Текст книги "Scarface (ЛП)"

Автор книги: lostintheclouds321

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== В приюте ==========

В доме царила тишина – все крепко спали. Гарри свернулся калачиком в своём чулане, стараясь, чтобы свет из щели под дверью падал на страницу книжки, которую дал ему один из учителей. Не часто Дурсли забывали выключить свет внизу, поэтому мальчик всегда был готов воспользоваться этой возможностью, чтобы немного почитать.

Сосредоточившись на своей книге, он не сразу почувствовал запах дыма в спёртом воздухе чулана. Увлечённый миром, развёртывавшимся на страницах, Гарри не слышал потрескивания дерева над ним, не обращал внимания ни на что вокруг. Когда он понял, что случилось, было уже слишком поздно – дверь перед ним загорелась, пламя лизнуло книгу.

Гарри отшатнулся, ему обожгло пальцы, от боли по щекам покатились слёзы. Огонь распространялся очень быстро. Мальчик вскинул красные обожжённые руки, закрывая лицо от жара, попятился и упёрся спиной в стену. Охваченный паникой, он закричал, и неожиданно из ниоткуда хлынула вода и залила чулан.

Огонь с шипением погас. Гарри что было сил толкнул маленькую дверцу чулана. Несмотря на запоры, она слетела с петель, и мальчик выскочил наружу. Он был не из тех, что станет дожидаться, чтобы кто-то спас его, давно уже поняв – никто за ним не придёт.

За дверью чулана Гарри встретил охваченный пламенем дом. Подумав о Дурслях, он заметался по коридору. Ему даже в голову не пришло, а спасали бы его Дурсли? Однако прорваться на второй этаж не было никакой возможности: на лестнице бушевал настоящий ад.

Гарри поперхнулся и закашлялся, дым забивал лёгкие, дышать было совершенно невозможно! Он кинулся к входной двери, но тут же отдёрнул руку от раскалённой дверной ручки. Паника охватывала его всё сильнее. Всего несколько минут назад он был поглощён чтением, а теперь, обожжённый, страдающий от боли и нехватки воздуха, пытался найти способ спастись.

Потянувшись к занавеске на окне, Гарри рванул её, надеясь с её помощью либо разбить оконное стекло, либо открыть накалившуюся от жара дверь. К несчастью, он не заметил, что другой конец занавески загорелся, и когда потянул ткань на себя, горящий кусок упал ему прямо на лицо.

Никогда раньше Гарри не испытывал такой чудовищной боли. Даже ремень дяди Вернона был слабым отголоском того, что он ощущал сейчас. Мальчик расцарапал лицо в попытке сбросить горящую ткань. Сознание мутилось от невыносимого жара. Закричав, он пошатнулся, ухватившись за стоявшую рядом металлическую вешалку для одежды. Раздался громкий хлопок, Гарри как будто утянуло в какую-то узкую трубу, а в следующее мгновение он очутился под звёздным небом, не удержавшись на ногах, упал на спину, с глухим стуком ударившись затылком о землю.

Несколько секунд лежал, удивляясь россыпи звёзд на тёмном бархате неба и захлёбываясь свежим воздухом. Последней мыслью было – выбрались ли Дурсли, а потом сознание померкло, и Гарри больше уже ничего не видел.

***

Он стоял рядом с тремя другими мальчиками под злобным взглядом Матроны Анвин, низко опустив голову, чтобы не злить её ещё больше. На его подбородке красовался багровый синяк от удара одного из мальчишек. Все четверо были в грязи и пятнах от травы, но он был в наихудшем состоянии.

Несмотря на то, что это другие вытащили его на травянистый задний двор и избили, Матрона Анвин, похоже, винила в произошедшем только его. Так было с тех пор, как он приехал. Даже правая сторона его лица, забинтованная куском марли, не вызывала у неё жалости – женщина возненавидела его с первого взгляда. Он был не совсем уверен, разумно ли, справедливо ли с ним поступают, но принимал это как должное. Казалось, что ненавидящие его люди были нормой.

