Текст книги "Очень Страшный Властелин (СИ)"
Автор книги: Лемор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 10
Не знаю, считают ли они там себя какими-то крутыми борцами с ужасами, но скрываются они точно хреново и сами должны это понимать. В чёрных одеждах, с серьёзными минами на лицах и какими-то защитными, пускай, что слабенькими полями, вокруг.
По нашему району стало гулять множество мутных ребят, время от времени подходящих с расспросами к людям. По крайней мере, на улице – подробностей не знаю. Что удивительно, наблюдая за этими людьми, я точно мог сказать, что они как минимум частично видят ужасов.
Их взгляды то и дело переводились на местных чудиков, которых, впрочем, они игнорировали. Есть теория, что они видят мир чуть ограниченнее моего, ибо, например, на особо «страшных» и больших тварей они не обращали внимания. Может, просто привыкли. В любом случае очень интересно.
– Мальчик, не видел ли ты здесь в последний месяц чего-то необычного? – подошёл ко мне один из этих мужиков.
Вокруг него, как и у всех остальных, был какой-то едва видимый светлый барьер, который, если честно, меня раздражал. Хотелось его поглотить. Сломать. Уничтожить…
Но, так как я хороший мальчик, которому сила частично поглощённого демона больше по мозгам не била, просто смотрел на мутного мужика подозрительным взглядом.
– Вас видел, – ещё больше прищурился я. – Ходите здесь в одинаковых костюмах, к людям подходите. Технику продаете, да? Я вам не дамся!
– А кроме нас? – проигнорировал мой выпад он.
– Например?
Этот вопрос заставил этого диванного охотника за ужасами нахмуриться.
– Например, какие-то странные звуки, шепот, мелькание в отражениях, пропажа вещей…
– У нас тут домушники завелись? – стали круглыми мои глаза. Даже перестал качаться на качелях.
Мужик потёр глаза.
– Мальчик, ты точно ничего не видел?
– Видел, – кивнул ему. Мужик прищурился. Я немного помолчал. – Вас.
В общем, попрощавшись, этот охотник ушёл, зачем-то напоследок кинув на меня странный взгляд. Надеюсь, не из этих.
Ночью у меня начались уже полноценные расспросы демона, которые я последнюю неделю откладывал, заставив его начать учить меня копаться в чужих мозгах. Точнее, я просто пытался проникнуть к нему в разум, а он терпел, моля пощадить недостойного Чертилу.
– В мире, Страшнейший, существует подобие вселенского равновесия. Все друг друга сдерживают, не давая окончательно миру погибнуть, – поправил очки демон. Это я ему их воплотил, чтобы соответствовал образу. – Слабых и неразумных ужасов обычно не трогают, так как их влияние минимально, а количество – безгранично. Дела обстоят примерно такие же и с ужасами D класса.
– Классы? – сидя на диване, удивлённо спросил.
Чёрт сделал вид, будто моё незнание таких «основ» нормально. Подстраивается под меня, гад.
Блин, да он даже голос с взглядом сделал таким, словно он какой-то профессор – разве что «преданность» в его тоне выбивает из образа. Ну и голос грубый, как и, собственно, то, что мне это говорит трёхметровый демон, прикованный к батарее.
– Нас, тех, кого прозвали ужасами, делят на классы опасности, – грубым басом начал философ-чёрт. – Смертные разделили их на буквы. Ужасы F класса – те, которых мы видим вокруг. Слабы, псевдоразумны, обычно практически неопасны для смертных. После них идут ужасы D класса. Обычно это смертные, ставшие ими после смерти, слегка развившиеся ужасы F класса, либо недавно рождённые из веры смертных ограниченные мыслями людей ничтоже-е-ества, – с ощутимым презрением протянул демон, оскалившись так, словно он их жрёт при первой возможности. Даже его голос на мгновение приобрёл демонические нотки, ага.
– Дай угадаю, – слушая это всё, приподнял бровь я, – дальше идёт C класс, уже опасные ужасы, затем B, очень опасные, А класс – уже пора говорить прощай городу… Я правильно понимаю?
– Ваша мудрость безгранична, Темнейший, – закивал преданно Клоун.
– Опять же, я так понимаю, основные филиалы тех, кто придумал эту систему, в Америке? – приподнял бровь.
