Автор книги: Лиэлли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Уроки соблазна ==========
В комнате царил полумрак. Несколько шкафов, кресло у окна и кофейный столик смазанными чертами терялись во мраке интерьера. Только светлым пятном выделялась огромная кровать, заправленная белоснежным бельем.
Дамьена втолкнули в это помещение, дав только одну инструкцию:
— Сделай все, что в твоих силах, чтобы заставить этого парня кончить.
Мужчина был растерян и несколько ошарашен таким поворотом событий. Нет, конечно, у него были мальчики… И он считал себя довольно опытным любовником. И все же… он думал, что тестирование на работу будет проходить не так.
Он растерянно огляделся по сторонам, не увидев никакого парня — своего экзаменатора.
— Хм, — раздалось задумчивое хмыканье откуда-то из темноты.
Кресло у окна медленно развернулось к нему. Обладателя голоса видно не было. Темнота скрывала черты его лица, давая возможность видеть лишь силуэт. Полоса света позволяла видеть лишь его ноги, обтянутые шелковыми белыми брюками, и белые туфли, начищенные до слепящего блеска.
— Неплохой экземпляр… — Голос его был похож на бархатное мурлыканье, хриплый, чувственный, низкий тембр. Он соблазнял, посылая по позвоночнику волну мурашек, заставляя дрожать колени, сглатывать нервно. От звуков этого голоса в паху ощутимо тяжелело, хотелось застонать — протяжно, долго…
— Я Дамьен, — зачем-то представился он.
Парень в кресле чуть склонил голову набок. Соблазнительный шорох одежды, доносившийся до слуха Дамьена, лишь усугублял положение. Он почувствовал, как увлажнились ладони.
— Меня не интересует твое имя, — почти шепнул обладатель этого убийственного голоса. Хотелось просто кончить от одного его звучания, — ты пришел сюда затем, чтобы получить удовольствие.
— Д-да, — сглотнув, хрипло ответил Дамьен и шумно втянул в себя воздух через нос. Этот парень не спрашивал. Он утверждал.
— Подойди, — властно велел он.
И Дамьен подошел послушно, влекомый этим волшебным голосом. Черт побери, он не понимал, почему он, здоровенный тридцатишестилетний мужик, подчиняется. Почему просто не схватит, не швырнет на кровать и не отымеет. Ему ведь ясно дали понять, что нужно сделать и чего от него ждут.
Он приблизился почти вплотную и все равно не смог различить черты лица. И почувствовал, как носок туфли из дорогой итальянской кожи легко прикоснулся к его лодыжке, заскользил вверх по икре, ненавязчиво прижимаясь к его ноге.
Он снова шумно вдохнул, сдерживая дрожь.
— Снизу, сверху? — мурлыкнул этот дразнящий голос.
— Сверху, — не сомневаясь, ответил Дамьен, вглядываясь в темноту, что надежно скрадывала лицо его мучителя.
— Прекрасно… Скажи мне, знакомо ли тебе такое чарующее словосочетание, как… искусство обольщения, друг мой?
— Нет.
Он рассыпался чувственным, чуть вибрирующим смехом. И Дамьен ощутил, как становится тяжелее дышать, а в паху стало невыносимо горячо…
— Что я сейчас делаю? — Голос стал требовательным. Пожалуй, даже жестким. Носок туфли слегка надавил на его бедро и снова опустился к лодыжке.
— Дразнишь.
И снова его смех.
— Дразню? О, дорогой Дамьен, я еще даже не начинал…
Он медленно приподнялся, держась за подлокотники кресла, но его лицо по-прежнему находилось в тени.
— Наклонись, — приказал он.
И Дамьен послушно наклонился. Наклонялся до тех пор, пока не почувствовал на своих губах его дыхание. Быстрый язычок скользнул по его губам, и Дамьен едва не застонал. Он действительно уже был готов кончить от всего этого. Кончик острого языка обвел контур его губ, пощекотал уголок рта и скользнул внутрь. У Дамьена дух захватило от того, что этот язычок вытворял у него во рту. Он тихонько замычал, наклоняясь вперед сильнее, опираясь о подлокотники руками и упираясь коленом между ног своего соблазнителя.
Восхитительный поцелуй мгновенно прервался.
— А-а-а… — Парень повертел перед его носом указательным пальцем. — Не так быстро, шустрый мальчик… — Его ладони скользнули по бедру Дамьена, очертили контур напряженного члена через ткань джинсов и скользнули дальше — вдоль его подтянутого живота.
