Текст книги "Бычара (СИ)"
Автор книги: lesana_s
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Пойдём, поможешь мне зарезать мерзкого Джеки, а то этот фламандский ублюдок мне не нравится. Никогда не нравился, – процедил он сквозь зубы, сжимая рукоять ножа и шагая рядом с верным другом.
– Ладно.
***
– Вон, посмотри, бычара какой ходит полуголый по двору, сверкает своими мускулами, думает, что все девчонки вокруг сбегутся на его мышцы и будут визжать, ой, то есть мычать от восторга, – хихикнул в ладонь Бруно, выглядывая из-за кустов. Ворота были открыты, и друзьям было видно, как Джек таскает вёдра с навозом и вываливает в колодец, куря сигарету и думая о чём-то своём.
– Ага, и поэтому, может, не надо рисковать? По сравнению с ним, ты дохлик, а он вон какой огромный стал.
– Он девочка! У него нет яиц! Что мне его надутые мышцы? Я их проткну ножом – и всё! – закричал Бруно, да так громко, что не заметил, как Джек выбежал со двора на дорогу, покрутил головой и тут же увидел их. Его свирепый взгляд устремился на них. Его мощные руки сжались в кулаки, он показал оскал, щёлкнул шейными позвонками и ринулся к ним. – Давай бегом отсюда, – скомандовал Бруно и умчался, не оглядываясь на разъярённого бычару.
========== Глава 7: Кто валялся у моих ног ==========
Пение Аманды, погрузившее Бруно и даже меня некоторый транс, вдруг перебил голос Дидерика:
– Джек, мы здесь, выйди.
Усмехнувшись, я отключил связь. Бруно обиженно посмотрел на меня снизу вверх.
– Ну что, будешь Аманду? – Я едва удержался, чтобы не прописать ему по зубам.
Схеперс радостно закивал и, высунув язык, задышал, как собака в жаркую погоду. Я улыбнулся, посмотрел в окно: снаружи остановился темно-зелёный джип. Из него вышел только Дидерик, но тонированные окна были опущены, и я увидел мечту – Люсию – и обстоятельства – Аманду.
– Помнишь, я сказал, что сделаю всё для тебя, дружочек ты мой нерадивый? Так вот, твоя милашка здесь! – воскликнул я и расхохотался вместе с Бруно. Он подпрыгивал, хлопал в ладоши, его глаза сияли, а несколько оставшихся зубов сверкали в лучах солнца. – Так, ладно. Ты пока посиди тихо, я отдам твоего друга, во-о-он тому лысому тощему чудовищу. – И я показал пальцем на ждущего Дидерика, подведя Бруно к окну, чтобы он окончательно поверил в наше примирение. Мне нужно было его доверие, так удар будет сильнее. – А потом я приведу Аманду, хорошо?
Бруно усердно закивал.
– Ах, да, и если сестра вломится и попытается утащить тебя, то сопротивляйся, ладно? Покажи ей, как тебе хорошо со мной. – Бруно старался сделать вид, что он всё понял и скажет как нужно. Вот ведь наивное существо. – Тогда смотри в окошко, любуйся происходящим и с улыбкой маши сестре.
Настроив его на положительный лад, я выкатил дружочка на улицу.
– Джек, на какой хер тебе нужен был калека? Ты по-моему на нем достаточно отыгрался, – возмутился Дидерик, со вскинутыми руками подходя ближе.
– Это по-твоему, – огрызнулся я, передавая ему соратника Брунито. – А вообще, не задавай вопросов, не беси меня.
– Где взял дружка Бруно? – Друг либо оглох на оба уха, либо осознанно пытался получить от меня по лицу.
– Из дома забирал, – рыкнул я, чуть ли не скидывая с крыльца кресло с выродком. Теперь в доме оставался Бруно. – Забирай!
Дидерик аккуратно откатил инвалида подальше, а затем бросился в дом, пользуясь моим отсутствием в дверном проёме. Следом за ним вломилась и Люсия, и её драгоценная подружка. Увидев разбросанные по полу журналы с голыми девицами с лицом Аманды, Дидерик побледнел, а затем покачнулся и с тихим стоном рухнул на стул. Люсия же наоборот – не замечала ничего вокруг. Едва завидев брата, она тут же кинулась к нему, проверяя, действительно ли он цел, как я утверждал. Углядев пару ссадин, она укоризненно посмотрела на меня, а я в этот момент очень правдоподобно изобразил рвотные позывы.
