Текст книги "История"

Книга 6

1. Таким образом, после уже описанного мною убийства императора Никифора, бразды правления берет в свои руки Иоанн, по прозванию Цимисхий. Уже в начале четвертой ночной стражи, на рассвете в субботу одиннадцатого декабря тринадцатого индикта шесть тысяч четыреста семьдесят восьмого года [1]  1. Это место – единственное у Льва Диакона, где год от сотворения мира (969 г.) написан словами и указан верно. Вероятно, там, где даты указаны неверно, следует винить не Льва, а переписчика, спутавшего буквенные обозначения цифр (Карышковский. 1953, 40). Ср. также краткие хроники: Шрайнер. 1975, 158.


[Закрыть] по улицам города разъезжал отряд избранных воинов, провозглашая Иоанна и сыновей прежде царствовавшего Романа самодержцами ромеев [2]  2. Иоанн, как и Никифор, считался императором наряду с законными багрянородными Василием и Константином. Поэтому формула провозглашения нового императора обязательно включала их имена. Однако правление юных василевсов было столь номинальным, что Цимисхий, согласно версии Матвея Эдесского, услал их в провинцию (Адонц. 1934, 367).


[Закрыть].

В небольшом удалении от воинов следовал Василий Ноф [3]  3. С Цимисхием Василия связывали давние отношения: еще в 958 г. они вместе разгромили Сейф-ад-Даулу и взяли Самосату (Броккаар. 1972, 214). О карьере Василия см. примеч. 40, кн. II. Фактически он был временщиком уже при Цимисхий, а после его смерти в течение девяти лет до 985 г. единовластно правил делами государства. О его дальнейшей судьбе см. примеч. 56, кн. X.


[Закрыть], сын императора Романа Старшего от скифянки, украшенный достоинством проедра. Никифор первый из августейших правителей ввел такое звание, чтобы почтить этого человека, который, хотя и был скопцом, отличался предприимчивостью, изобретательностью и умением применяться к различным обстоятельствам. Он участвовал в заговоре Иоанна и был очень к нему расположен. Сначала он притворялся больным, а потом и в самом деле занемог и слег в постель; узнав о ночном убийстве Никифора, он с отрядом отважных юношей пошел за упомянутыми воинами, провозглашая Иоанна августейшим императором ромеев. Затем он вернулся во дворец и стал заниматься с Иоанном государственными делами, получив от него звание паракимомена.

Посовещавшись о принятии мер к собственной выгоде, они тут же разослали по всему городу указы и предписания, в которых под страхом отсечения головы запрещалось поднимать мятеж или совершать ограбления. Весть об этом внушила немалый страх византийцам, и никто не посмел в нарушение приказа произвести возмущение. Во время такого рода переворотов встречаются праздные из народа и неимущие, которые грабят добро и разрушают дома, а иногда и убивают соотечественников. Так было и во время провозглашения императором Никифора, но указ Иоанна предотвратил и подавил эти безрассудные устремления площадной черни [4]  4. Из этого замечания ясно, сколь ненавистны были Льву городские низы, сколь напряженной была социальная атмосфера Константинополя; грабежи и поджоги начинались очень быстро, как во время переворотов, так и при землетрясениях (Рудаков. 1917, 134-135).


[Закрыть].

2. Во время этих событий родной брат Никифора, куропалат Лев, спал у себя дома. При известии об убиении брата ему следовало раздать на улицах свои огромные золотые сокровища, привлечь таким путем на свою сторону горожан и призвать их также к отмщению тиранам [5]  5. Здесь очевидны симпатии Льва Диакона к Фокам. Однако его тон по отношению к Цимисхию очень скоро изменится: новый император своими благо-деяними как бы искупит жестокость совершенного им убийства.


[Закрыть]. Если бы он решился на это, ему удалось бы немедленно и без пролития крови лишить Иоанна власти – ведь люди, занимавшие государственные должности, получили их от Никифора, а в Византии находилось преданное ему значительное войско. Все они присоединились бы к [куропалату Льву], если бы он отважился поднять мятеж и горячо принялся за дело. Но он помутился разумом от большого горя и даже не подумал об этом; предоставив все судьбе и силе обстоятельств, он поспешил в прославленный храм Премудрости божьей.

Что же касается Иоанна, то он, прежде чем солнце распространило всю мощь своего сияния над землей, назначил на высшие государственные должности своих приверженцев. Он отстранил претора, друнгария флота [6]  6. Друнгарий флота командовал императорским военным флотом (в отличие от провинциального флота морских фем) и был одним из высших военачальников в Византии (см.: Кекавмен. 628).


[Закрыть], [друнгария] виглы [7]  7. Друнгарий виглы -начальник дворцовой охраны в Константинополе. Эта должность появилась в 791 г. Люди друнгария виглы, помимо дворца, несли стражу на ипподроме и в суде (Икономидис. 1972, 331).


[Закрыть], называемого ночным эпархом [8]  8. Хотя городская полиция подчинялась эпарху Константинополя, функции тайной полиции и охрана порядка в ночное время возлагалась на ведомство друнгария виглы, которого поэтому и называли «ночным эпархом» (Икономидис. 1972, 319-320). Ф. Лоретте, по всей видимости, считает друнгария и ночного эпарха разными лицами, отчего соединяет их сочинительным союзом (90).


[Закрыть], которые были сторонниками Никифора, и приказал им вместе с их родственниками жить в своих сельских поместьях. Брата же императора Никифора, куропалата Льва, с сыном его, патрикием Никифором, он заверил в том, что их жизни не угрожает опасность, и отослал их в город Митимну, расположенный на острове Лесбосе [9]  9. Согласно Скилице (284), вест Никифор был раздучен с отцом и сослан на остров Имврос.


[Закрыть]. Затем он сместил всех топархов областей [10]  10. О топархе см. примеч. 65 к кн. IV. Однако в данном случае имеются в виду стратиги провинций.


[Закрыть] и поставил вместо них своих близких. Тогда же он отстранил от должности и отправил в Амасию [11]  11. Амасия (совр. Амасья) – город в феме Армениаки, митрополия. Центр земельных богатств фамилии Фок (Шульце. 1913, 90-117).


[Закрыть] и [второго] сына куропалата Льва, патрикия Варду, который был возведен [Никифором] в достоинство дуки и находился в Халдии [12]  12. О дуках см. примеч. 8, кн. IV. Быстрый рост влияния дук начался как раз во второй половине Х в. Однако в табели о рангах Филофея, относящейся к середине этого столетия, такая должность, как дука Халдии, поставлена значительно ниже стратига Халдии: возвышение дук в это время, следовательно, еще не началось (Успенский. 1898, 112, 119). Халдия – одна из фем (образована, видимо, в 824 г.) на северо-востоке Малой Азии со столицей в Трапезунде (Хонигман. 1935, 53-54).


[Закрыть]. Таким образом, он сделал все возможное для того, чтобы пребывать в полной безопасности и спокойно заниматься делами, устранив от управления государством всех подозрительных людей; затем Цимисхий поселился во дворце. Когда он вступил на императорский престол, ему шел сорок пятый год.