Ну да, судя по тенденции фильмов ужасов, основная жесть должна происходить там. У нас тут всё ещё спокойно, ага, хех. У бедняг в Америке каждый понедельник должен происходить локальный конец света, так что я не такой уж и «особенный», точно.
Клоун, услышав вопрос, почесал рог.
– Понятия не имею, Злейший. Эту систему придумали когда-то смертные видящие. Когда и где – уже неизвестно.
– Видящие?
– Смертные, которые могут ограничено нас видеть, – сделал логичное заключение чёрт. – Первые поколения долго не живут, но те, которые смогли развиться или ушли в услужения к ужасам, уже могут быть опасны.
– Каким образом они могут навредить? – закинул я ногу на ногу, сильно заинтересованный этим вопросом.
Клоун вновь поправил очки.
– Обычно смертные ходят с зачарованными предметами, способными нам навредить. Некоторые используют слова или ритуалы как проводник своей слабой воли, мой Властелин.
– Латинский в основе, да? – закатил я глаза.
– Один из языков, которому смертные своей верой дали слишком много смысла, – серьёзно кивнул Чертила, поправив очки.
– Историки, – пожал я плечами. Они и не такое могут.
Что-то мне кажется, что те, кто владеют условным древнешумерским, огненные шары пускать умеют, кхе.
– Существуют и исключительные смертные, которые могут влиять на мир напрямую, – добавил чёрт. – Но даже те, кто на это способны, обычно предпочитают использовать слова.
– Я тебя услышал, – довольно кивнул я. Информации мне выдали кучу, конечно. – Как появляются эти «видящие»?
Загружаю я тут черта вопросами. Наконец-то кто-то может удовлетворить информационный голод о том, с чем я контактирую буквально каждый день. В книге для домашнего уничтожителя мира этого и близко не было.
Наверное, нужно будет потом что-то попробовать сказать на латинском. Может, тоже историком стану.
– Обычно при частом контакте с нематериальным миром и существами из него, Владыка, – смиренно кивнул Клоун. – Но это медленный процесс, может занять годы. Чаще способности передаются через поколения. Как правило, – интеллигентно поправил очки чёрт, – через два-три поколения. Видящих мало. Видящих же, способных использовать слова, ещё меньше. Те, кто связан с нематериальным, долго не живут.
– Тёмное фэнтези, – логично кивнул я. Там вообще особо долго жить не предпочитают. Немного подумав, я задал следующий вопрос: – Тебе о чём-то говорит титул «Властелин Ужасов и Мрака»?
Чёрт почесал рог.
– Значит, мне нужно обращаться к вам так, Темнейший?
Льстит, чертяка. Но вообще, информация необычна. Значит, я не шибко популярная персона. Или, точнее, титул, про который говорила бабка Света.
– Да всё равно, – махнул рукой, чуть поморщившись. Приторный пафос, как же я его терпеть не могу. – А титул «Дитя Конца»?
Демон помолчал, после чего его демоническая рожа нахмурилась, что было больше похоже на оскал.
– Не могу ответить, мой Властелин. В мире ходит слишком много легенд и слухов.
Моя улыбка стала ещё довольнее. Если об этом титуле даже отнюдь не слабый чёрт (наверное) не знает, то сомневаюсь, что моя персона популярна. Значит, охоты на меня не должно быть.
– Кстати, а к какому классу тебя можно отнести, Клоун? – опомнился я.
– Сложно сказать, Темнейший, – пожал плечами чёрт. – Либо класс С, либо В.
После первой лекции профессора Чертилы я продолжил наблюдать за улицей. Кажется, местные «видящие» даже кого-то смогли поймать, раз их стало только больше. Район, судя по всему, у нас не самый безопасный.
Проверки дошли до того, что к нам даже в школу пришли улыбчивые люди с этими светлыми, раздражающими барьерами вокруг них. Учительница нам их представила как выходцев какой-то духовной семинарии «Рассвет». Одежды у них были соответствующие – в робах, с крестами. Они нам рассказывали про важность доброты, смелости духа и веры в лучшее. Также вскользь упомянули существование «тёмных на душу» людей и говорили, что, если мы их когда-то увидим, нужно будет обязательно позвонить им. Намекнули так намекнули – вроде и ничего и не сказали, а вроде и сказали всё.
Нормально так пришли.