Вот уж чего я не понимал, и от чего меня трясло и коробило – так это от её сестринской любви к ублюдку Бруно, учитывая всю ту мерзость, которой он осквернил её детство и юность. Уму непостижимо! Он бил её, оскорблял, пихал ей в рот мужское эго, выставлял шлюхой перед друзьями… И после всего этого дерьма она трясётся за его жизнь! Чёрт!
Раздражение закипало и рвалось наружу, как вода в закрытом наглухо чайнике. Не будь Люсия Люсией – моей «любимой француженкой», несбыточной мечтой десятилетнего Джеки Ванмарсениля – я бы, наверное, уже проломил ей череп. А заодно и Дидерику.
Тестостерон в крови кипел, и я довольно быстро убедил себя, что Дидерику надо врезать. Дёрнулся, готовясь замахнуться на него, ничего не подозревающего, кулаком, но вдруг замер, ощущая на плече практически невесомое касание.
Аманда подошла и совершенно бесстрашно привлекла к себе внимание, впрочем, тут же отпуская меня и складывая руки на груди.
– У него разве нет родственников? – спокойно, как и всегда, поинтересовалась она, специально, или нет, но загораживая проход и не давая выйти на свежий воздух, вдохнуть запах леса и покурить уже наконец-то.
Я усмехнулся, тут же забыв и о Дидерике, и о Люсии, всё ещё ощупывающей брата. Впервые рядом с Амандой у меня не было желания прогнать её. Наорать. Испугать. Показаться грубым. Она будто щелчком успокоила бушующий во мне вулкан. Чуть опустив глаза, я заметил, как её небольшая грудь вздымается под бежевым плащом, и не сдержал усмешки: уж в одном проклятый Схеперс был прав – она чертовски сексуальна.
– Счастливый случай, представляешь, у этого говнюка никого нет, кроме соседки-сиделки. – Пожав плечами, я, не отвлекаясь ни на что, разглядывал объекта моего возмездия. Или, может, вожделения?
– Джек, что ты задумал? – Аманде очень хотелось показаться расслабленной, но я не мог не замечать, что безумный блеск в моих глазах слегка её тревожит.
– А ты отправь Люсию и Дидерика отсюда, тогда узнаешь. – Подмигнул я и, обойдя её, вышел на улицу. Затем схватил Дидерика за локоть и выставил наружу, тут же возвращаясь и за Люсией, жалкое сопротивление которой прошло для меня незамеченным. Итого в домике осталась лишь Аманда и Бруно, упавший перед ней на колени и целующий её ноги, радуясь моему подарку.
– Ты обещал отдать мне брата! – как мышка, попавшая в ловушку, пропищала моя француженка. Ей очень хотелось зайти обратно в дом, но я уже никого не пускал, а Дидерик, её нынешняя опора и защита, явно не желал ввязываться в драку.
– Вот как отвезёте бедолагу и вернётесь, обещаю, отдам вам Бруно, – с усмешкой сказал я.
– А если я не поеду? – шепнула Люсия, поглядывая через моё плечо на дверной проём, в котором виднелись силуэты Аманды и счастливого Бруно.
– Тогда я свяжу тебя и суну кляп в рот, а потом отымею так, что встать не сможешь, – я угрожающе ухмыльнулся и, чтобы выглядеть ещё более устрашающим, шагнул вперёд, практически прижимаясь к ней вплотную.
На мгновение я даже представил сказанное и оттого улыбнулся ещё шире. Будто на несколько секунд успел позабыть, что «мечту» не ебут, а тихо лелеют, но безумие не продлилось долго: увидев округлившиеся от ужаса и удивления глаза моей вожделенной француженки, я усмехнулся и отстранился, понимая, что всё делаю верно. Всё-таки иногда мечта должна оставаться мечтою.
– Я же сказал, что отдам тебе брата целым и невредимым, почему не веришь? – я продолжил говорить уже спокойнее. – Скажи, я хоть когда-нибудь тебя обманывал?
Люсия покачала головой и, опустив взгляд, сделала пару робких шагов назад.
– Поезжай помоги Дидерику, – Аманда неожиданно для меня подала голос. – А я обещаю тебе, что с Бруно ничего не случится. К тому же посмотри на него – он вполне доволен!
