Текст книги "Образцово-показательный (СИ)"

Автор книги: лейтенант Кеттч.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1. Образцово-показательный… гей! ==========

С чем ассоциируется у вас «образцово-показательный»? У меня почему-то с оркестром. Только не спрашивайте, почему. Видимо, стереотип. А поисковик и впрямь выдаёт «образцово-показательный оркестр МВД республики Беларусь». А вот я однажды стал образцово-показательным… геем. Причём, не сам стал. Меня назначили.

В общем, потребовался нашей конторе образцово-показательный гей. Чтобы выглядеть получше в глазах «зарубежных партнёров». И назначили на роль гея меня. Вернее, не назначили, я геем и был. Не афишировал этого, но и не скрывал. Когда-то счёл, что попереть меня с должности за голубизну едва ли попрут, а вот наших охотниц за своей тушкой и деньгами я таким образом отважу, чем облегчу себе жизнь.

Так всё и было. До того дня, когда начальство мне объявило, что на приём, на котором я намеревался лишь засветиться и максимально быстро свинтить, мне надлежит явиться с «бойфрендом или как их там у вас называют» и произвести наиболее благоприятное впечатление, доказав, что страна у нас цивилизованная, контора наша европеизирована, толерантна, и с ней можно вести дела.

Сначала я обалдел. Потом возмутился. Затем принялся отнекиваться. Но мне быстро и доходчиво разъяснили, что наша богоспасаемая контора хочет заключить контракт века с одной немецкой фирмой, что сюда к нам прибудет её представитель герр Михаэль Матиас Фербер, открытый гей, и моя задача – помочь родной конторе, представив её в наивыгоднейшем свете.

Тупик. Портить отношения с начальством – себе дороже. Предъявить бойфренда – невозможно. Бойфренда, как такового, у меня никогда и не было. Имелся мальчик для траха, парень, где-то с год назад начавший всячески клеиться ко мне в клубе, куда я явился поздно вечером с работы в костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке. Времени в последние годы у меня не было ни на что, а вызывать за деньги мальчиков на дом мне претило. Так что я согласился, сразу дав понять вихляво-назойливому, достаточно смазливому, но неплохо подмахивавшему в койке Виталику, что ничего, кроме траха, получить от меня ему не светит.

Я прекрасно понимал, что Виталик рассчитывает на большее, чем регулярные потрахушки и периодические подарки, но представить его рядом на постоянной основе я не мог. Пользовался ли я им? Да. Но он был сразу о том предупреждён, да и мной, как ни крути, он пользовался в равной степени, порой появляясь у меня на пороге посреди ночи без приглашения. Больше года ради траха по первому же требованию я терпел и Виталика, и его закидоны. После очередной его жалобы, читай – истерики, что я скучный жмот, на которого он растрачивает лучшие годы жизни, Виталик развернулся, натянул чудовищной расцветочки свитерок и, демонстративно покачивая бёдрами, направился к двери, коей, выйдя, и грохнул о косяк.

Скажу честно, я в тот момент с облегчением выдохнул, так как уже давно не мог придумать, как бы повежливее выпроводить настырного Виталика, к которому я ничего и никогда не испытывал, которого сразу предупредил, который… если уж на то пошло, сам ко мне и клеился. Я, не мешкая и невзирая на поздний час, позвонил в курьерскую службу, услугами которой частенько пользовался по работе, свалил немногочисленные вещички Виталика и столь обожаемые им жутких расцветок «клёвенькие сувенирчики», которые он иногда, незнамо зачем, притаскивал с собой, в коробку и вручил её обалдевшему курьеру. В придачу к коробке тот получил бумажку с адресом и пять тысяч сверху.

При виде купюры глаза у курьера полезли на лоб, но я разъяснил, что это компенсация за поздний вызов, за вес коробки (раньше вызываемые мной курьеры возили лишь конверты с документами) и за возможную необходимость приехать к адресату завтра в случае его отсутствия дома сегодня. Парень в униформе, рассыпаясь в благодарностях, исчез за сдвинувшимися створками лифта. А вот мне стало особо погано. Деньги я ему сунул, чтобы хоть как-то скомпенсировать истерику, которую неминуемо обрушит на него распсиховавшийся Виталик.

