Текст книги "Русалка для миллионера"

Автор книги: Лея Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4. Зара

Мне кажется, у него даже затылок перекорежило от моей просьбы. Но деваться некуда: жизнедеятельности моего организма фиолетовы закидоны какого-то трусливого адвокатишки в бегах.

– Завтра закажу тебе подгузники, – ворчит Роберт, отвязывая меня от кровати.

– Менять их сам будешь? – смело спрашиваю я, отмахиваясь от края его рубашки, болтающегося у меня перед лицом.

Он на миг замирает, хлопает ресницами и мотает головой:

– Нет, пожалуй, лучше водить тебя на горшочек.

– Обхохочешься! – фыркаю я, вставая с кровати и плетясь за ним.

Мы выходим из бунгало, и Роберт вдруг останавливается. Врезавшись в его твердую спину, я рычу, готовая придушить его, а он снова подшучивает, показывая на темные пальмы:

– В кустики или..?

– Или!

– Ну хорошо-хорошо, – примирительно поднимает он ладони и ведет меня к отдельной комнатке на надводной части.

Неизвестно, когда у меня еще появится возможность выбраться из бунгало, поэтому приходится соображать быстро. Я окидываю ночной пляж беглым взглядом, но во тьме сложно представить площадь острова. И все же у меня есть ничтожный шанс спрятаться в оазисе и дождаться прибытия спасателей или полиции. Кто-то же должен меня искать!

Делать нечего. Отстаю на пару шагов, улавливаю момент, когда Роберт зевает, спрыгиваю на нижнюю террасу, а с нее прямиком чешу в заросли. Не оглядываясь и не обращая внимания на острые ракушки в песке, пересекаю пляж, промчавшись мимо другого пустующего бунгало, и влетаю в прохладный оазис. Но и шага не успеваю ступить, как падаю, придавленная навалившимся на меня телом.

– Ты чего удумала?!

Роберт переворачивает меня на спину, подминает под себя, заводит мои руки над головой и прижимает запястья к песку. Он дышит тяжело, свирепо, точно бык, кидающийся на красную тряпку. Во мраке ночи почти не видно его лица, лишь тусклые блики блуждают по его очертаниям, но я уверена, его глаза кровью налились. Сейчас тюкнет меня кокосом по черепушке и в воду, как будто так и было.

– Только тронь меня, – шиплю я.

– Опять папочкой пугать будешь? – издевательски усмехается он, переводя дыхание.

– Дедушкой суровых нравов!

– Я в курсе, что у тебя по бабушке суровые нравы в крови, – смеется он, довольный тем, что всю мою подноготную знает. – Но ей они не помешали выйти замуж против воли родителей.

Я брыкаюсь, дергаюсь, извиваюсь, но его громадная туша буквально вдавливает меня в песок. Уже и дышать тяжело, и глаза на лоб лезут. Долбаный кабан!

– Ты уже пописала?

Ах ты, скотина! Он еще и издевается!

Обессилев, я просто выдыхаю и закрываю глаза. Опять приходится сдаться. Глупо с ним тягаться. Он тут только и делает, что жрет, иммунитет морем укрепляет и мышцы наращивает тренировками на свежем воздухе. На фотографиях, которые мне отец показывал, этот Роберт был щупленьким, по сравнению с тем, каким бегемотом стал сейчас.

– Остыла? – уточняет он.

Я, поджав губы, киваю.

– Ну пошли обратно.

Он осторожно поднимается и протягивает мне руку.

Фиг я приму его помощь! Сама на раскоряку встану, но к нему и пальцем не притронусь. И так уже вся провоняла этим… этим… ладно, не буду отрицать, пахнет он приятно! Не то, что от Артура порой глаза слезятся. Особенно, когда он на выходных. Это значит – вся квартира в грязных носках, нечищеные зубы и грудь в крошках от чипсов.

– Долго ты собираешься держать меня в плену? – вздыхаю я, выпрямившись и отряхнувшись от прилипшего ко мне песка.

– Все от тебя зависит, – пожимает он плечами, суя руки в карманы шортов. – Убеди меня, что не расскажешь своему папаше обо мне, и я тебя сразу же в город доставлю.

