падме еще спит.
– Спасибо 3РО. Можешь идти.
Оби-Ван смотрел на спящую Падме не в силах пошевелиться. Она изменилась. Очень. За такое короткое время она невероятно исхудала. Щеки впали, пальцы стали еще тоньше, даже сквозь белую ткань медицинской рубашки было видно явственно проступающие ключицы. Ей было всего двадцать семь, а в волосах можно было заметить седину. Кожа была такой бледной, будто Падме несколько месяцев не видела солнца.
В общем, девушка, которую Энакин Скайвокер когда-то назвал ангелом, теперь больше была похожа на призрака.
– Что же он сделал с тобой? – прошептал Оби-Ван, легко касаясь её волос.
Он ждал. Не знал, сколько прошло часов,когда она наконец открыла глаза.
– Оби-Ван?
От её голоса, такого тихого и подавленного у джедаю по коже пошли мурашки.
– Да, я здесь.
– Как они? Как мои дети?
– Все в порядке. – он заставил себя улыбнуться. – Двое чудесных малышей.
Падме лишь облегченно вздохнула.
– А что с… – девушка запнулась. – Он… Жив?
– Падме, я не думаю…
– Скажи мне.
– Тебе сейчас нельзя волноваться. Нужно подождать…
– Оби-Ван! Скажи мне что с Энакином!
Имя бывшего падавана больно резануло джедая.
– Энакина больше нет. – тихо выговорил он, не в силах сказать правду.
Слезы покатились по щекам сенатора. Да, она знала что её муж предал джедаев, убил юнлингов и едва не убил её саму и не рожденных дочь и сына, но все же она любила его… Каким бы он не был.
– Оставь меня. – сказала Падме, поворачиваясь к Оби-Вану спиной и сворачиваясь калачиком. – Я хочу умереть.
Кеноби встал и собрался уходить но её последние слова не позволили ему этого сделать.
– Не нужно. У тебя ведь есть ради кого жить.
***
Один из десяти одинаковых кораблей приземлился на Датомире еще до восхода солнца. Дом был хорошо замаскирован и отлично охранялся, несмотря на небольшой штаб из нескольких человек. Оби-Ван спустился с трапа, бережно неся на руках маленького Люка. Позади шли служанки и сама Падме с Леей. Она никому не доверяла новорожденных кроме Кеноби. Впрочем, в разговорах с ним она ограничивалась только короткими фразами и сухими просьбами.
Не было больше Падме, готовой поддержать любой разговор, всегда приветливой и открытой молодой девушки, не отягощенной ничем плохим, никаким злом.
На смену ей пришла другая. Закрытая, молчаливая женщина, преданная самым родным человеком и ждущая нового предательства с чьей угодно стороны. Будь то новая служанка, охранник или Бейл Органа, пришедший проводить их в путь.
Оби-Ван не мог без боли смотреть на неё. Лицо исхудавшее, что четко видно скулы, бледное, почти сливается с белой тканью костюма, впалые глаза и глубоко залегшие под ними тени. Одному Богу известно, сколько слез она выплакала за последние дни и часы, и каких усилий ей стоило не расплакаться сейчас, при виде пейзажей, так напоминающих её родную планету.
– Я слышала здесь обитают сестры ночи, и что они не очень любят нашу расу. – тихо сказала она Оби-Вану.
– С ними все улажено. Они получили щедрые дары, к тому же это место скрыто от глаз всех живых существ.
– Как клетка.
– Это не твоя тюрьма, это твое убежище. – в который раз повторил Кеноби.
– От кого? – в который раз спросила она и джедай в сотый раз повторил бы свою ложь, но Падме решительным шагом направилась к дому.
Она догадывалась. Сенатор никогда не была глупой, и она понимала, что её не прятали бы, если на то нет серьезных причин.
И Оби-Вана это пугало. Пугало то, что однажды ему придется рассказать ей об Энакине и того, какую боль ей принесет правда.
Может она и не отпускала от себя детей, но с каждым днем Падме все сложнее было смотреть в глаза маленьких Люка и Леи, в глаза её любимого, принесшего столько страданий.
– Твоя спальня наверху. Там есть все, что понадобиться для малышей и для тебя. Моя комната рядом, если тебе что-то понадобиться, там есть смежная дверь. – Падме кивнула, входя в небольшой дом. – Снизу кухня. Готовить будет служанка. По периметру расставлены патрули, так что в случае опасности мы сможем вовремя увезти тебя и детей.