Скажу честно, мне было препогано. Тридцать семь лет – вроде, и до кризиса среднего возраста ещё не дорос, а почему-то мерзко на душе и пусто. Я задумался. Что у меня есть? Работа, работа и, будь она трижды проклята, снова работа. А ведь когда-то я был уверен, что чем выше я смогу подняться, тем свободнее стану… А вот нифига…

И ещё этот приём с герром Фербером… Образцово-показательный, мать вашу, гей…

Я позвонил Роберту Игнатьевичу Валяеву, нашему почти самому главному начальнику, и, сообщив, что на приём не приду, отключил телефон.

Чтобы мне не стало совсем уж худо, я решил вспомнить молодость и закатиться в клуб.

***

У барной стойки сидел совсем молоденький парнишка: худоба, собранные в хвост каштановые волосы, какие-то фенечки и ремешки на руках, бледно-голубая, почти белая футболка с разрезами, драные джинсы, ботинки на рифлёной подошве, короткая кожаная куртка. А ещё длинные ресницы, хоть спички на них укладывай. И пальцы, с какой-то особой грацией поглаживавшие стекло стакана.

Сам не знаю, зачем, но я подсел к нему.

Парни в подобном прикиде меня никогда не привлекали, но движения длинных пальцев меня заворожили.

В этот раз я был в джинсах и рубашке, а не в деловом костюме, так что вероятность того, что этот парень окажется вторым Виталиком, была, как я посчитал, невелика.

Подсев к обладателю фенечек и ремешков, я принялся его разглядывать. В полутьме зала рассмотреть что-то было не так уж и просто, но приглядевшись, я понял, что немного ошибся. Парень был, конечно, моложе меня, но одёжка хоть и выглядела старьём и рваньём, таковой не была и стоила достаточно дорого.

Парень явно накидался и был уже хорош, что мне было только на руку.

– Ну что? Ко мне? – предложил ему я.

– Весь мир – дерьмо, – глубокомысленно заключил парень и, опрокинув в себя содержимое стакана, добавил: – Едем!

***

Загружая в машину не особо трезвую тушку, я подумал, что на образцово-показательного гея я всё-таки не тяну.

========== Часть 2. Давши слово – держись! ==========

Когда мы поднимались ко мне на десятый этаж, было весело. Хотя это смотря с какой стороны посмотреть. Я был, можно сказать, трезв как стёклышко. Почти трезв. Мой спутник нёс какую-то философскую чушь.

Из лифта мы выпали, хохоча и лапая друг друга. Оказавшись в квартире, обладатель фенечек и ремешков изрёк:

– Стой здесь.

После чего принялся устраивать импровизированный стриптиз. И надо сказать, что получилось у него очень даже ничего.

Ботинки полетели в разные стороны, и носки, и куртка. С вытянутым из шлёвок ремнём парень даже проделал какие-то па.

Едва он взялся за пуговицу джинсов, кто-то, игнорируя звонок, принялся колотить в дверь.

Парень застыл. Мы с ним переглянулись.

– Ты ждёшь гостей? – чуть покачиваясь, глядя на меня сквозь лохмы, выбившиеся из хвоста и занавесившие глаза, поинтересовался он.

– Нет.

Стук становился всё настойчивее. Я вздохнул. Дом, в который я въехал, был отстроен совсем недавно. И хотя квартира была мною куплена (куплена совсем, а не через ипотеку), в договоре продажи имелся пунктик о том, что по решению общего собрания жильцов, та квартира, жильцы которой не соблюдают правил (а к договору был приложен длиннющий список, чего нельзя, но я помнил лишь что-то про соблюдение тишины в ночное время и запрет на парковку на газоне), может быть принудительно выкуплена и перепродана. Уж не знаю, законно ли подобное, но час был поздний, и стук мог кому-то реально помешать. В общем, я поспешил к двери.

За ней оказался, ну надо же, сам Роберт Игнатьевич Валяев, начальник моего непосредственного начальника.

То ли я был всё-таки сильно пьян, то ли господин Валяев очень хотел поговорить со мной с глазу на глаз, а темка-то и впрямь была более чем щекотливой, но он легонько затолкнул меня, вышедшего к нему на лестничную площадку, обратно в квартиру. Винить в этом, видимо, следовало моего соседа напротив, пьяно похохатывавшего и явно не в одиночку собиравшегося выходить из лифта.