– В-вот он такой! – прямо во время «проповеди» сдала меня с потрохами Юлечка. – О-он точно…
– Светлова Юлия, это что такое! – зашипела учительница на мелкую, «намекая» ей заткнуться.
– Н-но он же… – начали наворачиваться слёзы у будущей героини.
– Всё нормально, – с улыбкой кивнул бородатый мужик, сосредоточив на моей наглой роже взгляд, после чего подошёл ко мне, держа в руках светящийся особо ярко крест.
Хотелось поморщиться, но я сдержал себя.
– Вы, молодой человек, обижаете эту молодую леди? – иронично, добро улыбнулся псевдо-священник, как бы случайно ещё ближе направив ко мне крест.
Я едва не скрипнул зубами от неприятной яркости этой штуки. Она не пекла, но раздражала. Безумно.
Как же раздражает, раздражает, раздражает, раздражает…
– Это она меня обижает, – хмыкнул я. – Если бы у меня были косички, дядя, то уже бы начала за них дёргать.
– Неправда! – праведно закричала Юлечка.
– Она всегда издевается над Витей, – заступился за меня мой миньон, зная опасно много. Но, в общем-то, он считал меня именно «добрым», а не «тёмной душой», так что даже не думал о том, чтобы относить меня к людям, упомянутыми этими дядьками. Либо он достаточно умный, чтобы молчать в тряпочку, что нельзя отрицать.
Где-то на фоне засмеялся весь класс.
– Светлова!!! – совсем уж раскричалась покрасневшая от стыда учительница.
Вот тебе и отличница мелкая.
А свет-то всё ещё был возле меня. Как же раздражает этот свет, раздражает, раздражает, раздражает…
Дядька посмотрел мне в глаза ещё пару секунд, после чего, больше ничего не говоря, весело засмеялся и вернулся к своей группе. Вскоре они ушли, оставив мелким ребятам тему для общения. Подшучивать начали и над Юлечкой.
Дети жестоки, в конце концов.
Вскоре шумиха окончательно утихла и продолжилась моя спокойная жизнь. По ночам меня учил новый миньон (с которым я был довольно осторожен, а то ещё научит меня с летальным исходом), утром следил за изменениями в себе, с неприятным удивлением наблюдая за тем, как быстрее начал расти рог, учился дозировать свои способности, общался с Игорем, который мне там хвастался, что к нему домой приходили те самые священники и предлагали пойти в их семинарий, на что он подумывает согласиться, и вот в таком вот духе.
Жизнь текла медленно. Никаких особых событий не происходило два года.
Пока наш класс, уже пятый, не повезли в музей зеркал.
Глава 11
В широком смысле этого слова – не очень корректно называть место, куда мы поедем, «музеем». Скорее это был лабиринт. Или, что ещё вероятнее, просто пафосно названый недавно появившийся развлекательный центр, только посвященный искривленным и не очень зеркалам.
Он появился, судя по словам знающих, всего пару лет назад, если не меньше, но слухи о нём в классе ходили уже не самые лучшие.
– А я слышала, что люди, которые в него ходили, сошли с ума, – рассказывала в круглых очках девочка, Рита, широко улыбаясь. Сразу видно, как хочет этого, ага.
– Его бы тогда закрыли, – веско заметил малец с веснушками, Богдан.
– А сошедших с ума немного, да и никто же не умирает, – обиделась, что ей не поверили, Рита.
– Я тоже слышал, – авторитетно заявил другой мальчик, Коля. – Но другое. Мне папа рассказывал, что у него друг там работал – так потом исчез куда-то.
– Т-тогда почему мы туда едем? – подала голос ещё одна девочка, Вика.
– Походу, настолько надоели училке, – громко засмеялся своей шутке Богдан.
Мой слух стал острым, очень острым. Я мог слышать даже обычное перешептывание в другом кабинете. Если же прислушаюсь, то и стук сердец смогу услышать. Зачем мне такие способности – понятия не имею, но моё тело, скажем так, развивается быстрее простых людей.
Без применения холодного огня уже могу играться с металлом так, словно это пластилин, бегать… э-э-э, честно говоря, понятия не имею, насколько быстро: не экспериментировал. Зато перестал чувствовать усталость: сколько бы на уроках физкультуры не бегал, так устать и не мог.
В отличие от других детей, у меня уже были все постоянные зубы. И даже больше. Обычно они, не считая зубов мудрости, должны вырасти к годам тринадцати, а у меня уже все ровные, белоснежные в десять.