3. Что касается наружности Иоанна, то она была такова. Лицо белое, здорового цвета, волосы белокурые, надо лбом жидкие, глаза голубые, взгляд острый, нос тонкий, соразмерный, борода вверху рыжая и слишком суженная по сторонам, а внизу правильной формы и не подстриженная. Он был малого роста, но с широкой грудью и спиной; в нем таилась гигантская сила, руки обладали ловкостью и непреодолимой мощью; геройская душа [13]  13. Слово *** – «душа» пропущено в рукописи Льва Диакона, мы восстанавливаем его по тексту Скилицы (312), заимствовавшего это описание у Льва, но пользовавшегося более исправной рукописью, чем та, что сохранилась.


[Закрыть] его была бесстрашна, непобедима и отличалась поразительной для такого маленького тела отвагой. Он один без боязни нападал на целый отряд и, перебив множество [врагов], с быстротой птицы возвращался к своему войску, целый и невредимый. В прыганье, игре в мяч, метании копья и стрельбе из лука он превосходил всех своих сверстников. Говорят, что он выстраивал в ряд четырех скакунов и, птицей мелькнув над тремя из них, садился на последнего. Он так метко направлял дротик в цель, что тот пролетал через отверстие величиной с кольцо; в этом он превосходил даже прославленного Гомером островитянина [14]  14. Имеется в виду Одиссей, победивший всех женихов Пенелопы в стрельбе из лука (Од. XXI, 409-422).


[Закрыть], стрелы которого проходили через проушины в секирах. Он клал кожаный мяч на дно стеклянной чаши и, пришпорив коня, проносился на полном скаку, ударяя по нему рукоятью копья так, что мяч подпрыгивал и устремлялся в воздух, чаша же оставалась совершенно целой и не двигалась с места. Он всех превосходил щедростью и богатством даров: всякий, кто просил у него чего-либо, никогда не уходил обманутым в своих надеждах. Он был человеколюбив и ко всем обращался с открытым сердцем и лаской, расточая, подобно пророку, елей [15]  15. Аллюзия на Третью книгу Царств (XVII, 16), где, правда, речь идет не о «метафорическом», а о настоящем масле. Под пророком подразумевается Илья.


[Закрыть] благотворительности; если бы паракимомен Василий не обуздывал его ненасытное стремление оказывать благодеяния согражданам, он очень скоро исчерпал бы всю императорскую казну на раздачи бедным. Но недостаток Иоанна состоял в том, что он сверх меры напивался на пирах и был жаден к телесным наслаждениям [16]  16. На этом примере особенна очевидна неоднозначность характеристик, даваемых Львом Диаконом своим героям. Видимо, это было столь ново для византийского читателя, что данная глава оказалась изъята из текста «Истории» и попала в одну из семи рукописей Скилицы (XXX, 312-313).


[Закрыть].

4. Таким образом Иоанн, сверх всяких ожиданий, за семь дней устроил все дела управления и укрепил свою власть. Ведь обычно при больших переворотах возникают мятежи и беспорядки, а тогда, после убийства императора Никифора, народ по неизвестной мне причине молчал и соблюдал полное спокойствие; никто из телохранителей не получил даже пощечины. [Затем Иоанн] отправился в великий храм Премудрости божьей, чтобы патриарх, как положено, увенчал его императорской диадемой. Согласно обычаю, всякий вступающий на ромейский престол приближается к амвону храма, и тот, кто облечен в то время саном иерарха, благославляет его и возлагает на его голову царский венец [17]  17. В Византии VII-IX вв. церковная коронация не считалась абсолютной необходимостью. Первым в 602 г. в церкви был коронован Фока. Храм св. Софии использовался для этой цели с 641 г. (Т рейтинге?. 1956,27-30).


[Закрыть]. Патриарший трон занимал тогда Полиевкт. Это был муж святой и, несмотря на свой престарелый возраст, пламенный духом. Он объявил, что не дозволит государю войти в храм, пока тот не изгонит из дворца августу и не назовет убийцу императора, кем бы таковой ни оказался; кроме того, он потребовал вернуть синоду изданную Никифором в нарушение справедливости грамоту. Дело в том, что Никифор, то ли намереваясь устранить допускаемые, по его мнению, некоторыми иерархами нарушения священных обрядов, то ли желая подчинить даже то в религии, над чем ему властвовать не полагалось, заставил иерархов составить указ, согласно которому ничего нельзя было предпринимать в церковных делах без его воли [18]  18. Патриарх Полиевкт за постоянное вмешательство в дела мирские враждовал уже с императором Константином Багрянородным; Никифор также был недоволен своеволием патриарха в делах церкви. В данном абзаце упомянут изданный Никифором «томос», ущемлявший интересы церкви. Полагали (Делгер. Регесты № 772; Острогорский. 1963, 254), что речь идет об известной новелле XIX императора Никифора 964 г. (Ц.-Л. III, 292) о монастырях. Однако, судя по тексту Льва Диакона, это не так. В «томосе» синоду давался запрет: не принимать каких-бы то ни было постановлений по делам церкви без санкции императора. В новелле же об этом нет ни слова, она лишь запрещает давать завещания на земли в пользу монастырей и церкви. Новелла XIX распространялась на всех граждан империи и монастыри, тогда как «томос» – только на синод. Полиевкт требовал от Цимисхия аннулирования «томоса», а не новеллы (ср. Томас. 1983, 286-287).
  При Никифоре без его согласия нельзя было избирать епископов. Кроме того, после смерти епископа имперские чиновники ревизовали доходы и расходы епископии и конфисковали все, что им казалось излишками (Скилица, 274). Епископ Левкаты жаловался гостившему у него Лиутпранду, что из-за антиклерикального законодательства Никифора иерархи совсем-обеднели (Лиутпранд. 211). Всеобщее возмущение византийского клира вызывали меры Никифора, направленные против основания новых монастырей и обогащения старых, а также его требование, чтобы церковь признавала святым всякого воина, погибшего в бою.


[Закрыть].

Полиевкт предложил государю выполнить все [это]: в противном случае он не позволит ему вступить в святой храм. [Иоанн] Принял условия: он удалил августу из дворца и сослал ее на остров, называемый Прота [19]  19. Видимо, здесь имеется в виду остров Принкип – самый большой из Прин-цевых островов недалеко от столицы (совр. Канали Ада). По сообщению Скилицы, императрица была сослана в Проконис (285). Бежав оттуда в Константинополь, она нашла убежище в св. Софии. Однако паракимомен Василий приказал вывести ее оттуда (при этом она отбивалась и всячески поносила Цимисхия и Василия) и на сей раз сослал в далекую фему Армениаки, заточив в монастырь Дамидию. Судьба императрицы не вызвала сочувствия подданных – до нашего времени сохранилась сатирическая песня, написанная простонародным языком и изобилующая издевательствами в адрес Феофано. По-видимому, около года спустя после того, как песня была сочинена, ее исполняли на торжествах по случаю женитьбы Цимисхия на Феодоре (ср. примеч. 40, кн. VII). Текст песни и комментарий см. Морган. 1954.
  Молодой Василий II осмелился освободить мать из ссылки лишь после смерти Иоанна Цимисхия (Яхъя. 133). Она была похоронена в церкви Святых апостолов, рядом с двумя своими царственными супругами (Доуни. 37, 41).