Видимо, я и в самом деле был нетрезв, так как ничем не воспрепятствовал Валяеву и лишь тогда, когда он захлопнул за собой дверь моей квартиры, сообразил, какое зрелище сейчас предстанет его глазам! Когда я покупал квартиру, она была вообще без планировки. То есть, в ней имелся готовый, надо сказать, огромный балкон (в договоре было прописано, что стеклить его можно лишь так, чтобы это не было заметно с улицы и не портило архитекторскую задумку) и трубы с вентилями, выходившими из стены. Разумеется, к трубам были пристроены кухня, ванная и туалет, с противоположной стороны, подальше от труб и возможного порождаемого ими шума, была сделана спальня, рядом с ней – огромный шкаф-кладовка, и возле входной двери было нечто вроде холла с аркой и раздвижными дверьми, ведущими в огромное пространство, которое я оставил открытым, так как просто не знал, что в нём сделать. Вообще-то я хотел этаж седьмой, не выше. Та сторона дома, что глянулась мне, представляла из себя лесенку, и чем ниже был этаж, тем больше – метраж квартиры. Огромное пространство седьмого этажа мне чем-то напомнило пустой супермаркет, и я отказался. Этажи с одиннадцатого по четырнадцатый оказались уже проданы, так что я вынужденно согласился на десятый. По слухам, сосед снизу был действующим спортсменом и оборудовал в огромном открытом пространстве свой личный спортзал. Чем занимался сосед-спортсмен, я был не в курсе, но очень надеялся, что у него там не бассейн и не каток*. Да-да, мне было жалко живущих на восьмом этаже.

В момент прихода Валяева створки арки были распахнуты, а у дивана в центре огромного пустого пространства была разбросана одежда моего… Э-э-э… Кого? Гостя? Парня для потрахушек? Короче, обладателя роскошного хвоста на затылке и кучи фенечек и ремешков на руках. Он как раз начал расстёгивать джинсы, когда Валяев вздумал колотить мне в дверь.

Чёрт! Но… А, может, это к лучшему? Вот увидит сейчас Роберт Игнатьевич в моей гостиной голого парня с членом наперевес и сразу поймёт, что я отнюдь не образцовый гей, я даже близко с ним не лежал. Я трахаюсь и вожу к себе парней. Да нет же, всё к лучшему! Пусть смотрит! Пусть получше разглядит! И я сделал шаг вбок, приглашая Валяева пройти в огромное помещение.

Не успел я перевести взгляд в туда же, как Роберт Игнатьевич изменился в лице. Ага! Увидел! Я гений! Но тут…

– Э-э-э… Оу?.. Я… Э-э-э… Сергей… Э-э-э… Владимирович… Я понимаю, что, вроде как, вторгаюсь… но… дело уж больно безотлагательное. Я очень прошу вас дать согласие. Лично прошу. Э-э-э… Очень… – последние слова Валяев прошелестел едва слышно, глядя мне за спину.

Я-то знал, что там увижу, и оборачиваться не спешил.

– Э-э-э… Мне кажется, что мы… Э-э-э… М-м-м… где-то… уже… Ведь вы?.. – мямлил Роберт Игнатьевич явно не мне.

– Олег Беликов.

Я обернулся и успел увидеть стоявшего среди разбросанных шмоток в центре гостиной парня, который… в одних джинсах и облегающей бледно-голубой футболке с разрезами… невзирая на дикость ситуации и степень собственной неодетости, по-светски раскланялся с Валяевым.

Что за чёрт?! Он что?! ТОЖЕ?! Да нет же, нет… У него жена, дети, любовница… Всё, как положено. Он точно не гей. Да я бы заметил…

Видимо, в тот вечер я был ОЧЕНЬ пьян, так как, задумавшись, прослушал начало монолога, обращённого к обладателю хвоста и фенечек, как там его? Олега… Белякова? Нет, это футболист, кажется ещё советских времён. Белковский? Тоже – нет, этот – журналист. Беликов! Вот он кто!