Мальчик изо всех сил старался держаться подальше от Матроны и иногда действовал инстинктивно, когда дело доходило до общения с ней. За короткое время, проведённое в приюте, он заметил, что у него есть врождённое чувство как реагировать на неё. Когда она была в «настроении», он уходил в комнату, в которой жил с несколькими мальчиками; когда Анвин собиралась его ударить, он готовился принять «наказание», прекрасно зная, что в конечном итоге будет намного хуже, если этого не сделает.

Могло быть и хуже.

Он не был уверен в том, что случилось с ним в прошлом и чем заслужил такое отношение к себе, но подумал, что лучше этого и не помнить. Единственное, что ему действительно хотелось знать, – это кто он такой.

Случайная женщина нашла его на улице не так давно. Он понимал, что со свежим ожогом и раной на затылке представлял собой жалкое зрелище. К счастью для него, ей удалось сохранить спокойствие и отвезти его в больницу.

Когда мальчик проснулся и обнаружил, что ничего не помнит о своём прошлом, персонал пришёл в какое-то смятение, и с ним долго беседовали врач, социальный работник и одна из медсестёр. Он пролежал в больнице неделю, и никто его не искал.

Ко времени выписки в приют больница подготовила некоторые документы для него и медсестра дала ему имя «Джейми». Ему это нравилось и, похоже, нисколько не смущало (несмотря на все обиды, которые ему приходилось терпеть из-за этого имени, мальчик не мог отрицать, что оно вызывало у него чувство ностальгии).

В его памяти мелькали какие-то обрывки воспоминаний, но ни одно из них не объясняло пульсацию под кожей или энергию, которая искрилась у него на кончиках пальцев, если он достаточно старался. В нём было что-то необычное, и Джейми хотел знать, что именно.

Это было также одной из причин, по которой другие ребята так сильно дразнили его. Брэндон, мальчик, который спал на соседней кровати, однажды поймал Джейми, когда он пробовал экспериментировать со своей непонятной силой. После этого все решили попытаться выбить из него «урода». Однако ничто из того, что они делали, не заставило его меньше думать о своих необычных способностях.

Когда стало ясно, что Джейми не может тренироваться на открытом воздухе, он решил запереться среди ночи в общей ванной комнате и попытаться что-нибудь сделать с помощью бурлившей в нём странной силы, но потерпел неудач больше, чем преуспел. Однако это того стоило из-за той редкой радости, которая вспыхивала внутри, когда ему удавалось добиться хоть какой-то реакции.

Джейми знал, что способен на большее. Как иначе он оказался бы посреди пустой улицы с ожогами от пожара? Ничего подобного в этом районе не было за многие мили. Тем не менее он был доволен маленькими искрами и действиями, которые мог создать с помощью этой силы. Однажды ему даже удалось поднять в воздух одну из зубных щёток, которые стояли в маленькой стойке на полке (правда, он при этом уронил её в унитаз, но хорошо почистил и сделал вид, что ничего не произошло).

Но этот особый талант не спасал его от наказания за «причинение вреда» другим мальчикам.

Матрона Анвин протянула руку, и он, вынырнув из своих мыслей, поднял ладони. Она, схватив его за запястье, резко дёрнула, так что мальчик даже упал, а едва встал на ноги, женщина вытащила страшную деревянную линейку и ударила по ладони так сильно, как только могла, потом ещё и ещё, несколько раз, пока рука не покраснела.

Он твёрдо верил, что могло быть и хуже.

– С тех пор, как ты здесь, Джейми, от тебя одни неприятности! – прошипела Матрона Анвин. Он не стал перечить ей – в последний раз, когда пытался это сделать, она отправила его спать без ужина – и позволил ей продолжить: – Снова и снова ты создаёшь этим мальчикам проблемы. Если ты не будешь на сегодняшней прогулке вести себя как следует, ты потеряешь доступ к библиотеке на неделю!

Джейми замер от этой угрозы. «Библиотека» представляла собой полуразрушенную книжную полку в углу приюта, и он был одним из немногих, кто ею пользовался. Он уже прочитал почти половину книг и не отрывался от книжных страниц, если только не работал над домашними заданиями или к нему не цеплялись мальчишки.