[Закрыть], вернул синоду грамоту Никифора [20]  20. Острогорский (1963, 243) называет это унижение Цимисхия перед Полиевктом «Каноссой», подобной унижению отлученного от церкви германского императора Генриха IV перед папой Григорием VII. Острогорский считает, что слова «вернул синоду грамоту» означает аннулирование новеллы 964 г., обосновывая это тем, что одна из рукописей (Ц.-Л. III, 292) после текста новеллы XIX содержит надпись, вероятно, читателя: «Эта новелла отменена Цимисхием, потому что она была плоха!» Новелла XIX действительно была отменена, но в 988 г.: это сделал Василий II в новелле XXVI (Ц.-Л. III, 303-304). Очевидно, читатель или писец спутал Цимисхия с Василием. Канонист XII в. Вальсамон также считает новеллу 988 г. отменой несправедливого закона Никифора. Подлинность новеллы 988 г. признана (Каждан. 1960, 74; Зворонос. 1964, 22, 29; Томас. 1983). По-лиевкт же добился только денонсации «томоса», а не новеллы. Второе требование – о наказании убийц – также не было выполнено до конца. Правда, согласно Скилице (285), Цимисхий вернул из ссылки епископов, сосланных Никифором за отказ признать его нововведения.


[Закрыть] и указал на Льва Валанта, утверждая, что он один и никто другой собственноручно умертвил императора. Только тогда Полиевкт допустил Иоанна в святой храм и венчал его, после чего тот вернулся в царские палаты, приветствуемый войском и народом [21]  21. По словам Феодора Вальсамона, помазание на царство сняло с Цимисхия смертный грех убийства (Вальсамон. 1156). Коронация состоялась 25 декабря 969 г. (Скилица. 286).


[Закрыть].

5. Установив известное спокойствие: и мир, Иоанн разделил все, чем владел раньше, на две части. Состояние его было велико: оно слагалось из того, что он унаследовал от своих предков (ведь он происходил от славнейшего рода, принадлежа по отцу к благороднейшим на Востоке [22]  22. Цитата из книги Иова (I, 3).


[Закрыть], а по матери приходясь родственником императору Никифору), а также из императорских даров, которые переходили к нему в качестве щедрых трофеев во время войн. Одну часть {своих владений Иоанн] приказал распределить между окрестными и соседними земледельцами, а другую часть предназначил для больницы прокаженных, расположенной на другом берегу от Византия, с тем чтобы пристроить новые здания к прежним домам страдающих священной болезнью [23]  23. Больница располагалась на северном берегу Золотого Рога, возле устья реки Барбисс (ср. примеч. 5, кн. VIII). Она была построена императором Констанцием (Обино. 1975, 80-82; 96; 99-100).


[Закрыть]. Он сделал так, что большое число больных могло пользоваться лечением, навещал [их], подходил к прокаженным, раздавал им золото и, хотя был человеком изнеженным и брезгливым, не гнушался врачевать, насколько это было возможно, их покрытые язвами и разрушенные недугом члены. Он испытывал такое сочувствие и жалость к страданиям плоти, что, встречая больных, забывал об императорском достоинстве и о гордости, рождаемой пурпурным одеянием.

Фему Армениаки он освободил от налога, потому что был оттуда родом. Когда наступило врем? выплаты роги, которую синклит, знать и видные люди получает из рук императора, он, движимый великодушием и жаждой славы, бесплатно увеличил рогу всем, достойным награды [24]  24. Рога выплачивалась регулярно на пасху должностным лицам и просто титулованным особам. Поскольку величина роги являлась процентом от вступительного взноса (примерно 9,7%), который вносился для получения титула (Литаврин. 1977, 181), смысл благодеяния состоял именно в том, что Цимисхий увеличил рогу без соответствующего увеличения взноса.


[Закрыть].

6. В это время овдовела, потеряв иерарха, взятая еще императором Никифором великая Антиохия на Оронте, ибо прежний ее катархонт, агарянин [25]  25. Из немецкого перевода получается, что убийц было несколько (Лоретте. 94).


[Закрыть], пронзил копьем грудь благочестивого апостольского мужа, патриарха Христорора [26]  26. Христофор, урожденный Иса, родился в Багдаде; патриархом Антиохии стал в 959 г. Будучи ставленником Сейф-ад-Даулы (см. примеч. 2, кн. II), сохранял ему верность и бежал из Антиохии, когда там поднялось восстание против эмира. После его победы вновь занял патриарший престол. Христофор был убит 22 мая 967 г. в обстановке антивизантийского угара. Его голова была сожжена, тело брошено в Оронт, а резиденция разграблена (Яхъя. 109-111; Занят, 1952).


[Закрыть], ставя ему в вину почитание Спасителя Христа. Заботясь о восстановлении брачных уз [27]  27. Образ церкви как невесты бога восходит к Ветхому завету. Ср. также: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил церковь» (Эфес. V, 25). Ср. еще 2 Коринф. II, 2.


[Закрыть], император Иоанн принялся со всем рвением подыскивать мужа, достойного антиохийской иерархии. Размышляя и раздумывая об этом деле, он вспомнил о Теодоре из Колонии, который с детства вел отшельническую, лишенную треволнений жизнь и тяжкими трудами укрощал свою плеть. Железные вериги, которыми он истязал свое тело, покрывал он власяным рубищем и до тех пор не снимал его, пока оно совершенно не истлевало и не обращалось в прах. Говорят, будто именно этот монах предсказал сначала Никифору, а затем Иоанну императорскую власть. Тогда он находился в Византии, и Иоанн привел его к Полиевкту. Тот вместе с бывшими в городе епископами испытал знания мужа и, найдя, что он не слишком силен в светской учености, но зато чрезвычайно опытен в священной нашей премудрости, помазал его патриархом Антиохии [28]  28. Неизвестно, из какой Колонии происходил Феодор, каппадокийской или армянской. Вероятнее, что он был армянином, как и Цимисхий (Канар. 1953, 566). Феодор I занимал патриарший престол с 23 января 970 г. до 29 мая 976 г. После смерти Христофора временным местоблюстителем был Евстрагий. Арабоязычные антиохийские христиане – «мелькиты» лишились после византийского завоевания своей автономии.


[Закрыть].

Сам Полиевкт прожил лишь несколько дней после рукоположения Феодора [29]  29. Полиевкт (см. примеч. 37, кн. II) умер 5 февраля 970 г. (Грюмель. 1958, 436). Впрочем, если основываться на указании Скилицы (287), что патриарх прожил 35 дней после воцарения, то получается 29 января. До нас дошла прочувственная стихотворная эпитафия на его смерть,.написанная Иоанном Геометром (948-950).


