Текст книги "Соль и жемчуг (СИ)"

Автор книги: Лисёнок Кузя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Он зарядил пистолет, стараясь не просыпать порох, хотя в условиях ужасной качки это было сделать непросто, а потом, осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, поднялся на палубу.

В своей жизни Эдвард несколько раз сталкивался с пиратами. Нельзя сказать, что это были грозы морей, скорее просто шайки разбойников, желающих поживиться чужим добром, которым моряки давали отпор. Но все разы, когда он принимал бой, с ним была команда обученных военных, а не торговцы, едва умеющие стрелять.

Пираты лезли на абордаж. На верхней палубе Билл рубился на саблях с бородатым стариком, остальные члены команды тоже сражались с непрошенными гостями, но шансы были явно неравны.

Два пирата уже тащили какой-то рундук на свой корабль, практически не обращая внимания на творящийся вокруг хаос. Они словно выполняли привычную работу.

Эдвард прицелился.

Грохот выстрела потонул в общем шуме, один из пиратов упал, забрызгав кровью своего товарища и заливая ей палубу. Второй от неожиданности вскрикнул, уронил рундук и закричал повторно, на этот раз от боли в ноге, на которую он уронил свою поклажу.

Эдвард оглянулся в поисках укрытия, где можно было бы перезарядить пистолет, но весь корабль уже стал полем боя. Куда там до перезарядов! Зато на палубе очень кстати валялась оброненная сабля, владелец которой, скорее всего, уже покоился на морском дне.

Эдвард наклонился, поднимая ее, и даже не услышал, а почувствовал, что в том месте, где только что была его голова, пролетела пуля.

Он поднял глаза и встретился с недоверчивым взглядом того пирата, который тоже столкнулся с проблемой отсутствия укромного места для того, чтобы перезарядить пистолет.

Пират выругался, и выхватил саблю. Но на Эдварда он двинулся медленно и хромая. Сказывался упавший рундук.

Эдвард ждать не собирался, им уже завладел азарт битвы, его трясло от предвкушения, и уже даже качающийся корабль казался всего лишь площадкой для боя. Он уже сам несся к своему противнику. Во вспышке молнии блеснула сталь его сабли, которая резанула по горлу пирата, прежде чем он успел даже поднять свое собственное оружие.

Зато его сабля пригодилась Эдварду, который выхватил ее из ослабших рук покойника и бросился на помощь команде с оружием в обеих руках.

Поскользнувшись на крови, пролитой двумя пиратами, он упал, но быстро поднялся, пачкая. И снова, сразу после его падения, просвистела пуля, опять не причинив ни малейшего вреда Эдварду.

Вскочив, он бросился на палубу, где Билл сражался с пиратом, и пронзил последнего саблей насквозь. Кровь попала на Билла, который с округлившимися глазами смотрел на поверженного врага.

– Давай к штурвалу! – крикнул Эдвард, с досадой наблюдая позеленевшее лицо капитана. – Уходим отсюда.

К чести Билла, в себя он пришел быстро и, не мешкая, бросился исполнять свои обязанности. Возможно, испугался, что чужак сам займет его место.

Но Эдвард уже скрестился саблями с каким-то пиратом, неопытным мальчишкой, который даже оружие в руках как следует держать не умел. Одним ударом он выбил у него саблю из рук и приставил острие к горлу. Губы пирата задрожали, он хрипло дышал, поднимая руки над головой.

Удар в сердце был быстрым, а смерть почти безболезненная.

Глядя на успехи Эдварда, приободрились и остальные члены команды, и в скором времени, уже не их, а они уверенно теснили пиратов, часть из которых была уже мертва, другая часть обезоружена и связана.

А на палубе потом матросы еще долго отмывали кровь после сражения.

***

До дома он добирался благодаря вырученным деньгам от продажи нескольких безделушек, которые ему передал Билл в знак признательности за спасение. Отказываться от подарка

Эдвард не стал, тем более, что до дома было еще несколько дней пути, и деньги были не лишними.

Первыми, когда он вошел в дом, его увидели слуги, но он жестом приказал им молчать. Хотелось появиться перед женой без предупреждения.