Чтение давалось нелегко из-за плохого зрения, а иногда у него болела голова. Так или иначе, Джейми нашёл в себе силы это преодолеть и обнаружил, что книги – самая увлекательная вещь, какую только можно себе представить. Он всё ещё пользовался очками, погнутая оправа которых практически прилипла к его лицу, когда он впервые очнулся в больнице, хотя врач отменил их. Его повреждённый правый глаз совсем не помогал. Джейми ещё мог видеть им, но намного хуже по сравнению с другим глазом. Иногда он просто закрывал правый глаз, но делал это нечасто из-за усиливавшейся головной боли.

Лишение чтения было для него одним из худших наказаний, и все это знали. Один из мальчиков хихикнул, и Матрона Анвин бросила на него недовольный взгляд. Джейми чувствовал себя настолько напряжённым, что едва сдерживался, но кивнул в знак согласия, прежде чем она отправила его в комнату, чтобы привести себя в порядок перед прогулкой.

Остальные мальчишки получили менее суровые наказания.

Джейми поднялся по лестнице в свою комнату и переоделся. Его «гардероб» был не слишком велик, но вещи в неплохом состоянии и не висели на нём, как тряпки, в которых его нашли. Как бы ни была плоха жизнь в приюте, ему, вероятно, здесь было всё же лучше, чем там, где он жил раньше.

Услышав шум на лестнице, Джейми натянул ботинки, схватил книгу, которую читал, и выбежал из комнаты. Встретившись в коридоре с другими мальчиками, он сделал всё возможное, чтобы обойти их стороной, но Брэндон толкнул его в стену, а друзья обидчика засмеялись.

Испугавшись, что очки разбились при столкновении, Джейми снял их и осмотрел ветхую оправу и слабо державшиеся в ней стёкла. К счастью, они были в порядке.

Джейми зашёл на кухню, чтобы съесть что-нибудь перед уходом. Обычно детям в приюте запрещалось брать еду без разрешения, но ему позволили перекусывать между приёмами пищи. Когда его отправляли в приют, врач сообщил Матроне, что Джейми нужно есть немного больше, чем другим мальчикам, чтобы набрать вес.

Какой бы строгой ни была Матрона, она не была жестокой в прямом смысле этого слова. Когда выяснилось, что у Джейми плохое здоровье, она позаботилась о том, чтобы за ним приглядывали. Женщина была не самым милым или по-матерински добрым человеком, но её не зря поставили заведовать приютом.

Джейми уселся на одну из деревянных скамеек около двери и откусил немного от бутерброда. Это была не самая лучшая еда, но голод она утолила. Закончив, он свернул обёртку и сунул её в карман шорт, понадеявшись не забыть позже выбросить.

Сидя на скамейке и болтая ногами, Джейми ждал, пока все остальные соберутся у двери. В приюте было не так много детей, поэтому группа получилась не слишком большой. Здесь проживало восемь мальчиков, включая Джейми. Кроме тех, кто на него напал – таких же девятилетних – было двое подростков и двое детей помладше.

В приюте жили также пять девочек, и все они были почти ровесницами, за исключением Джун, которой было пять. Хотя большинство детей старались избегать Джейми – либо потому, что он им не нравился, либо из-за гигантского шрама на его лице – Джун любила поболтать с ним.

Несмотря на то, что она ещё совсем кроха, он был благодарен ей за компанию. Маленькая девочка оказалась для него самым близким другом. Вот почему её предстоящее удочерение было для него горько-сладким. Большая часть договорённостей с её будущей семьёй была достигнута, а это означало, что в приюте у неё оставалась неделя или около того.

Её и не могли не удочерить: она была хорошенькой девочкой с голубыми глазами и со светлыми волосами, завивавшимися в небольшие локоны.