– Серьезно? – кривлю я гримасу недоверия.

– Нет, конечно! Я же не идиот! – хохочет он. – Мне должны подыскать новое местечко для отдыха. Как только свалю отсюда, свяжусь с городскими властями и сообщу, что ты здесь.

– Как мило… Ты такой пуся… – натянуто улыбаюсь я, морща нос. – Только что-то подсказывает мне, что под местечком для отдыха ты подразумеваешь убежище.

– Скажи этому что-ту, что он сломался.

Блин, как же хочется ему в морду дать! Но вместо этого я молча обхожу его. Выбираюсь из зарослей и замираю на месте, увидев блуждающий свет фонарика. К бунгало кто-то приближается. Может, это спасатель? Роберт, вероятно, еще его не заметил. И я решаю не игнорировать этот знак свыше. Взмахиваю рукой и открываю рот, чтобы закричать, но даже с места не успеваю сорваться. Мой рот закрывает широкая ладонь, и адвокатишка волоком тащит меня обратно в кусты.

Глава 5. Роберт

Как же я о стороже не подумал?! Совсем из башки вылетело, что он по ночам тут шастает. Не всегда, конечно. Но сегодня, видимо, из-за русалки ему сверху велели береговую линию осмотреть.

Я прижимаю ее хрупкое тельце к себе, а сам боюсь сломать. Черт, какая же она тонкая и нежная! Хотя брыкается, как кобыла. Того и гляди – зашибет.

– Тш-ш-ш, – шикаю я ей на ухо и ненавижу себя за то, что жадно вдыхаю ее сладкий свежий запах. Ну почему она не воняет рыбой или водорослями? Было бы проще воротить от нее нос, а не терять рассудок, превращаясь в какого-то одержимого психа.

Сколько я элементарно не касался женщины? Месяцев семь? Да, пожалуй. Последней была Анжела… Тьфу, эту дрянь даже вспоминать тошно. Я фактически пошел на сделку с совестью, рискнув использовать ее, чтобы раздобыть себе миллионы ее старикашки-мужа. А теперь испытывая невообразимый голод, держу в своих объятиях настоящего ангела.

Луч фонарика скользит по краю воды и исчезает, едва сторож выходит на свет моего пирса. Около минуты он стоит, вертя башкой, потом тащит себя в бунгало. Я лихорадочно вспоминаю, есть ли там улики о пребывании у меня русалки, и молюсь, чтобы он не заметил оставшуюся на кровати проволоку. Ну или хотя бы затупил, не доперев, на хрена она мне.

Он уже бывал в моем бунгало в мое отсутствие. Случается, что я на пробежке, или отплываю на яхте. Так что я знаю, что он скоро уйдет. Подождет меня минут пять и свалит. А мне лишь нужно придержать эти пять минут русалку, уже затачивающую зубки о мою ладонь.

– Перестань кусаться, – шиплю я. Выжидаю, пока она успокоится. Потом тихонько предупреждаю: – Отпущу, если пообещаешь молчать.

Она замирает, неубедительно кивает, и я все-таки щажу над ней. Чувствую же, что дышать девчонке трудно.

– На по-мощь!!! – орет она, стоит моей ладони убраться с ее лица.

Вот козюля!

Заваливаю ее на песок. Снова ладонью закрываю ее рот и оборачиваюсь через плечо.

Сторож выволок себя из бунгало и уже зорким взглядом выискивает источник звука. Надеюсь, он сочтет этот хриплый скулеж криком баклана и утащит себя уже на соседний остров. Но нет, стоит как изваяние. Вряд ли меня ждет, чтобы сигаретку стрельнуть. Учитывая, что я не курю, и он об этом знает.

Вроде спускается на пляж, опять включает свой фонарик и плетется вдоль кромки воды.

Русалка умудряется выть даже через мою ладонь. Надавлю сильнее – боюсь, ее головенка не выдержит. А сторож тем временем все ближе. Уже в каких-то двадцати метрах от нас и замедляет шаг, ушастый.