Я усмехнулся, в момент осознав, почему Аманда стала любимицей всех психов Бельгии: её дар убеждения и эти тёплые интонации в голосе могли с любым сотворить чудо. Вот только жаль, что на меня это не действует.
Решив играть с «психологиней» заодно, я отошёл в сторону и дал Люсии убедиться, что Бруно радуется, как трёхлетний ребёнок целой плитке шоколада. Он стоял на коленях, сложив руки как при молитве, и любовался Амандой. Она была его иконой.
Честно говоря, идя на такие уступки, я надеялся, что Люсия наконец успокоится и свалит, забрав с собой всех ненужных, давая тем самым моей мести свершиться. Но не тут-то было. Её тревожность достигла апогея: видимо, она подумала, что неспроста я пытаюсь выпроводить их с Дидериком столь настойчиво.
– Всё, мне этот цирк надоел, я вызываю полицию! – выкрикнула Люсия, отворачиваясь от домика и дрожащими руками вытаскивая смартфон. Блять, только жандармов мне здесь не хватало!
Я перевёл взгляд на Аманду, но она, предвосхитив приказ, уже вышла из домика и направилась к нервной подружке. Это помогло хотя бы временно: вызов Люсия сбросила, так и не дождавшись ответа, но нужна была полная победа – чтобы нам никто не мешал. Аманда украдкой подмигнула мне, призывая предоставить сестру Бруно ей. И я доверился, в очередной раз ощущая к «психологине» очень странное влечение, впрочем, не без доли уважения. Черти, и что она творит с людьми, эта Аманда?!
Сел на ступеньки и закурил, смотря одновременно на всех и в никуда. Никотин жёг лёгкие примерно так же, как и взгляд Дидерика, которым он одарил меня, когда усадил калеку на заднее сидение.
– Джек, зачем тебе Аманда и Бруно? – Дидерик тем временем подошёл ближе, безжалостно вырывая меня из размышлений.
– Посидим, чай попьём, – усмехнулся я, даже не пытаясь скрыть сквозящий в голосе сарказм. – Вспомним детство, фото посмотрим, а может, и видео с дней рождения.
Дидерик, разумеется, не поверил и в голос рассмеялся, закуривая сигарету и присаживаясь рядом.
Бруно, как оказалось, тоже умостился около меня, видимо, выполз из домика вслед за Амандой. Положив голову мне на плечо, он улыбался. Вздыхал так громко, я аж испугался, что у него сердечный приступ, – а у него, блять, любовь, понимаешь ли. Уёбок. Но лежать на мне я всё же разрешил, иначе Люсия могла бы и правда лишить меня его компании.
– Чай? От тебя разит спиртом, Джек. – Дидерик покачал головой, как бы невзначай выражая желание услышать правдивый ответ. Но, увидев, как Бруно обнимает меня и наверняка благодарит за красивый, стройный подгон на хрен-знает-насколько высоких каблуках, мой дружище далёкого увлекательнейшего детства вытянул физиономию в непонимании: а чего это он ко мне ластится, как учуявший валерьянку кот? – Ты и Бруно опоил?
– Не, он трезв, – хохотнул я, косясь на онаниста и выпуская струю дыма прямо ему в лицо. Он закашлялся, а я расплылся в улыбке и, затянувшись ещё сильнее, выдохнул ровно туда же.
«Всю жизнь бы так забавлялся», – подумал я, ненароком переводя взгляд на Аманду, всё ещё «обрабатывавшую» лучшую подружку.
– Люсия, верь мне, с Бруно ничего не случится! – проникновенно вскрикнула она, встряхнув собеседницу за плечи. Хах, я и не знал, что Аманда умеет повышать голос, вау. – Я очень хочу помочь, и если Джеку нужно освободиться именно таким образом, то пускай так и будет, прошу тебя, дай шанс!
– Аманда, пойми: всем не поможешь! Ты не знаешь, что у него на уме. – Люсия ткнула пальцем в мою сторону, пронзив грозным взглядом.
– Поможешь, Люсия, вот увидишь! – «Психологиня» пошла на второй круг убеждений.
Неужели Люсия так и не сдастся? Я уже и не знал, за кого болею больше; вот бы их на ринг в купальниках – или голенькими, сразу в масле и перчатках. Ух, я бы их после боя обеих потренировал как следует.
Пошлые фантазии заставили меня злорадно усмехнуться, но долго они, к сожалению, не продлились. Толчок в плечо от друга и вздохи дебила Бруно, обнимавшего меня за локоть, быстро вернули сознание в реальность.