По сравнению с ней Джейми выглядел воплощением дьявола со своей растрёпанной тёмной шевелюрой, которая его никогда не слушалась, и большим ожогом, окружавшим глаз и поднимавшимся на лоб. Место, где у него раньше красовался шрам в виде молнии, теперь было покрыто блестящей красной кожей. Единственное, что в нём привлекало, – яркие зелёные глаза, да и то они поблёкли после пожара.

Маловероятно, что его когда-нибудь усыновят. Матрона Анвин сообщила ему это сразу, как только он прибыл в приют.

Он улыбнулся, когда Джун подошла к нему и взобралась на деревянную скамейку.

– Джейми, – начала она, протяжно выговаривая его имя, – ты знаешь, куда мы идём?

– В парк.

Она прищурилась, словно раздумывая, радоваться этому или нет, поэтому Джейми уточнил:

– Да, тот, который тебе нравится. С детской площадкой.

Она взвизгнула от восторга, замахала руками и так громко закричала «ура», что эхо разнеслось по всему дому.

– Помни, что говорит Матрона Анвин: мы должны быть сдержанными и не шуметь. – Джейми прижал палец к губам, и Джун, скопировав его жест, довольно громко «шепнула»:

– Я постараюсь.

Постепенно другие дети вышли из своих комнат, и Джун увлеклась болтовнёй со старшими девочками. Они были довольно сплочённой группой и отлично притворялись, будто Джейми не существует. Мальчик был только рад, что на него не обращали внимания.

Когда все тринадцать детей собрались в холле, Матрона Анвин схватила младших мальчиков за руки и повела их к выходу. Остальные сироты послушно последовали за ней.

Джейми держался позади группы, не имея друзей, с которыми можно было бы поговорить, и по дороге в парк смотрел на облака. Он крепко прижимал к груди свою книгу, ему больше всего хотелось остаться в приюте вместо того чтобы идти на прогулку. К сожалению, даже будь Джейми любимцем Матроны Анвин, она не дала бы ему такой возможности, поскольку абсолютно никому не доверяла.

Едва они оказались в парке, Джейми отделился от группы и нашёл себе место под деревом, удостоверившись, что находится достаточно близко к Матроне, чтобы другие мальчики не задирали его.

Парк, в котором они гуляли, был хорош: не очень большой, но недалеко от приюта, так что это было любимое место Матроны для «выгуливания» своих подопечных. Рядом с парком находилось маленькое заброшенное поле, заросшее сорняками. Дерево, под которым сидел Джейми, росло на берегу мелкого пруда, к которому Матрона Анвин запретила им приближаться.

Большинство детей околачивались на детской площадке.

Спустя три четверти часа Джейми наконец закрыл свою книгу. От нечего делать он огляделся вокруг. Как ни странно, посреди заброшенного поля склонялся над травой человек, одетый в плотную чёрную мантию.

Джейми подумал, что такая одежда очень неподходящая для прогулки под палящим солнцем: несмотря на почти сентябрь, жара не спадала. Необычным было и то, что незнакомец держал в руках плетёную корзину и, срывая сорняки и цветы, аккуратно складывал их в неё. Глядя, как человек старательно собирает растения, Джейми не мог не задаться вопросом, для чего они все нужны.

Прежде, чем он набрался храбрости, чтобы подойти и спросить, Брэндон и его приспешники окружили Джейми. Он взглянул на их злобные лица и посмотрел на Матрону Анвин. Та отвлеклась на трёх старших девочек, которые что-то ей говорили.

Джейми встал на ноги, попятился, пока не упёрся в дерево, и, застыв на месте и настороженно сверкая глазами, спрятал книгу за спиной.

Может быть, если бы он этого не сделал, мальчишки не зацепились за книгу, хотя это всё равно не помешало бы им напасть на него. Пока Брэндон медленно приближался к своей жертве, его друг Дэвис подкрался сбоку и выхватил книгу из рук Джейми.

– Эй, отдай! – слабо крикнул Джейми, прекрасно зная, что они его не послушают.

– И что ты собираешься делать, шрамоголовый? – Брэндон ухмыльнулся, и Джейми внезапно почувствовал, как его захлестнула волна гнева. Позади него треснула ветка дерева.