– Я поняла еще до отлета, Оби-Ван. Ты говоришь это уже четвертый раз.
– Хорошо. – джедай нерешительно осмотрелся и сказал, – Тебе нужно отдохнуть после перелета. Если что-то понадобиться…
– У меня есть связное устройство.
– Ну ладно.
Падме забрала у Оби-Вана ребенка и удалилась в свою комнату. Закрыв дверь она достала то самое связное устройство и вынула аккумулятор. Уложив Люка и Лею в кроватку и убаюкав малышей она выглянула в окно.
Погода стояла солнечная, пели местные птицы, Кеноби раздавал охране указания, служанка стояла рядом, видно хотела что-то спросить.
– Зачем же ты врешь мне, Оби-Ван? – шепотом спросила она, скорее у самой себя. – Неужели думаешь не знаю, что он жив? – девушка кинула взгляд на спящих близнецов. – Ты можешь защитить меня ото всех. Но не от меня самой. Прости меня.
========== Глава 2 ==========
И почти не больно. Только кончики пальцев покалывает. И красиво. Посмотри на эти узоры, как красиво… Можно было бы сказать «как кровь», только это она и есть.
Спокойствие… Как давно я ждала его. Вранье, что смерть не выход. Я чувствую ясность и этого у меня не отнять. Пора закончить начатое Энакином.
Энакин… Я ведь любила тебя, почему ты выбрал этот путь? Хотел спасти, но убил… А Оби-Ван? И он хотел спасти, но не смог.
Люк и Лея… Он позаботится о них. Даст им что-то большее чем мать, неспособная посмотреть им в глаза и отец, предавший все и всех.
Сколько уж крови утекло…
– Падме, открой!
Ты пришел. Я оставила тебе записку. Дети плачут, не кричи. Ты должен меня понять.
– Прошу тебя, Падме, не надо! Не делай этого!
Что же ты делаешь? Зачем убиваешь и меня и себя? Уходи, Оби-Ван. Не наноси мне новых ран.
– Падме, я ведь дверь выломаю!
Прощай, Оби-Ван. Жаль я не скажу тебе того, что когда-то сказала твоему падавану.
Джедай выломал дверь и застыл на пороге маленькой ванной комнаты. Где-то позади плакали малыши, но их криков он уже не слышал. Падме была без сознания, слишком бледная в алой воде.
– Черт! Черт! Черт! – он кричал то ли от злости, то ли от бессилия. Позвать на помощь почему-то он даже не подумал.
Падме оказалась невероятно легкой. Когда джедай вынул её из уже красной воды, с запястий на синий кафель упали капли алой, почти черной крови. Он с невероятной ловкостью разорвал полотенце и приложил к рукам девушки, прижав со всей силой на которую был способен. Белая ткань тут же побагровела.
Мысль напряженно работала стараясь придумать хоть какое-то решение, но каждый раз в голову приходило только одно.
Отбросив уже непригодные полотенца Оби-Ван взялся руками за теплые от крови запястья. Мужчина закрыл глаза, зная, что так будет легче сосредоточиться. В теории, он знал как это делается, но еще ни разу не применял Исцеление Силы на практике.
Тепло потекло по телу, собираясь в ладонях, которые вскоре начали жечь, словно огнем. Но отпустить их он не мог, не простил бы себе никогда, пусти он руки.
Вскоре перед глазами заплясали разноцветные точки, ощущение пространства начало пропадать, а уши наполнил звенящий шум.
Когда держать стало невозможно, джедай отпустил тонкие женские руки, боясь посмотреть на них. Едва дыша, Оби-Ван нащупал на поясе рацию и, удивляясь своему дрожащему голосу, позвал помощь.
– Не смей умирать. – прошептал он, прежде чем потерял сознание.
– Генерал Кеноби? – мужчина схватился за световой меч, но вскоре обнаружил, что сидит на синем кафельном полу с руками в крови сенатора.
– Что с Падме? – тут же спросил он, поняв что перед ним всего лишь вызванный им самим охранник.
– Мира позаботиться о ней, она жива. Мы обнаружили что она вы…
– Вынула из связного устройства аккумулятор. Я видел.
