Текст книги "Ты только дай мне шанс, родная...(СИ)"

Автор книги: Лиэлли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Неджи, – услышал он в темноте ее тихий робкий шепот, больше похожий сейчас на шелест ветра в листве деревьев, чем на человеческий голос. – Я давно уже все тебе простила. Потому что я… Я тебя люблю.

Хината всегда была неуверенна в себе. Всегда сомневалась в своих поступках. Всегда полагалась на других. На Кибу и на Шино. На Неджи и на Наруто. На отца и на сестру. И никогда до конца не могла в себя поверить, думая, что слишком слаба. Она за всю свою жизнь не совершила еще ни одного поступка, предварительно не сомневаясь в том, правильно ли она делает. Но сейчас, здесь, в эту минуту, в эту секунду, она была как никогда уверена, что совершает правильный шаг.

– Я люблю тебя, Неджи, – повторила она еще тише.

В темноте она не могла разглядеть выражения его лица и была напугана своим собственным признанием, но она ждала и надеялась на его положительную реакцию. Между ними стало невероятно тихо, потому что оба затаили дыхание. Хината закрыла глаза, ожидая его ответа. Даже ее сердце замерло вместе с ней в ожидании. Она одновременно и хотела услышать его ответ, и боялась.

Прошла минута, и она вдруг ощутила на своих губах теплое прикосновение его губ. Хината замерла и открыла глаза. Его язык обвел контур ее губ и нежно, осторожно проник в ее рот. Хината послушно чуть приоткрыла их, начиная дрожать всем телом. Она с трудом сдерживала желание прильнуть к нему, почувствовать каждой своей клеточкой восхитительный рельеф его тела сквозь тонкий барьер одежды. Ладони Неджи скользнули по ее талии вверх, обхватили ее руки и медленно подняв их в воздух, прижали к стене. Его тело тесно прильнуло к ней, так, что она с трудом могла дышать, почти припечатанная к стенке. Но это неудобное положение лишь сильнее возбуждало в ней желание. Губы Неджи оторвались от нее, но она по-прежнему ощущала его горячее опаляющее дыхание на своем лице. Его губы были совсем рядом, она даже могла осязать эту дразнящую близость. И эта близость была даже более возбуждающей, чем сам поцелуй…

Но он по-прежнему ничего не говорил. Одна его рука продолжала удерживать ее руки вверху, прижатыми к стене, а вторая осторожно обвила ее талию, плотнее прижимая ее к себе. Хината не удержалась, и с губ ее сорвался тихий, соблазнительный, молящий стон. Только тогда Неджи словно сжалился над ней и впился в ее губы. Она снова ощутила во рту его желанный язык и робко ответила на его поцелуй. Ее язычок застенчиво коснулся его и снова отскочил, словно ошпаренный. Неджи уверенно, по-хозяйски, исследовал ее рот, одновременно и нежно, и напористо. Хината охотно уступала ему главенство и лишь робко прижималась к нему, словно ища у него защиты. Каждым движением своего тела она словно говорила ему: я твоя. Я принадлежу только тебе. Возьми меня.

Колено Неджи автоматически вклинилось между ее ногами, и если бы его тело не прижимало ее к стене, она бы точно упала от того безудержного золотого вихря желания, что охватило ее. Она сдавленно застонала на это его действие и обмякла. И только его рука и тело, крепко сжимающая ее руки вверху, удерживали ее от падения. Хината уже ничего не понимала и не осознавала. Впервые в жизни на нее обрушился такой ураган ощущений и эмоций. Чувственность Неджи сводила ее с ума, и она хотела, хотела и хотела… И не могла остановиться. Внутри нее уже давно пылал вулканический пожар, готовый взорваться в любой момент, и она сама не знала, чего же так страстно хочет. Хината понимала только одно – что именно сейчас, именно в эти минуты, Неджи ей необходим как воздух. Если он сейчас уйдет, она задохнется, сгорит, погибнет, умрет…

– Неджи… – выдохнула девушка обессилено. – Неджи…

Только его имя она еще не забыла во всем этом чувственном, сводящем с ума безумии, только оно еще держало ее в этом мире и не давало упасть в обморок от желания, только оно было словно спасательным кругом…

– Пожалуйста, Неджи… – взмолилась она, когда ощутила, как его свободная рука осторожно, чтобы не напугать ее, расстегнула ее фиолетовую курточку и проникла под майку.