Мальчишки рассредоточились и стали перебрасывать книгу туда-сюда между собой, насмехаясь, когда Джейми слабо пытался вернуть её обратно. Затем Дэвис швырнул книгу немного неточно, и она угодила прямо в пруд.

Джейми увидел, как вода взволновалась в том месте, где книга погрузилась в пруд, и боль пронзила его голову. Он шагнул было вперёд, как с дерева упала здоровенная ветка. Джейми непонимающе посмотрел на неё, прежде чем встретиться взглядом с Брэндоном. Удивительно, но главарь выглядел испуганным.

Все убежали, а Джейми решил вытащить книгу. Присев на берегу, он снял ботинки, засунул в них носки, потом на цыпочках вошёл в воду, поморщившись, когда вязкий ил на дне продавился сквозь пальцы. Проигнорировав ощущение слизи под ногами, он полез дальше в пруд. Тот был не такой уж глубокий, поэтому книгу Джейми нашёл довольно легко.

Вытащив её, он постарался как можно тщательнее просушить ноги, прежде чем снова надеть обувь. Джейми был огорчён тем, что мокрая книга, просыхая, вся сморщилась, но Матрона Анвин наверняка отругала бы его хуже, если бы он вернулся вообще без книги (невзирая на то, что он был одним из немногих, кто действительно читал из «библиотеки»).

Обувшись, он хотел вернуться туда, где была Матрона, и увидел, что все уже ушли. Окинув взглядом поле, Джейми никого не обнаружил. Даже человека в тёмной одежде там больше не было.

Мальчик выругался перед тем, как броситься к воротам. Он едва мог поверить, что все ушли без него, и подозревал, что к этому имеет какое-то отношение Брэндон со всеми его жестокими планами. Мальчик не слишком беспокоился о том, как он вернётся, поскольку все приютские получали чёткие указания на этот счёт, гораздо больше его страшил риск потерять «библиотечные» привилегии.

Он бежал без остановки в надежде снова догнать группу, однако, повернув за угол, налетел лицом на чью-то спину. Это был незнакомец из парка с корзиной цветов!

Мужчина повернулся и застыл на месте, уставившись на Джейми. Мальчик знал, что выглядит ужасно, но этому человеку необязательно было так очевидно пялиться на него.

– Мне очень жаль, – пробормотал он, обеими руками держа перед собой книгу, словно щит, – но мне нужно вернуться домой. – Он съёжился, когда сказал «домой»: приют вовсе не был домом.

В ответ он удостоился такого взгляда, который посрамил бы Матрону Анвин. Испугавшись, Джейми отшатнулся.

– А где твои родители? – подозрительно спросил мужчина, будто Джейми что-то сделал не так, кроме столкновения с ним.

Однако вопрос прозвучал настораживающе, поэтому Джейми сузил глаза и снова посмотрел на мужчину. Каким-то чудом взгляд незнакомца стал ещё пронзительнее, и мальчик почувствовал, что вынужден ответить.

– У меня их нет. Они, наверное, умерли, – пробормотал он немного громче, чем нужно, пытаясь выдержать взгляд мужчины.

Незнакомец выглядел озадаченным этим заявлением, хотя Джейми не почувствовал от него угрозы. Скорее в этом человеке было что-то такое же необычное, как и в нём самом.

– Что ж, в любом случае тебе нужно научиться лучше контролировать себя и свою магию. Не думай, что я не заметил твою магию в парке, – строго сказал незнакомец, и Джейми был явно сбит с толку.

– Что значит «магия»? – спросил он.

Незнакомец глубоко вздохнул, как будто Джейми раздражал его, хотя именно он настаивал на разговоре.

– Чёрт побери! Ты узнаешь, когда тебе исполнится одиннадцать лет, – сказал мужчина, прежде чем отмахнуться от Джейми.

Тем не менее мальчик был не из тех, кто отказывался от нужных ему ответов; и когда человек собрался уходить, Джейми закричал:

– Магия – причина того, что я урод?

Это привлекло внимание мужчины.

– Тебя так называют? – Он повернулся и посмотрел на Джейми острым взглядом. – Там, где ты живёшь?

