Текст книги "Сталкер (СИ)"

Автор книги: Лиэлли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Тебе не кажется, что это не та тема, которую стоит обсуждать в школьной столовой? – сдавленно пробормотал Томас отводя взгляд. От искренней улыбки Минхо, адресованной именно ему, становилось почти физически больно. Причем не в груди, а где-то в районе паха, потому что штаны мгновенно стали основательно малы.

– Хорошо, тогда давай обсудим это вечером на детской площадке возле нашего дома, – немедленно предложил Минхо.

Томас едва не застонал вслух, закрыв лицо ладонями. Несколько минут он так и сидел под терпеливым выжидающим взглядом Минхо. В конце концов, отняв руки от лица, он выпрямился и вздохнул.

– Ты приглашаешь меня погулять?

– Просто погулять и поговорить. Ты ведь сам сказал, что это не тема для обсуждения здесь.

– Что ты хочешь со мной обсудить? Особенности мышления геев, вроде меня?

– В том числе. Ты так и не ответил на мой вопрос.

– На какой вопрос?

– Ни за что не поверю, что ты не хотел бы играть в сборной, Томас.

Томас едва не вздрогнул. Это был первый раз, когда Минхо назвал его по имени.

К счастью для него прозвенел звонок, избавив его от необходимости отвечать. Он уже не был так уверен в том, что рад сближению с Минхо. В самых смелых фантазиях или страшных снах ему не могло привидеться, что Минхо может вот так запросто подойти к нему на большом перерыве в столовой при огромном скоплении свидетелей и заговорить о мотивах геев.

Да ему и в голову не приходило, что Минхо может задаваться такими вопросами!

Внезапно к столу, за которым они сидели, подошел Галли. Этот громила учился в одном классе с Томасом и ходил в ту же секцию по плаванию, что и он.

– Эй, придурок! – его громкий бас был слышен, казалось, на другом конце столовой. – Ты опять забыл, что твое имя не числится в списке кандидатов на пост английской королевы, а? Ты что, особенный? Или тренировки по остальным дням, кроме пятницы, не для тебя?

– Титул, – поправил Томас.

– Че?

– Английская королева – это не пост. Это титул.

Галли уставился на него своими туповатыми мутными глазами, выражение его кирпичной морды нисколько не изменилось, и только вены, вздувшиеся на бычьей шее выдавали, что он в раздражении.

– Слушай ты, умник, если пропустишь еще хоть одну тренировку по понедельникам и средам, я тебя найду и лично выдолблю из твоей башки всю дурь, – угрожающе прорычал Галли. – Учти, скоро финальные районные соревнования!

И он, развернувшись, широко зашагал из столовой.

– Пятница, – задумчиво проговорил Минхо, поднимаясь и беря свой рюкзак. – Какое совпадение, по пятницам у меня тоже тренировки в шесть часов вечера.

– Да, совпадение, – пробурчал Томас, потирая шею и тоже вставая с места.

Он ожидал, что Минхо сейчас опять будет докапываться, но азиат только чуть насмешливо глянул на него и сказал:

– В эту пятницу можно пойти на тренировки вместе. – Он повернулся, собираясь присоединиться к уже ожидающим его у выхода приятелям, но вдруг обернулся: – И кстати… Не забудь про сегодня. Иначе я за тобой поднимусь сам.

Томас вздрогнул от интонаций его голоса. Нет, не интимных, не угрожающих. Просто было в голосе Минхо что-то такое непонятное… На мгновение отразившееся в его темно-карих глазах. Но Томас не успел разобрать, что именно, потому что тот уже отвернулся и ушел.

На улице уже сгустились сумерки, поэтому детская площадка перед их домом была пуста. Томас, чуть сгорбившись, сидел на качелях, держась за железные цепи, и ковырял носком кеда песок, глядя себе под ноги. Внезапно в поле его зрения появилась пара кроссовок белого цвета.

Он поднял голову, тут же натыкаясь на внимательный, как будто даже изучающий взгляд Минхо.

– Привет, – пробормотал Томас.

– Знаешь, если смотреть издалека и не приглядываться, ты сойдешь за ребенка, – ухмыльнулся Минхо. – Эта твоя толстовка напоминает балахон. Может тебе стоит носить просто футболки? Сейчас тепло.

