Текст книги "Маленький Паша (СИ)"
Автор книги: LifeOfClaude
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Папа? ==========
Все началось с незначительных вещей. Они заканчивали ужин и собирались отправиться в постель, и Павел протягивал руки, чтобы Леонард поднял и понес его. Он смотрел на мужчину большими собачьими глазами, такими сладкими и невинными; конечно, МакКой был не против отнести его в постель.
Бывало, что Павлу нравилось есть нарезанную мелкими кусочками еду или просить Леонарда помочь ему одеться утром. Это было мило, Леонард был не против.
Однажды ночью, после страстных любовных утех, когда они обнимались, перед тем, как заснуть, Леонард наклонился к Павлу и заметил, что тот посасывал свой большой палец. Но он не сделал никаких выводов из этого.
Когда Павел зашел в каюту Леонарда, точно так же, как он делал каждый вечер около 1800 часов, МакКой заметил, что у парня было что-то, напоминающее рюкзак. Он поднял бровь, в основном потому, что Павел никогда не приносил вещей с собой. Почти каждую ночь он проводил здесь, в комнате Леонарда, и поэтому начал оставлять вещи первой необходимости здесь же.
– Ты переезжаешь сюда на постоянной основе? – Мужчина кивнул на рюкзак.
Парень чуть покраснел.
– Я просто принес кое-какие вещи. Вот и все.
– Это я вижу. Ты расскажешь мне, что там?
– Скоро.
Исполненный любопытства, Леонард еще пару секунд смотрел на то, как Чехов входил в спальню. Он проследил за тем, как Павел ушел в ванную комнату с рюкзаком, а затем быстро вернулся уже без него. Он нервно глянул на Леонарда, затем сел на кровать, жестом приглашая того присоединиться.
Леонард сел.
– Ну так?
– Эм, – щеки Павла стали розовыми, – есть кое-что… я хочу кое-что попробовать.
– Ты хочешь попробовать что-то… вроде… связанное с сексом?
– Ну, в какой-то степени. Это может быть связано с сексом. Но я также хотел бы и… не сексуальную часть этого.
Любопытство Леонарда росло с каждой секундой. Он заметил, как сильно Паша нервничал из-за разговора, поэтому коснулся пальцами его щеки. Кажется, это немного успокоило парня, и тот ответил на жест легкой улыбкой.
– Ты расскажешь мне?
– Я боюсь, что ты откажешься. Подумаешь, что я странный.
Леонард слегка улыбнулся.
– Не пойми меня неправильно, не все разделяют предпочтения других. Но я открыт для новых вещей. Попробуй.
Павел осмелился.
– Для начала я хочу кое-что показать тебе. Подожди, мне нужно переодеться.
Что это, черт возьми, было? Леонард должен был признать, это было странно. Паша собирался переодеться в какой-то сексуальный костюм для него? Если честно, это точно не входило в список предпочтений Леонарда. В любом случае, он сидел на кровати и терпеливо ждал своего любовника.
Внезапно дверь ванной комнаты открылась, и из-за дверной рамы выглянул Павел, пряча все остальное тело. Он краснел и чувствовал себя очень неуверенно. Леонард мило ему улыбнулся и поманил рукой.
Павел медленно покинул ванную и остановился на расстоянии шага от Леонарда. Он уронил рюкзак на пол.
Увиденное полностью сбило Леонарда с толку. Теперь Павел был одет в один из тех модных хлопчатобумажных комбинезонов в виде узко сидящих шорт и в маленький топик под ним, который еле прикрывал плечи парня. Присмотревшись, МакКой заметил, что топ светло-голубой и на нем нарисованы мультяшные космические корабли. На нем даже были маленькие синие носочки с динозаврами. Во имя Всевышнего, что это?
– Паша, не пойми меня неправильно, ты выглядишь очень мило, но я в замешательстве…
Паша скривился.
– Это мой… костюм. На сегодняшнюю ночь. Если ты позволишь мне надеть его.
– Но в чем причина такой просьбы?
Павел засомневался, медленно присаживаясь на ковер. Он скрестил ноги, сложил руки и глянул на Леонарда таким невинным взглядом, что практически напомнил тому ребенка. Черт.
– Ты… уменьшаешься в возрасте? – Он спросил медленно, деликатно.
Павел кивнул.
– Я пойму, если ты не захочешь продолжать.