Хоть в рекламе зубной пасты снимайся, честное слово. Единственная проблема – клыки излишне какие-то острые, но вроде и не вампирские. Ах да, вообще мелочь. Возле зубов мудрости растёт ещё один ряд зубов поменьше, но намного острее. Как уже можно понять, к стоматологу мне ходить нежелательно.
Но ничего, в случае чего, паре трюков я научился. И даже не паре.
В челюсти все помещается, не выпирает, но ощущения первое время были необычные. Прямо как у мамы Игоря, – хотя, вроде какие-то отличия были. У меня-то всё ещё впереди, ага. Интересно, как она там, кстати?
Личный миньон ушёл в четвёртом классе. Не будет Юльке танца с Игорем на выпускном, увы. Сначала Игорь часто звал гулять, недавно его, кажется, там «признали достойным» и он пошёл учиться в школу-интернат, откуда даже позвонить нормально не может. Зато мелкий пишет письма, спрашивая, как у меня дела. Говорит, что распространяться о школе не может, так что ничего интересного не рассказывает.
Но всё равно приятно, что не забывает. Хороший парень он. Правда, насколько я понимаю, моя скромная персона как была его единственным другом – так и осталась. Ничего, может, найдёт себе новых друзей там.
Или у него в будущем появятся свои миньоны?.. Так это что будет, круговорот миньонов в природе?
Наверное, можно упомянуть единственные интересные новости – недавно таки приступил к тестам «волшебного» языка. Произнёс: «Veni, vidi, vici», – Виктор я или кто? Ничего не произошло. Поэкспериментировал и понял, что нужно вкладывать в слова дополнительно внутренний огонь. Пробовал подкинуть монету, ставя на орла, предварительно на латинском проговаривая «fortuna».
Реальность реально начала прогибаться: падал всегда орёл, но каждое такое воздействие сжирало немало, мягко говоря, немало сил и, в зависимости от тяжести моего требования к миру, цена лишь росла. В общем, магия оказалась для меня такая не шибко и нужной: больно уж требовательная. Уверен, я не очень правильно использую язык, так как помню, что бабка произносила не одно и не два слова, хоть и очень быстро, а я либо именно что одно слово использую, вкладывая в него слишком много, либо какие-то совсем уж короткие фразы. Чую подвох.
Как хобби, впрочем, язык подучить могу. Не совсем же бесполезно. На самом деле, способности, которые открывались передо мной, учитывая мой запас сил, были по-настоящему страшными, но…
А зачем? Я что, иду уничтожать или захватывать мир? Тю. Разве что в какие-то особенные ситуации. Приятный бонус – и ничего больше. Да, конечно, могу попробовать прогнуть реальность на какие-нибудь интересные «знания», тем не менее и цена такого должна быть соответствующей. Одно лишь подбрасывание монетки уже немеряно сил забирает, а тут какие-то по-настоящему нужные для меня знания – и убить могут. Выгоднее уж самому всё нужные действия делать. Какой же запрос сделать, чтобы рог спрятать, пока не представляю, да и какие-то у меня сомнения есть. В конце концов, как оно сработает? Голову мне оторвёт?
О чём и речь. Витенька бесстрашный, а не полный дурак. Наверное. Я надеюсь.
Кажется, за время второй жизни опять, несмотря на отсутствие страха, начал по чуть-чуть полноценно ценить жизнь. Вроде бы что-то настолько очевидное, простое, а к мысли пришёл только недавно: я не хочу умирать. Естественно, простой человек всё равно легко назвал бы меня отмороженным, этого не отнять, хе-хе.
Вечером пообщался с Клоуном на тему того, какие могут быть ужасы, связанные с зеркалами – всё же, пропускать такое мимо ушей в подобном-то мире, где каждый день можно взглядом наткнуться на сотни и тысячи чудищ, не очень правильно.
– Ужасы, связанные с зеркалами? – читая журнал мод, воплощённый мной, спросил ужас.
Клоун немного поднялся – теперь у него возле его батареи появился коврик, на которым он мог лежать; время от времени я воплощал ему разные развлекательные приблуды, исключительно за хорошее поведение. Может, лет через десять-пятнадцать разрешу ему получить одеялко.
– Да.