[Закрыть]; он ушел из жизни, оставив церкви, как памятник, образ добродетели, божественной к человеческой мудрости и знаний, к которым он был весьма привержен. После того как Полиевкт, управлявший патриархией около тринадцати лет, переделился в царство блаженного покоя, Иоанн был озабочен тем, чтобы возвести на иераршеский трон мужа, превосходящего всех добродетелями и безупречным поведением. С этой целью он созвал во дворец на следующий день епископов и синклит и обратился к ним с такой речью:

7. «Я признаю лишь одну наивысшую и главенствующую силу, которая вызвала из небытия к бытию все благолепие видимого и невидимого мира. Мне известны, однако, две власти в сей жизни, в насущном земном пространстве: священство и царство [30]  30. Впервые концепция священства и царства была сформулирована Юстинианом I (527-565). См.: Новеллы. VI, 1.


[Закрыть]; одной из них создатель поручил заботиться о душах, а другой – управлять телами людей, с тем чтобы ни одна из сторон не пострадала, но оставались они целыми и невредимыми. И теперь, когда глава церкви отдал долг природе, надлежит всевидящему оку, которое распознает дела человеческие еще до того, как они задуманы, определить для священной должности среди всех людей наиболее достойного мужа. И вот я возвожу [31]  31. В Византии церковь находилась в зависимости от государства. В частности, выбор патриарха фактически определялся императором. Тем не менее Ци-мисхий счел нужным сослаться на положение Эпанагоги, византийского свода законов, о равноправии светской и духовной власти.


[Закрыть] на церковный престол человека, издавна мною испытанного и прославленного всяческими добродетелями, которому Бог даровал способность предвидеть будущее: пусть не проводит сей человек свою жизнь в тени. Его божественное пророчество предрекло мне многое из будущего, которое и свершилось в свое время».

Произнеся сии слова, император вывел на середину отшельника Василия, который с детства избрал монашеский образ жизни и беспрестанно выказывал подвиги тяжкого труда своего на вершинах Олимпа [32]  32. Олимп – гора в Вифинии, недалеко от города Прусы (Брусы). Центр монашества, где в разное время пребывали Феодор Студит, Кирилл (Константин) и Мефодий, Михаил Пселл (Бекк. 1959, 209; Ментон, 1935).


[Закрыть]. Иоанн повелел ему идти в патриарший дворец [33]  З3. Патриарший дворец представлял собой комплекс зданий, включавший как резиденцию патриарха, так и его канцелярию. Располагался недалеко от храма св. Софии (Жанен. 1950, 174; 372-373; Фогт. 1940, 86-88).


[Закрыть], а на следующий день (как раз отмечалось то воскресенье, когда святые отцы укрепили православную веру в почитании божественных икон [34]  34. 13 февраля. Имеется в виду Синод 843 г., восстановивший иконопочитание (Грюмель. 1958, 454).


[Закрыть]) Василий принял помазание на первосвященство и был провозглашен вселенским патриархом [35]  35. Василий I Скамандрин был Константинопольским патриархом до марта (?) 974 г. (Грюмель. 1958, 436). «Вселенским» патриарх Константинополя стал называться с конца VI в.


[Закрыть].

8. Многими тревогами был волнуем дух императора Иоанна; перед ним лежали три пути, и он не знал, какой из них избрать, чтобы не уклониться от верного направления. Недостаток съестных припасов и повсюду распространившийся голод уже третий год пожирали ромейскую державу; угрожало ничего хорошего не предвещавшее нашествие росов [36]  36. Русская угроза явственно обозначилась уже в последние месяцы правления Никифора: составленный в это время диалог «Филопатрис» упоминает о набегах «скифов» (334, 342). Очевидно, второе появление Святослава в Болгарии с самого начала носило антивизантийский характер.


[Закрыть]; карфагеняне и арабы намеревались напасть на только что покоренную ромеями сирийскую Антиохию [37]  37. Это был поход объединенных сил мусульман во главе с Захаром (Скилица. 287). По Яхъе (142-145), пятимесячная осада Антиохии окончилась неудачей.


[Закрыть]. Что касается непреодолимого зла – голода, то [Иоанн] быстрым подвозом припасов из всех гаваней предусмотрительно пресек влияние этого бедствия. Нашествие агарян он остановил при помощи восточного войска под начальством патрикия Николая [38]  38. Патрикий Николай получил для защиты Антиохии под свое командование войска стратига Месопотамии (Скилица. 287). Этого Николая дважды, при Никифоре и Цимисхий, посылали для переговоров к халифам (Гийян. 1974, 66).
  Цимисхий, не чувствуя еще себя на троне уверенно, поставил во главе войска евнуха, со стороны которого не могло быть опасности мятежа.


[Закрыть], который, будучи придворным евнухом государя, приобрел многими стараниями опытность в военном деле.

А с катархонтом войска росов, Сфендославом, он решил вести переговоры. И вот [Иоанн] отрядил к нему послов с требованием, чтобы он, получив обещанную императором Никифором за набег на мисян награду [39]  39. Таким образом, дело не должно было ограничиться суммой в 15 кентинариев. Цимисхий предложил Святославу выплатить остальные деньги за поход. По-видимому, пока Никифор сохранял мирные отношения с русскими в течение 968 г., Святослав также получал от него еще какие-то суммы: «...и седе княжа ту в Переяславце емля дань на грецех», – сообщает летописец (ПВЛ. 47).


[Закрыть], удалился в свои области и к Киммерийскому Боспору [40]  40. Эти слова дали многим историкам пищу для предположений о существовании приазовской Руси. Но данная гипотеза зиждется лишь на неточности перевода, как латинского – Газе, так и старого русского – Попова (Карышковский. 1960, 40-43). Однако Д. Л. Талис считает, что Боспор недаром связывался в сознании Льва Диакона с Русью: ведь арабские писатели называют Боспор Россией, и это далеко не единственный топоним с корнем «рос» в Крыму. Тогда по-новому встал бы вопрос об употреблении применительно к русским этнонима «тавроскифы» (Талис. 1974). Впрочем, археологических свидетельств русского присутствия в Крыму до конца Х в. нет (Гадло. 1968, 65).
  Итак, несмотря на то что дискуссия о причерноморской Руси ведется давно (Половой. 1961; Цанкова-Петкова. 1970; Литаврин. 1972, и т. д.), вопрос этот попрежнему остается открытым (Удальцова. 1969, 129; Арвейлер. 1971).


[Закрыть], покинув Мисию, которая принадлежит ромеям [41]  41. В обмен на уступку Мисии ромеям Цимисхий признавал право Древней Руси на владение Керченским проливом. Фактически он предлагал Святославу продолжать завоевания в Северном Причерноморье, где в то время кочевали печенеги. Согласно русской летописи, и Ольга была недовольна походами Святослава в Болгарию, усматривая главную опасность в кочевниках; такой взгляд являлся вполне реалистичным не только в ситуации того времени, но и для дальнейшей истории Древней Руси.


[Закрыть] и издавна считается частью Македонии [42]  42. В действительности все было наоборот: со второй четверти IX в. историческая Македония (за исключением области Фессалоники) входила в состав первого Болгарского царства. Для имперских идеологов, однако, северной границей Византии по-прежнему оставался Дунай, как и сотни лет назад. О расширительном толковании термина «Македония» в Византии см.: Амантос. 1924, 44.


[Закрыть]. Ибо говорят, что мисяне, отселившись от северных котрагов [43]  43. Котраги (кутригуры) – тюркское племя, жившее у Азовского моря в V– VII вв. (Моравчик. 1958, II, 165). По Феофану (356), это народ, одноплеменный с болгарами. См.: Лишев. 1954, 352; Цанкова-Петкова. 1954.