Дверь в зал растворилась без звука, явив взору богатое убранство: шелковые занавески, ковры, дорогую мебель, от которой он так отвык за время своего путешествия. А у окна, склонившись за вышиванием сидела его жена, и светлые пряди ее завитых волос обрамляли лицо.

Она подняла голову, увидела Эдварда, и замерла, скривив рот в гримасе восторга, удивления и счастья. Из ее глаз потекли слезы. Она прижала руки ко рту, вскочила на ноги, из-за чего вышивание упало на пол и, подойдя к нему, присела в реверансе.

– Мой лорд, – прошептала она, улыбаясь дрожащими губами.

Эдвард шагнул к ней, обнимая и целуя в губы. Марианна тут же покраснела, попробовала отстраниться, но удержалась и посмотрела прямо ему в глаза.

– Мой муж, я так рада, что вы вернулись, – прошептала она, опуская ресницы, не переставая плакать.

Это было сказано так же официально, как говорил король, когда Эдвард возвращался из своих походов. “Капитан, я рад, что ты вернулся живым. Благодарю за службу”. Эдвард вздохнул, убрал руки жены от своей груди, прошел к окну и исподлобья посмотрел на свою Марианну.

Женщина, которой он недавно признавался в любви, кто ты? Почему твое голубое платье напоминает оковы льда? Почему твои светлые волосы кажутся мертвым снегом? Почему на твоих бледных щеках нет румянца? Почему ты не шутишь как Каролина? Не улыбаешься и не целуешь как Дженис? Не ставишь себя на недосягаемую высоту, как Саманта? Почему ты настолько мертва?

– Марианна? – позвал он.

– Да, мой муж? – с готовностью подошла она.

Эдвард придвинул ее к себе, обнимая тонкий стан под корсетом. Марианна прикрыла глаза.

– Эдвард, нас же увидят слуги, – прошептала она.

Он убрал руку, позволяя женщине отстраниться.

Увидят слуги! Саманту, Каролину и Дженис видели десятки людей на пристани. И ничего! А ее увидят слуги!

Он вздохнул.

Вечером Марианна лежала рядом, прижавшись щекой к его груди, но как же она была холодна. Она просто находилась рядом, готовая подчиняться ему, но отстраненная, словно чужая.

Рука ее скользнула по груди и сжала медальон, подаренный Дженис.

– Что это? – спросила она, перебирая подушечками пальцев бугры узоров.

– Нашел, – буркнул Эдвард грубее, чем ожидал.

Его левая рука дернулась, желая на миг погладить девушку, но так и замерла, ограничившись тем, что он просто положил ее на плечо.

– Тебя так долго не было, – прошептала Марианна. – Что ты пережил?

Эдвард помедлил, прежде чем ответить.

– Многое, – вздохнул он. – Корабль разбился.

Марианна ахнула, приподнимаясь на кровати и глядя прямо в глаза Эдварду. Она выглядела по-настоящему испуганной, ее голубые глаза широко были распахнуты, рот скривился в испуганной гримаске.

– Как же ты выжил? – прошептала она.

Эдвард криво усмехнулся, поворачивая голову набок. Перед глазами снова возникли образы сестер, а медальон снова показался очень тяжелым.

– Мне помогли, – вздохнул он, не глядя на жену.

– Кто?

Эдвард приподнял голову, чтобы лучше рассмотреть Марианну, но в ее глазах увидел только искреннюю заинтересованность и ни капли ревности. Пальцы ее нежно скользили по его груди, а на щеках снова появился стыдливый румянец, заметный даже в полумраке.

Он снова вздохнул, перехватывая руками ее запястья. Сжав их на несколько секунд, он убрал их от себя, повернулся набок и накрылся одеялом.

– Да так… – уклончиво ответил он. – Добрые люди…

Марианна обняла его со спины и прижалась плотнее.

– Я очень скучала по тебе, – прошептала она, скрещивая руки у него на груди и прижимаясь головой к спине.

Эдвард ободряюще сжал ее пальцы.

– Я тоже… – пробормотал он.

Какое-то время прошло в молчании, Эдвард прислушивался к звукам ночи, долетающим в открытое окно. Где-то далеко слышалась музыка, на первом этаже что-то делали слуги. Слышалось тихое дыхание Марианны, ее теплые руки обвивали его тело.