– На своей территории они могут быть довольно опасны, мой Властелин, – отложил журнал мод чёрт, надев свои очки профессора. – А так жалкие слабосилки.
Демон стал намного спокойнее. Иногда я заходил в это место и видел, как он занимается йогой (очень ограничено, прикованный к батарее), медитирует, выполняет какие-то дыхательные техники и с расслабленной мордой смотрит в окно.
Чёрт здесь познает Дзен, в общем.
– Что, если я хочу наведаться к одному из них?
Клоун помолчал, что-то обдумывая.
– У вас, Темнейший, не должно возникнуть проблем, если вы сможете достаточно хорошо скрыть на чужой территории свою сущность. Способны ли вы уже на это?
– Понятия не имею, – пожал плечами. Продвижения есть – их много, но насколько эффективно? – Что будет, если меня обнаружат?
Как-то незаметно Чертила стал для меня если не «школьным учителем», то тем самым дядькой, у которого можно спросить вообще всё – от того, как ограбить банк, до того, какого цвета носит нижнее белье соседка сверху.
Это чисто гипотетически, если что.
– Вам – в любом случае ничего, Страшнейший, – оскалился ужас. Его взгляд непроизвольно перевёлся на окно, откуда он видел жижу, что легко может разъесть его сущность, сделав частью моей силы. – Но маловероятно, что вы сможете после этого поймать свою цель.
На следующее утро класс под руководством нашей новой учительницы (мама так и не смогла взять наш класс, мои связи летят в бездну…) построился в группы и сел в автобус, на встречу приключений.
Ах, точно, мои приключения начались ещё в автобусе…
– П-почему меня посадили рядом с тобой… – чуть ли не плакала мелкая.
Нас разбили на пары, с которыми мы и будем держаться на протяжении всего похода.
– Видят, что я тебе ещё с первого класса нравлюсь, – сдал я учителей.
Мелкая, уже думавшая праведно стыдливо закричать, поумнев за прошедшие два года, наученная печальным опытом «понимающих» улыбок и сердечек руками, закрыла рот на замок. В эмоциях я как чувствовал от неё страх, так и чувствую. У неё поразительно хорошая память и внимание к деталям – обычный ребёнок бы уже забыл все мои странности, не обратил бы на них даже внимания, а эта, походу, ещё и дневник какой-то ведёт.
Если она ещё совсем карапузом поняла, что со мной «что-то» не так, то, по мере обучения, судя по всему, лишь убедилась в этом: не мастер скрытности я, ой не мастер. Только эти природные качества не делают из неё меньшей мелкой блондинки.
Вот вроде про блондинок обычный стереотип, а передо мной сидит напуганный, насупившийся от обиды яркий пример.
Надеюсь, она не пробудит в себе никакие скрытые «резервы», но, по какой-то причине, я уверен, что пробудит, эх…
Глава 12
Здание было довольно большим и уже прямо у входа в него нас встретили два зеркала, в которых мы все выглядели толстыми колобками, создавая такую иллюзию, словно приехали туристы из Америки.
Всем бы так жить, ага.
Уже в самом здании нас приветствовал улыбчивый молодой парень, который будет если не нашим «гидом», то руководителем группы точно. Дизайн музея, по крайней мере, для меня, человека, который за пределы района ленится выйти, был до безумия необычным: зеркала, намекая на принадлежность места, уже у входа красовались на потолке, создавая примечательную иллюзию – словно ты смотришь на своё отражение, которое, кажется… э-э-э, улыбается тебе?
Уже не улыбается.
Ну да, показалось…
– Надеюсь, вам здесь понравится, – молодой человек улыбался вроде бы не дежурно, а искренне. – Не забудьте надеть на руки полиэтиленовые перчатки.
Логично. Мало бы кто хотел, чтобы их зеркала начали трогать руками, а тут, как я понял, без этого никак.
Мне кажется, или тут пустовато? И почему тут вообще ужасов нет? Весело. Пока видел только одного охранника, и то какой-то странный – сидит толстяк со стеклянным взглядом, ни на кого не обращает внимания. Разве уже настал век современных технологий, и он играет там тихо в Марио? Может, он сосредоточенный легендарный спидранер? Небожителей лучше не трогать, да…
Группа мелких перешептывалась и шутила, тыкая пальцами в отражения. Учительница наша, которая будет вести уже до конца школы, Марина Владиславовна, пригрозила по возвращению дополнительной контрольной, улыбнувшись подобно Чертиле. Оно бы не сработало, если бы пару раз она свои угрозы не воплощала в жизнь, так что все дети, испугавшись последствий, заткнулись.