– Она не оставила записки. – в задумчивости произнес Джиал и Оби-Ван подумал, что им вовсе не стоит знать о записке, оставленной сенатором.
– Возвращайся на пост, Джиал. Я останусь с сенатором.
– Вы уверенны?
– Да, уверен.
– Есть, сэр! – отчеканил солдат и спешно покинул комнату.
Оби-Ван повернулся к раковине чтобы смыть кровь и только теперь заметил в ней длинные темные локоны. Она остригла волосы. Энакин всегда любил её волосы и она избавилась и от этого напоминания о нем.
Стараясь не обращать на них внимания, джедай старательно вымыл руки и только теперь покинул маленькую ванную.
Мира хлопотала у кровати на которой лежала Падме и не сразу заметила Кеноби, вышедшего из ванной.
– Госпожа потеряла много крови, но пульс есть. Она поправиться. – сказала девушка. – Я покормила Люка и Лею и уложила их спать.
– Ты молодец. Я думаю, что тебе стоит немного отдохнуть. – мужчина еще раз кинул взгляд на звездное небо Датомира, прислушавшись к тишине, нарушенной совсем недавно. – Иди поспи, Мира. Я позову если что-то понадобиться.
Служанка откланялась и вышла, а Оби-Ван обратил взгляд на Падме. Её кожа почти сливалась с белыми простынями, а на тонких кистях отчетливо проступали бинты. Она казалась спокойной, но складка, залегшая меж бровей говорила о том, что Падме видит вовсе не радужные сны.
Она страдала. Каждый новый день приносил новую боль. Она больше не хлопотала за детьми, не выходила из комнаты, а в это вечер даже не поела. Иногда джедай думал, что милосердней было-бы позволить ей умереть и не испытывать всех этих страданий.
Двадцать семь… из них чуть меньше двадцати отданы служению родной планете. Оби-Ван вспомнил какой храброй она была на переговорах с гунганами, как без дрожи в голосе объявила о своем недоверии к канцлеру, как прилетела на Мустафар… Для Падме не было чего-то, что она не сделала бы ради своего народа или ради своей семьи. И вот теперь она добровольно отреклась от этой семьи, вынужденная прятаться.
Её жизнь потеряла смысл.
– Зачем?.. – сорвался с губ девушки тихий стон. – Нужно было дать мне умереть.
– Нет.
– Я не хочу жить. Позволь мне умереть, Оби-Ван.
– И что тогда? Ты никогда не выбирала легкий путь.
Девушка закрыла лицо ослабевшими руками и заплакала.
– Мне больно. Все время меня терзает боль. Я не могу даже на собственных детей смотреть без боли. Зачем мне такая жизнь?
– Не думай о них, как о детях Энакина. Люк и Лея – твои дети…
– А что если они такие как он? Что если их судьба уже предопределена и им судилось стать такими же как их отец?
– Энакин не был злым все время. Мы оба это знаем. Таким его сделал страх за тебя, за них.
– И это еще хуже! Как я могу жить, зная, что сама стала причиной того, что с ним случилось? Ты думаешь, я не знаю, что он жив? Думаешь, не знаю во что превратился? Мне ненавистно то, чем он стал и я ненавижу себя! – рыдания переходили в истерику. – Ненавижу за то, что была слабой, что я стала всему виной! Позволь мне умереть!
Её слова были пропитаны ядом и болью и Оби-Ван не мог спокойно смотреть на все это. Его трясло не меньше чем её, мозг отчаянно отказывался воспринимать происходящее.
Он вскочил с кровати и направился к большому окну, зарываясь руками в волосы. Падме продолжала плакать, но постепенно рыдания становились все тише и она наконец прошептала, сломанным голосом:
– Оби-Ван… – он не обернулся. – Зачем ты меня спас?
– Потому, что люблю. – слова, которые он отчаянно хотел ей сказать. Но, не желая причинять боль ни себе, ни ей, он сказал: – Потому, что ты должна жить.
– Зачем? – все тот же вопрос, но он доводил джедая до бешенства.
– Да не знаю я зачем! – страх, злость, все вдруг вырвалось наружу. – Падме, тебе дали шанс, который не все получают! Тебе дали возможность жить, чувствовать, любить… Энакин предал все, во что верил, ради того, чтобы даровать тебе жизнь! И как ты ею распорядилась?! – он стоял перед лежащей девушкой, уже не отдавая себе отчета в том, что говорит. Слова просто вырывались, словно из самой души. – Мне, впрочем, плевать, делай, что хочешь. Я буду только рад убраться с этой чертовой планеты! Но когда следующий раз будешь резать вены, подумай, что лишаешь своих детей матери. И подумай, чем после этого ты лучше Энакина!