[Закрыть], хазаров [44]  44. В рукописи Льва Диакона – «харары», но это явная описка. Ранние известия о хазарах относятся к IV в. Кочевали в Западно-Прикаспийской степи. В течение нескольких столетий Хазарский хаганат был великой державой Восточной Европы. В 965 г. хазары были разгромлены Святославом (Данлоп. 1954; Гумилев. 1966).


[Закрыть] и хунавов [45]  45. Народ хунавов упоминается также у Псевдо-Каллисфена (792); кроме того, во многих источниках фигурирует епископство Хунавия на западе Балкан. В «Слове о полку Игореве» встречаются некие «хинова» (см.: Словарь-справочник. 1984, 120-122). Видимо, все это разные звучания этнонима «кун»; племя с таким, названием образовало восточную часть половцев (Добродомов. 1978, 103; 125). Ср.: Моравчик, 1958, II, 347.


[Закрыть], покинули родные места и, бродя по Европе, захватили во времена правившего тогда ромеями Константина, называемого Погонатом [46]  46. Константин IV Погонат был византийским императором в 668-685 гг. Болгары появились на Дунае в 70-х годах VII в.


[Закрыть], эту [область] и поселились в ней; по имени своего родоначальника [47]  47. Имя Булгара, якобы родоначальника болгарского народа, впервые встречается в латинском переводе Феофана Анастасием Библиотекарем, на основании чего издатель К. де Боор произвел конъектуру греческого текста (Моравчик. 1958, II, 98). См.: Ангелов. 1971, 346. Упоминание о Булгаре имеется и у Иосифа Генесия (85-86). Кроме того, в рукописи, опубликованной Сп. Ламбросом (1917, 112) и представляющей собой род краткого справочника, есть фраза, буквально соответствующая тексту Льва Диакона. Историк мог воспользоваться одним из таких справочников, или же, наоборот, автор справочника Ламброса мог списать фразу у Льва. Наконец, имя Булгара известно Михаилу Сирийцу (Михаил. 110).


[Закрыть] Булгара страну стали именовать Булгарией [48]  48. Это – единственное место, где Лев называет Болгарию ее собственным именем. Данный экскурс ничем, кроме упоминания о Котрогах, не напоминает знаменитый экскурс Феофана (368-369; 372-375); источник сведений Диакона неизвестен.


[Закрыть].

9. Существует о них еще и другая история, примерно следующего содержания. Когда Леонтий [49]  49. Леонтий совершил переворот против Юстиниана II в конце 695 г. и был свергнут сам в результате восстания на флоте в 698 г. Он был также лишен носа и сослан.


[Закрыть] отрезал нос императору ромеев Юстиниану [50]  50. Юстиниан II взошел на престол в 685 г. Свергнутый в 695 г. и сосланный в Херсон, он бежал оттуда сначала к хазарам, а затем к болгарам. В 705 г. Юстиниан во главе болгарского войска подошел к Константинополю и сверг Тиверия III. Убит в 711 г.


[Закрыть] и сослал его в Херсон [51]  51. Херсон, древний Херсонес, Корсунь русских летописей – центр византийских владений в Крыму.


[Закрыть], тот, изловчившись, бежал оттуда к Меотиде [52]  52. Меотида – древнее название Азовского моря.


[Закрыть] и склонил на свою сторону народ мисян [53]  53. Первое упоминание о протоболгарах относится к IV в. Тогда они кочевали в Приазовье. Во второй половине VI в. протоболгары разделились: часть их ушла на Запад, в Паннонию (это, очевидно, и имеет в виду Лев, говоря об их «блуждании» по Европе), а часть осталась в Приазовье, известная под названием кутригуров («котрагов» – у Льва). В последней трети VII в. произошло второе разделение протоболгар: под давлением хазар часть их ушла на Среднюю Волгу, а часть – во главе с ханом Аспарухом – дошла до Дуная и поселилась в Южном Поднестровье, в так называемом Онгле. В 680 г. Константин IV предпринял неудачный поход против них, после чего болгары утвердились в Мисии и Добрудже вплоть до Варны.


[Закрыть], пообещав им большую награду, если они вернут ему власть. [Мисяне] последовали за [Юстинианом] и, когда он снова вступил на престол, получили от него область в той части Македонии, которую обтекает Истр [54]  54. Лев Диакон ошибается в определении территории, обещанной болгарам Юстинианом II: к 705 г. болгары уже четверть века жили к югу от Дуная, после же воцарения Юстиниана II им была уступлена область Загорье (район совр. Сливена). Данный пассаж обнаруживает незнакомство Льва с трудами как Феофана, так и Константина Багрянородного.


[Закрыть]. Они переселились туда и, будучи всегда воинственно настроенными, вторгались в пределы Фракии, наносили большой ущерб ромеям и уводили людей в рабство. Однако и ромеи выступали против них [55]  55. Уже в 708 г. византийцы предприняли неудачное нападение на болгар. С 712 г. болгарский хан Тервель, в свою очередь, начал опустошать византийскую Фракию.


[Закрыть], а так как [мисяне] не могли устоять против отваги [ромеев], они скрывались в лесных засадах и побеждали их в неудобных для сражения местах. С того времени произошло много битв, в которых погибли' доблестные полководцы, и древний император Никифор [56]  56. Никифор I (Лев называет его «древним» в противоположность Никифору Фоке) пришел к власти в 802 г. в результате переворота, когда была свергнута императрица Ирина. Внешняя политика Никифора была неудачной: при нем вновь перешли в наступление арабы и болгары. В 811 г. император предпринял поход против Болгарии и занял ее столицу Плиску. Но на обратном пути 26 июля его войско было атаковано болгарами в горных проходах и целиком уничтожено; сам Никифор I при этом погиб.


[Закрыть] тоже был убит мисянами, только Константин Копроним [57]  57. Константин V, сын императора Льва III, вступил на престол в 741 г. Население столицы с неприязнью относилось к новому императору и дало ему прозвище «копроним-гноеименитый». Военные предприятия Константина были успешны: он отразил натиск арабов; совершал походы против болгар в 756, 763, 768, 773-774 гг.; замышлял полностью подчинить Болгарию, и некоторые круги болгарской знати сочувствовали его планам. Однако флот, посланный в 766 г. для завоевания Болгарии, был рассеян бурей, а дальнейшие походы были безрезультатны. Умер Константин в 775 г.


[Закрыть] победил мисян, а вслед за ним – его внук Константин, сын императрицы Ирины [58]  58. Константин VI был внуком Константина V и сыном Льва IV. Со смертью последнего в 780 г. его вдова Ирина стала регентшей при малолетнем Константине VI. Внешнее положение Византии в тот период резко ухудшилось. В 789 г. болгары вторглись в Македонию. Константин VI выступил против них и был разбит. Попытка реванша, предпринятая им в 796 г., также оказалась не вполне удачной. В 797 г. по приказу матери Константин был ослеплен.