– … поэтому я вас очень прошу, помогите вашему бойфренду. Этим вы окажете и ему, и всем нам неоценимую услугу…

«Что за хрень он несёт? – мысленно возмутился я. – Какой, нахрен, бойфренд?» Но этот Беликов снова по-светски поклонился и ответил Валяеву:

– Сделаю всё от меня зависящее. А теперь… – он сделал неопределённое движение рукой в сторону двери. – Час уже поздний, и у нас с… Сергеем, – клянусь, при этом на мгновение в глазах Беликова заскакали чертенята, тут же скрывшиеся под длинными ресницами и растрёпанными патлами, – были вполне определённые планы на этот вечер.

Валяев тут же дёрнулся, глянул на меня, а я так и стоял босой, со снятым носком в руке, в расстёгнутой до середины рубашке, к тому же наполовину вытащенной из брюк, перевёл взгляд на разбросанную по гостиной одежду, на диван, снова – на меня, на Беликова, пошёл пятнами и попятился к двери.

– В общем… я… мы все… очень надеемся на вас, Сергей Владимирович… Ждём… Очень… И не одного…

Слава богу, входная дверь была лишь прикрыта, а не закрыта, и Валяев фактически выпал спиной на лестничную площадку. Я поспешил за ним. Но объясниться Роберт Игнатьевич мне не дал. Оказавшись подальше от полураздетого парня, открытым текстом транслировавшего желание трахаться и излучавшего секс, Валяев снова стал железным начальником, впившемся в меня, подобно бульдогу. Мне ничего не оставалось, кроме как пообещать быть. Всенепременно. Без опоздания. И с бойфрендом, будь он неладен.

Услышав звук приближающегося лифта, я вопреки приличиям, развернул к нему ошалевшего от моей наглости Валяева, подтолкнул его в спину и пробормотал:

– Я сейчас занят. Очень занят. МЫ заняты. У НАС большие планы. Вам пора, – я снова подпихнул Роберта Игнатьевича к лифту, поспешно скрылся в квартире и как можно быстрее повернул головку замка.

«Уф-ф-ф… Отделался!» – мысленно выдохнул я, отбросил в угол прихожей носок, до конца расстегнул рубашку, на всякий случай даже закрыл створки арки и вошёл в гостиную. Зрелище представшее моим глазам, повергло меня в шок.

На небольшом стеклянном столике у дивана стояло ведёрко с шампанским и два бокала. Но поразило меня не это. Их, несомненно, принёс из бара в углу Беликов. Перед столиком валялись джинсы. Это тоже было логично. Рядом с ними на полу поблёскивала фольгой парочка квадратиков, выпавших из кармана. В этом тоже не было ничего удивительного. Но…

На диване, в одной лишь облегающей драной голубой футболке и ремешках-фенечках на запястьях лежал мой… Гость? Лежал, обняв подушку, свесив одну ногу до самого пола и демонстрируя белоснежно-молочную кожу на жилистой заднице. Шок заключался в том, что я, можно сказать, игнорируя доводы рассудка, ради того, чтобы побыстрее оказаться в постели с ним, дал начальству слово явиться на приём с бойфрендом, а этот, аппетитно отставивший попку нахал… нагло СПИТ!

Комментарий к Часть 2. Давши слово – держись!

* Про соседа фанфик пишется сейчас https://ficbook.net/readfic/4599589

========== Часть 3. Визит… истеричной не дамы? ==========

К себе в спальню мальчиков для потрахушек я не водил никогда. Исключение было сделано лишь однажды. Для Виталика. В чём я очень быстро раскаялся.

На всякий случай я и в этот раз решил не изменять правилу. Правда секса хотелось неимоверно, а приведённый для траха парень спал, дразня голой задницей, нахал!

Диван в гостиной, собственно, и был поставлен для горизонтальных развлечений, и раскладывался одним движением рычага. Сиденье поехало вперёд, спинка опустилась, но лежавший на диване парень даже не шевельнулся.

Ну и ладно. Дверь закрыта, и этот Олег от меня никуда не денется.

Я сходил в спальню, принёс простыню, подушки, одеяло, смазку и ещё несколько презервативов. Под спящего простыня заправлялась плохо, я плюнул и оставил всё, как получилось, то есть, кое-как.