И он ушел, хлопнув смежной дверью. Какой-то частью сознания он понимал, что хоть и был слишком груб, но это было именно тем толчком, который или вернет прежнюю Падме или закончит это представление.
========== Глава 3 ==========
– Доброе утро, мастер Кеноби. – Мира приветливо улыбнулась и поставила перед джедаем кружку молока.
– Падме не спускалась?
– Нет, она сидит у себя. Но она нормально ест и уже не такая молчаливая. Сегодня она даже подходила к кроватке Люка.
Джедай кивнул, опустошая стакан с белой жидкостью. Молоко он терпеть не мог, но приходилось привыкать, потому что корабль с продовольствием прилетал только раз в месяц, чтобы не привлекать внимания.
Прошло чуть меньше месяца с попытки Падме убить себя. Она все еще не спускалась и никого не хотела видеть, но, по словам главы Миры, медленно, но все же приходила в норму.
Оби-Ван её не видел. Она запиралась в комнате, а он уходил еще ранним утром. Каждый день был похож на предыдущий. Медитации, обход территории, беседы с парой солдат.
Сестры ночи держали обещание и не наведывались к дому. Местные животные не могли преодолеть защитный барьер и, как каждый день доносили Оби-Вану по коммуникатору, император не догадывался о местонахождении сенатора.
В который раз просмотрев сообщения от Бейла Органа, Оби-Ван пожелал всего хорошего Мире и отправился проверить посты.
Падме наблюдала из окна за покинувшим стены дома джедаем и провожала его взглядом, пока тот не скрылся в высоких кустах.
В голове снова всплыли его слова в тот день. Подумать только, прошел почти месяц, а она все еще не может покинуть стен этой комнаты, каждый миллиметр которой ей глубоко осточертел.
– Нужно выбираться. – пробормотала девушка и отвернулась от окна.
***
Оби-Ван ошеломленно уставился на девушку, сидящею на краю его кровати.
– Мне нужно с тобой поговорить. – с былой решимостью сказала Падме.
– Оно главное вовремя. – ответил джедай, снимая сапоги и вздрагивая от прикосновения холодного пола к коже ступней.
– Прости меня.
– Я не сержусь. Уже нет.
Оби-Ван прошел к шкафу и Падме встала.
– Ты должен понять меня. Мне просто нужно было пройти через это.
– Но все еще не кончено, верно?
– Мне нужно время.
– Конечно. – Кеноби повернулся к девушке спиной и снял привычную джедайскую форму. Натянув поверх вспотевшего тела какую-то старую футболку он опять повернулся к поздней гостье.
– Ты все же сердишься. Ну прости меня, Оби-Ван.
– Послушай, я понимаю, что тебе трудно, что тебе нужно время и так далее, но… мы ведь не чужие, мы ведь друзья. – мужчина шумно вздохнул. Друзья. – Ты, пожалуйста, помни об этом.
Падме кивнула и Оби-Ван обнял её, гладя по спине и успокаивая.
– Не оставляй меня, Оби-Ван.
– Не оставлю. Обещаю.
Девушка отстранилась и утерла слезы.
– Можно попросить тебя кое о чем?
– Что угодно.
– Мне страшно спать одной. Останься со мной. Ночью.
– Хорошо. – ответил джедай не успев подумать до конца, чего это ему будет стоять.
– Спасибо.
Они преодолели дверь и Оби-Ван, кинув беглый взгляд на мирно спящих близнецов, спросил:
– Дать тебе минутку?
– Да, пожалуйста.
Мужчина кивнул, и пока Падме ушла в ванную переодеться посмотрел на маленького Люка. Мальчик был так похож на его падавана… Он вдруг понял чувства, которые испытывает Падме смотря на малышей изо дня в день. Почему-то именно сейчас он понял, как сложно смотреть на них и не видеть его. Как сложно не видеть того, кто причинил столько боли в их чистых глазах.
– Я всё. – прозвучал за спиной голос сенатора и Кеноби вздрогнул.