Дамьен не выдержал и застонал, тут же закусив губу. Позор какой… Что же это такое? Кто кого тут соблазняет? Черт возьми…
А юноша столкнул его ногу с кресла и хмыкнул.
— Ты очень чувствительный, да?
— Н-нет. Просто… это ты так на меня действуешь, — попытался объяснить он.
— Я? — В голосе заиграли насмешливые нотки. — В самом деле? Я ведь еще почти ничего не сделал. Не дотронулся ни до одной твоей эрогенной зоны. А только поцеловал тебя.
— Ты… это… как дурман… Наркотик. Ты — как наркотик.
— Я сочту это за комплимент, — хрипло мурлыкнул он и поднялся на ноги. — Итак, как ты сам выразился, я так действую на тебя… А ты так можешь?
Дамьен в замешательстве отошел на пару шагов. А юноша вышел на свет. Он был… ничем не примечателен внешне. Можно сказать, даже серая мышка. Хвост на затылке, достающий до лопаток. Золотисто-карие глаза. Черные брови и ресницы, хотя волосы — светлые. Прямой нос с малюсенькой горбинкой. Пожалуй, лишь губы на всем его лице привлекали внимание — верхняя губа тонкая, а нижняя — по-женски полная и капризная, с ямочкой под ней. Невзрачный… и однако же было в нем что-то, что заставляло Дамьена тянуться к нему, желать его ласк, поцелуев, его всего. Он был как сладкий солнечный мед…
— Я? — пробормотал Дамьен. — Не знаю…
— А ты попробуй… сделать так, чтобы одурманен был я. Тобою. Можешь?
— Наверное, но… это же… все… ты…
— У тебя есть какие-то комплексы? — Парень медленно прошелся вокруг него и остановился за спиной. Положил ладонь между лопаток и наклонился, прижимая свои губы к его уху. — Ну что же ты, Дамьен? Тебя гложет лишь неуверенность в себе, ведь так? Ты скован рамками общества и собственной человечностью. Отпусти свою чувственность, дай ей волю…
Вторая рука скользнула по его груди, за ворот рубашки, легонько пробежавшись кончиками пальцев по коже. Дамьен задрожал.
— Чувствуешь это? — шепнул он. — Ты тоже можешь заставить меня так дрожать и стонать. Ты напряжен. — Он потерся носом за ухом, обдав чувствительное местечко теплым дыханием, и по коже Дамьена поползли мурашки. Он дернулся. Хрипло выдохнул. — Ах, какие мы чувствительные здесь…
Неожиданно все прикосновения прекратились. Он просто отошел и сел на кровать, откинувшись назад, упершись руками в постель.
— Покажи мне… как ты умеешь обольщать.
Это была мягкая просьба.
Дамьен, доведенный и распаленный до предела этими прикосновениями, тихонько зарычал. Он молниеносно опрокинул юношу на кровать, нависая над ним, и прижался губами к шее, оставляя жгучий засос. Слегка прихватив кожу зубами, скользнул ладонью по его груди, сжав пальцами правый сосок.
Юноша, тихо рассмеявшись, оттолкнул его руки.
— И это ты называешь обольщением? Дамьен, это же смешно. — В его интонациях заскользили насмешливые нотки.
— Ну и что я сделал не так?! — не выдержал Дамьен этой насмешливой улыбки.
— Ты укусил меня в шею. И сразу полез к самым чувствительным зонам — к соскам.
— И что в этом плохого? — раздраженно спросил Дамьен.
— Ничего… Но это говорит о твоем непрофессионализме, — хмыкнул юноша, пожимая плечами, и столкнул его с себя.
— А что, черт возьми, я должен был, по-твоему, сделать?
— Спокойно, мальчик, — золотисто-карие глаза насмешливо сверкнули, — обольстить. Это элитное заведение, сюда приходят не просто за сексом. Наша задача — соблазнить. Обольщение и соблазн, знаешь, что это такое?
— Нет. Глупость это, вот что это такое, — проворчал Дамьен.
— Дурачок, — хмыкнул юноша. — Обольщение — это сладкая пытка. Это когда я к тебе еще даже не притронулся, а ты уже готов кончить. Лишь от одного моего последующего прикосновения. Вот как ты сейчас… — Он протянул руку и провел ладонью по его животу, слегка надавил на член.
Дамьен судорожно дернулся и закусил губу, подавляя стон.
— Вот об этом я и говорю… Сможешь возбудить человека одними лишь жестами? — Он медленно провел кончиком языка по своей верхней губе. — Взглядом? — И он бросил на него дразнящий взгляд из-под ресниц. Наклонился вперед и жарко шепнул на ухо: — Словами, Дамьен?