Укладываясь на вторую половину дивана, я заметил на полу пустой блестящий квадратик от упаковки резинового изделия #2, видимо, выпавший из недр дивана.

Вылезать из-под одеяла, чтоб её выкинуть, мне было лениво. Всё равно, когда мы закончим, рядом будет валяться ещё хотя бы парочка аналогичных.

Я забрал со столика пульт, пощёлкал кнопками и погрузил огромное пустое помещение в темноту.

Утром я проснулся первым и не сразу смог сообразить, где нахожусь, и почему у меня на лице паутина. Проморгавшись, я сообразил, что сплю в гостиной на диване для «особых развлечений», что развлечений я вчера так и не получил, что посетившему меня начальнику я опрометчиво пообещал прибыть на приём с несуществующим бойфрендом, что я отослал с курьером вещички Виталика ему домой, и что на лице моём совсем не паутина, а пряди, выбившиеся из хвоста на затылке дрыхнувшего на соседней подушке Олега.

Я прислушался к себе. При мысли об отправленном в отставку Виталике ничто нигде не ворохнулось. Ни в душе, ни ниже. Вот и славненько. Но скандал отставленный от моего тела, а главное, от денег, Виталик ещё устроит. И ого-го какой! Только хорошо б, чтоб не сегодня.

Мой сосед по дивану продолжал спать и ничем меня не беспокоил.

Только-только я собрался его разбудить и… Да-да, употребить по назначению, как раздался истеричный стук в дверь.

Я в общем-то представлял, кто за ней может стоять, поэтому специально, как можно небрежнее, обмотал бёдра полотенцем, взъерошил волосы, художественно разбросал по полу свою аккуратно сложенную вчера одежду, и открыл дверь. Как я и ожидал, за ней обнаружился отставной любовник.

– Как ты мог?! Я отдал тебе лучшие годы жизни, а ты… – принялся осыпать меня упрёками он.

Я молча стоял, скрестив на груди руки. Какие такие годы?! Что он мне отдал?! Из своих двадцати четырёх лет Виталий проводил со мной на диване, дай бог, чтоб две-три ночи в неделю. Познакомились мы чуть больше года назад… Лучшие годы?! Да блять… Даже я в свои тридцать семь пребывал в убеждении, что мои лучшие годы ещё не закончены, а этот…

Когда не то попрёки иссякли, не то Виталику потребовалось передохнуть, он бросил взгляд в гостиную и завопил ещё громче:

– Не успел я выйти за порог, как ты мне уже изменяешь! И, главное, с кем? – картинно воздел руки он. – С женщиной! Да как у тебя на эту лахудру встало?!

После вчерашней сцены перед Валяевым мне было уже нечего терять, поэтому я развернулся и прошлёпал к дивану, на котором зашевелился явно разбуженный воплями Виталика Олег. Сев, он сначала воззрился на меня, потом перевёл взгляд на оравшего в дверях Виталия, потом снова на меня.

Я подошёл к дивану, наклонился и поцеловал сидящего, стараясь сделать это как можно более собственнически. Оторвавшись от губ Олега, я попытался оценить происходящее со стороны. Разбросанная вокруг дивана одежда, сидящий на сбитых простынях растрёпанный парень в задранной футболке, я – в кое-как намотанном на бёдра полотенце. В общем, картина маслом. Наглядная иллюстрация к бурно проведённой ночи.

– Ты был вчера неподражаем, мой милый, – как можно соблазнительнее, обращаясь к Олегу, выдал я.

– Кобель! Поблядушечник! А чучело-то какое к себе притащил! – взвизгнул Виталик.

Мой бывший любовник что-то кричал ещё, но я не слушал. Меня поразил потрясённый взгляд сидевшего на диване парня. Он, словно прислушиваясь к внутренним ощущениям, сверлил взглядом валявшийся на полу надорванный кусочек фольги. Потом он перевёл растерянный взгляд на меня, заправил за ухо занавешивавшую глаза прядь и провёл рукой по сбитой простыне.

– Не… непо… неподражаем… я?! – прошептал он.

– Это было незабываемо! – с как можно большим воодушевлением воскликнул я. – Надо будет при случае повторить!