– Может, и мы останемся, а? Мы тоже как-никак уже почти родные, – Дидерик предпринял ещё одну попытку, но, увидев мой взгляд, тут же вздохнул, понимая всю её бесперспективность.
– У тебя в машине тот, кто меня ударил, и потом держал, очень крепко держал, и не давал вырваться, – напомнил я, и он кивнул, соглашаясь. – Тебе надо вернуть подонка в одинокую квартиру и постараться сделать так, чтобы он сгнил там.
– Но если мы управимся за час, то вернёмся и останемся, да? – Дидерик, видимо, решил во что бы то ни стало со мной договориться, и я согласился подыграть. В конце концов, если это усыпит его бдительность, то почему бы и нет?
– Через два, – выпустив облачко дыма, задумчиво произнёс я. – Ну, сколько ты сюда ехал, ещё и пробки, ещё чего, – по-доброму намекнул другу, что торопиться с возвращением не надо. Я только войду в раж, а тут раз – и всё прекратится? Нет, так дело не пойдёт. Это касается только меня и Бруно. Ну и Аманды.
– Мне страшно, Джек. – Друг внезапно грустно выдохнул, решив, наверное, победить меня искренностью. – Я очень не хочу проблем…
– За Аманду боишься? – я перебил его, резко взглянув в глаза.
– За тебя тоже.– Дидерик тут же замотал головой, но я был уверен в том, что он лукавит. Аманда – вот, кто прочно занимает его мозги.
– Не стоит за меня бояться, ты лучше посодействуй мне и сделай, как я прошу, – спокойно проговорил я, краем глаза следя за диалогом подруг. – И тогда ничего плохого не случится.
Дидерик опустил глаза и закивал, наконец полностью соглашаясь. Видимо, всё же чувствовал вину за мою трагедию. Хоть я сам велел ему бежать, решение это он принимал тогда сам.
– Аманда – умная девочка, а главное, взрослая и прекрасно знает, чего хочет! – Усмехнувшись, я показал пальцем на двух уже обнимающихся девушек. – Вон, погляди, как под её настойчивостью прогибается подружка!
Аманда тем временем стискивала Люсию в объятиях и продолжала убеждать, что всё делается к лучшему, что это шаг к моему выздоровлению, что я больше не подойду к Бруно и забуду о нём навсегда. Блять, даже мне захотелось в это поверить! Ну, Аманда, ну, сучка! Надо ей будет рот заклеить скотчем, чтобы не пыталась сделать из меня здорового. Психически больные люди никогда до конца не выздоравливают, особенно если их травме двадцать лет!
– Да, Аманда всегда умела на нужные точки нажать, чтобы добиться своего, – вздохнул уже совершенно сдавшийся Дидерик, а я вдруг почему-то отчётливо вспомнил её уверенно сказанное: «Я хочу тебя, Джек», – и губы невольно растянулись в улыбке, больше похожей на хищный оскал. Эта чертовка наверняка продумала все мои ходы до мелочей!
Люсия вырвалась, подошла к брату и села перед ним на корточки. Погладила его по голове, заглянула в довольную физиономию – и от её взора не скрылось то, как он вцепился в мою руку.
– Бруно, ты правда хочешь остаться с Джеки?
– Да-а-а, – протянул он, безумно улыбаясь.
Аманда стояла в стороне, в этот раз руки она спрятала в карманы плаща. Моему глазу открылось узкое платье с длинной молнией от груди до середины бёдер, плотно облегающее её фигуру. Я и сам не заметил, как облизнулся, и не понял, в какой момент в своей фантазии нагнул чертовку и выебал под громкий аккомпанемент воплей Бруно. Но Дидерик вновь растворил мои иллюзии, сильно ударив по плечу. Говнюк.
Оказывается, Люсия обращалась ко мне, а я, мечтатель хренов, не слышал, о чём хочет поведать моя несбывшаяся грозная мечта. Чистая как роса, блять. Тьфу, в жопу вас всех.
– Джек, я не знаю, для чего тебе Бруно, если ты не хочешь его убить. Раз он не против и не боится, то я оставлю его. Но, если вдруг от него что-нибудь отпадёт – я напишу заявление в полицию, понял? – произнесла она максимально серьёзно, но я уже не особо слушал.