Мужчина сдавленно застонал, обессиленно падая на кровать, и, не в силах сдержаться, сам потянулся к своим джинсам, чтобы прикоснуться, закончить это мучительное ожидание…
— Нет, нет, нет, Дамьен. — Юноша перехватил его руку, заставив застонать — теперь уже от разочарования. — Первое наше правило — ты не можешь кончить, пока не заставил кончить своего клиента. Жестоко? Это наша работа, не забывай об этом. Работа, а не развлечение. Твоя задача — доставить удовольствие. И как можно больше.
— Я понял, — хрипло пробормотал мужчина.
— Умница, — одобрительно произнес его учитель. — Твоя ошибка — ты сразу принялся меня лапать, как какой-то деревенщина. Все норовишь схватить, потискать, пощипать за все места, совсем как медведь! Берешь с наскока. Это ни капельки не возбуждает, дорогой мой.
Скользящим движением он поднялся с кровати и ухмыльнулся.
— Сегодня ведь наш первый урок… Так и быть, я покажу тебе, как это делается правильно.
От того, каким движением он потянулся к пуговицам своей рубашки, у Дамьена пересохло во рту, даже задрожали руки.
Тонкие аристократические пальцы, казалось, почти не касались пуговиц, те сами выскальзывали из петель… Рубашка распахнулась, обнажая идеальное бледное тело. Дамьен лихорадочно облизнул губы, горящими глазами наблюдая за ним. Не хватало лишь музыки, но он слышал ритм собственного сердца, отплясывавшего сумасшедший галоп.
Когда все пуговицы были расстегнуты, юноша остановился, бросая на Дамьена насмешливый взгляд глаз цвета мёда. Быстро облизнул губы. Медленно провел кончиками пальцев вдоль всего тела — от груди до подтянутого живота, пока пальцы не замерли на ремне брюк и опустились ниже, шурша по ткани. Он изящно повел плечами, и рубашка упала с плеч, соскользнула на пол, ложась полупрозрачным озерцом у ног.
И все это время он неотрывно смотрел на Дамьена, насмешливо, дразняще, лукаво…
Выпрямился и подошел к нему.
— Сними с меня брюки, — велел мягко.
И Дамьен подчинился, чуть дрожащими пальцами расстегивая ремень и ширинку. Подцепил пояс, потянул вниз… и обнаружил, что на юноше нет нижнего белья. И лобок полностью выбрит. Он не удержался, провел по нему указательным пальцем, заставив вздрогнуть своего искусителя от этой простой ласки. Но когда Дамьен поднял голову, то наткнулся на все такой же спокойный и насмешливый взгляд ореховых глаз.
Он выступил из своих брюк, оказавшись полностью обнаженным. У него было совершенное тело. Гладкое, не слишком тренированное, скульптурное, без лишнего грамма веса.
— Это называется эстетическое удовольствие, Дамьен, — шепнул он, заметив в глазах мужчины восхищение. — А теперь сделай то же самое для меня. Я знаю, ты прячешь под этой одеждой что-то очень… сексуальное. — Он обворожительно улыбнулся, опускаясь на постель.
Дамьен шумно выдохнул и кивнул. Он знал, что у него в любом случае не получится раздеться так же изящно и красиво, как этот парень, но все же решил попробовать. Однако что-то мешало ему, может быть, человеческая ограниченность и легкое смущение, хотя он не мог сказать, что является таким уж стеснительным и робким парнем. Особо не исхищряясь, Дамьен расстегнул пуговицы своей рубашки, стараясь не торопиться, и снял ее, кинув на кровать рядом со своим искусным соблазнителем. В карих глазах юноши мелькнуло одобрение, это он заметил отчетливо и на краткий миг почувствовал удовлетворение. Он мог похвастаться идеальным телом без единой унции жира, жилистым и худощавым, как у гепарда, каждая мышца на котором отчетливо выделялась.
Когда он взялся за ремень своих джинсов, взгляд экзаменатора устремился вниз. Невольно Дамьен замедлил движения, неторопливо расстегнул ремень, потянул, и тот с легким шорохом вышел из шлевок. Он бросил его на кровать рядом с парнем. Пуговица. Шорох молнии. На этот раз взгляд, которым парень окинул его, был более чем одобрительным. Спустив джинсы с бедер, Дамьен отодвинул их ногой в сторону.
— Неплохо, — озвучил свой вердикт юноша и поднялся на ноги.
Подобрал свою одежду с пола и оделся под взглядом Дамьена.
— На сегодня вполне достаточно.
— Что?
