Текст книги "Scarface (ЛП)"

Автор книги: lostintheclouds321

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Северуса, похоже, совершенно не заботили переживания мальчишки: он невозмутимо вытащил из-под дивана длинный тонкий предмет, завёрнутый в коричневую бумагу почти полностью, не считая торчащего наружу кончика. Мужчина протянул пакет Гарри, и тот начал осторожно распаковывать подарок. Это…

– Метла?

– Твой отец любил мётлы, и хотя у нас с ним были разногласия, я счёл правильным поделиться с тобой частью его души.

– Значит, он действительно любил уборку? – фыркнул Гарри, и Северус усмехнулся.

– Отнюдь. Ему нравилось летать. Пойдём на улицу, я научу тебя кататься на ней.

Мальчик последовал за Северусом на улицу. Его день рождения становился всё лучше и лучше.

***

Год прошёл спокойно. Гарри хорошо учился и успевал на уроках – не так хорошо, как Гермиона, конечно, но достаточно, чтобы быть уверенным в большинстве предметов.

С Северусом они стали намного ближе, Мастер зелий разрешил мальчику помогать в лаборатории (поручая ему, в основном, чёрную работу), а также они вдвоём занялись садом, в котором росли травы и растения, необходимые для некоторых основных зелий, но Гарри уговорил Северуса посадить кое-какие цветы.

Однако их отношения складывались не совсем уж безоблачно: иной раз Северус вёл себя слишком отстранённо, не всегда улавливая эмоции или потребности Гарри; иногда Гарри был чересчур, по мнению Северуса, безрассуден, особенно когда речь шла о полётах на метле.

Они не всегда идеально понимали друг друга, но взяли за правило в конце дня обязательно разговаривать, чтобы прояснить недоразумения и установить правила и доверие. Становление их семьи требовало немного больше усилий, но ни один из них не испытывал недостатка, когда дело доходило до заботы друг о друге.

Сейчас Гарри сидел в своей комнате наверху и читал фантастический роман, а Северус на кухне проверял домашнее задание.

Посреди двора стоял дрянной почтовый ящик, хотя подъездной дорожки к дому не было. В течение десятилетий он не видел никакой почты, но когда в него на полной скорости влетел конверт с красной печатью, ящик захлопнулся, принимая его.

Ни один из жильцов дома не увидел, как почтовый ящик закрылся, поймав письмо, поскольку оба глубоко сосредоточились на своих занятиях. Если бы не магия, окружавшая и защищавшая их дом, они, возможно, никогда бы этого не заметили – по крайней мере, до дня рождения Гарри, через неделю.

Однако, когда они собрались поужинать, их внимание привлёк зелёный огонёк, плававший возле двери. Забыв про ужин, Гарри в замешательстве взглянул на Северуса:

– Что это?

Северус ответил недоумевающим взглядом, и это было вполне понятно: несмотря на то, что он собственноручно устанавливал защиту на дом, ему не приходилось иметь дело с такими простыми вещами, как письмо в почтовом ящике – если кому-то нужно было связаться с ним, обычно посылали сову или вызывали через камин.

– Я не совсем уверен, – растерянно пробормотал Северус. Гарри заметил, как он расстроен, что пришлось ответить таким образом, и промолчал.

Мальчик задался вопросом: стоит ли ему попытаться дотронуться до огонька? Но был уверен, что Северус моментально оттащит его назад, едва он только попробует дёрнуться в ту сторону.

Северус, нахмурившись, уставился на зелёный свет, потом осторожно протянул руку. Гарри на секунду показалось, что он сейчас прикоснётся к плавающей искорке, но Северус просто открыл дверь, и свет исчез.

В вихре взметнувшейся мантии Северус стремительно шагнул за ним. Гарри быстро рванул следом. Зелёный огонёк пролетел через лужайку к почтовому ящику, проржавевшему, с облупившейся краской. Главная стойка была слегка надломана, так что ящик заметно кренился вправо, но тем не менее гордо торчал посреди двора.