– Должен признать, это не то, чего я ожидал.
– Мы должны прекратить?
Леонард посмотрел на парня перед ним, выглядевшего так сладко и невинно. Черт.
– Нет. Ты заинтересовал меня в том, что произойдет дальше.
– Ты разрешишь мне продолжить?
– Конечно. Но ты должен объяснить мне, что ты хочешь из этого получить. У меня нет опыта в… как бы ты это ни называл.
Павел улыбнулся, снова покраснев. Секунду он сомневался, смотря на Леонарда в ожидании одобрения идти дальше. МакКой ободряюще глянул на парня. Павел полез в рюкзак и достал оттуда мягкую игрушку. Если точнее, очень милую плюшевую собачку. Но он не стал держать ее, а только положил на кровать возле Леонарда и снова глянул на мужчину. Его глаза были такими круглыми и любимыми. Парень перевел взгляд с игрушки на Леонарда, затем обратно, и снова, пока не издал маленький детский звук и потянулся к игрушке.
Вдруг Леонард понял:
– Ты хочешь свою собачку, да?
Павел воодушевленно кивнул, приподнимаясь.
– Пожалуйста! Хочу собачку!
Леонард почувствовал, как его губы скривились в усмешке, и отдал игрушку Паше.
– Хорошему мальчику за то, что знает манеры.
Павел хихикнул и прижал игрушку к груди, глядя на Леонарда сквозь свои длинные ресницы, словно распыляя ауру невинности своей сущностью. Ох, черт. Часть мозга Леонарда кричала ему, что это чертовски жутко, а другая – насколько это мило и как сильно нравится парню. Дерьмо.
– Так… что у тебя там еще в рюкзаке? – спросил он.
На долю секунды Павел зарылся лицом в собачку, а затем медленно полез в рюкзак и достал оттуда… Иисусе. Он держал в руках ярко-желтую соску, к которой крепилась небольшая цепочка и прищепка. Павел выглядел несколько неуверенным, когда передавал ее Леонарду. Подавившись дыханием, поскольку это правда была самая странная вещь из всех, что он делал в своей жизни, он взял соску у Павла. Затем, решив, что так им будет удобнее, мужчина присел на ковер рядом с Павлом.
Чехов прикусил кончик большого пальца, прежде чем продолжить говорить милым и тихим голосом, который он взял для себя сегодня.
– Пожалуйста, можно мне мою сосочку… Папа?
Последнее слово заставило его замереть.
– Ты хочешь звать меня Папой?
– Это не будет тебя смущать?
– Наверное, не сейчас. Дай мне еще немного времени.
Павел кивнул, зарываясь лицом в мягкую игрушку. Он весь поник, словно был ужасно обескуражен новостями, и у Леонарда разбивалось сердце от вида такого Павла. Ладно, он не был готов к тому, чтобы его называли «Папой», но он мог осчастливить Пашу и другими вещами. Возрастной игрой, например.
– Эй, – пробормотал он, – тебе же нужна твоя пустышка, да?
Павел не посмотрел на него, лишь кивнул.
– Если можно.
Черт возьми. Леонард взялся за подбородок парня, разворачивая к своему лицу.
– Эй, взгляни на меня. Будь хорошим мальчиком.
Казалось, это вдохнуло в Павла жизнь, и он убрал мягкую игрушку от лица. Улыбаясь, Леонард мягко протолкнул соску между губ парня, затем закрепил прищепку к комбинезону. Казалось, Павел хорошо воспринял это, открывая рот и зажимая зубы вокруг соска и громко покусывая резину. И, черт возьми, ничего милее в своей жизни Леонард не видел.
Он взлохматил волосы Паши.
– Кто здесь хороший мальчик? Так лучше?
Павел воодушевленно кивнул, а затем раскинул руки в стороны.
– Вверх!
Леонард не мог перестать улыбаться. Он поднялся, как и сказал Павел, затем наклонился и взял маленького русского ангела на руки. Он почувствовал, как Павел скрестил ноги на его талии, и наклонился поцеловать лоб парня. Павел прижался лицом к шее Леонарда и крепче вжался руками в его плечи.
– Что Папа должен делать дальше?
– Я хочу лечь на твою кровать, Папа.