Смотрю на капризную красотулю подо мной и понимаю, что она не заткнется. В голове щелкает лишь одна шальная мысль, и я, резко убрав ладонь, склоняюсь к ее разомкнувшимся губкам. Не даю даже пикнуть, накрыв их поцелуем.

Она замирает. Даже дышать перестает. Но этим только позволяет мне войти во вкус.

Дьявол! Какая же она вкусная: карамель с миндалем и медом. А еще невероятно податливая, отчего у меня вспышки сверкают перед глазами.

Проходит не меньше минуты, прежде чем она очухивается и отталкивает меня с глухим хрипом:

– Ты вконец оборзел?!

Я облизываюсь, как наевшийся кот, и мурчу:

– Да ладно, рыбка, тебе же понравилось.

Она демонстративно отплевывается, вытирает губы тыльной стороной ладони и заявляет:

– Как будто с жабой поцеловалась!

– Ага! Все-таки поцеловалась! Это значит, что ты тоже целовала меня, – посмеиваюсь я.

– Это значит, что у тебя глюканы на фоне одиночества, – она тычет в меня пальцем, позабыв, что мы тут прячемся от любопытного сторожевого носа.

– Странно. Девушкам всегда нравились мои поцелуи.

– А я назвала бы их одним словом – «фубля»!

Черт, обозленная она еще прекрасней. Я как недоумок завороженный наблюдаю за тем, как она поднимается, дергаными движениями отряхивается от песка и упирает руки в бока. Теперь хоть кричи, хоть в фанфары труби. Сторож помахал нам хвостиком, и до утра на наш остров никто не явится.

– Как же ты меня бесишь, – со вздохом признается русалка. И делает это таким учительским тоном, словно я двоечник провинившийся.

– Так мы идем в туалет или как? – развожу я руками.

Цокнув языком, она обходит меня, выбирается из зарослей и шлепает к бунгало. Я едва поспеваю за ней, как он уже забегает на террасу и захлопывает дверь ванной перед моим носом.

– Ну что ж, ладно. Надеюсь, ты без меня разберешься, как унитазом пользоваться, – смеюсь я, отходя от двери и локтями опираясь о деревянные перила.

– Еще и тебя научу, – приглушенно огрызается русалка, а вслед за этим до меня доносится шум открытой воды.

Она что, в душ полезла? Господи, мы так до утра спать не ляжем!

Я жду ее битый час. Уже готов прямо тут на полу калачиком свернуться и всхрапнуть. Наконец она выползает из ванной. Укутанная в мой халат, который ей до самых лодыжек. Вытирает волосы моим полотенцем, да еще предупреждает:

– Я там свой купальник состирнула. На сушилке висит.

– Окей, рыбка, постараюсь не спутать его со своими плавками.

Закатив глаза, она молча возвращается в бунгало, идет к холодильнику, чувствуя себя как дома, достает из него бутылку воды и напивается. Потом покорно взбирается на постель и спрашивает:

– Приковывать к кровати меня будешь?

Это звучит так нелепо, что мне становится смешно. Я просто запираю дверь на ключ, убираю его себе под подушку и заваливаюсь на матрас. Вряд ли она задушит меня ночью или захочет покромсать столовым ножом. Она уже с ног валится.

– Спокойной ночи, рыбка, – тихо произношу я, чувствуя себя счастливым болваном от того, что хоть кто-то скрасил мое одиночество.

– Ага, – сонно мычит она, и через пару секунд я слышу ее мерное сопение.

Дотягиваюсь до пульта, гашу свет и глупо улыбаюсь темноте, хотя задницей чую, что самый самолет начнется завтра.

Глава 6. Зара

Не так-то просто собраться с мыслями наутро, помня, что еще вчера ты встречала рассвет с бокалом коктейля в номере отеля, а сегодня заточена в плену врага отца. Но я силюсь припомнить события вчерашнего дня, хлопая ресницами и фокусируя зрение на потолке. Зачем вообще я влезла в тот спор? Так глупо! А зачинщиком, как всегда, выступил Артур, который теперь наверняка волосы на голове рвет, ища меня.

Я прислушиваюсь и понимаю, что в бунгало слишком тихо. Ну точно – Роберта нет. Даже матрас убран. А на кровати лежит мой купальник.