Гарри всегда держался подальше от этой штуковины, чтобы случайно не сломать её, а Северус наверняка её даже не замечал. Мальчик первым протянул руку, открыл пронзительно заскрипевшую коробку и осторожно вытащил письмо на пожелтевшей бумаге. Перевернув, глянул, кому оно адресовано – оказалось, ему (в самой левой спальне на втором этаже), и понял, что это такое.

Просияв, он продемонстрировал письмо Северусу, тот улыбнулся в ответ, и они вернулись в дом, чтобы открыть конверт.

***

Этим вечером Северус позволил своей магии сделать большую часть подготовительной работы для приготовления ужина, пока они с Гарри читали письмо. В нём было то, что оба ожидали, но это не испортило впечатления. Гарри предписывалось отправить свой ответ обратно совой до своего дня рождения, что означало, что им придётся вызвать одну из птиц – не так уж и сложно.

Вдоволь нахваставшись письмом и дождавшись, пока Северус вернётся к приготовлению ужина, Гарри отправился поговорить с Драко Малфоем, единственным другом в волшебном мире, который получил письмо из Хогвартса больше месяца назад!

Их дружба с самого начала была непростой: Гарри хотел общаться и летать, а Драко только и делал, что жаловался на магглов и «грязнокровок». Драко был сосредоточен на себе и своём месте в мире, в то время как Гарри, как правило, тянулся к людям, которые были ему небезразличны.

Учитывая, что у Гарри имелось довольно много друзей-магглов, а его мать была магглорождённой, он отказывался мириться с высокомерием Драко. В первую встречу, когда Драко показал всю глубину своего презрения, Гарри тут же переключился на разговор с Северусом и старшими Малфоями.

В конце вечера Драко потребовал сказать, почему Гарри отказался от общения с ним. Гарри постарался кратко высказать свою точку зрения и поверг этим Драко в шок.

После первого впечатления Гарри решил, что никогда больше не будет общаться с младшим Малфоем, но Драко задался целью подружиться и приставал к Гарри с совой до тех пор, пока в конце концов не добился переписки, в которой Гарри попытался объяснить Драко извращённость его мышления. А их дружба началась только после того, как Драко извинился и заверил, что постарается исправиться.

С тех пор Гарри нередко гостил, с разрешения и одобрения Северуса, у своего друга, летал с ним или читал что-нибудь в огромной библиотеке Малфоев. Иногда они просто лежали на полу в шикарной комнате Драко и говорили обо всём на свете. Они обедали закусками, которые приносили домашние эльфы, и жаловались друг другу на свои проблемы.

Но большая часть их общения происходила через сквозное зеркало, которое Драко подарил мальчику.

Гарри по-прежнему не нравилось пользоваться каминами, и он не был уверен, сможет ли когда-либо нормально перемещаться с их помощью. В первый раз, когда он попытался, то жутко замёрз и едва не задохнулся. Северусу пришлось держать его, пока он кашлял, надышавшись дымом. На следующий день Драко прислал с совой зеркало.

Гарри бросился в свою комнату, вытащил зеркало из-под подушки, заглянул в него и позвал Драко. Тот отозвался мгновенно. Судя по тому, что увидел Гарри, он сидел в библиотеке.

– Гарри! Ты получил своё письмо?

– Да! Оно оказалось в нашем почтовом ящике! – выпалил Гарри с довольным смешком. Драко выглядел немного смущённым – он, вероятно, не понял, что такое почтовый ящик, но всё равно улыбнулся в ответ.

– Мы должны пойти в Косой переулок вместе! – заявил он в своей обычной пафосной манере. – Постараемся уладить всё побыстрее.

Гарри подавил желание фыркнуть от его тона и кивнул:

– Это было бы очень здорово, но я должен спросить отца, хорошо?

При этих словах нос друга вздёрнулся, а губы сжались в тонкую линию. Он стал похож на ребёнка, который вот-вот закатит истерику.

– Понятно. Дай ему знать, что он должен ответить как можно скорее, – с суровым взглядом сообщил Драко.

Гарри был почти уверен, что если скажет так Северусу, то лишится права работать в лаборатории до конца лета, но Драко он этого не сказал, а просто закатил глаза.