– Теперь ты будешь диктовать мне, как и во что одеваться? – скептически уточнил Томас.

– За четыре месяца слежки ты не успел выяснить, что я диктатор по натуре? – отшутился Минхо и опустился на соседние качели.

– Серьезно?

– Нет. Ну, разве что самую малость.

– Это радует.

– Почему?

– Будь ты диктатором, мне бы, наверное, пришлось задуматься над нормальностью своих предпочтений, – пробормотал Томас, снова уставившись себе под ноги и боясь посмотреть на собеседника.

Вместо того, чтобы хоть как-то прокомментировать эту реплику, Минхо неожиданно спросил:

– Галли тебя недолюбливает?

– Не то слово.

– Почему ты пропускаешь тренировки по плаванию?

– Я никогда особо и не хотел заниматься плаванием. У меня с дыхалкой проблемы.

– Серьезно? – удивленно выпалил Минхо.

– Ну да. Именно поэтому я и не попытался войти в основной состав школьной сборной. А плавание… Я просто посмотрел расписание, и это была единственная спортивная секция, у которой хоть один день совпадал с бегунами.

Томас ненадолго замолчал и вздохнул.

– Слушай, ты правда можешь подумать, что я чертов псих, но если бы я мог это контролировать, я бы не стал следить за тобой. Конечно, разумнее всего было бы подойти и нормально познакомиться, но не думаю, что заинтересовал бы тебя даже так.

Он невесело хмыкнул. Минхо молча слушал, не перебивая этот неожиданный поток признаний.

– Я же не настолько дебил, понимаю, что у нас слишком разные круги… общения.

– Почему? – ошарашил его своим вопросом Минхо.

Томас удивленно вскинулся, посмотрев на него.

– Серьезно? Ты же у нас чуть ли не звезда школы. Уж конечно ты бы не обратил внимания на задрота вроде меня, к тому же с психологическими отклонениями. К тому же, блять, педика.

– Томас, – фыркнул Минхо с неожиданной досадой. – Я знаю, что не идеален, но не думал, что меня можно посчитать снобом, правда? Давай ты не будешь решать за меня, как мне относиться к другим людям. Я пока неплохо справляюсь с этим и сам.

Томас ошеломленно молчал, глядя на него. Оправившись от этой тирады, он сдавленно поинтересовался:

– И что это, черт дери, значит?

– Это значит, что ничто не мешало тебе подойти и хотя бы попытаться, вместо того, чтобы трепать мне нервы четыре месяца, сопляк. Я уже серьезно подумывал обратиться в полицию или в местную психиатрическую клинику, потому что начал сомневаться в целостности своей крыши. У меня паранойя начала развиваться из-за тебя!

– Прости. Я просто…

Томас замялся.

Минхо приподнял брови.

– Просто? – подначил он, когда пауза неприлично затянулась.

– В предыдущей школе, откуда я перевелся… – нерешительно начал Томас. – Одноклассники не так радужно восприняли новость о моих предпочтениях, как ты.

– Ясно, – Минхо, казалось, все понял по его глазам. – Но я не сноб и не гомофоб. Мы можем для начала… Просто пообщаться, разве нет?

– Для начала? – невольно вырвалось у Томаса.

К его удивлению (этот парень слишком часто его удивлял! Это уже становилось традицией), Минхо лишь улыбнулся чуть смущенно и пожал плечами.

– Я не рассматриваю личные отношения в перспективе, – наконец произнес он после недолгого молчания. – Мне сейчас, знаешь, не до того. Выпускной год и все такое. Я в колледж по стипендии поступить хочу. И поступлю. Но это не значит, что я поставил на личной жизни крест.

Минхо отвел взгляд и наклонился вперед, опершись локтями о свои колени. У него вырвался тихий смешок, и он, словно сам себе не веря, покачал головой.

– Пока ты не нарисовался на моем горизонте, я вообще об этой чепухе не задумывался, – добавил он. – А тут ты появился и надо что-то решать. Нельзя же просто заставить твои… э-э… чувства ко мне? растаять в воздухе или подождать, пока я созрею?