Хината задрожала всем телом, едва почувствовала его ладонь на своей груди. Она задохнулась и изогнулась в чувственной агонии, охватившей ее тело и разум. Он искушал ее, дразнил своими прикосновениями, умело играя на ее теле, словно на каком-то инструменте. Казалось, он точно знал, где и как надо коснуться, чтобы привести ее в трепет и заставить сходить с ума от желания. Еще никогда в жизни Хината не испытывала такого. Она позабыла все на свете и была способна сейчас делать только две вещи: повторять его имя и автоматически краснеть. Ей до жути хотелось прикоснуться к нему, ощутить тепло его кожи, легко пробежать кончиками пальцев по его груди, зарыться ими в его длинные волосы… Она просто сгорала в пламени этих запретных желаний…

– Неджи, – снова выдохнула она, ощутив его губы на своей шее. Его язык проложил влажную дорожку вдоль ее шеи вниз, к груди.

Хьюга уже успел снять с нее ее фиолетовую курточку и оголил плечи, стянув майку вниз. Он отпустил руки Хинаты, и она устало положила их ему на плечи. Теплые губы коснулись ее плеча, и скользнули вниз. И вот уже Хината ощутила, как они обхватили набухшую горошинку ее соска, и она задохнулась в очередной раз. Тихие стоны уже беспрерывно слетали с ее губ, она не могла просто стоять, поддерживаемая его телом, она начала извиваться, распаляя и Неджи, и себя своими движениями.

– Неджи, умоляю… – всхлипнула она, ощущая его руки на своей талии. Она и сама не знала, чего просит, но внизу ее живота огонь был уже просто нестерпимым. Она горела, ее лихорадило, и она хотела, хотела, хотела… Задыхаясь от желания.

Он на мгновение оторвался от своего «лакомства» и посмотрел на нее такими же затуманенными от страсти глазами, как и у нее самой.

– Хината… – она впервые за эти минуты… или часы? А может, мгновения?.. услышала его голос. – Скажи мне… чего ты хочешь сейчас?

Девушка смущенно на него посмотрела снизу вверх, заставив Неджи улыбнуться. Она все еще может смущаться, находясь в таком положении?

– Не знаю… – отозвалась Хината тихо. – Мне безумно жарко, Неджи…

– Понимаю, – прошептал он, все еще улыбаясь, и снова вернулся к ее груди.

Хината с силой сжала его плечи и стиснула зубы, чтобы не закричать от удовольствия.

– Неджи, еще секунда и я не выдержу, – тихо зашептала она. – Я хочу…

– Чего? – мгновенно отозвался он, снова подняв на нее свои глаза.

– Неджи, коснись… коснись меня, – пробормотала она в ответ, безудержно краснея.

– Где? – так же шепотом спросил он.

Ками-сама, как же он ее мучил! Это было невыносимо!

– Где-нибудь, только не останавливайся, – взмолилась она.

Неджи улыбнулся ей.

– Только если ты попросишь, – сказал он.

Его руки скользнули вниз по ее бедрам, и он тихо заметил:

– Хината, если я сейчас продолжу… Подожди минутку.

Он подхватил ее на руки и запрыгнул на крышу здания, собираясь таким путем принести ее домой, в свою комнату.

========== глава 17 ==========

Неджи спрыгнул на пол своей комнаты с подоконника, крепко прижимая к груди драгоценную ношу. Хината зарылась лицом в его рубашку, вдыхая такой знакомый и такой родной запах брата, который она помнила с детства. И лишилась так надолго… Она еще помнила то долгое и бесконечное время, когда Неджи не подпускал ее к себе. И тем сильнее она дорожила этими бесценными мгновениями, когда брат не отталкивал ее, не смотрел на нее холодно, а прижимал к себе так бережно и нежно, как будто она была сокровищем, единственным в этом мире…