– Ты можешь сказать ему сам, но не думаю, что это хорошая идея, – съязвил Гарри, и Драко отвернулся, слегка покраснев.

Гарри оборвал разговор, когда Северус позвал его к столу – ужин был готов. Попрощавшись, мальчик пронёсся по коридору, затем вниз по лестнице и влетел в кухню. Ожидавший его ужин издавал потрясающий аромат, и Гарри поспешно уселся за стол напротив Северуса.

– Привет, пап. Спасибо, что разрешил поговорить с Драко, – заулыбался он.

– Я понимаю, что для тебя это очень важная новость, чтобы поделиться ею со своим другом, – кивнул Северус, накладывая в тарелки ужин. И прежде, чем Гарри приступил к еде, добавил: – И я хотел сказать тебе, что раз ты поступаешь в этом году в Хогвартс, я приму предложение Дамблдора стать деканом Слизерина. Так что не смей устраивать никаких пакостей, пока я рядом. – Он прищурился.

Мальчик просто засмеялся и поздравил Северуса, одарившего его мягкой улыбкой.

Занявшись едой, Гарри думал о том, что он начал жить по-настоящему лишь благодаря странному стечению обстоятельств, когда умудрился на улице столкнуться с Северусом. Теперь он начнёт своё настоящее знакомство с магическим миром с надёжным человеком, стоящим за его спиной. Он не знал, какую жизнь вёл до сиротского приюта, но был уверен, что у него не существовало никого, кто поддерживал бы его так, как отец.

========== Сила, с которой придётся считаться ==========

Гермиона грызла кончик карандаша. Она знала, что это дурная привычка, но ничего не могла с собой поделать. Гарри устроился напротив, пребывая в блаженном неведении относительно внутреннего смятения, охватившего девочку. Тайлер постукивал по клавишам своей игры, сидя рядом с Гарри.

Они с Гарри обычно были очень откровенны друг с другом. Гермиона оказалась первой, кто подружился с Гарри, хотя в то время она знала его как Джейми; и другие ребята вслед за ней приняли его без колебаний. Она была вне себя от радости, что встретила кого-то, кто любил читать так же, как и она (даже если Гарри предпочитал фантастику и фэнтези), и немедленно поделилась своими любимыми местами в библиотеке.

Их дружба быстро окрепла, и в мгновение ока они стали проводить время в библиотеке, а иногда Гарри приходил к ним на ужин. Его отец, Северус Снейп, тоже приходил, но он был ещё более неловким, чем Гарри, и казалось, не знал, как разговаривать с её родителями.

Гарри был её лучшим другом, поэтому ей оказалось так больно лгать ему. Потому что у Гермионы был секрет, который он никогда не узнает. Она могла только надеяться, что они не разойдутся из-за этого.

Всего несколько месяцев назад, в день её рождения, у Грейнджеров был гость. Профессор Макгонагалл приехала навестить их из школы для ведьм и волшебников и сообщила семье, что Гермиона – волшебница. Это, конечно, объясняло некоторые экстраординарные случаи, которые происходили с девочкой, но это также отличало её от сверстников.

Наступит сентябрь, и она больше не будет ходить в школу с Гарри. Нет, она уедет в Шотландию. Гермиона, конечно, была взволнована, но в то же время и напугана. Впервые в жизни она будет отставать от своих сверстников, потому что ничего не знает о магии, и у неё не будет друзей.

Мысль начать всё с нуля приводила её в ужас.

Хотя именно она подошла к Гарри, это было только потому, что он облегчил ей задачу, во время обеда читая одну из её любимых книг. В Хогвартсе она снова будет одна. Гермиона вспомнила, что в восемь лет у неё не было друзей. Она только и делала, что занималась уроками, читала и проводила время с семьёй.

Это мало чем отличалось от времяпровождения с Гарри, за исключением того, что теперь ей было с кем поделиться всем этим. Потом, когда появились Тайлер и остальные, они начали ходить в парк и на другие аттракционы, и она узнала о Хэмпстеде больше, чем когда-либо прежде. Гермиона сильно сомневалась, что ей будет так весело, когда она окажется в Хогвартсе.