– Но ты же не обязан отвечать мне взаимностью.

– Я пообщался с тобой и понял, что мне с тобой интересно, – снова пожал плечами Минхо. – Следовательно, если я хочу продолжить это делать, мне нужно что-то решить насчет этого твоего… «сталкерства». Ну ты понял. Не игнорить же.

Томас потрясенно молчал.

– Просто… не торопи события, лады? – Минхо внезапно поднялся с качелей и посмотрел на него. – Там видно будет.

Он направился к подъезду. Томас очнувшись, запоздало окликнул его:

– Минхо, подожди. – Приблизившись к нему, он закусил губу, опасаясь задать свой вопрос.

Минхо терпеливо стоял и ждал, сунув руки в карманы своих широких коричневых бриджей.

– Ты серьезно?

– Что именно?

– Хочешь общаться и дальше, даже зная о моих… моей…

– Что конкретно тебя удивляет? – перебил его Минхо.

– Тебя не будет раздражать, если я…

Томас досадливо чертыхнулся и провел ладонью по своим густым каштановым волосам. В груди бурлило волнение, подходя к самому горлу комом, ладони потели, а сердце стучало где-то в ушах от собственной наглости.

– Если ты что? – напомнил о себе Минхо.

– Сделаю вот так..? – то ли с вопросительной, то ли с утвердительной интонацией выдохнул Томас, качнувшись вперед и прижимаясь своими губами к его.

Минхо напряженно застыл. Томас, дурея от собственной смелости и почти ничего не слыша из-за отчаянного шума адреналина в крови, провел языком по сомкнутым губам азиата и скользнул меж ними. Минхо все еще не спешил дать ему в морду, и, не веря своим ощущениям, Томас нырнул языком глубже в его рот. Какого черта он вообще творит?!

То, что Минхо согласился поддерживать общение с ним, еще не означает, что он собирается переводить их отношения в другую плоскость! Или знание того, что он вообще испытывает интерес к нему, настолько окрылило Томаса, что инстинкт самосохранения напрочь отрубился?!

С трудом заставив себя оторваться от чужих губ, Томас отчаянно зажмурился, но тут же открыл глаза. Он конечно псих, но не трус.

В карих глазах напротив читалось изумление вперемешку с растерянностью.

На несколько мгновений между ними повисло молчание, а потом Минхо едва слышно выдохнул:

– В твоем понимании это соответствует просьбе «не торопить события»?

И развернувшись, быстрым шагом направился к подъезду. Томас растерянно смотрел ему вслед.

И вот что это было? Ему понравилось или нет? Вряд ли.

И если даже после дурацкого четырехмесячного преследования, признания в собственной ненормальности и в том, что Томас – гей, Минхо не послал его куда подальше, то после этого неуклюжего идиотского поцелуя точно пошлет.

========== Часть 3 ==========

Оказавшись один в своей комнате, Минхо устало упал ничком на кровать, лицом в подушку. Да, ну и денек. Томас этот…

И как относиться к его выходке? Нет, не то, чтобы Минхо не понравилось, точнее, он даже сам не мог понять, что чувствовал, но точно не испытал отвращения или хотя бы неприязни. Но Томас реально чудак. Ненормальный. Поцеловать на детской площадке парня. На виду, блин, у всех многоэтажек вокруг. Непредсказуемый идиот.

Но, несмотря на эти мысли по губам Минхо, незаметно даже для него самого, расплылась улыбка.

Минхо уважал смелых людей и смелые, хоть и безрассудные поступки. Вот он сам бы ни за что не решился поцеловать другого парня на улице. Не потому что боялся быть осужденным общественностью, а потому что терпеть не мог выносить свою личную жизнь на публику. В тот момент, когда Томас целовал его, Минхо напоминал сам себе сосуд, в котором плещется чистый адреналин. Настолько это было захватывающее и потрясающее ощущение.

Жаль только, что сбежал, как последний дебил. Но тогда Минхо просто не мог выдать адекватную реакцию и предпочел ретироваться.

Хмыкнув, он заложил руки за голову и уставился в потолок. Ну ничего, в следующий раз его не застать врасплох так легко.