– Вы с ними слишком жестоки, – продолжал открыто улыбаться парень, чуть посмеявшись. – В конце концов, мы сюда пришли пове-е-есилиться, не так ли?
Никто не обратил на это внимание, лишь активно закивав, мол, действительно, а чего это нас душат тут? Даже мелкая Рита, которая хотела, чтобы произошло что-то плохое, весело кивала с остальными. Учительница, видя это предательство класса, устало вздохнула, после чего махнула рукой.
Желая проверить кое-что, я чуть, не полностью, прикрыл глаза, прислушавшись. Прислушался настолько, что услышал сначала стук сердца одного человека…
Второго…
Третьего…
Уже буквально через секунду я слышал, как бьются сердца всех, кроме этого молодого улыбчивого парня. Непроизвольно хмыкнул. Контролируемая кукла. Либо нечто на неё похожее. Неживой.
Боковым зрением увидел, как задрожала рука Юльки, слышал, как бешено забилось её сердце. Непроизвольно цыкнул.
В этом мире слишком наблюдательным быть опасно для психики, мелкая. Слишком.
Сначала нас провели из главного зала в помещение, где в ряд были выставлены зеркала. Детям дали полный карт-бланш – они разбежались по открытому пространству, вглядываясь в зеркала. Дети уже давно махнули рукой на построенные изначально группы, начав собираться в свои, уже привычные компании.
– А ты чего не идёшь к своим подругам? – смотря на зеркало, в котором, казалось, я видел что-то ещё, не считая моей искажённой рожи, спросил я стоявшую возле меня Юлечку.
– Лучше быть рядом со знакомым монстром, чем незнакомым, – уверенно заявила девочка, то и дело кидая испуганные взгляды на улыбчивого парня. Ко мне она привыкла, а тут что-то новое, «неизведанное».
Я, услышав по-настоящему разумную мысль от этой мелкой блондинки, повернул на неё голову.
– Растёшь, – показал я перепуганному ребёнку большой палец. – Такими темпами, мелкая, адекватной станешь.
– Я старше тебя на десять дней, – слегка приосанилась девочка, словно это какое-то достижение.
Не став реагировать на это замечание, продолжил обходить зеркала. Как-то незаметно перестал наблюдать за самими отражениями, всматриваясь… дальше.
Вскоре мы покинули первый зал, отправившись во второй. Он уже был интереснее – зеркала были выставлены не в ряд, а словно разбросаны в случайном порядке по всему помещению, из-за чего дети уже начали теряться. Им пришлось выставлять вперёд руки, чтобы не врезаться в «препятствие», что мне, впрочем, не мешало.
Я мог бы покрыть своим восприятием, чисто теоретически, добрую половину этого недомузея, если не больше, но тогда возможный зеркальный ужас точно меня почувствует, поэтому полагался только на… кхе-кхе, человеческие чувства.
Честно говоря, думал, что уже ничего не произойдёт, но это всё, оказывается, было лишь прелюдиями.
– Ч-что…
Мой слух уловил этот лёгкий удивлённый вскрик, но так, словно это что-то далёкое и нереальное. Узнав, чей это голос, я быстро нашёл взглядом Богдана. Он стоял один, что было необычно – это у меня тут титул «без друзей», а этот малец вполне мог похвастаться нормальным общением.
– Увидел что-то? – подошёл я к нему, миновав все «препятствия». Юлечка шла за мной, немного помешанным взглядом осматриваясь.
– В-витя? – удивился он ещё больше. Непроизвольно закатил глаза. – Э-э-э, да тут показалось…
– Что показалось?
Мальчик смутился, говорить такое ему явно было неудобно.
– Д-да тут мне отражение подмигнуло…
– Думаешь, показалось? – непроизвольно улыбнулся.
– Конечно, показалось, – пожал плечами мальчик, помотав головой. – Стрёмный бред какой-то…
Это было лишь началом. Я слышал всё больше и больше таких вскриков. В конечном итоге около половины класса как-то незаметно стали распространять сладкий, приятный флёр страха, который словно формировался в какой-то комок коллективного… стресса. Некоторые дети начали перешептываться между собой, пытались поделиться увиденным с другими одноклассниками, но словно случайно они пересекались с теми, кто ничего не видел. Все отрицали то, что видели, но где-то на глубинном, подсознательном уровне понимали всю неправильность происходящего.