Чудно!

И отвратительно от мысли, что он лапал мое белье!

Я сдергиваю с себя его халат, быстро напяливаю купальник и выглядываю в панорамное окно. Дверь, естественно, заперта. С его стороны было бы слишком великодушно оставить ее открытой. Пусть лучше я изжарюсь тут, чем кайфону на свежем воздухе!

Блин, от злости мне хочется ногами топать. Впервые в жизни я выехала в отпуск заграницу. Еще и подгадала так, чтобы Днюшку здесь отметить. И что я получила? Наглого вора-беглеца, от которого сейчас зависит чуть ли не вся моя жизнь. Он даже смотрит на меня, как на копилку, в недрах которой хранится еще миллиончик-другой. Уж не знаю, мистер, какие у вас коварные планы, но мой отец не даст вам больше ни копейки!

Капец, душно-то как. Кондиционер вроде есть. Наверное, для красоты висит. Пытаюсь найти пульт от него, но натыкаюсь на мини-радиостанцию. Да ты ж, моя хорошая! Дай, я тебя расцелую! У этого говнюка, что держит тебя при себе, очевидно, здесь от страха булки сжимаются. Вынюхивает, как бы на его след не напали. И чего он, правда, торчит тут? Неужели дармовые бабосики ухлопал?

Я едва ли не до слез растрогана, что у меня есть шанс выйти на какую-нибудь частоту и сообщить о преступлении. Хотя какое это преступление? Это настоящее бедствие!

Долбаная рация не включается, как бы я с ней не заигрывала. Похоже, тоже тут для красоты стоит!

– Чтоб ты до румяной корочки на Мальдивах загорел! – ругаюсь я, стуча трубкой по столу.

– Эй-эй, рыбка, она не так включается! – бесящий голос дрянного адвокатишки обдает мою спину волной удушающего жара. – Ты что, из тех, кто подвисает?

– Ага, и пихает невпихуемое.

Он забирает у меня трубку и с видом победителя вкручивает в гнездо утащенную с собой на пробежку антенну. Я готова огонь ноздрями выдыхать, косясь на него. Взмокший от тренировки, он тыльной стороной ладони вытирает влагу со лба и лыбится:

– Ты завтрак приготовила?

– Не нашла собачий корм!

– Неужели схомячила за ночь? – смеется он, по-хозяйски лениво обходя комнату. – Я пойду в душ, а ты тут не шали, окей?

– Кондер включи, пока я не задохнулась, – прошу я в повелительном тоне, на который имею полное право.

– Он тратит много энергии, холодильники мне важнее.

– Да, но в холодильник я не залезу!

– Тогда просто разденься. – Он берет с кровати халат и растерянно смотрит на то, как я в молчаливом жесте развожу руками, указывая на свое бикини. – Ах, да, ты и так раздетая. – Его взгляд ошалело скользит вниз и медленно поднимается. – Больше, чем мне хотелось бы.

Ну вот, типичный самец! Пригляделся к стройному женскому телу, и уже слюни по колено, не поскользнись.

– Тогда просто искупайся.

– Я вчера накупалась. Спасибо! – бурчу я, скрестив руки. – Ты же понимаешь, что со мной будет непросто? Может, сразу отпустишь? Зачем тебе эти адские муки?

– Вдруг я любитель боли, – усмехается он, выходя из бунгало и запирая за собой дверь.

– Ты, скорее, вор-любитель, раз все по бороде пошло, – ворчу я, навострившись на кухонные шкафчики. В них точно есть, чем поживиться.

Пачка сырных шариков – так себе завтрак. Но червячка заморить сойдет. Однако я закашливаюсь, подавившись первым же шариком, потому что Роберт влетает в бунгало, подхватывает меня на руки и тащит на улицу.

– Ты что творишь? – хриплю я, болтая ногами.

Откуда-то доносится лай собак. Господи, так это же полиция! Меня ищут!

Я бросаю пакетик прямо в бассейн и силюсь вырваться из лап Роберта. Фиг там! Вцепился в меня, как клешнями, и даже не пыхтит, будто перышко удерживает.