[Закрыть], и уже в наше время император Иоанн покорил их города. История не сохранила упоминаний о ком-либо ином из ромеев, победившем мисян на их земле [59]  59. Эти слова могли быть написаны лишь до решающих побед Василия II над болгарами. Но вопрос в том – какие победы Василия следует отнести к решающим? Так мы сможем определить дату, ранее которой написал свою «Историю» Лев Диакон. М. Я. Сюзюмов считал, что данный пассаж не мог быть написан после победы над болгарами в 991 г., когда был взят в плен царь Роман (Сюзюмов. 1916, 138; 1971, 128). По мнению же П. О. Карышковского, поражение Болгарии в 991 г. не было решающим: во-первых, болгары немедленно после этого перешли в наступление; во-вторых, Роман уже давно лишь номинально был правителем Болгарии – реальной властью обладал Самуил. Таким образом, отправной датой становится 996 год-время Сперхейской битвы (Карышковский. 1953, 41, примеч. 5). Следует учитывать, однако, что Лев Диакон говорит о поражении болгар «на их собственной земле». В 991-994 гг. Василий II не решился вторгнуться во внутренние области Болгарии, в 996 г. Ники-фор Уран разгромил Самуила в сердце Греции, на реке Сперхей, вдали от болгарской земли. Значит, данный пассаж мог быть написан в любое время до 1001 г.


[Закрыть]. Но довольно [писать] о них.

10. Сфендослав очень гордился своими победами над мисянами; он уже прочно овладел их страной [60]  60. Видимо, власть Святослава все же не распространялась на западную часть Болгарии, которая в дальнейшем стала очагом болгарского сопротивления византийской экспансии.


[Закрыть] и весь проникся варварской наглостью и спесью. Объятых ужасом испуганных мисян он умерщвлял с врожденной жестокостью: говорят, что, с бою взяв Филиппополь [61]  61. Филиппополь – город во Фракии на реке Эвр (Марица), ныне Пловдив. Основан в IV в. до н. э. Филиппом Македонским на месте фракийского поселения Пулпудева.


[Закрыть], он со свойственной ему бесчеловечной свирепостью посадил на кол двадцать тысяч оставшихся в городе жителей [62]  62. Цифра 20 тыс. – очевидное преувеличение, тем более, что, как явствует из «Истории», это была даже не большая часть населения города. Но самый факт террора в Филиппополе достоверен: по сообщению Скилицы (285), Цимисхий вскоре переселил туда значительное число «манихеев» из Малой Азии – видимо, город совсем обезлюдел. На то же самое указывает и русская летопись: «И поиде Святослав ко граду, воюя и грады разбивая, иже стоят и до днешняго дня пусты» (ПВЛ. 50). О разгроме Филиппополя пишет и Анна Комнина (394-395). Расправа над Филиппополем свидетельствует, что не только среди болгар не было единства в отношении к Святославу, но и политика самого Святослава в Болгарии была неоднозначной. Филиппополь находился недалеко от византийской границы, и проимперские настроения явно были там сильнее, чем в северной Болгарии.


[Закрыть] и тем самым смирил и [обуздал] всякое сопротивление и обеспечил покорность. Ромейским послам [Сфендослав] ответил надменно и дерзко: «Я уйду из этой богатой страны не раньше, чем получу большую денежную дань и выкуп за все захваченные мною в ходе войны города и за всех пленных. Если же ромеи не захотят заплатить то, что я требую, пусть тотчас же покинут Европу, на которую они не имеют права, и убираются в Азию [63]  63. В этих запальчивых словах Святослава могло отразиться смутное воспоминание о тех временах, когда славяне в VII в. заняли практически весь Балканский полуостров (Аитаврин. 1986, 378).


[Закрыть], а иначе пусть и не надеются на заключение мира с тавроскифами».

Император Иоанн, получив такой ответ от скифа, снова отправил к нему послов, поручив им передать следующее: «Мы верим в то, что провидение управляет вселенной, и исповедуем все христианские законы; поэтому мы считаем, что не должны сами разрушать доставшийся нам от отцов неоскверненным и благодаря споспеществованию Бога неколебимый мир [64]  64. Имеются в виду мирные договоры Византии с Русью 907, 911 и 944 гг. Ссылка на божье посредничество содержится во всех трех договорах. 907 г.: «... целоваше сами крест, а Олега водиша и мужей его по роту по русскому закону»; 911 г.-«...честным крестом с Святою единосущною троицею единого истинного Бога нашего. . . мы же кляхомся ко царю вашему, иже от Бога суще, яко Божие здание, по закону и по покону языка нашего не преступати на нем, ни иному от строки нашея от уставленных слов мира и любви»; 944 г.: «Аще кто преступит ее... да будет клет от Бога и от Перуна».


[Закрыть]. Вот почему мы настоятельно убеждаем и советуем вам, как друзьям, тотчас же, без промедления и отговорок, покинуть страну, которая вам отнюдь не принадлежит. Знайте, что если вы не последуете сему доброму совету, то не мы, а вы окажетесь нарушителями заключенного в давние времена мира. Пусть наш ответ не покажется вам дерзким; мы уповаем на бессмертного Бога-Христа: если вы сами не уйдете из страны, то мы изгоним вас из нее против вашей воли. Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря [65]  65. Игорь княжил с 912 г. Объединил восточнославянские племена между Днестром и Дунаем; в 941 г. предпринял неудачный поход на Византию; в 944 г. заключил с нею договор.


[Закрыть], который, презрев клятвенный договор [66]  66. Имеется в виду договор Олега. Многие исследователи считают его поход легендарным, но данное упоминание Льва – единственное в византийской литературе – доказывает его истинность (Сюзюмов. 1916, 165; Васильев. 1951, 176-177).


[Закрыть] приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов [67]  67. Число 10 тыс. фигурирует во многих источниках. Оно известно Скилице (229), Зонаре (III, 476), Нестору (49). Более правдоподобно сообщение Лиутпранда о тысяче кораблей.


[Закрыть], а к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды [68]  68. Данный пассаж может служить доказательством знакомства Льва Диакона с житием Василия Нового, тоже повествующим о походе Игоря (Карышковский. 1960, 47), где читаем: «... едва спаслись в свою землю, чтобы рассказать о том, что с ними случилось» (Василий Новый. 86, см. также 84).
  В Константинополе знали о приближении Игоря. И хотя византийский флот был в это время далеко на Востоке, протовестиарий Феофан, возглавивший оборону столицы, отремонтировал по приказу Романа I несколько старых торговых судов и снабдил их «греческим огнем». 8 июля 941 г. у входа в Боспорскую гавань русский флот был подожжен и отступил. В то время как большая часть русских сил высадилась на черноморском побережье и продолжала боевые действия до сентября, сам Игорь сразу же вернулся в Киев (Половой. 1961), так что сведения Льва Диакона верны (см. также примеч. 42, кн. IX).