Он на секунду прижал ее пальцы к своим губам, а потом повернулся к ней, накрывая ее губы поцелуем. Марианна как обычно на поцелуй не ответила, но когда он чуть отстранился, на долю секунды придвинулась к нему, прижимаясь грудью, обтянутой белой сорочкой с оборками, плотнее.

Он развязал тесемки у нее под горлом, ослабляя сорочку, которая свободно спала с плеч, оголяя руки и груди. Марианна тут же сделала попытку стыдливо прикрыться, но Эдвард перехватил ее запястья и поцеловал в шею. Его руки блуждали по ее телу, спускаясь все ниже, сжали ее ягодицы и он прижал ее к себе, проникая в нее напряженной плотью.

– Я хочу подарить тебе наследника, – прошептала Марианна, гладя его по щеке.

Эдвард отпрянул, неловко целуя ее в щеку, словно на прощание.

– Эдвард? – непонимающе спросила Марианна.

Он отвернулся, выходя из нее и отворачиваясь.

– Не надо, – тихо сказал он спустя какое-то время, пока Марианна неловко сжимала его плечо. – Не надо наследников. Не до этого сейчас…

– А до чего? – резко спросила жена, но в голосе у нее уже слышались надвигающиеся слезы.

– Адмиралом сначала стану, – ответил Эдвард, накрываясь одеялом.

Заснуть он не мог долго, но когда сон наконец пришел к нему, перед глазами снова возникли образы сестер. А чуть поодаль от них в простом светлом платье стояла Марианна, сжимая в руках сверток, в которых обычно переносят детей.

– Это наш ребенок? – спросил Эдвард, спиной чувствуя осуждающий взгляд всех трех сестер.

Марианна, бледная как полотно, молча развернула тряпки.

Оттуда со стуком выпало деревянное полено.

***

Эдвард стоял на капитанском мостике и вслушивался в плеск волн о борт корабля. Прошло почти полгода с момента его возвращения прежде чем он снова оказался в открытом море на корабле, несущемся навстречу новым землям.

В этот раз он был помощником капитана. Король не простил ему гибель корабля. Зато намекнул, что прежнее звание можно заслужить, если он хорошо проявит себя в грядущей экспедиции. А там и до следующего повышения недалеко. Тем более, что один из престарелых адмиралов флота уже долго боролся с тяжелой болезнью, и шансы на выздоровление у него таяли день ото дня.

Капитаном на корабле был некий Морис – долговязый, худой с обветренным лицом и вечно обкусанными губами мужчина. Но при неказистой внешности свое дело он знал неплохо. К Эдварду он относился ровно, ни на мгновение не преклоняясь перед его опытом в капитанском деле, но почти всегда готовый выслушать его мнение относительно плавания.

Когда Эдвард впервые его увидел, он подумал, что это будет самое сложное плавание в его жизни, но к своей радости, ошибся. Морис был приверженцем строгой дисциплины, на его лице никогда не отображались эмоции, к своей работе он относился рьяно, но в Эдварде соперника не видел и как помощник тот его вполне устраивал.

– В этих водах появилась шайка пиратов, – мимоходом заметил он, проходя к штурвалу. – Распорядись, чтобы впередсмотрящие чаще менялись. Не хотелось бы их пропустить.

Эдвард посмотрел на него, склонив голову набок.

– Я видел запасы нашего оружия, – сказал он. – Мы сможем дать отпор.

– Приказ короля – обнаружить новые земли, а не искоренить пиратство в этих морях, – сурово ответил Морис.

Эдвард несколько долгих секунд смотрел на этого нескладного человека, который занял свое – к сожалению Эдварда – место у штурвала и как будто потерял интерес ко всему происходящему, а потом предпочел молча выполнить его распоряжение и еще раз проверить состояние ядер, пороха, пистолетов и саблей. Свою личную он тем же вечером тщательно наточил, а пистолеты почистил.

Проворочавшись полночи без сна, Эдвард смог задремать только под утро, и снова во сне приходили четыре женщины, не желающие оставить его в покое.

– Хоть вообще не спи! – буркнул он, поднимаясь на палубу.

– Что? – переспросил спускающийся вниз юнга, приняв его ворчание на свой счет.

Эдвард помотал головой.