Он затаскивает меня в ванную, где уже приготовлена липкая лента.

– Ну не-е-ет… – жалобно умоляю я.

Плевать ему на мои просьбы. Даже отползти мне не дает. Хватает за лодыжки и тащит назад, а я лишь тщетно скребу ногтями по полу.

– Не упрямься, русалка. Мы с тобой славно проведем время. – И хоба – залепляет мне рот, связывает руки за спиной и ноги и оставляет меня извиваться на коврике возле джакузи. Еще и ухмыляется, подонок, перед уходом.

Интересно, как он запретит полицейским заглянуть в ванную, если их поисковый цербер когтями заскребет по двери? Надеюсь, они заставят его в штаны наложить!

Успокоившись, я выдыхаю и решаю не тратить силы. Как только заслышу приблизившиеся шаги и голоса, сразу начну и ногами по полу колотить, и выть через пленку. Хрен я сдамся! Игра только начинается…

Глава 7. Роберт

Пусть не думает, будто она мне не по зубам. Есть у меня опыт дрессировки диких кошечек. Над сестрой-оторвой опеку взял, когда ей едва десять исполнилось, а сам еще на последнем курсе института учился. Воспитал невесть что, но стоит зыркнуть построже, как шелковая становится. И с этой зубастой акулой справлюсь.

Полицейские уже кивают мне в знак приветствия и поднимаются на террасу вслед за овчаркой на поводке, а я только сейчас замечаю царапины на руке. Матерюсь про себя, не зная, в какую задницу ее деть. А капрал все ближе и уж куда серьезнее ночного сторожа.

– Асалам алейкум!

– Вале куму салам, – киваю я в ответ и тупо скалюсь высунувшему язык псу.

Что за страна?! Собака, как и свинья, здесь животное грязное, но копы не брезгуют использовать их, особенно, когда наркоту найти надо. И хотя, к большому счастью, ее у меня нет, за русалку и пивас в холодильнике меня тоже по головке не погладят. Либо примут меня за торгаша людьми, либо за контрабандиста. Попробуй докажи потом, что я честный турист и законопослушный гражданин своей страны.

Я вкратце слушаю доклад о пропавшей русской туристке, убедительно вру, что ничего подозрительного не видел, а сам замечаю, как второй полицейский задумчиво таращится на плавающие в моем бассейне сырные шарики.

– Оставил вскрытую пачку на столике и умчался на пробежку, – придумываю я и посмеиваюсь: – Горничная будет недовольна.

Капрал тоже усмехается. Баран, даже не видит, что шарики до сих пор не размокли.

Я уже готов выдохнуть, что копы сейчас свалят, но тут в ванной раздается треклятый скулеж русалки и глухие удары, привлекшие внимание капрала. Его пес нацеливается на дверь, и я авансом чувствую остроту его клыков на своих руках.

– Вы держите у себя собаку? – уже не благосклонно, а как-то рявкающе спрашивает капрал, своим тоном напоминая мне о запрете провоза животных на их скромную родину.

– Что вы! Мышь. Летучая. – Я показываю ему свою поцарапанную руку. – Та еще падла. Возвращаюсь с пробежки, сначала вижу это, – указываю на бассейн, – потом иду в ванную, а там это мерзкое существо. Хотите посмотреть?

– Нет, спасибо. Нам некогда. Удачи вам с ней. – Желает мне капрал и тянет за собой упрямую овчарку.

Ну вали же уже, песик! Но он порыкивает, противясь и заставляя меня нервничать. Кажется, целая вечность проходит, прежде чем полицейским удается взять верх над собачьим чутьем.

Черт, пронесло! Больше ко мне не сунутся ни спасатели, ни полиция.

Как только дверь распахивается, русалка затихает. Опять я вижу ту прискорбную печаль в ее глазах, как вчера, когда Марсель уплыл, вдребезги разбив ее надежды. Она по-прежнему дергается, когда я освобождаю ее, а потом и вовсе влепляет мне звонкую пощечину, своими нежными пальчиками опалив мое лицо, подгребает к себе ноги и, обняв колени, утыкается в них лбом.