***

Вечером Томас сидел за своим письменным столом, пытаясь готовить домашку назавтра. И если алгебру он сделал автоматически, потому что все уравнения решались по одному и тому же принципу, то когда взялся за историю, дело застопорилось. Он никак не мог сосредоточиться на том, что читает, и перечитывал один и тот же абзац уже, наверное, раз в десятый.

Мысли крутились вокруг другого. Нетрудно догадаться, о чем он думал. Минхо и его реакция на тот злополучный поцелуй. Томас успел уже сотни раз пожалеть о содеянном, но оно того стоило. При воспоминании о тех охренительных ощущениях, когда его язык оказался во рту азиата, у Томаса подкашивались колени и низ живота обдавало жаром.

Неизвестно, до чего бы он додумался, если бы его не прервал звонок Терезы. Несмотря на то, что училась она в одном классе с Минхо, у Томаса с ней совпадало гораздо больше занятий, потому что Тереза выбрала почти все те же факультативы, что и Томас.

И как-то так получилось, что они стали сидеть вместе почти на всех уроках. Они частенько перекидывались дежурными фразами, а потом Тереза начала расспрашивать его о более личном, например, какое кино он любит, какую музыку слушает, и в итоге они вроде как подружились. Томас не возражал против ее общества, хотя и привык быть один, но с Терезой ему было вполне комфортно.

Потом она стала изредка звонить ему, иногда даже приходила к нему домой, чтобы сделать совместные проекты или рефераты по некоторым предметам.

– Привет, Томас, – голос Терезы как обычно был тихим. – Ты помнишь, что я сегодня приду к тебе, чтобы сделать проект по истории?

– О черт, – вырвалось у Томаса невольно. – Я совсем забыл про это, Тереза, прости. Да, приходи, как договаривались.

– Отлично, я буду через час.

Некоторое время после того, как она отключилась, Томас крутился в кресле и бесцельно пялился в потолок, пока не сообразил, что вообще-то надо бы приготовить что-то к ее приходу, потому что они наверняка захотят перекусить после.

Поэтому когда Тереза пришла, то застала его за готовкой. Томас решил, что приготовит лапшу под соусом. Это и быстро, и сытно.

– Ты иди в комнату, начинай без меня, а я закончу тут и приду, – предложил Томас.

– Хорошо, – улыбнулась девушка и ушла в его спальню.

Родители Томаса как обычно были на работе, они вообще дома появлялись редко, и иногда он думал, что живет с двумя призраками. Не то, чтобы ему не хватало внимания с их стороны, скорее наоборот, такое положение вещей его вполне устраивало. Они не вмешивались в его личную жизнь (точнее ее отсутствие), он не докучал им.

Когда он пришел в комнату, Тереза листала его альбом с эскизами, лежавший на столе. Томас совсем забыл про него, иначе убрал бы к приходу Терезы, потому что в этом альбоме…

– О черт! – увидев, что она разглядывает набросок, на котором был изображен и вполне узнаваем полуобнаженный Минхо, Томас застонал. Этого еще не хватало!

– Красиво, – сказала она почему-то грустно и вместе с тем удивленно.

– Ты так считаешь? – сдавленно спросил Томас.

– Да. И монстры эти… И лабиринт. Очень реалистично. Только почему на Минхо эта странная штука…

– Кожаная портупея. Удобно, если нужно спрятать ножик или что-то в этом роде, – механически подсказал он.

– Портупея, – послушно и медленно повторила девушка. – И давно ты его рисуешь?

– Уже да, – обреченно вздохнул Томас и сел на кровать.

– Он вряд ли ответит тебе взаимностью, ты же понимаешь, – тихо сказала Тереза.

Томас промолчал.

Несколько секунд она бесцельно перелистывала его альбом, глядя на наброски невидящим взглядом, а потом подняла голову и посмотрела на него.

– Я и предположить не могла, что ты по мальчикам.

– Почему? – тупо спросил Томас.

– Потому что ты всегда казался мне нормальным. Я же… Вообще-то… Знаешь… Тоже в тебя…

Томас смотрел на нее в полнейшей тишине, и хотя мозг подсказывал ему логическое завершение этой обрывочной фразы, поверить не мог.