– Гарри, что ты собираешься делать в школе в следующем году? – нахмурившись, Гермиона бросила карандаш на стол.

Гарри отложил книгу и посмотрел на неё сквозь стёкла очков. Тайлер тоже поднял глаза, оторвавшись от своего геймбоя*.

– Я, наверное, пойду в школу, где преподаёт Северус. Это далеко отсюда, – с виноватым видом сказал он. Гермиона вспомнила о жалобах Гарри на новый график его отца с тех пор, как тот начал работать в школе, – он никогда ничего не говорил о долгих поездках на работу. – Ты тоже собираешься куда-то?

– Да, это было немного неожиданное решение. – Гермиона отвела взгляд. – Я поеду в школу-интернат.

Тайлер громко застонал и стукнулся лбом о стол. Гермиона тут же одёрнула его – библиотекарь всегда требовала тишины в читальном зале.

– Я не могу поверить, что вы оба уходите, – прошипел Тайлер громким шёпотом. – С кем я буду учиться?

Гарри приглушённо засмеялся, памятуя о том, где находится, и легко пожал плечо друга.

– Не волнуйся, я обязательно напишу любые ответы на домашние задания, какие только нужны, – пошутил он, и Тайлер слегка покраснел.

– Гарри, – протянул он, – если ты собираешься писать мне, то хотя бы убедись, что это интересно! И если ты посмеешь упомянуть химию, я обещаю, что не буду тебе отвечать, – заявил Тайлер с блеском в глазах и плохо скрываемой улыбкой.

– Ты ведь тоже будешь писать, правда, Гермиона? – Гарри убрал руку с плеча Тайлера и посмотрел на Гермиону.

– Если найду почтовый ящик, это будет первое, что я сделаю, – пообещала она, но в глубине души чувствовала, что, возможно, не сумеет этого сделать – пока Гарри и Тайлер смогут поддерживать контакт, она будет изолирована в совершенно другом мире. Гермиона улыбнулась, несмотря на беспокойство, хотя понадеялась, что они не заметят этого.

Может быть, всё это было просто платой за обладание магией.

Разговор тем временем продолжался, и Тайлер начал рассказывать Гарри об игре, в которую играл. Гарри не совсем понимал, но кивал в нужных местах и действительно искренне улыбался, как будто был счастлив вникать во всё это.

Гермиона воспользовалась моментом перед отъездом, чтобы поменять свою уже прочитанную книгу. К слову, эту книгу они будут читать на уроке английского на следующей неделе.

– Я хочу выбрать что-нибудь другое. – Гермиона встала.

Едва отойдя от стола, она увидела двух девочек-подростков в конце прохода между стеллажами, шептавшихся приглушёнными голосами. У обеих зло блестели глаза, и мелькала на губах жестокая улыбка. По сути, они были хорошенькими, но у Гермионы при виде них все внутренности в узел скручивались.

Ей не нужно было говорить с ними, чтобы понять, что они смотрят на шрам Гарри. Гермиона признавала, что до того, как они с Гарри стали настоящими друзьями, она тоже была немного ошеломлена и расстроена. Всё-таки шрам, покрывавший более четверти его лица, мешал большинству одноклассников подружиться с ним.

Даже сейчас иногда взгляд задерживался на шраме слишком долго: натянутая кожа оставалась неподвижной, когда он улыбался, или область вокруг его глаза не двигалась, несмотря на любые эмоции. Но Гермиона никогда не бросала злобных взглядов и старалась не обращать на шрам внимания. Незадолго до своего десятого дня рождения Гарри начал лечение, которое облегчило и смягчило рубцовую ткань, но это был медленный процесс.

Обе девочки демонстрировали свою истинную природу, будучи неспособными смотреть мимо, и видели это как нечто «уродливое», когда это было совсем не так. Они не первые, кто так делал, но Гермиона всегда злилась. Шрам Гарри свидетельствовал о том, что он выжил. Она не сомневалась, что у них не было бы такой силы, как у него, если бы они оказались в подобной ситуации.

Гермиона попыталась просто пройти мимо девочек к нужным ей стеллажам, но они пошли за ней.