До меня донёсся звук захлопнутой двери. Я дёрнулся было, чтобы выйти в прихожую и закрыть замок, но меня остановил тихий шелест материи и шёпот за спиной. Я резко обернулся.

Приведённый мною вчера парень снова лежал, откинувшись на подушку. Одеяло сползло на пол, но не открывшееся моему взору зрелище привлекло мой взгляд. Олег лежал, закрыв рукой глаза и едва слышно шептал:

– Пипец. Абзац. Приплыли. Мля…

========== Часть 4. Всё дальше… в лес? ==========

У меня на диване лежал парень и держался за голову.

– Что? Плохо? От головы что-нибудь принести? – решил сжалиться над ним я.

– Принеси… – вздохнул он.

Когда я вернулся к дивану с таблетками и стаканом, уже полностью одетый Олег сидел на разорённом диване и опять сверлил взглядом надорванную упаковку фольги.

Выхлебав всю воду и затребовав добавки, он посмотрел на меня.

– А про «повторить при случае» ты серьёзно? – дохлебав второй стакан, спросил он.

– Вполне, – ответил я.

Не, ну в самом деле, чего отказываться? Мы ж ещё ничего не делали!

Но, увы. Предложить наверстать упущенное прямо сейчас я не успел. Где-то в недрах разбросанной вокруг дивана одежды затрезвонил телефон. Я, чертыхнувшись, разыскал его и ответил на звонок.

Это было начальство моего начальства, и оно тоже напоминало о приёме, герре Фербере и бойфренде. Я устало вздохнул, потёр лоб и опустился на диван рядом с Олегом.

Бл-я-я… Спорить с начальством начальства уже чревато. Какая же Валяев всё-таки сука! Какая сволочь! Стукнул! Как пить дать, стукнул! Не иначе как почувствовал, что я собирался всех продинамить.

Я развернулся и принялся изучать взглядом парня, которого судьба занесла в мою постель. Этот… Олег и официальный приём… Смешно даже. У обладателя фенечек и ремешков, скорее всего, даже недраных джинсов нет, что уж тут говорить о костюме. Я мысленно вздохнул.

– Так мы повторять будем, или как? – посмотрел на меня парень.

– Будем, – вздохнул я. – Но при единственном условии: если у тебя есть приличный пиджак. А ещё лучше – костюм, – я опёрся локтями о колени и обхватил голову руками.

Нет, не о своей репутации переживал тогда я. Ну в самом деле… Притащить вот ЭТО на официальный приём… Ох…

– Ты фетишист, что ли? Хочешь, чтобы я, надев костюм, тебя трахнул? – на лице парня читалось неподдельное изумление.

– Нет, – ответил я, совершенно не обратив внимания на большую часть сказанного мне. – Слышал? Начальство требует бойфренда. Я должен его откуда-то раздобыть.

Когда я закончил свой горестный рассказ, Олег, а парень действительно оказался Олегом, я проверил для верности, серьёзное лицо удерживал с явным трудом.

– Всё с тобой ясно, страдалец, – вынес вердикт он. – Тебе когда бойфренд нужен-то? В костюме? – не удержавшись, фыркнул он.

– Сегодня. К пяти, – вздохнул я.

Парень огляделся и, найдя взглядом часы, объявил:

– За последствия не поручусь. Но раз выручить тебя больше некому… В общем… одевайся, и – едем!

Я открыл было рот, чтобы объяснить, что Олегу в таком виде ехать нельзя, как он меня опередил:

– Завезёшь меня домой. Но не забудь: после приёма ты едешь ко мне, и мы продолжаем!

Что мне оставалось делать?

Я вздохнул, кивнул и согласился.

Когда мы шли к машине, на меня почему-то очень странно посмотрели сначала – охранник в холле, потом – бухгалтер ЖК, попавшаяся нам на парковке.

========== Часть 5. Сюрприз! ==========

Я сел за руль, Олег, на которого так странно поглядывали охранник и бухгалтер – принялся давать мне ЦУ. Ехать оказалось не так уж и далеко. Мы свернули на Обводный, с него – на Лиговку, а потом – на какую-то короткую улочку и затем – в подворотню.