[Закрыть]. Не упоминаю я уж о его [дальнейшей] жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев [69]  69. Игорь был убит у Искоростеня, в земле древлян, при попытке вторично собрать с них дань осенью 944 г. (ПВЛ. 39-40). Упоминание о германцах загадочно. В Византии IX-XII вв. так называли французов. Может быть. Лев Диакон или писец со слуха приняли форму ***. (так называет древлян Константин Багрянородный) за ***, но возможно – историк хотел здесь средствами традиционной книжности подчеркнуть, что это племя живет на западе Руси (Диттен. 1984). В летописях есть прямые указания на то, что земли древлян не причисляли к русской земле (Насонов. 1952, 29; 55-56). Это племя отличалось от племен, составивших ядро древнерусской народности, и по происхождению, и по обрядам, и по диалекту (Третьяков. 1948, 136); Лев Диакон счел нужным как-то маркировать эту обособленность древлян и связал ее с их местоположением на западе русской земли.


[Закрыть], он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое. Я думаю, что и ты не вернешься в свое отечество, если вынудишь ромейскую силу выступить против тебя, – ты найдешь погибель здесь со всем своим войском, и ни один факелоносец [70]  70. Ошибочные переводы этого слова у Газе (Лев Диакон. 106) и Попова (66) породили предположение, будто русские имели в своем флоте огненосные суда (см., напр.: Чертков. 1843, 194; Шлюмберже. 1896, 43). В действительности же *** – это жрец-факелоносец, сопровождавший в походах армию лакедемонян и являвшийся неприкосновенным. Гибель неприкосновенного жреца очень рано стала метафорой гибели всего войска: см., напр.: Геродот (VIII, 6), Михаил Пселл (II, 27). В. Г. Васильевский, приводя примеры ошибок в переводе Д. Попова, в этом месте и сам ошибся (1909, 99).


[Закрыть] не прибудет в Скифию, чтобы возвестить о постигшей вас страшной участи».

Это послание рассердило Сфендослава, и он, охваченный варварским бешенством и безумием, послал такой ответ: «Я не вижу никакой необходимости для императора ромеев спешить к нам; пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну – мы сами разобьем вскоре свои шатры у ворот Византия [71]  71. «И посла къ грекомъ глаголя „хочю на вы ити и взяти градъ вашъ», – сообщает летописец (ПВЛ. 50). Угроза Святослава вызвала в Константинополе панику. Именно к этому времени, согласно Скилице, относится эпитафия, начертанная на надгробье Никифора Фоки митрополитом Иоанном Милитинским. Вот отрывок из нее: «...ныне восстань, о владыка, и построй пеших, конных, лучников, свое войско, фаланги, полки: на. нас устремляется росское всеоружие. Скифские племена рвутся к убийствам. Все те народы которые раньше трепетали от одного твоего образа ... ныне грабят твой город... Если же ты не сделаешь этого, тогда прими нас всех в свою могилу» (Скилица. 282-283). Ср.: Карышковскии. 1953, 22Й. Можно предположить, что к этому же времени относится пророчество, начертанное на цоколе конной статуи, стоявшей на площади 1 авра, – по словам автора анонимного трактата «Древности Константинополя», написанного около 995 г., на нем «вырезаны рассказы о последних днях города, когда росы будут готовы разрушить этот город» (Древности. 176).


[Закрыть] и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих [72]  72. Презрительное упоминание о «трудах рук своих» могло содержать намек на византийское фемное войско, которое все еще состояло из стратиотов-крестьян, ведших хозяйство, тогда как в дружину Святослава входили воины-профессионалы.


[Закрыть], а мужи крови [73]  73. «Мужи крови» – цитата из Второй книги Царств (XVI, 7-8). Это выражение встречается у Льва Диакона и в других местах (см.: III, 1; 4). Ясно, что если Лев и пользовался архивными материалами (Карышковскии. 1953, 53), то в своем труде их не цитировал, а свободно пересказывал: ведь библейская реминисценция не могла прийти в голову язычнику Святославу.


[Закрыть], которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумию своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами».

11. Получив известие об этих безумных речах, император решил незамедлительно со всем усердием готовиться к войне, дабы предупредить нашествие [Сфендослава] и преградить ему доступ к столице. Он тут же набрал отряд из храбрых и отважных мужей, назвал их «бессмертными» [74]  74. Армянский историк Асохик упоминает «отряд пехоты, называемый отрядом саларов (военачальников)» (128), который, видимо, тождествен отряду «бессмертных»; комплектовался из детей погибших воинов, часто упоминается в источниках конца XI-начала XII в. (Икономидис. 1972, 332– 333).


[Закрыть] и приказал находиться при нем. Затем он [повелел] магистру Варде, прозванному Склиром [75]  75. Варда Склир (ок. 920-март 991) – одна из самых ярких фигур этого периода (см. о нем: Зейбт. 1976, 29-58). Его биография прослеживается в дальнейшем Львом Диаконом. Знаменитый малоазийский род Склиров известен с IX до XII в. Эта семья дала многих выдающихся полководцев, и ее влияние не было сломлено (как это произошло, к примеру, с родом Фок) гонениями Василия II против военной знати (Каждая. 1974, 125, 141).


[Закрыть], родному брату покойной жены его Марии [76]  76. Мария Склирина, дочь Фотиноса, умерла до 969 г. (Зейбт. 1976, 29). Об этом, согласно Льву Диакону (V, 5), напоминала Феофано Никифору Фоке, говоря о необходимости женить Цимисхия.


[Закрыть], мужу предприимчивому и необыкновенно храброму, а также патрикию Петру, которого император Никифор за присущее ему мужество и за славные воинские подвиги назначил стратопедархом (рассказывают, что во время набега скифов на Фракию, когда Петру, несмотря на то что он был скопцом, случилось выступить со своим отрядом против них в битве, в промежуток между рядами выехал на коне вождь скифов, муж огромного роста, надежно защищенный панцирем, и, потрясая длинным копьем, стал вызывать желающего выступить против него; тогда Петр, преисполненный сверх ожиданий храбрости и отваги, мощно развернулся и с такой силой направил обеими руками копье в грудь скифа, что острие пронзило тело насквозь и вышло из спины; не смогла защитить великана кольчужная броня, и он, не издав ни звука, распростерся на земле, а скифы, пораженные необычным, удивительным зрелищем, обратились в бегство [77]  77. Эта стычка со «скифами», походя упомянутая Львом Диаконом, имела, очевидно, большее значение, чем то, которое он пытается ей придать. Об этом свидетельствует хотя бы участие в битве Петра. Вообще события 970 г., отраженные в русской летописи, не освещены в греческих источниках (Сюзюмов. 1916, 163-164). Видимо, сражение имело неблагоприятный для византийцев исход: вплоть до битвы у Аркадиополя успех сопутствовал русским.


[Закрыть]), – вот этим-то [двум] военачальникам император и приказал собрать войско и отправиться в близлежащие и пограничные с Мисией земли. Они получили повеление провести там зиму [78]  78. Имеется в виду остаток зимы 969/70 г.


[Закрыть], упражняя воинов и объезжая страну, чтобы она не потерпела никакого вреда от скифских набегов. Было также предписано посылать по бивуакам и [занятым] врагами областям переодетых в скифское платье, владеющих обоими языками людей [79]  79. Можно полагать, что Лев говорит о языках врагов (славянском и норманском). Но более вероятно, что имеется в виду греческий и славянский. Роль таких соглядатаев могли выполнять те болгары, которые приняли византийское подданство; в Х в. русские и болгары, несомненно, свободно понимали друг друга.