Морис, как он и ожидал, уже был наверху. Иногда ему казалось, что этот человек вообще не нуждается в отдыхе. Эдварду он кивнул, замедлил шаг, но, поняв, что к нему нет вопросов, снова заторопился по своим делам.

Эдвард облокотился о борт корабля. Погода была чудная. Для всех кроме впередсмотрящих, которых слепило яркое солнце.

– Отвратительно! – заметил Морис, который уже успел вернуться. В руках у него была подзорная труба.

– Что именно? – Эдвард подавил зевок.

– Вот это! – огрызнулся капитан, который заметил движение его рта. – Не команда, а беременные бабы!

– Почему? – усмехнулся Эдвард.

На миг ему показалось, что Морис даже смутился. Во всяком случае продолжил он гораздо более спокойным тоном.

– Моя жена, когда носила, спала по полдня… – губы его предательски расплылись в улыбке и произнести эту фразу сурово он не смог.

– У тебя есть дети? – удивился Эдвард.

– Тебя это удивляет? – спросил Морис. – Жена, дети, капитанский чин, расположение короля, – достаточный набор к середине жизни.

– Середине жизни? Да мы с тобой ровесники!

Морис впервые на его памяти рассмеялся. Прежде чем ответить, он вытащил трубку и тщательно набил ее табаком. Закурив, он снова с усмешкой посмотрел на Эдварда.

– Да, – кивнул он. – Мы с тобой оба уже в середине жизни.

Эдвард усмехнулся. Он себя таким точно не ощущал. Пройдут еще годы прежде чем он перешагнет черту середины жизни.

– И как давно ты это осознал? – спросил он у Мориса. – После рождения ребенка? Резко захотел понянчить внуков?

– У меня дочь, – ответил капитан. – И единственное, что я захотел, когда она подросла, это отвадить мужчин от своего дома.

– Черные паруса! – крикнул впередсмотрящий прежде чем Эдвард успел что-то ответить. – Капитан! Прямо по курсу черные паруса!

Морис сделал последнюю затяжку, вытряхнул табак из трубки, сунул ее в карман и схватил подзорную трубу.

Чертыхнувшись, он сунул трубу Эдварду, а сам побежал к штурвалу.

– Попробуем обойти! – приказал он. – Лево руля!

Эдвард тоже заглянул в трубу. Прямо по курсу действительно виднелся корабль с черными парусами, хотя Веселого Роджера на них он не разглядел. С пиратами встречаться действительно не хотелось. Но лучше быть готовым.

– Приготовиться к бою! – приказал он. – Зарядить пушки! Пистолеты! Взять оружие в руки! И принести мне саблю и пистолеты!

Сам он поспешил к Морису, который не сводил глаз с приближающейся точки на горизонте, и налегал на руль.

– Увы, – только и произнес он, глядя на его тщетные попытки.

Воспаленные от недосыпа глаза капитана посмотрели на него исподлобья.

– Зарядить пушки! – приказал он.

К Эдварду подбежал один из матросов, протягивая ему пистолеты, порох и его саблю. Тот поспешно проверил заряды, а потом снова приложил к глазу подзорную трубу. Судя по тому, что он уже мог разглядеть фигуры на корабле под черными парусами, ничего хорошего ждать не приходилось.

– Оружие при тебе? – не отрываясь, спросил он.

– Да, – коротко ответил Морис, все еще пытаясь избежать встречи с непрошенными гостями.

Эдвард коротко выдохнул. В трубу он уже видел лицо капитана, изуродованное шрамом, проходящим наискось от правого виска почти до левого уголка рта, из-за чего лицо принимало неестественное выражение, особенно, когда он что-то кричал команде.

– Сыграем на опережение? – предложил Эдвард.

– Предлагаешь напасть на них первыми? – уточнил капитан.

Эдвард оторвался от своего занятия и положил руку на худое плечо Мориса.

– Либо мы потопим их корабль, либо они – наш, – проникновенно произнес он.

Морис дернул уголком рта. А потом медленно отпустил штурвал, посмотрел на помощника и отступил на пару шагов, давая тому доступ. Все это проходило в молчании.

Эдвард медлил ровно секунду, после чего его руки сомкнулись на штурвале.