Она зарылась лицом в его белую рубашку, пытаясь скрыть предательски красневшие щеки и застенчивость во взгляде, словно у пятилетней девчонки, которой дали конфетку. Она знала, что сейчас… Сейчас исполнится то самое запретное ее желание. То, которое мучило ее душу грешными мыслями и терзало ее тело все эти бесконечные восемь месяцев, что не было Неджи. Она знала, ждала, хотела и предвкушала…

Все, в чем она нуждалась – это Неджи. Все, чего она хотела – это Неджи. Все, что она любила – заключалось в двух словах – Хьюга Неджи. Только он мог стать тем, кто подарит ей счастье. Как она могла быть так слепа все эти годы, восхваляя Наруто и возводя его на собственноручно построенный пьедестал, когда счастье было у нее под носом? Несомненно, Наруто был этого достоин, но Неджи… Он в этом нуждался.

И не было теперь в ней ни капли сомнения относительно того, что она собиралась сделать. Она пока еще не знала, любит ли ее Неджи, но это уже не имело значения, пока он добровольно находился рядом, обнимал ее, целовал и грел своим теплом. Да, Неджи умел быть нежным и теплым, таким же, как Наруто. Хината с трудом верила в свое счастье. Он снова был таким же, как и в детстве. И пусть он пока еще ни слова не сказал про свои чувства, она знала, что он уже не будет снова холоден с ней и равнодушен. После таких его ласк и прикосновений? Хинате было стыдно за то, что она хотела большего. Она и сама не знала чего, но внутри ее разверзлась какая-то пустота, которая должна была быть заполнена, и желательно сейчас же. Она знала только, что заполнить ее сможет лишь Неджи…

«Плевать на правила», – поняла она вдруг так легко и просто, что сама удивилась. Плевать на этические нормы, если он был рядом и хотел ее так же, как и она его. Не надо ждать свадьбы, если она желала отдаться ему здесь и сейчас. Зачем себя мучить? Она хотела своего брата, ну и что? Она собиралась выйти за него замуж, ну и что? Она любила Неджи, ну и что? Пускай. Пускай весь мир станет осуждать ее. Пускай поползут вокруг слухи и сплетни. Пускай в нее будут бросать презрительные взгляды. Но разве это страшно? Ведь она всегда могла положиться на Неджи. Спрятаться за его надежную спину. Он защитит ее ото всего на свете! Он поклялся еще в детстве на своей крови и в доказательство этому – метка на его лбу.

Все это было неважно теперь, когда она поняла, что Неджи не просто дорог ей, что она любит его всем сердцем. И как брата, и как возлюбленного. Неважно, если он просто позволяет ей быть с ним рядом, прижиматься к его широкой груди, слушать биение его сердца и ритм дыхания. Она любила его и будет любить всю оставшуюся жизнь.

Неджи, не отпуская Хинату, сел на свою кровать, держа ее, словно ребенка. Душа его пела от счастья и непереносимой нежности. Все его мечты, которые когда-либо существовали, воплотились в реальность. Все, чего он так страстно желал, теперь принадлежало ему безраздельно. Хината… Она была только его. Сердце его стучало так быстро, как никогда еще в жизни. Дыхание сбивалось при виде нежного личика и огромных невинных глаз. То безумное вожделение, что он испытывал к своей сестре, теперь, как ни странно, отпустило его, уступив свое место лишь нежности и бесконечному желанию заботиться о ней и защищать ее.

Она сидела у него на коленях и тихо, доверчиво смотрела ему в глаза. И Неджи был не в силах оторвать взгляда от ее личика. Он нежно провел пальцем по ее щеке и скользнул им по ее губам, ощущая их шелковистость и податливость. Откинул прядку иссиня-черных волос, посеребренных лунным светом, льющимся из окна, с ее лба.

Хината еще никогда не видела такого заботливого и нежного взгляда у своего брата. Неджи смотрел на нее нежно и задумчиво. Лицо его было как никогда спокойно и расслаблено, не скрыто привычной маской высокомерия и равнодушия. Каждой клеточкой своего тела ощущала она, как ласкает ее кожу взгляд этих стальных глаз. Сердце замирало под таким взглядом, душа пела, а тело горело, как в огне. Прикосновение его пальцев к ее губам лишь распаляло в ней и без того уже огромное желание.

– Хината, – голос его ласкал слух.