— Я говорю, что с первым заданием ты справился неплохо, — хмыкнул парень, открывая дверь. — В следующий раз я научу тебя делать массаж и минет.
— Ну уж нет, — разозлённо выпалил Дамьен, чувствуя себя идиотом.
— Да. Клиенту нельзя сказать нет, Дамьен, запомни это.
— Я не нанимался…
— Ты пришел к нам, а значит, будешь выполнять все, что я скажу, чтобы тебя не стыдно было отдавать на ночь. «Цефея» ¹ — элитное ночное заведение высокого уровня. И если ты не будешь соответствовать нашим критериям и выдерживать планку, то… ты нам не подходишь.
И он вышел, оставив мужчину бессильно рычать от злости.
…два месяца спустя.
— Сколько вон тот? — поинтересовалась изящная леди в красном у управляющего. Она сидела за круглым столиком в тени, положив ногу на ногу. Спина — прямая, как палка. Изредка дама опускала руку, чтобы изящным жестом стряхнуть пепел с длинной тонкой сигареты в серебряную пепельницу. На тонком запястье сверкал массивный золотой браслет.
— Прошу прощения, вы имеете в виду француза?
— Да.
— Пять тысяч евро, мадам.
— Так хорош?
— Его обучал Габриэль, мадам.
— Приведите в номер.
Короткий, но вполне обычный диалог в «Цефее». «Цефея» — яркий ночной клуб для современных аристократов с любыми вкусами, даже самыми изощренными. Элитное заведение для утонченных ценителей прекрасного и восхитительного. Цены здесь заоблачные, но и посетители не простые.
Роскошное убранство комнат, интимный полумрак, царящий здесь в любое время суток, богатые залы и будуары, красивые официанты, готовые предоставить услуги любого рода — все это привлекало сюда богатых и успешных людей, желающих отдохнуть и расслабиться после трудного рабочего дня. Цефея предназначалась только для избранных. И на работу сюда кого попало не принимали. Утром ненадолго наступало затишье, но к шести часам вечера двери раскрывались для элитных гостей.
— Эли? — К блондину, наблюдающему за уходом Дамьена, подошел один из «официантов».
Габриэль стоял в тени, прислонившись к стене. Облаченный в строгий деловой костюм, облегавший его стройную фигуру, как вторая кожа, он был великолепен. Шляпа «snap brim» ², низко надвинутая на глаза, скупо поджатые губы, скрещенные на груди руки. Его прямой резкий силуэт черной линией рассекал полумрак ниши, из которой он наблюдал за происходящим в зале. Вся его поза выражала гордое пренебрежение к дорогим гостям, презрение, отвратительное расположение духа и… острую необходимость выпить.
— Что? — резко ответил Габриэль.
— Тебе не надоело?
— Иди на хрен.
— Фу, как некрасиво. Где твои манеры, звезда «Цефеи»?
— Что тебе надо, Майки? Пришел прочищать мне мозги? — Габриэль раздраженно посмотрел на парня, кривя губы.
— Просто мне надоело смотреть, как ты тухнешь.
— Ну и не смотри. Съебись, Майк. Не твое дело.
— Я же помочь хочу… Может, ты все-таки поговоришь с ним? На моей памяти этот неотесанный француз первый, кто так запал тебе в душу.
— Заткнись.
— Она была пятьдесят шестой. Я считал. Это всего-то за месяц.
— Ты хочешь получить по морде и не выйти на работу ближайшие три-четыре дня? — процедил Габриэль сквозь зубы.
— Ты отлично его выпестовал.
Блондин промолчал.
— Тебе с ним было хорошо? Это же не в твоих правилах — влюбляться в своих птенцов.
Габриэль чертыхнулся и, оттолкнувшись от стены, резко повернулся к Майклу.
— Чего ты добиваешься, а?!
— Я считаю, что ты тоже заслужил немного счастья. Ты здесь работаешь уже тринадцать лет. Иди и забери его. Если уж так не хочешь ни с кем делиться.
Поджав губы, Габриэль молча развернулся и направился на второй этаж, где находились номера. Только бы избавиться от надоедливого парня. Конечно, Майк был хорошим другом, но Габриэль не любил, когда лезли в его дела.
Прошел месяц с их последней ночи. Месяц, в течение которого он обучал Дамьена. Что произошло? Почему этот грубый, дерзкий, неотесанный мужик так сильно запал ему в душу? Что было такого в Дамьене? Вопреки всем стереотипам, француз оказался абсолютно неопытен в обольщении. Никакого изящества, движения резкие и грубоватые, манеры… или, точнее, их полное отсутствие… В общем, понятно. Типичный выходец из провинции.