Важно было лишь то, что Люсия наконец сдалась. Она всё равно с тревогой смотрела то на брата, то на меня; ей слабо верилось в то, что я не буду избивать его или без наркоза отреза́ть ему причиндалы. Она была неправа: увечий после моего оригинального способа мести на теле онаниста и правда не останется. Никаких. Только в душе будет «нагажено».
– Понял. – Когда поток красноречия моей француженки иссяк, я поднял руки перед собой, на манер капитулируя, показывая ей максимально добрые намерения. Честно говоря, уже не мог дождаться, когда они все сгинут – по-хорошему, конечно, – и оставят нас в покое. Мимолётно глянул на задумчивую Аманду. Интересно, о чём она думает?
Дидерик встал рядом с Люсией, пока она обнимала напоследок своего любимого садиста Бруно. От увиденного я закатил глаза, в очередной раз ощущая поднимающуюся волну ярости и давя её всеми силами. Нельзя взбеситься. Только не сейчас. Не тогда, когда Люсия только доверила мне «бесценного братца».
– Ладно, давайте уже, валите, а мы, так и быть, тортик оставим вам. Да, Аманда? – быстро заговорил я, специально подключая и её, чтобы опять помогла. Она же такая у меня помощница! А сейчас нужно было поскорее избавиться от мешающих… Ещё немного – и я сорвусь на кого-нибудь из них.
Услышав своё имя, произнесённое почти ласково, Аманда вздрогнула и подошла ко мне, а я вдруг обнял её за плечи. От неожиданности она чуть не упала и удивлённо вздёрнула бровь, посмотрев на меня; я же старательно выпроваживал ненужных людей.
– Да. – Кивнула она и улыбнулась. Бруно уцепился за ладонь своей ночной фантазии и помахал сестре свободной рукой. Всё внутри меня ликовало и радовалось.
– Аманда, я делаю это ради тебя, – спохватилась Люсия, останавливаясь возле машины. Дидерик открыл перед девушкой дверцу. – И позвони мне, обязательно.
– Хорошо.
– А ты, Джек, не делай глупостей, – предупредил меня друг, садясь за руль. Я, правда, не понял, о чём это он, да ну и ладно.
Когда машина тронулась с места, Аманда вместе с Бруно помахала Люсии и Дидерику на прощание. Отлично, теперь никого лишнего нет, и я прикусил нижнюю губу, не чувствуя укора совести. А всё почему? Да потому что она у меня была залита опаснейшим тестостероном и алкоголем. Прекрасно.
– Давайте, в дом, скорее. – Толкнув обоих к лестнице, я заставил их подняться. Швырнул в глубь комнаты Бруно, следом за ним полетела Аманда. Они оказались на полу, а я хищно смотрел на них сверху, как и должно быть.
Десять лет назад.
– Вся моя жизнь превратилась в месть. Я перестал играть в футбол, кататься на велосипеде, не ходил больше гулять как раньше. Я учился драться и заниматься скотиной, как просил отец. Ферма – моё наследие. Я больше ничего не знаю, кроме как колоть быка гормоном наращивания мышц в задницу, каждый раз меняя иглу, чтобы не занести инфекцию. Я всегда себя ощущал как мои быки и забыл, что значит защищать другого. Телята, стадо – как женщина и дети. Их нужно защищать. Так надо, потому что это заложено природой. А у меня нет больше того, что должно было быть заложено в моей природе. Я просто разучился, – закончил я свой монолог перед Дидериком. Он обнял меня, утирая слезу, и похлопал по плечам.
– Прости, это я виноват.
– Ты-то тут причём? – Отстранился я и отошёл, чтобы моя кожаная куртка не заблестела от соплей. – Я сам тебя уговорил и отправил подальше.
– Я должен был остаться с тобой.
– Прекрати распускать сопли и соберись, будь мужиком, – прорычал я и, схватив Дидерика за грудки, опрокинул на землю. Как же мне нравился этот взгляд снизу с долей непонимания, что же ожидает мою «жертву» дальше. И совершенно неважно, кто валялся у моих ног.
========== Глава 8: По возможности никогда ==========
Несколько секунд полюбовавшись на дорогих моему сердцу гостей, я обошёл их. Не торопясь сел в кресло, дотянулся до открытой бутылки с джином, сжал во второй руке недокуренную сигарету. Хотелось дать Бруно время насладиться моим подарком. Аманда с осторожностью поглядывала на меня и, как ни странно, молчала.