Еще никогда он не обращался к ней так нежно, не произносил ее имени так тихо и проникновенно. Он снова был для нее открыт… Душой, сердцем, телом…

– Хината, – повторил Неджи. – Ты боишься меня? Скажи, что ты чувствуешь сейчас?

Она опустила веки и подарила ему застенчивый взгляд из-под густых ресниц. Тот взгляд, которым могла посмотреть только Хината Хьюга, и тот взгляд, который пыталась воспроизвести Охико в тренировочном зале.

– Неджи, – сказала она тихо и смущенно. – Я… я чувствую, что… – она запнулась, не в силах словами выразить то, что творилось в ее душе. Наконец, не сумев подобрать ничего из того, что могло бы озвучить ее чувства, она просто бессильно прошептала: – Люблю.

Губ Неджи коснулась легкая улыбка. Он ничего не сказал. Лишь наклонился и прильнул к ее рту, снова распаляя в ней возбуждение чувственными прикосновениями своего языка. Между ног у Хинаты все уже горело и пылало, и вместе с тем горели и пылали ее щеки. Неджи чуть отстранился от ее рта и скользнул губами к ее ушку.

– Ты не боишься стать моей, Хината? – прошептал он. – Не боишься того, что скажут люди? Не боишься тех осуждающих взглядов, которые они станут бросать на тебя? Ты хочешь принадлежать только мне? Своему брату?

Хината задрожала от этого чувственного проникновенного шепота. Его дыхание опаляло ее кожу, и она нестерпимо хотела получить большее наслаждение. Но именно в этот момент она обязана была дать правильный ответ, такой ответ, который раз и навсегда уверил бы Неджи в ее истинных чувствах, в ее безраздельном доверии к нему.

– Неджи, – тихо произнесла она. – Неджи, я люблю тебя. Не сомневайся в этом. Ничто не сможет… ничто не сможет испугать меня или заставить сомневаться в своих чувствах к тебе. Я… ничего не боюсь, когда ты рядом.

– Почему? – спросил он. – Почему ты так в этом уверена?

– Потому… Потому что так было всегда, – ответила Хината шепотом. – Ты мой брат, Неджи. Но… это уже неважно, потому что я хочу быть твоей. – При этих словах Хината покраснела как рак. – С самого детства я тобой восхищалась и стремилась быть такой же сильной, как ты. Но мне было очень больно, когда ты отдалился от меня. Почему, Неджи? Почему? За что ты так со мной поступил? Я думала… я считала… Что это от того, что я недостаточно сильна духом и физически. Я стремилась стать сильнее ради клана, ради похвалы отца, ради друзей, ради Наруто… но в первую очередь я всегда тренировалась, чтобы достигнуть тебя и возобновить те отношения, которые раньше были между нами в детстве. А тогда… после этой ночи… Я все еще не понимаю, что на тебя нашло. Я знаю, что ты был отравлен, я видела какое-то вещество в твоей чакре, которое заставляло ее течь быстрее. Но потом, когда ты ушел на миссию… Я не могла перестать думать об этом. И все время вспоминала…

Хината с каждой секундой краснела все сильнее. Ей непривычно было раскрывать свою душу перед Неджи, который всегда был холоден с ней и равнодушен. И она все еще не верила, что он рядом, держит ее на руках и смотрит таким нежным взглядом. Иногда ей даже казалось, что она находится под действием гендзюцу Куренай-сенсей, что она разгадала ее тайные желания и воплотила их в иллюзии. Потупившись, Хината заставила себя, преодолевая смущение, продолжить:

– Я не могу рассказать тебе, как… как постепенно, все эти месяцы… Я просто поняла, что люблю тебя. Но, Неджи… почему так внезапно? Ты ведь всегда… всегда презирал меня. И я ведь была для тебя обузой, ненужным бременем, которое мой отец приказал тебе взять на себя, чтобы попытаться сделать сильнее…

– Остановись, – резко сказал Неджи, и Хината даже вздрогнула от испуга. Ему было невыносимо горько слышать от нее такие слова. – Прекрати это говорить, слышишь? Я никогда не считал тебя ни бременем, ни ненужной обузой. Я делал это, чтобы отдалить тебя от себя, вот и все.