Падме была в обычной пижаме, немного мешковатой, но все-же Оби-Ван едва подавил приступ желания и мысленно обозвал себя самыми гнусными словами за то, что согласился на это.
Девушка легла на широкую кровать и Оби-Ван улегся рядом. Падме тут же придвинулась ближе и положила голову на грудь мужчине, слушая как бьется его сердце.
Оправдывая себя тем, что так им обоим будет удобней, Кеноби приобнял девушку за талию, даже через ткань чувствуя тепло её тела.
Спустя несколько минут сенатор уснула, время от времени тихо посапывая и заставляя Оби-Вана улыбаться.
– Я люблю тебя, Эни. – пробормотала девушка в полудреме, сжимая тонкую ткань футболки.
Оби-Ван закусил губу, чтобы не закричать и крепко сжал простынь, игнорируя металлический привкус во рту.
Ты любишь его, хоть говоришь, что ненавидишь. Его, но не меня. Меня ты никогда не полюбишь.
Комментарий к Глава 3
Прошу прощения за скромный размер главы. Дальше главы будут куда больше))
========== Глава 4 ==========
Люблю дождь, но не люблю зонты, они прячут небо.
На Датомире уже четвертый день лил жуткий ливень. Покинуть дом не представлялось возможным, так как ноги тут же увязали в грязи, а одежда становилась мокрой, тяжелой и холодной.
Падме наблюдала за бушующей стихией из окна большой комнаты, гостиной, ни разу не использованной по назначению.
В связи с ливнем, количество людей в доме резко увеличилось. Охранники, до этого все время находившиеся на постах, теперь сидели в доме, а Оби-Ван, который то и дело покидал помещение чтобы осмотреться, наконец бросил свои параноидальные пробежки.
Сенатор Амидала была в хорошем расположении духа. Ушла наконец ненавистная ей духота и воздух стал легким и прохладным.
– Доброе утро. – поприветствовала девушка вошедшего джедая. – Как спалось?
– Отлично, благодарю. – ответил он, внутри ликуя от того, что она наконец начала преодолевать свою депрессию. – Как Люк и Лея?
– Хорошо. Они очень быстро растут. – волна радости вновь накрыла Кеноби. Даже при упоминании о детях, она не замыкалась в себе и не обрывала разговора. – Им ведь всего полгода, а уже ходят, как совсем взрослые. Это из-за Силы, да? – все же голос дрогнул.
– Да. Мидихлорианы, они делают развитие быстрее. Я не удивлюсь, если еще через полгода они будут разговаривать не хуже трехлетних малышей.
Падме просияла. Еще месяц назад Кеноби насторожился бы от такого поведения, но в последние дни девушка все больше возвращалась к жизни. Она ходила по дому, играла с детьми, любезничала с Мирой и так далее.
Единственное, что тяготило Оби-Вана, то, что Падме по-прежнему спала в его постели. Или он в её, это было не так уж важно. Только во сне она все еще была с Энакином, с его призраком, жившим в её голове. Тот Энакин не был еще убийцей и предателем, но тот Энакин ранил его пуще прежнего.
Утром она не помнила ни слова сказанного во сне, а он не желал рассказывать.
Тем временем, Падме засмотрелась на дождь.
– Здесь совсем по-другому. На Набу дожди мягкие и нежные, а здесь все такое грубое. – девушка отодвинула одну из занавесок и дотронулась ладонью к холодному стеклу. – Но я все-равно люблю дождь. А ты?
– Не знаю. Никогда об этом особо не задумывался.
– Это странно.
– Что именно?
Падме подошла и села рядом с ним, поджав ноги под себя.
– Ты ведь джедай, разве вы не должны думать о том, как вы ощущаете мир вокруг и всякое такое?
Оби-Ван рассмеялся. Прожив с джедаем бок-о-бок несколько лет, Падме все еще представляла рыцарей философами. Но в какой-то мере она была права.
– Возможно, но я никогда не придавал этому особого значения. Просто дождь. Один из многих.
– И ты ничего не чувствуешь? Совсем? – Оби-Ван рассмеялся увидев в глазах сенатора удивленный и в то же время веселый огонек, который не появлялся там уже давно.
– А что я должен чувствовать?
Падме задумалась на минуту, напоминая маленького ребенка, озадаченного каким-то вопросом и джедай не смог сдержать внутреннего прилива нежности к девушке в лосинах и толстовке.