– Как ты можешь дружить с ним? – спросила одна из них со злой усмешкой, как только они повернули за угол. Девочка, вероятно, ожидала, что Гермиона скажет что-нибудь о том, что это акт милосердия, или полностью отвергнет «обвинение».

Гермиона обернулась с таким взглядом, который, как она надеялась, мог заморозить сам ад.

– Потому что, в отличие от вас, он хороший человек, – прошипела она. – Вам просто завидно, всё, на что вы способны, – это пустые оскорбления и жестокий расчёт, в то время как у него есть настоящие друзья и щедрая душа!

Обе тинейджерки замерли на секунду и переглянулись. Одна из них слегка рассмеялась, но это прозвучало натянуто. Гермиона посчитала свою воспитательную работу законченной и двинулась дальше по библиотеке. Она не думала, что её слова действительно будут иметь длительный эффект – некоторые люди так далеки от истины, но она была рада, что защитила своего друга.

Успешно отыскав, как ей показалось, многообещающую книгу, Гермиона вернулась к столу и увидела, что Гарри и Тайлер по-прежнему говорят о геймбое. Тайлер уже однажды пытался рассказать ей об игре, но полное отсутствие интереса с её стороны мешало им вести искренний разговор на эту тему.

Усевшись напротив, Гермиона погрузилась в чтение и едва успела закончить, когда за Тайлером пришла мама. Это значило, что ей и Гарри тоже скоро придётся уехать: отец Гарри приходил за ним ровно через час, а родители Гермионы – спустя всего несколько минут по дороге с работы.

Девочка хотела было продолжить читать свою книгу, но потом решила отказаться от этой идеи: у неё впереди целая ночь, чтобы почитать после того, как она выполнит оставшееся домашнее задание (его сдавать только на следующей неделе, но Гермиона не любила, когда что-то было не доделано). Однако едва она отложила книгу, Гарри нанёс удар.

– Это здорово, что мы оба будем учиться в разных школах, да? – небрежно спросил он, но Гермиона точно знала, к чему это приведёт.

Гарри, несмотря на то, что иногда бывал очень эмоциональным (в основном в вещах, касавшихся его друзей), умел находить то, что хотел знать. Он научился довольно тонко завязывать разговоры, вместо того чтобы просто спросить, что ему действительно нужно. Гермиона только недавно начала замечать, как он это делает, и подумала, не связано ли это с его новым другом Драко.

– Хм-м… – с трудом согласилась Гермиона, и Гарри сузил глаза.

– Могу я тебе кое-что сказать? – спросил он, выглядя слегка обеспокоенным, и Гермиона отбросила все подозрения. Возможно, она ошиблась. Она убедила его продолжать, и он потянул за рукав форменного пиджака.

– Я вообще-то немного нервничаю из-за перехода в другую школу, – признался Гарри на одном дыхании.

Гермиона наклонилась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Почему? У тебя обязательно появятся друзья, и всё будет хорошо, – сказала она уверенно, потому что это была правда. Гарри потребовалось совсем немного времени, чтобы открыться классу и чтобы они приняли его, и он был способен найти друзей там, где она потерпит неудачу.

– Может быть, – уклончиво сказал Гарри, – просто с Северусом в качестве учителя… Что, если они не захотят?

Гермиона задумалась. У них в классе училась девочка – Стефани, её мама работала директором в их школе. Иногда ребята немного нервничали, разговаривая со Стефани, но это не мешало им быть с ней дружелюбными. Гермиона заговорила об этом, и Гарри заёрзал на стуле:

– Я что, дурак – беспокоюсь о таких вещах?

– Что? Ни в коем случае, это совершенно нормально! – настойчиво возразила Гермиона.

– А тебя это беспокоит? – Гарри искоса глянул на неё, как будто не верил в то, что она говорила. – Ты единственный знакомый мне человек, у которого такие большие изменения в жизни.

Ухватившись за возможность утешить друга, Гермиона призналась:

– Я думаю, что не смогу по-настоящему вписаться в общество, и не знаю, как завести друзей.