– У тебя с ним нет никаких шансов, – наконец произнесла Тереза, не закончив своей предыдущей реплики. – На твоем месте я бы забыла о нем.

Она подошла ближе, глядя на него сверху вниз.

– Не могу.

– Клин клином вышибают, знаешь?

– Тереза…

Томас невольно отполз по кровати назад. Странное поведение девушки его слегка напрягало.

– Может, сходим куда-нибудь вместе? – внезапно предложила она. – Например, в кино или…

Томас смутно удивился такой настойчивости, и как можно мягче произнес, покачав головой:

– Прости, но я действительно не могу, Тереза. Это же не от меня зависит. Ты просто не понимаешь, я… Не могу это контролировать. Давай просто… останемся друзьями?

Тереза кивнула. И внезапно, схватив свою куртку со спинки кресла, вышла из комнаты.

Томас не стал ее провожать. Этот странный диалог, вся эта ситуация выбили его из колеи. Он вздохнул и откинулся на постель.

Вот тебе и проект по истории…

***

Томас вышел из кабинета истории в мрачном настроении. Этот предмет у них вел смуглый латинос, все называли его мистер Хорхе, потому что он почему-то терпеть не мог, когда к нему обращались по фамилии. Он сегодня был в особенно плохом расположении духа и проехался по всем личностным характеристикам Томаса при всем классе, когда тот промямлил, что домашнее задание не приготовил.

Подойдя к своему шкафчику, Томас открыл дверцу и мрачно уставился в его недра. В голове роилась туча разрозненных обрывочных мыслей. Хотелось кого-нибудь побить.

– Чего такой хмурый?

Томас чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда к соседнему шкафчику с гулким звуком привалился Минхо, чуть насмешливо глядя на него.

– Да так, – Томас пожал плечами, быстро захлопывая дверцу.

Не то, чтобы у него было что прятать, но после того случая, когда в предыдущей школе кто-то нашел альбом с его эскизами и развесил их на доске в кабинете математики, он больше не рисковал и не забывал личные вещи в школе.

– Тогда почему ты выглядишь так, как будто у тебя умерла дальняя тетушка? Мертвецы на собственных похоронах и то веселее выглядят.

– Чего ты прибодался? – пробурчал Томас слегка раздраженно. – Просто неудачный день. Встал не с той ноги.

– А-а-а, понятно. Бывает. А я как раз хотел предложить пойти домой после занятий вместе.

– Опять допрашивать будешь? – мрачно поинтересовался Томас.

– Вообще-то у меня и правда была к тебе парочка вопросов… Но раз ты не в духе, то это подождет, – нарочито безразличным тоном сказал Минхо и отлепился от чужого шкафчика, собираясь уйти.

Томас схватил его за лямку рюкзака прежде, чем успел подумать, что делает.

– Подожди. Сколько у тебя уроков?

– Семь.

– Тогда… Давай встретимся на крыльце после седьмого.

Минхо одарил его такой солнечной улыбкой, что у Томаса в горле пересохло. Больше ничего не сказав, он ушел, оставив его посреди коридора в окружении других учеников, неприлично пялившихся на всю эту сценку. Наверное, всех терзал вопрос, с чего бы вдруг Минхо, звезда школы, снизошел до ботана, вроде Томаса?

Невесело хмыкнув, Томас отправился на следующее занятие, по пути размышляя, как ему завести разговор с Терезой и где бы подождать седьмой урок, ведь у него самого сегодня было всего шесть факультативов.

Минхо опоздал минут на двадцать. Звонок давно уже прозвенел и начался восьмой урок, а Томас все стоял, оббивая порог школы и ждал, как дурак.

– Прости, – Минхо появился, слегка запыхавшийся, и поморщился. – Злючка Пейдж сегодня явно не в духе. Оставила после биологии, чтобы разобрать мой проект в пух и прах.

Он хмыкнул и поправил лямку рюкзака на плече.

– Пойдем?

Томас кивнул и спустился по ступенькам. К тому моменту, как закончился седьмой урок, он уже успел прийти в более или менее приподнятое настроение, предвкушая очередной разговор с Минхо. Хотя Тереза сегодня пересела от него и все время закрывалась длинной завесой черных волос. Она с ним поздоровалась, но больше не пыталась заговорить. Томаса преследовало такое чувство, как будто она на него обижена, и от этого он смутно ощущал себя виноватым.