– В сиротском приюте? Никто не останется безнаказанным, если выглядит как я и не похож на других детей, – грустно сказал Джейми.

Когда мужчина внимательно посмотрел на него, Джейми занервничал из-за того, что тот скажет дальше, и вместо того, чтобы продолжить разговор, развернулся на каблуке и побежал по дуге вокруг мужчины.

Мальчик убежал и не услышал больше ни слова от незнакомца.

***

Джейми никогда бы не признался, что в результате потери книжных привилегий произошло что-то хорошее, но именно это и произошло.

Когда Джейми добрался до приюта, всем было интересно, где он пропадал, а он приготовился к худшему. Вместо этого мальчик обнаружил, что Брэндон, наябедничав Матроне Анвин, что Джейми вернулся в приют в одиночестве, нарвался на неприятности – действительно редкий случай.

Это не означало, что Джейми избежал последствий. Матрона лишила его доступа к «библиотеке» не столько потому, что книга оказалась в пруду, а больше из-за того, что Джейми полез за ней в воду, когда было чётко сказано не делать ничего подобного.

Могло быть и хуже, но он подумал, что Матрона была просто рада, что никто не «потерялся» во время прогулки.

Брэндона наказали садовыми работами в течение следующих двух недель. Ему пришлось пропалывать, поливать и обрезать растения, что обычно делала сама Матрона. Сад был маленьким участком перед приютом, и Джейми никогда не обращал на него особого внимания.

Поскольку главарь мальчишек был занят работой, Джейми получил достаточно времени, чтобы побыть одному. Особенно если учесть, что он теперь быстрее справлялся с домашними заданиями. Не имея книг для чтения и никого, с кем можно было бы поговорить, кроме Джун, он часто уходил на задний двор. В самой глубине его был красивый камень, на котором Джейми любил сидеть. Повернувшись спиной к дому, но чутко прислушиваясь, он пытался использовать свою предполагаемую магию. Пристально глядя на небольшой участок двора, усыпанный маргаритками, слишком мелкими, потому что росли в тени, он изо всех сил сосредотачивался на том, чтобы цветки вырастали больше.

К сожалению, это отнимало уйму энергии и практически не давало результата, поэтому он не задерживался надолго. Так было до сегодняшнего дня.

После двух дней безуспешных попыток использовать свою магию Джейми был готов сдаться, когда краем глаза заметил зелёную вспышку. Он подумал, что, возможно, его усилия частично увенчались успехом. Однако на открытое место выползла небольшая садовая змея.

Джейми так испугался, что упал с камня навзничь. Он попытался отползти, когда услышал что-то вроде шёпота: «Глупый человек».

При этих словах Джейми огляделся вокруг, прежде чем обратить своё внимание на змею. Это одна из тех волшебных вещей? Он никогда раньше не разговаривал ни с какими животными. Может быть, эта змея была волшебной?

В любом случае, желая узнать больше, Джейми забрался на свой камень и посмотрел на змею:

– Ты меня напугала! Я не ожидал увидеть здесь змею.

Змея обернулась, посмотрела на мальчика и скользнула ближе к камню:

«Значит, ты меня понимаешь?»

Джейми просто кивнул.

«Очень интересно».

– Ты обещаешь не кусать меня? – осторожно спросил Джейми.

Вместо ответа змея кивнула, имитируя его действия. Мальчик наклонился и позволил змее обернуться вокруг его руки и тела. Джейми засмеялся над странным ощущением, которое оставила на нём змея.

– Ты когда-нибудь встречала кого-нибудь ещё, кто мог бы говорить со змеями? – нетерпеливо спросил Джейми. Может быть, змея могла бы привести его к кому-нибудь вроде него, кто не был бы жутким коллекционером цветов, как человек в чёрном.

Змея обвилась вокруг руки Джейми и легла ему на плечи. Мальчик вздрогнул, когда существо прошептало ему на ухо: «Никогда».