– Право руля! – приказал он. – Подготовиться к обороне! Зарядить пушки! Иметь при себе оружие!

Их корабль все еще держался на расстоянии от вражеского, но теперь дистанция сокращалась быстрее. Нужно было только оказаться друг напротив друга. И выстрелить первыми. Иначе – смерть.

– Пли! – приказал Морис, едва корабли сблизились на расстоянии, которое позволяло нанести удар. И Эдвард не успел помешать опрометчивому решению. Если бы еще несколько секунд…

Пушки выстрелили. И одна даже задела нос корабля. Но этот урон был незначительным, зато теперь требовалось время на то, чтобы перезарядить их. А вот пираты могли позволить дать себе время, чтобы подойти ближе.

Капитан со шрамом достал ружье и прицелился в голову Эдварда. Тот слишком поздно вытащил пистолет, когда уже прогремел выстрел, который должен был стать последний в его жизни.

Если бы за мгновение до этого, кто-то не попал в руку капитана, из-за чего та дрогнула, и пуля прошла слишком низко, вонзившись в корпус корабля, но даже не задев Эдварда.

Зато его выстрел попал капитану в грудь, и тот, тяжело осев, откинулся назад, прямо у штурвала.

Матросы на несколько мгновений растерялись, и Эдвард успел выстрелить из другого пистолета еще раз, но промахнулся. Зато попал Морис и кто-то еще из команды. На счету было уже трое убитых.

– Пли! – послышалось с того корабля, и в корпус их вонзилось сразу несколько ядер.

Палуба начала стремительно разрушаться.

– К ним! Быстро! – приказал Морис, снова стреляя, пока кто-то из команды, перекидывал доски, чтобы перебраться на пиратское судно.

Эдвард метнулся в сторону, перезаряжая пистолеты. Возле его виска просвистела пуля, но не попала и он успел совершить ответный выстрел, попав в ногу одному из пиратов.

– Предлагаем сдаться! – заявил Морис, уже оказавшийся на их корабле с оружием в руках. – И тогда мы сохраним вам жизнь.

На корабль спешно перебиралась остальная их команда. Все вооруженные пистолетами и саблями. Одним из последних с разрушенного корабля выбрался Эдвард и встал рядом с Морисом, взяв пиратов на прицел.

Те, видя численное преимущество, нехотя опустили оружие на землю и подняли руки.

– Заколдованный ты что ли? – зло бросил один из них, пока Эдвард связывал ему руки.

Слова пронзили сильнее пули, вспомнился давнишний разговор с Биллом о ведьмах, а медальон на шее снова показался ему в очень тяжелым.

Пленников бросили в трюм, а команда начала оценивать потери, снимать черные паруса и пытаться спасти с тонущего корабля хоть что-то.

Они потеряли двух матросов. Один так и не смог выбраться с корабля, второй был в трюме и попал под удар ядром. Морис снял шляпу, замирая на несколько секунд в молчаливой молитве об упокое их душ.

– Вернемся в порт? – предложил Эдвард, помогая Морису тащить один из спасенных рундуков. – Не поплывем же мы на поиски новых земель под черными парусами? Да еще и с пиратами на борту.

Тот нервно кивнул, ставя рундук в капитанскую каюту.

– Ты либо колдун, либо самый везучий человек в мире, – устало произнес Морис, вытирая пот со лба.

Эдвард самодовольно усмехнулся.

– Я скажу об этом королю, – помолчав, добавил Морис. – Я думаю, он оценит твою храбрость.

***

– Причаливаем, капитан? – спросил старпом новенького корабля, который выглядел сошедшим со страниц приключенческих книжек.

Эдвард посмотрел на знакомые скалы, которые не видел уже почти год и ощутил ностальгическую грусть. А еще, возможно, какое-то любовное томление.

– Да, – кивнул он. – Пополнить запасы пресной воды и продовольствия. Если хотите, можете что-нибудь купить у местных или продать наши товары. И надо остановиться на несколько дней, пока штормы пройдут.

Старпом сначала посмотрел на небо, где было всего лишь несколько легких белоснежных облачков на голубом небе, а потом на Эдварда.

– Штормы? – переспросил он.

– Поверь моему опыту, – капитан похлопал его по плечу.