– Почему это? Мы стали друзьями только потому, что ты подошла ко мне.

– Потому что я знала, что у нас будут примерно одинаковые интересы, – Гермиона посмотрела на свою закрытую книгу.

Едва она это сказала, брови Гарри поползли вверх – одна из них была заметно выше другой из-за шрама – и его рот расплылся в ухмылке.

– Ты не можешь быть единственной в своей новой школе, кто любит книги и учёбу! Я рад, что мы это выяснили, – весело сказал Гарри.

Гарри сделал это снова – перехитрил её в споре.

– Какой же ты умный, – Гермиона сделала паузу, – иногда, – добавила она, вспомнив о том времени, когда он заблудился неподалёку (он прожил здесь год и всё ещё не ориентировался тут!).

– Что ты имеешь в виду? – спросил Гарри, притворяясь непонимающим.

Прежде чем Гермиона успела объяснить, что именно он сделал и почему он не может не знать об этом, к ним подошёл человек в чёрном пиджаке. Это был отец Гарри.

– Гарри, ты готов?

– Конечно. – Её друг оживился, заулыбался и собрал свою сумку. – Увидимся завтра в школе. Хорошо, Гермиона?

Она кивнула, собирая свои вещи (в гораздо более аккуратной манере), и убедилась, что отложила только что взятую книгу. Перед уходом Гарри обнял Гермиону.

– Спасибо, Гермиона, – прошептал он.

Гермиона не успела спросить, за что он её благодарит – отец и сын уже ушли, и Гарри взволнованно рассказывал мужчине о своём дне, а тот терпеливо слушал.

Девочка, не торопясь, проверила свою новую книгу и, выйдя с ней на улицу, присела на ступеньки перед библиотекой. Скоро приедут её родители, и ей нужно о многом с ними поговорить.

***

Посмотрев на свой полностью упакованный чемодан, чтобы убедиться, что у неё есть всё необходимое, Гермиона сделала несколько глубоких вдохов. Она уедет сегодня, а вернётся только к Рождеству. Она никогда не уходила из дома так надолго.

Запустив руку в чемодан, Гермиона схватила фотоальбом, который хотела взять с собой. Он был маленьким и полным полароидных фотографий, сделанных летом. Она, Гарри, Тайлер и все остальные проводили вместе почти каждый день. Гарри даже оставался в доме Тайлера на неделю, и они целыми днями играли.

Гермиона наугад открыла фотографию и улыбнулась. На снимке Гарри с чуть дрожащей улыбкой на лице замер на верхушке дерева. Тайлер вытянул руки, как будто готовился поймать его. После того, как она сделала снимок, Гарри свалился с ветки и едва успел зацепиться за нижнюю. Какая-то старуха вышла из своего дома и прогнала их за то, что они, «смутьяны», подняли много шума из-за падения своего друга.

На следующем фото были только она и Гарри. Гарри обнимал Гермиону за плечи. Изображение получилось немного размытым: Тайлер не слишком крепко держал фотоаппарат в руках, так что Гермиона и Гарри щеголяли двойными улыбками. У обоих на лбу и раскрасневшихся щеках выступили капельки пота – они сфотографировались сразу после того, как Гермиона победила его в короткой гонке, которую ребята устроили в парке.

Прошедшее лето было одним из лучших в жизни Гермионы. Она была полна решимости больше, чем когда-либо, не терять контакт со своими друзьями, независимо от того, насколько увлекательным станет мир волшебников или как она сама могла измениться из-за этого. Гермиона просмотрела фотографии до конца, вернулась к первой и вложила между страничек фотоальбома листок с адресами, взятыми у большинства друзей. Единственным другом, координат которого у неё не было, оказался Гарри.

Мальчик пообещал, что обязательно даст ей свой адрес, как только выяснит, можно ли ему посылать письма. Он почти ничего не сказал Гермионе и не объяснил, почему не мог дать ей свой адрес, и Гермиона неохотно согласилась, что это было «сложно», хотя убеждать её в этом пришлось несколько дней.