– Бруно, сними с Аманды плащ, – приказал я наконец, упиваясь собственной властью и позволяя тестостеронным инстинктам понемногу захватывать сознание.
Полуприказ был выполнен: садист сдёрнул с плеч желанной девочки верхнюю одежду. Аманда не сопротивлялась, и плащ остался в руках Бруно. Пока он вдыхал цветочный запах духов, она поднялась на ноги и, опустив юбку к острым коленям, вопросительно уставилась на меня. Я готов был ответить на все вопросы, но, только если она их озвучит – телепатом я не был.
– Ты же понимаешь, что после всего, что собрался сделать со мной, обязан будешь жениться? – Она вздёрнула бровь, задрала подбородок и оглянулась на мурчавшего Бруно. Тот воспринял это как призыв к действию: подполз к ней и принялся ласкать её ноги руками, несмело целуя места, которых касались его пальцы. Как же трогательно было наблюдать за ним. Я настолько увлёкся созерцанием, что не вслушивался в заданный вопрос. – Джек, ты меня слышишь? – Аманда не стала долго ждать и вновь подала голос, выводя меня из задумчивости. Я тут же скользнул взглядом выше – по длинным стройным ногам вверх, до ждущих ответа карих глаз. Даже сказал бы, глазищ.
«Бля, какая, нахрен, женитьба?!»
– Ты думаешь, я не догадалась о твоём плане морально уничтожить Бруно? – Хохотнула она, глядя на меня с высоты, по-моему, десятисантиметровых шпилек. – Ты хочешь сыграть на его страсти ко мне.
– Ты слишком умная, Аманда. Боюсь, я не потяну тебя. – Кивнул я, убеждаясь в уме чертовки, её упорстве и умении добиться желаемого. Аманда в ответ лишь нахмурилась, как маленькая, и надула губки. Вот бы покусать их.
Я сделал глоток из бутылки и облизнулся, будто бы просто слизывая алкоголь, а на деле борясь с желанием броситься и овладеть ею прямо сейчас. Аманда же явно читала меня насквозь: хитро усмехнулась и дёрнула ногой, отталкивая Бруно.
– Уверена, ты справишься. – Покровительственно улыбнулась она. – Как ты уже заметил, я взрослая женщина и знаю, чего хочу. Кроме того, я отлично понимаю, что здесь происходит. И раз я здесь, значит, готова помочь тебе, но… – Она умолкла, вынуждая меня зашипеть от нетерпения. Что бы там ни было за «но», оно совершенно не вписывалось в мои планы.
Я не отрывал от Аманды жадного взгляда, и она сделала наконец уверенный шаг вперёд, вонзая каблуки в старый потрёпанный линолеум и оставляя на нём вмятины. Я даже стушевался. Чёрт бы тебя побрал, Аманда Схунартс!
Затушив сигарету и поставив бутылку на стол, я принял правила игры: ладно, так и быть, если «взрослая женщина» вообще меня не боится – пускай. Я поманил её пальцем. Она победно улыбнулась. Думала, глупышка, что будет доминировать. Ага, как же.
Аманда сделала ещё один шаг, приблизилась – осталось протянуть руку, ухватить чертовку и показать, что её условия со мной не прокатят. Но Бруно вцепился в её щиколотку зубами. Вот упырь, а!
– Ближе, Аманда! – приказал я, пытаясь расслабиться. Однако Бруно не отпускал свой лакомый кусочек, а принялся зализывать укус. Аманда цыкнула от дискомфорта и, махнув ногой, мазнула шпилькой по щеке воздыхателя – тот схватился за лицо, заскулил.
Аманда шагнула ко мне, и я усадил её на колени. Её задница придавила давно вставший член. Бруно, осознавший, видимо, что его скулёж никого не волнует, подполз ближе, снял с ног Аманды туфли – как выяснилось, вполне себе оружие – и принялся целовать её напряжённые пальчики, постанывая от удовольствия.
«Выродок!»
– Почему ты не спрашиваешь, что за «но»? – игриво напомнила Аманда, сделав пару круговых движений на моём паху. Я еле сдерживался, а она ещё и усмехалась!
– Что ещё за «но»?! – сквозь зубы выдавил я, останавливая её движение, иначе кончил бы прямо в штаны.
Аманда облизнула губы, приоткрыла их и, приблизившись к моему уху, прошептала:
– Ты у меня первый, Джек.