Минхо начал разговор как всегда неожиданно:

– Знаешь, для того, кто страдает одышкой, ты слишком хорошо выдерживаешь забег на длинные дистанции. Я еле угнался за тобой и только чудом поймал во второй раз. Так что с твоими легкими не так? Астма?

Томас мгновенно почувствовал себя еще более виноватым.

– Эм… Минхо, прости. Я тебе наврал, – неохотно признался он. – Нет у меня никакой одышки. Все нормально.

– И зачем? – казалось, ничуть не расстроившись и не удивившись, хмыкнул азиат.

– Сказал просто, чтобы ты не задавал больше вопросов, – пробормотал Томас.

– Достаточно было просто дать понять, что ты не хочешь отвечать на них, – на этот раз в голосе Минхо звучал неприкрытый упрек.

– Прости.

Некоторое время они шли в молчании. Томас лихорадочно пытался найти тему для разговора, Минхо, кажется, думал о чем-то своем.

– Почему я? – как всегда внезапно спросил он.

– Что ты? – не понял Томас.

– Почему ты начал сталкерить именно за мной? – спросил Минхо. – Я имею в виду… Есть же другие парни.

Томас не удержался и фыркнул.

– Вряд ли я могу ответить тебе на этот вопрос. Ты мне нравишься и все тут. Поверь, если бы я выбирал, кто мне нравится, я бы постарался завести отношения с девушкой. Но если ты не в курсе, сексуальную ориентацию не выбирают. Это просто есть.

– Да? – Минхо, казалось бы, удивился, и даже слегка замедлил шаг, чтобы посмотреть на него. – Никогда не задумывался об этом.

– Ты вообще не часто блещешь умом, – поддразнил его Томас неожиданно даже для самого себя.

Вместо того, чтобы обидеться или съязвить в ответ, Минхо лишь рассмеялся и дружески ткнул его кулаком в плечо.

– Пожалуй, иначе бы давно догадался, почему ты за мной сталкеришь. Хотя если честно, я не думал, что ты можешь оказаться моим ровесником.

– Думай почаще, развивай навык, – предложил Томас.

Минхо шутливо закатил глаза.

Между ними снова воцарилось молчание, но на этот раз оно было дружеским и не напрягало.

– А ты… Твои родители знают? – спросил Минхо через пару минут.

– Шутишь? Нет, конечно. Им и без этого проблем хватает.

– А ты не пробовал сходить в гей-клуб?

– Минхо, почему тебя так упорно интересует эта тема? – несколько раздраженно поинтересовался Томас. – Ты мог бы обсудить ее со своим дружком Алби.

– Прости. Я без задних мыслей, честно. Просто… любопытство.

Томас закатил глаза, но ничего не сказал. Кто бы мог подумать еще неделю назад, что он признается Минхо в своих чувствах, а потом они будут идти вместе домой и спокойно обсуждать это?

Он бы точно не поверил в такое даже во сне.

Они подошли к родной многоэтажке. Минхо жил на пятом, а Томас на седьмом этаже. На пятом они попрощались, причем Минхо предложил утром пойти в школу вместе, и Томас в задумчивости поднялся к себе.

Честно говоря, идти вместе с ним и разговаривать, было так странно.

Минхо сегодня ни словом не обмолвился о вчерашней неуклюжей попытке Томаса поцеловать его. Истинный, блин, джентльмен. Либо ему самому было также неловко от этого, как и Томасу, и он предпочел вообще не затрагивать данную тему.

Томас вздохнул. Несмотря на все эти мысли, чувствовал он себя, впервые за много месяцев, почти совсем счастливым.

***

Несколько недель пролетело совершенно незаметно. Весна окончательно вступила в свои права, близились летние экзамены, а за ними выпускной. У всех школьников наступило время головных болей и недосыпа.

Не миновала эта участь и Минхо. Они с Томасом теперь частенько ходили в школу вместе и возвращались тоже. Проводить время вдвоем становилось привычкой, так что теперь даже уроки они делали вместе. Иногда у Томаса, но чаще всего у Минхо.