Гермиона перевела взгляд на стопку книг, аккуратно сложенных по другую сторону чемодана. Она едва успела прочитать две из них, потому что всё время проводила со своими друзьями, но умудрилась потренироваться с парой интересных заклинаний. Гермиона действительно не хотела отставать от школьной программы, поэтому решила прочитать книги в поезде (хотя «Гарри» в ней говорил, что она должна использовать поездку для того, чтобы завести друзей).

Убедившись, что всё упаковано, она закрыла чемодан и потащила его вниз, в гостиную.

– Тебе помочь с этим, милая? – окликнул её отец, готовивший на кухне завтрак.

Гермиона покачала головой, слишком сосредоточенная на том, чтобы тащить чемодан, прежде чем поняла, что он её не видит.

– Нет, я сама, спасибо, папа!

Через несколько минут всё, что она брала с собой в Хогвартс, было сложено перед дверью. Нахмурившись, Гермиона повернулась и посмотрела на гостиную.

Из своей комнаты вышла мама и крепко обняла её.

– Я так горжусь тобой, дорогая, – сказала она в пышные волосы дочери. Гермиона покраснела и обняла маму в ответ. Всего год назад она думала, что не покинет свой дом до колледжа. Теперь же делала это в одиннадцать лет, ну, почти в двенадцать.

– Спасибо, мам, – ответила Гермиона, глубоко вздохнув и пытаясь запомнить ощущение этого объятия в надежде, что сможет сохранить его в памяти навсегда. Мама была тёплой и мягкой и пахла, как Эрл Грей* (который она всегда пила).

Прямые чёрные волосы защекотали плечи Гермионы, когда мама слегка приподняла её в объятиях.

– Моя маленькая девочка – ведьма. – Мама улыбалась, её глаза блестели. Со стороны профессора Макгонагалл потребовалось немало усилий, чтобы убедить родителей, но они поверили после того, как профессор продемонстрировала им настоящую магию. После этого они робко, но радовались за Гермиону.

Поездка в Косой переулок стала для них совершенно новым опытом. Гермиона до сих пор помнила выражение лица отца, когда волшебная палочка, которую дал дочери мистер Олливандер, высекла искры. Отец был так потрясён, а потом зааплодировал прямо там, в магазине, так что лицо Гермионы вспыхнуло ярким румянцем.

Их с мамой объятия прервал отец, позвавший всех к столу – завтрак был готов. Гермиона весь завтрак рассказывала родителям всё, что вычитала из книг, а они, как бы ни были сбиты с толку, старались внимательно слушать.

Завтрак закончился, как обычно, и Гермиона с отцом отправились мыть посуду. Гермиона поставила последнюю тарелку в посудомоечную машину и повернулась к отцу.

– А что, если у меня не будет друзей? – спросила она, чувствуя себя немного подавленной.

Отец просто взъерошил ей волосы (без сомнения, ещё больше взлохматив их) и рассмеялся.

– Это невозможно. Я уверен, что все будут очарованы тобой! – Он сполоснул чашку. – Просто убедись, что они не слишком очарованы. – Отец подмигнул.

– Папа! – возмутилась Гермиона и тут же поймала себя на том, что хихикает. Она будет скучать по дурацкому юмору своего отца. Гермиона не сомневалась, что, вернувшись на Рождество, она получит его в полной мере.

Отец вытер руки и заключил её в объятия.

– Гермиона, – сказал он тем же тоном, но с понимающей усмешкой, – я не могу поверить, что ты уже уходишь из дома. – Его голос звучал мягко, а рука ободряюще поддерживала за спину.

Гермиона сжала губы, её взгляд увлажнился.

– Я вернусь к Рождеству, тебе не нужно беспокоиться обо мне, – уверенно соврала она.

– Я всегда буду беспокоиться о тебе. – Отец как будто смог заглянуть в её мысли. – Держи нас в курсе, чтобы нам не пришлось сильно волноваться!

– Ты уверен, что справишься с совой, папа? – недоверчиво спросила Гермиона. Отец всегда странно нервничал в присутствии птиц, несмотря на участие матери в Обществе орнитологов.