Это немного испортило его настроение. Что, если он никогда не встретит никого похожего на него? Возможно, как сказал тот человек, просто нужно подождать, пока ему не исполнится одиннадцать. При этой мысли Джейми нахмурился и опустил плечи: ему не нравилось ничего не знать.

«Ты знаешь, почему ты можешь говорить со мной?»

Змея по-прежнему обвивалась вокруг его шеи.

– Я хотел бы знать, – пробормотал он и решил сменить тему. – Так чем ты занимаешься весь день?

Змея, похоже, не возражала и рассказала ему о своей жизни.

Джейми радовался, что мог с кем-то поговорить, неважно, змея это или нет – было приятно иметь компанию. Они непринуждённо болтали до тех пор, пока не село солнце. Джейми понимал, что ему придётся держать эту встречу, а также встречи в будущем при себе. Кто знает, что Брэндону придёт в голову, узнай он, что Джейми может разговаривать со змеями? Хорошо, что он никогда не чувствовал необходимости делиться своими секретами с кем-либо.

– До свидания, – прошептал Джейми, когда Матрона Анвин позвала его на ужин, и понадеялся, что сможет снова увидеть змею.

========== Опекун ==========

Северус словно обезумел. Он не думал о том, что Альбус предложил ему преподавать в Хогвартсе или что ему нужно выполнить заказ на перечное к концу недели. Вместо этого все его мысли занимал мальчик-сирота, встреченный на днях.

В последнее время Северус чувствовал себя совсем потерянным. Он даже допил огневиски – початая бутылка давно пылилась в тёмном углу. На душе было горько – всего два месяца назад умер Гарри Поттер.

Это не была эффектная гибель в результате какого-то героического поступка. Нет, он сгорел – сгорел! – в доме своих родственников. Северус даже не знал, что мальчишка остался с Петунией, но теперь-то уже всё равно – его больше нет.

Вся магическая Британия оплакивала смерть Мальчика-который-выжил. Некоторые даже заходили так далеко, что носили публичный траур. Северус не удивлялся этому – в конце концов имя Гарри Поттера давно стало нарицательным. Тем не менее он предполагал, что мальчик, скорее всего, совершенно ничего не знал о волшебном мире, учитывая, кем он был воспитан. Петуния всегда была ревнивой девочкой, и Северус не мог представить, что она переросла это, повзрослев.

Увы, каждый раз, когда Северус видел, как кто-то из волшебников оплакивает Мальчика-который-выжил, он не мог избавиться от чувства вины. Если бы Северус не передал пророчество Тёмному Лорду, вполне вероятно, вся семья выжила бы. А теперь не осталось больше ни одного Поттера.

Затем Северус наткнулся на маленького мальчика, который плохо контролировал свою магию и, казалось, не имел ни малейшего понятия о том, кто он и что делает. Когда сирота столкнулся с ним на улице, мужчина обернулся и замер, глядя на ребёнка. Его глаза… они были точь-в-точь как у Лили.

Всего на секунду ему пришла в голову мысль, что, возможно, Гарри Поттер всё-таки не умер, что этот мальчик перед ним был Мальчиком-который-выжил. Северус быстро отбросил эту безумную мысль и с хмурым видом почти допросил ребёнка.

После короткого разговора Северус обнаружил, что ещё больше проецирует Лили на этого мальчика. Он слишком хорошо помнил, как она огорчалась, когда Петуния обзывала её «уродкой», как сёстры постепенно отдалялись друг от друга. Услышав впервые от Петунии «уродку», Лили расплакалась, и Северус изо всех сил старался убедить её, что это не так.

Что бы ни делал мужчина, мальчик не выходил у него из головы. В итоге, прогуливаясь за пределами Коукворта, он неизменно оказывался у того самого приюта, о котором упоминал ребёнок. Наложив на себя дезиллюминационные чары, Северус оставался незамеченным и наблюдал за жизнью в приюте.

А там становилось всё хуже и хуже, и он поймал себя на том, что жалеет мальчика. Не было никаких сомнений, что ребёнок, чьи родители погибли на войне, не должен оставаться в приюте, где он был один, не понимая мира, в который однажды попадёт, не зная жизни, какую мог бы вести.