– Но зачем? – жалобно пискнула Хината.

Неджи закрыл глаза. Все эти годы он жил в страхе, что его запретные чувства и тайные желания откроются. Он считал, что его так легко разоблачить. Но, по-видимому, он слишком хорошо их скрывал, раз никто все еще не догадался.

– Ты разве еще не поняла?

Неджи снова посмотрел на нее. Сейчас он собирался сделать то, чего никогда еще и никому не делал. Он собирался раскрыть свою душу. Снять с себя то бремя и непосильную ношу, что мучили его все эти бесконечные годы. Снова раскрыться перед Хинатой. Он уже не помнил, когда делал такое в последний раз, и поэтому каждое слово давалось ему с трудом, словно оно было камнем, которое он пытался вкатить на гору.

– Хината, – медленно начал он. – Ты так наивна, глупышка. Еще в детстве я тебя любил больше жизни. Я добровольно дал Хиаши-сама кровную клятву на церемонии, поклялся защищать тебя ценою своей жизни. Я добровольно позволил поставить себе эту метку. Потому что любил тебя сильнее матери, сильнее даже отца. Ты была мне ближе, чем кто-либо. Разве не помнишь? И с годами моя любовь к тебе лишь крепла. Я был наивен в своем детском невежестве и не догадывался тогда, что эта любовь – запретная любовь. Я не мог и не должен был ее к тебе испытывать. И все потому, что ты была моей сестрой, пускай и двоюродной. Но когда я все же понял это, я был просто убит. Я смирился… И постарался сделать все возможное, чтобы убить эту любовь, пресечь ее на корню, пока она еще не разрослась так, что я не смог бы с ней ничего поделать. А для этого мне нужно было разорвать нашу с тобой связь, установившуюся между нами еще в детстве. Именно поэтому я стал скрывать свои чувства под маской равнодушия. Но все это было лишь самым обыкновенным лицемерием. По отношению к тебе. По отношению к себе. Ко всему. Я пытался тебя ненавидеть, пытался даже свалить на тебя всю вину, когда убили моего отца. Но моя любовь была гораздо сильнее. Именно поэтому я избегал тебя, делал вид, что презираю, что мне все равно, что клятва, данная твоему отцу – лишь мой ненавистный долг как младшей ветви клана. Хината, прости меня за все эти годы. Знаю, я причинил тебе ужасную боль, и вина моя перед тобой ничем не искупима. Потому что ты ничем не заслужила всего этого. Ведь ты самый прекрасный и добрый человек на этой земле. И мне ты самый близкий и родной с тех пор, как умер мой отец. Но я добровольно от тебя отрекся. Отрекся от своего дома, потому что ты – мой дом. Ты знаешь, только ты держала меня в этом клане, потому что после гибели отца я был готов уйти из Конохи и перестать быть Хьюгой. Но, Хината… Я не знаю, что могу сделать, чтобы искупить все эти годы боли, причиненной мною тебе. Я могу лишь любить тебя со всей силой своей души, могу защищать и оберегать тебя, как свое собственное драгоценное сокровище, могу служить тебе и как отпрыск младшей ветви клана Хьюга, и просто как твой раб. Я жизнь за тебя отдам, Хината. Ты только дай мне шанс, родная…

========== глава 18 ==========

Хината потрясенно смотрела на брата. Такой пламенной речи, такой полной открытости его души она от него не ожидала. Максимум, на что она могла рассчитывать, это на улыбку и нежное слово… Но теперь, после таких его слов, она была готова ради него на все. Впервые за долгие годы он снова раскрылся перед ней. Душой, мыслями, сердцем… телом. Более того, он признался ей в любви! О таком застенчивая девушка и мечтать не смела.

– Неджи, ты… – она во все глаза смотрела на него. Не сумев подобрать тех слов, что озвучили бы то, что творилось у нее на сердце, она лишь бессильно выдохнула: – Я люблю тебя.