– Ради тебя я бы справился с тысячей сов. – Он посмотрел стальным взглядом вдаль (которая на самом деле была просто шкафом с фарфором).

Гермиона снова засмеялась, и они оба вышли из кухни. Взглянув на часы, она увидела, что уже 10:15, и бросилась к двери.

– Идёмте скорее, а то опоздаем!

– Ах да, мы бы хотели прибыть к поезду раньше, чем за полчаса, – шутливо сказала мама, и Гермиона прищурилась. – Всё будет в порядке, Гермиона, до Кингс-Кросс всего двенадцать минут езды.

Каким-то образом Гермионе удалось удержаться от перечисления всего, что могло пойти не так по дороге на вокзал; вместо этого она наклонилась, чтобы поднять свой чемодан. Отец подскочил и схватил с другой стороны, так что они подняли чемодан вместе.

Вместе погрузили чемодан в багажник голубой «Астры*» и заняли свои места. На заднем сидении Гермиона вежливо уговаривала родителей ехать быстрее. Она ни за что не хотела опоздать на поезд после того, как всё собрала и приготовила!

Пока они ехали в центр Лондона, Гермиона смотрела на современный мир. Бегло пролистав одну из купленных книг, она увидела, что Хогвартс – огромный замок, и в этом было самое большое отличие (с эстетической точки зрения) от Хэмпстеда, которое она смогла заметить.

Они припарковались поодаль, и Гермиона хмуро посмотрела на часы, встроенные в приборную панель «Астры». Грейнджеры бросились (так быстро, как только могли с чемоданом) к платформам, пока не остановились между девятой и десятой. В полученной Гермионой инструкции говорилось, что им нужно пройти на платформу девять и три четверти. Она понятия не имела, где это.

Грейнджеры беспомощно смотрели на разных людей, которые сновали по обеим платформам, пока Гермиона не заметила то, что должно было быть входом – целая семья просто прошла прямо сквозь стену!

Гермиона потянула маму за рукав.

– Мы должны пройти через эту стену, чтобы добраться до платформы! – взволнованно сказала она. Родители посмотрели на неё немного скептически, но Гермиона всё равно потянула их за собой. Она шла впереди, повернувшись спиной к стене и ухватившись за чемодан, в то время как её отец держал другой конец.

Пройти сквозь «волшебную стену» – это словно пройти сквозь желе. Гермиона выскочила с другой стороны, её чемодан последовал за ней, а потом и оба родителя оказались тут же и уставились, широко раскрыв глаза, на новое место. Должно быть, все они выглядели совершенно особенными с их отвисшими челюстями, но Гермиона быстро восстановила самообладание – ей нужно было привыкать ко всей этой магии.

Мама протянула ей билет, до того надёжно спрятанный в сумочке. В маминых глазах стояли явные слёзы, и Гермиона ещё раз крепко обняла её. Отец присоединился и обнял их обеих. Гермиона почувствовала, как слёзы потекли по щекам, и уткнулась лбом в плечо матери.

Станция и поезд быстро заполнялись, а Гермиона хотела занять хорошее место (она не была уверена, какое оно, хорошее, но надеялась скоро узнать). Нехотя высвободившись из объятий, она наклонилась, чтобы поднять свой чемодан.

– Пока, мама, пока, папа, – сказала Гермиона, надеясь, что слёз больше не будет. – Я люблю вас и буду очень по вам скучать!

– Мы тоже тебя любим, Гермиона. Не забудь написать нам, ладно? – напомнил отец. Она кивнула и направилась к поезду, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, огляделась в поисках места, где можно было бы присесть.

Двери большинства купе были открыты, но в каждом сидело несколько студентов. Гермиона окидывала их взглядом и быстро отворачивалась. Ей хотелось завести друзей, но она так нервничала, что не была уверена, сможет ли подойти к кому-нибудь из них.

Гермиона наконец добралась до закрытого купе. Не став надоедливо заглядывать внутрь, лишь слегка прислонилась к двери, чтобы отдышаться – чемодан был ужасно тяжёлым. Однако не успела она перевести дух, как дверь открылась, и Гермиона, потеряв равновесие, кувыркнулась внутрь купе.