Голос Павла звучал еще более детским от того, что он пытался говорить с соской во рту. Это было чертовски мило и невинно. И все же это несколько беспокоило Леонарда. Что, черт возьми, могло заставить этого ребенка захотеть играть в возрастные игры? Почему ему нравилось регрессировать до детского поведения? В основном, люди, занимающееся таким, имеют какие-то серьезные проблемы с отцом или вроде того, и мысль об этом ужасала Леонарда. Но сейчас он решил сосредоточиться на том, что необходимо Павлу.
Положив парня на спину, он оказался над ним, вжимаясь руками в матрас возле его головы. Павел краснел, смотря на него, все еще с пустышкой во рту. Слюна тонкой струйкой стекала с уголка его рта.
– Малыш, ты умеешь целоваться? Как большой мальчик? – Леонард тоже слегка залился румянцем.
Паша кивнул с нетерпением и выплюнул соску.
– Поцелуй меня, Папа.
Леонарду не нужно было повторять дважды. Он наклонился и соединил их губы, напоминая себе быть более спокойным и нежным в данной ситуации. Его язык проник в рот Павла, который издал некий отчаянный звук и крепче прижался к руке Леонарда. Внезапно звук урчания, который ни с чем нельзя перепутать, наполнил комнату, и Леонард привстал, глядя на Павла, что выглядел глуповато.
– Малыш, это твой животик издает такие звуки?
Павел тут же прикрыл лицо.
– Не-е-ет….
– Не рассказывай Папе сказки. Ты хочешь кушать?
– Да, Папа, я соврал… хочу кушать…
– В следующий раз скажешь Папе, если проголодаешься, хорошо? Маленьким деткам нужно много есть.
Паша ответил удовлетворенной улыбкой.
– Да, Папа.
– Хорошо, малыш, пойдем приготовим тебе ужин.
Леонард снова вставил соску Паше в рот и поднял его, вставая с ним с кровати и упирая парня на бедро так, словно он взаправду был маленьким ребенком. Парень обнял Леонарда за шею и счастливо вздохнул, плотнее прижимаясь к мужчине. Но до того, как Леонард зашел в кухню, Павел начал скулить как ребенок. Он протягивал руки к комнате, и Леонарду все это напоминало истерику.
– Собачка! Собачка! – отчаяно вопил Чехов.
Это показалось МакКою на удивление знакомым. Леонард уже был готов сдаться, как только Паша начал слегка бить его ногами. Он не был готов к такому. Но… затем вспомнил, что он готов. Последовав своему порыву, он поменял позицию так, чтобы они с Павлом были лицом к лицу.
Он твердо глянул на парня, фактически затыкая его.
– Никаких игрушек за ужином, малыш.
Павел снова напрягся, словно испытывая Леонарда.
– Но, Папа, я…
– Папа сказал нет. – МакКой выговорил это грубовато, словно не двигая скулами.
Глаза Павла расширились и он прикусил губу, повинуясь. Так просто. Леонард мысленно отметил для себя, что очевидно Чехову нравится этот элемент доминирования. Он поставил Павла возле кухонного стола, и тот стал смотреть на стул, на котором обычно сидит, не делая никаких попыток сесть на него в этот раз. Что-то было не так. Он начал быстро думать и осматривать комнату, чтобы найти что-то, что могло бы помочь Павлу сесть. Он заметил декоративную подушку на диване неподалеку и тут же взял и положил ее на стул Паши.
– Лучшее, что я могу сделать, дорогой. У меня нет стульев для маленьких мальчиков.
Павел улыбнулся в ответ, затем выбежал из комнаты по направлению к спальне.
– Эй, – воскликнул Леонард, – куда ты направляешься, малыш?
Но уже через пару мгновений он вернулся, протягивая Леонарду рюкзак. Он взял, пока Паша садился на свой «стул для больших мальчиков», а затем раскрыл его. Первое, что он увидел – детская бутылочка, непроливайка и несколько пластиковых столовых приборов и посуды, которые очевидно были детскими. Павел выжидающе смотрел на Леонарда, отчего тот взял в руки бутылочку и непроливайку: какая из них?
Павел стеснительно указал на непроливайку. Действительно, ему бы вряд ли хотелось есть свой ужин из бутылочки. Он вернулся к репликатору, ощущая некоторую неуверенность. Что именно парень от него ожидает?
– Я не уверен, что…
– Следуй своим инстинктам, Лен, – ответил Паша своим обычным голосом.