Олег поднялся по лесенке к арке с балкончиком, находившемся на уровне второго этажа и забранном крупной металлической решёткой, обвитой каким-то вьющимися растением с крупными листьями и красными цветами-граммофончиками. Отперев навесной замок вроде амбарного, Олег жестом пригласил меня пройти первым, переступил порог балкончика вслед за мной и навесил замок с обратной стороны.

– Это, чтобы нам не помешали, – прокомментировал свои действия он и, пройдя по балкончику, принялся отпирать дверь.

Я был заинтригован.

По всей вероятности, в подобном доме, в помещении с отдельным входом могла когда-то находиться контора управляющего или, скажем, его жильё. Олег отпер замок, пощёлкал кнопками сигнализации в углу и снова пригласил меня жестом. Не зная, чего ожидать, я переступил порог.

Мы находились в огромном прямоугольном помещении, большая часть которого, несомненно, представляла собой что-то типа мастерской фотографа. По углам стояли какие-то штанги, кронштейны, фонари и софиты. По полу змеились шнуры и кабели. В углу было устроено нечто наподобие оранжереи с пальмами, гигантскими листьями и журчащим фонтанчиком. По обеим длинным стенам шли окна: справа – прямоугольные во двор, слева – полукруглые во что-то вроде садика. Над фонтанчиком и зеленью находилась лестница на второй этаж.

Словно прочитав мои мысли, Олег объяснил:

– Здесь раньше, судя по всему, жил управляющий, а может, была какая-то контора. Устраивайся со всеми удобствами. Как я понимаю, минут двадцать у нас ещё есть. Пойду переоденусь. Холодильник – вон там, – он махнул рукой в сторону лестницы и, взбежав по ней, исчез наверху.

Я огляделся. Да-а-а… Помещеньице и впрямь было необычно. Над окнами, выходящими во дворик, находилось что-то наподобие балкончика, с обоих концов которого было по достаточно большой площадке.

Я поднялся по лестнице. На ближайшей площадке находилась открытая кухня, на длинном балконе – диван у полукруглого окна, компьютер и куча девайсов, о предназначении которых я мог только догадываться. В самом дальнем конце находились две двери. Одна из них внезапно распахнулась.

– И покорми Шею! – из-за двери выглянул полуголый Олег. – Еда – в холодильнике, – дверь захлопнулась.

О чём он?! Я подошёл к окну ближе. На низеньком столике стояла клетка с домиком внутри. Едва я приблизился, из него донеслось посвистывание и появилась настоящая шея: трёхцветная морская свинка! Я сделал пару шагов в сторону. Свист изменился.

Ах да! Её хозяин дома не ночевал, и она, надо понимать, голодная. Я двинулся к холодильнику. Мне в спину понёсся обиженный свист. В холодильнике обнаружилась… трава. Много травы. Они что, оба травоядные, и Олег, и свинка?

Я вынул из холодильника пук салата и букет укропа. При моём возвращении к клетке-домику, свинка заволновалась и засвистела ещё требовательнее.

А ведь и в самом деле – шея. Голова плавно переходит в шею и ей же заканчивается. Мои мысли о природном разнообразии были прерваны вопросом:

– Так сойдёт? Или нужно что-то другое?

Я обернулся и… И потерял дар речи. Лохматое нечто в ремешках и фенечках превратилось в элегантного молодого человека в чёрном костюме и белоснежной рубашке. Верхняя её пуговица была расстёгнута, да и сама рубашка, похоже, не была предназначена для того, чтобы её надевали подо что-то, но на Олеге смотрелось всё это воистину убойно.

– Галстук надевать не буду. Не проси. Я иду для антуража, а не обаять герра… Как там его? Фербера.

Я молча пялился. Если в драных джинсах, футболке в облипочку и ремешках-фенечках Олег выглядел весьма и весьма, то сейчас… Я, как можно незаметнее, сглотнул слюну и порадовался, что Олег занят, на меня не смотрит, а значит, не заметит моей явной заинтересованности. Етить… Валить и трахать… И, если бы не герр Фербер, я бы сейчас именно это и сделал. Олег даже в тюрбане из полотенца вызывал строго определённые мысли.

– Ну так что? Едем?

В ответ я смог лишь кивнуть.

– Ты это… Еду-то Шее отдай!

Я заставил себя оторвать взгляд от Олега. Свинка стояла на задних лапках и, держась передними – за прутики клеточки, пыталась дотянуться до растительности в моей руке.