В горы он шел так быстро, как мог, поэтому почти сразу выбился из сил и снизил темп. На шее висел медальон, на этот раз почему-то казавшийся ему практически невесомым, а карман отягощал мешочек с жемчужными украшениями – подарок для Саманты, Каролины и Дженис. Безделушки по сути дела, за которые он отдал всего ничего, но Эдвард хотел оказать знак внимания.

Когда он наконец добрался до дома девушек, с него сошло семь потов и он дал себе немного времени восстановить дыхание, прежде чем постучать в деревянную, нагретую солнцем дверь.

Она распахнулась почти сразу. На пороге возникла Дженис с закатанными по локоть рукавами платья. На лице у нее отразилось недоумение, сменившееся радостью, когда она бросилась к нему на шею, стараясь не касаться камзола руками, испачканными в муке.

– Адмирал! – воскликнула она, целуя его в щеку.

Эдвард обнял девушку за талию, прижимая на миг к себе.

– Я все еще капитан, – с мягким укором заметил он, проходя в дом.

– Не все сразу, капитан, – с нажимом произнесла Саманта. – Все впереди.

Эдвард обернулся на девушку, которую не сразу заметил в темном углу комнаты. Она сидела, склонившись над столом. В руках у нее был нож и деревянные палочки, которые она обстругивала.

– Стрелы? – спросил Эдвард, подходя ближе.

Саманта не выглядела ни капли удивленной, словно капитан заходил к ним по меньшей мере раз в неделю. Тем не менее она поднялась во весь рост, окинула Эдварда взглядом, и ее губы расплылись в гостеприимной улыбке.

– Здравствуй, – сказала она, протягивая ему руку.

– Здравствуй, – ответил он, прикасаясь губами к ее пальцам.

– Женщинам тяжело купить огнестрельное оружие, – донесся откуда-то насмешливый голос Каролины, а через мгновение она возникла рядом с ним и, обвив руками, коротко поцеловала в шею. – Мы очень рады тебя видеть, адмирал, – сказала она, насмешливо пробегая пальцами по его камзолу.

– Каролина! – строго воскликнула Саманта и ее сестра тут же отпустила Эдварда, метнувшись в кухню и поспешно начиная собирать на стол. Дженис вернулась к тесту, готовившемуся либо для хлеба, либо для пирога.

Эдвард несколько секунд смотрел в глаза старшей сестре, но потом не выдержал и опустил взгляд. Решительно вытащив один из своих пистолетов, он положил его на стол рядом с наполовину готовыми стрелами.

– Возьмите.

Саманта чуть усмехнулась.

– Каролина пытается давить на жалость, – сказала она, задумчиво проводя пальцами по рукояти. – Но на деле охотиться с арбалетом куда удобнее.

– Вы охотитесь? – спросил Эдвард.

– Чаще Дженис, – ответила старшая сестра.

– И ты убедишься, что пирог с дичью очень вкусный, – добавила Дженис.

Эдвард улыбнулся, чувствуя, словно он вернулся домой после долгой разлуки. Его потянуло в сон, захотелось лечь и расслабиться, слушать шум прибоя, крики чаек, голоса девушек, хлопочущих по хозяйству.

– Я к вам не с пустыми руками, – вспомнил он, вытаскивая из кармана мешочек.

– А с заряженными пистолетами, – улыбнулась Каролина, – мы уже поняли.

Но она первая, повинуясь любопытству, развязала тесемки и вытащила содержимое мешочка наружу. Она и подоспевшая Дженис ахнули в один голос, глядя на серьги, браслеты и бусы из жемчуга.

Каролина тут же схватила сережки и бросилась к зеркалу, чтобы их примерить. Дженис поспешно вытерла руки и начала перебирать украшения, катая в руках перламутровые жемчужинки. Саманта просто улыбалась, чуть исподлобья глядя на Эдварда.

Тот взял одну из цепочек и надел ей на шею, чувствуя травяной запах, исходящий от ее волос.

– Спасибо, адмирал, – произнесла Саманта, удерживая его руку у себя на шее.

– Я скучал по вам, – прошептал Эдвард прямо ей в ухо.

– Я знаю, – ответила Саманта, поворачиваясь и прикасаясь к его губам. – Ты всегда будешь по нам скучать. И всегда будешь к нам возвращаться.