– Пошли, – сказала она и потянула Оби-Вана за собой. – Закрой глаза. – Падме положила ладонь на глаза мужчины и закрыла их, стоило двери открытого балкона остаться позади.
Оби-Ван попытался приоткрыть веки, не зная, чего ожидать от такого поведения девушки, но та сразу же закрыла их снова.
– Слушай. – казалось и сквозь опущенный веки джедай мог видеть улыбку а губах сенатора.
– Дождь.
– Нет, прислушайся. Что ты слышишь?
– Дождь стучит…
– Нет, – прервала его Падме. – Не говори, просто слушай.
Оби-Ван послушался. Он ловил каждый звук, который долетал до обостренного слуха рыцаря-джедая и постепенно понимал о чем говорила Падме. Это было похоже на настоящую музыку. Стук дождя смешивался со звуками ветра, и грозы, и пением каких-то особо отважных птиц и еще какими-то неопознанными звуками.
– А теперь, скажи что ты чувствуешь.
Оби-Ван сначала не понял, что она имеет в виду, но в следующий миг он почувствовал, как холодная вода ударила в лицо, затекая за шиворот и как по телу побежали мурашки.
Падме же смеялась, наблюдая за тем как вмиг меняется выражение лица джедая из умиротворенного в что-то между сердитым и веселым, а потом и она почувствовала на себе холодные струйки воды.
Теперь смеялся уже Оби-Ван. Его смех был низким, бархатным, заполняющим все вокруг…
Они резвились, словно малые дети, не замечая удивленных взглядов остальных обитателей дома и даже не заметив того, как из балкона, плавно переходящего в террасу, перешли прямо на улицу под беспощадные капли дождя.
– Ты сумасшедшая! – крикнул Оби-Ван, щурясь от холода и направляясь к дому, но все же широко улыбаясь.
– Я просто люблю дождь! И все вокруг!
Кеноби удивленно уставился на девушку, недоверчиво наблюдая за такой переменой.
Но Падме этого не замечала, она, казалось, не замечала ничего вокруг. Девушка танцевала под одной ей слышную музыку и подставляла лицо каплям дождя. Будто и не было тех невзгод, что ей пришлось пережить. Будто Датомир и этот дом больше не были для нее всего лишь вынужденной тюрьмой.
Она подошла к Оби-Вану, так близко, что у мужчины перехватило дух. Волосы беспорядочно свисали за спиной, одежда промокла насквозь, но глаза светились счастьем и безотчетной детской радостью.
Теперь, когда на ней больше не было всех этих ритуальных нарядов и огромных каблуков, Падме была слишком маленькой и беззащитной, хрупкой и беспомощной, что джедаю хотелось лишь заключить её в объятия и защитить от всех горестей этого мира.
И когда он поймал удивленный взгляд девушки, прижавшейся к нему всем своим хрупким телом, он просто не смог сдержать всего того, что накопилось в нем за многие дни.
А потом она ответила. Без капли сомнения или сожаления. Не давая Оби-Вану ни единого шанса прогнать свое наваждение и вернуться к реальности.
Мокрые, дрожащие от холода и от переполняющих чувств, они едва смогли оторваться, жадно хватая обжигающий воздух.
Оби-Ван отстранился, понимая, что сейчас сделал, а Падме лишь рассеянно прикоснулась к губам.
Мужчина попятился ища в стенах дома защиты и хоть какой-то ясности, но Падме поймала его руку и крепко сжала, не давая уйти.
– Нет, стой. Не уходи, не сейчас…
– Я должен…
– Кому?
– Что?..
– Кому ты должен? Ему? Он избрал свой путь, а я вольна выбирать свой. И я хочу, чтобы ты шел рядом.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь…
– Нет, понимаю…
– Падме, ты любишь его, а я лишь призрак твоего прошлого.
– Как ты знаешь?
Кеноби высвободил руку и зарылся пальцами в свои мокрые волосы. Говорить?
– Для тебя он еще жив, хоть ты и говоришь об обратном. Ночью, ты все еще с ним.
– Я не понимаю о…
– Ты говоришь с ним во сне! Понимаешь? – джедай набрал в грудь побольше воздуха, но казалось, что ему все равно нечем дышать. Он чувствовал, что если не скажет сейчас, не сможет уже никогда. – Я люблю тебя, но я так не могу и не хочу.