То, что Минхо стал тесно общаться с ним, не укрылось от его друзей. Они, конечно, гадали, какова причина такого внезапного интереса к задохлику из параллельного класса, но с расспросами к Минхо не приставали, зная, как он ненавидит, когда лезут в его личное. Если захочет, сам расскажет. И только Ньют не постеснялся спросить его об этом. Они с Минхо общались с самого детства, когда жили в соседних домах. Их родители дружили до сих пор. Потом, правда, семья Минхо переехала в другой район, и теперь с Ньютом они виделись гораздо реже, но не стали от этого хуже относиться друг к другу.

– У тебя к Томасу что-то серьезное или..? – без обиняков спросил Ньют как-то раз, когда они пересеклись в спортивной школе. В отличие от Томаса, Ньют тренировки не пропускал.

– О чем ты? – недоуменно спросил Минхо.

– Да о том, что странно это, когда ты вот так внезапно большую часть своего времени начинаешь проводить с парнем, которого не замечал почти целый год. Решил сменить команду? – Ньют поиграл густыми светлыми бровями.

– Нет, – Минхо раньше отшутился бы, но сейчас ответил неожиданно серьезно, чем изрядно удивил Ньюта.

– Тогда в чем дело? Ты в курсе, что Томас по тебе сохнет с прошлого года?

– По-моему об этом были все в курсе, кроме меня, – буркнул Минхо, недовольный такой настойчивостью друга.

– Вовсе нет. Просто в отличие от других, я умею видеть чуть дальше своего носа, – улыбнулся Ньют, успокаивающе кладя руку на плечо Минхо. – Просто, если ты вдруг решил… ну сменить команду, то тебе лучше поторопиться.

– Что ты имеешь в виду?

– Галли из нашей секции тоже положил глаз на Томми, – хмыкнул Ньют. – Он думает, что хорошо скрывает свои чувства, но мне кажется, что только слепой бы не заметил, как он капает на него слюной.

– С чего ты взял? – напрягся Минхо.

– Да с того, что он постоянно придирается к Томасу на каждой тренировке. А в раздевалке или в душе пялится так, как будто впервые видит чужое мужское тело. Да и вообще, я его как-то раз видел выходящим из того гей-клуба, в который Алби ходит.

Минхо устало провел ладонью по жесткому ершику своих волос.

– Он не особенно хорошо относится к Томасу, насколько я успел понять.

– Просто показуха. Он латентный гей, – хмыкнул Ньют.

– Латентный?

– Ну скрытый, в смысле. Боится признаться самому себе в собственных желаниях.

– Ну блять, – несдержанно выругался Минхо.

Ньют удивленно посмотрел на него. Минхо редко ругался, обычно он хорошо контролировал свои эмоции.

– Я думаю, Томас пропускает тренировки еще и из-за придирок Галли, – добавил Ньют.

Минхо промолчал.

========== Часть 4 ==========

Всю следующую неделю Минхо ловил себя на том, что следит за расстоянием между Галли и Томасом. Он старался не упускать здоровяка из виду, пытаясь понять, правда ли то, что сказал ему Ньют. Искал в поведении Галли скрытые намеки на что-то большее к Томасу, чем видел он сам. В конце концов, у него реально разыгралась паранойя, и ему начало казаться, что Галли вообще втрескался в Томаса по уши, и действительно, это не заметил бы только слепой.

Например, Томас, который, черт бы его побрал, кажется, совершенно не беспокоился на этот счет. К придиркам Галли он относился с поразительным равнодушием, и даже редко язвил в ответ. Даже когда Галли откровенно насмехался над ним, при этом не сводя с него своего тупого невыразительного взгляда, Томас просто игнорировал его.

Либо ему все равно, либо ему это нравится. Иначе бы набил этому дебилоиду морду, решил Минхо. Томас – далеко не такой хиляк, как он привык о нем думать. Тогда в раздевалке он достаточно хорошо успел рассмотреть его. Хорошо развитые грудные мышцы, нормальные такие банки на руках, пусть и не как у качков из секций по боксу, конечно. Просто телосложение более астеническое, чем, например, у самого Минхо, вот и все.