Как бы я ни пытался остаться невозмутимым, сдержать откровенный шок у меня не вышло. Глаза сами собой округлились.
– Что ты несёшь, Аманда? – Я схватил её за плечи и чуть отстранил от себя, не дав поцеловать в мою небритую щёку. Очень уж хотелось посмотреть в глаза этой бесстрашной и даже наглой негодяйке: она увеличила мою эрекцию в два раза.
– Правду. Ты же хочешь, чтобы я была честной? – взволнованно отозвалась Аманда. Её зрачки расширились, как будто в них посвятили мощным фонариком, щёки приобрели румянец, а запах распустившейся розы усилился.
– Хочу.
Я заметил, как Аманда, поёрзав, сунула ладонь под ворот моей рубашки и обняла меня за шею.
– А я хочу, чтобы мой первый раз был нежный, понимаешь?
Я облизнулся, зная, что нужно ответить: «Нет, ни хрена не понимаю», – и заткнуть ей рот её же трусами.
– Не получится, Аманда: в моей крови высокая доза запретного гормона, купленного у дилера, плюс алкоголь, ещё немного – и я в щепки разнесу этот прогнивший сарай. Я еле сдерживаюсь, чтобы не нагнуть тебя и не грохнуть Бруно, о какой нежности ты говоришь?! – начав тихо, к концу фразы я совершенно рассвирепел – тестостерон наконец вскружил сознание. Вскочил, неосознанно сбрасывая абсолютно не ожидавшую этого Аманду на пол, и расстегнул ремень вместе с джинсами. Как прелестно было снова смотреть на неё сверху!
Бруно подполз к ней: решил помочь любимой, но не вышло – я пнул его, не позволив дотронуться до неё, а затем схватил Аманду за руку и заставил подняться. Спустил молнию на платье – она дышала часто и наконец-то помалкивала.
– Я говорил тебе, что неспособен на нежность, а? Говорил, или нет?! – проорал я, потерявший способность произносить спокойную речь.
– Да. – Кивнула она, не закрываясь, позволяя разглядывать себя. Как мне, так и Бруно, стонущему на весь дом, трогая кружевное бельё. Покосившись на садиста, она сглотнула. – Только если бы ты хотел меня изнасиловать, не потратил бы на разговоры хрен знает сколько времени. Так ведь, Джек?
И снова на её лице победная улыбка. До бешенства правильное умозаключение! Мне и правда не хотелось брать её силой. Аманда не сделала мне ничего плохого, а старалась быть понимающим другом на протяжении десятилетий.
Чуть отстранив мои руки, Аманда окончательно сняла платье и кинула в Бруно – тот от удовольствия закатил глаза.
– Может, и так, – я выдохнул, сам не понимая, зачем борюсь с тестостероновым экстазом и душу в себе быка. – Но это всё равно ничего не изменит: я в любом случае выебу тебя, как ты этого не понимаешь?
– Я как раз таки это и понимаю – и поэтому хочу человека, а не скотину. – Аманда сама стянула с себя трусы и, сев на край стола, обхватила мои бёдра ногами, замыкая их на пояснице. – Вот увидишь: Бруно станет больнее, если он увидит, что мне хорошо с тобой, если будет наблюдать, как я отвечаю на твои поцелуи и сама насаживаюсь на твой член.
Аманда замолчала, а я, кажется, начал задыхаться от её успокаивающего тона и мягких губ на моих губах.
– Я знаю, ты хочешь порвать меня…
– Очень хочу…
– Но ты не животное, Джек. Ты не бычара, ты человек, – прошептала она слова, в которые, кажется, очень хотела верить.
Её дыхание участилось. Аманда прильнула ко мне снова и, запустив язык в мой рот, начала целовать. И только вопль Бруно заставил нас разорвать поцелуй.
– Не вой, придурок! – рыкнул я, дав ему пощёчину. Правая часть лица Бруно вспыхнула алым пятном. Аманда ахнула, но не отпустила меня, прикрываясь мной, как щитом.
– Ты ошибаешься: я скотина, самая настоящая! – В одно мгновение я освободился от её захвата, развернул и прижал грудью к столу, а руки, стиснутые в моей ладони, зафиксировал за спиной. Наконец-то высвободив член, прошёлся крупной, влажной головкой по её упругой заднице, затем направил в горячее, увлажнённое, узкое и – по словам Аманды – девственное влагалище. – Смотри, Бруно! Внимательно, с широко распахнутыми глазами смотри и не смей моргать, урод, понял?! Моргнёшь – убью!