Мне бы пожалеть ее, да себя сейчас жальче. У этой куколки явно изумительный хук справа. Зубы может выбить.

– Ну чего ты дуешься-то?

– И правда. Все же чудесно, – бормочет она. – Умереть в двадцать на Мальдивах… О таком можно только мечтать.

– Во-первых, ты не умрешь. Во-вторых, тебе двадцать один. – Я точно помню год ее рождения. Бедняжка, в таком возрасте уже скидывает себе годик.

– Иди в жопу, – бурчит она, не поднимая лица.

– Да ладно, ты хорошо сохранилась.

Ну наконец-то она опять смотрит на меня. Колюче, пристально, как будто сейчас факелом вспыхнет и зажарит меня до хруста.

– Я есть хочу.

– Я тоже, рыбка, – улыбаюсь я. – Так может, пойдем и вместе что-нибудь приготовим?

Гордость мешает ей выдавить даже короткое «Да». Молча поднимает свои булки с пола и первая выходит из ванной. Я стараюсь не отставать. Помню, как она ночью в лес сиганула. И похоже, эта крошка так и не собирается сдаваться. Резко разворачивается и толкает меня на перила.

Эх, силенок не хватило меня в бассейн столкнуть. Я едва сдерживаю смех от растерянности и ужаса, прописавшихся на ее личике.

Прости, детка, но теперь мой черед. С легкостью подхватываю ее на руки и перекидываю через перила. Ее визгливое «А-а-а!!!» заглушается бульканьем воды. Русалка выныривает на поверхность, выплевывая воду и размахивая руками. Не зрелище, а радость для глаз. Насмотреться не могу, похохатывая над тем, как она бултыхается.

– Сама напросилась, рыбка!

Но как-то странно вкус победы начинает горчить. Что-то идет не так. Русалка то выныривает, то уходит под воду, оставляя на поверхности лишь кисти рук, а вскоре и вовсе камнем идет на дно.

– Э, нет-нет-нет!

Я скидываю с себя кроссы и прыгаю в бассейн прямо с верхней террасы. Поднимаю обессилевшую русалку со дна, соображая, что чуть не убил ее, и, прислушиваясь к ее тяжелому дыханию, вытаскиваю из воды.

– Ты придурок! Я плавать не умею!

– Я это уже понял, – признаюсь я.

Ее плечики вздрагивают, когда я накрываю их полотенцем, зубы стучат, видимо, от испытанного страха. Она сидит перед бассейном, смотрит на размокающие в волнуемой воде сырные шарики и продолжает ворчать:

– По-твоему, я ради прикола в нарукавниках была, когда с лайнера выпала? Идиот! Как после этого тебе верить, что ты не пришьешь меня?

– Я же не знал, – оправдываюсь я, усаживаясь рядом с ней.

Черт, впервые в жизни чувствую себя полным кретином. Шутка не удалась, и мне хочется сквозь землю провалиться. Странно, но сейчас мое сердце колотится сильнее, чем у русалки. Да-да, у меня есть сердце!

Смотрю на нее и ненавижу себя. Хрупкая, дьявольски красивая. Мокрые волосы облепили ее щеки, но я вижу ее идеальный профиль, вижу, как искрится отражение воды в ее больших глазах, наблюдаю за тем, как она то размыкает, то поджимает свои пухлые губки, и вспоминаю наш поцелуй. Нет, она однозначно отвечала на него! О другом я и думать не хочу! Надо бы прощение попросить, а вместо этого я, как конченый болван, ржу:

– Выходит, я тебя уже дважды спас, а ты меня до сих пор не поблагодарила элементарным «Спасибо». Гордая?

– Ты всегда такой козел? Или сегодня особенный случай? – Она поворачивает личико и хмурится, отчего становится еще смешнее. – Мир должен перевернуться, чтобы я вдруг прониклась к тебе чувством благодарности.

– Всего-то? Тогда я переверну для тебя этот мир, но своего добьюсь. А пока… – Я встаю и протягиваю ей руку: – Пока ты не поблагодаришь меня, будешь жить в моем бунгало.

– В твоем аквариуме!

– Называй, как хочешь. Главное помни, что я тебя никуда не отпущу.