В результате он приготовил стейк с овощами. Он же должен накормить Павла чем-то здоровым, не так ли? Он взял детскую тарелочку и поставил ее рядом со взрослой, накладывая еду. Он наполнил непроливайку молоком, а себе налил стакан бурбона. Садясь за стол с Павлом, он заметил, что что-то не так. Тарелочка, рядом со столовыми приборами и чашкой, осталась нетронутой. Павел был нетерпелив.
– Давай, малыш. Тебе нужно поесть, – нахмурился Леонард.
Паша глядел на него широко распахнутыми глазами, а затем перевел взгляд на тарелку. Леонард сложил одно к одному. Он придвинулся ближе к Павлу и взял его маленькую вилочку, сначала перемешивая овощи до состояния пюре. Затем он взял нож и порезал стейк на мелкие кусочки.
– Тебе нужен слюнявчик? Или ты большой мальчик? – Леонард сделал акцент на двух последних словах, словно подшучивая над парнем.
Павел густо покраснел. Ему явно нравилось, когда Леонард так унижал его, поскольку он набрал немного овощей на вилку, а затем сознательно бросил их мимо рта, испачкав комбинезон. Леонард вздохнул и вытер все салфеткой.
– Не очень большой мальчик, да? – Он снова полез в рюкзак.
Леонард практически сразу нашел то, что искал – слюнявчик взрослого размера, конечно же, с нарисованным маленьким космическим кораблем. Он закрепил его вокруг шеи Паши, щеки которого краснели все больше и больше, а затем кивнул в сторону столовых приборов с открытым ртом. Леонард знал, что его собственный ужин остывал, но в этом всем было что-то, что правда начинало ему нравиться. Он снова взял маленькую вилочку и набрал на нее немного овощей и кусочек стейка.
– Открывай ротик широко для Папы! Кораблик летит!
Это казалось Леонарду слишком естественным, и он почти что остановился, но вдруг заметил, как засверкали глаза Паши от его ухаживаний. Он отправил вилку в рот Павла, а затем достал ее, убедившись, что Паша проглотил всю еду. Парень жевал свой ужин.
– Хороший мальчик. Вкусненько? – проворковал Леонард и получил в ответ кивок. – Проглоти свою еду для Папы.
Они продолжали это, пока Павел не съел последние остатки своего ужина и выпил последние капли молока из непроливайки. Он сидел на своем стуле и смотрел на Леонарда, но его взгляд изменился. Он казался менее мягким и невинным, отчего Леонард замер.
– Ты в порядке?
Павел кивнул.
– Теперь я хочу, чтобы ты поел, Лен. Я слишком много отвлекал тебя. Я эгоистичен.
– Нет, дорогой, все в порядке. Мне это понравилось, я не против.
Паша застенчиво улыбнулся.
– Тебе правда понравилось? – практически прошептал он.
– Да, – осторожно ответил Леонард, – даже больше, чем, как мне казалось, это возможно.
– Может, продолжим после того, как ты поешь, Папа?
Леонард ощутил, как улыбка озаряет его лицо, и в нем снова проснулся заботливый Леонард.
– Вот что я тебе скажу, малыш. Почему бы мне не уложить тебя в кроватку с твоей бутылочкой, где ты подождешь, пока я поем? Как тебе идея?
Павел обдумал это.
– Но я хочу быть с Папой!
– Папе нужно поесть, малыш. Ему нужно набраться сил! – Леонард подмигнул.
Павел, кажется, понял намек и тут же поднял руки, чтобы быть поднятым. Улыбаясь, Леонард взял его на руки, снова упирая на бедро и пошел в другую сторону комнаты, чтобы наполнить детскую бутылочку яблочным соком, который попросил Павел. Они дошли до спальни, и Леонард осторожно уложил парня на спину, давая ему в руки плюшевую собачку. Он взял ее, обнимая одной рукой, а другой подтолкнул бутылочку ближе ко рту. Он посасывал сок, наблюдая за Леонардом с кровати. Черт возьми, это было так мило и… неправильно. МакКой выдохнул и попытался избавиться от грязного чувства.
– Ты доволен, да? – Он попытался улыбнуться.
На кухне, вернувшись к своей холодной еде, он тут же от нее избавился. Внезапно МакКой потерял аппетит. Несмотря на это, он все же выпил свой бурбон до последней капли, а затем налил еще. Леонард стал раздумывать о третьем, но совесть напомнила ему, что последняя вещь, в которой он сейчас нуждался – быть нетрезвым, когда Павел так нуждался в… чем бы оно ни было.