Вопли Бруно грели мой слух и душу: он плакал, бил меня по спине и пытался оттолкнуть от покорно ждущей девочки. Одной рукой держа Аманду, второй я ударил Схеперса, чтобы, сука, перестал бегать вокруг нас.
Как только Бруно упал, я наступил ему на грудную клетку и, направив член в вагину, ощутил преграду. Головка упёрлась во что-то эластичное, не дававшее войти на всю длину и заполнить собой эту чертовски болтливую, умную нахалку. Таки не врала, сучка!
– Расслабься, – цыкнул я, отпуская её руки и придавливая немалым весом. Вот ведь… неужели даже против воли внемлю её просьбе и пытаюсь быть нежным?! Чёртова «психологиня», почему она так на меня действует?!
Вновь поддавшись внутреннему быку, я толкнулся вглубь, с наслаждением вслушиваясь в её стоны и плач Бруно. Взобравшись на стул, полудурок чуть согнулся, вглядываясь Аманде в лицо, гладя её и убирая прилипшие к щеке тёмные волосы. Аманда же смотрела на него, не закрывая глаз: я прижал её так, что выбора у неё, собственно, и не было.
Ощутив наконец, что член полностью внутри, я начал двигаться активнее, не сдерживая иногда довольного рыка и откровенно жалея, что раньше отказывал себе не трогать её. Руки Аманды были свободны, она вцепилась пальцами в рёбра столешницы, а по лицу в какой-то момент скатилась слеза – солёную дорожку с кожи слизал Бруно. Жаль, я не знал, что происходит в его отбитой башке. Надеюсь, именно то, что и должно было по моему плану. Хотя что-то он подозрительно тих…
– Какого чёрта ты не кричишь?! – Я шлёпнул Аманду по заднице, оставив отпечаток на слегка загорелой коже, хотя мысленно вопрос задавал всё же Схеперсу.
Аманда вскрикнула и выгнулась, а затем приподнялась, давая проникнуть глубже. Я довольно улыбнулся, всё же признавая, что её забота о моём удовольствии заслуживает внимания. Что касается ублюдка Бруно, то он, разумеется, не ответил на вопрос. Сверкая всё тем же безумным и бессмысленным взглядом, он принялся целовать левую часть лица Аманды, похрюкивая от удовольствия.
– Ну что, Бруно, тебе нравится?
Сам не знал, зачем спросил у него это. Изначально ведь не было у меня цели доставить придурку радость, а лишь раздавить его, уничтожить, сломать – так же, как он тогда поступил со мной. Разница была лишь в способе – я хотел сделать это морально, а не физически. Зашёл слишком далеко: нелегально приобрёл вещество, спланированное похищение, но перед этим стал меценатом пансионата, использовал ни в чём не повинную Лию и теперь пользуюсь Амандой. А эта тварь лишь кивает и улыбается. Не ценит того, что я делаю для его. Смотрит пустым, ничего не осознающим взглядом. Ублюдок!
Я ощутил, как в груди формируется убийственный комок из обиды, ярости, ненависти и ещё чего-то ужасного. Наверное, именно в тот момент я понял: таких, как Бруно, ничем не накажешь, ничего не сделаешь с его сознанием – оно отсутствует как таковое, у него есть только первобытные инстинкты. Как, впрочем, и у меня.
– Блять, – шепнул я, кончив, и, отпуская Аманду, тяжело дыша, ощутил себя на детской карусели: всё вокруг завертелось. Потряс головой, надеясь прийти в себя, но вместо этого почувствовал, как мне становится хуже. Шум в ушах нарастал. Я находился как будто бы в глубоком колодце, хотя то было слишком приличное определение для задницы, в которой оказался на самом деле. Плохо слышал встревоженный голос Аманды, просящий не оставлять её и в какой-то момент превратившийся в шлепки по лицу.
Я упал, как тогда, двадцать лет назад: на спину, ударившись затылком о твёрдую поверхность. Но сознание ещё не потерял, а жаль. Аманда выкрикивала моё имя, прощупывала пульс. Её беспокойство за меня я никогда не забуду. Я был ей благодарен, хотя и пихал эту благодарность в тот же «колодец».