Конечно, Томас уступает Галли в весовой категории, но на его месте Минхо не стал бы терпеть все эти идиотские насмешки и придирки.

– Почему ты терпишь это? – наконец, не выдержал Минхо как-то раз после очередной выходки Галли, когда тот засунул за шиворот Томасу огрызок яблока и нарочно перевернул его сумку с учебниками.

Урок только что закончился, и все покинули кабинет, а Томасу пришлось задержаться, чтобы собрать свои вещи с пола. Минхо, естественно, остался помочь ему.

Томас в ответ только плечами пожал.

– Если я начну заострять внимание на его поведении, то это будет только ему на руку. Предпочту сделать вид, что мне все равно.

– По-моему, твоя методика не работает, – язвительно заметил Минхо.

Томас удивленно приподнял брови.

– Во всяком случае, ему далеко до моих бывших одноклассничков, которые засовывали меня башкой в мусорный бак, – ухмыльнулся он. – Галли просто маленький самодовольный идиот.

– Который не знает, как еще иначе привлечь твое внимание, – хмуро добавил Минхо.

– Не думал, что ты заметишь это, – пробормотал Томас.

– Я и не замечал, пока Ньют мне не сказал, – буркнул Минхо. – И что, так и оставишь это дело?

– Что именно?

– Будешь и дальше не обращать внимания на выходки Галли, пока он однажды не зажмет тебя где-нибудь в углу?

– Тебя это так волнует? – вырвалось у Томаса.

– Галли – здоровый, – угрюмо заметил Минхо, опершись бедрами об парту и скрестив руки на груди, пока Томас запихивал свои учебники в сумку.

– Беспокоишься, что он скрутит меня? – насмешливо уточнил Томас.

– А ты, кажется, совсем не волнуешься на этот счет, – темно-карие глаза сощурились.

Минхо сам не заметил, как угрожающе наклонился вперед, нависнув над Томасом, сидевшим на полу, на корточках.

Томас недоуменно поднял голову, взглянув на него, и положил свой учебник на парту.

– Почему я должен беспокоиться об этом? – спросил он. – И вообще, чего ты привязался ко мне с этим Галли? Раньше тебя это нисколько не беспокоило.

– Раньше я не знал, что Галли – латентный гей, – вырвалось у Минхо раньше, чем он успел подумать.

– И что это меняет? – продолжал недоумевать Томас.

Минхо зачем-то сгреб со стола его учебник, раскрыл, бесцельно пролистав страницы и тут же безжалостно захлопнув. От этого громкого звука, эхом раздавшегося под сводами просторного кабинета, Томас вздрогнул. Минхо смотрел на него с раздражающе нечитаемым выражением, и это одновременно пугало и заставляло что-то внутри Томаса сладко подрагивать.

За все то время, что они общались, он честно пытался сдержать свое обещание не торопить события, и очень старался вести себя, как обычный парень, не выводя Минхо из равновесия своими внезапными прикосновениями или взглядами. Но ничего не мог с собой поделать, иногда просто подолгу залипая на губах азиата. Минхо, если и замечал эти взгляды, никак не акцентировал на этом внимания, и в целом со стороны они могли показаться просто двумя приятелями. В конце концов, так оно и было. Минхо общался с ним, как и с остальными своими друзьями, и Томаса это устраивало. А то, что он по ночам стирает ладони об собственный член при мыслях о «друге», уже не его дело.

Но когда Минхо смотрел на него вот так – с непонятным выражением в глазах, таившим угрозу и вместе с тем, обещание, – у Томаса подкашивались колени и путались мысли. Томас не знал, о чем он думает в такие моменты, и это его раздражало.

А Минхо в это время боролся с абсурдным желанием схватить Томаса за грудки и хорошенько встряхнуть. Он не желал признаваться самому себе в том, что в нем взыграло обыкновенное самцовское эго, чувство собственничества. Его раздражало, что Томас так спокойно, по-философски относится к выходкам Галли в то время, как самого Минхо это бесило едва ли не до белого каления. И почему это начало выводить его из себя только после того, как он узнал, что Томас нравится этому солдафону, уже не имело значения.