Вздыхая, он поставил стакан на стол, вытер лицо и вернулся в спальню.
– Иисусе.
Павел лежал напротив игрушки, сняв комбинезон, и теперь был одет в ползунки, которые раньше исполняли роль верха под комбинезоном. Одежда была явно сделана для взрослого человека, и материал обтягивал тело мальчика на всех нужных участках. Леонард сглотнул. Парень снова посасывал свою соску и наблюдал за Леонардом, заметив, что он уже вернулся. Он снова развел руки.
Леонард снова громко выдохнул. К черту все сомнения об этом. Павел нуждался в нем; нуждался в заботе Леонарда. И он даст ему это. Он любил Пашу, любил этого маленького мальчика.
Он присел на край кровати и заключил Павла в объятия.
– Как дела, малыш?
Павел повернул голову так, чтобы иметь возможность прижаться к Леонарду в ответ. Соска заглушила небольшой всхлип, который готов был сорваться с губ Паши. Леонард положил руку на живот Павла, вырисовывая пальцами небольшие круги и наслаждаясь звуками, которые издавал Чехов, приближаясь к мужчине. Леонард услышал, как соска выпала из его рта.
– Папа…?
– Да, малыш?
Он повернул голову и слегка покраснел.
– Можно мне немного поцелуев для взрослых мальчиков?
– Конечно, малыш, – улыбнулся Леонард, беря лицо Паши в руки, – тебе нравится целовать Папу?
Он кивнул и прикрыл глаза, и Леонард не стал дожидаться его. Он начал целовать его медленно, страстно. Павел тихо скулил, извиваясь под прикосновениями мужчины, сжимая бедра между собой. Леонард заметил увеличивающийся стояк в ползунке и прохрипел, проводя руками по заднице Павла, сильно вжимаясь в нее. Это заставило Павла вырваться с тяжелым дыханием. Он смотрел на Леонарда с припухшими губами.
– П…папа, – заскулил он.
– Тебе что-то нужно, малыш? Скажи об этом Папе, и он даст тебе то, что нужно.
Павел извивался, придвигая свою промежность к промежности Леонарда.
– Хочу… Папу….
– Используй слова для больших мальчиков. Будь хорошим для Папы и скажи ему.
– Трахни меня, Папа.
Леонард нахмурился.
– Что насчет манер, малыш?
– Пожалуйста, Папа, – простонал Павел, – пожалуйста, пожалуйста, пожа-а-алуйста. Папа, я умоляю тебя трахнуть меня.
– Иисусе.
Леонард по-звериному рыкнул, снова затыкая рот Паши поцелуем. Он протянул свою руку и издевательски провел рукой по эрекции Павла, прежде чем нашел пуговицы ползунка и начал расстегивать их. Он стянул ткань с бедер Павла, чтобы получить полный доступ, затем начал осторожно дрочить его невероятно твердый член, который был влажный от смазки.
– Тебе это нравится, малыш? Тебе нравится, когда Папа трогает тебя там?
– Мгм, Папа! Так хорошо!
– Именно. Скажи Папе, как тебе это нравится.
Павел стонал, когда Леонард трогал его член. Он понимал, что если продолжит, то парень может кончить в любой момент, поэтому он остановился, заставляя Павла издать некий звук неудовлетворения. Леонард быстро убедил его в том, что он не собирается останавливаться, отправив ему в рот два пальца, давая понять, что хочет, чтобы тот их сосал. Павел простонал ему в пальцы, и Леонард почувствовал, как его собственный член дернулся. Он вытащил пальцы из его рта и потянулся, чтобы потереть неподготовленную дырочку Павла.
– Ах! – Павел взвизгнул. – Папа! Пожалуйста!
– Ты хочешь, чтобы я тебя подготовил, малыш? Хочешь почувствовать Папу внутри себя?
Паша кивнул, зажмуривая глаза и зарываясь в грудь Леонарда. Очень быстро он достал бутылочку лубриканта из своего прикроватного столика. Пару минут он растягивал Павла, тщательно и медленно, проверяя, точно ли он готов к нему.
– Пожалуйста, – Павел захныкал, – я хочу тебя во мне, Папа. Я хочу сейчас.