Я затолкал пук зелени в клетку и поспешил к выходу. Во избежание, да. И ради предосторожности.

В машину Олег прихватил… фен! Ну и зрелище это было! Представляю, что думали водители встречных автомобилей!

К началу приёма мы не успели, чему я был несказанно рад. Да-да, вот такой у меня говнистый характер. Ко мне сразу подбежала заместительница Валяева и потащила куда-то. Как выяснилось, знакомить с некой Катрин Хофманн, отвечающей за совместный проект с нашей конторой.

Катрин оказалась тёткой вполне ничего, на мой вопрос по поводу герра Фербера ответила в том смысле, что на мелочи, вроде нашего проекта, он не разменивается и приезжать в Россию никогда и не планировал. Я с трудом удержался от того, чтобы не фыркнуть. Какой сюрприз… Но приятный.

С приёма я слинял при первой же возможности, как только начальство начали осаждать журналисты. Слинял с Олегом, разумеется. На него многие очень странно посматривали, но это неудивительно: с бойфрендами у нас ещё никто не появлялся. По дороге обратно Олег по-всякому подкалывал меня по поводу бойфренда, предъявлять которого мне так и не потребовалось.

Когда мы подъехали к его дому, Олег жестом предложил мне выходить из машины и напомнил:

– С тебя причитается. Мы собирались повторить.

Я мысленно рассмеялся, но исправлять заблуждение Олега не стал. Он так и не вспомнил, что вырубился, и мы не трахнулись.

Олег отпер замки, мы поднялись на второй этаж в спальню, которая оказалась за самой дальней дверью, и едва я приступил к самой приятной части вечера, как Олег меня остановил.

– Ты обещал мне повтор. Так что нечего меня за задницу лапать. Переворачивайся. Или ты предпочтёшь, чтобы я тебя в какой-то другой позе трахнул?

Что имел в виду Олег, до меня дошло только через пару секунд. Ну конечно! Проснувшись утром в чужой постели, услышав «Ты был неподражаем» и увидев пустую упаковку из-под презерватива, он решил, что это он трахал меня. ОН. МЕНЯ. А не НАОБОРОТ. Умора! Выходит, что пообещав Олегу повтор, я пообещал совсем не то, что он думал, что я пообещал. Я хмыкнул. Олег нахмурился, а в глазах у него появилась такая обида… Да в самом деле… От меня что, убудет? Снизу я удовольствия не получал, и это несказанно бесило. Но один-то раз можно и потерпеть. Я плюхнулся на живот.

***

Когда, немного отдышавшись, я попытался сдвинуться с мокрого пятна на простыне, то обнаружил, что Олег так и лежит сверху.

– Здорово! – выдохнул мне в ухо он и тоже пошевелился.

Невероятно! Я не только кончил, будучи снизу, но мне ещё и понравилось… Капец… Я ещё глубже зарылся лицом в подушку.

Я почувствовал, как Олег устроился рядом и накрыл нас одеялом. Щёлкнул выключатель.

– Спокойной ночи, – произнёс Олег.

Но я не ответил. Мир дал трещину. Он стал другим. И как с этим быть, я не очень представлял.

========== Часть 6. Вот вам, господин Черняев, и Юрьев день… ==========

Когда в районе полудня я проснулся, то, во-первых, поразился, что лежу поперёк чужой постели: вроде как для потрахушек я всегда водил парней к себе, а никак не наоборот. Во-вторых, я несколько смутился от желания повторить. А ещё по пробуждении меня очень изумило выражение лица Олега. Уж больно сложная на нём отражалась гамма чувств.

После пробуждения, Олег, что меня тоже удивило, оперативно организовал кофе в постель, а потом и завтрак туда же. После чего с тоже очень сложным выражением лица, краснея, бледнея, идя пятнами, заикаясь и мямля, предложил повторить. И мы повторили. Во всех видах и позах. Неоднократно. Делая перерывы на поесть, помыться и поспать. Олег ещё сделал перерыв на покопаться в сети. Я, лёжа в кровати, лениво наблюдал за ним через открытую дверь спальни. Мне было хорошо, ничего не хотелось, и всё было параллельно и фиолетово.