Однажды прогулка закончилась тем, что Северус увидел кое-что, что укрепило его решение забрать мальчика из приюта. Ребёнок лежал во дворе, свернувшись калачиком, со всех сторон его обступали мальчишки с перекошенными от злости лицами, а он, подтянув коленки к животу, руками прикрывал голову таким привычным жестом, как будто ему часто приходилось так делать.

Северус сбросил чары и прикрикнул на хулиганов. Перепугавшись, те убежали обратно в приют. Спасённый паренёк медленно выпрямился, и рядом с ним обнаружилась маленькая изумрудная змейка.

Зелёные глаза юного волшебника уставились на Северуса, и тот снова поразился – сходство было пугающим.

Когда змея зашипела, мальчик оторвал взгляд от Северуса и ответил ей. Мастер зелий понял, что этот ребёнок никак не может быть Гарри: в роду Поттеров никогда не было волшебников, способных разговаривать со змеями, а умение говорить на парселтанге передавалось на генетическом уровне. Единственным человеком, которого Северус встречал с таким даром, был Тёмный Лорд.

Северус стоял, не двигаясь, стараясь не вздрагивать при знакомом шипении парселтанга, пока мальчик снова не посмотрел на него.

– Почему вы здесь? Мне ещё не исполнилось одиннадцать лет, – заявил он с блеском в глазах.

Северус поджал губы от такого фамильярного нахальства, но сдержался и спокойно ответил:

– Кто-то же должен научить тебя, что значит быть волшебником.

Глаза мальчика расширились в робкой надежде, подтверждая, что Северус выразился достаточно ясно.

– А как же мой шрам? – Ребёнок с сомнением прикоснулся к изуродованному лицу.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Северус.

– Это некрасиво, и вы не так уж и незаметно смотрите, – с укором сказал мальчик, потирая шрам, а его губы скривились от отвращения, словно он съел что-то противное.

На самом деле Северуса больше притягивали удивительно знакомые глаза на лице мальчишки, а шрам совершенно не волновал. Мужчина даже усмехнулся при мысли, что можно презирать ребёнка за такую отметину, и прямо сказал об этом.

– Тогда почему вы так смотрите? И зачем я вам? Вы меня даже не знаете.

Мастер зелий нахмурился, но мальчик не дрогнул.

– Твои глаза напоминают мне глаза друга. – Северус вздохнул, придавив пальцами переносицу.

К счастью, ребёнок не стал больше расспрашивать его.

– Как тебя зовут?

Мальчик опустил голову.

– Джейми, – буркнул он себе под нос.

– Не мямли! – одёрнул Северус, и ребёнок повторил своё имя громче. Удовлетворившись ответом, Северус решился спросить:

– Ты хочешь… – и осёкся, тщательно обдумывая свои следующие слова – он был совершенно уверен, что из него получится ужасный отец. Возможно, не такой плохой, как Тобиас, но всё же не совсем достойный иметь собственного ребёнка; впрочем, хуже приюта быть не могло. А усыновление даст Северусу хороший повод наконец-то оставить Паучий Тупик и уехать из Коукворта – прочь от всех ужасных воспоминаний и сожалений. – …Стать моим подопечным?

Лицо Джейми попеременно отразило удивление, неверие и робкую радость:

– Это будет означать, что я смогу практиковать магию? Я не мог ничего сделать, кроме искр и других вещей случайно.

– Я бы не возражал, если бы ты немного потренировался перед Хогвартсом, – пробормотал Северус, думая о тех днях, когда он и Лили пытались освоить свою собственную детскую магию, когда были в возрасте Джейми.

Прежде чем Джейми успел задать ещё один вопрос, Северус велел отвести его к кому-нибудь, с кем можно было решить вопрос с усыновлением. Мастер зелий не привык к тому, как ведут дела магглы; и если это окажется слишком сложным, Северус намеревался просто приложить их заклятием забвения и забрать ребёнка. Он не понаслышке знал, как жестоки могут быть магглы к тем, кто владеет магией.