Леонард понял, что дразнил парня уже достаточно долго, и перевернул его на живот. Он присел между ног Паши и вставил в него сразу четыре пальца. Его член болезненно тянул, и он достал его из белья и брюк, нанося толстый слой смазки. Он встал в позу, готовый войти в Павла.
– Ты готов ко мне, малыш? – выдохнул он. – Папа готов войти. Он заставит тебя чувствовать себя хорошо.
Павел простонал, толкаясь назад и соприкасаясь своей задницей с членом Леонарда. Это все, что нужно было МакКою, чтобы медленно войти в Павла. Он шипел, чувствуя привычную узость вокруг себя, и крепко схватился за бедро Павла. Он начал очень расслабленные, покачивающие движения вперед.
Павел отчаянно пропыхтел.
– Папа, пожалуйста. Малыш хочет сильнее.
– Ты уверен? Папа не хочет делать тебе больно.
Эти слова заставили член Леонарда дернуться. Он потянул вниз ползунок Павла, который слегка топорщился на его спине, чтобы сменить ритм. Сжимая в руке ткань, он вдалбливался в парня под его неконтролируемые стоны. Иисусе, Павел такой узкий и сексуальный, и, черт.
– Отшлепай меня.
Леонард не был уверен, правильно ли он расслышал.
– Что, малыш? – пыхнул он.
– Пожалуйста… отшлепай меня, Папа. Хочу, чтобы ты показал, кому я принадлежу… – простонал Павел.
Иисус чертов Христос. Леонард засомневался на мгновение, прежде чем поднять свободную руку и быстро взмахнуть ей, опуская на Пашину ягодицу. Раздался громкий шлепающий звук соприкосновения кожи с кожей, и Леонард не мог поверить, что именно след от его ладони на Пашиной ягодице делал с его членом. Он снова шлепнул Пашу, и опять, и опять, и продолжал это делать, пока кожа парня не стала темно-красной и воспаленной на вид.
Он наклонился к Павлу и прошептал ему на ухо:
– Ты мой маленький мальчик, да? Ты принадлежишь Папе.
Парень простонал в ответ. Очень громко.
– Да, Папа. Только твой. Всегда.
Леонард сильно ускорил движение, переставая контролировать свои хаотичные толчки. Он был невероятно близок и чувствовал, что Павел тоже. Он потянулся к Пашиной чертовски влажной эрекции. Мужчина начал методично ее надрачивать, чувствуя, как парень содрогается под ним. Его ноги дрожали. Черт.
– Давай, малыш, кончи для папы. Заставь его гордиться тобой, – он начал настаивать.
Павел простонал.
– П-папа! Я… я кончу!
Он продолжал стонать о своем Папе, когда оргазм накрыл его, и Леонард почувствовал, как тот неконтролируемо трясся в его хватке, извергая сперму на руку МакКоя, одежду, постельное белье. Через пару секунд Леонард ощутил, что его пик тоже подступает, он жестко вдолбился в Пашу еще пару раз, выжидая оргазм. Наконец, он кончил и вышел из Павла, ложась рядом с ним. Он обнял тяжело дышащего парня, который все еще подрагивал.
Леонард поцеловал его в лоб.
– Эй, ты в порядке?
– Угу, – выдохнул Павел, – мне понравилось это. Очень.
– Я рад, – сказал Леонард с улыбкой, – так, что сейчас? Тебе нужна какая-нибудь забота теперь или что?
Павел лениво моргнул и глуповато глянул на МакКоя.
– Теплое молоко?
Леонард посмеялся и встал с кровати, надевая штаны. Он взял пустую бутылочку Павла и пошел наполнять ее теплым молоком, как тот и просил. Когда МакКой вернулся, Павел лежал под одеялом, с соской во рту, обнимая свою собачку. Леонард улыбнулся. Он выглядел так по-детски, невинно… Завтра они обязательно поговорят о том, что это все означало. Но сейчас…
Он залез к нему под одеяло, вытащил пустышку изо рта Павла и сменил ее бутылочкой.
– Ты в порядке, малыш? – Он осторожно провел рукой по ягодицам Паши.
Паша кивнул, присасываясь к своей бутылочке.
– Только задница слегка побаливает, Папа.
– Если тебе нравился процесс.
– Отлично, – ответил Павел. Он дотронулся до лица Леонарда. – Я люблю тебя, Папа…
– Я тоже люблю тебя, малыш.