[Закрыть], чтобы они узнавали о намерениях неприятеля и сообщали о них затем императору. Получив такие приказания от государя, [военачальники] вступают в Европу.

12. Узнав о походе [ромеев], тавроскифы отделили от своего войска одну часть, присоединили к ней большое число гуннов [80]  80. В Х в. под этниконом «гунны» подразумевались венгры (Моравчик. 1958,. II, 235), ср. примеч. 10 к кн. II. Скилица называет их турками (288),, как и Константин Багрянородный.


[Закрыть] и мисян и отправили их против ромеев [81]  81. Скилица различает характер взаимоотношений русских с болгарами и их отношения с венграми и печенегами, которые, хотя и были союзниками Святослава, действовали, однако, отдельно (Скилица. 289).


[Закрыть]. Как только магистр Варда, который всегда был мужем доблестным и решительным, а в то время особенно пламенел гневом и страстной отвагой, узнал о нападении врагов, он собрал вокруг себя отряд отборных воинов и спешно выступил на битву; позвав Иоанна Алакаса [82]  82. Род Алакасов имел печенежское происхождение, возвысился в первой половине XI в. (Каждая. 1974, 126; 139).


[Закрыть], он послал его в разведку с поручением осмотреть [войско] скифов, разузнать их численность, место, на котором они расположились, а также чем они заняты. Все эти сведения [Иоанн] должен был как можно скорее прислать ему, чтобы он мог подготовить и выстроить воинов для сражения.

Иоанн с отборными всадниками быстро прискакал к [лагерю] скифов; на следующий день он отрядил [воина] к магистру, убеждая его прибыть со всем войском, так как скифы расположились невдалеке, очень близко. Услышав это известие, [Варда] разделил фалангу на три части и одной из них приказал следовать прямо за ним в центре, а двум другим – скрыться в стороне, в лесах, и выскочить из засады, как только они услышат трубный звук, призывающий к бою [83]  83. Согласно Скилице (289), задача патрикия Алакаса состояла не только в разведке: его отряд должен был спровоцировать противника и, изобразив притворное отступление, завлечь его в засаду.


[Закрыть]. Отдав эти распоряжения лохагам, он устремился прямо на скифов. Завязалась горячая битва, вражеское войско значительно превосходило своим числом [войско ромеев] – у них было больше тридцати тысяч, а у магистра, считая вместе с теми, которые расположились в засаде, не более десяти тысяч [84]  84. О численности ромеев Скилица приводит правдоподобную цифру: 12 тыс.г но русских, по его уверению, было 308 тыс., что совершенно невозможно (Скилица. 288).


[Закрыть]. Уже шло сражение, и с обеих сторон гибли храбрейшие воины, И тут, говорят, какой-то скиф, кичась своей силой и могучестью тела, вырвался вперед из окружавшей его фаланги всадников, подскакал к Варде и ударил его мечом по шлему. Но удар был неудачным: лезвие меча, ударившись о твердь шлема, согнулось и соскользнуло в сторону. Тогда патрикий Константин [85]  85. Константин Склир – брат Варды и муж Софии, дочери Льва Фоки. Во время мятежа, возглавленного Вардой Склиром, успешно командовал армией повстанцев в битве при Рагеа в 977 г. После подавления мятежа бежал в 979 г. вместе с братом в Багдад. Умер 11 марта 991 г. (Зейбт. 1976, 58-60).


[Закрыть], брат Варды, юноша, у которого едва пробивался пушок на подбородке, но который был огромного роста и непобедимой, непреодолимой силы, извлек меч и набросился на скифа. Тот устрашился натиска Константина и уклонился от удара, откинувшись на круп лошади. Удар пришелся по шее коня, и голова его отлетела в сторону; скиф же рухнул вместе с конем на землю и был заколот Константином.

13. Так как [успех] битвы склонялся то в пользу одного, то в пользу другого войска и непостоянство счастья переходило бесперечь с одной стороны на другую, Варда приказал трубить военный сбор и часто бить в тимпаны. По сему знаку поднялась спрятанная в засаде фаланга и устремилась на скифов с тыла [86]  86. Скилица утверждает (290), что попали в засаду и погибли одни печенеги, и только после этого между собой столкнулись главные силы.


[Закрыть]: охваченные страхом, они стали склоняться к бегству. Однако в то время, когда отступление еще только началось, какой-то знатный скиф, превосходивший прочих воинов большим ростом и блеском доспехов, двигаясь по пространству между двумя войсками, стал возбуждать в своих соратниках мужество. К нему подскакал Варда Склир и так ударил его по голове, что меч проник до пояса; шлем не мог защитить скифа, панцирь не выдержал силы руки и разящего действия меча. Тот свалился на землю, разрубленный надвое; ромеи приободрились и огласили воздух радостными криками. Скифы пришли в ужас от этого поразительного, сверхъестественного удара; они завопили, сломали свой строй и обратились в бегство. До позднего вечера ромеи преследовали их и беспощадно истребляли. Говорят, что в этой битве было убито пятьдесят пять ромеев, много было ранено и еще больше пало коней, а скифов погибло более двадцати тысяч [87]  87. По словам самого Льва Диакона, исход битвы был долго неясен, поэтому приводимые им цифры потерь сомнительны.


[Закрыть]. Вот как закончилось это сражение между скифами и ромеями [88]  88. Сражение под Аркадиополем (совр. Люле-Бургаз) весной 970 г., описанное Львом, часто отождествлялось с битвой, о которой повествует русская летопись,-предпринимались даже попытки усомниться в правдивости рассказа Льва Диакона (см., напр.: Белов. 1873, 172-175; Дринов, 1876, 469-470). Однако нельзя усматривать в обобщенном изложении летописи (ПВЛ. 50) указание на какое-либо конкретное сражение.


[Закрыть].

А император Иоанн торопил азиатские войска с переправой через Геллеспонт в Европу [89]  89. Это сообщение Льва Диакона трудно объяснить: ведь малоазийские войска, находившиеся под командованием Варды Склира, были переправлены в Европу перед аркадиопольской битвой (Скилица. 288) и немедленно вернулись в Азию для подавления вспыхнувшего там восстания Фоки. Это известно и самому Льву Диакону (VII, 3). Попытка Ф. Лоретте объяснить это место путем добавления при переводе фразы слов «еще дополнительные войска» (Лоретте. .104)-ничего не дает. Видимо, Лев поставил данный пассаж не на свое место, и он должен быть отнесен к концу следующей, VII книги (Сюаюмов. 1916, 160).


[Закрыть]. Он приказал им провести зиму в областях Фракии и Македонии, ежедневно упражняясь во владении оружием, чтобы не оказаться неспособными к предстоящим боям и не быть разбитыми неприятелем. [Он повелел им], чтобы они дожидались весны [90]  90. Если высказанное только что предположение верно, то имеется в виду весна 971 г. Эти же слова читаем в восьмой главе VII книги (см. примеч. 37. кн. VII).


[Закрыть], – когда же весна рассеет зимнее ненастье и лик земли окончательно прояснится, он сам прибудет к ним, ведя за собой войска свои, и со всеми силами обрушится на тавроскифов.