Он лишь улыбнулся ей в ответ, глядя на нее заботливо и нежно. Он прильнул к ее губам, и Хината почувствовала во рту его язык. Нежный и настойчивый, он уже успел стать желанным гостем для нее. Этой ночью Хината купалась в нежности его глаз, прикосновениях губ, словно нежностью Неджи хотел искупить все те годы равнодушия и холода, что он вылил на нее. Осторожно и медленно, словно боялся испугать ее, он снимал по очереди каждую деталь ее одежды, пристально глядя ей в глаза. И когда Хината осталась совсем обнаженной, она застенчиво покраснела и попыталась прикрыть грудь рукой. Но Неджи ласково остановил ее. И тогда Хината закрыла глаза, чтобы не видеть его взгляда, из-за которого дрожь пробегала по ее телу.

– Не закрывайте глаз, Хината-сама, – с нежной шутливостью произнес он, желая приободрить ее. – Иначе рискуете пропустить все самое интересное.

Она послушно открыла глаза, краснея еще больше, и тогда Неджи, осторожно уложив ее на постель, скользнул губами по ее шее к ушку и прошептал:

– Но знаете, что мне нравится в вас больше всего, Хината-сама? – он понизил свой голос еще на несколько октав. – Ты так мило краснеешь. Я схожу с ума, когда ты так делаешь.

Хината расширила глаза. Такой откровенности от брата она не ожидала.

Тем временем Неджи сел у нее в ногах, желая разглядеть ее всю. Долгими ночами он представлял себе, как выглядит его сестра без одежды, но то, что он увидел превзошло все его ожидания. Он, конечно, мог и бьякуганом воспользоваться, но это бы уже не доставило ему такого наслаждения, как если бы такое происходило в реальности. Темные волосы Хинаты рассыпались по подушке создавая ослепительный контраст белого и черного с синим отливом, а местами и серебристым из-за лунного света. Неджи бы не смог бьякуганом увидеть этого, не смог бы увидеть мило краснеющие щеки, матовую белизну ее кожи, стройность длинных ног, которые Хината всегда прятала под бесформенными чунинскими штанами, тонкость талии, всегда скрываемой под фиолетовой спортивной курткой, темные ореолы сосков, иссиня-черный, чуть кудрявый треугольник внизу плоского живота, большую, красивой формы грудь… В этом скромница Хината всего лишь на чуть-чуть уступала Цунаде-сама. Да, такая практичная вещь, как Кеккэ Гэнкай бьякуган, увы, не была рассчитана на то, чтобы замечать такие прелести.

Хината нестерпимо краснела под его взглядом и с трудом подавляла в себе желание закрыть глаза и по-детски прикрыть лицо руками. Она краснела, горела, пылала и возбуждалась все сильнее под этим пристальным взглядом стальных глаз. Она смущенно смотрела на него из-под занавеса густых черных ресниц, и ждала, что же он сделает дальше. Больше всего ее смущал тот факт, что она была абсолютно обнажена перед ним и телом, и душой, в то время как сам Неджи оставался полностью одетым. Этот факт одновременно и ужасно смущал, и невыносимо возбуждал.

Наконец, Неджи перестал пристально рассматривать ее тело и скользнул по ней вверх. Одна его рука, как и тогда в переулке, нежно перехватила ее запястья, сведя их вместе, и подняла вверх, прижав к подушке. Хината была теперь перед ним абсолютно беспомощна. Ослепительный контраст между его горячими губами, скользившими вдоль ее шеи, и холодом металла от брусьев кровати заставил Хинату тихо застонать. Она ощутила, как Неджи проводит языком по ее коже вниз, к груди, и задохнулась. Почувствовав его исследующие губы на набухшей горошине соска, она вскрикнула и выгнулась дугой. Вторая его рука ласково проводила по ее талии, словно приободряя и успокаивая. Хината начала извиваться. Тем временем губы Неджи продолжили свой путь по ее истомившемуся телу. Соски ее набухли от трения о его белую рубашку, и Хината начала тихо беспрерывно постанывать. Его язык и губы просто сводили ее с ума, воспаляя и тело и разум.

Громкий стон вырвался из ее груди, когда она почувствовала его губы внизу своего живота. Неджи… О, Ками-сама, неужели он собирается?..