========== Дисциплина ==========
Следующим утром, когда Леонард проснулся, он перевернулся, чтобы обнять рукой Павла, но обнаружил, что кровать пуста. Он быстро открыл глаза, дал им пару секунд привыкнуть к свету, который разливался по комнате, и начал искать взглядом парня. Павел сидел на ковре, все еще одетый в ползунки, в которых был прошлой ночью, держал во рту соску и, кажется, использовал на падде программу, которая симулировала раскраску. Леонард тяжело вздохнул и закрыл глаза. Очевидно, это была обычная вещь, которой желал Павел. Он оставался в кровати еще несколько минут, притворяясь спящим.
Почувствовав, что готов, Леонард медленно сел на кровать и подвинулся к углу матраса. К его удивлению, Павлом все еще не было замечено его пробуждение, и он продолжал раскрашивать на своем падде. Леонард медленно и осторожно опустился на пол и придвинулся к Павлу, резко хватая его за талию, заставляя парня буквально подпрыгнуть от контакта с его кожей.
– Доброе утро, детка, – прошептал он на ухо.
Павел рассмеялся.
– Папа! Ты испугал меня.
Леонард посмеялся и поцеловал парня в лоб. Без предупреждения, ни с того, ни с сего, он набросился на грудь Павла и начал беспощадно того щекотать. Павел взвизгнул, падая на бок, а затем перекатываясь на спину, безуспешно пытаясь освободиться от щекотки. Он хихикал, как сумасшедший, умоляя папу остановиться, а его лицо краснело. Леонард наконец перестал и усадил Пашу к себе на колени.
– Как ты сегодня, малыш, м?
– Все еще немного болит, Папа, – ответил Павел, – но я сделал раскраску! Посмотри!
Леонард взял из его рук падд и внимательно посмотрел на него.
– Кто умный мальчик, а? Кто Папин смышленый мальчик?
Павел выпустил несколько смешков.
– Я, Папа! Я твой умный мальчик!
– Именно, малыш. И что Папин малыш хочет на завтрак?
Павел прикусил губу и хитро посмотрел на мужчину.
– Блинчики?
Леонард не мог поскупиться на блинчики для мальчика.
– Будут блинчики, детка. Но сначала нам нужно переодеть тебя в чистые ползунки. Ты принес запасные?
Паша кивнул, и Леонард вернул его на ковер и вернулся к бесславному «рюкзаку извращений». В нем он нашел чистые ползунки, которые были с таким же узором с динозавриками, как и носки Павла. Он слегка усмехнулся, затем помог Паше снять грязную одежду, протягивая новую через голову и поправляя на теле. Он осторожно уложил Пашу на пол, готовясь застегивать пуговицы на ползунках Паши, но он не смог устоять перед красивым животиком напротив него. С ухмылкой он наклонился и начал оставлять многочисленные клубнички на животе Павла, наслаждаясь смехом и ерзанием, что получал в ответ.
– Папа-а-а-а-а! Хватит трогать меня-я-я-я! – простонал Павел.
Ленард сдался и сгреб парня в руки, относя его на кухню, как прошлой ночью. Он усадил Павла на стул с подушкой, надел на него слюнявчик, затем пошел к репликатору, пытаясь создать более-менее адекватные на вид (и вкус) блины. Как только он сделал их и разложил по тарелкам, Леонард попытался воспроизвести что-то вроде кленового сиропа, и они начали свою трапезу.
Он сел возле Павла, набирая немного еды на детскую вилочку и мысленно приготовился к десяти минутам кормления взрослого детскими способами. Поднося вилку с едой ко рту Павла, он попросил его «открыть ротик шире», и тот скрестил руки и мрачно глянул на мужчину. Иисусе. Он быстро взглянул на лицо Павла, пытаясь понять, что не так, но он увидел в его глазах лишь то, что тот все еще был «маленьким».
Он нахмурился.
– Давай, малыш. Тебе нужно съесть свой завтрак. Папа сделал его специально для тебя.
Павел скривился.
– Я больше не голодный.
– Это нехорошо, да, малыш? Тебе нужно поесть, и мы не собираемся тратить эту еду напрасно.