Улыбка нашего гида, казалось, стала немного мечтательной.
Я не перехватывал страх, не желая привлекать лишнее внимание раньше времени, лишь следя за развитием событий. Тут главное было не вмешаться слишком рано.
Наконец, ужас начал активную фазу.
– Здесь же у нас находится наша гордость, – провела нас кукла в следующее помещение. – Мы его называем «лабиринтом зеркал».
– А если дети в нём потеряются? – нахмурилась учительница. Её явно смутило слово «лабиринт».
В конце концов, видеть перед собой узкий проход, «стены» которого – искажённые, странные зеркала, немного… скажем так – необычно.
– Датчики, – улыбнулась кукла искренней, открытой улыбкой. – Двадцать первый век наступил, нужно привыкать к технологиям.
Немного подумав, Марина Владиславовна кивнула. В конце концов, что может произойти с детьми? Они же никуда не денутся? В крайнем случае напугаются, ну, может, некоторые даже поплачут.
Всего-то?
Ведь так, точно? Хех.
Мы стали по одному заходить в лабиринт с задержкой в секунд десять. Когда пришёл мой черед, я зашёл за поворот, где увидел ждущую меня мелкую.
– Я тебе не принц, который тебя будет защищать, – приподнял я бровь, пойдя вперёд, не собираясь создавать толпу.
Казалось, звуки из-за пределов лабиринта, стоило зайти за поворот, больше до нас не доносились, как и не было слышно других детей, которые, по идее, должны были начать как минимум перешептываться – со своим слухом я просто обязан был услышать подобное. Вот тебе и «современные технологии».
– Я видела, что ты следишь за тем, что тут происходит, – прищурилась девочка. – Значит, если что-то случится, ты вмешаешься.
– Думаешь, я смогу что-то сделать? – поразился я её наглости.
– Ты слишком расслаблен, – ещё подозрительнее прищурилась девочка. – Но ты понимаешь, что происходит. Всегда знала, что ты самый страшный здесь монстр, Витя.
Я вновь, ещё выразительнее, удивлённо приподнял бровь.
– Это в тебе гормоны начали говорить, – успокоил я её. – Ты ещё пока просто не представляешь, какой я у мамы хороший мальчик.
Девочка чуть не взорвалась от возмущения, но замолчала.
Вроде и умная, а вроде и нет. Природа жестока. Чёртова судьба главной героини фильмов ужасов.
Мы прошли буквально совсем чуть-чуть, пока пространство, казалось, на мгновение не смазалось вместе с зеркалами, что заметить, если бы не обострённые чувства, было бы невозможно. Страх Юлечки, который она распространяла как по отношению ко мне, так и ещё больший по отношению к этому месту, резко исчез.
Точнее, не исчез, а словно переместился, оставив тонкий флёр.
Я, шедший впереди, остановился и повернулся, увидев перед собой Юлю.
– Ч-что такое? – напугано спросила она.
Ничего не говоря, я положил руку ей на голову, мгновенно поглотив не успевшую заверещать фальшивку, не давая распространиться никакой энергии вокруг.
Всего лишь кривое отражение.
Чувствуя, как приятная энергия ещё чуть-чуть увеличила холодный огонь в моей душе, я подошёл к одному из многих зеркал, в которое случайно и врезаться можно, не поняв, что зеркало вообще есть.
– Щас доброе добро пойдёт побеждать злое зло и спасать психованных принцесс, – с сарказмом заметил я, благодарный мелкой за то, что она мне, фактически, дала ключ к тому, как попасть к ужасу. Чисто теоретически, я и сам мог сместить своё тело в другое, зеркальное измерение, но…
Теперь можно не напрягаться.
Сняв целлофановые перчатки, положил руку на зеркало. Сначала ничего не происходило, но потом я, зацепившись за флёр страха, провалился в зеркало, предварительно иллюзией скрыв своё существование.
Интересно, смогу ли я найти Чертиле нового друга, или лучше будет сразу сожрать без остатка? Смогу ли? Вот сейчас вот и узнаю.