– Что ты… Как давно?
– С той самой поры, как ты впервые на меня посмотрела. Настоящая ты, а не кукла в ритуальном наряде.
– Почему ты молчал?
– А что мне было делать? Я любил тебя, ты любила его… Это было Адом, поверь мне, но я жалею только о том, что Энакин не убил меня тогда, на Мустафаре…
– Не говори так! Ведь ты мне жизнь спас, а если бы ты погиб… – Падме подняла дрожащую руку и нежно провела по, покрытой легкой щетиной, щеке.
Оби-Ван закрыл глаза и, шумно выдохнув, накрыл её своей.
– Я не боюсь смерти. Я…
– Умирала каждый день до встречи с тобой. Но тогда я не знала.
– Что?
– Что люблю тебя. Безмерно.
Встав на цыпочки, она потянулась посиневшими губами к нему, желая только ощутить его прикосновения, его тепло.
Но Оби-Ван отстранился и молча ушел в дом, теперь уже не сдерживаемый ничем и ни кем.
Разве не этого он хотел? Разве не хотел услышать эти слова и назвать её своей? Что же было не так? Что изменилось?
– Ты глуп!
Джедай обернулся, застыв от изумления.
– Ты глуп, если уходишь! Если готов потерять ради чего-то, что кажется тебе более правильным! Не повторяй мою ошибку! Не отворачивайся от меня.
Она смотрела прямо в глаза, как тогда, у болот гунганов, как в сенате, как на арене. Она вернулась, вновь готова бороться, так чего же он ждет?
За окном буря разразилась с новой силой.
В гостиной слишком холодно, но слишком душно…
За окном дождь бьет яростно и жестко.
В маленькой спальне слишком жарко, а её кожа слишком горячая…
========== Глава 5 ==========
Даже на такой жесткой планете как Датомир наступает пора, когда все просыпается от долгого сна. Когда природа пробуждается и все вокруг преображается, становится приветливым и нежным. Воздух пахнет по-особенному приятно, а небо, на которое долго не поднимали взор становится ясным и чистым. На месте голой, черной земли, протыкаются первые шелковые травинки. Бесчисленные птицы поют свои лучшие песни и хочется гулять и гулять, наслаждаясь этим возрождением.
Люк и Лея смеялись и бегали вокруг дома, оставляя в мягкой земле маленькие отпечатки детских ног. Оби-Ван Кеноби наблюдал за детьми из террасы, сидя на мягком садовом стуле и попивая крепкий чай. Прошло больше полугода с последних предупреждений о возможном нападении. Уже долго он наслаждался тихой жизнью вдалеке от цивилизации и войны и, несмотря на уколы совести, благодарил Йоду за то, что тот убедил его поехать.
– Отдыхаешь? – женские руки обвили мужчину и теплые губы оставили на щеке нежный поцелуй. – Ты не брился. – заключила Падме, проведя ладонью по легкой щетине.
Джедай улыбнулся и, обернувшись, поцеловал любимую. Вот уже больше полугода они засыпали и просыпались вместе, вместе ухаживали за детьми и вместе отвечали на возникающие вопросы.
Падме больше не звала Энакина во сне, а Оби-Ван не проклинал судьбу за то, что ему приходится видеть это.
Все было хорошо. И сидя на террасе в окружении пробуждающейся природы, наблюдая как её дети играют во дворе, а рядом, улыбаясь, сидит мужчина, которого она любит, Падме понимала, что нашла то, что так долго искала.
Она долгие годы боролась за свободу своей отчизны, долгие годы отдавала всю себя служению народу, часто забывая о родных и близких и теперь она жалела лишь о том, что не может разделить свое счастье со всем окружающим миром.
– О чем ты думаешь? – спросил джедай, наблюдая за радостной улыбкой девушки.
– Думаю о том, как можно искать какое-либо счастье, когда оно совсем рядом, стоит руку протянуть. – Падме широко улыбнулась и добавила, – И о том, как я тебя все же люблю.
– Правда?
– Конечно правда.
Её теплые губы отдавали вкусом сока и, испеченных ею же, блинчиков, руки обвивали его торс, а распущенные волосы приятно щекотали лицо.
Вдруг мужчина почувствовал, что что-то, а вернее кто-то, дергает его рукав, и заставил себя отстранится и посмотреть на маленького Люка, любопытно изучающего взрослых.