В ответ Неджи улыбнулся и провел языком по внутренней стороне бедра вверх. Лаская ее в этом запретном месте, Неджи знал, что сейчас щеки Хинаты пылают, словно небо на закате, когда по горизонту расплывается огненное марево от заходящего дневного светила…

Крупная дрожь пробежала по телу Хинаты, она выгнулась дугой, но руки Неджи крепко держали ее бедра. Он уже давно отпустил ее запястья, но Хината теперь сама держалась за брусья кровати, не зная, куда деть руки. Она пыталась сдерживать громкие стоны, рвущиеся из ее груди, когда ощущала язык Неджи там, внизу. Беспрерывная дрожь била ее тело, и с каждым движением его языка волна удовольствия уносила ее все дальше и дальше. Казалось, Неджи хотел добиться потери ее сознания. Но он лишь желал, чтобы у Хинаты появились крылья…

И Хината полетела. Ее разум и душа отделились от тела. Никогда еще она не видела звезд так близко, как сейчас, в эти мгновения…

Когда она очнулась, то увидела, что Неджи сидит на краю кровати и с улыбкой наблюдает за ней. Она смущенно потупилась, заставив Неджи улыбнуться еще шире. Хината села и робко коснулась его плеча.

– Неджи, я…

Она запнулась и замолчала, не зная, как выразить то, что сейчас чувствовала, как сказать ему «спасибо» за то наслаждение, что он ей только что подарил. Но Неджи лишь ласково дотронулся до ее щеки и тихо произнес:

– Не нужно лишних слов, Хината-сама. Я все понимаю.

Она кивнула и застенчиво коснулась его рубашки, не глядя ему в глаза. Неджи мгновенно понял, что Хината, в свойственной ей робкой манере, пытается пригласить его продолжить. Улыбка скользнула по его чувственным губам, и он, поднявшись с кровати, заметил с озорной насмешкой в голосе:

– Боюсь, что вам придется самой раздеть меня, Хината-сама. Я немного устал.

Девушка кинула на него быстрый взгляд, краснея, словно роза, и встала на колени, чтобы дотянуться до его груди. Дрожащей рукой она дотронулась до его белой рубашки, непослушными пальцами потянув ее вниз. Ничем не придерживаемая, она легко распахнулась, обнажая мускулистую грудь и накачанный торс, и соскользнула с его плеч, белым озерцом устлав пол у его ног. Хината робко дотронулась до его груди и пробежала по ее поверхности кончиками пальцев, так, как она мечтала в том переулке, сгорая от желания. Ее дрожащие пальцы нерешительно коснулись его черного пояса, и она неуверенным движением развязала его. Пояс полетел следом за рубашкой на пол. Остались только его белые штаны, но Хината не решалась снять и их. Она подняла голову и испуганно посмотрела на него, заливаясь ярким румянцем. Тогда Неджи нежно взял ее за подбородок и тихо, с ласковой улыбкой, произнес:

– Дальше я сам.

Одним резким движением скинув с себя оставшуюся одежду, Неджи лег на кровать, увлекая за собой и Хинату. Она оказалась лежащей на нем сверху и ужаснулась своему положению.

– Неджи… – испуганно пролепетала она. – Ты… я… Я же не…

– Успокойся, – прошептал он. – Просто расслабься.

Хината застенчиво кивнула и робко поцеловала его в грудь. Наконец-то она могла дотронуться до того совершенства, что представляло собой тело Неджи. Она все еще не могла забыть того момента, когда он стоял абсолютно обнаженный посреди своей комнаты, собираясь принять ванну. Лежа на нем, дотрагиваясь до его тела, Хината тихо сгорала от пожара, горевшего внутри нее, и от стыда. Особенно смущал ее тот факт, что в живот ей упиралось что-то твердое и большое. Она заерзала, лишь еще сильнее распаляя Неджи. В конце концов он не выдержал и резко перекатился. Хината оказалась под ним.