Павел ударил руку Леонарда, которой он держал вилку, заставляя еду упасть вниз. Липкие блинчики упали на пол. Леонард чувствовал, как собственная злость начинала проявляться в его поведении. Павел, очевидно, проверял его на прочность, смотрел, как далеко Леонард пойдет со своей заботой. Он вобрал в легкие много воздуха, пытаясь оставаться спокойным, и все убрал, прежде чем снова сесть.
– Хорошо. Если ты не будешь есть сейчас, давай просто отложим это, чтобы ты поел позже.
– Нет! – закричал Павел.
Леонард чувствовал, как в венах вскипает кровь. К чему это все? Кажется, ему все еще не дано было это понять. Он пытался оставаться доминирующим.
– Малыш, – прорычал он, – хватит. Ты ведешь себя паршиво.
Что-то блеснуло в глаза Павла, и Леонард понял, что он на верном пути.
– Нет! – снова прокричал он, ударяя ногами по столу.
В голове Леонарда начинала складываться картина. Павел проверял его наверняка, станет ли мужчина вести себя как настоящий отец и примет ли дисциплинарные меры. Ну, раз это то, чего хочет Павел…
Он встал, глядя на парня.
– Не заставляй Папу считать до трех.
Глаза Павла еще раз блеснули. Но он продолжал бить стол.
– Один…
– Нет! Нет, нет, нет!
– Два…
На этот раз Павел попытался ударить Леонарда, к счастью, промахиваясь. Тот чувствовал себя обозленным и спокойным одновременно. Да, поведение Павла было раздражающим, но он хотя бы понял, чего именно парень добивался из этого.
– Три! – громко сказал Леонард. – Прекрасно. Иди сюда.
Павел сначала выглядел напугано, его зеленые глаза выглядели как два блюдца, но он продолжал сидеть на своем месте. Леонард перебросил его через плечо одним легким движением и, игнорируя маленькие, дергающиеся в протесте ручки, понес Павла в спальню. Он сел на край кровати и положил Павла на свои колени так, чтобы его задница оказалась сверху.
– Я предупреждал, малыш, – уверенно сказал Леонард, – я считал до трех, и ты продолжал не слушаться Папу. Маленькие непослушные мальчики получают наказание от своих пап.
Паша взвыл.
– Нет, Папа! Нет! Прости меня! – Но Леонард готов был поклясться, что это был всего лишь спектакль.
– Нет, малыш. Слишком поздно. В следующий раз ты будешь умнее, не правда ли?
Он расстегнул пуговицы на ползунках Павла, рассматривая его идеальную маленькую задницу. На ней все еще виднелось несколько синяков, с прошлой ночи. Леонард понимал, что ему, наверное, надо перестать так откровенно пялиться на увечья, но он не мог перестать любоваться тем, как красиво они смотрелись на коже Павла, осознавая, что они оказались там из-за него. Он занес руку и шлепнул Павла, прямо по самому свежему синяку. Парень недовольно простонал, и Леонард ударил снова. На этот раз он услышал стон с придыханием. Он продолжил шлепать Павла, пока не ощутил через ползунки его твердеющий член, упирающийся в бедро Леонарда.
– Что это такое, малыш? Папа чувствует, как ты стал совсем твердым.
Павел покачал головой, зарываясь лицом в матрас. Он не ответил словами, а лишь вильнул задницей, словно прося большего. Леонард послушался его и больно шлепнул его по заднице, что было встречено громким стоном.
– Тебе нравится, когда Папа шлепает тебя?
– Н-нет, – прохныкал Павел.
– А мне кажется, ты врешь. Думаю, тебе нравится.
Леонард ударил его еще раз.
– Ах! Папа!
Леонард решил, что с него достаточно, и аккуратно погладил почти фиолетовую задницу Павла, прежде чем поднять его и расположить на ковре между своих ног. Глаза Паши были красными от слез, и Леонард почти чувствовал себя виноватым, пока не заметил, как сильно член Чехова оттягивал его ползунки, теперь, когда он не лежал, это почти никак не скрывалось. Иисусе.
– Ты считаешь, ты усвоил урок, малыш? – строго спросил Леонард.
Павел засопел.
– Д-да, Папа. Мне жаль.
– И почему тебе жаль?
– Из-за того, что был придурком. – Павел посмотрел на него своим щенячьим взглядом.
Леонард почти растаял.
– Хороший мальчик, – промурлыкал он, – и так, как ты хороший мальчик и признал свою вину, у Папы есть для тебя награда.