Эдвард удивленно поднял бровь, но Саманта уже высвободилась и пошла проверять готовящийся ужин, оставив гостя своим сестрам, которые тут же накинулись на него с благодарностями и поцелуями.

– Твоя жена хочет ребенка, – неожиданно лукаво посмотрела на него Каролина, сидевшая напротив него в новых серьгах и раскладывая на столе карты.

Эдвард не отрываясь смотрел на жемчужинки в ее ушах, которые оттеняли завитки черных волос, которые с момента последней встречи стали немного длиннее. Жемчуг невероятно шел ей. Больше чем другим сестрам.

– Что? – переспросил он.

– Твоя жена хочет ребенка, – грустно повторила Каролина, переворачивая одну из карт картинкой вниз.

Эдварда словно ударило. Он вдруг оглянулся по сторонам, словно не понимал, где находится. Когда он последний раз видел жену? А когда последний раз они были близки ночью? Не считая ночных кошмаров, конечно.

Каролина, облокотившись на стол, посмотрела ему в глаза, пытаясь повторить взгляд Саманты. Эдвард не отстранился, но лишь из вежливости. а самом деле, ему вдруг очень захотелось увидеть Марианну.

От разговора его спасла старшая сестра, которая подошла к столу с пирогом в руках, а после начала подробно расспрашивать Эдварда о приключениях, что, вне всяких сомнений, ему польстило.

В эту ночь он тоже долго не мог уснуть. Думал о Марианне, себе, девушках, и о команде, которая сейчас была глубоко внизу под горами и не ждала капитана раньше завтрашнего вечера, а может быть, и послезавтрашнего утра.

Почувствовав жажду, он встал с кровати, бесшумно ступая по деревянным доскам босыми ногами. На улице светила луна, проникая сквозь тусклые стекла, но девушек поблизости не было, зато с улицы доносилось негромкое пение. Забыв о воде, Эдвард тихо приоткрыл дверь, заглядывая в появившуюся щель.

Они были там. В мольбе сложив руки, все три сестры смотрели на луну и что-то тихо напевали, похожее не то на молитву, не то на языческую хвалу. Капитана они не видели.

Саманта воздела к небу руки с чашей, наполненной какой-то жидкостью, блеснувшей в свете полной луны, после чего сделала большой глоток и передала чашу Каролине. От той она перешла к Дженис, а потом все сестры взялись за руки, опустились на колени и что-то зашептали.

От этого ритуала Эдварду стало не по себе. Но прежде чем он успел вернуться в постель, Дженис вскинула голову и посмотрела прямо на него. Черные глаза блеснули в темноте ночи.

– Адмирал! – позвала она, разрывая руки с сестрами, подбегая к нему и увлекая на улицу, в компанию остальных девушек.

– Дженис, что происходит? – голос Эдварда стал хриплым, ноги сами двигались, позволяя увлечь себя в бесновскую пляску. Он почувствовал вкус губ Дженис.

Вокруг мелькали сестры. Они обнимали Эдварда, гладили его тело. Он чувствовал ласки и в какой-то момент осознал, что он уже стоит без одежды, прижимает к себе Дженис и размеренными толчками входит в нее, одновременно с этим катая на языке бугорок ее соска. Две другие сестры тоже были тут, обнимая его по бокам, проводя языками по венам на шее. Руки Саманты скользнули по его позвоночнику, опускаясь к ягодицам. Он оторвался от груди Дженис и запрокинул голову, издавая сладострастный стон, сопровождаемый семяизвержение.

Дженис тяжело дышала, целуя его в шею, а Каролина поднесла к его губам ту самую чашу, из которой девушки пили совсем недавно.

– Пей! – приказала она, и Эдвард повиновался, залпом высушивая то, что осталось в чаше.

По вкусу это напоминало обычную воду.

Очнулся он уже в своей постели. Голова слегка кружилась, но он нашел в себе силы встать с кровати и одеться. Одежда тоже была аккуратно сложена у изголовья, как он сам накануне ее и убрал.

– Саманта? – окликнул он.

Молодая женщина подняла на него свои черные глаза и улыбнулась.