Снова обжигающие губы… шелк его кожи, запах его тела, солнце его улыбок, дерзость умелых рук и пламенность губ, бархат прикосновений и серебро его глаз, возбуждающая близость сильного тела… Все смешалось для Хинаты в эту ночь, мучительно длинную в своей сладости. Раз за разом подхватывал ее золотой вихрь наслаждения, когда она ощущала его губы в самых неожиданных местах своего тела. Ощущая твердость его плоти, Хината уже не считала, что это смущает. Сосущая пустота внутри нее просто иссушала ее тело, и только Неджи мог ее заполнить. Теперь эта твердость была желанна и необходима…

Хината извивалась под ним и выгибалась дугой, желая, чтобы эта сладкая мука закончилась, и одновременно продолжалась вечно. Сладкая агония охватила все ее тело и разум, и Хината уже не понимала, где она, что она и как она. Только обжигающие прикосновения его губ и умелые ласки рук… это все, что она могла осознавать в эти часы, минуты, секунды, мгновения…

В конце концов, она все-таки не выдержала.

– Неджи… Неджи… – задыхаясь, шептала она.

– Сейчас, Хината, одну секунду подожди, – отозвался его голос где-то рядом с ухом.

В какое-то мгновение Хината ощутила его пальцы, нежно, но настойчиво пробирающиеся внутрь нее. Сладкая дрожь пробежала по ее телу, и она выгнулась дугой. Тихий протяжный стон сорвался с ее губ, словно лепесток отцветающей сакуры, и растворился в бархатной темноте ночи и серебристом свете луны. Она задышала чаще и прильнула к Неджи всем своим хрупким телом. Уже не осознавая того, что делает, не обращая внимания на свое смущение, Хината инстинктивно обхватила его торс ногами. Все ее тело покрылось мельчайшими бисеринками пота, и стоны уже беспрерывно слетали с ее губ. Неджи задел пальцами какую-то точку и Хината вздрогнула от ослепительной золотой вспышки удовольствия, пронзившей ее тело насквозь.

И в один момент она почувствовала, как что-то большое и твердое заполняет ее внутри, и та сосущая пустота медленно отступает. Ощущение наполненности было таким ослепительным и острым, что Хината вскрикнула. Захотелось еще. Захотелось, чтобы Неджи вошел в нее до конца, чтобы окончательно раствориться в этом мерцающем наслаждении. Она нетерпеливо вскинула бедра и тут же задохнулась от боли, острой и пронзительной. Слезы выступили на ее глазах, и она услышала расстроенный голос Неджи где-то рядом:

– Ксо! Глупышка, – процедил он. – Ну зачем так торопиться?

Он замер в ней и, притянув Хинату с постели к себе, прижал ее к своему телу, начиная тихо укачивать, шепча на ухо ласковые успокаивающие слова. Постепенно боль отпустила, и Хината перестала всхлипывать. Обняв его за плечи, она чуть шевельнула бедрами, чтобы проверить, будет ли ей так же больно. Мягкая вибрирующая дрожь пробежала по ее телу от этого восхитительного движения, и Хината тихо застонала Неджи в ухо. Это было самым интимным и прекрасным звуком, который Неджи когда-либо слышал так близко. Он снова уложил ее на подушки и сделал первый пробный толчок. Хината охнула и вцепилась ему в плечи, как утопающий за спасательный круг. И только тогда Неджи начал плавно двигаться в ней, срывая с ее губ тихие протяжные стоны.

– Аааах, Неджи, – воскликнула Хината в последний раз, прежде чем погрузиться в пучину яркого ослепительного наслаждения, расцарапывая его спину в кровь.

Он не заметил боли от ее ноготков, слишком погруженный в ту мучительную сладость от проникновения в желанное тело. Еще один толчок, и Неджи сам полетел куда-то в вечность, подхваченный тем же золотым вихрем, что и она.

Мгновения, секунды, минуты… И даже звезды не могли показаться такими яркими, как то ослепительное удовольствие, что затмило собой все.

========== глава 19 ==========

Проснулась Хината одна и в своей комнате. Она открыла глаза и минуту бездумно лежала, уставившись в потолок и наслаждаясь ощущением счастья и умиротворенности. Сначала она не сообразила, откуда в ней поселилось это ощущение, но вспомнив события предыдущей ночи, она поняла и не смогла удержаться от улыбки, в то время как щеки ее тут же окрасились в ярко-красный цвет. Перевернувшись на бок, Хината провела пальцами по соседней подушке и чуть нахмурилась. Чего-то определенно не хватало в ее светлом уютном мирке. Точнее, кого-то.