– Сестры в городе, – ответила она на незаданный вопрос. – Я провожу тебя.

Она подошла вплотную к нему, и провела пальцами по медальону у него на шее. Эдвард не выдержал и, повинуясь минутному порыву, поцеловал ее, одной рукой прижимая к себе, заставляя сначала сесть на колени, а потом укладывая ее на кровать.

Саманта прикусила его нижнюю губу, продолжая в упор смотреть на него.

– У нас нет на это времени, – усмехнулась она.

Эдвард, находящийся в крайней степени возбуждения, был готов с ней поспорить, но молодая женщина резво вскочила с кровати и вышла из дома, на прощанье поцеловав капитана в основание шеи, вызвав у него волну мурашек.

Ему понадобилось несколько минут, прежде чем он последовал за ней.

Саманта лукаво улыбнулась ему, но не стала дожидаться и пошла вперед. Эдвард нагнал ее, когда она уже спускалась с гор.

– Что происходит? – тихо спросил он, хватая ее за руку. – Кто вы?

Саманта улыбнулась и сделала попытку высвободиться, но Эдвард удержал ее за локоть.Женщина обернулась, но на этот раз взгляд ее глаз Эдварда не обезоружил. Он все также держал ее и сам почувствовал, что усмехается.

– Так кто вы?

– Ведьмы, – с вызовом ответила Саманта, наблюдая за его реакцией.

Эдвард убрал улыбку с лица. Он был не слишком набожным, но что-то заставило его поверить, что Саманта не шутит. И это немного пугало.

– Вы продали мою душу Сатане? – Эдвард постарался, чтобы его голос звучал спокойно.

Саманта неожиданно нежно погладила его по щеке, задержавшись на щетине. Так прикасалась к нему Марианна, когда они еще даже не поженились. Эдвард прерывисто выдохнул.

– Нет, что ты, – ласково ответила женщина. – Никогда, – ее голос стал почти шепотом и она осторожно поцеловала его. – Никогда, – повторила Саманта. – Мы тебя любим.

Эдвард натянуто улыбнулся.

– Спасибо, – пробормотал он. —Я вас не забуду.

Саманта некоторое время шла рядом с ним молча, но потом снова заговорила, как будто и не прерывала разговор.

– Ты будешь к нам возвращаться снова и снова, – не глядя на него, проговорила женщина.

Эдвард чуть поджал губы, глядя на серые скалы и плещущееся внизу море.

– Если у Дженис будет ребенок…

Он не закончил, ожидая услышать продолжение от Саманты, но молодая женщина молчала. И он так и ничего и не сказал.

***

За окном на дорожки перед домом тихо опускался снег. В доме пахло выпечкой, которую готовили на кухне повара, и оттуда же иногда доносились их голоса. И если бы не они, в доме стояла бы абсолютная тишина, разве что иногда ее нарушала бы Марианна, когда откладывала вышивание и выбирала новый цвет ниток.

Эдвард сидел напротив нее с трубкой в зубах и пустым взглядом смотрел в окно. Зима была тяжелым временем для него. В море было слишком опасно, и рисковать своим флотом король не хотел. Да и сам недавно назначенный адмирал понимал, что глупо отправлять людей и корабли на верную гибель только ради того, чтобы увидеть дальний берег.

Рука его непроизвольно сжала медальон на шее. Если в нем, и правда, заключалась магия, то она спасла ему жизнь не единожды. Он уже не помнил, сколько раз уходил от опасности. В какие штормы он попадал, со сколькими пиратами сражался, с какими тварями сталкивался на необитаемых землях.

– Ты его носишь постоянно, – тихо сказала жена.

– Талисман, – пояснил Эдвард.

– А кольцо с нашей свадьбы ты потерял.

Эдвард оторвал взгляд от окна и устало посмотрел на нее. Ругаться он не хотел, но, судя по затронутой теме, придется это сделать. Он вздохнул.

– Оно слетело во время шторма, – спокойно, словно ребенку, в сотый раз начал разъяснять он. – Я не стал нырять в море.

Глаза Марианны влажно заблестели, на щеках появился румянец. Но она только прерывисто вздохнула и, отложив вышивание, подошла к нему. Обвивая его руками, она почувствовала, как напрягаются мышцы его шеи.